го позже, - сказал он. Восприняв эти слова как шаг к примирению, Филип кивнул. Подтянувшись, он сел на причал и развязал погибший шелковый галстук.
     - Я тоже любил его. Как и ты. Как вы оба.
     - Я знаю. - Кэм сдернул туфли и вылил из них воду. - Что-то я совсем расклеился. Ненавижу все это! Я не хотел смотреть, как его зарывают в землю!
     - И все-таки ты был там. А это главное. Для него.
     Кэм стянул носки, галстук, пиджак.
     - Кто сказал тебе о... кто сказал все это об отце?
     - Грейс. Услышала разговоры и подумала, что мы должны знать. Она рассказала мне и Этану утром. И она плакала. - Филип приподнял брови. - Все еще считаешь, что я должен был отколотить ее?
     Кэм швырнул погубленные туфли в воду.
     - Я хочу знать, кто все это начал и почему.
     - Кэм, ты видел Сета?
     Очевидно, ветер добрался до самых костей - иначе откуда эта неуместная дрожь?
     - Конечно, видел. - Кэм нахмурился и двинулся к дому.
     - Посмотри повнимательнее, - пробормотал Филип.
     Когда двадцать минут спустя Кэм, обсохший и согревшийся, в свитере и джинсах вошел в кухню, Этан уже сварил кофе и достал виски.
     Кухня была большой, уютной, с длинным деревянным столом в центре. Старая плита, потемневшие изрезанные поверхности рабочих столов. Несколько лет назад подумывали поменять плиту, но потом заболела Стелла, и о ремонте забыли.
     На столе стояла большая плоская деревянная ваза, вырезанная Этаном в школьной мастерской. Она стояла на этом самом месте с того дня, как Этан принес ее домой, и чаще была заполнена письмами, записками и прочими домашними мелочами, чем фруктами, для которых была предназначена. Из трех широких окон без штор открывался вид на двор и залив за ним.
     За стеклянными дверцами шкафчиков виднелась простая белая керамическая посуда, аккуратно расставленная. В таком же порядке содержались и все ящички. На этом настаивала Стелла. Она всегда говорила: "Если мне нужна ложка, я не собираюсь искать ее целый час".
     Все было как прежде, только дверцу холодильника теперь не покрывали фотографии, газетные вырезки, записки, почтовые открытки и детские рисунки, прикрепленные разноцветными магнитами.
     Кэм с болью в сердце подумал, что родители никогда больше не войдут сюда.
     - Кофе крепкий, - заметил Этан. - Как и виски. Выбирай.
     - Я выпью и то, и другое. - Кэм налил кофе в кружку, плеснул туда же "Джонни Уокера" и сел к столу. - Ну что? Больше не будешь меня бить?
     - Я тебя не бил, просто немного привел в чувство. - Этан отошел к окну с нетронутым виски в руке. - Но я все еще думаю, что ты мог бы почаще бывать здесь в последние годы. Впрочем, если и не мог, теперь это уже не имеет значения.
     - Этан, я не рыбак. Я делаю то, что умею. Они ждали от нас именно этого.
     - Наверное, ты прав. - Этан никогда не мог понять желания сбежать из дома, из убежища. От любви. Но какой теперь смысл обсуждать это или продолжать возмущаться? Или обвинять. - Просто в доме много работы.
     - Я заметил.
     - Я, конечно, должен был заходить почаще и помогать отцу. Всегда кажется, что времени полно, а потом вдруг обнаруживаешь, что уже поздно. Задние ступеньки прогнили, надо их заменить. Я все собирался сделать это. - Этан повернулся к вошедшему в кухню Филипу:
     - Рассказывай ты, Фил. У тебя получится лучше и быстрее. Грейс вечером работает, поэтому может занять Сета только на пару часов.
     - Хорошо. - Филип налил себе кофе и не стал садиться, просто оперся спиной о рабочий стол. - Говорят, что несколько месяцев тому назад к отцу приезжала какая-то женщина. Она явилась в колледж, устроила небольшой скандал, но в тот раз никто не обратил на нее особого внимания.
     - Что за скандал?
     - Ворвалась в его кабинет, кричала, плакала. Затем отправилась к декану и попыталась обвинить отца в сексуальных домогательствах.
     - Чушь собачья.
     - Похоже, декан подумал точно так же. - Филип налил себе вторую чашку кофе и сел за стол. - Женщина заявила, что отец преследовал ее, когда она была студенткой. Но в архивах не нашли никаких сведений о том, что она училась в колледже. Тогда она сказала, что посещала только отцовский курс, поскольку не могла себе позволить полное обучение. Однако и это никто не смог подтвердить. Так что отцовская репутация выстояла, и казалось, вопрос исчерпан.
     - Отец был потрясен, - вставил Этан. - Он, правда, не говорил об этом со мной. Ни с кем не говорил. Но потом уехал куда-то примерно на неделю. Сказал мне, что едет во Флориду порыбачить. А вернулся с Сетом.
     - Ты хочешь сказать, что люди думают, будто он - отец мальчишки? Что он имеет какое-то отношение к шлюшке, которая молчала - сколько? Десять, двенадцать лет? И только потом решила жаловаться?
     - Тогда никто особенно над этим не задумывался, - ответил Филип. - Не первый раз отец привез домой беспризорника. Но потом всплыли деньги...
     - Какие деньги?!
     - За последние три месяца он выписал три чека: один - на десять тысяч долларов, другой - на пять, и еще один - на десять тысяч. Все - на имя Глории Делотер. Кто-то из банковских служащих это заметил и шепнул кому-то еще. Потому что женщину, пытавшуюся обвинить Рэя в сексуальных домогательствах, звали именно Глорией Делотер!
     - Почему никто из вас не сообщил мне о том, что здесь происходит?
     - Я узнал о деньгах всего несколько недель назад. - Этан уставился на содержимое стакана, решил, что виски поможет больше, если будет внутри его, а не снаружи, и выпил залпом. - Когда я спросил об этом отца, он сказал, что важен только мальчик. Сказал, чтобы я не волновался. Когда все уладится, он объяснит. Понимаешь, он попросил меня об отсрочке и выглядел таким... беззащитным. Ты не представляешь, что я чувствовал! Он был таким испуганным, старым, хрупким. Короче говоря, я решил подождать. Если бы ты видел его тогда, Кэм, может быть, ты решил бы так же. - Виски и чувство вины смешались с негодованием и горем; Этан удрученно покачал головой. - Но, как оказалось, я ошибся. Кэм оттолкнулся от стола и встал.
     - Ты думаешь, что его шантажировали? Что двенадцать лет назад он действительно спутался со студенткой и наградил ее ребенком? А теперь платил, чтобы она молчала и отдала этого ребенка ему?
     - Я рассказываю о том, что было и что я знаю, - ответил Этан ровным голосом, глядя Кэму в глаза. - А не о том, что я думаю.
     - А я просто не знаю, что думать, - тихо сказал Филип. - Но я знаю, что у Сета его глаза. Только взгляни на него, Кэм.
     - Он не мог трахаться со студенткой! Не мог обманывать маму!
     - Я тоже не хочу в это верить. - Филип поставил на стол кружку. - Но, как любой человек, он мог совершить ошибку. - Филип понял, что из них троих реалистом придется быть ему. - Даже если это и так, я не собираюсь осуждать его. Мы просто должны придумать, как сделать то, о чем он просил. Мы должны найти способ оставить у себя Сета. Я могу выяснить, начал ли отец процесс усыновления. Наверняка он еще не закончен. Нам понадобится адвокат.
     - Я хочу побольше узнать об этой Глории Делотер. - Кэму очень хотелось стукнуть кого-нибудь, и он с трудом заставил себя разжать кулаки. - Я хочу знать, кто она, черт ее побери! И где она.
     - Как хочешь, - Филип пожал плечами. - Лично я не хочу и слышать о ней.
     - Ну а что это за сплетни о самоубийстве? Филип и Этан переглянулись, затем Этан поднялся, открыл один из кухонных ящиков и достал большой пакет. Пакет жег руки, из него выпало отцовское кольцо для ключей, старое, с эмалевым трилистником - эмблемой Ирландии, - и Этан увидел, как потемнели глаза Кэма.
     - Здесь все, что нашли в машине после аварии. - Этан вынул из пакета конверт, белый, с пятнами засохшей крови. - Думаю, кто-то - полицейский, водитель тягача или, может быть, один из фельдшеров - заглянул внутрь, прочитал письмо и стал трепать языком. Это от нее. - Этан передал письмо Кэму. - От Делотер. Почтовый штемпель Балтимора.
     - Отец возвращался из Балтимора... Кэм со страхом раскрыл письмо. Почерк был крупным, небрежным, с завитушками.
     Куин, я устала от твоего жмотничества. Если тебе так сильно нужен пацан, заплати за него. Встретимся там где ты подобрал его. В понедельник утром. В одиннадцать часов. Квартал в это время довольно спокоен. Привези сто пятьдесят тысяч наличными. Наличными, Куин, и не торгуйся! Привези все до последнего цента, иначе заберу парня. Помни, я могу остановить усыновление в любой момент, если захочу. Сто пятьдесят тысяч - небольшая цена за такого красивого мальчишку, как Сет. Привезешь деньги, и я уеду. Даю слово.
     Глория.
     - Она продавала его! - прошептал Кэм. - Продавала, как... - Он осекся и бросил взгляд на Этана. Собственная мать когда-то продавала Этана мужчинам, предпочитавшим маленьких мальчиков. - Прости, Этан.
     - Тебе не надо ни за что извиняться, - Этан пожал плечами. - Мама и папа сделали все, чтобы я мог с этим жить. Но она не получит Сета. Чего бы это ни стоило, она его не получит!
     - Мы не знаем, заплатил ли ей отец.
     - Он полностью очистил свой банковский счет, - сказал Филип. - Насколько я понял - а я еще не окончательно разобрался в его бумагах, - он снял все свои сбережения, обналичил все депозитные сертификаты. Это примерно сто тысяч. У него был всего один день на то, чтобы собрать деньги. Я не знаю, были ли у него еще пятьдесят... успел ли он найти их, передал ли ей.
     - Она бы не уехала без денег. Отец наверняка это понимал. - Кэм положил письмо и вытер руки о джинсы, словно пытаясь стереть грязь. -Итак, люди шепчутся, что он убил себя из-за... чего? Стыда, страха, отчаяния? Но я не верю, что он мог бросить мальчишку одного.
     - Он и не бросил. - Этан пошел к плите за кофейником. - Он оставил его с нами.
     - Как, черт побери, мы сможем оставить его у себя?! - Кэм снова сел. - Кто разрешит нам кого-то усыновить?
     - Найдем способ. - Этан налил себе кофе и насыпал в кружку столько сахара, что Филип поморщился. - Парень теперь наш.
     - И что прикажешь с ним делать?
     - Как - что? Обеспечим его крышей над головой, пищей в желудке и постараемся дать ему то, что дали нам. - Этан подлил кофе Кэму. - Есть возражения?
     - Возражений у меня не меньше дюжины, но ни одно из них не может перевесить тот факт, что мы дали слово.
     - Во всяком случае, по этому вопросу наши мнения сходятся. - Филип нахмурился, забарабанил пальцами по столу. - Но мы выпустили из виду самое главное. Ни один из нас не знает, что думает Сет. Возможно, он сам не захочет остаться здесь, с нами.
     - Ты все усложняешь, как обычно, - поморщился Кэм. - Почему это он не захочет?
     - Потому что он не знает тебя, едва знает меня. Этан - единственный, с кем он проводил какое-то время.
     - Не так уж много, - признался Этан. - Я пару раз брал его с собой в залив. Он быстро соображает, у него хорошие руки. Говорит мало, но, когда открывает рот, у него очень складно получается. Он бывает у Грейс, и она вроде не возражает.
     - Отец хотел, чтобы парень остался, значит, он останется, - подвел итог Кэм.
     В этот момент раздались три коротких автомобильных гудка.
     - Это Грейс. Она едет в "Паб Шайни" и завезла Сета.
     - "Шайни"? - удивился Кэм. - Что она делает у Шайни?
     - Зарабатывает на жизнь, - ответил Этан.
     - Неужели не могла найти место получше? А что, Шайни до сих пор одевает своих официанток в короткие юбочки с бантами на попках и черные сетчатые чулки?
     - Да, - Филип глубоко вздохнул. - Именно так.
     - Представляю, как здорово Грейс заполняет такой костюмчик!
     - Здорово, - улыбнулся Филип. - Действительно здорово.
     - Может, я загляну к Шайни попозже...
     - Полегче, Кэм! Грейс - не одна из твоих французских манекенщиц. - Этан раздраженно поднялся и отнес свою кружку в раковину. - Отвяжись от нее.
     - Интересно... - за спиной Этана Кэм подмигнул Филипу. - Отвязываюсь, братишка. Не знал, что ты положил на нее глаз.
     - Думай, что говоришь! Она же мать!
     - Прошлой зимой я провел незабываемую неделю с матерью двоих детей, - мечтательно заметил Кэм. - Ее муж сколотил состояние на оливковом масле, и после развода ей досталась мексиканская вилла, пара машин, кое-какие безделушки, картины и два миллиона долларов. Я утешал ее. И детишки были отличные... издали. С няней.
     - Ты настоящий гуманист, Кэм, - похвалил Филип.
     - Как будто я этого не знаю! Братья услышали, как хлопнула парадная дверь, и переглянулись.
     - Ну, кто поговорит с ним? - спросил Филип.
     - Я, признаюсь, не очень силен в разговорах, - заявил Этан, пробираясь бочком к задней двери. - К тому же мне пора кормить собаку.
     - Трус, - пробормотал Кэм, когда за Этаном закрылась дверь.
     - Согласен. Но я, к сожалению, тоже. - Филип уже встал и двигался к двери. - Первая попытка твоя, приятель. Мне надо просмотреть документы.
     - Подожди хоть минуту...
     Но Филип - уже за пределами кухни - бодро сообщал Сету, что Кэмерон хочет поговорить с ним.
     Когда Сет в сопровождении щенка появился на пороге кухни, Кэм хмуро подливал виски в кофе. Сет сунул руки в карманы и дерзко выставил подбородок. Ему не хотелось сейчас ни с кем разговаривать. У Грейс он просто сидел на крыльце и думал о своем. Даже когда Грейс присела рядом с ним, держа на коленях Обри, она не мешала ему думать. Потому что понимала: он хочет побыть в тишине.
     Теперь придется разбираться с этим мужиком.
     Но ничего, он не будет... не позволит себе бояться! И плевать на его большие руки и жесткие глаза. Пусть они его выгонят, отшвырнут, как одну из рыбешек-недомерков, которых Этан вытаскивает из залива. Он сам о себе позаботится.
     И не о чем беспокоиться.
     - Ну что? - с вызовом спросил Сет, скрестив ноги и ожидая реакции Кэмерона.
     Но Кэм продолжал молча потягивать кофе с виски, одной рукой рассеянно поглаживая щенка, который храбро пытался забраться ему на колени. Перед ним стоял нагло ухмыляющийся костлявый мальчишка в жестких, явно новых, джинсах. И у этого мальчишки были глаза Рэя
     Куина.
     - Садись, - наконец произнес он.
     - Я могу постоять.
     - Я не спрашивал, что ты можешь, я велел тебе сесть.
     Услышав знакомую команду, Глупыш покорно плюхнулся на толстый задик, а мальчик и мужчина продолжали в упор смотреть друг на друга. Первым сдался мальчик. Но когда он резко - точно как все Куины - дернул плечами, Кэм чуть не подскочил. Нужно было успокоиться, собраться с мыслями, только они никак не хотели собираться и все ускользали. Что он должен сказать парню, черт побери?!
     - Ты поел?
     Сет настороженно смотрел на него из-под густых девчачьих ресниц.
     - Да, еды было много.
     - Послушай... Рэй говорил с тобой о... о планах? Насчет тебя?
     Худые плечи снова дернулись.
     - Не понимаю, о чем вы.
     - Он оформлял твое усыновление, чтобы все было по закону. Ты знал об этом?
     - Он умер.
     - Да. - Кэм снова поднял кружку, пережидая, пока утихнет боль. - Он умер.
     - Я собираюсь во Флориду, - выпалил Сет первое, что пришло ему в голову.
     Кэм отхлебнул кофе и наклонил голову, как будто заинтересовавшись.
     - Неужели?
     - У меня есть деньги. Я уеду утром. На Юг. На автобусе. Вы не сможете остановить меня!
     - Смогу. Я сильнее тебя. - Кэм неожиданно почувствовал себя лучше и откинулся на спинку стула. - И что ты планируешь делать во Флориде?
     - Найду работу. Я много чего умею.
     - Будешь чистить карманы и спать на пляже?
     - А хоть бы и так!
     Кэм невозмутимо кивнул. Именно этим он сам когда-то собирался заняться в Мексике. В первый раз ему пришла в голову мысль, что, возможно, он сумеет найти с мальчишкой общий язык.
     - А как же ты собираешься туда добраться? Вряд ли ты умеешь водить машину.
     - Смог бы, если бы пришлось.
     - Сейчас трудно угнать машину, если нет опыта. А без машины не обойтись: полицейские догонят. Нет, Флорида - плохая идея.
     Сет сжал зубы.
     - Я еду во Флориду.
     - Нет, не едешь.
     - Вы что, хотите отослать меня назад? - Сет вскочил со стула, его худенькое тело затряслось от ярости и страха. Испуганный неожиданным движением и криком, щенок бросился вон из кухни. - Вы не имеете на меня никаких прав! Вы не сможете отослать меня обратно!
     - "Обратно" - куда?
     - К ней, куда же еще? Меня всегда отправляют к ней! Но вы не социальные работники. Только попробуйте меня задержать!
     Кэм узнал эту стойку - мальчишка приготовился принять удар и дать сдачи.
     - Она тебя била?
     - Не твое собачье дело!
     - Рэй сделал это моим собачьим делом. И учти: ты далеко не убежишь, парень.
     Но Сет уже метнулся к двери. Поймав его у парадного входа, Кэм отдал должное развиваемой мальчишкой скорости. А после удара кулаком в пострадавшую ранее челюсть - и силе.
     - Убери от меня свои чертовы лапы, сукин сын! Только тронь, и я убью тебя!
     Кэм втащил Сета в гостиную, толкнул в кресло и наклонился над ним. Он ожидал увидеть в мальчишечьих глазах ярость или вызов, но там был только безудержный, животный страх. Кэм обо всем догадался, и ему стало тошно.
     - У тебя крепкие нервы, парень. Теперь постарайся подключить к ним мозги. Если мне нужен секс, я предпочитаю женщину. Понимаешь меня?
     Сет не верил ни единому слову. Впрочем, он особенно и не вслушивался. Когда сильная мускулистая рука обхватила его, он понял одно: на этот раз ему не сбежать. На этот раз, сколько бы он ни боролся, он не сможет вырваться.
     - Так тебя здесь никто не тронет. Никогда. - Кэм не сознавал этого, но его голос смягчился; глаза еще были темными, но уже не сверкали гневом. - Если я дотронусь до тебя, то самое худшее, что я сделаю, это попытаюсь вбить в твою глупую голову немного здравого смысла. Понял?
     - Я не хочу, чтобы вы меня трогали, - выдавил Сет. Он не мог дышать. Он вспотел от страха, кожа стала скользкой, словно ее смазали маслом. - Я не люблю, когда меня трогают.
     - Хорошо, прекрасно. Сиди и не шевелись. - Кэм уселся напротив, а поскольку Глупыш все еще дрожал от страха, он поднял его и бросил Сету на колени. - У нас проблема, - начал он, моля Бога о вдохновении. - Я не могу следить за тобой двадцать четыре часа в сутки. А если бы и мог, будь я проклят, если бы стал это делать! Поэтому ты должен учесть: если рванешь во Флориду, я найду тебя и привезу обратно. Но это меня очень разозлит.
     Сет гладил щенка и потихоньку успокаивался.
     - Какая вам разница, куда я уеду?
     - Для меня - никакой. Но для Рэя - большая. Так что тебе придется остаться.
     - Остаться? - Такую возможность Сет не рассматривал. Просто не позволял себе думать о ней. - Здесь? Но когда вы продадите дом...
     - Кто продает дом?
     Сет пожал плечами, решив, что и так болтает слишком много.
     - Люди решили, что вы продадите дом.
     - Они ошиблись. Никто этот дом не продает. - Сказав это, Кэм с удивлением понял, что ни за что на свете не допустил бы продажи дома. - Я не знаю, как мы все уладим. Я еще думаю об этом. Но пока вбей себе в голову: ты остаешься здесь.
     А ведь это означает, вдруг подумал Кэм, что сам он тоже остается.
     Похоже, удача не собирается к нему возвращаться...
     - Похоже, в ближайшее время нам никуда не деться друг от друга, парень.

3

     Последняя неделя показалась Кэму самой фантастической в его жизни. Его ждет Италия и мотокросс, от которого он собирался получить огромное удовольствие. Большая часть его одежды и яхта - в Монте-Карло, автомобиль - в Ницце, мотоцикл - в Риме.
     А он торчит в Сент-Крисе и нянчит строптивого десятилетнего мальчишку. Дай Бог, если парень сейчас в школе, как положено. Именно школа послужила причиной утреннего генерального сражения. Но если честно, то сражаются они по любому поводу.
     Уборка кухни, стирка, выбор телепрограмм... Кэм покачал головой, продолжая отдирать прогнившие доски заднего крыльца. Этот парень выпускает шипы, не успеешь сказать ему "доброе утро".
     "Может, я не так уж хорошо справляюсь с обязанностями опекуна? Но, черт п