просто бродил, пьяный, а машину отогнал и... - Но даже говоря все это, он понимал, что это глупость. Глупость и слабость.
     Кэм повернулся и поймал взгляд испуганных глаз Бада. - Я думаю, кто-то избил его до смерти.
     - Но это убийство. Боже всемогущий, никого здесь не убивали. - В панике, голос Бада поднялся на октаву, затем сломался. - У нас не было убийств, в этой части округа с тех пор, как Т. Р. Льюис сошел с ума и застрелил шурина из своей крупнокалиберной винтовки. Черт, мне было тогда пять или шесть лет. Никогда не убивали людей в Эммитсборо.
     Судя по дрожи в голосе Бада Кэм понял, что потеряет его, если тот не успокоится. - Мы подождем следователи. А тем временем надо отгородить эту территорию и начать собственное расследование.
     "Это займет Бада", - подумал Кэм, и кое-что еще. Он был уже уверен, что Бифф умер не здесь.
     - Нам нужны фото, Бад. Поднимись и принеси камеру. - Он уловил взгляд своего заместителя и положил руку ему на плечо:
     - Я сам сниму, - сказал он мягко, - просто пойди и принеси мне камеру.
     - Хорошо. - Тот полез по скату, затем обернулся. - Шериф, здесь все жутко запутано, правда?
     - Да. Жутко запутано.
     Получив камеру, Кэм снова отослал Бада наверх, дожидаться следователя. Заставляя себя не думать о том, что делает, Кэм начал свою неприятную работу. Он отметил ссадины и содранное мясо на запястьях и щиколотках, отсутствие синяков на спине и ягодицах.
     Закончив, он ужасно захотел покурить, но только отложил камеру и взял пульверизатор с краской, который захватил в кладовке своего участка. Нагнувшись низко к земле, он нажал на колпачок; обнаружив, что тот лишь шипит, выругался и хорошенько потряс банку. Он услышал вполне музыкальный звук сотрясавшихся внутри шариков.
     "Он всегда любил этот звук", - вдруг понял он. В нем была уверенность и он предвосхищал действия. Но слишком часто он не стремился слышать этот звук. Снова он направил разбрызгиватель на землю и нажал на колпачок.
     Он заметил, с мрачной радостью, что схватил банку канареечно-желтой краски. Ну что же, вшивый сукин сын будет иметь силуэт своей смерти хорошего, веселого цвета.
     Он начал с ног, заставляя себя не ежиться от страха при виде этих избитых и сломанных пальцев.
     "Эти пальцы отпечатались на твоей заднице больше, чем можно сосчитать", - напомнил он себе. Но его рука чуть задрожала, когда он продолжил разбрызгивать краску вдоль голой левой ноги.
     Он ведь сломал тебе твое вонючее колено, правда? - пробормотал Кэм. - Я всегда надеялся, что ты умрешь тяжело. Похоже, что мое желание сбылось.
     Он заскрежетал зубами и продолжил. И только лишь вновь поднявшись на ноги он почувствовал, как болят челюсти. Очень медленно он закрыл банку, поставил ее вниз, и затем взял сигарету.
     Он вспомнил последний раз, когда стоял и смотрел вот так на смерть. Тогда это был близкий ему человек, с кем он вместе смеялся, за кого чувствовал ответственность. О ком печалился.
     Кэм закрыл глаза, но только на миг, потому что, закрыв их он увидел прошлое слишком отчетливо. Тело Джейка, распласталось на грязной ступеньке, кровь вытекала из него так быстро, что они оба знали, что шансов на спасение нет. Никаких, к черту, шансов.
     "Я виноват", - подумал он, когда пот потек по спине.
     "Я виноват".
     - Шериф, шериф, - Баду пришлось потрясти его за плечо, прежде чем Кэм быстро обернулся и посмотрел на него. - Следователь приехал.
     Кэм кивнул, затем поднял банку с краской, камеру и вручил их Баду. Рядом с помощником шерифа стоял окружной следователь, держа в руках черную сумку. Это был низкий, худощавый человек с очень белой кожей и странными азиатскими глазами, темными, слегка косыми и широко расставленными. Его рыже-седоватые волосы были тщательно расчесаны на идеально прямой пробор. Он носил бежевый нарядный костюм и вызывающей раскраски бабочку. Ему было лет пятьдесят, он говорил тихо и застенчиво. Он чувствовал себя более удобно со своими трупами, чем с их живущими двойниками.
     - Доктор Лумис. Вы быстро успели.
     - Шериф. - Лумис протянул свою бледную, худощавую руку. - Очевидно, у вас неприятности.
     - Очевидно. - Кэм почувствовал срочный позыв рассмеяться от такой сдержанности. - Ребятишки нашли тело около часа назад. Я уже заснял и обозначил контуры тела, так что теперь вы можете не беспокоиться о сохранности места преступления.
     - Превосходно, - Лумис поглядел вниз на тело. Он только облизал губы. С деловым видом открыл свой портфель и достал пару тонких хирургических перчаток.
     - Вы не будете... - Бад отступил на два шага. - Вы не будете делать вскрытие или что-нибудь в этом роде прямо здесь?
     - Не волнуйтесь. - Лумис одарил его неожиданно сочным смешком. - Мы прибережем это напоследок.
     Кэм снова взял камеру. Им она понадобится. - Бад, поднимись на дорогу. Проследи, чтобы никто не останавливался и не совался сюда.
     - Да, сэр. - Бад с облегчением начал карабкаться до откосу.
     - Ваш помощник нервный парень.
     - Он молод. Это его первое убийство.
     - Конечно, конечно. - Лумис снова облизнулся. - Эта краска все еще немного липнет.
     - Извините. У меня другой под рукой не было.
     - Ничего. Я не буду ее касаться. - Лумис достал маленький диктофон, и суетливо водрузил его на камень. Он говорил громко, медленно и терпеливо, осматривая тело.
     - Необходимо его перевернуть. - Сказал Лумис как бы между прочим.
     Ни слова не говоря Кэм отложил камеру, и стал помогать доктору поднимать труп. Избитое тело изворачивалось у них на руках, напомнив Кэму.как переваливается мусор в помойном мешке. Он снова выругался, услышав, как трется кость о кость внутри.
     И до этого было неважно, а теперь стало еще хуже, когда мертвые глаза Биффа уставились на него. В отличие от спины, передняя часть тела была кошмарным зрелищем: кровавые пятна и торчащие кости. Бычья грудь Биффа ввалилась, мужское достоинство, которым он так гордился, превратилось в желеобразный обрубок.
     "Он был прав насчет коленки", - подумал Кэм, отворачиваясь в сторону, чтобы перевести дух и взяться снова за камеру. Пока доктор наговаривал свои специальные и непонятные комментарии, он еще пофотографировал.
     Они оба поглядели наверх, заслышав санитарную машину.
     - Совсем не за чем было включать сирену, - сказал Лумис, и прицокнул языком. - Мы отвезем тело в морг, шериф, и подробно осмотрим. Я думаю, сейчас вполне уверенно можно сказать, что этот мужчина, перенес долгие и мучительные побои. Смерть, возможно, произошла, от сильного удара по голове. По степени окоченения мы можем утвержать, что смерть наступила десять-пятнадцать часов назад. Безусловно, я смогу вам сообщить все подробности после вскрытия.
     - Вы можете сказать, когда это произойдет?
     - Через сорок восемь часов, может быть, чуть больше. Нам надо делать анализ его зубов?
     - Что?
     - Анализ зубов. - Лумис содрал с рук перчатки, скатал их и засунул обратно в сумку. - Так как тело без одежды и документов, нам понадобится анализ его зубов.
     - Нет, я знаю, кто это.
     - Ну, тогда ладно... - он поглядел, как его помощники спускаются по откосу с толстым пластиковым мешком и носилками. Прежде чем он заговорил снова, они услышали визг тормозов на дороге. Кэм не обратил на него внимания, доверяя Баду спровадить любого зеваку прочь. Затем он узнал голос, который требовательно, в ужасе кричал:
     - Что это значит? Кэм там внизу?
     Ноги Клер почти подогнулись. Вся кровь ушла от ее лица, когда она заметила санитарную машину. - О Боже, о Боже мой, что случилось? - Она рванулась вперед, и Бад едва успел схватить ее за руку, и загородить путь.
     - Тебе туда нельзя. Клер. Тебе туда не надо. Поверь мне.
     - Нет. - Ужасные, безжалостные картины замелькали перед ее глазами. Она увидела своего отца, распростершегося во дворике. И теперь Кэм. - Нет, только не Кэм. Я хочу его увидеть. Черт вас возьми, я хочу его увидеть. - Она пробила себе дорогу, отпихнув Бада в сторону. Совершив слепой рывок вперед она скатилась с пригорка прямо в руки Кэма. - Ты что очумела, что ли?
     - Ты. - Она подняла дрожащие руки к его лицу, с силой прикладывая пальцы. На нем были синяки, старые синяки, но он был жив и здоров. - Я думала... Ты в порядке? Ты в порядке?
     - Я отлично. Дуй наверх, на дорогу. - Он развернул ее так, чтобы она не увидела сцены внизу, затем подтолкнул в плечо. - Мне казалось, что я просил тебя сдерживать людей, - накинулся он на Бада.
     - Это не его вина. - Она прижала руку ко рту и попыталась вернуть себе хладнокровие. - Я от него сбежала.
     - А теперь вы можете вместе идти отсюда, забирайся в машину и уезжай домой.
     - Но я...
     Его глаза сверкнули, жестко и ярко. - Это тебя не касается, и у меня нет времени держать тебя за руку.
     - Хорошо. - Она отошла от него, но адреналин скоро иссяк и она бессильно уткнулась в капот машины.
     - Черт возьми, Клер, я же сказал, - у меня нет на это времени. - Все о чем он думал - это увести ее подальше, пока тело не начали поднимать наверх. Он подошел к ней, взял за руку и подтолкнул к месту водителя.
     - Отстань, - она вырвалась, разозлившись на себя за то, что чуть не разревелась.
     - Эй, - он сначала поглядел поверх ее головы, а потом нахмурился, заметив влажный блеск в ее глазах. - Что все это значит?
     - Я думала, это ты, - оттолкнув его руку, она нащупала замок на двери. - Я не знаю, почему меня встревожило то, что ты возможно лежишь внизу, раненный или мертвый, но какие-то идиотские причины, наверное, были.
     Он со свистом выдохнул воздух сквозь зубы. - Извини.
     Ей удалось дернуть ручку и открыть дверь, но он просто захлопнул ее снова. - Черт, Клер, прости меня. Иди сюда. - Он подтолкнул ее к себе, не замечая сопротивления. - Не мучай меня, Худышка. У меня был жуткий день, - когда она чуть-чуть смягчилась, он прижался губами к ее волосам, вдыхая их чистый запах после прогорклого запаха смерти. - Извини.
     Она пожала плечами, зная, что это движение ей плохо удается. - Забудь.
     - Ты беспокоилась обо мне.
     - Это было минутное безумие. Оно прошло. - Но ее руки уже зажали его в крепком объятии. Она пообещала себе, что подумает о своем поведении позже. А сейчас, ей надо успокоиться. - Что здесь случилось?
     - Не теперь, глядя поверх ее головы он увидел, как санитары с трудом преодолевают откос вместе со своей отвратительной ношей. - Езжай домой, Клер.
     - Я не собиралась совать нос в официальные дела, - начала она. Когда она взялась за ручку дверцы, то обернулась собираясь извиниться перед Бадом. Она увидела толстый пластиковый черный мешок. - Кто это? - прошептала она.
     - Бифф.
     Медленно она повернулась и посмотрела на Кэма. - Что случилось?
     Его взгляд теперь не был раздраженным, но ровным и далеким. - Нам еще не все известно.
     Она положила свою руку на его. - Я не знаю, что сказать тебе. Как ты собираешься сейчас поступить?
     - Сейчас? - он потер рукой лицо. - Теперь я поеду на ферму и скажу матери, что он умер.
     - Я поеду с тобой.
     - Нет, я не хочу...
     - Может ты и не хочешь, но твоей матери может понадобиться поддержка другой женщины. - Она вспомнила свою собственную мать, когда та пришла с веселой вечеринки у друзей и обнаружила санитарную машину у подъезда, толпу людей на лужайке и своего мужа в мешке. - Я знаю, что это такое, Кэм. - Не дожидаясь согласия, она проскользнула в машину. - Я поеду за тобой.

ГЛАВА 9

     Ферма, на которой вырос Кэм, мало изменилась за тридцать лет. Кое в чем она даже сохраняла некоторое очарование тех лет, когда его отец был жив. Пятнистые коровы все еще паслись на кочковатой земле за сараем и доильной. Холмистое поле сена слегка волновалось от легкого весеннего ветра. Красные род-айлендские цыплята клевали зерно и попискивали за своей оградой.
     Шаткий трехэтажный дом украшало широкое крыльцо и узкое окно. Краска потемнела и отслаивалась. Немало оконных стекол были с трещинами, а на крыше во многих местах не хватало кровельной дранки. Бифф не любил раскошеливаться на что-то, что не обещало выгоды, за исключением пива или шлюх. Кэм вспомнил, что он давал своей матери денег на гравий два месяца назад. Он представил, как она получает деньги по чеку, а затем передает их Биффу.
     Он знал, что ее огород позади дома был засажен и тщательно выполот. Но не было цветов на клумбах, которые она когда-то очень лелеяла. Они были полны знахарской травы и виноградными лозами на подпорках.
     Он вспомнил один день, очень похожий на этот, когда ему было лет пять или шесть - он сидел рядом с ней на земле, а она взрыхляла землю для анютиных глазок. Она пела тогда.
     Как часто с тех пор он слышал ее пение?
     Он припарковал машину на тропинке с почтенного возраста "Бьюиком" матери и ржавым пикапом. Блестящего новенького кадилака Биффа нигде не было видно. Он молча подождал, пока Клер присоединится к нему. Она взяла его за руку, и прежде чем они начали взбираться по просевшим ступенькам крыльца, быстро пожала ее.
     Он постучал, и это ее удивило. Она не могла себе представить, что надо стучаться в дом, в котором выросла и в котором еще живет твоя мать. Она задумалась, придется ли ей стучаться в дом, в котором ее мать и Джерри будут жить, по возвращении из Европы. Мысль была болезненная, и она отогнала ее от себя.
     Джейн Стоуки открыла дверь, вытирая влажную ладонь о фартук и щурясь от солнечного света. Она пополнела за последние десять лет. Кэм подумал, что теперь ее по фигуре можно называть матроной. Ее волосы, когда-то пышные и белокурые, приобрели скучный, нейтральный цвет. Она завивала их дважды в год у Бетти, расплачиваясь своими скудными деньгами. Но теперь они были зачесаны назад и скреплены двумя большими заколками.
     Когда-то она была хорошенькой. Кэм все еще помнил, как гордился ею и почти влюблялся, когда был маленьким мальчиком. Все говорили, что она самая красивая девушка в округе. Она удостоилась титула Королевы Фермы за год до свадьбы с Майком Рафферти. Где-то была ее фотография, в белом платье с оборками, с лентой победительницы на груди, ее молодое торжествующее лицо светится восторгом и обещанием.
     "Теперь она постарела", - подумал Кэм с внезапной болью в груди. Старая, изношенная и изнуренная. Почему-то еще хуже было видеть следы девичьей красоты в чертах ее усталого лица.
     На нем не было макияжа. Бифф сказал, что не потерпит, если его жена будет накрашена как шлюха. Под глазами, когда-то светлыми, любопытными, образовались темные тени. Вокруг губ, которые мечтал целовать каждый парень в Эммитсборо тридцать пять лет назад, были глубокие морщины.
     - Мама.
     - Кэмерон, - привычная дрожь испуга исчезла, когда она вспомнила, что Биффа нет дома. Когда она увидела Клер, то подняла руку к волосам - общий жест женского смущения. - Я не знала, что ты придешь, и с компанией.
     - Это Клер Кимболл.
     - Да, я знаю. - Она вспомнила о своих хороших манерах и улыбнулась. - Я помню вас - девочка Джека и Розмари. И я видела ваши рисунки в журналах. Зайдете?
     - Спасибо.
     Они вступили в гостиную, с обшарпанной мебелью, накрахмаленными салфетками и сверкавшим телевизором с большим экраном. Бифф любил развалиться, потягивая шесть банок пива и глядя детективы или бейсбольные матчи.
     - Садитесь. - Джейн снова нервно вытерла руку о фартук. - Я могу сделать чаю со льдом.
     - Ничего не нужно, мама. - Кэм взял ее за беспокойные руки и подвел к софе. "Она пахла им", - подумал Кэм и сжал зубы.
     - Да это не сложно, - она натужно улыбнулась Клер, севшей на стул в противоположном конце комнаты. - Сегодня жарко. И влажно, после дождя.
     - Мам. - Кэм все еще держал ее руки, ласково их потирая. - Мне нужно поговорить с тобой.
     Джейн закусила губу. - Что случилось? Что-то случилось. Ты снова подрался с Биффом. Это не правильно, Кэм. Не правильно, что ты дерешься с ним. Ты должен уважать его.
     - Я не дрался с Биффом, мама. - "Мягко об этом не скажешь, - подумал он. - Это не легко". - Он мертв. Мы нашли его этим утром.
     - Мертв? - Она повторила это слово, как будто слышала его в первый раз. - Мертв?
     - Это случилось прошлой ночью. - Он поискал слова сочувствия к покойнику, которые не резали бы ему слух. - Мне очень жаль, что приходится тебе это говорить.
     Медленно, как кукла на веревочке, она отняла свои руки от него и прижала их ко рту. - Ты - ты убил его. О боже, боже мой! Ты всегда говорил, что убьешь его.
     - Мам. - Он потянулся к ней, но она отпрянула и начала раскачиваться. - Я не убивал его, - сказал Кэм спокойно.
     - Ты ненавидел его. - Она закачалась быстрей, взад-вперед, взад-вперед, устремив взгляд бесцветных глаз на него. - Ты всегда ненавидел его. Он был грубоват с тобой, я знаю, но для твоего же блага. Для твоего же блага. - Она говорила быстро, слова сворачивались в путаный клубок, пока она ломала руки. - Твой отец и я, мы испортили тебя. Бифф мог это видеть. Он заботился о нас. Ты знаешь, что он заботился о нас.
     - Миссис Стоуки. - Клер подсела на край кушетки и обняла мать Кэма. - Кэм здесь, чтобы помочь вам. Мы оба здесь, чтобы помочь вам.
     Пока она гладила волосы Джейн и бормотала, Кэм встал и направился к окну. - Я вызову доктора Крэмптона, - сказал он.
     - Это хорошая идея. Почему бы тебе не сделать чаю?
     - Он ненавидел Биффа, - Джейн Стоуки разрыдалась на плече Клер. - Он ненавидел его, а он заботился о нас. Что мне было делать после смерти Майка? Я не могла вести ферму одна. Я не могла растить ребенка одна. Мне был нужен кто-то.
     - Я знаю, - глядя на Кэма, Клер продолжала дрожать. Сердцем она была с ним, когда он вышел из комнаты. - Я знаю.
     - Он не был плохим человеком. Не был. Я знаю, что люди говорят. Я знаю, что они думали, но он не был плохим. Может быть, он слишком любил выпить, но так всем мужчинам положено.
     "Нет, - подумала Клер. - Ни одному мужчине не положено напиваться, но она продолжала успокаивать ее".
     - Он умер. Как он мог умереть? Он не был болен.
     - Это был несчастный случай, - сказала ей Клер и понадеялась, что не солгала. - Кэм потом вам объяснит. Миссис Стоуки, хотите я кого-нибудь позову?
     - Нет, - она глядела в стену, и блестящие слезы текли потоком из ее глаз. - У меня никого нет. Никого нет теперь.
     - Доктор выехал, - сказал Кэм, ставя чашку и блюдце на кофейный столик. Его лицо и глаза ничего не выражали. - Мне надо задать тебе пару вопросов.
     - Кэм, я не думаю...
     - Их нужно задать, - сказал он, перебив ее. Если он не может быть ее сыном, то должен быть, черта возьми, полицейским. - Ты знаешь, куда пошел Бифф прошлой ночью?
     - Он уехал. - Джейн поискала в кармане фартука платок. - Во Фредерик, я думаю. Он много работал весь день и хотел расслабиться.
     - Ты знаешь, куда во Фредерике он поехал?
     - Может быть, в Союз Ветеранов, - неожиданная мысль пришла ей в голову, и она снова закусила губу. - Он попал в автокатастрофу?
     - Нет.
     Клер наградила Кэма сердитым взглядом за все его бесстрастные вопросы и ответы. - Выпейте вот этого, миссис Стоуки. Это немного поможет, - она поднесла чашку к губам Джейн.
     - Во сколько он ушел вчера вечером?
     - Около девяти, я думаю.
     - Он был один? Он собирался встретиться с кем-нибудь?
     - Он был один. И я не знаю, собирался ли он встречаться.
     - Он взял свой "кадиллак"?
     - Да, он поехал на своей машине. Он любил ее. - Она прижала фартук к лицу и снова заплакала и закачалась. - Кэм, пожалуйста. - Клер осторожно положила руку на плечо Джейн. Она знала каково отвечать на вопросы, заставлять себя думать после ужасной смерти любимого человека. - Нельзя ли подождать с остальными вопросами?
     Он сомневался, что мать скажет ему что-нибудь полезное. Пожав плечами, он отошел к окну. Цыплята по-прежнему клевали, и солнце сияло над засеяным травою полем.
     - Я останусь с ней, пока не придет доктор, - Клер подождала, когда Кэм снова повернулся. - Если ты хочешь. Я знаю, что тебе о мно