увидит  их
вновь такими, когда они окажутся в каком-нибудь роскошном  отеле  на  другом
конце света. - Значит, парень смог затащить тебя в машину,  напоив  вином  и
накормив икрой?
   - Тогда были не икра и вино, а всего лишь крекеры и пиво. А кончилось все
тем, что я пихнула его в живот.
   - Наверное, это было забавное свидание, Уитни. Она вылила  из  бутылки  в
рот последние капли вина, вслушиваясь в шелест крылышек и пение насекомых.
   - Я всегда была разборчивой и остаюсь такой сейчас.
   - Ах, разборчивой? - Дуг повернулся так, что она легла поперек него, а он
прислонился к дверце джипа. - А почему же  тогда  ты  находишься  здесь,  со
мной?
   Уитни уже много раз задавала себе  этот  вопрос,  но  ответ  из-за  своей
простоты не удовлетворял ее. Ей так хотелось. Она помолчала, положив  голову
ему на плечо. Хоть  это  и  было  глупо,  но  так  она  чувствовала  себя  в
безопасности.
   - Наверно, я поддалась твоему обаянию.
   - Так все делают.
   Уитни улыбнулась и укусила его за нижнюю губу.
   - Эй! - Пока она смеялась. Дуг сжал ее руки. - Значит, ты  хочешь  играть
жестко.
   - Меня не запугаешь, Лорд.
   - Нет? - Наслаждаясь, он одной рукой сжимал ее запястья, а  другой  обнял
за шею. В глазах Уитни ничего не отразилось. - Мне кажется, что я до сих пор
обращался с тобой слишком нежно. Может, стоит по-другому?
   - Давай! - с вызовом сказала Уитни. - Попробуй.
   Холодно улыбаясь, она  посмотрела  на  него  равнодушными  глазами  цвета
виски. Дуг понял, что все же сделал то,  чего  избегал  всю  жизнь,  избегал
более старательно, чем шерифов в маленьких городах и  копов  в  больших.  Он
влюбился.
   - Боже, как ты прекрасна!
   В его голосе было что-то особое. До того как она успела об этом  подумать
или хотя бы посмотреть ему в глаза, губы Дуга оказались прижаты к ее  губам.
Страсть охватила их обоих.
   Все было так, как в первый раз. Этого он не ожидал.  Ощущения  и  желания
были такими же сильными, такими  же  удивительными.  Он  чувствовал  в  себе
беспредельную нежность.
   Под его  руками  ее  тело  струилось,  как  вода.  Бесконечная  усталость
сменилась небывалой энергией. От ее близости у него кружилась голова.
   Ночь была жаркой.  Влажный  воздух  был  напоен  ароматом  тысяч  цветов,
вобравших в себя солнечное тепло. Дуг хотел зажечь для Уитни свечи, положить
ее на мягкую, прохладную перину с шелковыми подушками.  Он  хотел  давать  -
нечто новое для человека, который, хотя  и  мог  проявить  щедрость,  привык
сначала брать.
   Ее тело было  таким  хрупким.  Оно  пленяло  его  так,  как  пышные  тела
профессионалок не привлекали никогда. Ее кожа была очень нежной, шелковистой
благодаря ежедневному уходу. Дуг сказал себе, что наступит время,  когда  он
позволит себе роскошь медленно, тщательно изучать каждый сантиметр ее тела -
пока не будет знать ее лучше, чем она сама.
   Она почувствовала: в нем что-то изменилось. Он был не менее страстным, но
она знала, что что-то стало по-другому...
   Ее чувства  смешались,  наложившись  одно  на  другое.  Все  ее  ощущения
исходили от  него.  Прикосновения  пальцев,  прикосновения  губ.  Его  запах
заполнял ее - мужской, возбуждающий запах. Она слышала? как он что-то шепчет
ей, и слышала спой собственный тихий ответ. До сих пор она не понимала,  что
значит раствориться в другом человеке. До сих пор она этого не хотела.
   Она открылась. Он заполнил. Он дал. Она поглотила.
   С самого начала до самого конца они  мчались  в  одном  темпе.  Голова  к
голове, сердце к сердцу, они вместе пересекли ту линию, к которой  стремятся
все любовники.
   Они ненадолго заснули, всего на час, но как прекрасно было спать  вместе,
свернувшись на сиденье джипа. Луна опустилась ниже.  Дуг  посмотрел  на  нее
сквозь листву деревьев и разбудил Уитни.
   -  Нам  надо  двигаться.  -  Возможно,  Ремо  все  еще  пытается   добыть
какой-нибудь транспорт, а может быть, он уже в пути.  В  любом  случае  надо
спешить.
   Уитни вздохнула и потянулась:
   - Сколько еще ехать?
   - Не знаю точно. Километров сто шестьдесят, может быть, двести.
   - Ладно. - Зевнув, она начала одеваться. - Я поведу.
   Дуг фыркнул, натягивая джинсы:
   - Черта с два ты поведешь. Я уже ездил с тобой, помнишь?
   - Конечно, помню. - Осмотрев себя, Уитни решила, что складки и  пятна  на
ее одежде стали постоянными, и задумалась над тем, можно ли где-нибудь "этом
краю найти средство для чистки. - Насколько я помню,  тогда  я  даже  спасла
тебе жизнь.
   - Спасла? - Дуг повернулся к ней. - Ты чуть не убила нас обоих.
   Уитни провела щеткой по волосам.
   - Нет уж, прошу прощения. Искусным  маневром  я  не  только  спасла  твою
задницу, но и задержала Ремо с его бандой.
   Дуг включил зажигание:
   - Думаю, что это с какой стороны посмотреть. Но в любом случае вести буду
я. Ты слишком много выпила.
   Уитни смерила его испепеляющим взглядом:
   - Макаллистеры не теряют головы  в  любых  обстоятельствах.  -  Но  когда
машина стала продираться сквозь кусты, она  схватилась  за  ручку  дверцы  и
держалась за нее, пока они не выехали на дорогу.
   - Твое хладнокровие - от мороженого, - решил Дуг, набрав скорость. -  Оно
обволакивает желудок так, что нейтрализует все чувства.
   - Очень остроумно. - Уитни отпустила ручку дверцы и стала  смотреть,  как
мимо пролетает ночь. - Мне кажется, ты хорошо  осведомлен  о  моей  жизни  и
истории моей семьи. А что ты можешь рассказать о себе?
   - Какую историю ты хочешь знать? - небрежно спросил  Дуг.  -  У  меня  их
много, я рассказываю их в зависимости от обстановки.
   - Ну конечно, полный  набор  -  от  истории  нищего  сиротки  до  истории
изгнанного из семьи аристократа. - Уитни смотрела на  его  профиль.  Кто  он
такой, думала она. И почему ее это беспокоит? Ответа на первый вопрос у  нее
не было, но она  догадывалась,  что  знает  ответ  на  второй.  -  А  может,
расскажешь подлинную, хотя бы для разнообразия?
   Конечно, он мог солгать. Ему было  бы  нетрудно  выдать  ей  трогательную
историю о бездомном маленьком мальчике, который убежал от злобного отчима  и
ночевал в подвалах и парках. И он  мог  бы  заставить  ее  поверить  в  это.
Откинувшись на сиденье, Дуг сделал  то,  что  делал  очень  редко.  Он  стал
рассказывать ей правду:
   - Я вырос в Бруклине, в тихом,  приятном  районе.  Там  живут  простые  и
уравновешенные люди. Мать вела хозяйство, а отец чинил канализацию.  У  меня
были две славные сестрички. И собака Чекере.
   - Начало вполне нормальное.
   - Действительно, так и было. - Иногда, довольно  редко,  он  обращался  к
этим воспоминаниям и наслаждался ими. - Мой отец болел за  "Лосей",  а  мама
пекла самый вкусный в мире пироге черникой. Они и сейчас этим занимаются.
   - А юный Дуглас Лорд?
   - У меня были довольно умелые руки,  и  мой  отец  считал,  что  я  стану
хорошим водопроводчиком. Но это не  соответствовало  моим  представлениям  о
хорошем времяпрепровождении.
   - У водопроводчика - члена профсоюза - весьма неплохая почасовая оплата.
   - Да, только я никогда не работал по часам.
   - Значит, вместо этого ты выбрал свободную профессию.  По-моему,  ты  это
так называешь?
   - Призвание есть призвание. У меня был дядя,  о  котором  в  нашей  семье
старались не вспоминать.
   - Белая ворона? - заинтересовавшись, спросила Уитни.
   - Мне кажется, о нем вряд ли можно было сказать "белый как снег". Похоже,
некоторое время он сидел. Короче говоря, однажды он появился в нашем доме  и
стал работать у моего отца. - Он взглянул на  Уитни.  -  У  него  тоже  были
умелые руки.
   - Ясно. Значит, ты выбрал свое призвание, если так можно выразиться,  под
влиянием дурной наследственности.
   - Нет, Джек был неплохим парнем, но у него была одна слабость - он  любил
приложиться к бутылке. Когда он дорывался до нее, то становился небрежным. А
если ты становишься небрежным, тебя ловят. Одна из первых заповедей, которые
он мне втолковал, - никогда не пить на работе.
   - Я полагаю, что речь идет не об этих бесконечных водопроводных трубах.
   - Да, конечно. Джек был средней руки  водопроводчиком,  но  первоклассным
вором. Мне было четырнадцать лет, когда он стал учить  меня,  как  открывать
замки без ключа. Я так до сих пор и не понимаю, почему он привязался ко мне.
Может быть, потому что я любил читать, а он любил  слушать  разные  истории.
Джеку не особенно нравилось сидеть за книгой, но он мог часами слушать меня,
когда я рассказывал ему историю Железной маски или Дон-Кихота.
   Уитни уже давно была уверена в  его  остром  интеллекте  и  разнообразном
вкусе.
   - Значит, юный Дуглас любил читать?
   - Еще как. - Он вывернул руль, чтобы вписаться в поворот.  -  Книга  была
первым, что я украл. Мы были не бедными, но все-таки не могли позволить себе
такую библиотеку, какую я хотел. - Какая мне была нужна,  мысленно  поправил
себя Дуг. Не меньше, чем в пище, он нуждался  в  книгах,  которые  позволяли
забыть хотя бы ненадолго о действительности. Этого  в  его  семье  никто  не
понимал.
   - Как бы то ни было, Джек любил слушать истории. Обычно я  запоминаю  то,
что прочитал.
   - Авторы надеются, что это всегда так.
   - Нет, я помню текст почти дословно. Просто  у  меня  так  получается.  В
школе это очень помогало.
   Уитни вспомнила о той легкости, с которой он сыпал цифрами и  фактами  из
путеводителя.
   - Ты хочешь сказать, что у тебя фотографическая память?
   - Я не вижу того, что прочитал, как на картинке, я просто не  забываю,  и
все. - Дуг усмехнулся. - Это дало бы мне возможность учиться в Гарварде.
   Уитни выпрямилась:
   - Ты учился в Гарварде?
   Его улыбка стала шире. Только сейчас он осознал, что  правда  может  быть
интереснее вымысла.
   - Нет. Я предпочел университету обучение на рабочем месте.
   - Ты хочешь сказать, что отказался от учебы в Гарварде?
   - Да. Профессия адвоката показалась мне очень скучной.
   Уитни засмеялась:
   - Значит, ты мог бы стать адвокатом?
   - Я ненавидел эту профессию не меньше, чем бесконечные сортиры.  И  кроме
того, Джек. Он всегда говорил, что у него нет  детей  и  он  хочет  передать
кому-нибудь свои знания.
   - А, он традиционалист.
   - По-своему да. Я быстро  все  схватывал.  Мне  было  гораздо  интереснее
возиться с замками, чем спрягать глаголы, но Джек высоко ценил  образование.
Пока я не получил аттестата, он не брал меня на настоящее  дело.  И  он  был
прав: немного математики и научный подход не помешают, когда имеешь  дело  с
охранными системами.
   Уитни подумала, что с такими талантами Дуг  мог  бы  стать  первоклассным
инженером. Но она отогнала от себя эти мысли:
   - Очень разумно.
   - Потом мы стали промышлять по-крупному, и за  пять  лет  преуспели.  Все
дела мы делали очень  чисто.  Главным  образом  мы  работали  в  гостиницах.
Однажды нам удалось  взять  десять  тысяч  в  "Уолдорфе".  -  Дуг  улыбнулся
воспоминаниям.  -  Мы  поехали  в  Вегас  и  спустили  большую   часть,   но
замечательно провели время.
   - Деньги как пришли, так и ушли?
   - Если деньги не доставляют удовольствия, то незачем их и брать.
   Уитни улыбнулась. Ее отец любил говорить, что если деньги  не  доставляют
удовольствия, то незачем их и делать.  Она  подумала,  что  отец  оценил  бы
вариации Дуга на эту тему.
   - У Джека была одна идея, как взять один ювелирный магазин. Если  бы  нам
это удалось, мы были бы обеспечены на несколько лет. Нужно было  проработать
только несколько деталей.
   - И что же случилось?
   - Джек сорвался  и  снова  запил.  Он  попытался  сделать  всю  работу  в
одиночку. Я бы сказал, что он поступил эгоистично. У меня получалось  лучше,
а он немного ошибся. Сейчас я понимаю, что  сделать  ту  работу  было  очень
трудно. Но он допустил небрежность. Все было бы не так плохо, если бы он  не
нарушил правил и не взял с собой пистолет. - Дуг одной рукой  облокотился  о
сиденье и покачал головой. - Эта маленькая деталь обошлась ему в десять лет.
   - Итак, Джек угодил в каталажку. А ты?
   - В каталажку, - повторил Дуг.  -  А  я  стал  работать  один.  Мне  было
двадцать три, и я был совсем еще зеленым, в  гораздо  большей  степени,  чем
тогда думал. Но я достаточно быстро обучился.
   Он отказался от учебы в университете ради  того,  чтобы  влезать  в  окна
чужих домов. Образование могло бы дать ему часть того комфорта;  к  которому
он, кажется, так стремился. Но все же... Но все же Уитни  не  хотела,  чтобы
Дуг был таким, как все.
   - А как твои родители?
   - Они говорят соседям, что я работаю в "Дженерал моторе". Мать  надеется,
что я женюсь и остепенюсь. Может  быть,  стану  слесарем.  Между  прочим,  -
спросил он, - кто такой Тэд Карлайз IV?
   - Тэд? - Уитни заметила, что небо на востоке начало светлеть. Ей хотелось
закрыть глаза и заснуть, но веки горели так, как будто их потерли песком.  -
Некоторое время мы были как бы помолвлены.
   Дуг немедленно и окончательно возненавидел Тэда Карлайза IV.
   - Как бы помолвлены?
   - Ну, скажем, Тэд и мой отец считали, что мы помолвлены. А я считала, что
это еще вопрос. Когда я разорвала помолвку, они оба были недовольны.
   - Тэд. - Дуг представил себе блондина со слабым  подбородком,  одетого  в
синий блейзер, на ногах белые туфли без носков. - Чем он занимается?
   - Занимается? - Уитни захлопала глазами. - Я думаю, точнее будет сказать,
что он делегирует полномочия. Он наследник "Карлайз и Фитц", они  производят
все, что угодно - от аспирина до ракетного топлива.
   - Я о них слышал. - Этот  парень  стоит  много  миллионов,  подумал  Дуг.
Машину сильно подбросило на ухабе. Этот тип из  той  породы  людей,  которые
могут наступить на простого человека и даже не заметят этого. -  Так  почему
же ты не миссис Тэд Карлайз IV?
   - Возможно, по той же причине, по какой ты не стал  водопроводчиком.  Это
не очень интересно. - Уитни положила ногу на ногу.  -  Наверно,  тебя  нужно
сменить, Дуглас. Мне кажется, ты пропустил последнюю яму.

***

   Около десяти часов утра они стояли на  склоне  горы,  господствующей  над
Диего-Суаресом. Вода в заливе издали казалась невероятно синей. Но  пиратов,
которые когда-то наведывались в  залив,  видно  не  было.  В  гавани  стояли
окрашенные в серый цвет огромные поенные корабли, на  которых  не  шелестели
паруса и не скрипели деревянные мачты.
   В  заливе,  который  много  лет  назад  был  мечтой  пиратов  и  надеждой
иммигрантов, сейчас находилась крупная французская  военно-морская  база,  а
маленькое  поселение  превратилось  в  опрятный  современный  город.   Здесь
проживало около пятидесяти тысяч жителей - малагасийцы,  французы,  индийцы,
азиаты, британцы, американцы. На  месте  тростниковых  хижин  теперь  стояли
здания из стекла и бетона.
   - Ну вот мы и здесь. - Уитни взяла Дуга под руку. - Дуг, может, нам стоит
спуститься в город, снять номер в отеле и принять горячую ванну?
   - Диего-Суарес, - пробормотал Дуг. Ему казалось, что  он  чувствует,  как
бумаги жгут его через ткань джинсов. - Сначала мы их найдем.
   - Дуг! - Уитни повернулась и, положив ему руки на плечи, смотрела прямо в
глаза. - Я понимаю, что это для тебя важно. Я тоже хочу их найти. Но взгляни
на нас. Мы грязные, уставшие. Даже если  нам  это  безразлично,  люди  будут
обращать на нас внимание.
   - Мы не будем здесь заводить знакомств. - Дуг поверх ее  головы  взглянул
на лежащий внизу город. На другой конец радуги. - Начнем с церквей.
   Дуг пошел к машине. Уитни, сдавшись, последовала за ним.

***

   В восьмидесяти километрах от  Диего-Суареса  Ремо  и  Барнз  тряслись  по
северной дороге в разбитом "Рено" шестьдесят восьмого года. Ремо нужно  было
подумать о том, что делать дальше, и  он  уступил  руль  Барнзу.  Маленький,
похожий на крота человечек крепко сжимал баранку и, ухмыляясь, смотрел прямо
перед собой. Он любил водить машину почти так же сильно,  как  любил  давить
колесами любую живность, какая попадалась на дороге.
   - Когда мы их поймаем, я возьму женщину, а? Ремо посмотрел  на  Барнза  с
едва сдерживаемым отвращением. Ремо  считал  себя  утонченным  человеком,  а
Барнза слизняком.
   - Ты помни, что ее хочет  Димитри.  Смотри,  если  ты  с  ней  напортишь,
Димитри будет очень недоволен.
   - Я с ней не напорчу. -  Глаза  Барнза  на  миг  затуманились,  когда  он
вспомнил ее фотографию. Она такая красивая. Он любил красивые вещи. Гладкие,
красивые вещи. Потом он подумал о Димитри.
   Барнз не боялся Димитри. Он  его  обожал.  Это  чувство  было  простым  и
сильным и во многом напоминало обожание, которое испытывает к своему хозяину
уродливый пес, даже получив от него несколько хороших пинков.  Хотя  природа
наградила его очень скудным умом, Барнз жил  совсем  неплохо.  Если  Димитри
нужна женщина, он ее получит.  Барнз  дружелюбно  улыбнулся  Ремо,  которого
по-своему тоже любил.
   - Димитри хочет получить уши Лорда, - сказал, хихикая, Барнз. - Хочешь, я
их отрежу, Ремо?
   - Давай рули.
   Димитри хотел получить  уши  Лорда,  но  Ремо  прекрасно  понимал,  какое
решение Димитри может принять, когда узнает об очередном провале. Если  была
бы  хоть  малейшая  надежда  ускользнуть,  Ремо   направил   бы   машину   в
противоположном направлении. Но Димитри обязательно найдет его,  потому  что
считает, что его служащий должен  оставаться  у  него  на  службе  до  самой
смерти. Естественной или преждевременной. Ремо мог только  молиться  о  том,
чтобы сохранить свои уши после доклада Димитри в его временной штаб-квартире
в Диего-Суаресе.

***

   Пять церквей за два часа, подумала Уитни,  и  ничего  не  найдено.  Удача
должна или вот-вот прийти, или окончательно испариться.
   - Что теперь? -  спросила  Уитни,  когда  они  стоял  и  перед  входом  в
следующую, шестую по счету церковь. Она была меньше, чем те, в  которых  они
уже побывали. И крыша ее требовала ремонта.
   - Отдадим дань уважения покойным. Город был построен на мысу, выступающем
далеко в океан. Даже утром  воздух  здесь  был  горячим  и  влажным.  Легкий
ветерок едва шевелил листья пальм над их  головами.  Воображение  нарисовало
Дугу город таким, каким он  был  раньше  -  шумным,  неказистым,  защищенным
горами с одной стороны и построенной руками  человека  стеной  -  с  другой.
Уитни догнала его и пошла рядом.
   - Как ты думаешь, сколько здесь церквей и сколько  кладбищ?  Или  вернее,
сколько из них было застроено?
   - Обычно кладбища не застраивают, дорогая. Это  нервирует  людей.  -  Эта
церковь ему нравилась. Входная дверь  криво  висела  на  петлях,  наводя  на
мысль, что в церкви редко происходят службы. Вдоль  поросшей  травой  стены,
под сенью деревьев, стояли надгробные плиты. Дуг согнулся, пытаясь  прочесть
надписи.
   - Дуг, а ты не чувствуешь, что совершаешь  кощунство?  -  По  коже  Уитни
пробежал холодок. Она потерла руки и оглянулась.
   - Нет, - просто ответил Дуг, осматривая одну плиту  задругой.  -  Мертвые
мертвы, Уитни.
   - Ты не думаешь о том, что происходит потом? Он коротко взглянул на нее:
   - Что бы я ни думал, те, кто похоронен в двух метрах под  землей,  ничего
не чувствуют. Дай руку.
   Только гордость заставила Уитни согнуться рядом с ним, отодвигая лианы  с
надгробных плит.
   - Даты подходят. Посмотри - 1790, 1793.
   - И фамилии французские. - Покалывание в шее подсказало Дугу, что  к  ним
кто-то приближается. - Если бы мы только могли...
   - Bonjour.
   Уитни вскочила на ноги, готовая бежать, но остановилась,  увидев  старого
священника, который  пробирался  к  ним  между  деревьями.  Она  постаралась
согнать со своего  лица  виноватое  выражение,  улыбнулась  и  ответила  ему
по-французски:
   - Доброе утро, отец. - Черная сутана подчеркивала седину, светлые глаза и
бледное лицо.  Руки  священника  были  в  коричневых  пятнах,  говоривших  о
старости. - Надеюсь, мы не помешали.
   - В Божьем храме рады всем.  Вы  путешествуете?  -  спросил  он,  обратив
внимание на их перепачк