устраивайтесь поудобнее, мисс  Саммерс.  Я  доложу  мистеру
Уинтропу.
   - Благодарю вас.
   Горничная почти бесшумно вышла из  комнаты,  закрыв  за  собой  массивные
двери. Оставшись одна, Джулия подошла к камину, протянула руки к  огню.  Дым
приятно пах яблоками, напоминая ей о собственном очаге в  Коннектикуте.  Она
расслабилась.
   На каминной полке громоздились старые фотографии в витиеватых и тщательно
отполированных  серебряных  рамках.   Джулия   представила,   как   ругаются
горничные, оттирая все эти  завитки,  и  улыбнулась  суровым  лицам  предков
человека, к которому приехала.
   На одной из черно-белых  фотографий  она  узнала  самого  Рори  Уинтропа.
Черный цилиндр, высокий накрахмаленный воротник. Фильм  назывался  "Убийства
Делани",   где   Рори   с   чуть   заметной   иронией   играл    неуловимого
психопата-убийцу.
   Джулия не удержалась и сняла с  полки  следующую  фотографию.  Пол.  Хотя
мальчику на портрете было не больше двенадцати, она была  уверена,  что  это
Пол.., явно недовольный тем, что его запихнули в костюм,  да  еще  придушили
галстуком.
   Более светлые и более непослушные волосы. Глаза те же самые. Странно, что
даже в детстве у него были такие серьезные взрослые глаза.
   - Пугливый мальчишка, не так ли?
   Джулия обернулась. Она так увлеклась, что  не  слышала,  как  вошел  Рори
Уинтроп. Он стоял, сунув одну руку в карман светло-серых слаксов, и улыбался
ей обаятельной и хитроватой улыбкой. Густые темно-каштановые волосы с легкой
сединой на висках зачесаны назад. Моложавое лицо,  подтянутая  фигура.  Рори
скорее можно было принять не за отца, а за старшего брата Пола. Ясно, что он
сохраняет  молодость  благодаря  не  только  пластической  хирургии,  но   и
обязательным еженедельным массажам лица и маскам из морских водорослей.
   - Простите, мистер Уинтроп. Вы застали меня врасплох.
   - Самый лучший способ  поймать  прекрасную  женщину.  -  Он  упивался  ее
восхищенным  взглядом.  Мужчина  может  сохранить  лицо  и  тело  с  помощью
тщательного ухода и денег, но только  восхищение  молодой  женщины  помогает
сохранить самомнение. - Интересуетесь моим маленьким архивом?
   Джулия вспомнила о портрете в ее руке и вернула его на камин.
   - Да, очень интересно.
   - Эта фотография Пола была сделана вскоре после нашей с Евой  свадьбы.  Я
понимал его тогда еще меньше, чем сейчас. Он говорил мне о вас.
   - Он... - Удивление, удовольствие, смущение. - Правда?
   - Да. Не припомню, чтобы он упоминал имя  женщины  прежде.  Это  одна  из
причин, по которым я счастлив видеть вас. - Рори подошел к  ней  и  взял  ее
руку обеими руками. Вблизи обаяние его улыбки, покорившей не одно  поколение
женщин, оказалось еще неотразимее. - Присядем у огня. А вот и наш чай.
   Другая горничная вкатила сервировочный столик.  Они  уселись  в  глубокие
кресла перед камином.
   - Я хочу поблагодарить вас за то, что вы согласились принять меня.
   - С огромным удовольствием. - Дружелюбным кивком Рори отпустил  горничную
и стал сам разливать чай. - В двенадцать я должен быть  в  театре.  Утренний
спектакль. Лимон или сливки, дорогая?
   - Лимон, благодарю вас.
   - И попробуйте лепешки. Поверьте мне, они восхитительны. - Он положил две
на свою тарелку и добавил огромную порцию джема. - Итак, Ева решила  разжечь
страсти.
   - Можно сказать, что она возбудила огромный интерес.
   - Вы дипломатичны, Джулия. - И снова эта  быстрая  расплавляющая  женские
сердца улыбка.
   - Конечно.
   - Как поживает моя очаровательная бывшая жена?  Джулия  различила  в  его
голосе нежность.
   - Она по-прежнему очаровательна. И говорит о вас с любовью.
   - Между нами была та редкая дружба, которая не остывает,  когда  проходит
вожделение. - Рори рассмеялся. - Правда, к концу нашего брака она злилась на
меня.., и не без причины.
   - Неверность часто злит женщин. Его улыбка, так похожая на  улыбку  Пола,
вспыхнула мгновенно, и Джулия не смогла не улыбнуться в ответ.
   - Дорогая, я выдающийся эксперт  по  женской  реакции  на  неверность.  К
счастью, наша дружба пережила все.., как я  думаю,  благодаря  любви  Евы  к
Полу.
   - Вы не находите странным то, что ваша бывшая жена и ваш сын так близки?
   - Нет.  Вовсе  нет.  -  Рори  ел  лепешку  медленно,  наслаждаясь  каждым
кусочком, и Джулия легко представила, как он наслаждался своими женщинами. -
Если честно, я был плохим отцом. Когда дети маленькие,  ты  просто  воркуешь
время от времени над колыбелью или гордо гуляешь по парку  с  коляской.  Для
менее приятных обязанностей у нас была няня.
   Совершенно не оскорбленный явным возмущением Джулии, Рори похлопал ее  по
руке, затем подлил ей чаю.
   - Джулия, дорогая, не судите меня  слишком  строго,  я  же  признаю  свои
недостатки. Моей семьей был  театр.  Пол  имел  несчастье  родиться  у  двух
безобразно эгоистичных и достаточно талантливых людей,  которые  понятия  не
имели о том, как растить ребенка. А Пол был до ужаса умным ребенком.
   - В ваших устах это звучит как оскорбление, а не как комплимент.
   Ага, девочка  влюблена,  подумал  Рори  и  спрятал  за  салфеткой  улыбку
нераскаявшегося грешника.
   - Точнее, Пол был головоломкой, на решение  которой  у  меня  не  хватало
мозгов, а Ева вела себя  с  ним  так  естественно.  Внимательно,  терпеливо,
заинтересованно. Признаюсь вам, она сблизила меня с Полом.
   - Вы не возражаете, если я включу диктофон? Так легче соблюдать точность.
   Рори колебался лишь секунду.
   - Да, безусловно. Нам необходима точность. Джулия поставила  диктофон  на
край столика.
   - В первый год вашего брака было очень много  публикаций  о  вас,  Еве  и
Поле. Создался портрет семьи.
   - Семья. - Рори попробовал слово на вкус, затем кивнул.  -  Сначала  ваша
мысль показалась мне странной, но да, мы были семьей.  Ева  отчаянно  хотела
иметь семью. Может, из-за своего детства. Или потому, что достигла возраста,
когда женщина страстно мечтает о пеленках и топоте маленьких ножек. Она даже
убедила меня в том, что мы должны родить ребенка.
   Потрясающая информация.
   - Вы и Ева планировали ребенка?
   - Дорогая, Ева обладает потрясающим даром  убеждения.  Мы  планировали  и
претворяли наши планы в жизнь, как два  генерала  противоборствующих  армий.
Сражения не были лишены приятности, но мы так  и  не  достигли  победы.  Ева
улетела в Европу.., кажется, во Францию, к  какому-то  специалисту..,  и  он
сказал, что она не сможет зачать. -  Рори  отставил  свою  чашку.  -  Должен
сказать, она стойко восприняла эти ужасные новости. Ни рыданий, ни жалоб, ни
проклятий. Она окунулась в работу. Я знаю, она страдала. Она плохо  спала  и
несколько недель почти ничего не ела.
   Джулия, до сих пор пытавшаяся сохранять объективность,  слепо  уставилась
на пламя в камине. Какая, к черту, объективность! Ее сердце  разрывалось  от
жалости.
   - Вы не думали об усыновлении?
   - Странно, что вы упомянули об усыновлении.  -  Рори  прищурился,  словно
глядя в прошлое. - Это пришло мне в голову. Я не мог видеть Еву  несчастной.
И я привык к мысли о новом ребенке. Когда я предложил  ей  усыновление,  она
затихла. Даже съежилась, будто  я  ударил  ее,  и  сказала..,  как  это  она
выразилась? "Рори, у нас обоих был шанс. И раз уж нет пути назад, почему  бы
не сосредочиться на будущем?"
   - И как вы ее поняли?
   - Что разумнее продолжать прежнюю жизнь. Так мы и сделали. В конце концов
оказалось, что разумнее нам жить раздельно. Мы расстались очень мирно,  даже
обсуждали совместный проект. - Рори задумчиво улыбнулся. - Может, мы  еще  и
поработаем вместе.
   - Ваш брак считался прочным. Многие были шокированы, когда он распался.
   - Мы с Евой были отличной командой, однако рано или поздно занавес должен
опуститься.
   - Вы не верите в "пока смерть не разлучит нас"?
   - Дорогая, искренне верю. Каждый раз, когда произношу эти слова. А теперь
вы должны меня извинить. Театр - самая требовательная любовница.
   Джулия выключила диктофон, убрала его в портфель.
   - Большое спасибо за уделенное мне  время  и  за  гостеприимство,  мистер
Уинтроп.
   - Рори, - напомнил он, беря ее за руку и помогая подняться. - Надеюсь, мы
не прощаемся. Буду счастлив  снова  поговорить  с  вами.  Может,  завтра  за
ужином? Театр завтра закрыт.
   - С удовольствием, если это не нарушит ваши планы.
   - Джулия, мужские планы для того  и  существуют,  чтобы  нарушаться  ради
прекрасной женщины.
   Он поднес ее  руку  к  своим  губам,  и  в  этот  момент  двери  гостиной
распахнулись.
   - Красивые жесты, сладкие речи. Ты в своем репертуаре, - прокомментировал
Пол.
   Не отпуская напрягшиеся пальцы Джулии, Рори повернулся к сыну.
   -  Пол,  какой  восхитительный  и  несвоевременный  сюрприз.  Я  могу  не
спрашивать, что привело тебя сюда. Пол не сводил глаз с Джулии.
   - Можешь. Разве сегодня нет утреннего  спектакля?  Рори  подавил  смешок.
Впервые он видел в глазах сына такой отчаянный голод.
   - Есть, конечно. Я как раз прощался с этой очаровательной  леди.  Теперь,
как я понимаю, придется дернуть  за  ниточки  и  обеспечить  два  билета  на
вечерний спектакль. Я был бы очень рад, если бы вы пришли.
   - Спасибо, но я...
   - Мы придем, - перебил ее Пол.
   - Чудесно. Джулия, я пришлю вам билеты в отель. А  пока  оставляю  вас  в
очень надежных руках. - Выходя, Рори остановился рядом с сыном. - Наконец-то
ты предоставил мне возможность сказать, что у тебя безупречный вкус. Если бы
не Линда, малыш, я бы повоевал с тобой.
   Губы Пола дернулись, но - как только отец вышел -  его  улыбка  мгновенно
растаяла.
   - Тебе не кажется, что путешествие в Лондон  -  довольно  сложный  способ
избавиться от меня? Почему ты не сказала, что летишь повидать моего отца?
   Его слова так же размеренны, как его движения, подумала Джулия.
   - Не сочла необходимым посвящать тебя в свои планы.
   - Ты ошиблась.
   - Не вижу причин отчитываться перед тобой.
   - Я напомню тебе одну. - Пол притянул ее к себе и обрушился  на  ее  губы
поцелуем, превратившим ее в комок оголенных нервов.
   Она даже не успела уклониться, не успела возразить, лишь выдохнула:
   - Это не...
   Его губы оборвали поток ее слов, затуманили мысли. Застонав, она  уронила
портфель.
   - Я достаточно ясно выразился?
   - Заткнись,  -  пробормотала  она,  обвивая  руками  его  шею.  -  Просто
заткнись.
   Пол закрыл глаза, невероятно тронутый тем,  как  доверчиво  она  положила
голову на его плечо. Этот жест, этот короткий вздох вызвали в нем  отчаянное
желание подхватить ее и унести куда-нибудь в тихое и безопасное место.
   - Джулия, ты тревожишь меня.
   - Потому что прилетела в Лондон?
   - Нет, потому что я полетел за тобой. Ты остановилась в "Савое"?
   - Да.
   - Тогда поехали. Не хочу смущать отцовских слуг.

***

   Комната была тихой и безопасной. Ее тело - пьянящим, как вино. Каждое  ее
движение, каждый ее вздох быстрее гнали по жилам его  кровь.  Пол  остановил
ее, когда она хотела задернуть шторы. Он не хотел лишать  себя  удовольствия
видеть ее лицо в тусклом свете зимнего солнца.
   Он не знал, что бывает такое наслаждение. Наслаждение  трепетало  в  нем,
когда он освобождал ее от делового костюма, от скользящего  под  ним  шелка.
Наслаждение грохотало в нем, когда он опустил ее  на  простыни,  прекрасную,
таинственную, соблазнительную.
   Теперь она была с ним. Ее атласная влажная кожа скользила по его телу, ее
дыхание дрожало в его ушах. Ее руки, сначала осторожные, нежные, теперь были
жадными,  отчаянными.  Он  чувствовал  дрожь  ее  желаний,  когда  не  спеша
удовлетворял их одно за другим.
   Не он, а Джулия изменила ритм.
   Комната уже не  была  ни  тихой,  ни  безопасной,  она  вибрировала  эхом
требовательного шепота, прерывистых стонов. За окном низкие  тучи  поглотили
слабеющее солнце, и в нахлынувшем мраке Пол боялся, что  никогда  не  сможет
насытиться ею... Даже когда они, обессиленные, лежали  обнявшись  и  слушали
вой ветра и шум дождя, он все еще испытывал голод.

***

   - Я должна позвонить Брэндону, - прошептала Джулия.
   - Ммм... - Пол прижал ее к своей груди. - Звони.
   - Нет, я не могу.., то есть не могу звонить ему, пока мы...
   - Джулия, телефонная связь - слуховая, а не визуальная.
   Она замотала головой и высвободилась.
   - Нет, я правда не могу. - Халат лежал на спинке стула в  двух  шагах  от
нее. Пол заметил выражение ее лица и ухмыльнулся.
   - Хочешь, чтобы я закрыл глаза?
   - Конечно, нет. - Но как же нелегко было дойти до халата, зная,  что  Пол
следит за ней!
   - Джулия, ты прелесть.
   Она запахнула халат, затянула пояс, потупилась.
   - Если это твой способ сказать, что я неискушенная...
   - Прелесть, - повторил Пол. - И я счастлив, что ты не  привыкла  к  такой
ситуации с мужчиной. - Он взглянул на  дождевые  струи,  заливающие  оконные
стекла. - Хотел показать тебе Лондон, но погода явно неподходящая. Я подожду
в гостиной и закажу нам ленч, хорошо?
   - Хорошо. И проверь, пожалуйста,  письма.  Джулия  набрала  номер  только
после того, как  Пол  натянул  слаксы.  Десять  минут  спустя  она  вышла  в
гостиную. Пол стоял у окна, погруженный в свои мысли, и она сделала огромный
для себя шаг: подошла к нему, обняла за талию, прижалась щекой к его спине.
   - В Лос-Анджелесе жара. "Лейкерсы" продули  "Пистонсам",  Брэндон  был  в
зоопарке. Где ты? Пол накрыл ее ладони своими.
   - Я думал, почему чувствую себя иностранцем в том месте, где  родился.  У
нас была квартира на Итон-сквер, и мне рассказывали, что няня  часто  водила
меня гулять в Гайд-парк. Я этого не чувствую. Знаешь, даже герои  моих  книг
никогда здесь не жили. Когда я  приезжаю  в  Лондон,  все  жду:  вот  что-то
щелкнет. Но ничего не происходит.
   - Это не так уж важно. Я даже не знаю, где родилась.
   - И тебя это не тревожит?
   - Нет. Ну, иногда,  из-за  Брэндона.  -  Джулия  потерлась  щекой  о  его
прохладную  спину  и  почувствовала,  как  согревается  его  кожа.  -  А   в
повседневной жизни я редко об этом думаю. Я любила своих  родителей,  и  они
любили меня. Я была им нужна. -  Она  улыбнулась,  когда  Пол  поцеловал  ее
пальцы. - Думаю, это самое лучшее для усыновленного ребенка - знать,  что  в
тебе так отчаянно нуждались.
   - Наверное, так было с Евой и со мной. До десяти лет я не знал, что такое
быть нужным, а потом в мою жизнь вошла она. -  Ему  необходимо  было  видеть
лицо Джулии, и он повернулся к ней. - А до тебя я никогда не знал, что можно
так сильно в ком-то нуждаться.
   Его слова что-то изменили  в  ней.  Словно  рухнули  стены,  мешавшие  ей
раскрыться.
   - Я... - Джулия отошла, заметалась по комнате. Даже  поняв  свое  сердце,
она не перестала бояться. - Я думала.., я надеялась, - поправила она себя, -
после того, как поняла, что мы будем вместе, вот так.., что смогу относиться
к этому.., ну, как я думала, относятся мужчины.
   Вдруг занервничав. Пол сунул руки в карманы.
   - То есть?
   - Ну, ты знаешь. Небрежно. Наслаждаясь физической стороной. Не примешивая
эмоции или ожидания.
   - Понимаю. - Пол следил за ней и понимал, что нервничает не он один. -  И
ты думала, что я отнесусь к нашей близости так же?
   - Я не знаю. Я могу говорить только за  себя.  -  Джулия  заставила  себя
остановиться, повернуться к нему лицом. И насколько легче говорить, когда их
разделяет расстояние. - Как бы я хотела просто  наслаждаться.  Хороший  секс
между двумя взрослыми людьми, которых тянет друг  к  другу.  -  Она  глубоко
вдохнула и медленно выдохнула,  пытаясь  успокоиться.  -  И  я  хотела  быть
уверенной, что, когда все закончится, уйду невредимой. Проблема в том, что я
не могу. Когда ты появился сегодня, я думала лишь о том, как  хотела  видеть
тебя,  как  скучала  по  тебе,  как  была  несчастна  из-за  того,  что   мы
поссорились.
   Джулия умолкла, распрямила плечи. Пол ухмылялся, покачиваясь  на  пятках.
Она была уверена, что еще немного, и он начнет насвистывать.
   - Я была бы тебе очень благодарна, если бы  ты  убрал  эту  самодовольную
ухмылку со своей физиономии. Это не...
   - Я люблю тебя, Джулия.
   Онемев, она опустилась на  подлокотник  кресла.  Пол  не  смог  бы  более
эффективно лишить ее дыхания,  даже  если  бы  ударил  кулаком  в  солнечное
сплетение.
   - Ты.., предполагалось, что ты  дашь  мне  закончить,  а  потом  скажешь,
например, как ты ценишь каждую минуту нашей близости.
   - Прости. Неужели ты думаешь, что я прыгнул  в  "Конкорд"  практически  с
одними запасными трусами только для того, чтобы  провести  с  тобой  день  в
постели?
   Джулия сказала первое, что пришло в голову:
   - Да.
   Пол расхохотался.
   - Ты хороша, Джил, но, если честно, не настолько. Не вполне  представляя,
как реагировать на его слова, она вскинула голову.
   - Несколько минут тому назад  ты  сказал..,  нет,  ты  простонал,  что  я
великолепна. Да. - Джулия  сложила  руки  на  груди.  -  Именно  это  слово.
Великолепна.
   - Я это сказал? - Видит бог, она великолепна. - Ну, вполне  возможно.  Но
даже великолепный секс не оторвал бы  меня  от  очень  трудного  этапа  моей
книги. В любом случае не больше, чем на час.
   Ну, что же, он поставил ее на место.
   - Тогда почему ты прилетел?
   - Когда ты сердишься, у  тебя  глаза  становятся  цвета  сажи.  Не  очень
лестное сравнение, но точное. Я прилетел сюда, потому что беспокоился о тебе
и злился, что ты улетела без меня. Потому что я хочу  быть  рядом  с  тобой,
если что-то случится. И потому что я так тебя люблю, что не  могу  без  тебя
дышать.
   Вот теперь он действительно поставил ее на место.
   - Это не должно было случиться. - Джулия встала  и  снова  заметалась  по
комнате. - Я все продумала. Логически, здраво.  Не  предполагалось,  что  ты
заставишь меня чувствовать так.
   - Как?
   - Как будто я не могу без тебя жить. Черт побери, Пол,  я  не  знаю,  что
делать.
   - Как насчет этого? - Он поймал ее, чуть не сбив с ног, и стал целовать.
   После короткой борьбы Джулия сдалась.
   - Я люблю тебя. Я не знаю, что с этим делать, но я тебя люблю.
   - Ты больше ни с чем не будешь справляться одна. - Пол чуть отстранил ее,
чтобы она видела его лицо, чтобы поняла: он абсолютно серьезен. - Джулия, ты
понимаешь?
   - Я ничего не понимаю. Может, сейчас и не нужно ничего понимать.
   Вполне довольный ответом, Пол снова опустил  голову,  и,  когда  раздался
стук в дверь, они оба вздохнули.
   - Я могу отослать официанта. Джулия засмеялась:
   - Нет. Я вдруг почувствовала, что умираю с голоду.
   - Хорошо. Значит - шампанское не пропадет. Пол снова поцеловал ее  и  все
еще целовал, когда в дверь снова постучали.
   Пол впустил официанта, и Джулия увидела, что Пол заказал и цветы - дюжину
нежных розовых бутонов.
   Она прижала одну розу к щеке.
   - Вам два письма, мисс Саммерс.  -  Пока  Пол  подписывал  чек,  официант
передал Джулии конверты.
   - Спасибо.
   - Приятного аппетита, - пожелал официант и ушел, радуясь щедрым чаевым.
   - Шампанское, любовь, цветы, и все  это  в  отеле  среди  бела  дня.  Мне
нравится.
   - Тогда привыкай. - Пол открыл бутылку,  налил  в  бокалы  шампанское.  -
Билеты?
   - Да. Первый ряд, середина. Как ему удалось?
   - Мой отец добивается почти всего, чего хочет.
   - Он мне понравился, - заметила Джулия, разрывая  второй  конверт.  -  Не
часто встречаешь человека, так  точно  отвечающего  образу.  Очаровательный,
утонченный, сексуальный...
   - О, пощади мое самолюбие.
   - Ты очень  похож  на  него.  Я  надеюсь,  мы...  Конверт  упал  на  пол.
Смертельно побледнев,  Джулия  не  могла  отвести  глаз  от  листка  бумаги,
дрожавшего в ее руке.
   "ЗЛОМ ЗЛА НЕ ПОПРАВИШЬ".

Глава 19

   Пол отставил бокал, схватил Джулию за плечи и подвел в креслу. Она  упала
в кресло как подкошенная,  в  одной  руке  держа  клочок  бумаги,  а  другую
прижимая к животу. На стеклянном столике пенилось выплеснувшееся шампанское,
жужжал обогреватель.