тояния  и
теперь изо всех сил старается держаться на плаву - содержать хотя  бы  в
относительном порядке дом предков и растить  в  одиночку  двух  дочерей.
Чтобы как-то  просуществовать,  Лора  вынуждена  была  работать  в  двух
местах. Что и говорить, ко всему этому она себя совершенно не  готовила,
но жить на средства  родителей  не  соглашалась.  Все-таки  она  была  и
оставалась истинной Темплтон!
   Итак, достижения со знаком минус: она не сумела сохранить свой  брак;
испытывает тайную неловкость от того, что за  всю  жизнь  спала  лишь  с
одним мужчиной; тревожится, что  дочери  расплачиваются  за  ее  ошибки;
боится, что карточный домик, который она так тщательно  восстанавливает,
рассыплется при первом же сильном порыве ветра.
   Короче говоря, жестокая реальность жизни весьма мало похожа на то,  о
чем она когда-то мечтала. Так стоит ли удивляться  желанию  съежиться  в
постели, натянув на голову одеяло?
   Ко всему прочему, для нее это несбыточное желание.  Придется  встать,
встретить  новый  день  и  начать  делать  то,  что  всегда,  а   именно
пробиваться дальше сквозь хаос, в который  она  превратила  свою  жизнь.
Ведь от нее зависят другие люди.
   Но не успела Лора откинуть  одеяло,  как  раздался  тихий  стук.  Энн
Салливан, экономка Темплтонов, просунула голову в дверь и улыбнулась.
   - С днем рождения, мисс Лора!
   Энн вплыла в комнату с подносом,  нагруженным  обильным  завтраком  и
украшенным вазочкой с букетом маргариток.
   - Завтрак в постель?! - Быстро прикидывая, как можно изменить дневное
расписание, в котором было место, в лучшем случае, для чашки кофе,  Лора
села в кровати. - Я чувствую себя королевой.
   - Не каждый день женщине исполняется тридцать лет.
   Лора попыталась улыбнуться, но  получилась  лишь  жалкая  пародия  на
улыбку.
   - Только не пытайся уверить меня, что это прекрасно!
   - Прекрати! Даже слушать не хочу.
   Энн ловко и проворно поставила поднос Лоре на колени. Сама она видела
и тридцать, и сорок лет, и, слава Богу, дожила до пятидесяти. А  потому,
прекрасно понимая, как  мелькающие  десятилетия  действуют  на  женщину,
только отмахнулась от горького вздоха Лоры.
   Она тревожилась за эту девочку - так же, как за свою Марго и за  мисс
Кейт,  -  уже  больше  двадцати  лет  и  прекрасно  знала,  как  следует
обращаться с каждой из них.
   Энн подошла к камину разжечь огонь, но не  столько  для  того,  чтобы
разогнать январский холод, сколько  для  того,  чтобы  в  комнате  стало
светлее и веселее.
   - Ты - красивая молодая женщина, и все лучшее в жизни у тебя впереди.
   - И тридцать лет позади... А чего я за это время добилась, Энни?!
   Энн методично помешивала угли в камине.
   - О, разумеется, ровным  счетом  ничего!  Разве  можно  принимать  во
внимание двух  прекрасных  детей,  процветающий  бизнес,  чудесный  дом,
родных и друзей, которые тебя обожают.
   Лоре стало стыдно.
   - Ладно, убедила. Я  просто  жалела  себя.  -  Она  снова  попыталась
улыбнуться. - Спасибо, Энни. Чудесный завтрак.
   - Выпей кофе. - Поскольку огонь уже разгорелся, Энн сама налила кофе,
а затем ободряюще похлопала Лору по руке.  -  Знаешь,  что  тебе  нужно?
Выходной. Ты должна целый день посвятить себе и делать  только  то,  что
захочешь.
   Лора тяжело  вздохнула.  Не  так  давно  она  вполне  могла  бы  себя
побаловать. Но теперь необходимо собрать  девочек  в  школу,  отработать
утреннюю смену в офисе "Темплтон Монтерей", а после  обеда  постоять  за
прилавком в "Претензии" - общем детище ее, Марго и Кейт - очаровательном
магазине шикарных подержанных  вещей.  Затем  -  стремительный  рывок  в
балетную школу забрать девочек, и, наконец, вечером рассортировать счета
и прочие бумаги. Кроме того, нужно проверить работу  домашней  прислуги,
да еще справиться с кучей проблем, ежедневно возникающих у дочерей.
   И еще необходимо найти время для старого садовника Джо, который ни  в
коем случае не должен заподозрить, что хозяйка о нем тревожится.
   - Ты не слушаешь, мисс Лора!  Осуждающий  голос  Энн  вернул  Лору  к
действительности.
   - Извини. Девочкам пора вставать.
   - Они уже встали. А теперь - внимание! Энн распахнула  дверь,  по  ее
сигналу комната наполнилась людьми и шумом.
   - Мама!
   Первыми вбежали  девочки  и  бросились  обнимать  Лору.  Задребезжали
тарелки на подносе - в свои семь и десять  лет  ее  дочки  уже  не  были
малышами. Лора крепко обняла их и прижала к себе. Кейла, младшая, всегда
была готова к нежностям, однако Алисон в последнее время становилась все
сдержаннее и холоднее. Лора понимала, что пылкое объятие старшей  дочери
- лучший подарок, какой она могла бы получить в этот день.
   - Энни сказала, что мы все можем прийти  к  тебе  и  начать  праздник
прямо с утра! - воскликнула Кейла, подпрыгивая от возбуждения. -  И  все
пришли!
   - Я вижу.
   Обнимая дочек, Лора усмехнулась, разглядывая небольшую толпу у двери.
Марго уже передавала трехмесячного сынишку  бабушке  и  теперь  помогала
Джошу открывать бутылку шампанского. Кейт  ускользнула  от  мужа,  чтобы
угоститься рогаликом с подноса Лоры.
   - Ну что, как, подружка, ощущения? - спросила она с набитым  ртом.  -
Надеюсь, отличные?
   - Признаться, минуту назад были паршивые. Ого!  Французское?  -  Лора
удивленно взглянула на бутылку в руке Джоша.
   - Конечно! -  ответила  за  мужа  Марго  и  предвосхитила  безмолвную
просьбу Али:
   - Э, нет, дорогая. Тебе и твоей сестре - чистый апельсиновый сок.
   - Но это же особый случай! - заныла Али.
   - В честь особого случая вы выпьете апельсиновый сок  из  бокалов,  -
широким жестом Марго передала сок девочкам. - А теперь тост, -  добавила
она, ухватив мужа под руку. - Ты скажешь, Джош?
   - За Лору Темплтон, - начал он, - за женщину,  обладающую  множеством
талантов,  один  из  которых  -  выглядеть  потрясающе  в  утро   своего
тридцатого дня рождения!
   - Учтите, если кто-нибудь принес сюда фотоаппарат, я убью его, кем бы
он ни оказался! - воскликнула Лора, отбрасывая с лица спутанные волосы.
   - А я-то никак не  могла  понять,  что  именно  забыла  захватить!  -
покачала головой Кейт  -  Ну...  давайте  перейдем  к  первому  подарку.
Байрон!
   Байрон де Витт, главный администратор  отеля  "Темплтон  Монтерей"  и
новоиспеченный муж Кейт -  их  свадьба  состоялась  всего  шесть  недель
назад, - выступил вперед. Он чокнулся с Лорой и торжественно произнес:
   - Мисс Темплтон, если я увижу вас на территории отеля до полуночи, то
буду вынужден воспользоваться полномочиями начальника и уволить вас.
   - Но у меня два отчета, которые я должна...
   -  Сегодня  вы  ничего  не  должны!  Отдел  "Конференции   и   особые
мероприятия" одни сутки как-нибудь обойдется без вас.
   - Байрон, я благодарна за это предложение, но...
   - Ну что ж, - вздохнул он. - Если вы предпочитаете действовать  через
мою голову... Мистер Темплтон?
   Наслаждаясь игрой, Джош присоединился к Байрону.
   - Как вице-президент компании, я приказываю тебе  взять  выходной!  А
если ты собираешься перепрыгнуть  и  через  мою  голову,  то  можешь  не
утруждать себя. Я уже говорил с мамой и папой. Они позвонят тебе позже.
   - Так вы все сговорились! - Лора хотела было надуться, но  передумала
и лишь пожала плечами.  -  Вот  и  прекрасно.  Тогда  я  смогу  подольше
поработать в...
   - Ничего подобного! - Прекрасно поняв, что Лора хотела сказать,  Кейт
замотала головой. - Ты сегодня в магазин ни ногой.
   - О, хватит! Это же просто глупо! Я могла бы...
   - Ты могла бы поваляться в постели, - продолжила Марго,  -  побродить
по  скалам,  почитать  книжку,  сделать  массаж  лица.  -  Она  схватила
укутанную одеялом ногу  Лоры  и  потрясла  ее.  -  Наконец,  "подцепить"
какого-нибудь морячка... - вспомнив о присутствии  девочек,  она  быстро
перестроилась:
   - Я хотела сказать - отправиться на морскую прогулку. Кстати, сегодня
миссис Уильямсон планирует изысканную праздничную трапезу, на которую мы
все сами себя пригласили.  И  тогда,  если  будешь  послушной  девочкой,
получишь остальные подарки.
   - У меня тоже есть для тебя подарок, мама!  У  меня  и  у  Али.  Энни
помогла нам их выбрать.
   Ты ведь будешь хорошо себя вести? А то тетя Марго говорит...
   - Ладно. Сдаюсь. Вас все равно больше. - Лора задумчиво отпила глоток
шампанского. - Буду лентяйничать. Но учтите: если  сотворю  какую-нибудь
глупость, - это ваша вина. Ваша общая вина!
   - Я всегда готова взять  на  себя  любую  твою  вину.  -  Джон  Томас
захныкал, и Марго забрала его у бабушки. - Ой, да он мокрый! - со смехом
заявила она и тут же вручила малыша  отцу.  -  Джош,  твоя  очередь.  Мы
вернемся ровно в семь. Да, если ты решишь что-нибудь насчет того моряка,
расскажешь мне все подробности.
   - И нам пора, - объявила Кейт. - До вечера.
   Они исчезли так же  быстро  и  шумно,  как  появились,  оставив  Лору
наедине с бутылкой шампанского и остывающим завтраком.
   "Какое счастье! - подумала она,  откидываясь  на  подушки  и  пытаясь
удержать слезы. - У меня такие любящие  родные  и  друзья.  У  меня  две
прекрасные дочери и дом, который я всегда называла своим. Тогда почему я
чувствую себя такой никчемной?"

***

   Получив редкую в последние годы передышку,  Лора  вспомнила  те  дни,
когда весь ее досуг пожирали различные комитеты. В некоторые она входила
потому,  что  считала  их  деятельность   полезной   и   ей   доставляло
удовольствие общение с людьми. В другие - под давлением Питера.
   Сколько же лет она была уверена, что подчиняться легче, чем стоять на
своем!
   Наверное, Лора жила бы так до сих пор,  если  бы  в  один  прекрасный
момент не обнаружила, что мужчина, за которого она вышла замуж, не любит
ни ее, ни детей. Он женился на имени, имени Темплтонов! Его  никогда  не
привлекала та жизнь, о которой мечтала она...
   Где-то между появлением на свет  Али  и  Кейлы  Питер  перестал  даже
притворяться, что любит ее, она же изо всех сил поддерживала  в  себе  и
окружающих иллюзию счастливой семьи. Но с тех  пор  притворялась  только
она.
   Притворялась до того  дня,  когда  неосторожно  наткнулась  на  самую
банальную сцену: ее муж в постели с собственной секретаршей...
   Предаваясь этим безрадостным воспоминаниям, Лора пересекла  прекрасно
ухоженную лужайку и прошла через южные сады  в  рощу  рядом  со  старыми
конюшнями. Дождь перешел в морось,  смешавшуюся  с  клубящимся  туманом,
крадущимся по земле. "Словно идешь по дну  холодной  реки",  -  подумала
она.
   Теперь Лора редко бывала здесь: не  находилось  времени.  Однако  она
всегда любила игру света и теней в кронах деревьев, запах леса,  шорохи,
производимые  маленькими  зверьками.  В  юности  эта  роща  казалась  ей
сказочным  лесом,  а  себя  она  воображала  заколдованной   принцессой,
ожидающей рыцаря, чья верная любовь спасет ее от наложенного заклятия...
   Безвредная фантазия для юной девицы, однако, похоже, она  заигралась:
слишком безоглядно поверила в сказочное счастье и в Питера, который, как
оказалось, меньше всего подходил на роль рыцаря.
   Он  сокрушил  ее.  Без  преувеличений,  он  разбил  ее  сердце  явным
пренебрежением  и  равнодушием,  а   затем   расшвырял   осколки   своим
предательством. Наконец, он стер даже оставшуюся пыль, украв  не  только
ее деньги, но и деньги детей...
   Вот этого она никогда не простит и не забудет.
   Бредя по дорожке под навесом из ветвей, лениво сбрасывающих  дождевые
капли, Лора думала о том, что именно предательство по отношению к  детям
оставило в ней такую горечь. Ей хотелось проглотить эту  горечь,  забыть
ее вкус раз и навсегда,  преодолеть  и  двинуться  вперед.  Может  быть,
тридцатый день рождения - как раз подходящий момент для нового старта?
   Питер сделал ей предложение  тоже  в  день  рождения  двенадцать  лет
назад. "Но тогда была ясная звездная ночь",  -  вспомнила  Лора,  подняв
лицо к мелкому дождю. И она была так уверена, что знает,  чего  хочет...
Теперь пришло время переоценки ценностей.
   В конце концов, в лету канул ее брак, но не жизнь! И за последние два
года она сделала немало, чтобы доказать это. Почему  же  ей  сейчас  так
тяжело?
   Переступая через упавший  ствол  и  углубляясь  в  лес  по  скользкой
тропинке, Лора решила, что ее не тяготит труд сам по себе.  Она  слишком
долго пренебрегала своими обязанностями одной из наследниц  компании,  и
теперь только отрабатывает то, что всегда бездумно принимала.
   А "Претензия" и вовсе приносит одну радость. Ей нравится  работать  с
Марго  и  Кейт,  доставляют  удовольствие  покупатели,   вещи,   которые
представлены в магазине. Вспоминая "Претензию",  она  всегда  испытывает
чувство гордости за удачное дело.
   А разве дети не радуют ее?  Маленькая  Кейла  так  быстро  оправилась
после развода родителей и снова стала любящим счастливым ребенком.
   Но вот Али... Бедняжка Али так отчаянно нуждается в отцовской  любви!
Она тяжелее всех переживала развод, и никакие усилия Лоры, казалось,  не
помогали ей приспособиться. Теперь она справляется лучше, чем  в  первые
месяцы, но ее настроение часто меняется... Лора с тревогой замечала, что
ее дочка очень изменилась. Она редко проявляла  свои  привязанности  так
непосредственно, как прежде,  а  главное  -  настороженно  относилась  к
матери. "Она винит во всем меня, - со вздохом подумала Лора. -  И  я  не
знаю, что с этим делать".
   Лора села на мокрый пень и закрыла глаза, вслушиваясь в тихую  музыку
ветра и леса. "Я справлюсь, - пообещала она себе. - Я справлюсь со всем:
с работой, с вечной гонкой, с тревогами,  с  детьми.  Но  как,  Господи,
справиться с одиночеством?!"
   После прогулки Лора подрезала  сухие  ветви  в  саду,  убрала  мусор.
Старый Джо просто не в состоянии  больше  поддерживать  все  на  должном
уровне. А молодой Джо, его внук, учится в  колледже  и  может  позволить
себе урвать от занятий только несколько часов в неделю для помощи  деду.
Поскольку Лора была не в состоянии уволить старого садовника,  а  нанять
ему настоящего помощника не позволял бюджет, пришлось убедить Джо в том,
что ей очень хочется самой кое-что делать в саду.
   Отчасти  это  соответствовало  истине:   она   всегда   любила   сады
Темплтон-хауза - цветы, кустарники, стелющиеся растения.  Ребенком  Лора
часто приставала к Джо, заставляя учить ее. И он подчинялся -  показывал
ей, как направить побеги, подрезать чайную розу, справиться с тлей.
   Лора с детства  обожала  Джо  -  его  обветренное  морщинистое  лицо,
медлительную речь, большие натруженные добрые руки. Джо начал работать в
садах Темплтон-хауза мальчишкой еще при ее  дедушке.  После  шестидесяти
лет безупречной службы он имел право на пенсию, право на легкую работу в
собственном саду, право на отдых на солнышке.
   Но Лора понимала: если она предложит все это старику, то разобьет его
сердце.
   Так что она приняла на себя часть забот  по  саду  под  видом  хобби.
Когда позволял ее распорядок дня - и даже когда не слишком  позволял,  -
она обходила вместе с Джо сады, обсуждая  проблемы  сорняков,  нашествия
тли, прополки травы на лужайках и многое другое.
   Сегодня, ближе к сумеркам, Лора подвела итоги  и  осталась  довольна.
Сады  Темплтон-хауза  выглядели  так,  как  и  должны  выглядеть  зимой:
притихшими в ожидании теплых дней,  с  редкими  оазисами  самых  стойких
цветов. Родители передали ей дом вместе со всем,  что  его  окружает,  и
она, как могла, заботилась о нем.
   Ступив на бортик бассейна, Лора одобрительно кивнула.  Бассейном  она
занималась сама: в конце концов, это была  ее  личная  прихоть.  Вода  в
бассейне подогревалась,  и  в  любую  погоду,  если  удавалось  выкроить
несколько минут, она  любила  поплавать.  В  этом  бассейне  Лора  учила
плавать своих детей - так же, как когда-то ее учил отец.
   На дне бассейна жила русалка - мозаичная красавица с рыжими  волосами
и блестящим зеленым хвостом. Девочки любили нырять и трогать безмятежное
улыбающееся лицо, и это тоже напоминало Лоре детство.
   Машинально она проверила, достаточно ли чисты стеклянные столики и не
намокли ли шезлонги вокруг бассейна. Энн наверняка уже сделала  это,  но
Лора не могла вернуться в дом, пока  не  убедилась,  что  все  в  полном
порядке.
   Удовлетворенная, она прошла по вымощенной  камнем  дорожке  сразу  на
кухню.  От  нахлынувших  ароматов  потекли  слюнки.  Пышнотелая   миссис
Уильямсон стояла у плиты - как все годы, что Лора помнила ее.
   - О баранья нога! - воскликнула Лора.  -  И  яблочный  чатни, и  картофель
с карри....
   Миссис Уильямсон обернулась с довольной улыбкой. Ей  было  далеко  за
семьдесят, блестящие черные волосы она туго стягивала  в  жесткий  пучок
размером с шар для боулинга. Но ласковое лицо миссис  Уильямсон,  все  в
складках и морщинках, было таким же  нежным,  как  кремовые  начинки  ее
тортов.
   - Нюх, как всегда, не подвел вас, мисс Лора... Или  память?  Уж  я-то
знаю, что вы любите больше всего.
   - Никто не жарит барашка, как вы, миссис Уильямсон. -  Помня  правила
игры, Лора послонялась по просторной кухне, заглядывая во все углы. - Но
я не вижу торт.
   - Кажется, я забыла его испечь...
   Лора изобразила ожидаемое разочарование.
   - О, миссис Уильямсон!
   - А может, и нет. - Повариха захихикала и указала  деревянной  ложкой
на дверь. - Теперь уходите. Нечего приставать ко мне, когда  я  готовлю.
Идите, приведите себя в порядок. Вон сколько грязи натащили!
   - Слушаюсь, мэм. - У двери Лора  обернулась.  -  А  вдруг  это  будет
"Черный лес"? С двойным шоколадом?
   - Поживем - увидим...
   Лора еле сдерживала смех, пока  не  дошла  до  середины  коридора,  и
только тогда расхохоталась. На ужин точно будет  ее  любимый  шоколадный
торт! Может, миссис Уильямсон и стала  немного  забывчивой  в  последнее
время, и слышит не так хорошо,  как  прежде,  но  такие  жизненно-важные
вещи, как традиционное меню на день рождения Лоры, она  помнит  во  всех
деталях!
   Лора поднималась по лестнице, мурлыча себе под нос какую-то  песенку,
но ее настроение резко упало, когда она услышала из комнаты Али  громкие
голоса дочерей. Очевидно, ссора была в самом разгаре.
   - Потому что ты дура, вот почему! - раздался голос Али, пронзительный
и злобный. - Потому что ты ничего не понимаешь, и я тебя ненавижу.
   - Я не дура! - Голос Кейлы дрожал от слез. - И я  ненавижу  тебя  еще
больше!
   - Хорошенькое дело. - Лора, полная решимости не вспылить  и  проявить
беспристрастность, остановилась в дверях.
   Картина, представшая перед ней, на первый взгляд казалась  достаточно
невинной. Очаровательная девичья комната. На полках вокруг большого окна
- куклы в национальных костюмах со всего мира. В книжном шкафу книги: от
"Стишков матушки Гусыни" до "Джен Эйр". На туалетном столике -  открытая
шкатулочка для драгоценностей с кружащейся балериной на крышке.
   Но ее дочери, разделенные кроватью с балдахином, стояли лицом друг  к
другу, словно заклятые враги на поле битвы.
   -  Пусть  убирается  из  моей  комнаты!  –  Сжав  кулаки,  Али  резко
повернулась к матери. - Это моя комната, и нечего ей тут делать!
   - Я только  зашла  показать  ей  свой  рисунок,  -  произнесла  Кейла
дрожащими губами и протянула Лоре листок бумаги.
   Это был отличный набросок цветными карандашами: огнедышащий дракон  и
юный, закованный в серебряные доспехи рыцарь с  поднятым  мечом.  "Нужно
будет договориться об уроках рисования", - подумала Лора.
   - Замечательный рисунок, Кейла.
   - А она сказала, что безобразный. - Кейла,  никогда  не  стеснявшаяся
слез, заревела. - Она сказала, что он  безобразный  и  глупый  и  что  я
должна стучаться, прежде чем заходить в ее комнату!
   - Али...
   - Драконы все безобразные, и вообще - их не бывает! - Али  с  вызовом
вскинула голову. - И она не смеет заходить в мою  комнату,  когда  я  не
хочу ее видеть.
   - Ты имеешь право на уединение, - осторожно заметила Лора, - но ты не
имеешь