оуард. Бакстер и Трухарт будут танцевать вокруг молодых цветущих тел, но остальным следует присутствовать. Там может появиться наш подопечный... Пибоди, мне нужно уладить одно личное дело. Будь готова к десяти.

***

     Ева спустилась по лестнице и застала Соммерсета в разгар битвы с сестрой Спенс.
     - Если вы хотите снять шину, то не станете возражать и позволите мне отвезти вас в центр здоровья. Удаление можно проводить только с разрешения врача и под его присмотром.
     - Я сделаю это сам за две минуты! Отойдите в сторону! - Соммерсет хотел встать, но Спенс силой усадила его на место.
     Ева следила за этим зрелищем, как зачарованная.
     - Мадам, я еще ни разу не бил женщин, как бы они меня ни провоцировали. Вы будете первой.
     - Вы злите его еще больше, чем я, - прокомментировала Ева, и к ней повернулись два сердитых лица. - Придется ему помочь.
     - Я рассчитывала на ваше содействие. - Спенс вздернула подбородок и тряхнула буклями.
     - Я не позволю этой особе тащить меня в центр здоровья для такой простой процедуры!
     - Для этого требуется врач, - отрезала Спенс.
     - Тогда приведите врача сюда, - предложила Ева. - И все дела.
     - Я не могу вызывать врача на дом по такому пустяковому поводу, как снятие шины.
     - Если это пустяк, то зачем нужен врач?
     - Ага! - Соммерсет поднял длинный костлявый палец. - Вот именно!
     - Думаю, я смогу просто отстрелить эту чертову шину. - Ева задумчиво вынула оружие. - Спенс, отойдите в сторону. Сейчас я...
     - Уберите эту штуку! - огрызнулся Соммерсет. - Вы с ума сошли!
     - А жаль. Это было бы забавно. - Ева пожала плечами и вернула пистолет в кобуру. - Позвоните врачу, - велела она Спенс. - Скажите, что Рорк хочет, чтобы он приехал сюда и снял шину. Сделайте все возможное, чтобы этот чирей на моей заднице как можно скорее встал и убрался из дома.
     - Не понимаю, почему...
     - От вас требуется не понимать, а делать! Если у врача возникнут проблемы, - добавила Ева, - пусть обратится ко мне.
     Спенс запыхтела, но Ева уже отвернулась от нее и сунула руки в карманы.
     - Чем скорее вы встанете на ноги, тем скорее отправитесь в отпуск. И тогда я переведу дух.
     - С превеликим удовольствием!
     Ева кивнула и наклонилась к Галахаду, который спрыгнул с коленей Соммерсета и начал тереться о ее ноги.
     - Вчера вечером звонил Рорк. Из дублинской квартиры Брайана Келли. Он был пьян. Очень пьян.
     - Веселый или сердитый?
     - Скорее первое. - Ева выпрямилась и с досадой пригладила волосы. - Но он не владел собой. А это опасно. Говорил, что получил какую-то информацию у одного из старых друзей его отца. Вы знаете, кто это может быть?
     - Я плохо знал Патрика Рорка. Всегда стремился избегать таких людей. Мне нужно было растить ребенка. - Он сделал паузу. - Точнее, двоих. В тот момент.
     Ева промолчала. Сказать было нечего.
     - Сегодня он собирался ехать в Клэр. Это на западе от Дублина. Его мать была родом оттуда. Он сказал, что не рассчитывает на теплый прием.
     - Если они осудят его, им же хуже. Родной отец не смог сломать этого ребенка и превратить его в чудовище. Как ни пытался. - Соммерсет внимательно посмотрел на Еву. - Кроме того, Патрику уже отомстили. За всех погубленных детей.
     Взгляд Евы остался непроницаемым. Она шагнула вперед, наклонилась и вполголоса спросила:
     - Это вы убили Патрика Рорка?
     Лицо Соммерсета тоже осталось бесстрастным.
     - У убийств нет срока давности.
     - Я спрашиваю не как полицейский.
     - Я должен был защитить детей.
     Ева перевела дух.
     - Рорк не знает об этом, верно? Вы так и не сказали ему...
     - Потому что говорить нечего. Нечего. Лейтенант, это дела давно минувших дней. По-моему, вы собирались уходить. Вас ждет более свежее убийство.
     На мгновение их глаза встретились.
     - Да. - Ева выпрямилась и отвернулась. - Но помните: как только вы поправитесь, чтоб духу вашего здесь не было. Три недели этот дом будет зоной, свободной от Соммерсета.
     Когда она вышла, старик насмешливо фыркнул, поднял руку и погладил вернувшегося на место Галахада.
     - Держу пари, она будет скучать по мне.

ГЛАВА 16

     Племя врачей Ева недолюбливала, но все же как-то сумела подружиться с двумя его представителями. Сейчас ей нужно было потеребить Луизу Диматто. Зная, что Луиза очень занятой человек, Ева заранее связалась с ней по телефону, выяснила, где она находится, и назначила встречу.
     Клиника на Кэнал-стрит была любимым детищем Луизы. Она порвала со своей аристократической семьей ради того, чтобы создать и возглавить независимую клинику на краю района трущоб, где бродяги ночевали в коробках из-под фруктов, а нищие, не имевшие лицензии, облапошивали простаков. Но эта женщина не боялась испачкать в грязи пальчики с безукоризненным маникюром. Сначала она тратила на клинику не только свое время, но и все свои деньги. Однако потом развернула широкую кампанию по привлечению новых средств из всех доступных ей источников. Ева знала как минимум один из таких источников, который поначалу был единственным.
     "Луиза перестала быть одиноким волком благодаря Рорку, - думала Ева, припарковавшись во втором ряду за старой ржавой двухместной малолитражкой со снятыми шинами, сиденьями и дверьми. - Деньги были его, хотя этот хитрый ублюдок перевел их на счет Луизы".
     Впрочем, деньги были потрачены не зря. Клиника стала лучом света в темном царстве. Очень темном. Хотя здание не бросалось бы в глаза, если бы в этом квартале были другие дома - с чистыми окнами и не расписанными краской стенами.
     На противоположной стороне улицы девица в совершенно черных очках что-то напевала и подергивала ногами в такт. Стену подпирали два подонка, искавшие приключений, за которыми здесь далеко ходить не требовалось. Большинство окон верхних этажей было открыто в тщетной попытке перехватить хоть какое-то движение воздуха. Из окон доносились плач младенцев, громкая музыка и сварливые голоса.
     Оценив ситуацию, Ева поставила на крышу маячок и подошла к подонкам. Они выпрямилась и нагло ухмыльнулись.
     - Вы знаете доктора Диматто?
     - Все знают дока. А вам-то что? - хмыкнул один.
     - Того, кто приходит сюда беспокоить нашего дока, ждут большие неприятности, - предупредил второй.
     - Приятно слышать, потому что док - моя подруга. Я хочу поговорить с ней. Видите эту машину?
     - Кусок полицейского дерьма! - фыркнул первый.
     - Мой кусок полицейского дерьма, - уведомила его Ева. - Когда я вернусь, машина должна остаться такой же. Если этого не случится, кому-то мало не покажется. И в первую очередь вам, джентльмены. Ясно?
     - Ой, Рико, я уже дрожу! - Первый толкнул второго локтем и мерзко захихикал. - Эта полицейская замухрышка даст мне пощечину, если кто-нибудь помочится на ее шины!
     - Предпочитаю, чтобы меня называли злобной полицейской сукой. Это верно, Пибоди?
     - Да, мэм. - Из машины вылезла Делия. - Абсолютно верно.
     Ева смерила взглядом обоих подонков.
     - А почему, Пибоди?
     - Потому, мэм, что вы такая и есть. Если кто-то опорожнит свой мочевой пузырь на ваши шины, вы не станете давать ему пощечину. Просто открутите облегчившемуся яйца, а потом засунете их ему в глотку.
     - Да. Именно так. А что я сделаю потом, Пибоди?
     - Потом, мэм? Потом вы засмеетесь.
     - Я сегодня еще не смеялась, так что с удовольствием сделаю это. - Уверенная в том, что ее транспорт останется нетронутым, Ева решительно направилась к клинике. - Насчет смеха было сказано неплохо, Пибоди, - сказала она у дверей.
     - Спасибо. Я подумала, что это позволит задать нужный тон... О боже!
     Делия обвела взглядом просторную приемную. Тут было яблоку упасть негде. Изрядная часть больных выглядела так, что по сравнению с ними два подонка казались бойскаутами, но все сидели смирно и ждали. В комнате было чисто. Свежая краска, ковер без единого пятнышка, вьющиеся растения... В отгороженной секции стояли детские стулья и лежали игрушки. Мальчик лет четырех методично колотил мальчика лет двух пенопластовым молотком по голове. Каждый удар сопровождался радостным "бах!".
     - Неужели никто не остановит его? - вслух подумала Ева.
     - Что? О нет, мэм. Он просто выполняет свою работу. Старшие должны колотить младших. Например, в детстве мой брат Зак регулярно сверлил мне ребра пальцем. Я очень скучаю по нему.
     - Тебе виднее. - Сбитая с толку Ева пошла к регистратуре, и их провели в кабинет Луизы.

***

     Как бы ни расширялась клиника, личное помещение доктора Диматто оставалось маленьким и тесным. Благотворители могли не волноваться, что директор потратит их пожертвования на обустройство своего рабочего гнездышка.
     Пока они ждали хозяйку, Ева проверила, не поступало ли сообщений на ее компьютер, стоявший в управлении, и разозлилась, обнаружив очень краткое послание Рорка.
     В кабинет влетела Луиза. На ней был бледно-зеленый халат поверх джинсов и белой майки. По поле халата текла струйка чего-то белого, похожего на свернувшееся молоко.
     - Привет, люди. Умираю без кофе! У меня есть десять минут. Выкладывайте.
     - По-моему, на вас уже кое-что выложили, - показала Ева на струйку.
     - Подумаешь, младенец срыгнул... Сегодня у меня грудничковый день.
     - Тьфу!
     Луиза хихикнула и налила себе кофе из кофеварки.
     - Думаю, иногда вы приходите домой с пятнами от куда более интересных жидкостей, чем какое-то безобидное грудное молоко. Ну, что? - Она уселась на угол стола и вздохнула. - Господи, как приятно сесть! Куда лучше секса... Чем могу быть полезна?
     - Вы еще не забыли историю о двух убитых студентах?
     - Я слежу за сообщениями средств массовой информации. Особенно за теми, которые выдает в эфир Надин. - Она подула на кофе и сделала глоток. - А что?
     - У меня возникла гипотеза, что человек, который убил их, очень болен. Возможно, смертельно.
     - Почему?
     - Это сложно.
     - У меня есть десять минут, - напомнила Луиза и, порывшись в кармане халата, вынула красный леденец. - Попробуйте упростить.
     - Есть старое поверье, что фотоаппарат впитывает душу человека. Думаю, убийца его усовершенствовал. Он говорит о свете своих моделей. Чистом свете. И о том, что теперь они принадлежат ему. Я, конечно, могу попасть пальцем в небо, но вдруг он считает, что сможет выжить с помощью их света?
     - Угу... - Луиза начала сосать леденец. - Интересно.
     - Если он так считает, то можно сделать вывод: однажды убийца узнал, что жить ему осталось недолго. Разве вы, врачи, не называете злокачественные опухоли тенями?
     - Любое новообразование во время рентгеновского или ультразвукового исследования выглядит как тень или темное пятно.
     - Это такие же изображения, как фотография, верно?
     - Да, верно. Я понимаю, куда вы клоните, но не знаю, как вам помочь.
     - Вы знаете врачей, а они знают других врачей. Знаете больницы и центры здоровья. Мне нужно выяснить, кто получал плохие новости за последние двенадцать месяцев. Можно ограничиться мужчинами от двадцати пяти до шестидесяти лет.
     - Ничего себе задачка... - Луиза покачала головой и допила кофе. - Даллас, несмотря на противораковую вакцину, раннюю диагностику и эффективные методы лечения, существует множество людей с неизлечимыми и неоперабельными случаями. Добавьте к ним тех, кто по каким-то причинам отказывается от лечения - из религиозных соображений, страха, упрямства, невежества, - и окажется, что только в Манхэттене таких сотни, если не тысячи.
     - Ничего, я сумею отсеять лишних.
     - Может быть, но есть одна большая проблема. Она называется врачебной тайной. Я не могу называть имена. Ни один уважающий себя врач на это не пойдет.
     - Луиза, он убийца!
     - Да, но другие ни в чем не виноваты, и имеют право на сохранение тайны. Конечно, спросить можно, только никто мне не ответит, а если и ответит, то я сообщу вам эти сведения только в том случае, если буду не в себе.
     Раздосадованная Ева принялась расхаживать по тесному кабинету. Тем временем Луиза достала из кармана второй леденец и протянула его Пибоди.
     - Лимон? Нет, спасибо.
     - Без сахара.
     - Все равно яд, - сказала Пибоди, но тем не менее леденец взяла и развернула обертку.
     Ева шумно выдохнула и села.
     - Скажите мне вот что... Какие злокачественные опухоли наиболее опасны?
     - Еще один вопрос на засыпку. Если пациент сделал все нужные прививки, проходил обязательные ежегодные осмотры и выявил заболевание на ранней стадии, то я сказала бы, что это опухоль мозга. Пока опухоль не успела дать метастазы, раковые клетки можно убить, замедлить их рост, удалить, а при необходимости заменить пораженный орган. Но мозг заменить нельзя. Однако это всего лишь гипотеза, - добавила она, отставив в сторону пустую чашку.
     - Лиха беда начало. Вы могли бы поговорить со знакомыми специалистами по болезням мозга? Человек остается дееспособным, может планировать и выполнять сложные действия. Он находится в ясном уме и очень подвижен.
     - Сделаю, что смогу. Но могу я очень немного... Мне пора возвращаться к своим прямым обязанностям. Кстати, я подумываю устроить небольшой обед в дружеской компании. Вы обе, Рорк, Макнаб и мы с Чарльзом.
     - Гм-м... - выдавила Ева.
     - Грандиозная мысль! Сообщите, когда... Как поживает Чарльз? - после паузы поинтересовалась Пибоди. - Я давно с ним не разговаривала.
     - Отлично. Очень занят, но кто из нас не занят? Я свяжусь с вами.
     - Эй, а мне леденец?
     Луиза засмеялась, сунула Еве конфету и убежала.

***

     Выйдя из клиники, Ева быстро подошла к машине, наклонилась и проверила шины. Затем она широко улыбнулась двум подонкам, все еще подпиравшим стену, и сунула леденец в рот.
     Некоторое время они ехали в молчании, потом Ева не выдержала:
     - О'кей, это не мое дело, но почему тебя ничуть не напугала мысль о дружеской вечеринке с Луизой и Чарльзом?
     - А почему она должна была меня напугать?
     - Ох, не знаю. Дай подумать. - Ева сосредоточенно сосала леденец. "Виноградный, - подумала она. - Неплохо". - Может быть, потому, что ты одно время встречалась с Чарльзом, и эти встречи с профессиональным мужчиной по вызову вывели твоего нынешнего сожителя из себя до такой степени, что он пнул Чарльза в его прелестную задницу?
     - Перец добавляет блюду пикантности, верно? Чарльз - мой друг, несмотря на его прелестную задницу. Он любит Луизу. Луиза мне нравится. Я не спала с Чарльзом. А если бы и спала, какое это имеет значение?
     "Постельные игры всегда имеют значение, что бы там ни говорили", - подумала Ева, но предпочла промолчать.
     - О'кей. Если это не имеет значения, почему ты не сказала Макнабу, что никогда не танцевала с Чарльзом самбу в постели?
     Пибоди понурилась.
     - Потому что он вел себя, как дурак.
     - Пибоди, Макнаб и есть дурак!
     - Да, но теперь он мой дурак. Наверно, следовало бы сказать ему. Но мне ужасно не хочется, чтобы он одержал надо мной верх.
     - Как это?
     - Понимаете, сейчас я в выигрышном положении. Он думает, что я спала с Чарльзом и перестала спать с ним из-за него, Макнаба. Но если я скажу ему, что никогда не была близка с Чарльзом, верх будет за ним.
     - О господи, у меня разболелась голова. Лучше бы не спрашивала...

***

     Ева вернулась к началу - к Рэйчел Хоуард.
     Волокна ковра. Они определили производителей и модели транспортных средств, оснащавшихся такими ковриками, а затем составили перечень зарегистрированных владельцев. Машины Хупера и дяди Диего Фелисиано этому перечню не соответствовали.
     До сих пор этот путь оставался тупиковым, но Ева была готова прошибить лбом стену.
     Транквилизатор. Лекарство, продающееся по рецепту, а не наркотик, покупаемый из-под полы. Если ее гипотеза верна, есть шанс, что рецепт принадлежал убийце. Ему прописали лекарство, помогающее уснуть, успокоить нервы и снять боль, которую он мог испытывать.
     Нужно было сопоставить список владельцев транспортных средств со списком местных аптекарей. А потом сравнить тот и другой со списками покупателей фотоаппаратуры за последние двенадцать месяцев.
     Ева тяжело вздохнула. Процедура сложная и долгая. Львиная доля времени уйдет на получение разрешений.
     "Как бы я повела себя, если бы Рорк был рядом? - думала она. - Воспользовалась бы его помощью? Позволила бы уговорить себя, воспользовалась бы его более современной техникой, его привычкой обходить стандартные системы охраны от несанкционированного доступа и личные коды? Возможно".
     Но Рорк отсутствовал, так что говорить было не о чем. На нее давило время. За неделю убийца лишил жизни двоих и на этом не остановится.
     Он ждать не станет.
     Ева начала первый перекрестный поиск, ожидая разрешения на следующий. Ей не давала покоя мысль о том, что некий безымянный студент уже оказался в перекрестье видоискателя.
     И мысль о Рорке, попавшем в плен собственного прошлого.

***

     Он не часто бывал на западе страны, в которой родился. Большинство принадлежавшей ему собственности находилось в Дублине, в Корке на юге и в Белфасте на севере. Кое-что у него имелось в Голуэе, но он никогда там не был. А в Керри, где Рорк купил замок, превращенный в гостиницу, он пробыл лишь несколько дней.
     Хотя Рорк и не разделял врожденного недоверия жены к деревне, однако он тоже предпочитал город. Что бы он делал в этом краю зеленых холмов и заросших цветами дворов?
     В лучшем случае, смог бы провести здесь небольшой отпуск. И все же какая-то часть его души радовалась тому, что есть место, где все осталось таким, каким было несколько веков назад. Зеленым. Бархатно-зеленым и спокойным.
     Та Ирландия, из которой он бежал, была серой, сырой, мрачной и угрюмой. Но Клэр оказался не просто другой частью страны - это был другой мир, которого он не знал. Здесь все еще жили фермеры, которые ходили по полям с собаками, а в этих полях лежали развалины старых замков, крепостей и башен, некогда грозных и неприступных. По развалинам бродили туристы, фотографировали их, затем уезжали по извилистым дорогам дальше. А местные жители смотрели на эти руины изо дня в день. "Нас пытались победить, - думали они. - Викинги и бритты. Но так и не смогли. И никогда не смогут".
     Рорк редко думал о своем наследии и никогда не цеплялся за слезливые воспоминания об Ирландии, как делали многие потомки тех, кто оставил эти зеленые поля. Но теперь он ехал один под жемчужными облаками, смотрел на танец теней в бесконечных зеленых просторах, на заросли дикой алой фуксии в рост человека и ощущал странное щемящее чувство.
     Это было прекрасно и принадлежало ему. Правда, совсем не так, как он привык.
     Он прилетел из Дублина в Шэннон на самолете. Во-первых, так было быстрее; во-вторых, после ночной попойки у него нещадно болела голова. Но по какой-то неясной причине в Клэр он отправился на машине, пытаясь отсрочить приезд.
     Что он им скажет, черт побери? Все, что приходило в голову, казалось не правильным. Он никогда не сможет найти нужные слова. И пытаться нечего. Потому что логике это не поддается.
     У него есть своя семья - и в то же время с этими людьми его связывает только призрак.
     Но этот призрак маячил у него перед глазами, бродил по полям и стоял посреди двора, заросшего цветами.
     "Она не бросила меня, - думал Рорк. - Разве я могу бросить ее?"
     Дорога петляла по лесу, которому было не больше пятидесяти лет. Потом деревья сменились полями и холмами. Их лениво освещали солнечные лучи, с трудом пробивавшиеся сквозь облака. У изгороди паслись коровы и лошади. Это заставило его улыбнуться - близость животных не доставила бы удовольствия его копу. А при виде аккуратного старичка в кепке, белой рубашке и галстуке, проехавшего навстречу на маленьком тракторе и помахавшего рукой, Ева совсем растерялась бы.
     "Зачем? - спросила бы она обиженным голосом, который так и звучал у Рорка в ушах. - Зачем они это делают?"
     Он тосковал по ней так же, как тосковал бы по у