этой  жизни  просто  не  дали  шанса
проявить  себя  по-настоящему.   Вот   в   чем   заключается   настоящее
преступление, если ты хочешь знать мое мнение!
   "Настоящее преступление", - повторила про себя Кейт, и у  нее  внутри
все оборвалось. Отец украл деньги, потому что отчаянно в  них  нуждался!
Вот и выбрал самый легкий путь... Стал вором. Мошенником.  А  когда  его
схватили за  руку,  смошенничал  и  с  правосудием  -  вывел  машину  на
скользкую дорогу, убил себя и жену и оставил дочь сиротой...
   Неужели он действительно сделал  это  намеренно?!  До  такой  степени
отчаялся, что потерял всякий разум, озлобился и выбрал смерть?
   Кейт едва помнила отца: худой, бледный,  нервный  человек,  резкий  и
вспыльчивый. Человек, постоянно строивший грандиозные планы относительно
своего ребенка. В его  голове  вечно  теснились  великолепные  прожекты.
Большие дома, роскошные автомобили, веселые путешествия в Диснейленд...
   А они жили в маленьком домике, таком  же,  как  все  остальные  в  их
квартале,  ездили  на  стареньком  дребезжащем  седане  и   никогда   не
путешествовали.
   Поэтому он украл деньги и был пойман. И умер.
   А что же ее мать? Неужели она  обо  всем  догадывалась?  Вот  почему,
наверное, в памяти Кейт остался образ женщины с беспокойными  глазами  и
вымученной улыбкой...
   Интересно, а до того случая он когда-нибудь крал  деньги  со  счетов?
Эта мысль заставила Кейт похолодеть. Вдруг ему удавалось выходить  сухим
из воды? Немножко оттуда, немножко отсюда, все сходило с рук, вот  он  и
потерял осторожность...
   Кейт помнила ссоры между родителями, которые почти всегда происходили
из-за денег. Но  хуже  всего  было  молчание,  следовавшее  за  ссорами.
Безмолвные вечера. В тот день они тоже молчали в машине, а  потом  вдруг
страшный удар, крики и невыносимая боль...
   Кейт  вздрогнула,  зажмурилась  и   крепко   сжала   кулаки:   голова
раскалывалась, словно та давняя боль сейчас отозвалась в ней.
   О Господи, она любила родителей! Любила  память  о  них!  Теперь  эта
память омрачена, запачкана  грязью.  Кейт  обожгло  стыдом,  какого  она
никогда в жизни не испытывала: она наконец  осознала,  что  значит  быть
дочерью вора.
   И все же Кейт никак не  могла  до  конца  поверить  в  эту  кошмарную
историю.  Машинально  повернувшись  к  компьютеру,   она   связалась   с
библиотекой в Нью-Гэмпшире, в котором родилась и провела раннее детство.
Кейт запросила по факсу все газетные статьи, в  которых  упоминалось  бы
имя Линкольна Пауэлла, за год, предшествующий автокатастрофе. А чтобы не
сидеть праздно в ожидании материалов, позвонила на  Восточное  побережье
адвокату, который распоряжался имуществом, доставшимся ей от родителей.
   С техникой Кейт всегда была на "ты", и через  час  она  уже  получила
нужную информацию. В газетах черным по  белому  было  напечатано  то  же
самое, о чем ей только что рассказал по телефону адвокат.
   Итак, все это оказалось правдой. Обвинения, расследования, скандал...
Как поняла Кейт, в газеты история просочилась  из-за  семейного  родства
Линкольна Пауэлла с Темплтонами. А когда она прочла,  что  после  гибели
родителей украденные суммы были возмещены, у  нее  не  возникло  и  тени
сомнения  по  поводу  неизвестного  благодетеля:  деньги  вернули  люди,
взявшие ее в свой дом, в свою семью.
   Темплтоны! Хотя их имя попало  в  скандальную  хронику  благодаря  ее
отцу, они спокойно заплатили его долги и взяли на  себя  ответственность
за оставшуюся  сиротой  маленькую  девочку.  И  окружили  ее  любовью  и
заботой.
   Кейт сидела одна в своем маленьком кабинете, уронив голову на руки, и
плакала, плакала... Когда слезы иссякли, она выпила таблетку от головной
боли и еще одну - чтобы утихло жжение в животе. Потом взяла  портфель  и
собралась уходить. "Ты должна обо всем забыть!"  -  сказала  себе  Кейт.
Просто забыть,  похоронить  в  глубинах  памяти.  Как  похоронила  своих
родителей.
   Все равно уже ничего не исправишь. "Я все та же, - уверяла себя Кейт,
- та же женщина, что и сегодня утром". Но тем не менее она поймала  себя
на мысли, что боится открыть дверь и столкнуться в коридоре лицом к лицу
с сослуживцами.
   Кейт снова села, закрыла  глаза  и  попыталась  воскресить  в  памяти
счастливые картины своей жизни в семье Темплтон. Она вспоминала  о  том,
как росла, как происходило становление ее личности, о том, как любили ее
и как любила она...
   В  шестнадцать  лет  Кейт  посещала  дополнительные  занятия,   чтобы
закончить школу на год раньше. Для нее  это  не  представляло  такой  уж
большой трудности, и она намеревалась получить самые высокие  оценки  на
экзаменах. Она  даже  заготовила  речь,  которую  скажет  при  получении
диплома!
   Кейт активно занималась и общественной деятельностью: ее  выбрали  на
второй срок казначеем класса, она являлась  президентом  математического
клуба,  участвовала  в  группе  поддержки  баскетбольной  команды.   Она
надеялась и в этом году сохранить звание лучшей  ученицы  школы,  однако
основное внимание сейчас уделяла математике.
   Цифры всегда были ее сильной стороной. Так что, следуя  логике,  Кейт
решила использовать это в своей будущей карьере. После получения диплома
она последует за Джошем в Гарвард - изучать бухгалтерию!
   Правда, Марго утверждала, что ее мечты о карьере бухгалтера  -  тоска
зеленая... Ну и наплевать! Для Кейт было важно, что  мечты  эти  реально
достижимы. Она намеревалась доказать самой себе и всем, кому есть до нее
дело, что усилия потрачены не напрасно. Все данное ей  от  природы  и  в
процессе воспитания  она  употребит  на  то,  чтобы  добиться  наилучших
результатов!
   В памяти особенно ясно встала  картина  одного  вечера  незадолго  до
Рождества. Глаза уже давно болели  от  напряжения.  Кейт  сняла  очки  и
откинулась в кресле. Периодически мозгам  надо  давать  отдых,  так  они
лучше сохранят остроту восприятия. Стараясь ни о чем не думать,  девушка
рассеянно оглядела комнату.
   Темплтоны  настояли,  чтобы  к  шестнадцатилетию  она  обновила  свою
комнату. И новый вид ее  жилища  очень  нравился  Кейт.  Над  письменным
столом висели полки из сосны с книгами и учебниками, а на сам стол  Кейт
просто не могла  налюбоваться:  настоящий  чиппендельский,  с  глубокими
ящичками и резьбой. За ним так славно работалось!
   Кейт решительно отвергла обои в цветочек и пестрые  занавески.  Стены
теперь  были  в  едва  заметную  полоску,  на   окнах   висели   простые
вертикальные жалюзи. Уступая вкусу  тети  Сьюзен,  которая  обожала  все
украшать, девушка согласилась на темно-зеленую кушетку с изящно выгнутой
спинкой. Изредка Кейт и вправду валялась на ней  и  читала  какую-нибудь
легкомысленную ерунду для отдыха.
   Во  всем  остальном  комната  была  на  редкость  функциональна,  что
идеально отвечало вкусам и требованиям Кейт.
   Как только она снова уткнулась носом в книгу, раздался стук в  дверь.
Кейт недовольно хмыкнула; в доме все знали, что  столь  своеобразно  она
обычно разрешает войти.
   - Кейт! - На пороге, уперев руки в бока,  стояла  Сьюзен  Темплтон  в
элегантном кашемировом костюме. - Что прикажешь с тобой делать?!
   - Я почти закончила, - не  отрывая  глаз  от  учебника,  пробормотала
Кейт, когда до нее донесся запах тетиных духов. - Промежуточный экзамен.
По математике. Завтра.
   - Да ты и так все знаешь назубок!
   Сьюзен аккуратно села на краешек кровати и стала  разглядывать  Кейт:
огромные, миндалевидные, с несколько экзотичным разрезом карие глаза  за
очками в тяжелой оправе. Гладкие темные волосы собраны в короткий  хвост
на затылке. "И зачем она каждый  год  подстригает  волосы?  -  вздохнув,
подумала Сьюзен. - Если не хочет отращивать, лучше бы сделала  стрижку!"
Из-под длинного серого мешковатого  свитера  торчали  голые  ноги.  Губы
девушки были  крепко  сжаты,  брови  сосредоточенно  сдвинуты.  Она  вся
углубилась в учебник.
   - На тот случай, если ты забыла, -  начала  Сьюзен,  -  до  Рождества
осталось всего десять дней.
   - М-м-м. Как  раз  экзаменационная  неделя!  Сейчас,  тетя.  Я  почти
закончила.
   - Уже шесть часов.
   - Не ждите меня с ужином. Я хочу закончить.
   - Кейт! - Сьюзен подошла к девушке и решительно сдернула с нее  очки.
- Джош вернулся домой из колледжа. Вся семья ждет тебя,  чтобы  украшать
елку.
   - О! - Поморгав, Кейт с трудом оторвалась  от  формул.  У  тети  было
очень хорошенькое личико в обрамлении вьющихся светлых волос, но  сейчас
на  этом  личике  читалось  явное  недовольство.  -  Извини.  Я  забыла.
Понимаешь, если я не сдам этот экзамен на "отлично"...
   - ...мир перестанет существовать. Знаю.
   Кейт хмыкнула и подвигала плечами, чтобы размять затекшие мышцы.
   - Думаю, я могу отдохнуть пару часиков. Сейчас иду.
   - Мы будем польщены, - Сьюзен положила очки на стол. - Только надень,
пожалуйста, что-нибудь на ноги, Кейт.
   - Хорошо-хорошо.
   - Не могу себе представить, что сказала бы это кому-нибудь  из  своих
детей, но тебе скажу... - Сьюзен направилась к двери. -  Если  ты  опять
откроешь одну из этих книжек, Кейт, я тебя просто убью!
   - Да, мэм.
   Кейт подошла к шкафу и выбрала из аккуратной стопки пару носков.  Под
стопкой была спрятана от посторонних глаз книжка "Прибавь  в  весе",  по
которой она  без  особого  успеха  старалась  стать  хотя  бы  чуть-чуть
пополнее. Натянув носки, Кейт приняла две таблетки  аспирина,  чтобы  не
дать голове окончательно разболеться.
   - Пора! - сообщила встретившаяся ей в коридоре  Марго,  которая  тоже
собиралась спускаться вниз. - Джош и мистер Т. уже проводят лампочки для
елки.
   - Ну, на это им потребуется много времени. Ты же  знаешь,  они  вечно
спорят, как  проводить  лампочки:  по  часовой  стрелке  или  против.  -
Наклонив голову, Кейт внимательно посмотрела на Марго. - С чего  это  ты
так вырядилась?
   - Просто так, настроение праздничное!  -  Марго  разгладила  на  себе
нарядное красное платье с некоторым намеком на декольте. Она даже надела
туфли на каблуках, чтобы Джош заметил, какие  у  нее  красивые  ноги,  и
сообразил наконец, что она уже настоящая женщина. - В отличие от тебя, я
не собираюсь украшать елку в драном тряпье.
   - Зато мне в нем удобно, - фыркнула Кейт. - А ты опять стащила духи у
тети Сьюзен.
   - Ничего подобного! - вздернув подбородок, Марго поправила  прическу.
- Она мне сама предложила побрызгаться.
   - Эй! - позвала их Лора, стоявшая внизу у лестницы.  -  Вы  что  там,
весь вечер собираетесь ругаться?
   - А мы не ругаемся. Мы делаем комплименты друг другу по поводу  наших
нарядов, - ухмыльнулась Кейт и начала спускаться.
   - Папа и Джош почти закончили спор о лампочках. - Лора направилась  к
гостиной через просторный холл, пол которого  был  выложен  бело-голубой
плиткой. - Теперь курят сигары.
   - Джош  курит  сигару?  -  Кейт  развеселилась,  вообразив  себе  эту
картину.
   - Он ведь у нас теперь взрослый,  студент  Гарварда!  -  с  напускной
почтительностью заметила Лора. - Ты явно перезанималась,  Кейт,  у  тебя
под глазами синяки.
   - Зато твои блестят, как звезды! С чего  это?  И  ты  тоже  почему-то
разоделась... - Кейт недовольно одернула свитер.
   - Питер  зайдет  попозже.  -  Лора  обернулась  к  большому  зеркалу,
висящему в холле, и придирчиво  осмотрела  свое  платье  цвета  слоновой
кости, не заметив выразительных взглядов,  которыми  обменялись  Кейт  и
Марго. - Ненадолго, на часок. Ох, я жду не дождусь зимних  каникул!  Еще
один экзамен, и - свобода! - Просияв  от  радостного  предвкушения,  она
закружилась по холлу. - Это будут самые лучшие зимние каникулы! Я  прямо
чувствую: Питер обязательно сделает мне предложение!
   - Что?! - взвизгнула Кейт прежде, чем  Лора  успела  сердито  на  нее
шикнуть.
   - Тихо! - Лора торопливо подошла ближе к девушкам. - Я не хочу, чтобы
папа и мама слышали. Не сейчас.
   - Лора,  неужели  ты  можешь  всерьез  говорить  о  браке  с  Питером
Риджуэем?! Ты с ним едва знакома, да к тому  же  тебе  всего  семнадцать
лет! - В голове Марго теснилась еще тысяча доводов против этой  дурацкой
идеи, о которых она умолчала.
   - Во-первых, через несколько месяцев мне исполнится  восемнадцать,  а
во-вторых, это пока всего лишь мои  домыслы.  Обещайте,  что  никому  не
скажете!
   - Конечно, не скажем, - пообещала Кейт, останавливаясь  на  последней
ступеньке.  -  Но  ты,  надеюсь,  не  станешь   совершать   необдуманных
поступков?
   - Разве я когда-нибудь их  совершала?  -  Лора  озорно  улыбнулась  и
похлопала Кейт по руке. - Пошли!
   - Что она в нем нашла? - шепнула Кейт на ухо Марго. - Он же старый!
   - Вовсе он не старый, ему двадцать семь лет. - Этот довод не входил в
число тех, которые имела в виду Марго. - Он великолепен и  обращается  с
ней как с принцессой. И вообще... - она старалась  подыскать  подходящее
слово. - В нем чувствуется лоск!
   - Да, но...
   - Ш-ш-ш! - Марго заметила появившуюся в холле  мать,  которая  катила
тележку с чашками и горячим шоколадом. - Мы же не хотим испортить вечер.
Потом поговорим.
   Энн Салливан, увидев дочь, нахмурилась.
   - Марго, я думала, это платье ты наденешь на Рождество.
   - У меня уже сейчас праздничное настроение! - Марго  упрямо  вскинула
голову, но все-таки ей не хотелось ссориться с матерью. - Давай  я  сама
отвезу, мама.
   Ничуть не смягчившись, Энн проследила, как дочь  закатила  тележку  в
гостиную. Только после этого она обернулась к Кейт.
   - Кейт, ты снова перезанималась, у  тебя  глаза  красные.  Тебе  надо
прилечь и подержать  на  глазах  ломтики  свежего  огурца.  А  где  твои
тапочки?
   - В прихожей. - Понимая, что экономка просто ищет, к чему придраться,
Кейт подхватила ее под руку и ласково потянула за собой. - Ладно,  Энни,
не ворчи! Сегодня елку будем украшать! Помнишь, когда  нам  было  десять
лет, ты вместе с нами делала бумажных ангелов?
   - Как же я могу забыть, вы тогда такой беспорядок устроили! А  мистер
Джош все время вас дразнил и откусывал головы пряничным гномам,  которые
испекла миссис Вильямсон. - Энн погладила  Кейт  по  щеке.  -  Вы  стали
совсем взрослыми. Иногда я скучаю по своим маленьким девочкам...
   - Мы всегда останемся твоими маленькими девочками, Энни!
   В  дверях  гостиной  они  остановились.  Обозрев  всю  картину,  Кейт
улыбнулась.  Елка,  взмывшая  под  потолок  на  добрых   десять   футов,
посверкивала фонариками. Ее  установили  между  двумя  высокими  окнами,
выходящими на парадный двор. На  полу  стояли  принесенные  из  кладовки
коробки с украшениями.
   В камине мирно потрескивал  огонь.  Рядом  с  камином  лежала  охапка
свежих зеленых веток; запах сосны и яблочного  дерева  наполнял  комнату
чудесным ароматом.
   "Как же я люблю этот дом!" - подумала Кейт. Перед  Рождеством  каждая
комната приобретала радостный, праздничный вид. В одной на столик всегда
ставится серебряная  ваза,  наполненная  еловыми  шишками,  в  другой  -
листочки  комнатных  растений   обертываются   фольгой   и   таинственно
посверкивают в  мерцании  свечей.  На  отполированном  до  блеска  столе
красного дерева  в  холле  появляются  крошечные  фарфоровые  ангелы.  В
детской  на  пианино  торжественно  водружается   старый   викторианский
Санта-Клаус.
   Кейт вспомнила свое первое Рождество  в  Темплтон-хаузе.  Великолепие
дома  тогда  совершенно  ослепило  ее,  а  неизменная  ласка  и  теплота
окружающих смягчили израненное детское сердце.
   Полжизни  она   прожила   здесь,   традиции   Темплтонов   стали   ее
традициями...
   Девушке  захотелось  запечатлеть  этот  миг  в   памяти   как   можно
отчетливее. Надо запомнить  навсегда,  как  отсветы  пламени  играют  на
прекрасном лице тети Сьюзен, когда она улыбается  дяде  Томми,  а  он  в
ответ берет ее за руку. Они потрясающе смотрятся вместе - милая, хрупкая
женщина и высокий, представительный мужчина.
   Тихо играла рождественская музыка. Сидящая на полу Лора  вынимала  из
коробки красные стеклянные шары. Марго разливала  по  серебряным  чашкам
дымящийся шоколад и строила глазки Джошу -  в  этом  искусстве  она  уже
почти  достигла  совершенства.  Джош  стоял  на   стремянке,   закрепляя
последний фонарик, его рыжие волосы отливали  золотом.  Он  с  довольным
видом ухмылялся.
   Комната искрилась от сияющего  серебра,  посверкивающих  бокалов,  от
полированной до блеска старинной мебели. Старшие Темплтоны  в  окружении
очаровательных детей среди всего этого света казались королевской четой.
Как же она их любила!
   - Разве они не прекрасны, Энни?
   - Конечно. И ты тоже.
   "Где уж мне", - подумала Кейт и шагнула в комнату.
   - А вот и Кети, девочка моя! - просиял Томас. - Неужели рассталась на
минутку со своими учебниками?
   - Если ты перестанешь вести деловые беседы  по  телефону  все  вечера
напролет, так и быть - я тоже тогда перестану учиться.
   - Сегодня вечером - никаких дел!  -  подмигнул  он.  -  Думаю,  отели
как-нибудь продержатся вечерок без моего руководства.
   - Но все же им придется нелегко без тебя и тети Сьюзи.
   Марго,  иронически  скривив  губы,  передала  Кейт  чашку  с  горячим
шоколадом.
   - Знаю я одну  подлизу,  которая  упорно  выпрашивает  себе  подарок!
Надеюсь, у тебя хватит ума клянчить что-нибудь  поинтереснее,  чем  этот
дурацкий компьютер?
   - Компьютер - вещь совершенно необходимая! Правда, дядя Томми?
   - Да уж, без компьютера жизнь просто теряет смысл, - хмыкнул он. - Но
я рад, что этим будет заниматься уже ваше поколение. Терпеть не могу всю
эту чертову технику! И прекрасно обхожусь без нее.
   - И напрасно, - заметил Джош, спустившись с лесенки. -  Ну,  вот  ты,
например, собирался переменить полностью  систему  работы  коммерческого
отдела. Какой  смысл  тратить  уйму  времени,  когда  с  этим  прекрасно
справится машина?
   - Ты говоришь, как настоящий гедонист,  -  подмигнула  ему  Марго.  -
Смотри, Джош! А что, если тебе  и  вправду  придется  учиться  печатать?
Представляешь:  Джошуа  Конвей,  наследный   принц   корпорации   отелей
Темплтонов, - и вдруг умеет делать что-то полезное!
   - Послушай, герцогиня...
   -  Замолчи!  -  Предостерегающе  подняв  руку,  Сьюзен  оборвала   на
полуслове его раздраженную отповедь. -  Вы  забыли?  Сегодня  вечером  -
никаких разговоров о делах! Марго, будь хорошей девочкой, передай  Джошу
игрушки. Кейт, вы с Энни займитесь другой стороной елки, хорошо? А мы  с
Лорой начнем отсюда.
   - А я? - поинтересовался Томас.
   - А ты  возьми  на  себя  общее  руководство,  дорогой.  У  тебя  это
получается лучше всего.
   Они не просто вешали игрушки на елку. Доставая очередное украшение из
коробки,  кто-нибудь  непременно  вздыхал,  охал,   рассказывал   давнюю
историю, связанную с игрушкой.  Вот  деревянный  эльф  -  Марго  однажды
бросила его в Джоша, головка эльфа теперь держалась при помощи клея. Или
стеклянная звезда - маленькая Лора долго верила, что папа сам достал  ее
с неба. А эти снежинки Энни специально вырезала для каждого члена семьи.
Гирлянда с золотым кантом - первое и последнее достижение Кейт в области
швейного искусства.  Гирлянда  казалась  еще  более  уродливой  рядом  с
бесценными старинными игрушками,  которые  Сьюзен  насобирала  по  всему
миру.
   Скоро с убранством елки было покончено, Томас включил фонарики,  и  у
всех вырвался вздох восхищения. Лампочки таинственно мерцали,  отражаясь
в игрушках, и елка казалась сказочно красивой.
   - Господи, какая прелесть! - растроганно пробормотала Кейт  и  крепко
сжала Лорину руку.
   Ночью сон почему-то не шел к ней, и Кейт снова спустилась  вниз.  Она
пробралась в гостиную, растянулась на ковре возле елки и стала  смотреть
на сверкающую красавицу.
   Девушка любила слушать звуки спящего дома: тиканье  старинных  часов,
едва различимый шелест елочных ветвей, потрескивание догоревших поленьев
в камине. По оконному стеклу мерно  стучал  дождь,  ветер  выводил  свою
зимнюю песню.
   Как