, как ее обычные спутники, но относился именно к тому типу мужчин, которых она предпочитала в качестве любовников.
     Длинные волосы обрамляли лицо с резкими чертами, скорее сексапильное, чем красивое. Уголок губы пересекал еле заметный шрам, полученный во время драки в каирском баре, когда его выбросили в окно. Во всяком случае, ходили такие слухи. Сами губы были чувственными и даже сластолюбивыми. Фигура у него была не хуже лица. Анита сделала вывод, что в постели этот мужчина покажет класс. Дело оставалось за малым. Когда-то его семья была богатой, но все пропало во время биржевой катастрофы двадцать девятого года. Джек воспитывался не в роскоши и сколотил неплохое состояние благодаря собственной фирме, занимавшейся электронными охранными системами.
     Когда-то Джек был женат, но развелся. Домов у него было несколько. Один из них, находившийся в Сохо, представлял собой перестроенный склад. Когда Бардетт прилетал в город, то жил там один. Он постоянно путешествовал, как по делам, так и для собственного удовольствия.
     Человек, пробившийся своими силами, думала она, потягивая вино. В тридцать четыре года зарабатывающий миллионы. Вполне достаточно, чтобы позволить себе еще одно хобби. Коллекционирование. И коллекционировал главном образом предметы античного искусства, причем достаточно хорошо известные.
     Одна Судьба уже лежала в ее сейфе, и Анита надеялась, что Джек Бардетт подскажет ей путь к остальным.
     - Итак, Мадрид... Расскажите мне о нем, - промурлыкала она, перекрывая негромкие звуки квартета Моцарта. Анита велела накрыть столик для двоих на уставленном цветами балконе гостиной ее городского дома. - Я никогда не была в Испании, но всегда мечтала попасть туда.
     - Было жарко. - Он отправил в рот еще один кусочек "Шатобриана". Конечно, сыр был самим совершенством, под стать вину, музыке и легкому аромату вербены и роз: Не говоря о лице и фигуре женщины, сидевшей напротив.
     Но Джек не верил в совершенство.
     - У меня было не так уж много времени для прогулок. Клиент попался очень требовательный. Настоящий параноик. Пообщайся я с ним еще немного, пришлось бы подать в отставку.
     - Кто это был? - Когда Джек только улыбнулся в ответ и продолжил трапезу, она надула губы. - Джек, вы ужасно скрытный. Едва ли я отправлюсь в Мадрид, чтобы преодолевать вашу охранную систему и грабить этого человека.
     - Клиенты платят мне за конфиденциальность. И получают то, за что платят, - добавил Бардетт. - Кому это и знать, как не вам?
     - Именно поэтому я нахожу вашу работу такой интересной.
     Все эти сложные системы охранной сигнализации, одни инфракрасные, другие реагирующие на движение... С вашим опытом вы могли бы стать чертовски хорошим взломщиком, верно?
     - Преступления приносят прибыль, но не слишком большую. - "Ей что-то нужно от меня", - подумал Джек. Об этом говорила интимная трапеза на дому. Анита любила дорогие рестораны, где можно было себя показать и на людей посмотреть.
     Если бы Бардетт дал волю своему самолюбию, то мог бы убедить себя, что у нее на уме секс. Он не сомневался, что секс этой женщине по душе и что она с удовольствием пользуется этим средством для достижения своих целей. Но тут было что-то еще. Эта женщина безжалостно манипулировала людьми, и Джек не осуждал ее за это. Но не собирался становиться ни новым трофеем на ее битком набитой полке, ни новым орудием в ее грозном арсенале.
     Он позволял Аните руководить беседой. Торопиться было некуда. Анита была гостеприимной хозяйкой, привлекательной женщиной и интересным человеком, разбиравшимся в искусстве, литературе и музыке. Хотя он не всегда разделял ее вкусы, но ценил их.
     Во всяком случае, дом ему нравился. При жизни Пола Мор-нингсайда он нравился ему больше, но это дела не меняло. Дом есть дом. А этот дом был настоящей жемчужиной. Жемчужиной, ценность которой возрастала с каждым десятилетием. И продолжала возрастать, несмотря на старания ее хозяйки. Камины работы Адама всегда будут великолепной рамой для языков пламени. Уотерфордские люстры всегда будут отбрасывать искрящийся свет на начищенный пол, сверкающий хрусталь и расписанный от руки фарфор независимо от того, кто будет греться у огня или нажимать на выключатель. А резные венецианские стулья останутся такими же изящными независимо от того, кто будет сидеть на них. Именно поэтому он так ценил все старинное и редкое.
     Нельзя сказать, что ему не нравился вкус Аниты. Комнаты, украшенные картинами, цветами и антикварной мебелью, по-прежнему оставались впечатляющими. Никто не назвал бы этот дом уютным. Скорее это был один из лучших частных музеев города. Джек знал этот дом как свои пять пальцев, поскольку именно он проектировал и устанавливал охранную систему. Заядлый коллекционер, он ценил то, как умело использовалось пространство дома для демонстрации всего ценного и прекрасного, и редко отвергал приглашения Аниты.
     Но когда дело дошло до десерта и кофе, Джек начал подумывать о возвращении к себе. Ему хотелось облачиться в халат и посмотреть окончание бейсбольного матча.
     - Несколько недель назад я получила запрос от клиента, который мог бы представить для вас интерес.
     - Да?
     Анита понимала, что даром потратила свои чары. Это было обидно, досадно и в то же время странно возбуждало. Столько стараний, и все впустую.
     - Речь шла о Трех Судьбах. Вы знаете их историю? Он медленно помешивал кофе.
     - Три Судьбы?
     - Я думала, вы слышали о них, потому что собираете предметы искусства именно этого направления. Вещь легендарная, если можно так выразиться. Три маленькие серебряные статуэтки, изображающие героинь древнегреческой мифологии. - Видя, что Джек вежливо слушает, Анита рассказала Бардетту их историю. При этом она тщательно лавировала между фактами и вымыслом в надежде разжечь его интерес.
     Джек ел лимонный торт, одобрительно хмыкал, время от времени задавал вопросы, но мысленно был далеко отсюда.
     Анита хотела, чтобы он помог ей найти Судьбы. Конечно, он знал о них. Сказки о Судьбах рассказывали ему в детстве на ночь. Если Анита упомянула о них, значит, она не сомневалась, что до всех трех статуэток можно добраться. Если так, ее ждет сильное разочарование.
     - Естественно, - продолжила Анита, - я объяснила моему клиенту, что если они когда-нибудь существовали, то одна из них ушла на дно вместе с Генри Уайли, так что получить полный набор невозможно. Что две другие затерялись в лабиринте времени и что получить две трети набора можно будет только с помощью значительных усилий. А жаль. Это могло бы стать находкой века. Стоимость их не так велика, но художественная и историческая ценность огромна.
     - Да, очень жаль. У вас нет ниточки к двум другим?
     - Есть кое-какие намеки. - Она пожала обнаженными плечами и размешала бренди в бокале. - Я уже говорила, что ведущие антиквары и коллекционеры считают их легендарными, так что иногда возникают слухи о местонахождении Судеб. Вы много путешествуете, встречаетесь с коллекционерами всего мира. Вот я и подумала, что вы могли слышать о них.
     Может быть, я не задавал нужных вопросов нужным людям.
     Анита наклонилась вперед. Кое-кто из мужчин считал, что пламя свечей, отражавшееся в глазах, придавало ей романтичный вид, но Джек видел в них только алчность.
     - Может быть, - согласилась она. - Но если вы сумеете их задать, я бы с удовольствием услышала ответы.
     - Вы будете первой, - заверил он.
     Вернувшись к себе, Джек снял рубашку, включил телевизор и досмотрел последние десять минут матча. "Брейвс" разнесли "Мет" в клочья. Он был сильно раздосадован, поскольку поставил двадцать долларов на "Мет". Вот что бывает, когда верх берут сентиментальные чувства.
     Он выключил звук, поднял телефонную трубку и набрал номер. Бардетт задал нужные вопросы нужному человеку, но не имел ни малейшего намерения с кем-то делиться полученной информацией.

ГЛАВА 9

     Тайя обнаружила, что Генри У. Уайли был человеком разносторонним и большим жизнелюбом. Она догадывалась, что простое происхождение заставляло его придавать большое значение этикету и положению в обществе.
     Он не был скупцом и, хотя, по его собственному признанию, питал слабость к хорошеньким молодым женщинам, хранил верность жене, с которой прожил больше тридцати лет. Видимо, это тоже объяснялось его происхождением и моралью, характерной для среды, из которой вышел.
     Однако писал он неплохо и вполне мог бы найти себе издателя.
     Рассказывая о каком-нибудь обеде, он описывал еду (в которой знал толк) так подробно, что Тайя сама начинала ощущать вкус ракового супа или сочного ростбифа. Приемы он описывал столь скрупулезно, что она четко представляла себе музыку, наряды дам и беседы. А потом неожиданно он переходил к бизнесу, с болезненной тщательностью составлял списки своих капиталовложений и интересных деловых предложений, а также педантично излагал политические причины возникновения такой конъюнктуры.
     Тайя поняла, что этот человек любил свои деньги и обожал их тратить, был беззаветно предан своим детям и внукам и считал вкусную еду одним из величайших удовольствий на свете.
     "Уайли Антикс" была предметом его особой гордости и благодаря честолюбию своего владельца стала самой престижной антикварной фирмой. Именно честолюбием и был вызван его интерес к Трем Судьбам и желание владеть ими.
     Генри начал поиски и осенью тысяча девятьсот четырнадцатого года обнаружил Клото в Вашингтоне, округ Колумбия. Значительная часть его дневника была посвящена хвастливому описанию того, на какие махинации ему пришлось пойти, чтобы в конце концов купить серебряную Судьбу за четыреста двадцать пять долларов. Он назвал это разбоем на большой дороге; Тайя была с этим полностью согласна. Генри признавался, что практически присвоил статуэтку, которую меньше чем через год украли у него самого.
     Генри наслаждался этой охотой за статуэтками не меньше, чем предвкушением обеда из семи блюд. Весной следующего года он обнаружил, что Лахесис принадлежит богатому адвокату по имени Саймон Уайт-Смит, проживающему в Лондоне.
     Генри заказал два билета на обреченный пароход, надеясь добыть вторую Судьбу для себя лично и фирмы "Уайли", а затем отправиться в Бат за своей следующей целью - Атропос. Объединение Трех Судеб было его заветным желанием. Да, конечно, им руководила любовь к искусству, а также желание, чтобы статуэтки принадлежали фирме "Уайли" и его семье. Но Тайя предполагала, что главной причиной было наслаждение самим процессом.
     Читая дневник, Тайя делала записи. Нужно будет проверить изложенные факты и воспользоваться ими, чтобы найти новые. В ней тоже проснулись честолюбие и охотничий азарт. Она сумеет найти след Судеб и вернет Генри его собственность. Вопрос лишь в том, как это сделать. С помощью скрупулезного исследования, логики, тщательного анализа и проверки фактов. Так, как это делал сам Генри. А когда она добьется результата, то поразит своего отца, эту воображалу Аниту Гай и расквитается с ненавистным Малахией Салливаном.
     Когда зазвонил телефон, Тайя сидела за письменным столом, водрузив на нос очки и потягивая напиток с белковой пищевой добавкой. Все было как всегда. Сначала Тайя решила не отвлекаться от работы, пусть включится автоответчик, но потом передумала.
     После второго звонка она взяла трубку.
     - Доктор Марш?
     - Да.
     - Я хотел бы поговорить с вами о вашей работе. Точнее, о некоторых специфических аспектах вашей работы.
     Незнакомый мужской голос заставил ее нахмуриться.
     - О моей работе? Кто это?
     - Надеюсь, наш интерес будет взаимным. И... что на вас надето?
     - Простите, не поняла.
     - Держу пари, что на вас шелковые трусики. Из красного шелка...
     - О господи... - Смущенная и сбитая с толку Тайя бросила трубку, обхватила себя руками и начала раскачиваться взад-вперед, пытаясь успокоиться. - Какой-то извращенец. Вот и все. Нужно будет изъять мой номер из телефонной книги.
     Она снова взяла дневник и тут же положила его на место. Возможно, если в списке будет фигурировать просто Т. Дж. Марш, этого будет достаточно, чтобы защитить женщину от грубых звонков анонимных мерзавцев. Тайя нахмурилась, достала справочник и стала искать номер офиса телефонной компании. И тут прозвучал звонок в дверь.
     Ее первой реакцией была досада. Кого еще черт несет? Но раздражение быстро сменилось парализующим страхом. Это мужчина, только что звонивший по телефону. Он вломится в квартиру, нападет на нее. Изнасилует. А потом перережет .ей горло от уха до уха большим зазубренным ножом.
     - Перестань дурить, перестань дурить... - Тайя провела рукой по дрожащим губам и встала из-за стола. - Люди, которые говорят по телефону непристойности, просто идиоты. Ничтожества и трусы... Это пришла либо твоя мать, либо миссис Локли, которая живет ниже этажом. Ничего страшного.
     Она на цыпочках выбралась из кабинета, миновала коридор, с колотящимся сердцем подошла к входной двери и заглянула в "глазок". При виде крупного мужчины, с суровым лицом, одетого в черную кожаную куртку, Тайя ахнула, повернулась вокруг своей оси и прижала руку к горлу, представив себе, что оно уже перерезано. Потом лихорадочно оглянулась по сторонам, схватила стоявшую рядом бронзовую статую Цирцеи, которая могла послужить оружием, и крепко стиснула веки.
     - Кто вы? Что вам нужно?
     - Доктор Марш? Доктор Тайя Марш?
     - Я звоню в полицию.
     - Я сам полицейский. Детектив Бардетт, мэм, Нью-Йоркская городская полиция. Я поднесу свой жетон к "глазку". Когда-то Тайя читала книгу, где маньяк-убийца стрелял в свои жертвы через "глазок". Пуля пробивала глазницу и проникала прямо в мозг. Дрожа от страха, она приникла к "глазку", но тут же отпрянула, пытаясь увидеть жетон и одновременно избежать ужасной смерти.
     Жетон был похож на настоящий.
     - Что случилось, детектив Бардетт?
     - Доктор Марш, мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Могу я войти? Если вам так будет спокойнее, можете оставить дверь открытой.
     Тайя закусила губу. Если не доверять полиции, то кому же тогда доверять? Она поставила статуэтку на место и открыла дверь.
     - В чем дело, детектив?
     Он добродушно улыбнулся и сделал успокаивающий жест.
     - Именно об этом я и хотел с вами поговорить. - Бардетт прошел в прихожую, и Тайя закрыла за ним дверь. - Может быть, мы присядем?
     - Да, конечно. - Тайя показала на стул. Когда Бардетт уселся, она примостилась на краешке другого стула.
     - Красиво у вас, - похвалил посетитель, оглядевшись по сторонам.
     - Спасибо.
     - Думаю, вы унаследовали вкус к антикварным вещам от своего отца.
     От ее лица отхлынула кровь.
     - Что-то случилось с моим отцом?
     - Нет. Но это имеет отношение к направлению работы вашего отца и лично вас. Что вам известно о наборе серебряных статуэток, известных как Три Судьбы?
     Бардетт увидел, что у нее расширились зрачки. Инстинкт подсказал ему, что выстрел попал в цель.
     - О чем речь? - резко спросила она. - Это как-то связано с Малахией Салливаном?
     - А он имеет какое-то отношение к Судьбам?
     - Надеюсь, вы арестовали его, - с горечью сказала Тайя. - А если он назвал вам мое имя в надежде, что я помогу ему выкрутиться, то вы даром тратите время.
     - Доктор Марш...
     Бардетт понял, что разоблачен, когда Тайя негромко ахнула и попыталась вскочить. Но он был проворнее и успел прижать ее к стулу.
     - Успокойтесь.
     - Вы тот человек, который звонил мне по телефону. Вы не коп. Это он подослал вас, верно?
     Джек ждал слез, криков и был приятно удивлен, когда вместо этого Тайя бросила на него ненавидящий взгляд.
     - Тайя, я не знаю вашего Малахию Салливана. Меня зовут Джек Бардетт. Я владелец фирмы "Бардетт Секьюритиз".
     - Вы еще один лжец и извращенец в придачу. - Гнев иссяк, и Тайя почувствовала, как спазм перехватил горло. - Мне нужен ингалятор.
     - Вам нужно успокоиться, - поправил он, когда Тайя начала вырываться. - Я имел деловые отношения с вашим отцом. Можете обратиться к нему. Он подтвердит.
     - Мой отец не поддерживает деловых отношений с извращенцами.
     - Послушайте, я прошу за эту глупость прощения. Ваш телефон прослушивается. Когда я понял это, то сказал первое, что пришло на ум.
     - Мой телефон не прослушивается, - возразила Тайя.
     - Дорогая, я знаю, что говорю. Это мой хлеб. А сейчас успокойтесь. Я дам вам свой мобильник - это безопасно. Позвоните в Шестьдесят первый полицейский участок и попросите детектива Роббинса, Боба Роббинса. Спросите, знает ли он меня и готов ли за меня поручиться. Если он этого не сделает, попросите прислать сюда патрульную машину. Согласны?
     Тайя сжала губы. Руки у Бардетта были каменные, а холодное выражение лица предупреждало, что ей не вырваться.
     - Давайте телефон.
     Он отодвинулся, сунул руку в карман пиджака и вынул сотовый телефон и визитную карточку одновременно.
     - Вот мой служебный адрес. Я бы посоветовал вам позвонить отцу, но не уверен, что его телефон не прослушивается. Тайя набирала цифры, не сводя глаз с лица Бардетта.
     - Соедините меня с Шестьдесят первым полицейским участком в Манхэттене.
     За время ожидания Тайя сумела побороть одышку.
     - Детектив Роббинс? Говорит Тайя Марш. В моей квартире находится мужчина. Он вошел, представившись офицером полиции. Говорит, что его зовут Джек Бардетт и что вы можете за него поручиться. - Она подняла брови. - Примерно метр девяносто и сто килограммов. Да, маленький шрам с правой стороны рта. Да, понимаю. Совершенно с вами согласна. Спасибо. - Она на мгновение отвела трубку от уха. - Детектив Роббинс подтверждает, что он вас знает, что вы не психопат, и просит передать, что с наслаждением даст вам пинка в задницу за самозванство, а заодно подпишет постановление о вашем аресте, если я захочу возбудить против вас дело. Кроме того, он говорит, что вы должны ему двадцать долларов. Он будет рад поговорить с вами.
     - Спасибо. - Джек взял у нее телефон. - Да, да. Верну при первой возможности. Какой фальшивый жетон? Я не знаю, о чем ты говоришь. Ладно, позже. - Он нажал на отбой, спрятал телефон и спросил Тайю:
     - Все о'кей?
     - Нет, не все. Явно не все. Прошу прощения. Она вышла из комнаты. Джек, не уверенный в том, что Тайя не вернется с пистолетом, двинулся за ней. Она прошла на кухню, открыла буфет, и глаза Джека полезли на лоб при виде целых рядов пузырьков с лекарствами. Тайя схватила аспирин и рывком открыла дверцу холодильника.
     - У меня началась мигрень. Большое спасибо.
     - Прошу прощения, но я не мог рисковать. Посмотрите сами. - Джек вынул из гнезда стоявший на кухне портативный телефон и открыл крышку микрофона. - Видите? Это "жучок". Вполне приличного качества.
     - Поскольку я не могу отличить подслушивающее устройство от рогатой жабы, придется поверить вам на слово.
     Судя по тому, что успел предварительно разузнать Бардетт, иметь дело с доктором Марш было нелегко.
     - Боюсь, что так. На вашем месте я бы соблюдал осторожность.
     - Почему я должна вам верить, мистер Бардетт?
     - Джек. Просто Джек. Послушайте, у вас есть кофе? - Испепеляющий взгляд Тайи заставил его пожать плечами. - О'кей. Анита Гай. - Когда Тайя медленно опустила бутылку с минеральной водой, Бардетт улыбнулся. - Я был уверен, что это сработает. Самое любопытное, что именно она и установила это подслушивающее устройство. Ей нужны Судьбы, а вы и ваша семья связаны с ними. Принадлежавшая Генри Уайли статуэтка Клото не утонула вместе с "Лузитанией". Верно, Тайя?
     - Если вы с Анитой друзья, спросите ее.
     - Я не говорил, что мы друзья. Я коллекционер. Вы можете уточнить это у отца, но я буду вам крайне признателен, если вы сделаете это с глазу на глаз, чтобы Анита не узнала о предпринятых мною шагах. Я купил в "Уайли" несколько красивых вещиц. Последней была литая ваза "Лалик". Шесть обнаженных девушек, выливающих воду из кувшинов. Мне нравятся обнаженные женщины, - со смешком сказал он. - Можете подать на меня в су