р.
     - Нет. Но я не хочу рисковать. Они знают, что мы не можем прочесать каждый дом в этом городе, но при этом хотят показать нам, какие они сильные. Значит, все-таки собираются что-то отмочить. Получится у них что-нибудь или нет - другой вопрос, но поберечься стоит.
     Ева поднялась из-за стола и подошла к окну.
     - Черт побери! Я ничего не могу сделать, чтобы остановить их!
     Она смотрела на город. Старые камни, новая сталь, толпы людей, зажатых в пробках или толкущихся на тротуарах, уличная суета и шум...
     Служить и защищать - это была ее работа, ее обязательство. И вот пожалуйста - все, на что она была способна в данный момент, это молча наблюдать и ждать...
     Вошел Макнаб, стреляя глазами повсюду, но только не в сторону Пибоди - он делал вид, что ее вообще нет в этом кабинете.
     - Меня искали, лейтенант?
     - Давай посмотрим, что можно извлечь из этого диска. Скопируй его для моих файлов и для босса. Теперь скажи, как обстоит дело с защитой в компьютере Наладчика?
     Макнаб украдкой, искоса взглянул на Пибоди.
     - Я только что взломал ее, - ответил он и протянул свой диск Еве, стараясь не замечать, как Пибоди при этом демонстративно отвернулась и принялась чересчур внимательно разглядывать собственные ногти.
     - А какого же черта ты мне ничего не сказал?! - Ева выхватила из его рук диск.
     Огорошенный, Макнаб открыл было рот, чтобы ответить, но тут же сжал губы, как только заметил краем глаза усмешку на лице Пибоди.
     - Я едва успел просмотреть дубли, когда мне сказали, что меня разыскивают. У меня не было времени толком вчитаться в содержание. Но даже поверхностный взгляд позволяет судить о том, что Наладчик тщательно заносил в свои записи все, что касалось последнего заказа. Он перечислил использованные исходные материалы и все изготовленные устройства. Так вот, даже части их хватило бы для того, чтобы стереть с лица земли какую-нибудь из развивающихся стран или большущий город!
     - "Пять килограммов пластона..." - читала Ева.
     - Тридцати граммов достаточно для того, чтобы наполовину уменьшить высоту здания нашего Центрального управления, - прокомментировал Макнаб.
     - Таймеры; дистанционное управление; взрыватели, реагирующие на звук и на действие; чертова туча датчиков, сенсоров, камер... Боже мой! Да он, видно, настроил всю свою проклятую мастерскую на этот заказ!
     - Они ему порядочно заплатили, - промолвила Пибоди. - Он вернул свои затраты, получил плату за работу и прибыль... Все аккуратно отмечено по перечню пунктов заказа.
     - Ничего себе! - У Евы сузились глаза. - Он изготовил для них запрещенные виды оружия времен вьетнамской войны!
     - А что именно? - заинтересовался Макнаб и нагнулся к монитору. - Когда я пробегал глазами этот список, я не понял, что он здесь указал. Не было времени наводить справки.
     - Это армейское оружие для разгона бунтовщиков. С такой штуковиной один солдат мог разом положить на землю всех мародеров на площади примерно с городской квартал.
     У Рорка в коллекции был экземпляр этого оружия. Ева однажды испробовала его в действии сама и была поражена эффектом мощной, горячей отдачи в руках при выстреле.
     Пибоди тоже наклонилась ближе к монитору, пробегая список дальше, их с Макнабом плечи соприкоснулись, и оба резко отшатнулись друг от друга. Ева озадаченно посмотрела на них:
     - Что это с вами, друзья?
     - Ничего, сэр, - мгновенно отреагировала Пибоди, но лицо ее залила краска.
     - Так. Прекратите ваши пляски и займитесь делом. Пибоди, свяжись с боссом. Попроси его принять нас для доклада или связаться с нами, как только он сможет. Сообщи ему о сроках и условиях нового ультиматума, - нахмурилась Ева.
     - Нового ультиматума? - переспросил Макнаб.
     - Да. Я получила новое послание - они грозят устроить очередную демонстрацию своей силы в четырнадцать ноль-ноль. - Ева глянула на часы. - Осталось меньше двух минут.
     Уже ничего нельзя было сделать, оставалось ждать. Подумав об этом, Ева вернулась к монитору и, как бы подытоживая список, сказала:
     - Итак, мы теперь знаем, что именно и сколько Наладчик изготовил для них. Однако нам неизвестно, не делали ли они заказов еще кому-то. Из того списка, который у нас есть, можно понять, что в течение трех месяцев Наладчик должен был получить более двух миллионов баксов наличными. Но мне кажется, что эти деньги либо остались у них, либо вернулись к ним после того, как Наладчика убрали.
     Макнаб поднял глаза от монитора:
     - Он предвидел такой ход событий. Давайте вернемся к странице 17. У него здесь что-то вроде дневниковой записи.

***

     "Только я мог такое отчебучить! Только я сам, мудак, в этом виноват. Увидел бабки и обалдел. Эти засранцы надули меня, и крепко. Судя по тому, что они мне поназаказывали, они задумали брать вовсе не какой-то зачуханный банк, а по меньшей мере Федеральный монетный двор. Может, их цель - деньги, а может, и нет.
     Сначала я их просто не понял. Да мне было до фени, я ни о чем не задумывался, покуда вдруг не начал вспоминать... И лучше бы я этого не делал.
     У меня была жена, были дети, и в один миг их не стало. Их разорвало на куски. И я подумал о том, что этот заказ получается под стать тому набору, который использовали те сволочи в Арлингтоне.
     Эти два придурка, с которыми я связался, небось думали, что я - старый, жадный и упертый козел. Просчитались, сукины дети! У меня еще не окончательно высохли мозги, чтобы не видеть, как они тут вешают мне лапшу на уши. Гребаные отморозки! Теперь-то я понимаю, кто они и что им было нужно.
     Они хотят выманить меня отсюда. Для них единственный способ прикрыть свою задницу - убрать меня. Может, сегодня или завтра кто-нибудь из этих соколиков зайдет сюда как ни в чем ни бывало и изловчится перерезать мне глотку.
     О боже! Я впервые в жизни боюсь. Я им продал столько всякой дряни, что им ее хватит взорвать весь этот город к чертовой матери. Они это сделают, и, видимо, в ближайшее время.
     Для чего им это все нужно - для денег, для власти, для мести, для забавы? Кто знает... Спаси нас господь!
     У меня уже нет времени на раздумья. О боже! Может, мне следовало бы обратиться с этим делом к чертовым копам, мать их...
     Как бы то ни было, мне придется залечь на дно. У этих придурков не хватит ума, чтобы пробраться в мой компьютер, прочитать эти записи. На случай, если за мной будет погоня, я беру с собой два заряда".

***

     - Приехали, - сказала Ева, сжав кулаки. - Старый, вонючий говнюк! Ведь знал имена, имел какие-то сведения... Какого черта он не заложил это в компьютер?! Унес все с собой в могилу. Убрали его - и все концы в воду, никто ничего не знает и не узнает...
     Еве вдруг показалось, что сейчас она просто взорвется от злости. Она опять подошла к окну. Снова тот же вид части Нью-Йорка. На часах было пять минут третьего.
     - Пибоди, мне нужно все, что попадется о группе "Аполлон": любая фамилия, любой акт, за который они взяли ответственность. - Это было все, что она могла придумать в тот момент для продолжения хоть какой-то деятельности. - А ты, Макнаб...
     Ева услышала сзади звук открывающейся двери и оглянулась. На пороге стоял Фини, бледный, с потухшим взглядом,
     - О боже! Фини, что им удалось?.. - вырвалось у нее.
     - "Плаза-отель", чайный зал. - Фини медленно опустился на ближайший стул. - Они взорвали сам зал, часть прилегающих гостиных и коридоров с киосками. Мэллой сейчас направляется туда. Данных о количестве жертв пока нет. - Он провел дрожащей рукой по лбу и добавил:
     - Мне кажется, мы нужны сейчас там.

***

     Ева никогда не видела войны - тем более такой, которая убивала людей массами, без разбора. Отношения Евы со смертью всегда были персональными, личными и как бы более близкими. До сих пор ее подход к рассмотрению каждого убийства строился на изначально простой основе: тело, способ, мотив, загадка конкретной человеческой личности. В том, с чем ей довелось столкнуться теперь, ничего личностного или индивидуального уже не было.
     Картина мощного разрушения сломала в представлении Евы привычную конкретную взаимосвязь между убийцей и жертвой. В "Плазе" и вокруг нее царил хаос, кругом слышались стоны раненых, крики случайных свидетелей, вой сирен. Это была атмосфера всеобщего шока, почти столбняка.
     То, что было когда-то роскошным престижным отелем на Пятой авеню, превратилось в груду развалин, над которой поднимались клубы дыма. Обломки кирпича и бетона, искореженный металл, битое стекло, куски деревянных панелей и осколки мрамора громоздились вперемешку с окровавленными частями человеческих тел и обрывками одежды. Еве попалась на глаза одинокая детская туфелька с серебристой пряжкой. Она не удержалась и присела, чтобы разглядеть ее. Когда юная обладательница туфельки наряжалась перед приходом сюда, башмачок был, видимо, начищен. Теперь он был в пыли и крови.
     Поднявшись, Ева медленно пошла среди завалов, пытаясь охладить свои эмоции и привести мысли в порядок.
     - Даллас! - услышала она.
     Лавируя между обломками, к ней пробиралась Надин в туфлях на высоком каблуке.
     - Надин, уйди за ограждение для прессы!
     - Никто это заграждение еще не устанавливал. Даллас, ради бога, помоги! Мне поручена передача о случае в Радио-сити, но студия требует обновить информацию. Что, вообще, за чертовщина происходит? Там вы, выходит, эвакуировали всех, а здесь не успели? - Надин посмотрела на развалины. - Ведь там тоже дело было не в опасности затопления?
     - Мне сейчас некогда разговаривать с тобой.
     - Даллас!
     Надин схватила Еву за рукав. Ее глаза были полны ужаса. Она сказала Еве тихо, но требовательно:
     - Люди должны знать. Люди вправе знать об этом.
     Ева увидела на лацкане у Надин прикрепленный микрофон, а за ее спиной - человека с камерой. Каждый делал свою работу. Она всегда относилась к этому с пониманием.
     - Мне нечего добавить к тому, что ты видишь здесь, Надин. Сейчас не время и не место для заявлений. - Ева вновь взглянула на детскую туфельку с серебристой пряжкой. - Мертвые говорят за себя.
     Надин сделала знак оператору с камерой и убрала свой микрофон:
     - Ладно, ты по-своему права. Но и я - тоже. Теперь слушай, это не относится к моему материалу. Если я что-то могу сделать - найти какие-то источники, сведения, что угодно - дай мне знать.
     Кивнув, Ева стала пробираться дальше. По развалинам сновали санитарные бригады; неподалеку несколько врачей хлопотали над окровавленным телом. Видимо, это был один из привратников, которого отнесло взрывной волной на несколько метров от входа. Руку у него, похоже, оторвало. Ева подошла к огромной темной дыре, которая образовалась на месте роскошной гостиной. Пламя уже успели погасить, и между грудами обломков текли ручьи воды. Под туфлями Евы зачавкала жижа. Стоял ужасный смрад - смесь запахов гари и крови. Ева старалась не думать о том, что было раскидано вокруг. Она искала Энн.
     Оглядевшись, Ева откашлялась и обернулась к Фини.
     - Нам придется увеличить часы работы в моргах и лабораториях, чтобы справиться с установлением личностей погибших. Ты можешь утрясти этот вопрос с Центральным?
     - А?.. Да, конечно. Я помню, как приводил сюда дочь в день ее шестнадцатилетия... Грязные свиньи!
     Ева вспомнила, что и они с Рорком когда-то бывали здесь. В памяти отложилась изысканность обстановки, красиво одетые люди, широко раскрытые глаза детей, восхищенные туристы, собиравшиеся группами за столами, чтобы приобщиться к старым традициям чаепития в "Плазе".
     Преодолев оставшиеся до эпицентра несколько метров, Ева в ужасе остановилась перед зияющей огромной воронкой. Подошла Энн с воспаленными, покрасневшими от слез глазами.
     - У них не было ни малейшего шанса выжить, Даллас, ни малейшего... Еще час назад здесь было полно людей! Сидели за столиками, слушали скрипача, попивали чай или вино, ели глазированные пирожные...
     - Ты знаешь, какое вещество было использовано для взрыва?
     - ...Здесь были дети, - голос Энн стал громче и задрожал. - Маленькие дети в прогулочных колясках. И это их не остановило. Для наших мерзавцев это не имело никакого значения!
     Ева все видела собственными глазами и знала, что теперь это долго будет приходить к ней во сне. Но она знала также, что сейчас они не имеют права поддаваться эмоциям. Ей захотелось как следует встряхнуть Энн:
     - Мы ничем не можем им помочь, не можем повернуть время вспять и сделать все по-другому. Это свершилось, ничего не изменишь. Все, что от нас требуется теперь, - это постараться предотвратить нечто подобное впредь. Мне нужен твой доклад!
     - Ты хочешь поскорее завести дело? - Энн резко повернулась к Еве; казалось, что она сейчас вцепится ей в лицо. - Ты можешь здесь спокойно стоять, смотреть на все это и требовать от меня доклад - как ни в чем не бывало, как обычно?
     - Они-то делают свое дело, - негромко ответила Ева. - И ни на что другое не отвлекаются. Если мы хотим остановить их, то должны поступать так же.
     - Тебе бы иметь под рукой чертовых дройдов вместо людей! Обратись в ад!
     - Лейтенант Мэллой, - подошла Пибоди и дотронулась до руки Энн.
     - Назад, сержант! - остановила ее Ева, которая уже забыла, что помощница все время находилась рядом с ней. - Я договорюсь о дройде, если вы не в состоянии представить мне отчет, лейтенант Мэллой.
     - Вы получите доклад, когда мне будет что сообщить вам. А пока мне некогда с вами разговаривать, - с раздражением бросила Энн и пошла по руинам.
     - Она не в себе, Даллас, не обращайте внимания.
     - Я все понимаю, - ответила Ева, стараясь не показывать, как больно задел ее этот эпизод. - Мэллой скоро соберется с силами. Сотри связанный с ней кусок хронозаписи, он к делу не относится. Теперь вот что. Из "полевого набора" нам потребуются маски и перчатки, иначе мы не сможем здесь работать.
     - А чем мы будем заниматься?
     - Единственное, что мы сейчас сможем делать, - это помогать спасательным командам.

***

     Это был печальный и ужасный труд - его мог выполнять только человек, способный полностью забыть о самом себе. Ева пыталась выставить перед собой некую психологическую защиту. Она убеждала себя, что имеет дело не с людьми, а с фрагментами, с вещественными доказательствами. Когда же этот щит начинал опускаться и ее захлестывала волна ужаса, она снова старалась обмануть себя, освободиться от осознания кошмарной реальности и найти в себе силы продолжать работу.
     Когда Ева и Пибоди вышли из здания, было уже темно.
     - Ты как? - спросила Ева.
     - Думала, не оживу.
     - Иди домой, прими душ - и напейся. А лучше позвони Чарльзу и займись сексом. Делай все, что угодно, лишь бы забыться.
     - Пожалуй, я исполню все три пожелания, - пообещала Пибоди, но тут увидела, что в их сторону направлялся Макнаб, и напряженно вытянулась, как флагшток.
     - Мне нужно выпить, - сказал он, демонстративно глядя только на Еву. - Сейчас пойду и куплю ящик пива. Мы нужны вам в Центральном, Даллас?
     - Нет. Со всех нас на сегодня достаточно. Доклад завтра утром, в восемь ноль-ноль.
     - Вы его получите.
     Затем, следуя своим планам, которые он вынашивал со вчерашнего дня, Макнаб заставил себя взглянуть на Пибоди:
     - Тебя подвезти домой?
     - Я... Ну... - Пибоди смущенно переминалась с ноги на ногу.
     - Соглашайся, - сказала ей Ева. - На тебя грустно смотреть. В такой час тащиться на общественном транспорте неразумно.
     - Мне не хотелось бы... - Под изумленным взглядом Евы Пибоди вдруг покраснела, как школьница. - Думаю, будет лучше, если... - Она закашлялась, потом договорила:
     - Спасибо за предложение, Макнаб. Но я в полном порядке, спасибо.
     - Ты просто выглядишь усталой, - пробормотал Макнаб, и Ева с удивлением увидела, как его лицо тоже залилось краской. - Сегодня было нелегко, и я подумал...
     - Нет, я неплохо себя чувствую, - Пибоди упорно разглядывала собственные ботинки.
     - Ну, если так... Хорошо, завтра в восемь ноль-ноль.
     Сунув руки в карманы и ссутулившись, Макнаб зашагал по улице.
     - Пибоди, что это за дела? - спросила Ева.
     - Ничего. Никаких дел. - Пибоди вскинула голову и, презирая себя, посмотрела вслед Макнабу. - Я не понимаю, почему все ко мне пристали... - И тут она увидела спасение:
     - О, смотрите! Вас, кажется, подвезут домой!
     Пибоди с несказанным облегчением показала рукой на другую сторону улицы - там из лимузина выходил Рорк. Ева поглядела на своего мужа, который шел к ней в мерцании синего и красного света мигалок спецмашин, и почувствовала, что сейчас разрыдается.
     - Бери мою машину и поезжай домой, - сказала она Пибоди. - Я уже вижу, на чем доберусь в Центральное завтра утром.
     - Есть, сэр, - сказала Пибоди, но Ева уже переходила улицу навстречу Рорку.
     - У тебя был насыщенный день, лейтенант.
     Он поднял руку, чтобы дотронуться до ее щеки, но Ева отступила назад.
     - Не прикасайся, я грязная. - По его взгляду она поняла, что ее слова не возымели действия, и умоляюще добавила:
     - Только не сейчас. Хорошо? О, боже, только не сейчас!
     Когда они оба уселись, Рорк приказал шоферу везти их домой и закрыл шторку за его сиденьем.
     - А теперь? - спросил он тихо.
     Ева молча повернулась к нему, уткнулась в его плечо - и заплакала.

***

     Выплакаться всегда полезно - особенно если рядом мужчина, который все понимает и может просто помолчать и подождать, когда иссякнут слезы. Когда они приехали домой, Ева приняла душ, выпила вина, которое ей налил Рорк, и даже поужинала, хотя была уверена, что не сможет проглотить ни крошки. Первая же ложка горячего супа вызвала в ее пустом желудке ощущение непередаваемого блаженства.
     После ужина она откинулась на подушки кресла, облегченно вздохнула и сказала:
     - Спасибо за то, что дал мне этот час. Он был мне так нужен...
     "На самом деле ей требуется гораздо больше времени", - подумал Рорк, разглядывая ее бледное лицо и темные круги под глазами.
     - Я приезжал на то место сегодня, - негромко сказал он. - Хотелось сделать что-нибудь, чтобы помочь тебе. Но гражданских лиц туда не пускали.
     - Да, - Ева закрыла глаза, - не пускали.
     Рорк пробыл на месте взрыва недолго, но успел осознать весь ужас происшедшего. Ему даже удалось мельком увидеть Еву - с глазами, потускневшими от горя, которое, как ей казалось, она скрыла от всех.
     - Я не завидую тебе с твоей работенкой, лейтенант.
     Она попыталась улыбнуться:
     - Звучит неубедительно, поскольку ты всегда подглядываешь за мной. - Не открывая глаз, Ева дотронулась до его руки. - Это был один из твоих отелей? У меня не было времени справиться об этом.
     - Да, один из моих. Так же как и погибшие там люди.
     - Нет, - Ева распахнула глаза. - Люди - не твои.
     - А чьи же? Ты считаешь, что мертвые являются твоей исключительной собственностью? - Рорк резко поднялся и налил себе бренди, которое не собирался до этого пить. - Привратник, который потерял руку и теперь может потерять жизнь, - мой старый друг. Мы знакомы не меньше десяти лет, и это я привез его из Лондона, потому что он очень хотел жить в Нью-Йорке.
     - Извини, не знала.
     - Официанты, музыканты, администраторы, коридорные... Все они погибли, работая на меня. - В глазах Рорка сверкала холодная ярость. - Каждый постоялец, каждый турист, каждый зевака - любой человек там находился под крышей моего здания, и это делает их всех моими!
     Ева поднялась и взяла Рорка за руку:
     - Ты не должен принимать все на свой счет. Этим негодяям нужен не ты лично и не твоя собственность. Их цель - власть.
     - Мне наплевать, какие у них цели! Я хочу одного - разыскать их.
     - Это моя работа - найти их. И я найду.
     Он поставил свое бренди и взял ее за подбородок:
     - Ты хочешь вывести меня из игры?
     - Нет.
     Рорк провел пальцем по ямочке на подбородке Евы и тихо обронил:
     - Это уже прогресс.
     - Давай разберемся, - предложила