сь ему.
   - Какое сегодня фирменное блюдо?
   - На закуску потрясающий паштет.
   Филип открыл маленький пластмассовый контейнер  и  коробку  с  пшеничными
крекерами, намазал один крекер паштетом и поднес к ее  рту.  Сибил  откусила
кусочек, довольно хмыкнула и кивнула:
   - Потрясающие.
   - А затем крабовый салат "а-ля Куин".
   - Неужели ты приготовил его своими собственными руками?
   - Естественно. - Фил ухмыльнулся. - Я потрясающий повар.
   - Подведем итог:  мужчина  стряпает,  прекрасно  разбирается  в  винах  и
одежде, умеет создать  приятную  атмосферу...  -  Сибил  откусила  еще  один
кусочек, глотнула вина и расслабилась: переговоры, обсуждения  -  ее  родная
стихия. - Похоже, ты завидный жених, Куин.
   - А вы в этом сомневались, доктор Гриффин? Она рассмеялась.
   - И как часто какая-нибудь удачливая женщина пробует  здесь  салат  "а-ля
Куин"?
   - Если честно, последний раз я был здесь с женщиной,  когда  приезжал  на
летние каникулы перед вторым  курсом.  Тогда  это  было  довольно  приличное
шабли, охлажденные креветки и Мариан Тиздейл.
   - Полагаю, я должна чувствовать себя польщенной.
   - Не знаю. Мариан была очень пылкой. - Филип  сверкнул  своей  лучезарной
улыбкой. - Однако, будучи неопытным  и  недальновидным,  я  бросил  ее  ради
слушательницы подготовительных курсов  медицинского  колледжа.  Может,  меня
оправдывает то, что у нее были огромные карие глаза, и она очень  сексуально
шепелявила.
   - Действительно, перед шепелявостью  не  устоит  ни  один  мужчина,  -  с
серьезным видом кивнула Сибил. - Надеюсь, Мариан оправилась от удара?
   - Настолько, что вышла замуж за водопроводчика из Принцесс-Анн  и  родила
ему двоих детей, но я-то знаю, что втайне она все еще тоскует по мне.
   Сибил засмеялась и протянула Филу крекер.
   - Ты мне нравишься.
   - Ты мне тоже нравишься. - Он ухватил  ее  за  запястье  и  не  отпускал,
откусывая по кусочку протянутый крекер. - А ты ведь не шепелявишь.
   Филип покончил с крекером. Теперь его  зубы  уже  покусывали  кончики  ее
пальцев, и каждое прикосновение отдавалось где-то в глубине ее тела.
   - Ты очень ловок.
   - Ты очень хорошенькая.
   - Спасибо за комплимент, но должна предупредить, что,  несмотря  на  твою
лесть,  и  ловкость,  и  несомненную  привлекательность,  я   не   собираюсь
сдаваться. Ты меня не соблазнишь.
   - Помнишь поговорку? "Благими намерениями вымощена дорога в ад".
   - И все же  я  не  отступлю  от  своих  принципов.  Я  наслаждаюсь  твоей
компанией, однако прекрасно знаю таких, как ты. - Сибил  улыбнулась.  -  Лет
сто назад в голову пришло бы слово "повеса".
   - Мне это не показалось бы оскорблением, - заметил Филип  после  недолгих
размышлений.
   - Я и не собиралась тебя оскорблять.  Повесы  неизменно  очаровательны  и
очень редко бывают серьезны.
   - Тогда я подхожу под эту категорию. Кое в чем я очень серьезен.
   -  Хорошо.  Давай  зайдем  с  другой  стороны.  -   Сибил   заглянула   в
ящик-холодильник  и  вытащила  еще  один  пластмассовый  контейнер.   -   Ты
когда-нибудь был женат?
   - Нет.
   - Помолвлен? -  спросила  Сибил,  открыв  контейнер  и  обнаружив  в  нем
аппетитный на вид крабовый салат.
   - Нет.
   - Жил с какой-нибудь женщиной длительное время, скажем, месяцев шесть или
больше?
   Пожав плечами, Филип достал из корзины  тарелки,  передал  Сибил  голубую
льняную салфетку.
   - Нет.
   - Итак, у нас достаточно фактов, чтобы сделать вывод: ты  не  серьезен  в
отношениях с женщинами.
   - Или мы можем предположить, что я еще не  встретил  женщину,  с  которой
хотел бы завязать серьезные отношения.
   - Можем. Однако... - Сибил прищурилась. - Сколько тебе лет? Тридцать?
   - Тридцать один.
   Филип разложил салат по  тарелкам,  положил  на  каждую  большой  ломоть,
отрезанный от длинного батона.
   - Тридцать один. К этому возрасту типичный мужчина нашего круга имеет  за
плечами по меньшей мере один длительный серьезный роман.
   - Не люблю быть типичным. Оливки?
   - Да, спасибо. Быть типичным не  так  уж  плохо.  Все  подчиняются  своим
определенным правилам Даже бунтари.
   Филип с удовольствием смотрел на нее, слушал ее.
   - Неужели, доктор Гриффин?
   - Именно так. Даже члены уличных банд, враждующих в  городских  трущобах,
подчиняются определенным правилам. У них есть  свои  законы,  эмблемы,  свой
"кодекс чести", наконец. В этом отношении они не так уж  сильно  отличаются,
например, от членов городского совета.
   - Ты даже не представляешь себе трущобы, - пробормотал Филип.
   - Прости, что ты сказал?
   - Ничего. А как насчет серийных убийц?
   - Серийные убийцы тоже следуют определенному ритуалу. - Чувствуя себя  на
своей  территории,  Сибил  отломила  кусочек  хлеба.  -  ФБР   изучает   их,
систематизирует,  регистрирует.  Общество,  конечно,  не  считает   действия
серийных убийц нормой, однако, в узком  смысле  этого  слова,  их  поведение
типично. "А ведь она права", - отметил про себя Филип.
   - Итак, ты оцениваешь людей по тем правилам, которым они подчиняются?
   - Примерно. Не так уж трудно понять людей, если обращаешь внимание на  их
поведение.
   - А как насчет сюрпризов?
   Сибил улыбнулась, уловив в голосе Филипа неподдельную заинтересованность.
Большинство непрофессионалов, с  которыми  ей  доводилось  сталкиваться,  не
испытывали особого интереса к ее работе.
   - Сюрпризы не исключаются. В любых оценках допускаются погрешности. Салат
замечательный, - на одном дыхании похвалила она. - И то, что ты взял на себя
труд приготовить его, очень приятный сюрприз.
   - Разве ты не замечала, что люди обычно стараются сделать  приятное  тем,
кто им небезразличен? - Сибил перестала  жевать  и  уставилась  на  него.  -
Ну-ну, вот я и озадачил тебя.
   - Ты меня совсем не знаешь. Серьезные отношения требуют большего времени.
   - Кому как. - Наслаждаясь ее растерянностью и  не  желая  упускать  шанс,
Филип придвинулся к Сибил поближе. - Лично меня в  медлительности  никто  не
упрекнет.
   - Это я уже заметила. Однако...
   - Однако... Мне нравится слушать твой смех. Мне нравится чувствовать, как
ты дрожишь, когда я целую тебя. Мне нравится нравоучительный тон, которым ты
излагаешь свои теории.
   Последнее замечание заставило Сибил нахмуриться.
   - Я никогда никого не поучаю.
   - Очаровательно, - прошептал Филип, легко касаясь губами ее  виска.  -  И
мне нравится смотреть в твои глаза, когда я смущаю тебя. В общем, я перехожу
к ухаживаниям, поэтому давай испытаем твою теорию на тебе и посмотрим,  куда
это нас заведет. Ты была замужем?
   -  Нет...  Не  совсем,  -  поправилась  она.  Филип  чуть  отстранился  и
прищурился.
   - Нет или не совсем?
   - Это был импульс, ошибка. Все длилось не больше шести месяцев,  так  что
не считается. - Чувствуя, как на  нее  начинает  действовать  его  близость,
Сибил отвернулась и  постаралась  отодвинуться,  однако  Филип  стремительно
притянул ее к себе.
   - Вы были женаты?
   - Лишь  формально.  Это  не...  -  Полная  решимости  объясниться,  Сибил
повернулась к Филипу... Как оказалось, его губы уже  ждали  ее.  Она  словно
скользнула под ленивую волну,  погрузилась  в  мерцающую  воду,  ласковую  и
теплую.
   Странно, что она сразу же не отреагировала так, как любая  другая  на  ее
месте.., но это Сибил осознает лишь позже, а  пока  она  откинула  голову  и
выдавила с трудом, невольно наслаждаясь ощущением его губ, заскользивших  по
ее шее:
   - Это не считаете"
   - Хорошо.
   Ему удалось застать ее врасплох, но и она его изумила. Ее  неожиданная  и
полная капитуляция лишила его самообладания. Филип просто не мог  оторваться
от нее,  не  мог  не  обнимать  это  соблазнительное  тело.  Он  должен  был
чувствовать ее вкус, слушать ее сбивчивое,  учащенное  дыхание.  И  пока  он
наслаждался, ее руки взметнулись, обхватили  его  шею,  заскользили  по  его
волосам, ее тело изогнулось, чтобы сильнее прижаться к нему.  И  он  ощутил,
как ее сердце забилось в одном ритме с его собственным.
   Сибил вдруг почувствовала, что  Фил  расстегивает  ее  блузку,  и  паника
пробилась сквозь удовольствие.
   - Нет. - Дрожащими пальцами Сибил накрыла его руку,  крепко  сжала  веки,
пытаясь собрать остатки воли и здравого смысла. Она и  не  подозревала,  что
так трудно будет обуздать взбесившиеся гормоны. - Слишком быстро. Прости,  я
так не могу.
   Или может?  Забыть  о  правилах,  принципах,  распластаться  под  ним  на
согретой  солнцем  палубе?  Отдаться  этому  порыву,  раствориться  в   этом
моменте...
   Филип обхватил пальцами ее подбородок  и  повернул  к  себе  лицо  Сибил.
Увидел в ее глазах и желание, и отказ. Нелегко было примириться с последним,
но он подчинился.
   - Ладно. Не будем спешить. - Он провел кончиком пальца  по  ее  губам.  -
Расскажи мне о том, что не считается.
   Сибил попыталась сосредоточиться, однако под  взглядом  его  удивительных
золотистых глаз мысли разбегались.
   - Что?
   - О бывшем муже.
   - А... - Сибил отвернулась, медленно вдохнула, выдохнула.
   - Что ты делаешь?
   - Дыхательные упражнения. Расслабляюсь. Фил усмехнулся.
   - И помогает?
   - Рано или поздно помогает.
   - Здорово. - Он повернулся и сел, прижавшись бедром к ее бедру, задышал в
такт ее дыханию.  -  Итак,  тот  парень,  с  которым  вы  были  женаты  лишь
формально?
   - Это случилось в университете, в Гарварде. Он  изучал  химию.  -  Закрыв
глаза, Сибил мысленно приказала расслабиться сначала пальцам на ногах, затем
лодыжкам. - Нам было по двадцать лет, и на короткое время мы совсем потеряли
головы.
   - И тайком поженились?
   - Да. Мы даже не жили вместе, остались в разных общежитиях, так  что  это
не  был  нормальный  брак.  Только  через  несколько  недель  мы  рассказали
родителям и, естественно, пережили несколько неприятных сцен.
   - Почему?
   - Потому  что...  -  Сибил  открыла  глаза,  замигала  от  ослепительного
солнечного света. Что-то плюхнулось в воду  за  ее  спиной,  заплескались  о
корпус лодки маленькие волны. - Мы были слишком молоды и не строили  никаких
планов на будущее. А потом выяснилось, что мы совсем не подходим друг другу,
так что развод прошел очень быстро и цивилизованно.
   - Ты любила его?
   - Мне было двадцать лет. -  Теперь  расслаблялись  плечи.  -  Конечно,  я
думала, что любила. В двадцать лет все кажется простым и ясным.
   - Ты говоришь с высоты своих.., сколько  тебе?  Двадцать  семь?  Двадцать
восемь?
   - Двадцать девять  с  хвостиком.  -  Сибил  сосредоточенно  выдохнула  и,
удовлетворившись результатом дыхательной гимнастики, осмелилась взглянуть на
Филипа. - Я много лет не  вспоминала  о  Роберте.  Он  был  хорошим  парнем.
Надеюсь, он счастлив.
   - И это все, что ты можешь сказать?
   - Так лучше для всех.
   Филип кивнул. Ее история почему-то показалась ему очень печальной.
   - Тогда я должен сказать,  доктор  Гриффин,  что,  по  вашим  собственным
критериям, вы не относитесь к любви серьезно.
   Сибил открыла рот, чтобы запротестовать, но тут же закрыла его снова. Она
взяла бутылку, подлила вина себе и Филипу.
   - Возможно, ты прав. Я подумаю о твоих словах.

Глава 7

   Сет  никогда  не  ворчал,  если  в  воскресенье  приходилось   час-другой
повозиться с Обри. Теперь, когда Этан и  Грейс  поженились,  Обри  была  ему
вроде племянницы. Это придавало  Сету  важности  в  собственных  глазах,  он
чувствовал себя совсем взрослым.  Кроме  того,  Обри  ничего  особенного  не
требовала, просто носилась по двору. Каждый раз, как Сет  бросал  мячик  или
палку собакам, она так весело хохотала, так восхищалась всем, что он  делал,
что просто невозможно было оставаться равнодушным.
   И он не забыл, где и как жил  всего  лишь  год  назад.  Там  не  было  ни
большого двора, полого спускающегося к воде, ни полного тайн леса, ни собак,
ни  маленькой  хорошенькой  девочки,  которая  смотрела  на  него  огромными
зелеными глазищами так, словно он был  Фоксом  Малдером,  Крутым  Уокером  и
Суперменом, вместе взятыми.
   Больше не было ни грязных комнатенок в запущенных старых домах, ни темных
опасных улиц, где свою цену имело все: наркотики, оружие,  секс,  несчастье.
Сет тогда точно знал: что  бы  ни  происходило  в  тех  комнатенках,  нельзя
выходить в темноте на те улицы.
   Никого не интересовало, умылся ли он, поел ли, болен или напуган. Там  он
никогда не чувствовал себя героем, он  даже  не  чувствовал  себя  ребенком.
Самому себе он казался вещью, а  вещи,  как  он  быстро  выяснил,  не  имеют
никаких прав. Вот Глория чувствовала себя как рыба в воде. Она  приводила  в
дом наркоманов, продавалась любому, кто готов был заплатить за ее  следующую
дозу.
   Год назад Сет не верил, что есть другая жизнь, что его собственная  жизнь
может измениться. Потом появился Рэй и привез его в этот  дом.  Рэй  показал
ему другой мир и пообещал, что он никогда не вернется  в  тот,  старый.  Рэй
умер, но свое обещание выполнил. И вот Сет  стоит  посреди  большого  двора,
играет с собаками и присматривает за веселой малышкой, похожей на ангела.
   - Сет, дай мне! Теперь я! - Пританцовывая на  крепких  маленьких  ножках,
Обри вцепилась обеими ручками в изгрызанный мячик.
   - Ладно, бросай ты.
   Обри сморщилась от напряжения, замахнулась. Мячик плюхнулся почти рядом с
носками ее маленьких ярко-красных кроссовок. Саймон схватил мячик  зубами  и
под восторженные визги девочки тут же вежливо отдал его.
   - Ой, ой, хорошая собачка. - Обри погладила  морду  терпеливого  Саймона,
совершенно не  боясь  его  острых  клыков.  Дрожащий  от  нетерпения  Глупыш
подкрался сзади и ткнул ее носом. Обри наградила его  крепкими  объятиями  и
приказала:
   - Теперь ты, Сет, бросай.
   Псы бросились за мячом, толкаясь, как футболисты на поле, а потом исчезли
в лесу, вспугнув стаю птиц. В этот момент Сет  был  абсолютно  счастлив.  Он
любил все это: Обри, лай  собак,  щебетанье  птиц,  музыку,  доносящуюся  из
открытого окна кухни, свежий сентябрьский ветер, искрящийся на солнце  залив
и его соленый запах.., свой дом. Он дома.
   Услышав урчание лодочного мотора, Сет обернулся и увидел поворачивающую к
причалу семейную яхту. Филип оторвал одну руку от штурвала  и  помахал  ему.
Сет помахал в ответ, но его взгляд уже прилип к женщине,  стоявшей  рядом  с
Филипом. Он почувствовал странное покалывание в  шее,  легкое  и  щекочущее,
рассеянно потер это место, пожал плечами и крепко взял Обри за руку.
   - Ты помнишь, что нельзя подходить к краю причала?
   Девочка одарила его обожающим взглядом.
   - Помню. Мама не велит подходить к воде одной. Никогда, никогда.
   - Правильно.
   Сет вышел с девочкой на причал, подождал, пока Филип подведет яхту. Концы
- довольно неуклюже - бросила ему женщина. Сибил Как-ее-там, вспомнил он.  И
снова, когда их взгляды встретились, ему показалось,  будто  кто-то  щекочет
его шею. Но Обри  засмеялась,  на  причал  вылетели  собаки,  и  покалывание
исчезло.
   - Привет, ангелочек. - Филип помог  Сибил  выбраться  на  шаткий  причал,
подмигнул Обри.
   - На ручки, - потребовала девочка.
   - Конечно. - Филип легко подхватил ее и  чмокнул  в  щечку.  -  Когда  ты
вырастешь и выйдешь за меня замуж?
   - Завтра!
   - Ты  только  обещаешь.  Это  Сибил.  Сибил,  познакомься  с  Обри,  моей
возлюбленной.
   - Она красивая, - заявила Обри, сверкнув ямочками на пухлых щечках.
   - Спасибо. Ты тоже. - Сибил вздрогнула, когда собаки налетели на  нее,  и
отступила. Филип успел схватить ее за руку и спасти от падения в воду.
   - Держись. Сет, отзови собак. Сибил к ним не привыкла.
   - Они вас не укусят. - Сет  покачал  головой,  и  Сибил  поняла,  что  ее
репутация довольно сильно подмочена. Однако мальчик схватил  обоих  псов  за
загривки и придерживал, пока Сибил протискивалась мимо них.
   - Все дома? - спросил Филип.
   - Да, болтаются без дела и ждут ужина. Грейс привезла огромный шоколадный
торт, а Кэм уговорил Анну приготовить лазанью.
   - Да хранит его бог. Лазанья моей невестки - настоящий кулинарный шедевр.
Произведение искусства.
   - Раз уж мы вспомнили об искусстве... Сет, я хочу еще  раз  сказать,  как
мне понравились твои рисунки на верфи. У тебя настоящий талант.
   Сет пожал плечами, нагнулся, подобрал  две  палки  и  швырнул  их,  чтобы
отвлечь собак.
   - Просто рисую иногда.
   - Я тоже. - Сибил понимала, как это глупо, но ничего  не  могла  с  собой
поделать: под оценивающим взглядом Сета ее щеки раскраснелись. - В свободное
время. Помогает расслабиться.
   - Да, наверное.
   - Может, ты как-нибудь покажешь мне другие свои рисунки?
   - Если хотите. - Он распахнул кухонную  дверь  и  направился  прямиком  к
холодильнику. Красноречивый знак,  подумала  Сибил.  Сет  считает  этот  дом
своим.
   Она окинула помещение быстрым взглядом. На древней плите что-то  булькало
в  огромной  кастрюле,  издавая  изумительный  аромат...  На  подоконнике  в
маленьких глиняных горшках зеленели какие-то травы. Рабочие столы,  довольно
старые, сияли чистотой. В дальнем конце под  настенным  телефоном  -  стопка
бумаг, придавленная связкой ключей. В  центре  кухни  на  столе  -  блюдо  с
красными и зелеными глянцевыми яблоками. Полупустая кружка кофе стояла перед
отодвинутым стулом, под которым кто-то небрежно скинул туфли.
   - Проклятье! Этого  судью  давно  пора  пристрелить!  Не  заметить  такое
нарушение, черт побери! - раздался разгневанный мужской  голос  из  соседней
комнаты.
   Сибил вопросительно изогнула брови, Филип улыбнулся, поправил сидящую  на
бедре Обри.
   - Бейсбол. Кэм принимает финальный матч слишком близко к сердцу.
   - Бейсбол! Я совсем забыл. - Сет захлопнул дверцу холодильника и бросился
вон из кухни. - Какой счет? Какая подача? Кто ведет?
   - Два - три. Шестая подача. Двое наших на внешнем поле, один - на  второй
базе. Теперь сядь и заткнись.
   - Очень близко к сердцу, - прокомментировал Филип, спуская на пол Обри.
   - Бейсбол многие принимают близко к сердцу, особенно в  конце  сезона,  -
серьезно кивнула Сибил.
   - Ты любишь бейсбол?
   - А кто его не любит? - засмеялась она. - Прекрасный повод  для  изучения
отдельных мужчин, командного  взаимодействия,  борьбы.  Скорость,  хитрость,
ловкость, соперничество подающего и забивающего. В конце концов все сводится
к терпению и выносливости. И расчету.
   - Надо будет обязательно сходить с тобой на матч,  -  решил  Филип.  -  С
удовольствием послушаю твои комментарии. Хочешь выпить?
   - Нет, спасибо.  -  Из  гостиной  снова  раздались  крики,  проклятия.  -
Пожалуй, опасно покидать кухню, пока проигрывает команда твоего брата.
   - Ты очень проницательна. - Филип погладил ее по щеке.  -  Действительно,
почему бы нам не остаться здесь и...
   - Вперед, Пит! - заорал Кэм в гостиной. - Толь-, ко  взгляните  на  этого
сукина сына! Ему нет равных!
   - Дерьмо! - взвизгнул Сет. - Ни одна вонючка  из  Калифорнии  не  отобьет
удар нашего Рипкена. Филип вздохнул.
   - Или лучше пойдем прогуляемся.
   - Сет, по-моему, мы обсудили приемлемые в этом доме выражения, - раздался
из гостиной женский голос.
   - Анна, - пробормотал Филип. - Наводит порядок.
   - Кэмерон, я считала тебя взрослым, а ты ведешь себя как мальчишка.
   - Солнышко, это же бейсбол.
   - Если вы оба не будете следить за своим языком, я выключу  телевизор,  -
пригрозила Анна.
   - Она очень строгая, - сообщил Филип. - Мы все боимся ее до смерти.
   - Правда? - Сибил задумчиво покосилась на дверь гостиной.
   Послышался другой женский голос,  тихий  и  ласковый,  затем  решительный
ответ Обри:
   - Нет, мама, пожалуйста. Я хочу сидеть с Сетом.
   - Она мне не мешает, Грейс, пусть остается. Спокойный тон  Сета  озадачил
Сибил.
   - Очень необычно, что мальчик в возрасте Сета так  терпелив  с  маленьким
ребенком.
   Пожав плечами, Филип подошел к плите и начал заваривать свежий кофе.
   - Они спелись с самого начала. Обри его обожает, и он с  удовольствием  с