Ее мать сначала опустилась на колени, а потом упала плашмя, как будто из нее выкачали воздух. Когда мы закончим, советую тебе поехать туда с бригадой. Снимете хороший сюжет. Человеческие страдания сильно повышают рейтинг передачи!
     - Ваши слова несправедливы, - бросил Картер. - И неуместны. Мой клиент...
     - Успокойтесь, Картер. - Надин протянула руку к своему кожаному портфелю. - Лейтенант, я хочу поговорить с вами наедине.
     - Надин, я настоятельно советую...
     - Помолчите, Картер! Даллас, ты меня поняла? Наедине.
     - Ладно. - Ева вынула кассету. - Пошли в мой кабинет.

***

     Они направились к лифту и, не говоря ни слова, поднялись на нужный этаж. Когда они шли через общее помещение, с ними пытались здороваться, но видели выражение их лиц и тут же умолкали.
     Кабинет был маленьким и тесным, с единственным узким окном. Ева села за письменный стол, жестом показав Надин на жесткий стул. Но садиться Надин не стала. Было видно, что она потрясена.
     - Ты меня знаешь. Хорошо знаешь. Я ничем не заслужила такого обращения. Не заслужила, чтобы мне говорили такие веши.
     - Может быть. Но ты сама притащила адвоката. И орала на меня за то, что я помешала тебе снять репортаж.
     - Черт побери, Даллас, ты арестовала меня!
     - Никто тебя не арестовывал. Просто доставили в управление для допроса. Так что жаловаться тебе не на что.
     - Плевать я хотела на жалобы!
     Надин со злости пнула стул. Ева отнеслась к этому жесту с уважением, несмотря на то что сиденье взлетело в воздух и ударило ее по ноге.
     - Я позвонила тебе! - прошипела Надин. - Поставила в известность, хотя вовсе не обязана была этого делать! А ты заткнула мне рот, притащила сюда и обращаешься со мной, как с вампиром!
     - Я не затыкала тебе рот. Просто делала свое дело. А притащила сюда, потому что у тебя была нужная мне информация, а ты злилась и не желала ее предоставлять.
     - Значит, это я злилась?
     - Да, злилась... О господи, умираю без кофе! - Ева встала и протиснулась мимо Надин к автомату. - Я тоже злилась, но на ссору у меня времени не было. А вот за вампира прошу прощения. Я действительно хорошо тебя знаю. Налить чашечку?
     Надин открыла было рот, но тут же закрыла его и шумно выдохнула:
     - Да. Если бы ты относилась ко мне с уважением...
     - Надин... - Ева протянула ей чашку с кофе. - Если бы я относилась к тебе по-другому, то пришла бы в "гостиную" с судебным постановлением.
     Надин пожала плечами и сделала глоток кофе.
     - Честно говоря, я сделала для тебя копии снимков еще до того, как отправилась в Деланси. И была бы там намного раньше, чем ты, если бы Ред не повредил бампер другой машины. - Она вынула копии из портфеля.
     - Отделу электронного сыска придется проверить твой компьютер. Нужно выяснить, откуда были присланы изображения и текст.
     - Да. Я думала об этом.
     Битва закончилась, и они снова смотрели друг другу в глаза. Женщины, объединенные общим делом.
     - Славная была девушка, - уронила Надин. - С чудесной улыбкой.
     - Так все говорят. Давай посмотрим... Эта фотография сделана на работе - видна витрина с кондитерскими изделиями. Эта... должно быть, в метро. А эта... не знаю... кажется, в каком-то парке. Она не позировала. Может быть, даже не знала, что ее снимают.
     - Он преследовал ее?
     - Возможно... А вот тут она позировала.
     Ева вгляделась в последний отпечаток. Рэйчел сидела на стуле у белой стены. Ее ноги были скрещены, руки аккуратно сложены на коленях. Освещение было мягким и неназойливым. На девушке были те же голубая рубашка и джинсы, в которых ее обнаружили. Лицо было юным и прелестным, но ярко-зеленые глаза - абсолютно пустыми.
     - Послушай, а ведь она тут мертвая, - прошептала Надин. - На этой фотографии она уже мертва!
     - Возможно. - Ева отложила снимок в сторону и прочитала текст сообщения.
     "ОНА БЫЛА ПЕРВОЙ, И ЕЕ СВЕТ БЫЛ ЧИСТЫМ. ОН БУДЕТ СИЯТЬ ВСЕГДА - ТЕПЕРЬ ОН ЖИВЕТ ВО МНЕ. ОНА ЖИВЕТ ВО МНЕ. ВМЕСТИЛИЩЕ НАЙДЕТЕ В ДЕЛАНСИ, НА УГЛУ АВЕНЮ ?Д?. СООБЩИТЕ МИРУ, ЧТО ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО. НАЧАЛО ВСЕГО".
     - Я позвоню Фини и попрошу прислать кого-нибудь из ОЭС проверить твой компьютер. Поскольку мы выяснили отношения, я могу не предупреждать, что о некоторых подробностях, важных для следствия, - в частности, о содержании этого сообщения - в репортаже упоминать не следует.
     - Можешь. А я, в свою очередь, могу не просить держать меня в курсе и давать мне эксклюзивные интервью по ходу следствия.
     - Можешь. Только не сейчас, Надин. Я еще формально не завела дела.
     - Тогда сделай официальное заявление. Которое я могла бы передать в эфир, доказывая, что нью-йоркская полиция не сидит сложа руки.
     - Ладно. Скажешь, что следствие ведется во всех возможных направлениях и что ни отдел расследования убийств, ни лейтенант Даллас не будут смотреть сквозь пальцы на то, что с молодыми женщинами обращаются как с мусором.

***

     Оставшись одна, Ева снова села за письменный стол. Первым делом ей следовало отправиться к судмедэкспертам. Но сначала она должна была выполнить еще один долг.
     Она набрала личный номер Рорка, услышала бесстрастный ответ "абонент недоступен", но не успела дать отбой, как ее соединили с администратором.
     - Ох... Привет, Каро. Наверно, он занят?
     - Привет, лейтенант. Он только что закончил совещание. Наверно, уже освободился. Сейчас переключу.
     - Я не хочу беспокоить... О, черт!
     Ее снова переключили. Прислушиваясь к гудкам, Ева беспокойно ерзала в кресле. Наконец в трубке послышался голос:
     - Лейтенант, вы все-таки позвонили...
     - Извини, что не сделала этого раньше. Вздохнуть некогда. Как он чувствует себя?
     - Перелом сложный, и он злится. Добавь к этому плечо, колено, шишки и синяки... В общем, падение было тяжелое.
     - Да. Слушай, мне очень жаль. Честное слово.
     - Угу... Они продержат его до завтра. Если Соммерсет немного оправится, я отвезу его домой. На первых порах передвигаться самостоятельно он не сможет, так что за ним потребуется уход. Я уже распорядился.
     - Как по-твоему, я могу что-нибудь для него сделать?
     Голос Рорка смягчился:
     - Например?
     - Понятия не имею. А как ты сам? О'кей?
     - Не совсем. Ты же знаешь, я становлюсь излишне сентиментален, когда что-нибудь случается с теми, кто мне дорог. Во всяком случае, так говорят. Он сердится на меня за то, что я отправил его в больницу. Точно так же, как это делаешь ты в похожих ситуациях.
     - Посердится и перестанет. - Еве хотелось прикоснуться к нему и разгладить тревожные морщинки в уголках глаз. - Как и я.
     - До тебя он был мне единственным родным человеком. Я ужасно испугался, увидев его в таком виде.
     - Он не позволит себе слечь надолго. Для этого он слишком дотошен... Слушай, мне пора бежать. Не знаю, когда вернусь.
     - Я тоже. Спасибо, что позвонила.
     Ева дала отбой, еще раз посмотрела на снимки и сунула их в сумку. Потом вышла из кабинета и направилась к отсеку Пибоди.
     - Пибоди, мы уезжаем.

***

     - Я получила расписание занятий жертвы. - Пибоди с трудом успевала за размашисто шагавшей Евой. - Список преподавателей. И фамилии коллег по работе в магазине. Но еще не успела просмотреть их.
     - Сделаешь это по дороге в морг. Заодно займешься фотографиями. Может быть, обнаружишь что-нибудь интересное.
     - Кстати, о фотографии... Рэйчел выбрала факультатив по фотоделу. И неплохо успевала. Черт побери, она всюду хорошо успевала. Толковая была девочка. - Пока они шли к гаражу, Пибоди достала карманный компьютер. - Факультатив проходил по вторникам вечером.
     - То есть вчера?
     - Да, мэм. Ее преподавательницу зовут Лиэнн Браунинг.
     - Проверь ее данные. - Когда они подошли к гаражу, Ева принюхалась и спросила:
     - Откуда эта вонь?
     - Как ваша помощница и добрый товарищ, должна сказать, что этот запах исходит от вас, лейтенант.
     - О, черт!
     - Вот. - Пибоди порылась в сумке и вынула оттуда флакон аэрозоля.
     Ева инстинктивно отпрянула.
     - Что это? Убери сейчас же!
     - Даллас, когда мы сядем в машину, нам не поможет даже исправный кондиционер. Дышать будет нечем. От вас воняет. Думаю, жакет придется сжечь. А это очень обидно, потому что он по-настоящему классный.
     Не успела Ева пригнуться, как Пибоди прицелилась, открыла огонь и не прекратила его даже тогда, когда доблестный лейтенант завопила во всю мочь.
     - От твоего аэрозоля пахнет... гнилыми цветами!
     - Гнилью пахнет от вас. - Пибоди наклонилась и принюхалась. - Ну вот, намного лучше. Если стоишь в трех... нет, в пяти метрах, почти незаметно. Наверно, в морге найдутся сильные дезинфицирующие. Вы сможете помыться, а тем временем они что-нибудь сделают с вашей одеждой.
     - Приступай к поиску, Пибоди.
     - Есть, лейтенант.
     Пибоди забралась в машину и начала искать данные Лиэнн Браунинг.
     - Профессор Браунинг. Пятьдесят шесть лет. Работает в Колумбийском университете двадцать три года. Состоит в однополом браке с Анджелой Брайтстар, пятидесяти четырех лет. Живет в Верхнем Вест-Сайде. Адрес... Криминальных записей нет. Родственники - брат, живет в Верхнем Ист-Сайде, женат, имеет сына двадцати восьми лет. Родители еще живы, на пенсии, живут в Верхнем Ист-Сайде и Флориде.
     - Проверь данные и о Брайтстар тоже.
     - У Брайтстар есть небольшой прокол, - спустя мгновение ответила Пибоди. - Хранение запрещенных наркотиков двенадцать лет назад. Небольшой запас "Экзотики". Признана виновной, приговорена к трем месяцам общественных работ. Брайтстар - свободный художник, имеет в доме студию. Брат чист, родители тоже, но у племянника есть две записи. Одна - хранение запрещенных наркотиков в возрасте двадцати трех лет, другая - оскорбление действием, совершенное прошлой весной. В настоящее время живет в Бостоне.
     - Может быть, с ним стоит потолковать. Включи его в перечень. Проверим, не посещал ли он вчера наш благословенный город. Получи расписание занятий профессора Браунинг. Я хочу заехать к ней сегодня же.

***

     Ева шла по белому коридору морга. "Да, здесь пользуются сильными дезинфицирующими, - думала она. - Но от запаха никуда не скроешься. Он заполняет собой все щели и витает в воздухе".
     Рэйчел Хоуард уже лежала на столе из нержавеющей стали, и над ней трудился патологоанатом Морс. Его лимонно-желтый костюм был прикрыт длинным зеленым халатом; волосы, собранные в целых три конских хвоста, выбивались из-под хирургической шапочки. Почему-то эта прическа никому не казалась смешной.
     Ева склонилась над трупом и сразу увидела причину смерти. Аутопсия не оставляет аккуратных маленьких отверстий напротив сердца.
     - Ну, что ты мне скажешь?
     - Что бутерброд всегда падает маслом вниз.
     - Запишу к себе в дневник. Причина смерти - удар в сердце?
     - Верно. Очень точный и быстрый. Стилет, старомодный нож для колки льда или что-то в этом роде. Он действовал без шума и пыли.
     - Он? Есть следы сексуальных домогательств?
     - "Он" - в смысле убийца. Никаких сексуальных домогательств. Несколько небольших синяков, которые могли возникнуть во время перевозки. Без шума и пыли, - повторил Морс. - Он перевязал рану. Я видел следы клея вокруг. Аккуратный кружочек. И еще вот это. - Он повернул руку Рэйчел ладонью вверх. - Видишь красную точку? Это след шприца.
     - Она не похожа на наркоманку. Кроме того, странное место для инъекции наркотика. Он что-то вколол ей. Наверно, транквилизатор.
     - Увидим, когда получим результаты токсикологического анализа. Кроме прокола, на теле нет следов насилия. Однако есть слабо выраженные рубцы на запястьях, левом колене и правом локте. Посмотри сама.
     Он протянул ей вторую пару очков-микроскопов.
     - Следы от веревок? - спросила Ева, взяв очки. - Странный способ связывать человека.
     - Обсудим эти странности как-нибудь в другой раз. Приглядись внимательнее.
     Ева отрегулировала очки и склонилась над телом. Теперь она видела еле заметные тонкие линии, которые на свету отливали голубым.
     - Какая-то проволока, - сказал Морс. - Не веревка.
     - Чтобы придать позу... Он пользовался проволокой, чтобы придать ей позу! Следы на верхней части одного запястья и на нижней части другого. Он сложил ей руки на колене. Скрестил ноги и прикрутил проволокой к стулу. На фотографии проволоки не видно, но он мог отретушировать снимок.
     Ева выпрямилась и вынула из сумки один отпечаток.
     - Как тебе нравится эта гипотеза?
     Морс поднял очки на лоб и внимательно изучил фотографию.
     - Похоже. Значит, он фотографирует мертвых... Вообще-то такой обычай существовал лет двести назад. Может, теперь он вновь вошел в моду?
     - Какой обычай?
     - Придавать мертвым мирную позу, а потом фотографировать. Люди хранили эти снимки в специальных альбомах.
     - Не перестаю удивляться человеческой испорченности.
     - Не знаю... Это делали для памяти и утешения.
     - Может быть, он хочет запомнить ее, - задумчиво сказала Ева, - но еще сильнее хочет, чтобы запомнили его... Мне нужны результаты токсикологического анализа.
     - Потерпи, моя радость. Немного потерпи.
     - Она не сопротивлялась или не могла сопротивляться. Либо она знала этого человека и доверяла ему, либо была лишена способности двигаться. Он привез ее туда, где сделал этот снимок. - Ева сунула фотографию обратно в сумку. - Либо она уже была мертва, либо он убил ее там - могу держать пари, что верно последнее. Потом он перевязал жертву, чтобы кровь не просочилась сквозь рубашку, придал ей нужную позу и сфотографировал. Снова погрузил в машину и бросил в контейнер для утилизации мусора напротив магазина, в котором она работала.
     Она начала расхаживать по комнате.
     - Может быть, убийца живет где-то по соседству. Видел ее каждый день, и это превратилось в манию. Не сексуальную, но манию. Он фотографирует ее, ходит за ней по пятам. Приходит в магазин, а она ничего не подозревает. Она дружелюбна. Возможно, знает его по имени... Либо это кто-то из университета. Знакомый человек. Человек, вызывающий доверие. Может быть, он предложил довезти ее до дома или до университета. Так или иначе, но он уговорил ее. Ей наверняка было знакомо его лицо. - Ева вздохнула, глядя на Рэйчел сверху вниз. - Так же, как ему - ее...

***

     Слегка освежившаяся после дезинфекционной обработки в морге, Ева остановила машину у тротуара напротив входа в шикарный небоскреб, где проживала профессор Браунинг.
     - А я думала, что учителям платят еще меньше, чем копам, - пробормотала она.
     - Я могу провести стандартный поиск ее финансовых счетов.
     Ева вышла из машины, наклонила голову и подбоченилась, увидев выбежавшего навстречу швейцара.
     - Боюсь, вы не можете оставить здесь... это.
     - Это транспортное средство, принадлежащее полиции. А это мой значок. Поскольку я приехала по делам службы, машина останется здесь.
     - Автостоянка совсем рядом! Я с радостью покажу вам дорогу...
     - Вы с радостью откроете дверь, пройдете со мной и сообщите профессору Браунинг, что с ней хочет говорить лейтенант Даллас из Нью-Йоркской городской полиции. После этого вы вернетесь и будете с радостью показывать людям дорогу куда угодно. Хоть в Марокко. Меня это не волнует. Ясно?
     Кажется, он понял, потому что быстро подошел к двери и набрал код.
     - Если бы профессор Браунинг ждала вас, меня бы поставили в известность.
     Ева злобно улыбнулась этому чопорному и напыщенному типу.
     - Знаете, один такой служит у меня дома. У вас что, клуб?
     Швейцар только фыркнул в ответ. Его пальцы быстро бегали по пульту.
     - Профессор, это Монти. Прошу прощения за беспокойство, но здесь внизу находится лейтенант Даллас. Она хочет пройти к вам. Да, мэм. Я видел ее удостоверение. Ее сопровождает сержант в форме. Конечно, профессор.
     Швейцар повернулся к Еве, сжав губы так плотно, что ими можно было резать бумагу.
     - Профессор Браунинг увидится с вами. Пожалуйста, поднимитесь в лифте на пятнадцатый этаж. Вас встретят.
     - Спасибо, Монти... Как ты думаешь, почему все привратники меня ненавидят? - спросила она Пибоди по пути к лифту.
     - Наверно, потому, что ощущают ваше презрение. У них прекрасный нюх. Конечно, если бы вы сказали им, что замужем за Рорком, они бы тут же упали на колени и начали молиться на вас.
     - Предпочитаю внушать страх и ненависть, - пробормотала Ева, входя в лифт.

ГЛАВА 3

     Лифт открылся на пятнадцатом этаже, где его уже ждал молодой человек с гладко зачесанными назад черными волосами и тонкими усиками над верхней губой. На нем был довольно нелепый пиджак с короткими передними полами и длинными хвостами сзади. Видневшаяся из-под него рубашка казалась не правдоподобно белой.
     - Лейтенант Даллас, сержант, - слащаво произнес он с явственным британским акцентом, - я могу увидеть ваши удостоверения?
     - Конечно. - Ева протянула значок.
     Молодой человек внимательно рассмотрел его и вернул, слегка поклонившись:
     - Пожалуйста, следуйте за мной.
     Он сделал шаг назад и позволил им выйти из лифта.
     Площадка представляла собой что-то вроде прихожей. На белом мраморном полу стояли изящные антикварные вазы с цветами. Помещение украшала статуя обнаженной женщины в полный рост. Женщина стояла, закинув голову назад и подняв руки, словно мыла распущенные волосы. На стенах висели фотографии и репродукции в рамках. Сплошь обнаженная натура, скорее романтическая, чем эротичная. Прозрачные драпировки и рассеянный свет...
     Молодой человек открыл дверь и снова поклонился, пропуская их в квартиру. Впрочем, квартира - слишком мягко сказано. Настоящие апартаменты - просторные, полные цветов и мягких тканей. Не говоря о картинах на стенах. Ева заметила широкие проемы, которые вели направо и налево, и поняла, что Браунинг и Брайтстар не живут на пятнадцатом этаже, а занимают его целиком.
     - Пожалуйста, присаживайтесь. Профессор Браунинг сейчас выйдет. Могу я предложить вам что-нибудь?
     - Спасибо, не стоит.
     - Обе из богатых семей, - уголком рта произнесла Пибоди, когда они остались одни. - Но Брайтстар намного богаче, хотя, конечно, до Рорка ей далеко. Она из тех самых Брайтстаров, которым принадлежит галерея "Брайтстар" на Мэдисоне. Чертовски шикарное место! Однажды я была там на выставке вместе с Чарльзом.
     Ева подошла к абстрактной картине, написанной крупными выпуклыми мазками.
     - Почему бы этим людям не красить стены? Где тут хотя бы намек на реальность?
     - Все зависит от восприятия.
     В комнату вплыла Лиэнн Браунинг. Не вошла, а именно вплыла. Пышные женщины ростом за метр восемьдесят, облаченные в сверкающие серебристые одежды, не входят в помещение, а вплывают. Ее волосы цвета солнечных лучей доставали до талии, лицо было ослепительно красивым. Породистый нос с горбинкой, широко расставленные глаза, отливающие пурпуром...
     Ева тут же поняла, кого изображала статуя в прихожей.
     - Прошу прощения за мой вид. - Улыбка женщины говорила о том, что она довольна впечатлением, произведенным на посетительниц. - Я позировала подруге. Присаживайтесь. Выпьем что-нибудь холодное, и вы расскажете, что заставило полицию обратиться ко мне.
     - У вас есть студентка по имени Рэйчел Хоуард?
     - У меня много студентов. - Она опустилась на диван алого цвета и приняла изящную позу, словно продолжая позировать. Причем сделала это намеренно - мол, смотрите на меня и восхищайтесь... - Но Рэйчел я знаю. Таких студенток легко запомнить. Умница и учится с удовольствием. Хотя мой курс для нее факультативный, но она делает большие успехи. - Она лениво улыбнулась. - Надеюсь, с ней ничего не случилось? Впрочем, я считаю, что с девушками иногда должно что-то случаться. Это им только на пользу.
     - Случилось, профессор Браунинг. Она мертва.
     Улыбка тут же исчезла, и Лиэнн резко выпрямилась.
     - Мертва?! Как это произошло? Она же совсем ребенок... Несчастный случай?
     - Нет. Когда вы видели ее в последний раз?
     -