го самого возле загона для овец. Рядом с ним стоял невысокий кривоногий старик с трубкой во рту.
     Оба они молчали, но было понятно, что между ними продолжается разговор, хотя и немой.
     Потом тот, кто старше, наклонил голову.
     - По рукам, Мерфи. Значит, две свиньи.
     - Подержите их у себя денек-другой. Идет, мистер Макни?
     - Договорились. - Он втолкнул трубку поглубже в рот, повернулся и тут заметил подходившую Шаннон.
     - К тебе гости, парень. Мерфи радостно заулыбался.
     - Шаннон! Приятно вас видеть снова! Я так...
     - Только не принимайтесь опять за ваши штучки! - начала она еще на подходе. - Хватит с меня! Чертов болтун! Вы еще должны объяснить мне...
     Старик Макни не все услышал и еще меньше понял, но спросил у Мерфи:
     - Это она и есть?
     Мерфи в некотором смущении потер подбородок, потом признался:
     - Да, она.
     - Долго выбирал, парень, но выбрал что надо. Одобряю.
     Шаннон, разъяренная, повернулась к старику.
     - Если вы тоже поставили на этого идиота, то можете считать, пропали ваши денежки!
     - Разве уже ставки сделали? - Старик явно обиделся. - Чего же мне никто не сказал?
     Шаннон подавила в себе два желания: стукнуть их обоих, а также расхохотаться во все горло.
     Мерфи похлопал ее по руке.
     - Одну минуту, дорогая. Извините нас. Вам помочь, мистер Макни, выбрать ягненка по вкусу?
     - Сам управлюсь, у тебя сейчас, гляжу, другие заботы.
     С удивительным проворством он проскочил в загон, где был встречен тревожным блеянием.
     - Пойдемте в дом, - предложил Мерфи.
     - Мы останемся здесь.
     Она отпрянула, когда он попытался взять ее за руку
     - Лучше зайти внутрь, - настойчиво повторил он. - Предпочитаю, чтобы вы не кричали на меня при людях.
     У входа в дом он остановился, скинул грязные сапоги и, превратившись в истинного джентльмена, придержал дверь, пока она входила.
     - Присядете?
     - Нет, чтоб вас черти взяли и держали подольше! Я не хочу у вас сидеть. Он пожал плечами.
     - Хорошо. Давайте постоим. Вы чем-то расстроены?
     Его мирный тон еще больше разъярил ее.
     - Как вы смеете?! - рявкнула она. - Кто вам позволил собирать вашу семью, чтобы глазели на меня? Как будто я одна из ваших лошадей, предназначенных для аукциона!
     На его лице можно было прочесть облегчение. Наконец он понял, что ее беспокоит.
     - Но ведь это совсем не так, - сказал он сдержанно. - Я просто хотел, чтобы они познакомились с вами. Разве это не естественно?
     - Нет! Вы позвали их под лживым предлогом. Будто чуть ли не делаете мне предложение!
     - Но я и правда делаю вам предложение, Шаннон.
     - Оставьте! Мы уже проходили это и не будем повторять пройденное!
     - Хорошо. Могу я предложить вам хотя бы чаю? Она так крепко сжала зубы, что боялась - раскрошит их.
     - Нет, не можете! - крикнула она.
     - Тогда у меня есть для вас кое-что другое. - Он достал изящную коробочку из ящика в столе. - На днях я был в Эннисе и купил это для вас.
     Жестом, который она сама расценила как детский, Шаннон спрятала руки за спину.
     - Ни за что! Я не собираюсь брать от вас подарки, Мерфи. Это уже не смешно.
     Он, словно не слыша ее, открыл коробку.
     - Вы наверняка любите красивые вещи. Эта штука мне понравилась. Взгляните!
     Она не смогла перебороть любопытства и посмотрела. Это были серьги. Простые, но красивые, какие она и сама могла бы выбрать. У этого типа к тому же есть вкус! Два сердечка, одно над другим, из аметиста и топаза.
     - Мерфи! Это же очень дорого. Уберите их ко всем чертям!
     - Я не такой уж бедняк, Шаннон. Если вас заботит мой кошелек.
     - И он тоже. Но главное не в нем. - Шаннон с трудом оторвала взгляд от красивых камней. - Я не могу принимать ваши подарки. Вы это не правильно истолкуете. И не только вы.
     Она вынуждена была отступать, пока не уперлась спиной в холодильник, так как Мерфи подходил все ближе, держа в руке раскрытую коробку.
     - Не смейте!
     - Сегодня вы не надели ваши серьги. Так примерьте эти. Они будут вам к лицу, дорогая. Ну же. Я не знаю, как с ними обращаться.
     Шаннон била его по рукам, когда Мерфи все же попытался продеть серьгу, но он победил, и украшение засверкало у нее в ухе.
     - Вам понравится, - настаивал он. - Поглядите сами.
     - Я убью вас, - процедила Шаннон сквозь зубы.
     - Подождите, пока я надену вторую. Это не мужское занятие. Ну вот. Ох! - Он отступил на шаг, любуясь проделанной работой. - Как они идут вам!
     "Нельзя убедить безумца разумными доводами", - сказала она себе в утешение. Но у нее хватило силы воли не броситься к зеркалу. Вместо этого Шаннон потребовала:
     - Мерфи, немедленно позвоните вашим родным и отмените встречу.
     - Это невозможно. Они так готовятся к вечеринке у меня и знакомству с вами. Она сжала кулаки.
     - Я повторяю: скажите им, что все отменяется. Что вы ошиблись и ничего не состоится. Мы с вами поссорились. Зарезали друг друга.
     Он сдвинул брови, но не улыбнулся.
     - Хотите, чтобы я им сказал, что раздумал жениться на вас?
     - Вот именно. - Она одобрительно похлопала его по рукаву. - Умник. Наконец-то до вас дошло.
     - Мне неприятно отказывать вам в какой бы то ни было просьбе, дорогая, но я не могу врать моим родственникам.
     Он быстро и ловко увернулся от ее первого удара, от второго. Третий почти настиг его, но тоже прошел мимо. Мерфи согнулся пополам от смеха. Он изловчился и, обхватив Шаннон за талию, начал кружить по комнате.
     - Господи, Шаннон, - прошептал он, не останавливаясь и тяжело дыша, но не из-за того, что кружился вместе с ней. - Господи, вы созданы для меня. Я до безумия люблю вас.
     - Вы и есть безумный, - согласилась она, но не смогла продолжать: его губы запечатали ей рот.
     У нее перехватило дыхание, она не сразу сумела его восстановить, вцепилась ему в плечи, а он продолжал кружить ее. Ей было нестерпимо жарко - от кружения, от его губ. Когда он наконец остановился, верчение продолжалось - в ее голове, в сердце.
     Мелькнула сквозь завесу желания и быстро исчезла ошеломившая ее заново мысль, что она тоже хочет его, что Мерфи не оставляет ей иного выбора, как любить его.
     - Нет, этого не будет, - пробормотала Шаннон и, словно обретя новые силы, оторвалась от него.
     Волосы ее растрепались, в широко раскрытых глазах еще не погасло возбуждение. Он видел, как на ее шее пульсирует венка, а щеки горят, словно на них расцвели пунцовые цветки.
     - Пойдем со мной в постель, Шаннон, - задыхаясь, тихо проговорил он хриплым голосом. - Господи, как же ты мне нужна! Каждый раз, как ты уходишь, во мне появляется пустота и охватывает безумный страх, что больше я не увижу тебя. - Каким-то отчаянным движением он снова прижал ее к себе, зарылся лицом в волосы. - Не могу видеть, когда ты уходишь от меня!
     - Не говорите всего этого! - Она крепко зажмурила глаза. Внутри нее шла непрерывная борьба с самою собой. - Лечь в постель достаточно просто, но что после этого?
     - После этого все должно быть по-другому. Уверенности в его голосе не было. Он отпрянул от нее, безвольно опустил руки.
     - Я слишком много кручусь вокруг вас, да? Знаю, что иногда веду себя глупо, навязчиво. Но, когда вы рядом, я почти ничего не соображаю.
     - Дело не в вас, Мерфи. Дело во мне и в том, что вы напридумывали о нас. Я тоже веду себя не лучшим образом, знаю это. - Она попыталась глубоко вздохнуть, но ей не удалось: в груди по-прежнему теснило. - Поэтому надо сделать вот что... - Она попыталась придать голосу решительность. - Мы не должны больше видеться. - Ей стоило огромных усилий не опускать глаз, но она сумела выдержать его взгляд. - Так будет легче для нас обоих, - продолжала она. - И вообще я как можно скорее уеду домой.
     - Это бегство, - спокойно сказал Мерфи. - А вы уверены, что, убегая от меня, сможете убежать от себя?
     - Но это моя печаль. Я должна вернуться.
     Ярость, появившаяся в его глазах, затмила в них страх. Не отводя от нее взгляда, он опустил руку в карман куртки, рывком вытащил оттуда какой-то предмет, кинул на стол.
     Еще до того, как она опустила глаза и посмотрела, что там, в душе у нее все замерло. Потом она увидела медный кружок с вытисненной на нем фигурой коня. Пряжка... вернее брошь, так как сзади была застежка. Она не разглядела булавку, но знала: она там есть. Должна быть. Ведь этой пряжкой был застегнут дорожный плащ на том мужчине. На мужчине из ее сна.
     Мерфи увидел, как она побледнела. Ни кровинки в лице. Ее пальцы потянулись к медному кружку, но не взяли его, а боязливо отдернулись, сжавшись в кулак.
     - Что это?
     - Вы знаете что. - Она медленно покачала головой, и он произнес с нарастающим исступлением:
     - Не лгите себе! И не лгите мне!
     Перед ее глазами была сейчас темная шерсть плаща и на ней - пряжка. Эта самая пряжка. И сверкали дождевые капли. Редкие дождевые капли.
     - Откуда вы это взяли? - чуть слышно спросила она пересохшими губами.
     - Нашел. Посреди того каменного круга. Когда еще был мальчишкой. Я уснул там с этой штукой в руке, и тогда вы приснились мне в первый раз. Я уже говорил вам об этом.
     Она не могла отвести глаз от пряжки - ее тусклый блеск казался ярче самых ослепительных солнечных лучей.
     - Это невозможно, - выдохнула Шаннон.
     - Все было так, как я рассказываю. Возьмите. Он поднял медный кружок со стола, протянул ей.
     - Я... я не хочу.
     В голосе у нее звучал страх.
     - Она со мной уже больше половины моей жизни. - Теперь Мерфи говорил гораздо спокойнее. Он положил пряжку обратно в карман. - Пусть будет у меня и дальше. - Он помолчал. - Что касается вас, Шаннон, нет никакой необходимости ускорять свой отъезд. Побудьте еще с вашими сестрами. Я не стану больше докучать вам, как раньше, не буду просить делать то, чего вам не хочется. Даю слово.
     И он его сдержит. Она понимала это, потому что уже достаточно хорошо узнала его самого. Знала и сожалела, что заставила, сама того не желая, дать обещание. Сейчас ей захотелось, чтобы он взял его обратно. А еще - выплакаться.
     - Вы мне нравитесь, Мерфи, - тихо сказала она. - Я не хочу вас огорчать.
     Впрочем, он был уже так спокоен, что она засомневалась, о каком огорчении может идти речь.
     То, что он сказал, подтверждало ее сомнение.
     - Я взрослый человек и могу себя контролировать. Так что не беспокойтесь обо мне.
     Она планировала уйти от него холодной и спокойной, с непреклонным решением - прекратить всяческие встречи. Вместо этого ей хотелось снова прижаться к нему и чтобы он держал ее в своих объятиях и не отпускал.
     - Я не хотела бы терять вашей дружбы, - нерешительно сказала она. - Мне кажется, я стала привыкать.
     Он улыбнулся.
     - Вам не грозит это. Вы никогда ее не потеряете. Пускай вас не беспокоит подобная мысль.
     Она ушла и на обратном пути думала, почему, в самом деле, не хочет - или не может - окончательно разорвать их отношения. А еще думала о своих странных - неужели вещих? - снах.
     И никакого спокойствия в душе не было. Полный сумбур, и снова захотелось плакать.

Глава 14

     Мерфи решил почистить конюшню. Он любил работать, это всегда было частью его жизни; кроме того, хорошо знал по собственному опыту, что физический труд и пот снимают тяжесть с души.
     Однако сейчас этот способ не слишком помогал.
     Тем не менее он продолжал усердно вонзать лопату в устланный соломой настил и загружать тачку смесью соломы с навозом.
     - Вечно в трудах. Словно пчела!
     В дверях конюшни возникла Мегги. Она улыбалась, но напрасно ее глаза искали на его лице ответную улыбку. Ее не было и в помине. И это ей совсем не понравилось.
     - А ты чего бездельничаешь? - откликнулся Мерфи, не прекращая работы. - Слышу, печь у тебя гудит.
     - Моя работа не убежит. - Она подошла ближе к нему. - Я не приходила вчера, чтобы дать тебе отдышаться. Поняла по виду Шаннон, когда та вернулась после встречи с тобой, что что-то неладно. Или, может, я ошибаюсь?
     - Я сделал все, что мог, чтобы она чувствовала себя спокойно.
     Он сдвинул тачку, перешел к следующему стойлу.
     - А как насчет твоего спокойствия, Мерфи? - Она положила руку ему на спину и не отняла ее, когда он недовольно дернулся. - Вижу и знаю, что ты к ней испытываешь, и не могу спокойно переносить, когда ты так расстроен.
     - Тогда будет лучше, если ты пойдешь по своим делам, а меня оставишь убирать дерьмо. Да отойди ты, черт возьми, иначе я забрызгаю тебя навозом.
     Но Мегги ухватилась за рукоятку лопаты, заставила Мерфи прекратить работу и повернуться к ней.
     - Вот так-то лучше. - Мегги довольно потерла руки. - Теперь я, по крайней мере, увидела твое лицо, а не только задницу. Давай поговорим, Мерфи, о важных вещах.
     - Мне сейчас не до гостей.
     - С каких это пор ты стал считать меня гостьей?
     - Отстань, Мегги! - Он пристально посмотрел на нее. - Мне ни к чему твоя жалость, я не хочу сочувствия, а также советов. Иди откуда пришла.
     Она уперла руки в бока и не двинулась с места.
     - Если думаешь, твои грубые слова и еще более грубое поведение подействуют на меня, ты ошибаешься, парень.
     Конечно, он этого не думал, зная, что ее не переспоришь, если она что-то решила, а потому счел за благо изменить поведение.
     - Извини, Мегги Мэй, - мягко сказал он. - Но мне правда неохота беседовать. Хочу побыть один.
     - Мерфи...
     - Иди, старуха, прошу тебя. Я очень благодарен, что ты пришла и предлагаешь помощь. Но я не готов ее принять, понимаешь? Хочу сам зализать свои раны. Так что будь умница и уходи.
     Растерявшись от его слов, а это бывало с ней нечасто, она сделала единственное, что посчитала возможным: привстала на цыпочки и прижалась щекою к его щеке.
     - Обещай прийти ко мне, если будет нужно, Мерфи. Сразу!
     - Конечно, какой разговор!
     Когда она ушла, он снова вонзил лопату в навоз и долго сыпал ругательства неизвестно в чей адрес, пока не почувствовал, что ему уже просто не хватает слов.
     Он трудился до самого вечера, до полной темноты, пока не заболели мышцы, достаточно привычные к тяжелой работе. И только тогда разрешил себе пройти в дом, умыться, переодеться и закусить холодным сандвичем с бутылкой пива.
     Он подумывал уже лечь спать, хотя было довольно рано, когда через заднюю дверь кухни проникли новые визитеры. На этот раз все мужского пола: Роган, Грей и Конкобар.
     - Прибыли с особым заданием, - заговорщически доложил Грей, хлопнув его по спине и подходя затем к шкафу с посудой.
     - Заданием? - без особого интереса переспросил Мерфи, погружая руку в шерстистый загривок пса. - О чем это вы?
     - Нам поручено развеять твое плохое настроение, старина. - С этими словами Роган поставил на стол бутылку. - И запрещено возвращаться домой, пока приказ не будет выполнен.
     - Да что вы все, ей-богу... - начал Мерфи, но Грей не дал ему договорить.
     - Бри и Мегги не спят, не едят - волнуются за тебя уже второй день.
     - Нечего за меня волноваться. Я собирался лечь спать.
     - Ты не можешь этого сделать! Какой ирландец повернется задом к двум приятелям и бутылке виски? - Грей был вне себя от возмущения. - Даже самый захудалый янки этого никогда не позволит себе! Уж можешь мне поверить.
     - Ну, если так... - Мерфи оценивающе взглянул на бутылку. - Значит, решено напиться?
     - Именно так, - подтвердил Роган. - И одобрено женщинами, которые совершенно справедливо рассудили, что напиваться - чисто мужское дело. Итак...
     Он отвернул пробку и щедро плеснул виски в бокалы, подставленные Греем. Затем поднял свой.
     - Наше здоровье!
     Мерфи поскреб подбородок, издал глубокий вздох.
     - И пускай все идет в одно место! - пробормотал он, осушил первый бокал залпом и с треском поставил его на стол. - Не понимаю, почему вы принесли всего одну бутылку?
     - Вот это нормальные речи! Грей налил всем по второму разу.
     Когда содержимое бутылки уменьшилось больше чем наполовину, Мерфи почувствовал, что наконец-то от сердца немного отлегло. Он понимал, это временно, и глупо таким образом пытаться избавиться от плохого настроения. Но ему хотелось сейчас быть глупым.
     - Скажу откровенно, - не вполне твердым языком проговорил Грей, откидываясь на спинку стула и принимая сигару, предложенную Роганом. - Совершенно откровенно. Я никогда не пьянею. Это ужасно.
     - Нет, пьянеешь, - не согласился Роган. - Я сам видел.
     - Ты не мог видеть, - с достоинством возразил Грейсон, - потому что был в дымину пьян. - Найдя это очень смешным, он залился хохотом. Потом сделался донельзя серьезным и продолжал:
     - Что я хочу вам сообщить по секрету - сегодня мне никак нельзя напиваться. Даже немного. Потому что я хочу... тсс... хочу переспать со своей женой. О, спасибо! - Он поднял бокал, в который Мерфи только что плеснул новую порцию. - Хочу наверстать упущенное. Понятно? - Он выпил, закурил и деловито спросил у Рогана:
     - Ты что-нибудь знаешь - как долго женщине нельзя после родов? Тут существуют разные мнения. И я хотел бы услышать насчет самого короткого срока. Можешь мне помочь?
     - Могу, - уверенно сказал тот. - С точностью до одного дня.
     - Прекрасно, старик. Но Мерфи мы ничего не скажем, верно? Это будет наш секрет. И я буду сегодня трезвым как стеклышко.
     - Слишком поздно надумал, - сказал Мерфи и гулко захохотал в свой бокал.
     - Думаешь, мы не знаем, что тебя гложет? - Грей с силой ударил Мерфи по плечу. - Тебе нужна женщина. Просто необходима. Скажешь, нет?
     Мерфи натужно засмеялся, глотнул еще виски.
     - Это не так уж трудно.
     - Ну, конечно. - Грей опять задымил сигарой. - Но уж если вляпаешься, то вляпаешься. Скажи, я не правильно говорю, Суини?
     - Вернее некуда! К тому же она рисует, как богиня. Мерфи тупо взглянул на него.
     - Вы о ком? Впрочем, догадываюсь. Не совсем же я дурак, верно, ребята? - Он снова неестественно засмеялся. - Из моего несчастья хочешь сделать свою выгоду? Так, Роган? Все вы, дельцы, такие.
     Роган снисходительно улыбнулся.
     - Люблю открывать таланты. Это моя профессия. Осенью устроим ее первую выставку здесь у нас. Она еще об этом ни сном ни духом, и вы не болтайте. Договорились? За будущую выставку!
     Они дружно выпили.
     - А знаете, - продолжал Роган, - что она объяснялась с Мейв Конкеннан?
     - Ну да? - с восхищением воскликнул Мерфи. - Вошла в клетку с тигром?
     - Почти. Она ей что-то высказала, и та пришла к выводу, что Шаннон очень разумная женщина. И не стала ни скандалить, ни обижаться. Даже сама пошла в дом посмотреть детей.
     - Молодец девушка! За это нужно тоже выпить! - Переполненный восхищением и любовью, Мерфи снова наполнил бокалы. - У нее твердая голова и мягкое сердце. Я должен сейчас же пойти и сказать ей об этом! Только сначала выпью для храбрости.
     Он так и сделал, поднялся, решительно направился к двери.
     - Проводить тебя? - спросил Грейсон.
     - Не надо. - Мерфи безнадежно махнул рукой и вернулся на свое место за столом. - Я ведь дал обещание не приходить, не видеть ее. Ох, как мне тошно! - Не вполне твердой рукой он опять налил себе до самых краев и опорожнил бокал. - Не знаю, что бы делал без вас, без лучших моих друзей!
     - Он прав, - согласился Грей. - За это и нам выпить не грех. Наливай, Роган! И давай вернемся к главному вопросу: когда можно после рождения ребенка начинать делать нового? Ты, помнится, обещал мне все расставить по полочкам.
     Роган наклонился к Мерфи, сказал громким шепотом:
     - Он такой ненасытный мужчина, страшно делается.
     - Хватит вам! - закричал Мерфи. - Довольно о женщинах! Пожалели бы того, кто рядом с вами так страдает!
     - Мерфи прав. Поговорим о другом, - согласился Грей. - Я слышал, - обратился он к хозяину дома, - твой лучший конь вот-вот должен дать потомство?
     - Конь - это мужчина, - глупо улыбаясь, сказал Роган. - Пора бы уже знать. А потомство приносит кобыла.
     - Ты пр