-  тихо  ответил  Уэйд.  -  Как  ты  сказала?  Ты
легкомысленная, пустая? Нет, Фэйф, ты самая сильная женщина из всех, кого  я
знаю.
   Будь со мной. Останься со мной.
   - Это я и собираюсь сделать, - и она обняла его. - Я хочу быть  с  тобой.
Для меня это внове. И это ты виноват. Ты требовал от меня только  любви.  Но
не поддержки... А теперь идем. - И она быстро поцеловала его в  щеку.  -  Мы
опоздаем, а похороны не такая церемония, которую можно отложить.
   - Возьмем зонтик?
   - Конечно, нет.
   - Ну, я возьму хоть один, Она  наклонила  голову  набок  и  вдруг  лукаво
спросила:
   - Уэйд, а когда мы обручимся, ты подаришь мне кольцо с сапфиром, а  не  с
бриллиантом? Он мертвой хваткой сжал руку зонтика.
   - А разве мы собираемся обручиться?
   - С хорошим таким сапфирчиком,  не  слишком  большим.  Квадратной  формы.
Первый тип, за которого я вышла, вообще никакого кольца не подарил, а второй
подарил такой безвкусный бриллиант.
   Она взяла черную соломенную шляпу, небрежно брошенную на кровать, подошла
к зеркалу и надела на голову.
   - Я потом продала это кольцо и  провела  очень  приятные  две  недели  на
морском курорте. Поэтому я и хочу иметь сапфир квадратной формы.
   - Ты мне делаешь предложение, Фэйф?
   - Разумеется, нет. И если я даю тебе некоторые руководящие указания,  это
не освобождает тебя от обязанности просить моей руки. Я  ожидаю  действий  в
соответствии с традицией. Ты опустишься на колено и попросишь выйти за  тебя
замуж, а в руке будешь держать кольцо с квадратным сапфиром.
   - Возьму это на заметку.
   - Чудесно. Ты готов?
   - Мне казалось, что да, но кто же может быть уверен в этом рядом с тобой?
- И он крепко переплел пальцы с пальцами Фэйф.

***

   Они похоронили ее мать под дробным дождем, немилосердно бьющим по  земле,
точно в мишень. "Насилие", - думала Тори. Ее мать всю  жизнь  жила  рядом  с
насилием, умерла от насилия и даже ложится в  землю  под  словно  угрожающий
насилием стук дождя.
   Тори не  прислушивалась  к  словам  священника,  хотя  они  говорились  с
желанием утешить. Она никогда не знала женщины, которая лежала внутри ящика,
украшенного сверху цветами. Никогда  ее  не  понимала,  никогда  на  нее  не
надеялась. Она слушала, как дробно стучит дождь о крышку гроба и по зонтику,
и желала, чтобы все поскорее кончилось.
   Пришло больше людей, чем она ожидала, и теперь они печально стояли вокруг
могилы темным кольцом. Она сама  и  дядя  поддерживали  бабушку.  А  плотный
надежный Сесил стоял за ними. А рядом с Тори был Кейд. Бутс, да  благословит
господь ее отзывчивое сердце, тихо плакала, стоя между мужем и сыном.
   Все склонили головы, слушая слова молитвы, но  Фэйф  вдруг  взглянула  на
Тори, и она почувствовала удовлетворение, встретив ее понимающий взгляд.
   Явился и Дуайт. "В качестве мэра, - подумала Тори. - И как  друг  Уэйда".
Он стоял  немного  поодаль,  солидный  и  респектабельный.  Наверное,  хочет
поскорее исполнить свой долг и опять вернуться к Лисси.
   Была здесь Лайла, надежная как скала. Она шептала слова молитвы заодно со
священником. Глаза ее были сухи. И очень странно, однако с  Кейдом  приехала
тетя Рози, во всем  черном,  в  черной  шляпе  с  вуалью.  Она  нагрянула  в
"Прекрасные  грезы"  совершенно  неожиданно  накануне  вечером   с   большим
чемоданом. Маргарет временно  остановилась  у  нее,  объявила  Рози,  а  это
означало, что Рози, тоже временно, уедет куда глаза глядят.  Она  предложила
Тори свадебное платье своей матери, от времени сильно пожелтевшее и насквозь
пропахшее нафталином, а затем надела его на себя и не снимала весь вечер.
   Когда гроб опустили в свежевырытую могилу и священник закрыл молитвенник,
выступил вперед Джей Ар.
   - Жизнь обошлась с ней суровее, чем надо бы.  -  И  он  откашлялся.  -  И
смерть ее была жестокой, чего она не  заслуживала.  Теперь  она  покоится  с
миром. Когда она была маленькой девочкой, она  больше  всего  любила  желтые
маргаритки.
   Он поцеловал маргаритку, которую держал в руке,  уронил  ее  в  могилу  и
снова прислонился к жене.
   - Брат ее сделал бы для нее больше, - сказала Айрис, - если  бы  она  ему
это позволила. Я хочу немного побыть у Джимми, - обратилась она к Тори, -  а
затем мы поедем домой. - И она поцеловала Тори в обе щеки. - Я счастлива  за
тебя, Тори. И горжусь тобой.
   Кинкейд, а ты береги мою девочку.
   - Да, мэм. Я надеюсь, вы приедете к нам погостить, и вы, и  Сесил,  когда
надумаете побывать в Прогрессе.
   Сесил нагнулся и тоже осторожно поцеловал Тори в щеку.
   - Я за ней присмотрю, - прошептал он, - вы не беспокойтесь.
   - Я не беспокоюсь. - И она повернулась к остальным, зная, что теперь надо
принять соболезнования. Рози была тут как тут. Ее птичьи глазки поблескивали
из-под вуали.
   - Хорошая была служба. Достойная и короткая.
   - Спасибо, мисс Рози.
   Она вздернула подбородок и посмотрела на племянника.
   - Ты сделал правильный выбор. Маргарет смирится, а может быть, и нет,  но
пусть это тебя не беспокоит.
   А сейчас я хочу поговорить с Айрис, узнать, кто  этот  громадный  мужчина
рядом с ней.
   И она помчалась к Айрис под проливным дождем в своем двухтысячедолларовом
траурном платье. Не зная, плакать или смеяться, Тори тронула за руку Кейда:
   - Отдай ей твой зонт. Я обойдусь.
   - Тори, я очень сожалею. - Дуайт крепко сжал руку Тори и поцеловал  ее  в
щеку, одновременно прикрывая ее своим зонтиком  от  дождя.  -  Лисси  хотела
прийти, но я заставил ее остаться дома.
   - И правильно сделал. Ей не надо выходить в такую  погоду.  Я  ценю  твою
доброту, Дуайт, то, что ты сам пришел.
   - Ну, мы давно с тобой знакомы. И с Уэйдом. Он ведь один из самых близких
моих друзей. Тори, я могу быть тебе чем-нибудь полезен?
   - Нет, но спасибо. Я хочу пройти на могилу Хоуп. А ты поезжай к Лисси.
   - Да, я поеду. А ты возьми вот это, - и он вложил ей в руку зонтик.
   - Нет, все в порядке.
   - Возьми, - настойчиво повторил он. Благодарная, Тори повернулась и пошла
по высокой траве, мимо надгробий, к Хоуп.
   Дождь стекал по лицу ангела каплями, как слезы, и барабанил по прекрасным
личикам роз. В стеклянном шаре летал крылатый конь.
   - Я никогда не приношу сюда цветы, - сказала Фэйф за ее спиной, - сама не
знаю почему.
   - У нее всегда есть розы.
   - Но они не мои. Не я их принесла. Тори оглянулась и встала рядом с Фэйф.
   - А я не хочу, когда  придет  мой  час,  быть  похороненной  в  земле,  -
серьезно сказала Фэйф. - Я  хочу,  чтобы  мой  пепел  развеяли.  Над  морем,
например. И еще хочу, чтобы Уэйд сделал  мне  предложение  тоже  на  морском
берегу. Хоуп, наверное, хотелось того же, но она предпочла бы реку или  даже
болото.
   - Да, это так.
   Тори крепко сжала руку Фэйф.
   - В саду "Прекрасных грез" много цветов. Когда дождь пройдет, я срежу  их
и принесу на болото. К реке. И брошу в волны. Наверное, это лучше -  бросать
цветы в воду, чем класть на могилу, где они засыхают.
   Ты пойдешь со мной?
   - Я терпеть не  могла  делить  ее  с  тобой.  -  И  Фэйф,  закрыв  глаза,
помолчала. - А теперь могу. После полудня погода прояснится. Я скажу  Уэйду.
Она пошла прочь, но остановилась.
   - Тори, если ты придешь туда первая...
   - Я тебя подожду.
   Тори смотрела, как она уходит, сквозь завесу дождя, поднимающийся  туман.
Там, поодаль, стояла  ее  бабушка  с  Сесилом.  Рози  под  вуалью  и  Лайла,
державшая над ее головой зонт.
   И там же, в ожидании, стояли Кейд и его друзья.
   Когда она шла к Кейду, дождь становился  все  тише  и  на  небе  появился
первый солнечный просвет.

***

   - Ты понимаешь, почему я хочу это сделать?
   - Я понимаю, что ты этого хочешь.
   Тори улыбнулась и отряхнула со стеблей срезанной лаванды капли дождя.
   - Ты обижаешься, что я не зову тебя пойти со мной.
   - Да, немного. Но мне приятно, что ты подружилась с Фэйф.  Вот  только  я
обречен делить общество тети Рози до твоего возвращения.  Она  привезла  мне
подарок. Это шляпа с высокой тульей, она рассчитывает, что я  надену  ее  на
свадьбу.
   - Шляпа будет под стать к моему пропахшему нафталином свадебному  платью.
Мы вот что сделаем. Ты  наденешь  шляпу,  я  платье,  и  мы  попросим  Лайлу
сфотографировать нас. Вставим карточку в красивую рамку специально для  мисс
Рози, а затем спрячем их куда-нибудь подальше.
   - Блестящая мысль; Я женюсь на очень умной женщине. Но сфотографироваться
надо сегодня. Завтра мы с тобой поженимся. - Завтра? Но...
   - Здесь, - и он обнял Тори, - здесь, в саду, тихо и спокойно. Я уже почти
все подготовил. Остальное доделаю сегодня днем.
   - Но моя бабушка...
   - Я уже поговорил с ней. Они с Сесилом останутся  еще  на  одну  ночь.  И
будут на свадьбе.
   - Но у меня не было времени купить платье.
   - Твоя бабушка мне об этом сказала и надеется, что ты согласишься  надеть
ее свадебное платье, в котором она выходила за твоего дедушку.  Она  съездит
за ним во Флоренс сегодня днем. И она придает этому очень большое значение.
   - Все обо всем подумали, правда?
   - Есть какие-нибудь проблемы?
   - В ближайшие пятьдесят-шестьдесят лет их будет немало, но сейчас нет  ни
одной. Ни одной.
   -  Хорошо,  Лайла  испечет  свадебный  пирог.  Джей  Ар   привезет   ящик
шампанского. Узнав, для чего, он немного повеселел.
   - Спасибо.
   - Надеюсь, ты не будешь возражать против  пения,  потому  что  тетя  Рози
собирается петь.
   - Замолчи, не омрачай мгновения. Впрочем, если все одобряют план в  целом
и подробностях, мне не пристало возражать. А ты уже знаешь, где мы  проведем
медовый месяц?
   - Ты  не  будешь  возражать  против  Парижа?  Конечно,  не  будешь.  Бутс
проработает несколько дней в магазине, и у Фэйф есть некоторые идеи на  этот
счет.
   - О господи!
   - Но решение за тобой.
   - Спасибо тебе большое, но мы все окончательно обсудим, когда я вернусь.
   - Ладно. Я человек сговорчивый.
   - Черта с  два!  Ты,  -  пробормотала  она,  -  ты  только  притворяешься
сговорчивым. И она подняла корзину с цветами.
   - Не начинай давать нашим детям имена до моего возвращения.
   "Безнадежный он человек, - подумала Тори, садясь в машину и ставя корзину
с цветами на сиденье. - Все спланировал, всю свадьбу, у меня за  спиной,  но
свадьба будет совершенно в моем вкусе".
   Как это прекрасно и как возмутительно, что он так хорошо ее знает.
   Так  почему  же  она  в  таком  напряжении?  Тори  передернула   плечами.
Напряжение не проходило. Но ведь это все понятно. Позади жуткое испытание, а
через сутки она выйдет замуж. Надо начинать все сызнова. Надо закрыть  дверь
в прошлое. И открыть следующую. В будущее. Она взглянула  на  цветы.  И  это
будущее скоро настанет.
   Она съехала на обочину, в том месте, где  Хоуп  когда-то  поставила  свой
велосипед, вышла из машины,  прошла  через  мостик,  около  которого  пышным
цветом цвели тигровые лилии. И углубилась в чащу  по  тропинке,  по  которой
тогда прошла Хоуп.
   Дождь кончился, в  воздухе  повисла  влажная  пелена.  Туман  клубился  у
щиколоток и поднимался вверх. Пахло сыростью, буйной зеленью и гниением.
   Когда она подошла  к  просеке,  то  пожалела,  что  не  принесла  немного
хворосту. Она бы сложила небольшой костер, как это сделала тогда Хоуп.
   И, вспомнив об этом, она почуяла запах дыма. Там горел  огонь,  тщательно
защищенный от ветра, а около лежали заостренные сучья, на которые они с Хоуп
обычно насаживали куски сахарного тростника.
   Тори  заморгала,  не  веря  своим  глазам,  но   огонь   горел,   хворост
потрескивал, шипя от сырости. Тори как зачарованная  ступила  на  просеку  и
уронила корзину с цветами, которые рассыпались у ее ног.
   - Хоуп? Она прижала  руку  к  груди,  ей  казалось,  что  вот-вот  сердце
перестанет биться. Но мраморная девочка молчала.
   Дрожащей рукой Тори взяла заостренную палку и увидела свежие следы ножа.
   Это не сон, не видение. Это  реальность.  И  это  не  Хоуп.  Хоуп  больше
никогда не появится.
   Напряжение все нарастало, ее охватила жаркая волна страха. И понимания. В
кустарнике раздался шорох, близкий, зловещий.
   И она молниеносно повернулась навстречу.

***

   Кейд расхаживал по саду, прикидывая, куда поставить столы для  свадебного
приема, когда подъехал шеф полиции Расе.
   - Рад, что застал вас. Я только что получил информацию, которую вам  надо
знать.
   - Идите сюда, здесь прохладнее, - пригласил его Кейд.
   - Нет,  спасибо,  я  тороплюсь.  Мы  получили  результаты  баллистической
экспертизы в связи с убийством Сары Боден. Оружие,  из  которого  ее  убили,
другое, что было у Бодена.
   Кейд почувствовал укол страха.
   - Боюсь, что не совсем вас понял.
   - Выходит, что ружье, которое было с ним, когда он вломился в дом Тори  и
угрожал ей и вашей сестре, он украл из дома, что в пятнадцати милях  отсюда,
в то утро, когда была убита мать Тори. Но она была убита рано утром, а кража
произошла между девятью и десятью часами.
   - Но как это может быть?
   - Только единственным образом. Или Боден  на  крыльях  прилетел  сюда  из
округа Дарлингтон, или кто-то другой всадил пули в миссис Боден.
   Я посовещался с федералами. У них сведения, что  кто-то  позвонил  миссис
Боден в два часа ночи  с  платного  телефона  из  Винн-Дикси,  к  северу  от
Прогресса. Мы думали, что это был Боден,  который  сообщил,  что  собирается
приехать. Но дальше начинается непонятное.
   - Но звонил, конечно, Боден. Зачем иначе ей было упаковывать вещи?
   - Я этого сказать не могу. Но если он звонил отсюда в два часа  ночи,  то
затем помчался туда, совершил убийство между пятью и пятью тридцатью,  затем
опять примчался сюда, а это опять пятнадцать миль, влез в чужой  дом,  украл
ружье,  бутылку  и  остатки  от  вчерашнего  ужина.  К  чему  такие   броски
туда-обратно?
   - Он был сумасшедший.
   - Не спорю, но это не значит, что он мог ставить рекорды скорости, и  все
за одно лишь утро. Тем более что у него, по-видимому, не было  колес.  Я  не
могу сказать, что это все невозможно, однако противоречит здравому смыслу.
   - Но кто же еще, кроме него, мог убить мать Тори?
   - На этот вопрос я ответить не  могу.  Я  просто  излагаю  факты.  Оружие
Бодена было другого калибра. И нет никаких доказательств, что он  располагал
машиной. Недостает одного звена. Мы еще не нашли оружия,  из  которого  была
убита его жена.
   Карл Расе вынул из кармана носовой платок и вытер шею.
   - И сдается мне, что если он не убил миссис Воден, то и  других  тоже  не
убивал. А это значит, что, кто бы он  ни  был,  убийца  еще  расхаживает  на
свободе. Я хотел бы поговорить сейчас с Тори.
   - Но ее здесь нет. Она... - И ужас сжал сердце Кейда:
   - Она ушла на болота...

***

   Тори напрягла все чувства, пытаясь увидеть его, ощутить,  но  она  видела
только пустоту. Холодную, пустую  тьму.  Шорох  приближался,  словно  кто-то
петлял вокруг, и она поворачивалась  на  звук.  Во  рту  пересохло,  но  она
сказала, устремив взгляд вперед:
   - А сегодня кто из нас тебе нужен? Или это не имеет значения?
   - О, ты мне никогда нужна не была. Да и зачем мне хотеть  тебя?  Это  она
была прекрасна.
   - Но она же была ребенком?
   - Да, верно, - и на просеку вышел Дуайт. - Однако я тоже.
   Сердце у нее оборвалось.
   - Но ты же дружил с Кейдом.
   - Точно. Кейд и Уэйд  были  как  два  близнеца.  Богатые,  обладающие  от
рождения всеми привилегиями, красивые. А я был толстым, неуклюжим  придатком
к ним, постоянной мишенью для шуток, Дуайт Коротышка. Ну что ж,  я  их  всех
одурачил, не так ли?
   - Зачем ты это сделал?
   - Ну знаешь,  каприз  переходного  возраста.  Они  всегда  были  во  всем
первыми. А я решил быть первым в том, кто сделает это.
   В его глазах она не  видела  ничего,  кроме  веселья.  Ему  было  весело,
забавно. Всего лишь.
   - Я только не мог этим похвастаться. Словно я Бэтмен.
   - Господи боже, Дуайт!
   - Тебе это трудно понять. Мы это называли "мальчиковой  штучкой".  И  мне
все время хотелось. И я все время  расчесывал  эту  болячку,  прикидывая,  а
почему бы не пустить в ход  свою  "штучку"  с  драгоценной  сестрицей  моего
верного дружка Кейда?
   Он говорил так спокойно, так беззаботно, что птицы снова начали петь.  Но
это были странные, словно плачущие звуки.
   - Я не знал, что  убью  ее.  Это  произошло  как-то  само  собой.  Я  для
храбрости выпил отцовского виски.
   Выпил крепко, по-мужски, понимаешь? И в голове у меня зашумело.
   - Но тебе было всего двенадцать. Как ты мог в этом возрасте...
   Он подвигался к ней, но медленно, спокойно, терпеливо,  с  предвкушением,
как кошка на мягких лапах еле заметно приближается к мыши.
   - А я обычно следил за вами двумя, когда вы купались голышом и лежали  на
солнышке  после  купания.  И  твой  старик  тоже  за  вами  подглядывал,   -
ухмыльнулся он, - можно сказать, это он меня вдохновлял. Он хотел тебя. Твой
отец хотел сделать с тобой это самое, но у него не хватало решимости. Я  был
посмелее. Я был смелее их всех. И в ту ночь я это доказал. В ту ночь я  стал
мужчиной.
   Городской мэр, заботливый отец, любящий муж,  верный  друг,  а  под  этим
покровом мрак и безумие. Но как же ему удавалось так хорошо это скрывать?
   - Ты изнасиловал и убил ребенка. И это сделало тебя мужчиной?
   - Всю свою жизнь я только и слышал: "Будь  мужчиной,  Дуайт".  -  Веселье
исчезло из его глаз. Взгляд стал холодным и пустым. - "Ради бога,  стань  же
наконец мужчиной". Но какой же ты мужчина, если ты девственник, а? И еще: ни
одна девчонка на меня не смотрела. И я это переиначил. Та ночь изменила  всю
мою жизнь. Посмотри-ка на меня теперь.
   Он раскинул руки и подошел ближе, зорко наблюдая за каждым ее движением.
   - Я поверил в себя, я привел свое тело в порядок  и  разве  не  заполучил
самую хорошенькую девушку Прогресса? Я пользуюсь уважением. У меня  красивая
жена, сын. У меня прочное положение в обществе. И  все  это  началось  в  ту
ночь.
   - И продолжалось убийствами других девушек.
   - А почему бы и нет? Ты и вообразить не можешь, что при этом  чувствуешь.
Впрочем, ты, наверное, можешь это почувствовать. Ты  умеешь  чувствовать  за
других. Ты чувствовала их страх. Когда это совершается, я  для  них  владыка
мира. Я властелин. Это чертовски приятное ощущение.
   Тори подумала, что надо попробовать бежать, но мысль эта  так  же  быстро
исчезла, как появилась. По блеску его глаз она поняла, что он  ждет  от  нее
того же. Она опять настроилась на него,  пытаясь  прочесть  его  чувства.  И
снова ощутила только пустоту и  мрак,  как  в  бездне,  в  которой  затаился
отвратительный, похотливый голод.
   - Но ты даже не знал тех девушек, Дуайт, они все были тебе незнакомы.
   - Но я воображал, что это Хоуп. И все это снова из-за той  ночи.  Они  же
были обычными потаскушками, а я преображал их в Хоуп.
   - Но с Шерри тебе не понравилось,  -  заметила  Тори,  стремясь  затянуть
разговор.
   - Ждать было невмоготу. Сама знаешь, Лисси сейчас не до  секса.  И  я  не
могу ее за это винить. А эта сексуальная  учительница  хотела.  Предай,  ей,
глупой шлюшке, хотелось иметь секс с Уэйдом. Ну она и  получила,  только  от
меня. Но с ней было не очень хорошо. Вот с Фэйф получится прекрасно.
   Тори отшатнулась, и от него это не укрылось.
   - Да, ты в последнее время с ней сильно подружилась. Я и сам  планирую  с
ней сойтись поближе, но подождать до августа,  чтобы  исполнить  свой,  тебе
известный, маленький ритуал. Но пришлось немного  изменить  расписание.  Она
тоже сегодня придет, только попозже. Я попросил Лисси заехать к ней,  а  моя
девочка заговорит ее, задержит, и я этим воспользуюсь.
   - На этот раз тебе не удастся это скрыть, Дуайт. Тебе не удастся  свалить
это на кого-то другого.
   - Да, твой папаша мне очень пригодился. Я тебе еще не говорил,  что  убил
твою мать? Позвонил  ей,  сказал,  что  звонит  друг,  что  ее  любящий  муж
направляется к  ней,  забрать  ее  с  собой.  Она,  н