ть тебе что-нибудь приятное, ласковое, но я в  этом  не  очень  сильна.
Догадываюсь, что ты хочешь сейчас пойти к отцу.
   - Нет, - сказал Уэйд, пристально глядя на Фэйф, - ему сейчас лучше с моей
матерью. Она знает, что надо сделать для него. Но кто бы мог  подумать,  что
тебе известно, как меня утешить. - И он протянул к ней руки.  -  Останься...
Ты останешься? - И Уэйд уткнулся лицом в ее живот.
   - Конечно, останусь.
   И она погладила его по голове. "Странное ощущение,  -  подумала  Фэйф,  -
почему это у нее сердце вдруг дрогнуло?"
   - Я здесь сижу с тех самых пор, как позвонил отец.
   Не знаю, как долго, полчаса, час... Не знаю, как помочь своей семье.
   - Когда время придет, ты узнаешь. Хочешь, я сварю кофе?
   - Нет. Спасибо. Нет. Мне надо позвонить бабушке. И Тори.
   Все в том же положении, закрыв глаза и прижимаясь к  Фэйф  лицом,  слушая
собачий лай, он сказал:
   - Я собираюсь оставить Монго у себя.
   - Я знаю, дорогой.
   - Лапа у него хорошо заживает. Может быть,  это  неожиданное  решение.  Я
собирался найти ему хорошее пристанище. - Он вдруг удивился. -  Как  это  ты
знала? Я никогда не держал собак.
   - Просто тебе до сих пор не попадалась своя, настоящая. Вот и все.
   - Что это ты так поумнела? Мне даже стало не по себе.
   - Да, это что-то новое во мне, - согласилась Фэйф. - И мне даже нравится.
   - Ты умеешь готовить?
   - Мне редко доводится это  делать.  Я  принесла  пару  бифштексов  и  еще
кое-что вкусненькое. Она взяла сумку и вынула две белых свечи.
   - Люси с рынка спросила, что же это будет за ужин со свечами.
   Уэйд улыбнулся и тоже встал.
   - И что же ты ответила Люси с рынка?
   - Я ответила, что собираюсь устроить романтический ужин на  две  персоны,
для себя и доктора Уэйда. Ну, конечно, любопытные навострили уши  при  такой
информации. Надеюсь, ты ничего не имеешь против моей  нескромности  и  того,
что мы станем объектом слухов, сплетен и разных умозаключений?
   - Нет.
   Он обнял Фэйф и коснулся щекой ее волос.
   - Нисколько не возражаю.

***

   - Лисси, милая, мне кажется, это не очень удобно.
   - Нет, Дуайт,  надо  всегда  наносить  визиты  соболезнования  друзьям  и
соседям. - Стараясь  найти  удобное  положение,  Лисси  ерзала  на  сиденье,
придерживая рукой живот. - Тори только что потеряла мать, и она  оценит  мое
сочувствие.
   - Но, может быть, лучше отложить  до  завтра?  -  нерешительно  предложил
Дуайт.
   - Но Тори сейчас не  в  состоянии  приготовить  себе  поесть,  поэтому  я
захватила фрикасе из цыплят. Ей надо поддержать  свои  силы.  Господи  боже,
какое, наверное, для нее испытание.
   Несмотря  на  заботливый  тон,  в  глазах   Лисси   светилось   искреннее
любопытство.  Подумать  только,  отец  Тори   застрелил   ее   мать.   Прямо
сенсационная газетная новость или кадр из голливудского фильма. Она вытащила
Дуайта из банка, и часа не прошло, как до нее  дошла  эта  новость,  и  они,
конечно, первыми увидят, как все это переживает Тори.
   - Но она может и не захотеть сейчас  видеть  посторонних,  -  упорствовал
Дуайт.
   - Мы не посторонние. Я училась вместе с Тори в школе, и мы с тобой  знаем
ее с самого детства. Нет, мне просто невыносимо думать, что в  такие  минуты
она одна. А кроме того, Дуайт Фрэзир, ты  мэр.  И  это  твой  долг  посещать
пострадавших. Господи, какие ухабы. Внимательнее, дорогой. И  я  опять  хочу
попикать.
   - А я хочу, чтобы ты не волновалась и не расстраивалась, - и он  погладил
ее по руке. - А то, чего доброго, родишь на дороге.
   - Не беспокойся, - но Лисси очень нравилось его беспокойство. -  Еще  три
недели до родов. Как я выгляжу? - И  она  вытащила  из  сумки  зеркальце.  -
Наверно, страхолюдина. Большая, толстая корова.
   - По-прежнему ты самая хорошенькая девушка Прогресса. И вся моя.
   - Ой, Дуайт! - Она порозовела от радости и взбила прическу.  -  Ты  такой
милый. А я все эти дни чувствую себя такой безобразной. И необъятной. А Тори
такая стройная и худенькая.
   - Кожа и кости. Нет, у моей женщины должны быть формы.
   Он дотронулся до ее груди, и Лисси взвизгнула.
   - Прекрати. Стыдись. Мы, можно сказать, уже приехали, а ты меня возбудил.
Она сунула руку между его ног.
   - И сам тоже хорош. А помнишь, как мы ездили сюда, когда  были  молоды  и
глупы?
   - И я однажды уговорил тебя испробовать заднее  сиденье  в  машине  моего
отца.
   - Ну, не очень-то долго пришлось меня уговаривать. Я  была  от  тебя  без
ума. И впервые  мы  занимались  любовью  как  раз  здесь.  Дуайт,  -  и  она
пробежалась пальцами по его бедру. - Когда ребенок родится и  у  меня  опять
будет хорошая фигура, давай попросим как-нибудь маму посидеть с маленьким, а
сами поедем сюда. И, посмотрим, сумеешь ли ты опять уговорить меня на заднее
сиденье.
   - Ты договоришься до того, Лисси, что я не смогу выйти из машины.
   - Поезжай помедленнее. Мне надо  подкрасить  губы.  И  Лисси  достала  из
сумочки помаду.
   - Мама сказала, что она оставит у себя Люка на ночь. После Тори мы сможем
навестить Бутс и Джей Ара. Наверное, похороны состоятся во Флоренсе.  И  мы,
конечно, должны будем туда поехать как представители от города.  Но  у  меня
нет черного платья. Ладно, сойдет и темно-синее с  белым  воротничком.  Люди
ведь меня не осудят, правда, за темно-синее?
   Лисси болтала, пока они не свернули  на  дорогу  к  дому.  Дуайт  уже  не
чувствовал возбуждения. У него начиналась головная боль. "Только  пятнадцать
минут", - пообещал он себе. Он даст  Лисси  возможность  сочувствовать  Тори
только пятнадцать минут. После  чего  отвезет  ее  домой,  заставит  лечь  и
поднять ноги вверх.  А  это  даст  ему  возможность  осушить  банку  пива  и
посмотреть спортивную передачу. В Прогрессе никто  не  будет  сокрушаться  о
смерти Сары Боден, за исключением близких родственников.
   Ладно, он отдаст долг вежливости и забудет об этом.
   - Не представляю, как  можно  жить  так  далеко  от  города  и  в  полном
одиночестве, - сказала Лисси, когда Дуайт помогал ей выйти из машины. -  Ну,
да Тори всегда была странная: такая же редкость,  как  двухголовая  утка.  И
еще... - Лисси умолкла, многозначительно взглянув на припаркованный  у  дома
автомобиль Кейда. - Она  вроде  бы  не  испытывает  недостатка  в  обществе.
Честное слово, Дуайт, они вместе совершенно не смотрятся.  Не  могу  понять,
что в ней такого нашел Кейд. Человек его положения может выбирать лучшую  из
лучших. Бог знает скольких я ему подсылала.
   Дуайт ограничивался преимущественно односложными замечаниями вроде "ага",
"гм-м", "ух ты" и соглашался, "да,  дорогая",  вынимая  из  машины  блюдо  с
фрикасе. Он давно усвоил, что жену можно и не слушать, когда  она  сядет  на
любимого конька. Достаточно было в  паузах  вставлять  междометия,  даже  не
зная, о чем она в данный момент толкует.
   - Думаю, что она ему надоест и  они  расстанутся.  Так  всегда  бывает  с
людьми, между которыми нет истинной связи, как у нас с тобой.
   Она взмахнула ресницами и похлопала его по руке. Дуайт понял сигнал  и  в
свою очередь одарил ее теплым и любящим взглядом.
   - Когда он освободится, мы его пригласим к нам поужинать  и  Кристал  Бин
тоже. Я, может,  подыщу  какого-нибудь  подходящего  партнера  и  для  Тори,
человека ее круга. Хотя это будет нелегко, немногим могут понравиться  такие
странные особы. Иногда она так смотрит на меня, что у меня просто  мороз  по
коже подирает. Тори! - без всякого перехода воскликнула  Лисси,  когда  Тори
открыла  дверь,  и  распахнула  ей  свои  объятия.  -  Дорогая  моя,  я  так
расстроилась, услышав о смерти твоей матери. Мы с Дуайтом выехали сразу, как
только узнали. Бедняжка!  -  И  Лисси  пылко  обняла  Тори.  -  Конечно,  ты
чувствуешь себя плохо, и не надо притворяться перед нами, старыми  друзьями.
Садись, а я приготовлю тебе чашечку чая. И  еще  я  привезла  фрикасе.  Тебе
нужна сейчас горячая пища, чтобы поддержать силы. Кейд!
   Она выпустила Тори из объятий и обратила  все  внимание  к  вышедшему  из
кухни Кейду.
   - Я рада, что ты здесь и заботишься о Тори. В такое время  ей  необходима
поддержка друзей. -  Лисси  чувствовала  себя  в  чужом  доме  полновластной
хозяйкой. - Дуайт, отнеси фрикасе на кухню, чтобы я его могла разогреть.
   - Лисси, ты очень добра... - начала было Тори.
   - Не надо благодарностей, мы же друзья. Мы с тобой, и ты во  всем  можешь
рассчитывать на нас, правда, Дуайт?
   - Разумеется. - И он с  беспокойством  взглянул  на  Кейда  и  на  Лисси,
которая увлекла Тори на кухню. - Я не могу ее остановить.  Она  думает,  что
так надо.
   - Я в этом уверен.
   - Ужасное событие. Ужасное. Как Тори держится?
   - Она справляется. Я за нее тревожусь, но она на высоте.
   -  Говорят,  что  это  дело   рук   Ханнибала   Бодена.   Слухи   у   нас
распространяются быстро. Обстановка обостряется. И будет еще хуже.
   - Не думаю. Шеф Расе  уже  наметил  план  действий?  Он  знает,  кто  это
сделал?
   - У него есть свои соображения, - уклончиво ответил Дуайт.
   - Создается впечатление, что Боден убил и Хоуп.
   -  Убил  Хоуп?  -  Дуайт  опасливо  взглянул  в  сторону  кухни.  -  Боже
милостивый, Кейд. Просто не знаю, что и сказать. Что и подумать.
   - И я тоже. Пока.
   - Дуайт, иди скорее и принеси блюдо, - позвала Лисси.
   - Иду... Я постараюсь увезти Лисси как можно скорее. Я знаю,  что  сейчас
вам не до компании.
   -  Спасибо.  И  буду  тебе  также  благодарен,   если   ты   не   станешь
распространяться относительно Ханнибала Бодена в связи с Хоуп. Особенно  при
Лисси. Тори сейчас и так непросто.
   - Можешь на меня положиться. И дай мне знать, чем я могу помочь. - И  он,
сделав над собой усилие, улыбнулся. - Ты, я и Уэйд. Мы снова возвращаемся  в
прошлое.
   Из  кухни  вдруг  раздался  взвизг,  и  Дуайт  одним  прыжком   преодолел
расстояние до двери. Лисси, вытаращив глаза, разинув рот, вцепилась  в  руку
Тори.
   - Они помолвлены! Дуайт, ты только взгляни, что у Тори на пальце,  а  они
даже словечком об этом не обмолвились.
   Дуайт взглянул на старинное кольцо, потом перевел взгляд на Тори.  Вид  у
нее был усталый и одновременно смущенный.
   - Надеюсь, вы будете очень счастливы.
   - Конечно, они будут счастливы, - и Лисси бросилась обнимать Кейда. -  Ах
ты, хитрец! Так долго не поддавался, а потом взял и выбрал Тори.  Мы  должны
это отметить. Выпить за счастливую парочку. Ой!
   Лисси, смутившись, умолкла.
   - О чем я думаю? Дорогая, ты, наверное, просто разрываешься между горем и
счастьем. Помолвка - и одновременно смерть матери.  Но  жизнь  продолжается,
помни об этом.
   - Спасибо, Лисси. - Тори сумела наконец освободить руку.
   - Тори, дай мне знать, не могу  ли  я  быть  чем-нибудь  полезна.  Я  все
сделаю. Все абсолютно. Мы с Дуайтом будем просто счастливы, если потребуется
наша помощь. Правда, Дуайт?
   - Правда. - И он обнял Лисси. - А теперь мы пойдем, но вы  звоните,  если
что понадобится. Не провожайте, мы найдем дорогу.
   И он повел Лисси к выходу.
   - Спасибо.
   - Вообрази! Только вообрази, - начала Лисси, едва они вышли за порог, - у
нее помолвка, и как раз сегодня она узнает, что ее палочка убил ее  мамочку.
Не знаю, Дуайт, что и думать. Она планирует свадьбу и похороны одновременно.
Я же говорила тебе, что она очень странная.
   - Да, ты говорила, милая. -  Дуайт  втолкнул  ее  в  машину  и  захлопнул
дверцу. - Да, ты точно мне об этом говорила.

***

   Кейд сел за стол. С минуту они с Тори молча, внимательно глядели друг  на
друга.
   - Извини, - сказал он наконец.
   - За что?
   - Дуайт мой друг, но он к тому же муж Лисси.
   - Она глупая женщина. Не слишком хитрая и не очень плохая. Она живет тем,
что сует нос в чужие дела, дурные  и  хорошие.  Сейчас  она  просто  ума  не
приложит, как ей себя вести. Виктория Боден в центре скандала,  и  в  то  же
время она помолвлена с одним из самых выдающихся  людей  округа.  Дуайту  не
удалось бы вытащить ее отсюда так быстро, если бы она  не  жаждала  поскорее
припасть к телефонной трубке и приступить к распространению информации.
   - И это тебя беспокоит?
   - Да. - Тори вышла из-за стола. - Я знала, что,  когда  приеду,  все  мои
действия будут рассматриваться под микроскопом. И я была готова к  этому.  Я
приехала сюда, чтобы наконец решить загадку, что случилось с  Хоуп,  или  по
крайней мере научиться с этим жить. Я знала, что будут разговоры,  пересуды,
взгляды, любопытство. Я хотела  их  использовать  в  своих  целях,  привлечь
любопытных в магазин. И я это сделала. Это холодный расчет.
   - Нет, это здравый смысл, - возразил Кейд. - Может быть, жестковатый,  но
нехолодный.
   - Я приехала, чтобы вернуться к себе самой. Доказать, что я многое смогу.
И знала, что за это придется платить. Но я не ожидала, что  со  мной  будешь
ты.
   Он встал, подошел и откинул ей волосы со лба.
   - Придется тебе к этому привыкать.
   - Кейд, мой  отец...  Что  бы  он  ни  представлял  собой,  это  частично
передалось и мне. И ты должен все взвесить еще раз, прежде чем связать  свою
жизнь с моей.
   - Наверное, ты права. - И Кейд увлек ее в спальню. - Но тогда  ты  должна
знать о моем прадедушке Горэсе, который состоял в плотской  связи  с  братом
жены. Когда она узнала об этом и пригрозила ему,  что  обо  всем  расскажет,
Горэс и его любовник расчленили ее и скормили крокодилам.
   - Ты это выдумал.
   - Нет, честное слово, нет. И он положил ее на постель.
   - Ну, крокодилы - это  семейная  легенда.  Некоторые  говорят,  что  жена
Горэса  просто-напросто  сбежала  в  Саванну  и  прожила  там  в   тоскливом
одиночестве до девяноста шести лет. Но как бы то ни  было,  этот  эпизод  не
украшает родословную Лэвеллов.
   Тори повернулась к Кейду и положила голову ему на плечо.
   - Хорошо, что у меня нет братьев.
   - Это точно. А теперь поспи, Тори. Главное, что мы с тобой вместе. И  это
единственное, что имеет значение.
   Она заснула, а он лежал без сна и прислушивался к звукам в ночи.

Глава 28

   - Кейд, мне не стоит идти туда. - Тори окинула взглядом башни "Прекрасных
грез". - Я не хочу видеться с твоей матерью. Это никому из нас не пойдет  на
пользу.
   - Но мне необходимо с ней поговорить, и я не хочу отпускать тебя  одну  в
город. Не хочу спускать с тебя глаз, пока эта история не кончится.
   - Но ведь я могу подождать в машине, - предложила Тори.
   - Давай заключим компромисс. Ты подождешь меня в кухне. Моя мать не часто
там появляется.
   Тори снова хотела возразить,  но  уступила.  Слишком  она  устала,  чтобы
спорить. От многочисленных ночных сновидений. От множества дневных  образов,
теснящихся в мозгу. "Пока эта история не кончится", - сказал он, словно  она
может закончиться.
   Она вышла из машины и пошла с ним по дорожке между кустами цветущих  роз,
мимо камелии с блестящими листьями, где однажды маленькая  девочка  спрятала
свой хорошенький  розовый  велосипед,  мимо  отцветших  азалий  и  ароматных
зарослей лаванды, которая будет благоухать вплоть до самой зимы...
   Это был мир Маргарет, такой же совершенный, как мир внутри дома. Ничто не
должно его омрачать, ничто не  должно  меняться.  И  какое  несчастье,  если
чужаку  удастся  проникнуть  в  эти  заповедные  края  и   нарушить   хорошо
сбалансированное здешнее бытие.
   - Ты ее не понимаешь.
   - Извини, что ты сказала?
   - Ты совершенно не понимаешь свою мать. Это ее мир, Кейд. Это  ее  жизнь.
Ее дом и сад. Вид из окон. Она много лет сохраняла этот мир, в то  же  время
его совершенствуя. Она должна владеть им, прикасаться к нему и  делать  все,
чтобы ничто не менялось. Не отнимай этот мир у нее.
   - Я не отнимаю. - Кейд обхватил ладонями лицо  Тори  и  прижался  к  нему
своим. - Но я также не позволю ей использовать дом или поместье  как  оружие
против меня, как средство удержать меня под своей пятой.
   - Но можно поискать компромисс. Ты сам об этом сказал.
   - Да, но не со всеми людьми он возможен. Не проси меня об этом, Виктория.
Не проси меня покупать ее одобрение за счет нашего счастья.  И  если  хочешь
знать, она никогда не одобряла мои поступки.
   Это было так странно: Кейд вырос в сказочном замке, но был так же обделен
вниманием, как она.
   - Тебе это больно. Извини, я этого не понимала раньше.
   - Старая рана. Она уже не так кровоточит, как раньше.
   "Но все же иногда бывает", - подумала она, идя рядом с  ним.  Здесь  были
другие методы расправы с ребенком, обходились без ремня и не пускали  в  ход
кулаки.
   - Я хочу детей.
   Кейд остановился, словно споткнувшись.
   - Что ты сказала?
   - Хочу детей, - повторила она. - Устала от пустых дворов, тихих  садов  и
чопорных комнат. Если мы будем здесь жить, пусть будет шумно и весело, пусть
на полу валяются игрушки и фантики от конфет. Я не хочу жить в  безжизненном
доме.
   Он улыбнулся, вспомнив о мальчике, который так хотел построить  на  дворе
крепость.
   - Интересное совпадение. Я тоже думал о парочке ребят для начала.
   Он наклонился и сорвал веточку розмарина. "Чтобы помнила,  -  с  чувством
произнес он и подал ей, - что нам предстоит спланировать нашу общую жизнь  с
маленькими детьми и беспорядком в комнатах".
   Они вошли в дом через кухню и увидели  Лайлу.  Пахло  кофе,  бисквитом  и
розовой водой, которой каждое утро Лайла опрыскивала стены.
   - Поздновато вы пришли к завтраку,  -  ворчливо  сказала  она,  -  но,  к
счастью для вас, я сегодня в хорошем настроении.
   Она уже несколько минут наблюдала за ними из окна. Они хорошо  смотрелись
вместе. А Лайла уже давно хотела видеть своего мальчика вместе с  подходящей
ему женщиной.
   - Ну, садитесь. Кофе еще горячий.
   - Мать наверху?
   - Она заседает с судьей в парадной гостиной. Лайла уже  ставила  на  стол
кружки.
   - Она даже ни словечка мне сегодня не  сказала.  Долго  разговаривала  по
телефону, сидя у  себя  в  комнате  с  закрытой  дверью.  Твоя  сестрица  не
удосужилась ночевать сегодня дома.
   - Фэйф нет? - В душе Кейда закралась тревога.
   - Не  беспокойся,  она  у  дока  Уэйда.  Упорхнула  вчера,  сказав,  куда
направляется, но, когда вернется, не знает. Никто, кроме меня, наверное,  не
ночует в своей постели... Садитесь и поешьте.
   - Мне надо поговорить с матерью.  А  ее  покорми,  -  распорядился  Кейд,
кивнув на Тори.
   - Но я не щенок, - пробормотала Тори, - не беспокойся, Лайла, мне  ничего
не надо.
   - Садись и убери с лица страдальческое выражение. Это его дом, и  он  сам
уладит дела со своей матушкой, тебе незачем  ломать  себе  голову,  как  все
устроить. - Лайла поставила на стол кофейник. - И съешь все,  что  я  положу
тебе на тарелку.
   - Начинаю понимать, на кого похож Кейд.
   - А почему бы и нет? Я главным образом и воспитывала его. Ничего не  хочу
сказать плохого о мисс Маргарет. Некоторые женщины не созданы быть матерями,
вот и все. Это не делает их хуже. Просто они такие, какие есть.
   Она положила на тарелку большой кусок пышного бисквита.
   - Сожалею о том, что случилось с твоей матерью.
   - Спасибо.
   - Некоторые женщины не созданы для материнства. Вот почему, как  в  песне
поется, господь  да  благословит  детей,  которые  создают  себя  сами.  Ты,
девочка, из таких. И всегда была такая.
   И в первый раз,  после  того,  как  Тори  узнала  о  смерти  матери,  она
заплакала.

***

   Кейд застал в гостиной одного судью.
   - Добрый день, судья.
   Джеральд обернулся, и суровые черты его лица смягчились, когда он  увидел
Кейда.
   - Я надеялся, что смогу поговорить  с  тобой  сегодня  утром.  Удели  мне
минуту.
   - Конечно. - Кейд вошел и пригласил судью сесть. - Надеюсь, вы чувствуете
себя хорошо?
   - Иногда напоминает о себе небольшой артрит. Что поделаешь, возраст.
   - Я уверен, что мать уже говорила с вами о некоторых изменениях  в  своем
завещании. - Кейд решил сразу перейти к делу.
   - Она гордая женщина. И ее беспокоит твое будущее.
   - Беспокоит? Ее? Но для этого нет причин. Я жив