егда остаются на своих местах. Даже днем, когда их не видно. Но мне нравится следить за ними. Вон мамина звезда. - Оливия показала на крошечное пятнышко у рога полумесяца. - Она зажигается первой.
     У Джейми подступил комок к горлу.
     - Она была бы довольна. Довольна, что ты думаешь о ней и не грустишь.
     - Кофе готов! - крикнула с крыльца Вэл. - Ливи, я сварила тебе с молоком. И пенкой!
     - Идем! Она так рада твоему приезду, что даже сварила мне кофе с молоком... - Улыбка Оливии была такой неожиданной, такой детской, что у Джейми защемило сердце.
     - Наперегонки! - Оливия пулей понеслась к дому. Ее светлые волосы развевались на ветру.

***

     Именно этот образ - развевающиеся светлые волосы, детское безрассудство и стремительный бег сквозь темноту - навсегда врезался в память Джейми. Она следила за тем, как Оливия расправлялась с десертом, как устроила шуточную потасовку с дедом из-за последнего кусочка, как приставала к Дэвиду, выспрашивая у него подробности встречи с Мадонной на каком-то приеме. И гадала, достаточно ли велика племянница для того, чтобы тщательно скрывать от окружающих свои мысли и чувства, или достаточно мала, чтобы забыть обо всем из-за сладостей и всеобщего внимания.
     Сама Джейми предпочла бы последнее. И все же она решила, что Оливия унаследовала часть актерского таланта матери.
     Когда Джейми готовилась ко сну в своей бывшей детской, у нее было тяжело на душе. Дочь сестры смотрела на нее так же, как в те страшные дни восемь лет назад. Только на этот раз она не была маленькой девочкой, которую можно утешить объятиями и сказками.
     Она хотела правды, а это означало, что Джейми придется вспомнить то, что она всеми силами старалась забыть.
     Придется вспомнить несанкционированные биографии, документальные съемки, телевизионный фильм, статьи в бульварной прессе и чудовищные слухи о жизни и смерти сестры. Время от времени они все еще возникали. Молодая, красивая актриса, в разгаре славы зарезанная человеком, которого она любила. В городе, который питался фантазиями и сплетнями, мрачные волшебные сказки часто превращались в прекрасные легенды.
     Она сделала все, чтобы этого не случилось. Отказывала в интервью журналистам, не давала разрешения на сценарии, статьи и книги. Пытаясь таким образом защитить родителей, племянницу и себя.
     Однако каждый год волна слухов о Джулии Макбрайд вздымалась вновь. В каждую годовщину смерти, думала Джейми, глядя в зеркало перед собой.
     Именно поэтому она каждое лето убегала домой. Убегала на несколько дней, чтобы спрятаться от всех так же, как в свое время она прятала Оливию.
     Разве они не заслужили покой? Джейми вздохнула и потерла глаза. Но Оливия тоже заслужила, чтобы с ней говорили о покойной матери. Нужно было соединить несоединимое...
     Джейми выпрямилась и откинула волосы. Парикмахер посоветовал ей сделать перманент и слегка подкрасить виски. Следовало признать, что он был прав. Это сделало ее моложе. "Тщеславие тут ни при чем", - подумала она. В ее профессии таковы правила игры.
     Вокруг глаз появились тонкие морщинки, беспощадно напоминавшие о возрасте, усталости и слезах. Рано или поздно придется подумать о подтяжке. Она намекала на это Дэвиду, но тот только смеялся.
     "Морщины? Какие морщины? Не вижу ни одной".
     "Ох, уж эти мужчины", - думала Джейми, однако они оба знали, что этот ответ доставляет ей удовольствие.
     И все же это не значило, что она может позволить себе не ухаживать за кожей. Уверенными, решительными движениями пальцев снизу вверх она нанесла на шею ночной крем и осторожно втерла в веки крем для глаз. А затем брызнула духами в ложбинку между грудей - на случай, если муж будет настроен романтично.
     Такое бывало часто.
     Слегка улыбаясь, она вернулась в спальню, где оставила свет для Дэвида. Он еще не пришел, поэтому Джейми тихо закрыла дверь, подошла к высокому зеркалу, сняла халат и приступила к осмотру.
     Она три раза в неделю как одержимая занималась с личной тренершой, которую за глаза называла маркизой де Сад. Но дело того стоило. Может быть, ее груди больше не торчали вверх, но все остальное было недурно. Пока у нее будут силы пыхтеть и потеть, нужды в подтяжках и перетяжках не будет. Разве что у глаз.
     Она понимала необходимость сохранять привлекательность. Это было нужно и для ее работы - связей с общественностью, - и для ее брака. Актеры и антрепренеры, с которыми работали она и Дэвид, с каждым днем становились все моложе. Некоторые из клиенток Дэвида были красивыми, а главное, молодыми. Джейми хорошо знала, что в тех кругах, к которым принадлежали они с Дэвидом, уступать искушению было скорее правилом, чем исключением.
     И все же ей повезло. Почти четырнадцать лет в браке, подумала Джейми. Для Голливуда не такое уж маленькое чудо. Конечно, у них тоже бывали ссоры и размолвки, но все как-то утрясалось.
     Она всегда могла положиться на него, а он на нее. Вторым не таким уж маленьким чудом было то, что они любили друг друга.
     Она снова надела халат, затянула пояс и вышла на галерею, чтобы послушать вздохи ветра в деревьях. И посмотреть на звезду Джулии.
     Сколько раз в такие вечера они сидели и мечтали? Шептались, хотя было давно пора спать. И строили планы. Большие планы. Я достигла многого из того, о чем мечтала. Но только потому, что твои планы были еще грандиознее. Если бы не ты, я никогда бы не встретила Дэвида. Никогда бы не набралась храбрости создать собственную компанию. И многого бы не увидела и не сделала, если бы не последовала за тобой".
     Она облокотилась о перила и закрыла глаза. Ветер играл ее волосами и подолом халата, касался обнаженной кожи.
     "Я знаю, что у Ливи тоже будут большие планы. У девочки есть хватка. Она добьется всего, чего захочет. Прости меня, Джулия. Прости за то, что я приложила руку к тому, чтобы она забыла тебя".
     Она сделала шаг назад и потерла озябшие руки. Однако продолжала стоять на галерее и смотреть на звезды, пока не пришел Дэвид.
     - Джейми?.. - Она обернулась, и его глаза потеплели. - Чудесно выглядишь. Я боялся, что ты ляжешь спать, пока мы курим сигары и точим лясы с твоим отцом.
     - Нет, я хотела дождаться тебя. - Она устремилась в объятия мужа и положила голову ему на плечо. - Я ждала этого.
     - Вот и хорошо. Сегодня вечером ты была необычно тихой. С тобой все в порядке?
     - Угу... Просто немного задумалась. - Она не могла поделиться с ним. Слово есть слово. - Завтра исполнится восемь лет. Иногда кажется, что с тех пор прошла целая жизнь, а иногда - что это было только вчера. Дэвид, для меня очень много значит, что ты каждый год ездишь со мной. И понимаешь, почему я стремлюсь сюда. Я знаю, как при твоем жестком графике трудно выкроить несколько дней.
     - Джейми, она много значила для всех нас. Но ты... - Он привлек ее к себе и поцеловал. - Ты значишь больше. Она улыбнулась и приложила руку к его щеке.
     - Должно быть. Я знаю, как ты любишь бродить по лесам и целыми днями удить рыбу. Он скорчил гримасу.
     - Твоя мать завтра утром потащит меня на реку!
     - Ах ты, мой герой...
     - Думаю, она догадывается, что я ненавижу рыбалку, и таким образом каждое лето мстит мне за то, что я украл у нее дочь.
     - Зато ее дочь может вознаградить тебя за терпение.
     - Серьезно? - Руки Дэвида скользнули по ее спине и обхватили ягодицы под тонким халатом. - Каким же это образом?
     - Пойдем со мной. Сам увидишь.

***

     Оливия видела во сне маму и плакала. Они обнявшись сидели в шкафу, забитом плюшевыми зверюшками, которые смотрели на них стеклянными глазами. Она дрожала и крепко цеплялась за мать, потому что за дверью шкафа бушевало чудовище. Оно звало ее по имени, рычало и топало по полу.
     Когда совсем рядом что-то разбилось, ей захотелось исчезнуть. Она зарылась лицом в грудь матери, заткнула руками уши.
     А потом дверь открылась и в шкафу стало светло, как днем. В этом свете она увидела кровь. Кровь заливала ее руки и волосы матери. А мамины глаза были такими же, как у зверюшки. Широко раскрытыми и стеклянными.
     - Я искал тебя, - сказал папа, щелкая блестящими ножницами, с которых капала кровь.
     Оливия металась во сне, но не ей одной снилась Джулия.

***

     Кто-то видел во сне красивую девушку, смеющуюся на кухне и довольную тем, что она научилась готовить красный соус по рецепту ее бабушки. Кто-то видел любимую подругу, бегущую по лесу с распущенными светлыми волосами. А к кому-то во сне пришла юная влюбленная, женщина поразительной красоты, танцующая в белом платье на собственной свадьбе.
     Кто-то видел труп, страшный, окоченевший, залитый кровью.
     И все, кто видел ее во сне, плакали.
     Даже ее убийца.

***

     Было еще темно, когда Вэл бодро постучала в дверь спальни.
     - Дэвид, вставай! Кофе готов. Клев начинается.
     Дэвид жалобно застонал, повернулся и накрыл голову подушкой.
     - О боже...
     - Десять минут. Завтрак возьмем с собой, - Эта женщина - не человек. Таких не бывает.
     Джейми с сонной улыбкой подтолкнула его к краю кровати.
     - Вставай и шагом марш, рыбак...
     - Скажи ей, что я умер во сне. Умоляю. - Он снял с головы подушку и постарался разглядеть лицо жены. Когда мужская рука коснулась ее груди, Джейми улыбнулась.
     - Иди ловить рыбу. Если ты справишься с этим делом, ночью тебя будет ждать награда.
     - Секс не самое главное на свете, - с достоинством ответил Дэвид и выбрался из кровати. - Для всех, кроме меня. - Он обо что-то споткнулся в темноте, чертыхнулся и захромал в ванную. Джейми негромко рассмеялась.
     Дэвид вернулся, рассеянно поцеловал, ее, вышел, и она тут же снова уснула.
     Проснулась Джейми от того, что кто-то что-то шептал ей в ухо и тряс ее за плечо. В окна пробивался свет.
     - А? Что?
     - Тетя Джейми, ты уже проснулась?
     - Нет, пока не выпью кофе.
     - Я принесла тебе кружку.
     Джейми открыла, один глаз, замигала, увидела племянницу и вздохнула.
     - Ты моя королева.
     Оливия засмеялась и опустилась на край кровати. Джейми попыталась сесть.
     - Я сварила свежий. Бабушка и дядя Дэвид ушли, а дедушка отправился в лагерь. Сказал, что у него накопилось много бумажной работы, но он предпочитает сходить туда и поговорить с живыми людьми.
     - Как всегда, в своем репертуаре. - Джейми сделала первый глоток, не открывая глаз. - Так что ты придумала?
     - Ну... Дедушка сказал, что я могу взять выходной, если ты захочешь прогуляться. Я могу провести тебя по какому-нибудь маршруту полегче. Это вроде практики для проводника. Я не могу стать проводником, пока мне не исполнится шестнадцать, хотя знаю все маршруты лучше, чем кто-нибудь другой.
     Джейми снова открыла глаза. Оливия ослепительно улыбалась, но в ее глазах была мольба.
     - Ты все рассчитала заранее, верно?
     - Я могу взять свой новый рюкзак. А пока ты одеваешься, я сделаю сандвичи и соберу вещи.
     - Какие сандвичи?
     - С ветчиной и швейцарским сыром.
     - Договорились. Через двадцать минут.
     - Ладно. - Оливия стремглав выскочила из комнаты. Две из выпрошенных двадцати минут ушли у Джейми на то, чтобы сесть поудобнее и насладиться кофе.

***

     Стоял теплый и солнечный день конца лета. Самый подходящий для того, чтобы думать не о прошлом, а о настоящем, решила Джейми.
     Она сунула ноги в старые, но еще вполне приличные туристские ботинки и смерила взглядом племянницу. Оливия подобрала волосы и надела бейсболку с вышитой на макушке эмблемой "База отдыха и лагерь "Риверс-Энд". На ней была вылинявшая майка с короткими рукавами, рубашка с расстегнутым воротом и обтрепанными манжетами, разношенные удобные ботинки и ярко-голубой рюкзак.
     Кроме того, у нее были компас и притороченный к поясу нож в ножнах.
     "Вид самый боевой", - подумала Джейми.
     - Ну что, начинаем игру?
     - Игру?
     - Ага. Я наняла тебя, чтобы ты провела меня по маршруту, доставила мне удовольствие и сделала этот день незабываемым. Я ничего не знаю. Я городская туристка.
     - Городская туристка?
     - Именно. Я живу на Родео-драйв, приехала сюда полюбоваться природой и хочу, чтобы мои деньги были потрачены не зря.
     - О'кей. - Оливия расправила плечи и откашлялась. - Сегодня мы пройдем по маршруту Джона Макбрайда. Этот сравнительно легкий маршрут длиной в три с половиной километра проходит через тропический лес, а потом поднимается на восемьсот метров в гору, откуда открывается великолепный вид на озера. Э-э... Опытные туристы часто предпочитают продолжить этот маршрут и выйти на более трудные участки, но данный выбор дает посетителю... э-э... возможность полюбоваться одновременно тропическим лесом и видом на озера. Как, подходит?
     - Вполне.
     Почти слово в слово как в одном из путеводителей, продающихся в киоске, который торгует сувенирами. От нее требовалось только одно: мысленно представить себе страницу и прочитать ее.
     Но она научится. Научится говорить своими словами. И лучше, чем в путеводителе.
     - О'кей. Как ваш проводник и сотрудник базы отдыха и лагеря "Риверс-Энд", я обеспечу вам ленч на свежем воздухе и расскажу о флоре и фауне, с образцами которой мы встретимся во время похода. И с удовольствием отвечу на любые вопросы.
     - Отлично. Начинай прямо отсюда.
     - Ладно. Маршрут начинается здесь, в том месте, где поселились первые Макбрайды. Джон и Нэнси Макбрайд прибыли сюда из Канзаса в 1853 году и облюбовали участок на опушке тропического леса Кино. - Они пошли к деревьям.
     - Я думала, что тропические леса бывают только в тропиках, - захлопала глазами Джейми, глядя на Оливию.
     - В долине реки Кино находится один из немногих тропических лесов зоны умеренного климата. Здесь не бывает сильных морозов и выпадают обильные осадки.
     - О боже, неужели деревья бывают такими высокими? Как они называются?
     - Самым высоким деревом здесь является канадская ель; ее можно узнать по чешуйчатой коре. И пихта Дугласа. Они действительно вырастают высокими и прямыми. Когда они стареют, их кора становится темно-коричневой, и на ней появляются глубокие морщины. Кроме того, здесь растет тсуга. Она обычно не имеет густой кроны и устойчива к тени, поэтому относится к подлеску. И растет не так быстро, как пихта. Видите шишки? - Оливия наклонилась и подобрала одну из них. - Это шишка пихты. Она трехконечная. В лесу их очень много, но побегов они не дают, потому что не выносят тени. Зато их любят животные. А медведи любят есть кору пихты.
     - Медведи? Ой!
     - Ты что, тетя Джейми?
     - Я твоя клиентка из города, забыла?
     - Ага. Вы можете не бояться медведей, если примете простые меры предосторожности, - продолжала Оливия. - В этих лесах живут черные медведи. Единственный вред, который они причиняют людям, заключается в том, что они любят красть продукты, поэтому припасы следует хранить в защищенном месте. В лагере не следует оставлять без присмотра продукты питания, а также грязные тарелки.
     - Но у тебя в рюкзаке лежат сандвичи. А вдруг медведи почуют их запах и погонятся за нами?
     - Сандвичи завернуты в двойной слой пленки, так что они ничего не почуют. Но если какой-нибудь медведь окажется рядом, нужно шуметь как можно громче, сохранять спокойствие и освободить ему место, чтобы он мог уйти.
     Они миновали поляну и углубились в лес. Почти сразу же освещение стало нежно-зеленым; лишь немногим солнечным лучам удавалось пробиваться сквозь густую хвою. Хвоинки были тонкими, бледными и наполненными влагой. Землю устилали шишки, папоротник и толстый слой мха. То был зеленый мир самых разнообразных оттенков и форм.
     Неподалеку вскрикнул дрозд и стремительно упорхнул.
     - Тут все кажется доисторическим.
     - Похоже, так оно и есть. Думаю, это самое красивое место на свете.
     Джейми положила руку на плечо Оливии.
     - Я знаю. - И самое безопасное, подумала она. Самое подходящее для ребенка. - Ливи, рассказывай о том, что я вижу. Так, чтобы я запомнила.
     Они шли не торопясь, и Оливия изо всех сил старалась подражать голосу экскурсовода и поддерживать нужный темп. Но лес всегда завораживал ее. Она не понимала, почему нужно объяснять то, что понятно без слов.
     Свет был таким мягким, что кожа ощущала его прикосновение, а воздух таким душистым, что от него кружилась голова. Хвоя, кора и гниющие сучья были источником жизни для новых деревьев. Повсюду расползался и карабкался вверх нежный бархатный мох. Хрустели хвоя и шишки под подошвами ботинок, слышались шуршание мелких животных, деловито сновавших туда и сюда, вскрики птиц, удивленное журчание ручейка. Для городского жителя все эти звуки казались нетронутой первозданной тишиной.
     Это был ее храм, более величественный и более священный, чем виденные ею на картинках прекрасные соборы Рима или Парижа. Тут все жило и умирало каждый день.
     Оливия показывала тетке кольца грибов, окрашивавших стволы белым и желтым, лишайники, покрывавшие толстые пни, похожие на бумагу семена, сыпавшиеся с гигантской канадской ели, на сложное переплетение вьющихся лоз, которые стремились расти как можно ближе друг к другу.
     Они петляли между трухлявыми упавшими стволами, шершавыми от мха и молодых побегов, продирались сквозь заросли папоротника и благодаря зорким глазам Оливии заметили орла, гордо сидевшего на вершине высокого дерева.
     - По этому маршруту редко кто ходит, - сказала девочка, - потому что первая часть пролегает через частные владения. Но дальше начинаются маршруты для туристов, и на них можно встретить людей.
     - Ливи, а разве тебе не нравится видеть людей?
     - Слава богу, в лесу их не так много. - Оливия смущенно улыбнулась. - Мне нравится думать, что лес мой и что никто не сможет изменить его. Понимаешь? Прислушайся... - Она подняла руку и закрыла глаза.
     Джейми сделала то же самое. И услышала где-то вдалеке музыку - не то кантри, не то вестерн.
     - Люди убивают волшебство, - серьезно сказала девочка и пошла вверх по склону. Начиналась горная часть маршрута.
     Чем выше они поднимались, тем слышнее становились звуки. Голоса, детский смех. Деревья стали реже, сквозь них брызнул солнечный свет, и мягкий зеленый полумрак рассеялся.
     Вдали открылась гладь озера, сверкавшая на солнце и испещренная множеством лодок. А в небо вонзались огромные горы, прорезанные ущельями, долинами, лощинами и перевалами.
     Стало теплее. Джейми села, сняла с себя ветровку и подставила руки солнцу.
     - Есть разные виды волшебства. - Она улыбнулась, когда Оливия движением плеч сбросила рюкзак. - Для этого совсем не обязательно одиночество.
     - Наверно. - Девочка осторожно развернула еду, достала термос, села, скрестив под собой ноги, и протянула Джейми бинокль. - Может быть, ты увидишь дядю Дэвида и бабушку.
     - Скорее всего, дядя Дэвид прыгнул через борт и поплыл домой. - Джейми засмеялась и подняла бинокль. - Ох, лебеди! Как я их люблю... Ишь, как скользят. Надо было прихватить сюда кинокамеру. Не знаю, почему это никогда не приходило мне в голову.
     Она опустила бинокль и взяла сандвич, который Оливия разрезала пополам.
     - Тут всегда красиво. В любое время года и в любое время дня.
     И только тут Джейми заметила, что Оливия пристально следит за ней. Она слегка вздрогнула, удивленная взрослым выражением глаз девочки.
     - Ты что?
     - Я хочу попросить тебя об одном одолжении. Тебе это не понравится, но я часто о нем думаю. Я хочу, чтобы ты дала мне адрес... - Оливия сжала губы, а потом шумно выдохнула. - Адрес полисмена, который привез меня к тебе домой в ту ночь. Его зовут Фрэнк. Я помню его, но не очень хорошо. Хочу написать ему письмо.
     - Ливи, зачем? Он расскажет тебе то же самое, что и я. Не стоит думать об этом.
     - Лучше знать, чем думать. Он был добр ко мне. Даже если я просто напишу ему, что помню его доброту, мне станет легче. И... Тетя Джейми, он был там в ту ночь. А ты нет. Там была только я, пока он не пришел и не нашел меня. Я хочу поговорить с ним.
     Она отвернулась и посмотрела на озеро.