ссильные кисти рук за спиной, и  любовался  на
рассветное зарево сквозь транспаристиловую стену, хотя рассвет миновал этот
меридиан несколько часов назад. На Валоруме  была  алая  туника  с  высоким
воротником и брюки в тон, подпоясанные широким  поясом.  Помещение  заливал
теплый  свет,  слегка  приглушенный  поляризованным   транспаристилом.   Но
единственный гость Валорума выбрал место подальше от изобилия света.
     - Боюсь, верховный канцлер, мы  стоим  на  пороге  смутных  времен,  -
говорил сенатор Палпатин, оставаясь в тени. - Границы Республики ослаблены,
коррупция разъедает  ее.  По  сути,  Республика  стоит  на  грани  распада.
Необходим порядок, жесткие меры, чтобы восстановить утраченное  равновесие.
Не стоит отметать даже самые отчаянные варианты действий.
     Хотя подобные мнения высказывались уже давно и  стали  делом  обычным,
слова Палпатина ножом резанули Валорума. Оттого что это была правда,  легче
не становилось. Верховный канцлер отвернулся от панорамы за окном, вернулся
за рабочий стол и тяжело опустился в мягкое кресло.
     У  него  были  проницательные  голубые  глаза,  под  которыми  залегли
глубокие тени, темные кустистые брови и редеющая  седая  шевелюра.  Суровые
черты и глубокий голос Валорума выдавали сострадательную  душу  и  пытливый
ум.  Но,  по  крайней  мере,  по  линии  политической   династии,   имеющей
тысячелетнюю историю (династии, которая, по мнению некоторых,  со  временем
выродилась как раз вследствие своей удивительной долговечности), ему так  и
не  удалось   в   полной   мере   укротить   свойственную   ему   некоторую
аристократическую надменность.
     - В чем и когда мы ошиблись? Когда выбрали неверный путь? - тверда  но
печально  спросил   он.   -   Как   умудрились   мы   проглядеть   зловещие
предзнаменования?
     На лице Палпатина было понимание и сочувствие.
     - Беда не в нас самих, верховный  канцлер.  Вся  проблема  во  Внешних
территориях и их обитателях, которые несут беспорядки и  беззаконие,  -  он
говорил тщательно выверенным тоном, тоном  человека,  уставшего  от  жизни,
чуть рассеянного, будто бы невосприимчивого ко всему нехорошему. -  Да  вот
возьмите, к примеру, недавние события у Дорваллы.
     Валорум глубокомысленно кивнул.
     - Департамент юстиции просил сегодня аудиенции, так что  я  услышу  от
них о последнем развитии событий.
     - Возможно, я смогу помочь вам с этим, канцлер, - рассеянно  предложил
Палпатин. - По крайней мере, исходя из того, что я слышал в Сенате...
     - Слухи или факты? - уточнил Валорум.
     - Полагаю, всего понемножку. В Сенате  полно  представителей,  которые
интерпретируют события как угодно, не особо беспокоясь о  достоверности,  -
Палпатин умолк, словно собираясь с мыслями.
     Тяжелые  веки  на  его  удивительно  бледном  лице  дрогнули,  прикрыв
водянистые голубые глаза. Рыжие волосы, давно утратившие  блеск  молодости,
сенатор укладывал в провинциальном стиле, как  во  Внешних  территориях,  -
зачесывая назад, но оставляя длинные  тонкие  пряди  за  низко  посаженными
ушами. В одежде Палпатин тоже демонстрировал верность обычаям своей родины,
отдавая предпочтение вышитым туникам с угловым вырезом и двойным воротником
и старомодным стеганым плащам.
     Представляя в Сенате интересы сектора отдаленной планеты Набух  и  еще
тридцати шести миров, Палпатин  приобрел  репутацию  честного  и  открытого
политика, чем завоевал сердца многих  своих  коллег  -  сенаторов.  В  ходе
бесчисленного множества встреч - как частных, так  и  публичных  -  Валорум
убедился, что сенатор Палпатин проявляет гораздо больший  интерес  к  тому,
что  действительно   необходимо   пред   принять,   нежели   к   соблюдению
многочисленных правил и инструкций,  которые  превращали  работу  Сената  в
запутанный клубок процедур.
     - Как, несомненно, вам уже сообщил департамент  юстиции,  -  заговорил
наконец Палпатин,  -  наемники,  которые  совершили  нападение  на  корабль
"Доход", принадлежащий Торговой Федерации, и уничтожили  его,  работали  на
террористическую группировку "Невидимый фронт". Очень похоже, что доступ на
корабль  им  помогли  получить  рабочиедокеры  с  Дорваллы.  Каким  образом
"Невидимый фронт" узнал о слитках ауродиума, которые перевозились  на  этом
корабле, нам еще предстоит выяснить. Но совершенно очевидно, что "Невидимый
фронт" рассчитывал  использовать  ауродиум  для  финансирования  дальнейших
террористических актов, направленных против Торговой Федерации и, возможно,
против колоний Республики на Внешних территориях.
     - Рассчитывал? - переспросил Валорум.
     - Все указывает на то, что капитан Коул и его  сообщники  погибли  при
взрыве, уничтожившем "Доход". Но инцидент тем не менее будет  иметь  далеко
идущие последствия.
     - Все это мне по большей части прекрасно известно, - произнес  Валорум
с ноткой отвращения. - Поскольку налеты не прекращаются, Торговая Федерация
планирует потребовать вмешательства Республики или, если им будет отказано,
санкции Сената на дальнейшее увеличении контингента боевых дроидов.
     Палпатин поджал губы и кивнул.
     - Должен признаться, канцлер, что  первым  моим  побуждением  было  не
раздумывая отклонить их требования. Торговая Федерация и так  сосредоточила
в своих руках слишком большие силы - как экономические, так и  вооруженные.
Но позднее я пересмотрел свою позицию.
     Канцлер заинтересовался.
     - Буду рад, если вы поделитесь своими соображениями.
     - Ну, для начала, Торговую Федерацию составляют коммерсанты,  а  никак
не воины. Неймодианцы, в частности, крайне трусливы во всем, что выходит за
рамки их коммерческих махинаций. Поэтому идея о том, чтобы предоставить  им
разрешение увеличить численность  их  оборонительной  армии  дроидов  -  по
крайней мере, слегка, - не кажется мне  ошибочной.  Гораздо  важнее,  какие
преимущества мы можем получить, даровав им такое разрешение.
     Валорум сплел пальцы и чуть подался вперед.
     - И какие же преимущества тут могут быть?
     Палпатин вздохнул.
     -  В  обмен  на  предоставление  Торговой  Федерации   разрешения   на
наращивание  их  оборонительных  сил  и  удовлетворение  ее  требований   о
вмешательстве Сенат мог бы потребовать,  чтобы  все  торговые  операции  во
Внешних территориях в дальнейшем  подлежали  бы  налогообложению  в  пользу
Республики.
     Валорум откинулся в кресле, не скрывая разочарования.
     - Мы уже обдумывали эту идею, сенатор. Нам обоим  прекрасно  известно,
что большинство сенаторов совершенно не  волнует  происходящее  во  Внешних
территориях, и еще менее их волнует,  что  творится  в  свободных  торговых
зонах. Но  зато  они  крайне  озабочены  тем,  что  произойдет  с  Торговой
Федерацией.
     - Да,  поскольку  шелковые  карманы  мантий  многих  сенаторов  набиты
взятками от неймодианцев.
     Валорум фыркнул.
     - Снисходительное отношение к собственным слабостям  нынче  в  порядке
вещей.
     - Вне  всяких  сомнений,  это  так,  верховный  канцлер,  -  терпеливо
продолжал Палпатин. -  Но  это  еще  не  повод  позволять,  чтобы  подобная
практика продолжалась и в дальнейшем.
     - Конечно же, нет, - проговорил Валорум. - Оба моих срока в  должности
верховного канцлера я стремился положить конец коррупции, которая разъедает
Сенат, и уничтожить круговую поруку, которая расстраивает все  наши  планы.
Мы издаем законы только для того, чтобы обнаружить, что мы не  в  состоянии
претворить их в жизнь. Комитеты и подкомиссии плодятся, как  вомпыпесчанки,
и не поддаются никакому контролю. На то чтобы принять  решение  о  парадной
отделке  коридоров  в  Галактическом  сенате,  требуется  никак  не  меньше
двадцати комитетов.
     - Торговая Федерация достигла процветания именно благодаря бюрократии,
которую мы развели, - пожал плечами Палпатин. - Жалобы на Федерацию оседают
в судах, пока комиссии  до  потери  сознания  обсуждают  каждую  мельчайшую
деталь.  Ничего  удивительного,  что  Дорвалла  и   многие   другие   миры,
расположенные    вдоль    Окраинного    торгового    пути,     поддерживают
террористические группировки вроде "Невидимою фронта".
     - Но введение налогов вряд ли спасет ситуацию, - заметил канцлер. -  В
действительности такой  ход  может  подтолкнуть  Торговую  Федерацию  вовсе
оставить Внешние территории в  пользу  более  выгодных  рынков  Центральных
миров.
     - Тем самым оставив Корускант и его соседей  без  важнейшего  сырья  и
предметов роскоши, которые поставляют Внешние территории, - заученным тоном
вставил Палпатин.  -  Конечно,  неймодианцы  будут  рассматривать  введение
налогов как ход предательский  и  подлый,  хотя  бы  потому,  что  Торговая
Федерация знает  гиперпространственные  маршруты,  связывающие  Центральные
миры с Внешними, как облупленные. Не говоря уже о том, что  многие  из  нас
давно ждут случая поставить эти прибыльные торговые маршруты  под  контроль
Сената.
     Валорум помолчал, обдумывая сказанное.
     - Это может оказаться политическим самоубийством.
     - О, я прекрасно понимаю  это  обстоятельство,  верховный  канцлер,  -
согласно кивнул Палпатин.  -  Сторонники  введения  налогов  столкнуться  с
безжалостными нападками со стороны Гильдии купцов и Технологического союза,
а также всех объединений, занимающихся перевозками, имеющих  разрешение  на
деятельность в свободных торговых зонах. Но это приемлемая цена.
     Валорум медленно покачал головой, поднялся на ноги и снова  подошел  к
окну.
     - Ничто не  забавляет  меня  так,  как  возможность  прижать  Торговую
Федерацию.
     - Тогда сейчас самое время этим заняться, - сказал Палпатин.
     Валорум не отрываясь смотрел на далекие башни на горизонте.
     - Могу я рассчитывать на вашу поддержку?
     Палпатин тоже встал на ноги и присоединился  к  канцлеру  в  любовании
урбанистическим пейзажем.
     - Позвольте мне быть с  вами  откровенным.  Мой  статус  представителя
одного из Внешних секторов ставит меня в неловкое положение.  Поймите  меня
правильно, верховный канцлер, я буду на вашей стороне в том,  что  касается
установления централизованного контроля и налогообложения. Но Набу и другие
Внешние миры, несомненно, сделают вывод, что бремя налогов  скажется  и  на
них - в виде роста цен на услуги Торговой Федерации, -  он  помолчал.  -  Я
буду вынужден действовать с предельной осмотрительностью.
     Валорум просто кивнул.
     - Остается добавить, - поспешно продолжил Палпатин,  -  что  я  сделаю
все, что в моих силах, чтобы обеспечить проекту налогообложения поддержку в
Сенате.
     Валорум слегка повернул голову и тепло улыбнулся Палпатину.
     - Как всегда, сенатор, я благодарен вам  за  совет.  Особенно  сейчас,
когда ваша родная планета переживает тяжелые дни.
     Палпатин многозначительно вздохнул.
     - Печально, что король Веруна оказался втянутым в скандальную историю.
Хотя мы с ним никогда не встречались с глазу на глаз, что бы обсудить  рост
влияния Набу, меня беспокоит, что  его  затруднительное  положение  бросает
тень не только на Набу, но и на множество соседних миров.
     Валорум сцепил руки за спиной и прошагал в центр просторного кабинета.
Когда он обернулся к Палпатину, по его лицу  было  ясно  видно,  что  мысли
канцлера вновь вернулись к больному вопросу, - Вы  считаете,  что  Торговая
Федерация  согласится  на  обложение  налогом   в   обмен   на   ослабление
ограничений, которые мы наложили на ее оборонительные меры?
     Палпатин задумчиво переплел пальцы и поднес их к подбородку.
     - Неймодианцы  очень  трепетно  относятся  к  товару  -  любого  рода.
Постоянные налеты рейдеров и пиратов на их корабли доводят их до  отчаяния.
Идею налогообложения они воспримут в штыки и  поднимут  крик,  но  в  конце
концов они смирятся. Единственная альтернатива, которая у нас сейчас  есть,
- это прямые действия против группировок, которые изводят их налетами, и  я
знаю, что вы против этого шага.
     Валорум кивнул.
     - В Республике уже  на  протяжении  многих  поколений  нет  регулярной
армии, и  мне  определенно  не  хочется  быть  тем,  кто  восстановит  этот
институт.  Корускант  должен  оставаться  местом,  куда   приходят,   чтобы
разрешить конфликт мирным путем, - он перевел дыхание. - Позволить Торговой
Федерации  иметь  защиту,  достаточную,  чтобы  противостоять  террористам,
представляется мне более правильным политическим  ходом.  В  конце  концов,
департамент юстиции не может с достаточной долей уверенности  сказать,  что
джедаи всецело посвятят себя решению проблем неймодианцев.
     - Нет, - твердо сказал Палпатин. - У джедаев  и  департамента  юстиции
есть более важные задачи, чем охранять торговые пути.
     - Хоть что-то остается неизменным, - задумчиво проговорил  Валорум.  -
Только подумать, чем бы мы были без джедаев.
     - Я могу только догадываться.
     Валорум сделал несколько шагов и положил руки на плечи Палпатину.
     - Вы настоящий друг, сенатор. Палпатин ответил ему тем же жестом.
     - Интересы Республики - мои интересы, верховный канцлер.


Глава 7

     Окутанный множеством слоев  дюракрита,  пластала  и  других  столь  же
прочных материалов, Корускант казался  неуязвимым  для  течения  времени  и
неподверженным разложению и хаосу.
     Говорили, что на Корусканте можно прожить  всю  жизнь,  не  выходя  из
сооружения, которое вы называете своим домом. Что  если  даже  вы  положите
весь отведенный вам до смерти срок на то, чтобы осмотреть как можно  больше
уголков Корусканта,  вы  едва  успеете  обойти  все,  что  нагромождено  на
нескольких квадратных километрах его поверхности. Что  проще  облететь  все
тысячи миров Республики, чем обойти  Корускант.  Сама  поверхность  планеты
была забыта давно и накрепко, превратившись в некий загадочный параллельный
мир, обитатели которого искренне гордились тем, что их  подпольное  царство
не видело солнечного света уже двадцать пять тысяч стандартных лет.
     Но ближе к небесам, там, где воздух постоянно  тщательно  очищался,  а
гигантские зеркала позволяли свету  добраться  до  дна  не  самых  глубоких
каньонов, - там царили богатство и процветание. Здесь, на много  километров
выше мрачных глубин, обитали те, кто  создавал  собственную  рафинированную
атмосферу, кто разъезжал на частных скиммерах класса  "люкс"  и  любовался,
как  движется  по  планете  закат,   и   кто   рисковал   спуститься   ниже
двухкилометрового уровня только ради  того,  чтобы  заключить  сомнительную
сделку или посетить уставленные скульптурами площади, простирающиеся  перед
теми памятниками старины, чьи величественные архитектурные  формы  не  были
снесены, сожжены или перестроены какой-нибудь самонадеянной бездарностью.
     Одним из таких памятников был Храм.
     Усеченная пирамида в километр высотой,  увенчанная  пятью  элегантными
башнями,   была   намеренно   изолирована   от   бурления   перекрывающихся
электромагнитных  полей  Корусканта  и  стойко  сопротивлялась  тлетворному
дыханию времени. С нее открывался вид на крыши, виадуки, воздушные  трассы,
городские  артерии  -  и  все  они,  будто   сговорившись,   сплетались   в
великолепную геометрическую мозаику: колоссальные спирали и концентрические
окружности, перекрестья и треугольники, квадраты и ромбы. Величественный  и
странный знак для тех, кто смотрит со звезд. Или, быть может, недолговечное
множество созвездий.
     В Храме было одновременно  и  что-то  утешительное,  и  отталкивающее.
Аскетичный и нелюдимый, запретный для туристов и вообще кого бы то ни было,
чье желание посетить его было вызвано  досужим  любопытством,  Храм  служил
постоянным напоминанием о другом, древнем, мире,  когда  все  было  гораздо
проще.
     По замыслу Храм был призван символизировать путь падавана к Посвящению
- к единению с Силой через повиновение Кодексам. Но, кроме этого,  строение
Храма выполняло еще и вспомогательную, гораздо  более  практичную  функцию:
его башни -  четыре  ориентированные  по  сторонам  света  и  пятая,  самая
высокая, в центре - были усеяны  антеннами  передатчиков,  которые  в  ряду
обстоятельств и кризисов позволяли джедаям не терять контакт с  Галактикой,
которой они служили.
     Таким  образом,  возвышенное  созерцание   и   ответственность   перед
обществом были тут на равных.
     Нигде в Храме это единство целей не проявлялось так  очевидно,  как  в
зале Малого Совета. Как и в зале Совета Ордена на  верхнем  этаже  соседней
башни, здесь был сводчатый потолок и высокие окна по всей окружности  стен.
Но этот зал был менее официальным, в нем не  было  расставленных  по  кругу
кресел,  предназначенных  исключительно  для  двадцати  членов   Верховного
Совета, которые отвечали за решение важнейших вопросов.
     Куай-Гона вызвали на Малый Совет через три дня  после  возвращения  на
Корускант. Но короткая передышка была приятной:  он  спокойно  медитировал,
изучал древние тексты, мерил шагами мрачные  коридоры  Храма  или  принимал
участие в тренировках по фехтованию на лазерных мечах.
     Благодаря своим знакомствам среди служащих Галактического сената Куай-
Гон уже знал о  том,  что  Торговая  Федерация  потребовала  от  Республики
вмешательства в борьбу с терроризмом и санкции  на  дальнейшее  наращивание
оборонительных армий дроидов - в этих требованиях не  было  ничего  нового.
Зато Куай-Гон был немало удивлен, узнав о заявлении  Торговой  Федерации  о
том, что капитан Коул не только уничтожил  "Доход",  но  и  похитил  тайный
запас  слитков  ауродиума,  который,  по  слухам,  оценивался  в  миллиарды
кредитов.
     Эта новость не выходила  у  рыцаря  из  головы,  пока  он  шел,  чтобы
предстать перед Советом. Он и не подозревал,  что  в  Совете  в  это  время
напряженно обсуждался инцидент у Дорваллы.
     Многие полагали, что Куай-Гон уже давно вошел бы в Совет, если  бы  не
его склонность обходить  правила  и  следовать  собственной  интуиции  даже
тогда,  когда  эта  интуиция  противоречила  объединенной  мудрости  членов
Совета. Этим он отнюдь не снискал любовь вышестоящих магистров  и  рыцарей.
Скорее наоборот, они видели в его нежелании подчиниться и  занять  место  в
Совете еще один признак не исправимой испорченности.
     В Малый Совет входили пять членов. Хотя это редко были одни  и  те  же
магистры. Сегодня,  например,  их  было  только  четверо:  Пло  Коон,  Оппо
Ранцисис, Али Галлия и Йода.
     Куай-Гон отвечал на их вопросы, стоя в центре зала. Ему было позволено
сесть, но он предпочел остаться стоять.
     - Откуда узнал ты, Куай-Гон, о капитана Коула замысле, ммм? -  спросил
Йода, меряя шагами каменный пол, опираясь на посох из дерева гимер.
     - У меня был информатор в "Невидимом фронте", - ответил Куай-Гон.
     Йода прекратил расхаживать и внимательно посмотрел на него.
     - Информатор, говоришь ты?
     - Битх, - пояснил Куай-Гон. - Мы встретились на Маластаре, а позже  он
известил меня о плане Коула напасть на "Доход" у Дорваллы. На Дорвалле  мне
удалось узнать, что Коул переоборудовал для своих целей  грузовую  капсулу.
Мы с Оби-Ваном сделали то же самое.
     Йода покачал головой в крайнем удивлении.
     - Новость, да. Один из сюрпризов Куай-Гона многих.
     Маленький, сморщенный и неимоверно древний патриарх, в чьей мудрости и
силе не сомневался никто, был старшим в Совете Ордена  -  негласно,  потому
что считалось, что старшего там нет. Недовольно морща курносый нос,  сейчас
он снизу вверх смотрел на своего бывшего ученика, которому едва доставал до
колена. Сколько он ни старался, сколько ни вбивал в  упрямую  голову  Куай-
Гона - иногда в прямом смысле  -  азы  управления  Великой  силой,  падаван
предпочитал собственные  выводы  и  концентрацию  на  живой  Силе.  И  имел
наглость объяснять, что он, Куай-Гон Джинн,  просто  так  устроен.  Даже  в
учебный бой он редко вступал, опираясь  на  продуманную  стратегию.  Вместо
этого он позволял себе  импровизировать,  менят