ие  оставшиеся  силы  на
рыдание.
     - Все послания от папы были обманом! Никто сюда не приходил,  а  он  всем
говорил, что все в порядке... Но вы! - Она повернулась к Анакину. - Вы же были
здесь!
     - Но мы видели дворец, - стал оправдываться Анакин. -  По  крайней  мере,
нам так казалось...
     - Топливо, и быстро, - прервал их беседу Ке Даив. - Воздушные  мины  вот-
вот опустятся ниже и смогут найти нас. За ними могут последовать новые, и  еще
больше.
     - Они принесут тебя в жертву, правда? - спросил Анакин. Они уже подошли к
высокой стене здания, и  под  кучей  обломков  удалось  рассмотреть  небольшую
дверь, видимо - служебный вход. - Им наплевать на тебя.
     Ке Даив не удостоил этот выпад ответа.
     - И что ты такого натворил, что  впал  в  такую  немилость?  -  продолжал
Анакин. Он машинально склонил голову набок и согнул три пальца на правой руке.
     - Я убил сына своего покровителя, - ответил Ке Даив. - Было  предсказано,
что он умрет от серьезного ранения в голову на  поле  боя.  Поэтому  его  отец
обратился к клану, чтобы его сын не участвовал ни  в  каких  конфликтах.  Клан
внял просьбе отца, но приказал его сыну пройти ритуал охоты,  чтобы  завершить
обучение. Я был сиротой, принятым на воспитание к ним в семью, и  глава  клана
назначил меня защитником сына моего благодетеля. И вот я отправился с  ним  на
охоту. Мы  должны  были  выследить  и  убить  дикого  ферагрифа  в  ритуальном
заказнике на одной из  лун  Корусканта,  -  ноздри  кровавого  резчика  широко
распластались по лицу. Анакин уже знал, что этот жест означает  неуверенность,
поиск ощущений, информации, подтверждения.
     Он стал слабее. Ею прошлое делает его слабым, как и меня.
     Анакин увидел, как Джабитта входит в дверь. Она этого не увидит.
     - Предсказание свершилось. Ты случайно застрелил его, - закончил за  него
Анакин.
     - Это был несчастный случай, - пробормотал  кровавый  резчик,  расправляя
плечи. Его лицо снова стало острым, как бритва (это сжались широкие ноздри), и
он указал пикой на дверь, приказывая Анакину последовать за девочкой.
     - Нет, - сказал Анакин.
     Воздушные мины носились всего  в  нескольких  сотнях  метров  у  них  над
головами, и от визга их двигателей закладывало уши. Вдали Анакин разглядел еще
один силуэт: дроид-истребитель. Только один. Нападавшие сконцентрировали  свои
силы на севере, но воздушные мины были дешевыми, и их можно было не жалеть. Со
временем можно будет усеять ими всю планету. Кто-то явно планировал убить  все
живое на Зонаме-Секоте: Джабитту, Ганна, Шиекию Фаррз,  Шаппу,  Фитча,  Вагно,
Оби-Вана... И всех остальных.
     - Ты не утратил полностью свое доброе имя, -  сказал  Анакин.  -  Ты  еще
можешь компенсировать содеянное тобой зло.
     Но что-то кипело внутри и рвалось наружу. Мрак, гуще, чем в самую  темную
полночь. Она вот-вот поглотит его с головой.
     Кровавый резчик ранил Оби-Вана, угрожал Джабитте, назвал  Анакина  рабом.
После всего этого речь о прощении не шла. Ярость грозила вот-вот  выплеснуться
наружу, необузданная, чистая и сырая. Горячая, как ядро звезды. Кулаки Анакина
сжались еще крепче.
     - Мой благодетель проклял меня, - сказал Ке Даив.
     Пусть это произойдет прямо сейчас, - принял решение Анакин. Или  оно  уже
было принято за него? Это уже неважно.
     Анакин распрямил пальцы. Ке  Даив  шагнул  ближе  к  мальчику,  помахивая
пикой.
     - Стой, - холодно приказал ему Анакин.
     - А если не остановлюсь? Что ты сделаешь, маленький раб?
     Это было недостающее звено, которое искал Анакин. Связь  между  гневом  и
мощью. Словно щелкнул переключатель и замкнулась цепь - он вернулся  назад,  в
самое начало мусорных гонок. Появилась странная ноющая боль - словно он  вновь
пережил укол самолюбия, который  он  почувствовал  после  первого  оскорбления
кровавого резчика, и первая подлость  Ке  Даива,  когда  тот  столкнул  его  с
козырька. Затем Анакин перенесся в своих воспоминаниях еще  дальше  -  вот  их
убогая квартирка на Татуине, вот гонки болидов  в  праздник  Боонты,  вот  дуг
Себульба исподтишка хочет погубить его. Вот прощальный  взгляд  Шми,  все  еще
оставшейся в рабстве у жадного Уотто... Потом  всплыли  в  памяти  все  обиды,
тычки, поддевки  и  уколы.  Весь  пережитый  стыд,  ночные  кошмары  и  череда
унижений, которых он никогда не заслуживал,  но  терпел  с  почти  бесконечным
терпением.
     Назовите это как угодно - инстинкт,  животное  начало,  назовите  гневом,
всплывшим из глубин сознания, или темной стороной - в Анакине  Скайуокере  все
это лежало почти на  поверхности,  проделав  долгое  путешествие  из  глубокой
темной пещеры, ведущей к невообразимой силе.
     - Нет! Пожалуйста, не надо! - взмолился  Анакин.  Помоги  мне  остановить
это! Его мольба, обращенная к учителю, зов прийти на  помощь  и  предотвратить
ужасную ошибку, утонула в гуле вздымающейся мощи. Я так напуган, полон  ярости
и гнева, И я все еще знаю, как сражаться.
     Джабитта показалась в дверном проеме. Глаза у нее расширились  от  ужаса,
когда она увидела, как скорчился  Анакин  перед  кровавым  резчиком.  Ке  Даив
поднял пику. То, что еще недавно  казалось  быстрым,  как  молния,  движением,
сейчас в  глазах  юного  падавана  выглядело  как  замедленное  во  много  раз
воспроизведение реальности.
     Анакин поднял обе руке в грациозном жесте джедайского внушения. Его  тело
заполонило необузданное и своенравное "я". Стремление уничтожать и  защищаться
слились в одном мощном порыве. Он выпрямился и  как  будто  вырос.  Его  глаза
стали черными, как два уголька.
     - Пожалуйста, не надо, - крикнул Анакин. - Я больше  не  могу  сдерживать
это!


52

     - У них намного больше кораблей, чем мы подозревали, - заметил Таркин. Он
с беспокойством следил за разворачивающейся на его глазах  битвой.  На  лбу  у
него  выступил  пот.  Сейнар,  которому  было  уже  наплевать,  чем  все   это
закончится, наблюдал за Таркином с некоторым злорадством.
     Увеличенные изображения различных сцен битвы за планету возникали  вокруг
командного мостика "Купца Эйнема", сменяя друг друга, а порой и  одновременно.
Воздушные мины передавали сигнал  с  установленных  на  них  камер  на  минные
заградители, и те в свою очередь перегоняли картинку в командный центр.
     Дроиды-истребители вступили в  бой  с  бессчетным  количеством  кораблей,
вылетевших из спрятанных в джунглях ангаров. Этих кораблей было так много, что
они напоминали рои зеленых и красных насекомых. Эти  перехватчики  были  легко
вооружены, зато высокоманевренны. Их основной тактикой было нагнать  "звездный
истребитель", направить  на  него  луч  захвата  и  "сдернуть"  его,  заставив
спикировать в  джунгли.  Таркин  потерял  уже  немало  кораблей  из-за  такого
нехитрого приема.
     - Но от наших воздушных мин им не уйти, - сказал  он.  И  в  самом  деле,
многие мины уже находили свои цели и уничтожали красные и зеленые перехватчики
еще на взлете с замаскированных баз.
     Но Сейнар заметил, что происходит  что-то  еше.  Сначала  это  было  едва
заметно, но затем стало  проступать  все  отчетливее.  Прямоугольные  выступы,
которые они заметили раньше, теперь, когда к ним стал приближаться  терминатор
- граница между днем и ночью, - отбрасывали длинные резкие тени. Все выглядело
вполне естественно, если бы не одно "но": тени росли  быстрее,  чем  это  было
возможно из-за захода солнца. Прямоугольники поднимались.
     Сейнар прикинул, что  самый  высокий  из  них  по  крайней  мере  на  два
километра возвышался над пологом джунглей.
     Это почему-то напомнило ему медленно открывающиеся двери. Двери ловушки.
     Но Таркину он не стал ничего говорить. Это не был бой Райта Сейнара.
     Таркин что-то пробормотал себе под нос и направил обзорные экраны  дальше
на юг. Тысячи картинок голографического проектора пронеслись перед  ними,  как
раскрытые карты для игры в сабакк.
     - Вот, - сказал Таркий с ноткой триумфа в голосе. - Вот наш приз, Райт.
     На самом краю взлетной площадки, расположенной  на  вершине  единственной
горы на южном полушарии, поднимавшейся выше уровня  облаков,  стоял  секотский
корабль. Поблизости от него никого не было  видно.  Похоже,  он  был  попросту
брошен здесь.
     Райт подался вперед, чтобы более подробно  рассмотреть  корабль.  Он  был
намного больше любых местных  судов,  о  которых  ему  доводилось  слышать,  и
незнакомого проекта. От одного взгляда на этот корабль у него слюнки потекли.
     - Ты собираешься уничтожить его? - горько спросил он у Таркина.  -  Чтобы
вконец свести меня со света?
     Таркин покачал головой, огорченным  таким  недоверием  Сейнара,  и  отдал
приказ капитану.
     - Отведите воздушные мины от этой горы. И займитесь этим неугомонным  ИТ-
1150. Все мины из этого сектора направьте на него, - он посмотрел на Сейнара с
видом хищника, настигающего  свою  жертву.  -  Мы  собираемся  захватить  этот
корабль и забрать его с собой на Корускант. Чтобы быть справедливым, я  поверю
тебе, Райт. Немного.


53

     Мины опускаются ниже облаков, - заметил Шаппа. - Здесь оставаться  больше
небезопасно. Похоже, они тоже покидают гору Судии. Оби-Ван сцепил руки в замок
и наклонился вперед: - Анакин все еще на вершине?  Шаппа  тяжело  сглотнул:  -
Ваша яхта говорит, что все пассажиры вышли и  их  не  видно.  Она  еще  совсем
молодая, Оби-Ван. Она не понимает, что происходит, и скучает по своему пилоту.
Но ее тревожит еще что-то. Я не уверен, что именно.
     - Мины?
     Шаппа покачал головой: - Да нет, тут что-то другое.
     - Если здесь нам что-то угрожает... - начал Оби-Ван.
     - Значит, нам нужно попытаться спасти корабль, - подхватил  Шаппа.  -  На
его борту дочка Судии.
     Шаппа поднял свой корабль из темного опустошенного ущелья и быстро  взмыл
над облаками.
     - Наши сенсоры засекут приближение мин, но такие корабли не предназначены
для ведения боевых действий и не понимают, что такое "маневры уклонения". Но я
сделаю все, что в моих силах.
     Оби-Ван  кивнул,  не  расцепляя  пальцы.  Он  знал,  что  Анакин  жив,  и
чувствовал, что произошло что-то значительное - развязался  небольшой  узелок,
определяющий дальнейшую судьбу мальчика. Но пока еще нельзя было сказать, были
эти перемены к лучшему или к худшему.
     Вернуть на Корускант духовно покалеченного мальчика - это еще  хуже,  чем
стать свидетелем смерти Анакина. Это казалось жестоким, но Оби-Ван  знал,  что
это простая правда. Куай-Гон согласился бы с ним.
     - Воздушные мины концентрируются вокруг вашего ИТ-1150, -  сказал  Шаппа,
изучая монитор. - Пока ему удается уйти от них.
     - Чарза Куинн - один из лучших пилотов в Галактике, - успокоил  его  Оби-
Ван.


54

     Джабитта шла по посадочной площадке к двум фигурам,  вцепившимся  друг  в
друга. Их борьба, если это можно было так  назвать,  длилась  всего  несколько
секунд, и все же они каким-то образом переместились в тень огромного валуна, и
девочка с трудом различала их силуэты. Она медленно  шагала  вперед,  страшась
того, что могла там обнаружить. Ей очень не хотелось снова почувствовать  укол
пики кровавого резчика или увидеть мертвого джедая. Но еще больше она  боялась
другого.
     У нее мурашки побежали по телу, когда она подумала о том, что мальчик мог
выжить в схватке с таким опасным противником.
     - Анакин? - позвала она, остановившись в нескольких шагах  от  камня.  Из
тени вышел кровавый резчик - его руки безвольно висели, а сам он  выглядел  до
предела изможденным.
     В последних лучах солнца его кожа отливала темно-оранжевым  цветом,  и  к
горлу Джабитты стал подкатывать огромный комок.  Ке  Даив  все  еще  был  жив.
Мальчик из-под уступа не появлялся.
     - Анакин! - снова позвала она дрожащим голосом. Ке Даив шагнул  к  ней  и
поднял руку. Джабитта  была  слишком  напугана,  но  все-таки  заставила  себя
заглянуть ему в глаз. Сделав это, она пронзительно закричала. Глаза  кровавого
резчика затянулись белой пеленой, а кожа на лице и шее полопалась. Он был весь
в темно-оранжевой крови, которая  струилась  по  лицу,  стекала  по  плечам  и
покрыла пятнами все его тело. Кровавый резчик пытался что-то сказать.
     Джабитта сделала шаг назад, потеряв дар речи от ужаса.
     - Я пытался контролировать это, - сказал Анакин, выходя  из  тени  камня.
Фиолетовый диск осветил его сумеречным светом. Кровавый резчик шаткой походкой
продвигался к краю площадки, подальше от секотского корабля.
     - Останови его, - сказал Анакин. - Пожалуйста, помоги мне остановить его.
     Джабитта прошла мимо мальчика, к жалкому побитому врагу.
     - Он умирает? - спросила она.
     - Надеюсь, нет, - ответил Анакин таким тоном, словно  его  пристыдили.  -
Клянусь Силой, я не желаю этого!
     - Он собирался убить тебя, - напомнила девочка.
     - Это не имеет значения, - сказал Анакин.  -  Я  никогда  не  должен  был
выпускать это на волю. Я все сделал неправильно.
     - Что выпускать на волю?
     Юный джедай покачал головой, пытаясь  прогнать  пережитый  кошмар,  затем
схватил кровавого резчика  за  руку.  Ке  Даив  крутанулся,  словно  стоял  на
вращающемся столе, и упал на колени. Кровь хлынула у него из горла.
     Джабитта стояла между двумя противниками: мальчиком с коротко стриженными
светлыми волосами и высоким  кровавым  резчиком  с  золотистой  кожей.  Скорее
всего, Ке Даив умирал.
     - Ты спас нас, Анакин, - сказала она.
     - Но не стоило заходить так далеко, - ответил он. - Понятия  Ке  Даива  о
храбрости были своеобразными, но других он не знал. Он такой же, как я, только
рядом с ним не оказалось джедая, чтобы помочь ему, - он повернулся к кровавому
резчику и крикнул: - Будь сильным, я умоляю тебя. Не умирай.
     Джабитта больше не могла смотреть на эту душераздирающую сцену.
     - Мне нужно найти моего отца, - сказала она, затем повернулась и побежала
к руинам.
     Анакин снова вцепился в руку кровавого резчика и посмотрел вверх. Ужасные
знаки,  написанные  воздушными  минами,  растворялись  в  воздухе,  и   теперь
инверсионные следы шли на восток, извиваясь  в  потоках  ветра  и  пропадая  в
облаках.
     Ке Даив заговорил на родном языке.  Каждый  звук  стоил  ему  невероятных
усилий и мучений. Он снова и снова повторял что-то знакомое. Стихотворение или
песню. Он упал на локоть, затем лег на землю.
     Так Анакин и стоял рядом с ним, держа его за  руку,  пока  тот  не  умер.
Потом мальчик поднялся,  обернулся  назад  и  издал  громкий  отчаянный  крик,
который услышали только горы, небеса,  груды  обугленных  камней  и  развалины
дворца Судии.


55

     Анакин Скайуокер понимал природу Силы - множество природ  Силы  -  лучше,
чем могли научить его  столетия  тренировок  в  Ордене.  А  еще  он  прекрасно
понимал, что его испытание  далеко  от  завершения.  Ему  нужно  было  забрать
Джабитту отсюда, с гор, и вернуться к Оби-Вану, а затем уже  бороться  с  тем,
что он обнаружил внутри себя.
     Эта борьба с самим собой  могла  и  подождать.  Долг  джедая  предписывал
забыть обо всем личном и выполнять свои обязанности, чего  бы  это  ни  стоило
ему.
     Вход в развалины утопал во мраке. С разбитой каменной арки сыпалась пыль,
которая попала в лицо Анакину.  Пришлось  некоторое  время  ползти  на  ощупь,
протирая глаза. Вскоре  завал  закончился,  впереди  оказался  длинный  темный
тоннель. Несмотря на кромешную мглу, страшно не было. Это был обычный  коридор
разрушенного дворца. Анакин увидел сам себя, как  он  поворачивает  направо  в
конце коридора.
     Когда юный джедай дошел до поворота и  свернул  направо,  он  оказался  в
другом коридоре, побольше, и его мощная крыша сдержала массы породы  и  битого
кирпича, покрывавшие развалины дворца. Это коридор вел в зал,  где  Оби-Ван  и
Анакин встречались с Судией.
     Джабитта  уже  была  в  этом  зале,  значит,  он  был  недалеко.  Мальчик
направился вперед, и хотя его шаги были твердыми и уверенными,  в  его  мыслях
бушевало болезненное смятение.
     Потолок содрогался от звуков, похожих на вопли умирающего  банты.  Другие
стоны и звуки трения камня о камень эхом доносились из  ответвлений  коридора.
Где-то совсем рядом с гулом прокатился огромный валун и запечатал вход в  один
из боковых проходов, в котором не выдержал и рухнул потолок. Из  обрушившегося
коридора выдавило  воздух  -  словно  шумный  предпоследний  выдох  умирающего
дворца.
     Анакин перешагивал через вездесущие усики  -  это  были  новые  отростки,
значит, Секот все еще жил здесь, все  еще  пробирался  сюда  сквозь  завалы  и
разрушения. Отсюда еще не ушла жизнь - она проявлялась в форме мягкого голоса,
напоминавшего голос корабля, почти заглушенного шоком от смерти Ке Даива.
     В один момент Анакину  показалось,  что  он  увидел  перед  собой  тускло
мерцающий полупрозрачный образ Вергер, и он даже подумал, что она осталась  на
Зонаме в форме духа, чтобы стать путеводителем мальчика. Но когда он подошел к
тому месту, где только что был странный образ, его там  не  оказалось.  Анакин
покачал головой. Он грезил наяву, его стали посещать  галлюцинации.  Наверное,
он сходил с ума.
     У его мамы, как она однажды призналась ему,  было  немало  снов,  которые
заставляли ее просыпаться  по  ночам,  странных  и  волнующих.  Это  почему-то
испугало его.
     Он вышел в круглый зал с высоким сводчатым  потолком.  Прозрачная  крыша,
обвалилась, и толстая колонна превратилась  в  груду  битого  камня.  Джабитта
стояла рядом с завалом на коленях, горестно склонив голову.
     Анакин подошел к ней. Она подняла взгляд и направила  луч  электрического
фонарика на его лицо. Она нашла этот источник  света  где-то  среди  обломков,
возможно, в своей комнате.
     Среди двух отесанных плит торчала высохшая  рука,  чья  плоть  давно  уже
истлела.  На  одном  из  пальцев   блестело   массивное   кольцо,   украшенное
пятиугольником из небольших красных  камней.  Анакин  узнал  печатку  -  такие
раньше носили ученики джедаев.
     - Он мертв, - всхлипнула Джабитта. - Только Судия мог носить это  кольцо.
Оно служит знаком его связи с потенциумом.
     - Нам надо выбираться отсюда, - мягко сказал Анакин. Коридоры  оглашались
еще большим грохотом, скрежетом и скрипом. Пол под ногами задрожал.
     - Наверное, он погиб еще во время битвы с Далекими  Чужаками,  -  сказала
Джабитта. Она провела лучом фонаря по залу, но он был заброшен и пуст. - А кто
же тогда посылал приказы?
     - Не знаю, - пожал плечами Анакин. И тут он снова краем глаза  увидел  во
тьме проблеск света, но это не был луч, фонарика Джа-битты.  Он  повернулся  и
увидел пернатого джедая. Ее ноги с коленками назад  были  полусогнуты,  словно
она приготовилась к прыжку. В ее  взгляде  трудно  было  прочитать  какие-либо
эмоции.
     Джабитта ее явно не видела. Не увидела она и фигуру Судии,  своего  отца.
Изменившаяся на глазах фигура шагнула вперед.
     Анакин не чувствовал страха. Он  ощущал  присутствие  кого-то  юного,  не
старше себя, и  этот  незнакомец  был  дружелюбно  настроен.  Мальчик  всерьез
задумался, а не сошел ли он с ума.
     - Это я посылал распоряжения, - сказала фигура Анакину.
     Девочка все еще склонилась над погибшим отцом. Анакин наклонился и  мягко
коснулся ее макушки - девочка тут же  глубоко  заснула  и  стала  заваливаться
набок. Он поймал ее и уложил поудобнее, затем встал и обратился к призраку.
     - Кто ты такой? - спросил он дрогнувшим голосом.
     - Я - друг Вергер, - ответило видение. - Некоторые называют меня Секотом.


56

     Для того чтобы посадочный челнок смог  беспрепятственно  приземлиться  на
горе, Таркин приказал звену дроидов-истребителей открывать огонь по любым иным
целям в этом квадрате. Стоя рядом с Сейнаром, он с  удовольствием  наблюдал  с
высоты орбиты, как звездные истребители поспешили вслед за древним  ИТ-1150  и
другим, секотским, кораблем.
     - Мы пожертвуе