асывали желто-оранжевые блики.
     - Я тоже уйду, - сказала Тенениэл.
     - Да? - проговорил Изольдер. - А ты куда?
     - Обратно в пустыню. Предамся медитации.
      -  Мне  казалось, ты хочешь остаться здесь,  со  своим
племенем. Я думал, тебе одиноко.
      Девушка  обернулась, и даже в тусклом свете был  виден
синяк у нее на скуле.
     - Все сестры согласны со мной, - сказала она. - Я убила
в  злобе, нарушила клятву. И теперь должна очиститься, иначе
рискую  стать Ночной Сестрой. Меня изгонят. Через три  года,
если у меня еще будет желание вернуться, сестры примут меня.
      Она обхватила колени руками. Ее волосы рассыпались  по
спине, ниспадая легкими волнами. Изольдер постоял, не  зная,
попрощаться,  произнести  слова утешения  или  просто  взять
сенсорное окно и отнести на корабль.
     Он сел рядом и похлопал девушку по спине.
      - Послушай, ты очень сильная женщина. У тебя все будет
хорошо.
      Но  его  слова упали в пустоту. Что ждет  ее  впереди?
Через  три  дня  здесь будет хэйпанский  флот  и  расшвыряет
войска  Цзинджа.  Но  к  тому  времени  планета  почти   вс
обледенеет.  По  крайней  мере, всходы  вымерзнут.  Изольдер
предполагал, что после этого рухнет вся экосистема, все виды
растений  и животных погибнут. Даже если орбитальную  ночную
мантию  через  три  дня  собьют,  планета  уже  никогда   не
восстановится.
     И конечно, оставались Ночные Сестры. Не многие выжили в
племени  Поющих  Гор, и они не смогут тягаться  со  злобными
ведьмами.
      Вероятно, те же мысли одолевали и Тенениэл, потому что
она  тяжело  вздохнула.  Ее нижняя губа  задрожала,  девушка
старалась сдержать рыдания.
       -   Послушай,  -  сказал  Изольдер,  -  кореллианский
грузовик,  как  у Хэна, может взять шестерых пассажиров.  То
есть имеется лишнее место, если захочешь.
     - И куда мне лететь? - спросила Тенениэл.
     - Да на любую звезду! Выбери - и лети куда хочешь.
     - Я не знаю, что там. Не знаю, куда лететь.
     - Можешь полететь со мной на Хэйп, - предложил Изольдер
и  тут понял, что не хочет ничего иного. Он посмотрел на  ее
длинные  волосы, голые ноги. В этот момент  вся  трагедия  и
гибель этого мира не шли в сравнение с болью этой девушки. В
этот  момент, даже несмотря на почти заключенную помолвку  с
Леей, ему ничего так не хотелось, как обнять Тенениэл.
     Она сердито взглянула на него, ее глаза вспыхнули.
      - И если я приеду на Хэйп, кем я там буду? Диковинкой?
Странной женщиной с отсталого Датомира?
      - Ты можешь стать охранницей, - сказал Изольдер. - При
помощи  Силы  ты  могла бы-. Тенениэл нахмурилась  от  такой
идеи.
       -  Или  ты  могла  бы  стать  советницей,  доверенным
консультантом, - говорил Изольдер, лихорадочно соображая.  -
Со  своими  способностями ты могла бы стать моей  величайшей
ценностью.  С  Силой ты могла бы проникать  в  изощреннейшие
заговоры моих теток, расстраивать их планы.
     Раньше Изольдер не думал об этом, но теперь увидел, что
это  в  самом  деле  стало  бы огромной  помощью  для  всего
хэйпавского народа. Она нужна ему.
     - И кем еще я буду? Твоей подружкой? Любовницей?
     Изольдер глотнул, понимая, чего она хочет. На Хэйпе она
бы   считалась  деревенщиной,  не  имеющей  ни  титула,   ни
родословной.  А  если он женится на ней, это будет  унижение
для  всего  народа,  публичный  скандал.  Его  лишат  титула
чьюмиды,   и  трон  перейдет  к  одной  из  его  кровожадных
двоюродных   сестер.  От  его  решения  зависит  процветание
хэйпанских миров.
     Изольдер положил руку ей на спину и на прощанье обнял.
      -  Ты была хорошим другом, - сказал он и вспомнил, что
по здешним законам по-прежнему остается ее рабом. - И доброй
хозяйкой. Я желаю тебе только счастья.
      Он  встал,  взял сенсорное окно и оглянулся.  Тенениэл
смотрела на него, и у Изольдера было жуткое чувство, что она
смотрит сквозь него, читает его мысли.
      -  Как я могу быть счастлива, если ты бросишь меня?  -
сказала Тенениэл.
     Изольдер не ответил. Он отвернулся, и она сказала ему в
спину:
       -   Ты  всегда  был  храбрым.  Как  ты  будешь   себ
чувствовать, отвернувшись от женщины, которую любишь?
      Он  замер, не зная, прочитала она его мысли или только
поняла чувства.
      "Ты  слышишь меня?" - спросил он безмолвно, но она  не
ответила.
      Он подумал о ее длинных голых ногах, о запахе земли от
ее  шкур,  о  глазах  цвета меди, каких  он  не  встречал  у
хэйпанских  женщин; о припухших губах, которые так  хотелось
поцеловать.
     - Почему же ты не сделаешь этого?
      -  Не  могу, - сказал Изольдер, не смея посмотреть  на
нее.  -  Не знаю, что ты хочешь со мной сделать. Уберись  из
моих мыслей!
      -  Я  ничего  не делаю, - сказала Тенениэл;  ее  голос
звучал  искренне,  невинно. - Ты сам  сделал  это.  Ты  и
связаны.  Мне  следовало понять это сразу, как  только  теб
увидела:  я  с  самого начала знала, что  ты  прилетел  сюда
искать любимую, как я искала любимого. И я чувствовала,  что
связь с каждым днем крепнет.
      Нельзя влюбиться в датомирскую ведьму без ее ведома  -
если она тоже тебя любит.
      -  Ты  не  понимаешь, - сказал Изольдер.  -  Народ  не
одобрит, возникнут беспорядки. Мои двоюродные сестры... -  У
него  в  кобуре  затрещал бластер, полетели искры.  Изольдер
взглянул  и увидел, что бластер смялся в комок. Посмотрев  в
глаза  Тенениэл,  он  увидел в них гнев.  По  залу  пронесс
вихрь,  срывая со стен шпалеры, поднимая камни. Ветер  вынес
их через пролом в стене и погнал над скалами.
      - Я не боюсь твоих сестер и общественного осуждения! -
крикнула  Тенениэл.  -  И мне не нужны  твои  планеты!  Если
хочешь, выбери ничей мир.
      Она встала перед ним и стояла, прямо глядя в глаза. Ее
дыхание  касалось его шеи, и девушка прижалась к его  груди.
От    этого   прикосновения   по   телу   словно   пробежало
электричество.
      - Будь ты проклята! - прошептал Изольдер. - Ты спутала
мне всю жизнь!
      Тенениэл  кивнула,  потом  обвила  руками  его  шею  и
поцеловала, и в это бесконечное мгновение он вспомнил  себя,
когда ему было девять лет и он играл в девственном океане на
Дрине - необитаемой планете Хэйпанского созвездия, куда  его
возил отец. И поцелуй Тенениэл казался чистым, как те чистые
воды, омыв его мысли и смыв неуверенность.
     Изольдер страстно поцеловал ее и отшатнулся.
     - Пойдем! Нужно спешить!
      Тенениэл  взяла  его  за руку,  словно  помогая  нести
фонарь, и они вместе спустились по ступеням крепости.
      Когда  крестьяне  принесли Люка  к  Лее,  она  уже  не
сомневалась,  что он мертв. Под глазами у него были  синяки,
на  лице запекшаяся рана. Его положили на траву под ходовыми
огнями "Сокола", и Лея взяла в ладони лицо брата.
     Он открыл глаза и слабо улыбнулся.
      -  Лея? - Люк закашлялся. - Я услышал... как ты зовешь
меня.
      - Я... - Она не хотела его тревожить, хотела, чтобы он
отдохнул. - У меня все хорошо.
     - Нет, - сказал Люк. - У тебя не все хорошо. Куда пошел
Хэн?
      -  Он пошел к Гетцерион. Она взяла заложников, убивала
заключенных. Ему пришлось пойти. Через три часа его  заберет
Цзиндж.
      -  Нет!  - воскликнул Люк, пытаясь встать. - Я  должен
остановить ее! Вот зачем я здесь!
      - Тебе нельзя! - Лея уложила его обратно, как ребенка.
- Ты ранен. Отдыхай, отдыхай! Битвы оставь на потом.
     - Я передохну три часа, - сказал Люк, тяжело вздохнув и
закрывая глаза. - Через три часа разбуди меня.
      -  Спи,  - ответила Лея. - Я тебя разбужу. Люк  быстро
открыл глаза и посмотрел на нее.
     - Не лги! Ты не собираешься меня будить!
     Изольдер с Тенениэл пытались отчистить сенсорный ряд от
грязи  и  песка. Принц присел на корточки, и девушка залезла
ему на спину.
     - Эй, друг, - сказал Изольдер, - Лея права. Отдохни. Ты
сейчас слишком слаб и не принесешь большой пользы.
      Люк  откинул голову и закрыл глаза, словно не в  силах
бороться  с  усталостью,  но его голос  прозвучал  сильно  и
властно:
     - Дайте мне время. Вы не знаете, на что способна Сила.
     Изольдер положил ему на плечо руку.
     - Я видел. Я знаю.
      - Ничего ты не видел! - резко возразил Люк, поднимаясь
с  неожиданной  энергией. - Никто из  нас  не  видел!  -  Он
мгновение  посидел  и  снова упал  на  спину.  -  Обещай!  -
задыхаясь, сказал Джедай. - Обещай разбудить меня.
      Лее  послышалось что-то в его словах, что-то  большее,
чем просто убежденность, - она ощутила в Люке какую-то мощь,
какую-то  скрытую под поверхностью энергию, словно  бушующее
пламя. И в душе зародилась надежда.
      -  Я  разбужу  тебя,  -  пообещала  Лея  и  отступила,
разглядывая  распростертого на носилках Люка. Она  понимала,
что  не  нужно обманывать себя. Может быть, через  несколько
дней, через неделю он и сможет сразиться с Гетцерион, но  не
сегодня.
     Изольдер укрыл Люка одеялом.
     - Мы с Тенениэл отнесем его на койку.
     Лея кивнула.
     - Сенсорное окно работает?
      -  Да,  -  ответил  Изольдер, - но что-то  с  дальними
локаторами.
      Лея  лихорадочно прикидывала. Все в ней  кричало,  что
нужно спасать Хэна, но времени не было. Если воспользоватьс
ранкорами,  путь займет два дня. Если попытаться  лететь  на
"Соколе",  даже на максимальной скорости, вряд ли он  успеет
одолеть  хотя  бы полпути, пока разрушители наверху  засекут
его своей электроникой и собьют. И тут блеснула мысль.
      -  Арту, Трипио, идите сюда! - позвала она дройдов  из
корабля.
     Трипио тут же вышел.
      -  Да,  принцесса, - чем могу служить? Глядя  на  край
трапа своим электронным глазом, выкатился Арту.
      -  Арту,  - спросила Лея, - ты можешь отсюда сосчитать
разрушители на орбите?
     Дройд поколебался, потом открылась крышка, и высунулось
сенсорное  "блюдце". Он пошарил "блюдцем" по  небу  и  выдал
серию щелчков и гудков.
       -   Арту   докладывает,  что  своими   сенсорами   не
зафиксировал  на  орбите никаких объектов, кроме  радиоволн.
Очевидно,   ночная  мантия  блокирует  все   частоты,   даже
ультрафиолетовые и инфракрасные. Однако он насчитал двадцать
шесть   источников  радиосигналов  и,  основываясь   на   их
передачах,   подозревает,   что   на   орбите   до    сорока
разрушителей.
     Изольдер задумчиво посмотрел на Лею.
      - Ничего удивительного, что я не смог починить дальние
локаторы: они исправны.
     - Верно, - согласилась Лея.
     - Так что если мы полетим под ночной мантией и не будем
выходить в эфир, нас никто не заметит.
      -  Верно!  -  сказала Лея. Изольдер  взглянул  на  ряд
обычных и протонных торпед.
      -  Взорвем к черту этих ведьм и посмотрим, как  спасти
Хэна.
      -  Нет!  -  сказала Лея, глядя на Люка,  лежащего  без
сознания на тюфяке. - Люк хочет, чтобы мы подождали его.
      Хэн  молча  стоял среди Ночных Сестер,  пока  летающа
машина   петляла   между   стволами   гигантских   деревьев,
освещенных только ее фарами. Целых двадцать Ночных Сестер  в
своих  грязных  плащах  забились в  кабину  плотной  вонючей
массой.
      Они  связали  ему  руки впереди ремнем  из  вуффы,  не
позаботившись  даже обыскать - так они были  уверены  в  его
беспомощности.
      Машина  пронеслась над холмом, упала  вниз,  отчего  в
животе  защекотало, и вдруг они вылетели из леса и понеслись
над пустыней к городским огням.
      Хэн  закрыл  глаза,  обдумывая  свои  действия.  Нужно
выждать. Детонатор можно взорвать в любое время, но хотелось
бы добраться до Гетцерион, нужно добраться до Гетцерион.
      Они  прилетели  в  город. Ночные Сестры  выскочили  из
кабины  и поспешили к зданию тюрьмы. Двое остались с  Хэном,
отвели  его  к  заброшенному аэродрому и посадили  в  старый
ангар  с  сорванной крышей, так что стены вокруг  образовали
своеобразный забор.
     - Подожди у задней стены, - сказала одна из женщин.
      Две ведьмы встали у дверей, тихо переговариваясь.  Хэн
почувствовал, как тяжело колотится сердце, и сел в темноте у
кучи камней, ожидая появления Гетцерион.
       Она   не  появлялась.  В  течение  нескольких   часов
температура  постоянно падала, и землю  сковало  заморозком.
Хэн  то  и  дело  посматривал на часы. Назначенный  Цзинджем
четырехчасовой срок пришел и прошел. Шаттлы не прилетали,  и
Хэн  уже  начал  подумывать,  уж  не  дурачит  ли  Гетцерион
диктатора  каким-то  образом, не хочет  ли  заключить  более
выгодную сделку.
      Словно  в подтверждение его мыслей над полем два  раза
пролетала ее машина с интервалом в два часа - как раз, чтобы
забрать своих людей с Поющих Гор.
      После  третьего пролета на черном небе  появились  две
звезды  и  понеслись к тюрьме. Корабли расправили крылья  и,
заскользив  на  антиграве, остановились у башни.  Хэн  видел
через стену верхушки корабельных стабилизаторов.
     Одна из Ночных Сестер прошипела:
     - Идите, генерал Соло! Пора.
      Хэн  глотнул,  встал на ноги и пошел  к  выходу.  Огни
кораблей  слепили глаза. Он плохо видел тюремные вышки.  Всю
площадь усыпали гвардейцы Цзинджа в старой имперской  броне.
Хэн скосил глаза, стараясь заглянуть через них в темноту  за
корабли.  Если  бомбу взорвать сейчас,  он  наверняка  убьет
много  гвардейцев и, возможно, повредит один  корабль  -  но
рядом не было Ночных Сестер.
      - Достаточно! - крикнул один гвардеец, и держащие Хэна
за руки ведьмы остановились.
       С  корабля  спустился  офицер  -  высокий  генерал  с
блестящими   платиновыми   ногтями.   Генерал   Мелвар.   Он
приблизился  на  расстояние вытянутой руки  и  посмотрел  на
Хэна, затем поднес свой платиновый коготь к его лицу, словно
собираясь выцарапать глаз, но провел по щеке.
      - Я сделал визуальное опознание. Генерал Соло здесь, -
проговорил он в микрофон на плече.
      Мелвар прислушался, и только тут Хэн заметил у него за
ушами миниатюрные телефоны.
      - Есть, сэр, - проговорил генерал. - Я немедленно веду
его на корабль.
      Мелвар  грубо схватил Хэна за руку, вонзив  платиновые
когти в бицепс.
      - Эй, парень! - крикнул Хэн. - Поосторожнее с товаром!
Ты можешь пожалеть об этом.
      -  Не  думаю, - ответил Мелвар. - Видишь ли, причинять
другим  боль - это для меня не просто развлечение. На службе
Цзинджу это стало моей приятной обязанностью.
      Он вонзил пятерню в болевую точку у Хэна на плече.  По
всей  руке от кисти до середины спины полыхнул огонь, и  Хэн
задохнулся от боли.
     - Эй!.. Да, этот талант ты развил, - признал он.
     Мелвар ухмыльнулся:
       -   Я   уверен,   что  диктатор   Цзиндж   даст   мне
продемонстрировать мои таланты более полно в  более  удобной
обстановке. Но поспешим, не следует заставлять, его ждать.
      Он поспешно повел Хэна через толпу гвардейцев к трапу,
и Хэн засомневался, увидит ли Гетцерион.
     Он уже поднялся до середины трапа, когда услышал:
     - Постойте!
      Генерал  Мелвар остановился и оглянулся. В  темноте  у
основания  башни в ста метрах от корабля стояла Гетцерион  с
дюжиной  Ночных  Сестер по бокам. Старая  ведьма,  поплотнее
запахнув  плащ, подошла к кораблю. Хэн осмотрелся. Детонатор
наверняка   уничтожит  боевой  корабль,  генерала   Мелвара,
Гетцерион  и  по  крайней мере несколько Ночных  Сестер  вне
здания.  Хотелось бы большего, но Хэн понимал,  что  лучшего
момента не будет.
     Казалось странным, что он сейчас умрет. Хэн ожидал, что
в  животе  защекотит, что сожмет горло, но ничего такого  не
было.  Ощущалось  лишь  онемение, разочарование,  сожаление.
После кошмара последних событий смерть казалась долгожданным
отдыхом.
      Гетцерион остановилась у подножия трапа - только  руку
протянуть. Она взглянула на Хэна, ее грубое лицо по-прежнему
скрывал  капюшон.  Хэн  чувствовал ее  зловонное  дыхание  с
запахом винного перегара.
      - Что ж, генерал Соло, вы доставили мне веселую охоту.
Надеюсь,   вам  понравилось  пребывание  здесь,  -   сказала
старуха.
     Хэн взглянул на нее и развязно проговорил:
     - Я знал, что вы не устоите, чтобы не позлорадствовать.
-  Он  засунул  большой палец за ремень. - А  почему  бы  не
посмеяться над этим!
      Он  выхватил  термический детонатор  и  нажал  кнопку.
Генерал  Мелвар  метнулся  прочь, его  охрана  тоже.  Мелвар
спрятался за одного гвардейца, и оба упали, запутавшись.
      Детонатор не сработал. Хэн посмотрел на него  -  запал
был сломан.
      -  Что-то  произошло с вашим взрывным  устройством?  -
Гетцерион  широко раскрыла глаза и улыбнулась.  -  А  я  вам
скажу  что именно. Сестра Шабелл обнаружила его еще до вашей
посадки  в  машину.  Она обезвредила его совсем  коротеньким
заклинанием!  Самонадеянный,  заносчивый  дурачок!  Тебе  ли
угрожать мне и моим Ночным Сестрам?
      Она  сделала хватательный жест, и детонатор вылетел  у
Хэна из руки и опустился ей на ладонь. Старуха протянула его
Мелвару.
     - Возьмите, генерал. Вдруг когда-нибудь пригодится."
     Мелвар встал, пытаясь вновь обрести достоинство, и взял
детонатор.
     - Спасибо, - буркнул он. - Вы очень любезны...
      -  Ах,  позвольте оказать вам еще одну  любезность!  -
прошептала Гетцерион, вплотную придвинувшись к офицеру...
       Ее  глаза  расширились,  в  них  вспыхнул  огонь,   и
указательным пальцем она сделала скребущее движение. Генерал
схватился за виски, шатаясь, сделал шаг вперед и упал.
      -  Легкая  смерть! - хихикнула Гетцерион. Все  вокруг,
десятки  гвардейцевв,  рухнули на  землю.  Некоторые  успели
сделать   шаг  или  два,  некоторые  успели  выстрелить   из
бластеров,  и Хэн инстинктивно пригнулся. Через три  секунды
все  гвардейцы лежали на земле, как отравленные  птицы,  без
движения.  Хэн  взглянул  на корабль,  ожидая,  что  стрелки
внутри  откроют  огонь, но не дождался -  корабль  оставалс
мертвенно неподвижным.
      Несколько Ночных Сестер прибежали с вышек и, оттолкнув
Хэна,  бросились  по трапу, гоня с собой  десятки  имперских
узников,  чтобы  запустить корабль.  Одна  спихнула  Хэна  с
трапа.  Он  слышал крики внутри корабля, и хотя  стрелок  не
стрелял,   можно   было   понять,   что   экипаж   оказывает
сопротивление.  Хэн  заключил, что стрелок  погиб  вместе  с
остальными  гвардейцами.  Нападение  ведьм  на  корабль   не
удивило  Хэна.  Гетцерион  не так глупа,  чтобы  взлететь  с
планеты   на  безоружном  корабле  в  пределах  досягаемости
разрушителей Цзинджа.
      Хэн  стоял у трапа, глядя на приближающуюся Гетцерион.
Она  указала  на него пальцем и улыбнулась. Он посмотрел  на
лежащий  рядом  бластер, понимая, что даже если  успеет  его
схватить, все равно умрет.
      - Ну, что же мне теперь с вами делать, генерал Соло? -
сказала ведьма. Хэн поднял руки.
     - Я с вами не ссорился. Если вспомнить, последнее врем
я  вообще стремился с вами не встречаться. Почему бы нам  не
пожать руки и не разойтись?
     Гетцерион остановилась у трапа, взглянула ему в глаза и
рассмеялась.
      -  Что? А не думаешь ли ты, что будет честнее, если
обойдусь с тобой не лучше, чем ты со мной?
     - Ну, я...
      Гетцерион щелкнула пальцами, и Хэна подбросило  вверх.
Он  обнаружил, что болтает ногами в воздухе, удерживаемый за
шею  невидимой  веревкой. Гетцерион напряженно  смотрела  на
него  и начала петь, раскачиваясь из стороны в сторону.  Хэн
почувствовал, что петля на шее сжимается.
     Он хрипел и дергался, пытаясь вырваться.
      -  Не  знаю,  что  бы сделал со мной твой  термический
детонатор,  - размышляла Гетцерион, продолжая раскачиваться.
-  Полагаю, меня бы разнесло на куски, переломало бы кости и
моментально изжарило. Потому я, наверное, проделаю все это с
тобой  -  но не так быстро. Не сразу. Думаю, начнем изнутри.
Скачала  я  переломаю  тебе кости, одну  за  другой.  Вы  не
знаете,  генерал  Соло,  сколько  в  человеке  костей?  Если
знаете, то умножьте число на три - столько их будет, когда
закончу. Начнем с ноги. Слушай внимательно!
      Она  щелкнул