ные тому примеры.
Мне самому довелось столкнуться с Темной Стороной, но, освободившись от ее
власти, я стал куда сильней и осмотрительней. Согласен, что риск есть, и
риск немалый, однако не уверен, что Новой Республике безопаснее обойтись
без притока новой Силы, которая удесятерит наше могущество.
  По залу прокатился встревоженный шепот. Бел Иблис постоял, словно
собираясь добавить что-то к своим словам, однако уселся на свое место,
видимо удовлетворенный ответом.
  Адмирал Акбар вскочил с места и зааплодировал своими плавниками.
  - Я совершенно согласен с тем, что в лучших интересах Новой Республики
будет положительное решение вопроса о Джедаях, - воскликнул он.
  Встал и Ян Додонна. После своего чудесного спасения в битве при Явине
Додонна безоговорочно доверял Люку во всем.
  - И я согласен, - присоединился он. Как только все сенаторы, встав, один
за другим выразили свое согласие, Люк перевел взгляд на Лею и увидел ее
широкую улыбку. Она тоже вставала. Люк чувствовал радугу, сходящую на него
с хрустального потолка, словно волну дарованной энергии, и все тело его
преисполнялось теплом и тихим восторгом.
  Мон Мотма сидела, степенно и с достоинством кивая при каждом сенаторском
одобрении. Она встала последней и подняла руку, призывая к молчанию:
  - Да будет так. Будем вместе работать на возрождение Ордена Джедаев. Мы
будем содействовать вам во всем и окажем вам любую помощь. Да Пребудет с
вами ваша Сила.
  Люк еще повернуться не успел, когда шквал аплодисментов уже обрушился на
него из публики, раскатываясь по всему залу.


                                  ГЛАВА 3


  Апартаменты Леи были едва ли не самыми просторными и обжитыми из всех
покоев Императорского Дворца - но и здесь то и дело звучало пустынное эхо.
Лея Органа Соло, бывшая принцесса, а ныне - министр иностранных дел,
вернувшись домой после напряженного рабочего дня, чувство вала себя как
никогда уставшей и совершенно разбитой.
  Главным и самым примечательным событием было, естественно, триумфальное
выступление Люка, но и оно не заслонило остальных проблем этого дня.
Досадные противоречия в ходе многоязычных переговоров, косность чужеродных
куль тур, преодолеть которые не в силах любая дипломатия, - тут у кого
угодно голова пойдет кругом!
  Лея окинула взглядом свои апартаменты, и морщина недовольства легла на ее
лоб.
  - Усилить освещение на два пункта, - скомандовала она, и комната озарилась
ярким светом, выгоняя тени из углов.
  Хэн с Чубаккой в отъезде, под предлогом вое становления контактов с
планетой Кессел, хотя она была уверена, что это лишь повод для того, чтобы
проветриться, оживить в памяти "старые добрые времена", когда они вольными
бродягами шлялись по галактике.
  Временами ей приходило в голову, что Хэн, верно, жалеет, что связал судьбу
с женщиной, столь не похожей на него, и застрял на веки вечные на
Адаманте, в паутине дипломатии. Чего стоили ему бесконечные визиты и
приемы и эти тесные парадные костюмы, в которых разве что сверчок" может
чувствовать себя удобно. А беседы, в которых надо взвешивать каждое слово,
что было делом крайне затруднительным для ее мужа.
  Однако хороши шуточки - оставить ее одну в этом треклятом городе имперцев!
  Глава Правительства Новой Республики, Мон Мотма - женщина с сильным
характером и крайним отсутствием свободного времени, - постоянно нагружала
Лею ответственейшими дипломатическими поручениями, предоставляя фортуне и
благорасположению планет помогать ее заместительнице. И Лея справлялась,
хотя семь лет, прошедшие со времени сражения при Эндоре, были полны срывов
и осложнений: война против Империума Шши-руук, вооруженная оппозиция,
повстанческое движение под знаменами Адмирала Трауна, поклявшегося ценой
любой крови восстановить Империю с Императором и его гигантскими машинами
опустошения. И хотя сейчас в Новой Республике, казалось, наступило врем
относительного мира и согласия, постоянная военная угроза не
способствовала оптимизму.
  Куда проще было иметь общего врага - Империю, объединившись в союзе
Содружества. Но теперь определить врага было не так легко. Теперь Лее и ее
соратникам предстояло заново выковать прочную цепь между всеми планетами,
некогда придавленными тяжкой стопой Императора. Некоторые из этих миров
пострадали столь серьезно, что теперь хотели только одного: чтобы их
оставили в покое, дав возможность залечить раны. Многие явно не стремились
к вступлению в галактическую федерацию, предпочитая оставатьс
независимыми.
  Однако независимые миры ставили себя под угрозу захвата враждебными
силами, всегда готовыми прибрать к рукам своевольную планету",
Лея задумчиво побрела в спальню и там стянула с себя костюм дипломата,
который пришлось таскать весь день. Утром он был таким свежим, ярким,
однако за несколько часов под лучами радуги в президиуме материал потерял
энергию.
  На следующей неделе Лее предстояло организовать встречи с посланниками из
шести различных миров, с тем чтобы убедить их войти в состав Новой
Республики. Четыре из них производили приятное впечатление сговорчивых,
однако две настаивали на полном нейтралитете до тех пор, пока не выявятс
особенности культурного развития родной планеты.
  Но самое трудное задание было еще впереди:
  через несколько дней ожидалось прибытие кариданского посла. Карида лежала
в глубине территории, которая до сих пор контролировалась имперцами: на
ней была размещена одна из военно-учебных баз. Несмотря на то что
Император Паллатин был мертв, а Адмирал Траун низложен, Карида упрямо
отказывалась смотреть правде в глаза. Величайшим завоеванием было уже то,
что посол вообще согласился прибыть на Адамант, и теперь Лее предстояло
организовать достойный прием, разумеется не спуская с него глаз и
изображая из себя олицетворенную радость.
  Лея повернулась к регулятору звуковой ванны и настроилась на легкий
массаж. Тяжело вздохнув, она поднялась к себе в комнату, желая сейчас лишь
одного - выбросить из головы все проблемы.
  Всюду стояли свежесрезанные цветы из Купола Садов - гигантского
ботанического комплекса, согревая и оживляя помещение своим дурманящим
ароматом.
  Стены были украшены ностальгическими видами планеты Альтераан - планеты,
на которой Лея провела свое детство, - разрушенной Великим Моффом
Таркином, желавшим продемонстрировать силу своей Звезды Смерти:
безмятежные, бескрайние равнины, покрытые высокой травой, в которой
шепчется легкий ветерок, парящие в высоком небе существа, похожие на
коршунов, которые переносят людей из города в город, индустрия и целые
поселения, встроенные в стены широких тектонических трещин-, и ее родной
город - восходящий из сердца озерных вод.
  Еще не прошло и года с тех пор, как Хэн разыскал для нее эти картинки; он
ни в какую не хотел рассказывать, где и каким образом ему удалось
раздобыть их. Вот уже несколько месяцев изображения родной планеты
тревожили ее сердце всякий раз, когда на них останавливался взор. Она
вспоминала о приемном отце, сенаторе Байле Органа, о своем детстве
принцессы, когда она даже не догадывалась о своем истинном происхождении.
  Теперь Лея смотрела на эти пейзажи с болью и нежностью - как на
доказательства любви Хэна. Однажды он даже выиграл для нее в карты целую
планету и преподнес в дар - для тех, кому удалось уцелеть после гибели
Альтераана. Он и в самом деле любит ее.
  Хотя сейчас его и нет рядом.
  Уже после нескольких минут звуковой ванны ее мышцы освободились от лишнего
напряжения, ее тело стало наполняться свежестью, и освежая и оживляя. Ле
снова оделась, на этот раз попроще я поуютнее.
  В зеркале она увидела себя. Теперь она уже не могла уделять своей прическе
столько времени, как в бытность принцессой Альтераана. Ведь с тех пор она
успела родить троих детей: близняшек, которым было теперь всего пара лет
от роду, и совсем недавно - третьего. Ей удавалось видаться со своими
малышами всего несколько раз в год, и она ужасно по ним скучала.
  Вследствие недюжинной потенциальной Силы, носителями которой оказались
внуки Анакина Скайвокера, близнецы вместе с младшим братом были помещены
на отдаленную и бдительно охраняемую планету Анот. Все сведения об этой
планете были намеренно блокированы в ее памяти, дабы предотвратить попытку
постороннего вмешательства с целью получения этих архиважных данных.
  В первые два года жизни, как сказал Люк, дети Джедаев чрезвычайно уязвимы.
И любой неосторожный контакт с Темной Стороной может роковым образом
повлиять на их умственное и физическое развитие.
  Лея перебирала в руках небольшие карточки-голограммы, на которых
поочередно вспыхивали изображения детей. Двухлетние близнецы Джесин и
Джайна играли в пестром многоцветье детского городка. На другой карточке
наперсница Винтер держала на руках ее младшенького. Анакина, и сын
улыбался кому-то за кадром. Лея тоже улыбнулась, хотя, разумеется,
застывшее изображение никак не могло видеть улыбки матери.
  Ничего, скоро ее затянувшемуся одиночеству придет конец. Джесин и Джайна
могут уже пользоваться своей силой для самозащиты, да и сама Лея сможет
постоять за них. Осталось немногим больше недели - если точнее, каких-то
восемь дней, - и ее малыши, мальчик и девочка, возвратятся домой.
  Последняя мысль привела ее в самое радужное настроение. Лея вытянулась в
кресле, тут же повторившем формы ее тела, добавляя в симфонию отдыха
синтезаторы, исполнившие пасторальную мелодию - произведение знаменитого
альтераан-ского композитора.
  Дверь в коридоре гукнула, выводя ее из задумчивости. Лея поспешно окинула
себя обеспокоенным взором, убеждаясь, что успела одеться, и двинулась к
прихожей.
  Ее братец Люк стоял в темном углу, запахнутый в свой коричневый плащ с
капюшоном.
  - Привет, Люк! - сказала она и тут же ахнула: - Ой, совсем забыла!
  - Способности Джедаев позволяют развивать память безгранично. - Люк
нахмурился, словно собираясь отчитывать ее.
  Лея махнула рукой, приглашая его в гостиную:
  - Кажется, сейчас у меня появится возможность получить у тебя несколько
дополнительных уроков.
  С расстояние гигантский строительный дройд маячил исполинской фигурой,
тяжело подымавшей конечности-опоры по одной в полчаса, шаркая по
развалинам. Однако стоящим поблизости генералу Виджу Антилесу и его
бригадам подрывников он казался скорее громадным пятном, от которого
рябило в глазах. Тысячи коленчатых рук дройда непрерывно двигались,
созидая и разрушая. Эта ходячая фабрика все глубже вкапывалась в каменную
трясину полуразрушенной застройки старых кварталов Великого Города.
  Некоторые из конечностей этого стального исполина заканчивались
стенобитными шарами или плазменными резаками - ими дройд сокрушал
уцелевшие обломки стен. На подхвате сновали другие конечности: они
сортировали обломки, выдергивая арматуру, выталкивая булыжники и ссыпа
каменный мусор в приемники для переработки. Прочие обломки, пригодные в
качестве сырья, ссыпались ковшами в механические жвала и на Подвижные
ленты конвейера, свозившие разнокалиберный мусор к специальным сепараторам
для переработки. Там мусор обращался в готовый к употреблению кирпич,
щебень, известь, и таким образом старое превращалось в новое. От фабрик,
заключенных в исполинском дройде, шли волны нестерпимого жара - от остова
исходили горячие волны тепла. Раскаленная машина гигантским миражем знойно
колыхалась на фоне звездной ночи Корусканта.
  Робот-строитель продолжал проламываться сквозь развалины, оставленные
последней гражданской войной. С толщей и ширью этой разрухи, казалось, не
справиться и механическому Бриарею со всеми его бесчисленными руками и
мусороуловителями. И он казался здесь лишь мальчиком, ковыряющимся в
мусорных кучах необозримой свалки.
  Видж Антилес поднял взгляд как раз вовремя, успев увидеть, как пошатнулась
под дройдом опора - опять попался подвал или какое-то подземное хранилище.
Земля под ними всколыхнулась.
  - Эй, поберегись! - воскликнул он. - Все в укрытие!
  Команда минеров спешно ретировалась под защиту стены, торчавшей из
развалин, и тотчас же рядом с ними рухнула двадцатиэтажная волна обломков.
  Каменный ливень хлестнул по сохранившимся булыжникам мостовой нижнего
уровня. Кто-то взвыл по волне командной связи, но тут же осекся и замолчал.
  - Похоже, главное здание может разъехаться по швам в любую минуту, - изрек
Видж. - Оранжевая бригада, держитесь от этой штуковины на расстоянии не
меньше полквартала. Мало ли что там взбредет ему в голову; а глушить не
хочется - уйдет не меньше трех дней, чтобы потом завести и наладить. -
Виджа ничуть не тревожило, что они работают с дройдами старого образца,
которые к тому же в любой момент могут выйти из-под контроля - ведь, ясное
дело, только с их помощью можно в разумные сроки разобрать весь этот
бардак.
  - Заметано, командир, - откликнулся бригадир Оранжевый. - Да только
посмотришь, как эти штуковины вкалывают, - не по себе делается. Дикари
они, конечно, и перебежчики, но так и тянет им подсобить - хоть, конечно,
они и шкурой потолще, и попроворней нашего брата.
  Оперативный канал снова забалагурил десятками голосов - бригадир
скомандовал выходить из укрытия.
  Видж улыбнулся. Хотя он, как Ландо-калриссит и Хэн Соло, был удостоен
звания генерала, Видж до сих пор чувствовал себя одним из этих парней. В
душе он оставался пилотом-штурмовиком - тут уж он ничего не мог поделать.
Последние четыре месяца он провел в космосе с командой, занимаясь
буксировкой разбитых истребителей на более
высокие орбиты, где они могли крутиться сколько душе угодно, не риску
врезаться в проходящие мимо транспортные корабли. Основное внимание
уделялось судам с уцелевшими после взрыва реакторами - тем, что имели
реальный шанс сработать ядерной миной на трансорбитальных линиях.
  Последний месяц Виджу, несмотря на все его пристрастие к небесам, пришлось
провести на грешной земле, присматривая за двумя без малого сотнями
отчаянных ребят-подрывников, да вдобавок за четырьмя строительными
дройдами, которые прогрызались сквозь развалины этого сектора Старого
Города, залечивая боевые шрамы последней войны против Империи.
  Естественно, в недрах компьютерной памяти каждого из суперроботов был
заложен общий план строительства со всеми геологическими, архитектурными и
прочими разработками. Так они и восстанавливали Старый Город - красу и
гордость бывшей Имперской Столицы; и впереди выступали четыре
дройда-исполина - они перетряхивали развалины, оставляя и достраива
уцелевшее и растирая в порошок то, чему не осталось места в новых планах.
  Подавляющая часть живых существ была эвакуирована из подземных
коммуникаций, лежавших глубоко под древней метрополией, однако некоторых
обитателей темных переходов уже при всем желании нельзя было сопричислить
к роду людскому. Эти убогие оборванцы, с выцветшей кожей и гноящимис
глазами, были потомками тех, кто давным-давно укрылся в коридорах мрака в
надежде избежать политического преследования, некоторые из них, казалось,
впервые в жизни видят солнце. Когда знамя Новой Республики, водруженное
отважными бойцами генерала Додонны, доблестного ветерана Явина-4, снова
взвилось над Корускантом, это, бесспорно, помогло несчастным, однако
слишком забитыми были они, слишком подавленными, каждую минуту готовыми
вновь броситься в свои вековечные убежища.
  Улицы - или, точнее, то, что считалось улицами и перестало быть ими
несколько столетий назад - покрывал мох и целые заросли буйно разросшейс
плесени. Смрад разложения и тухлой воды витал в воздухе, когда Видж и его
команда вступили в очередной раз в развалины старых кварталов. Вездесуща
сырость и испарения создавали напряженную атмосферу, в которой порой
разражались небольшие кратковременные ливни, но и дождевые капли имели тот
же запах, что и вода в лужах и сточных канавах. Бригада Виджа развернула
плавучие фонарики-маячки, однако тучи оседающей пыли одевали воздух
пеленою мрака.
  Дройд-строитель на миг застопорился, прекратив работу, и это мгновение
прозвучало громом в ушах Виджа, отвыкших от тишины. Подняв глаза, он
увидел, что дройд выдвинул две свои стенобитные конечности. С исполинской
силой он раскачивал привешенные к ним металлические ядра, целя в
неподатливую стену. Преграда разлетелась вдребезги, и робот тяжело
приподнял переднюю опору, вступая в разверзшиеся руины.
  Однако стена, к удивлению Виджа, удержалась, не потонув в обломках: что-то
поддерживало ее, напирая изнутри и не давая рухнуть, что-то более прочное,
чем фундамент. Дройд попытался надавить, но стена не уступала.
  Исполинский дройд разразился неистовым лязгом и грохотом, взвыли
гидравлические насосы, пытаясь привести его в состояние равновесия.
Сорокаэтажное собрание шестеренок и валов покосилось набок и каким-то
чудом удерживалось на весу. Видж врубил оперативную связь. Если
строительный робот рухнет, он похоронит под собой полквартала, а с ним и
его Оранжевую бригаду, которая только что отправилась искать убежища в
руинах.
  Но тут десяток конечностей дройда сложился в одну, цепляясь за соседнюю
стену, срываясь, и этого оказалось достаточно для сохранения равновесия.
По оперативной волне пронесся дружный вздох облегчения.
  Видж попытался разглядеть что-либо в сумерках, тронутых лишь светом зари и
плавучих фонарей. Из обломков здания проглядывала - уже слегка помята
исполинской стопой строительного дройда - монолитная металлическая стена.
  Видж нахмурился. Команда подрывников не раз уже натыкалась на памятники
древности в руинах Старого Города, однако им еще не случалось видеть столь
мощно защищенного и искусно спрятанного артефакта. Что-то наводило его на
мысль о том, что дело тут непростое.
  Строительный дройд тем временем уже окончательно обрел равновесие и снова
вернулся к загадочному зданию, стоявшему на его пути. Склонив оснащенную
сканерами исполинскую башку, дройд обозревал упрямую стенку, будто
примериваясь, как бы половчее разнести ее вдребезги. Пара клешней с
электрическими взрывателями неуверенно позвякивала.
  Стройдройду было неведомо, какие секреты могли скрываться в этих зданиях.
Дройд следовал инструкции, заложенной в его компьютерный разум, и
оперировать мог лишь в рамках программных модификаций.
  Виджем овладело мучительное ощущение того, что он не знает, как
действовать дальше. Если застопорить дройда, понадобится не менее трех
дней, чтобы наладить все системы и привести их в рабочее состояние. Однако
если дройд откопает действительно нечто важное, о чем нужно будет
известить правительство, то что значат в таком случае несколько дней?
  Бело-голубое сияние вспыхнуло на кончиках клешней-взрывателей, когда дройд
протянул их к укрепленным стенам.
  Видж вышел на волну командной связи с компьютером дройда, собираясь
остановить его, и... запамятовал пароль.
  От находившегося поблизости адъютанта, лейтенанта Дигана, не укрылось
смятение командира - он вовремя подоспел с подсказкой:
  - Эс-Джи-Дабл-ю ноль-ноль два семь. - Видж тут же набрал код.
  Огромный дройд замер как раз в момент, когда собирался выпустить разряд из
своих электрических клешней. Из гигантского корпуса до ушей Виджа
донеслись лязг и шипение останавливающихся фабрик и механизмов. Дело
сделано. Виджу оставалось только надеяться на то, что он принял правильное
решение.
  - О'кей, Серебряная и Фиолетовая - за мной, - скомандовал он. - Посмотрим,
что у нас там.
  Смотав плавучие фонарики, команды собрались у подножия дройда и двинулись
по направлению к трещине в стене. Поднятая пыль оседала, мерцая во тьме.
  Они карабкались по грудам щебня и обломков, старательно избегая арматуры и
рваных краев покореженных металлических конструкций. Видж слышал шорох
из-под руин - это мелкая живность, потревоженная последним покушением на
ее территорию, спешно перебиралась в новые обиталища. Поверженные стены
местами еще шевелились и вздрагивали, и камни скатывались по ним,
производя рокот и колебания.
  - Смотрите по сторонам, - предупредил Видж своих ребят, - здесь еще
возможны оползни.
  Впереди маяч