ь.
     - Я говорю вам, что на мот раз он зашел слишком далеко, - с чувством,
очень уверенно убеждал генерал. - Этот  Лорд,  навязанный  нам  по  указке
Императора, будет нашей погибелью. До тех пор пока боевая станция не будет
полностью введена в строй, мы останемся уязвимыми.
     Некоторые из вас, кажется, еще не понимают, насколько хорошо вооружен
восставший Союз. Известно, что их корабли великолепны, пилоты лучше наших.
И ими двигает нечто мощное, чем просто двигатели их  звездолетов:  это  их
упорствующий реакционный фанатизм. Он опаснее, чем это представляют многие
из вас.
     Старший офицер со шрамом на лице,  таким  глубоким,  что  дате  самые
лучшие хирурги-косметологи не смогли полностью ликвидировать  его,  нервно
поднялся со своего кресла.
     - Опасны для вашего звездного флота, генерал Тагг,  но  не  для  этой
станции. - Взгляд его мудрых глаз скользил по сидящим, переходя от  одного
лица на другое. - Я, кстати, считаю, что Лорд Вейдер  знает,  что  делает.
Восстание будет продолжаться до тех пор, пока у этих трусов есть  убежище,
место,  где  их  пилоты  могут  отдохнуть,  а  их   техника   может   быть
отремонтирована.
     Тагг возразил ему: -  Извините,  но  я  не  разделяю  вашего  мнения,
Рамоди.  Я  думаю,  что  создание  этой  станции  имеет  больше  общего  с
претензиями губернатора Таркина на личную власть и славу, чем  с  какой-то
оправданной военной стратегией. Повстанцы будут получать поддержку  внутри
Сената до тех пор...
     Его прервал звук откатившейся в сторону одностворчатой двери и  топот
охранников, ставших по стойке смирно. Все повернулись в ту сторону.
     В комнату вошли два настолько же непохожих друг  на  друга  человека,
насколько совпадали их цели. Ближе к Таггу стоял худой угловатый  человек,
чьи волосы и фигура напоминали старую щетку, а на лице  застыло  выражение
хищной пираньи. Великий Мофф Таркин, губернатор многочисленных  территорий
Империи, оскалился при появлении огромной, закованной в латы, фигуры Дарта
Вейдера.
     Тагг, неустрашимый, хотя и притихший, сел на свое место. Таркин занял
место у основания конференц-стола. Вейдер встал рядом с ним, подавляя всех
присутствующих своим присутствием. Минуту Таркин смотрел прямо  на  Тагга,
затем отвел взгляд в сторону, словно не увидел  ничего  интересного.  Тагг
так и дымился, но молчал.
     Пока взгляд Таркина блуждал по сидящим за столом, его губы застыли  в
острой, как лезвие бритвы, улыбке удовлетворения.
     - Императорский совет больше не будет  доставлять  нам  беспокойства,
господа. Я только что получил от Императора  уведомление  о  том,  что  он
навсегда распустил этот ненужный им орган управления.
     Волна негодовании прошла по всем собравшимся.
     - Последние остатки старой Республики,  -  продолжал  Таркин.  -  Они
наконец-то уничтожены.
     -  Это  невозможно,  -  прервал  его  Тагг.  -  Как  Император  будет
осуществлять контроль над мирами Империи?
     - Вы должны понять, что  Сенат  полностью  не  отменен,  -  продолжал
Таркин. - Он просто уступил место,  -  улыбка  его  стала  шире...  -  при
введении чрезвычайного положения. Региональные губернаторы будут управлять
непосредственно и получат полную  свободу  действий  в  управлении  своими
территориями. Это означает, что величие Империи наконец-то будет полностью
доведено до всех колеблющихся миров Империи. С этого времени  страх  будет
держать в узде местные правительства, которые  могут  бить  потенциальными
предателями. Страх перед Имперским  Флотом  -  страх  перед  вашей  боевой
станцией.
     - А как насчет имеющего место восстания? - полюбопытствовал Тагг.
     -  Если  повстанцы  смогут  получить  доступ  к  полной   технической
документации и схемам станции,  существует  слабая  возможность,  что  они
обнаружат в ней слабое место,  которым  можно  воспользоваться.  -  Таркин
самодовольно улыбнулся. - Конечно, все  мы  хорошо  знаем,  как  тщательно
охраняется такая жизненно важная информация.  Совершенно  невероятно,  что
она может попасть в руки врагов.
     - Технические характеристики, на которые  вы  косвенно  сослались,  -
сердито прохрипел Дарт Вейдер, - скоро снова будут в наших руках. Если...
     Таркин отмахнулся от Черного Лорда, чего не посмел бы  сделать  никто
из сидящих за столом.
     - Это несущественно. Любое нападение  восставших  на  боевую  станцию
будет актом их самоубийства, причем бесполезного, независимо от тот, какую
информацию    они     получили.     После     многочисленных     секретных
усовершенствований, - явно с удовольствием заявил он, - эта станция  стала
решающей силой в этой части Вселенной. События  в  нашей  части  Галактики
больше  не  будут  предопределяться  судьбой,  законами  или  каким-нибудь
учреждением. Они будут решаться мой станцией.
     Огромная, закованная в металл рука сделала незаметный жест, и одна из
наполненных чаш на столе тотчас  же  медленно  скользнула  в  нее.  Слегка
удивленный тоном Таркина, Лорд продолжал:  -  Не  слишком  гордитесь  этим
технологическим ужасом, порожденным вами, Таркин.  Способность  уничтожить
город, мир, целую систему еще недостаточна, если противопоставить ей силу.
     - Силу? - насмешливо усмехнулся Тагг. - Не  старайтесь  запугать  нас
вашими  колдовскими  штучками,  Вейдер.  Ваше  прискорбное  пристрастие  к
древней мифологии не помогло вам вы колдовать те украденные  записи  и  не
дало вам сведений, достаточных для  того,  чтобы  обнаружить  тайную  базу
восставших. Да что там, со смеху помереть можно, если...
     Глаза Тагга вдруг выпучились, он страшно посинел, и  рука  ухватилась
за горло.
     - Я нахожу, - тихо сказал Вейдер, - что этот недостаток веры вызывает
опасения.
     - Достаточно, -  выдавил  из  себя  расстроенный  Таркин.  -  Вейдер,
оставьте его. Это сведение счетов между нами бессмысленно.
     Вейдер пожал плечами, как будто это было для него несущественно. Тагг
обмяк в своем кресле, потирая горло и не  сводя  опустошенного  взгляда  с
черного гиганта.
     - Лорд Вейдер представит вам местонахождение  крепости  повстанцев  к
тому времени, как операция против нее будет действительно  необходимой,  -
заявил Таркин. - Узнав  ее  местоположение,  мы  ее  полностью  уничтожим,
сокрушив это жалкое восстание одним молниеносным ударом.
     - Да будет так, - не без сарказма  добавил  Вейдер,  -  как  пожелает
Император.
     Если кто из сидящих за  столом  и  находил  этот  неуважительный  тон
достойным осуждения,  одного  взгляда  на  Тагга  было  достаточно,  чтобы
убедить недовольного не заострять на этом внимания.


     Темная тюрьма пропахла  прогорклым  маслом  и  затхлостью.  Она  была
похожа на склеп, и ЗПиО держался в этой неподходящей  для  него  атмосфере
как только мог. Не стукнуться о стену или о  соседнею  робота  при  каждом
толчке было настоящим искусством.
     Чтобы сохранить энергию, а также чтобы не слышать  бесконечный  поток
жалоб своего более высокого товарища,  Р2Д2  отключил  все  свои  наружные
датчики. Он неподвижно лежал среди кучи запасных  деталей,  величественный
но в данный момент особенно озабоченный своей собственной судьбой.
     - Неужели это никогда не кончится! - завопил  ЗПиО,  когда  еще  один
мощнейший толчок потряс их тюрьму. Он уже успел вообразить самые возможные
последствия их путешествия, числом не менее пятидесяти,  и  отказаться  от
них. Он только был уверен, что теперешнее его положение было намного хуже,
чем только можно было себе вообразить.
     Затем внезапно произошло нечто более невообразимое,  чем  даже  самый
жесткий удар. Гул моторов песчаного краулера затих, и машина остановилась,
словно в ответ на отчаянную мольбу ЗПиО. Среди тех  роботов,  которые  еще
сохраняли остатки чувствительности,  возник  беспокойный  шум,  когда  они
стали раздумывать, где же они находятся и что их ожидает  в  самом  скором
времени. По крайней мере ЗПиО  уже  почти  понял  жуткие  намерения  своих
захватчиков.
     Пленники, находящиеся вместе с ним,  объяснили,  как  знали,  природу
этих полуживых, полумеханических созданий-джав. Передвигались они в  своих
огромных домах-крепостях и рыскали в самых  неудобных  для  жизни  районах
Татуина в поисках  ценных  ископаемых  или  металлолома.  Они  никогда  не
снимали своих защитных накидок и масок, поэтому никто  не  знал,  как  они
выглядят. Но они считались невероятно уродливыми. И  ЗПиО  не  нужно  было
убеждать в этом.
     Склоняясь над своим все еще неподвижным товарищем,  он  начал  упорно
трясти его цилиндрическое туловище. Внешние сенсоры Р2 не были  отключены,
и на груди маленького робота один за другим начали зажигаться огоньки.
     - Прости и проснись, - призывал его ЗПиО,  -  мы  куда-то  прибыли  и
остановились. - Как и у некоторых других роботов с  богатым  воображением,
его глаза беспокойно скользили по металлическим стенам, в любое  мгновение
ожидая  увидеть  отодвигаемую  в   сторону   панель   входа   и   огромную
металлическую лапу, пытавшуюся схватить его.
     - Мы обречены, и в  этом  нет  никакого  моет  сомнения,  -  печально
произнес он, когда Р2 выпрямился, полностью придя в рабочее  состояние.  -
Как ты думаешь, они отправят нас  на  переплавку?  -  несколько  минут  он
молчал, как бы ожидая ответа - потом добавил: - меня убивает это ожидание.
     Дальняя стена помещения отодвинулась в сторону, и ослепительный  свет
Татуина обрушился на них. ЗПиО был вынужден прикрыть фоторецепторы,  чтобы
избежать их повреждения.
     Несколько отвратительного вида джав проковыляли в помещение. Они были
одеты в те же грязные лохмотья, которые  ЗПиО  заметил  на  них  накануне.
Пользуясь ручным оружием неизвестной конструкции,  они  раздавали  роботам
тычки. "Как они уверены в себе", - заметил ЗПиО, неподвижно стоя на месте.
     Не обращая внимания на неподвижных роботов, джавы  выгнали  тех,  кто
был способен двигаться, наружу. Среди них оказались ЗПиО и Р2. Теперь  два
робота стояли в неровном ряду других роботов.
     Прикрывая глаза рукой от яркого солнца, ЗПиО увидел,  что  пятеро  из
роботов находятся у огромного песчаного краулера. Мысль о побеге не пришла
в его голову. Такое понятие для робота было абсолютно чуждо. Чем умнее был
робот, тем ужаснее и невообразимее было для него понятие бегства.  К  тому
же, попытайся он бежать, встроенные  в  него  датчики  обнаружили  бы  эту
неисправность в его механизме логики и сожгли бы все цепи в его мозгу.
     Вместо этого он рассматривал небольшие купола и силуэты  испарителей,
которые свидетельствовали о довольно крупном поселении людей. Хая ему  был
неизвестен этот тип строений,  все  признаки  указывали  на  то,  что  это
довольно скромное, если не уединенное поселение людей. Мысли  о  том,  что
его разберут на части или заставят работать в какой-нибудь шахте с высокой
температурой, постепенно улетучивались из  его  головы,  и  соответственно
повышалось настроение.
     - Возможно, все будет не так уж и плохо, - с надеждой пробормотал он.
- Если мы сможем убедить этот двуногий  сброд  разгрузить  нас  здесь,  мы
снова сможем поступить на службу  к  людям,  вместо  тот  чтобы  пойти  на
переплавку.
     Р2 что-то уклончиво прочирикал. Оба  робота  замолчали,  когда  джавы
начали  суетиться  вокруг  них,  пытаясь  приукрасить  одного,  совсем  уж
никудышного,  робота  с  неестественно  выгнутой  спиной.   Они   пытались
замаскировать вмятины и царапины на его теле замазкой или грязью.
     Двое из них суетились вокруг  него  самого,  очищая  покрытое  песком
тело. ЗПиО отчаянно пытался подавить чувство брезгливости.  Одной  из  его
человеческих  функций  была  способность  соответственно  реагировать   на
отвратительные запахи. Ясно было, что джавы не имели  никакого  понятия  о
гигиене, но он был  уверен,  что  говорить  им  об  этом  было  совершенно
бессмысленно.
     Тучи мелких насекомых вились вокруг лиц джав, не  обращавших  на  них
никакого внимания. Очевидно,  тучи  этого  гнуса  считались  одним  из  их
признаков, как, например, рука или нога.
     ЗПиО был так  поглощен  своими  наблюдениями,  что  не  заметил  двух
человек, приближающихся к  ним  со  стороны  самого  большого  купола.  Р2
пришлось слегка подтолкнуть его, чтобы он поднял глаза.
     У  человека,  шедшего  впереди,  был  вид  угрюмый  от  почти  вечной
усталости, наложенной на его лицо  за  долгие  годы  борьбы  с  враждебной
окружающей средой.  Его  седеющие  волосы  свисали  заскорузлыми  космами,
словно спирали, вырезанные из гипса. Пыль  толстой  коркой  покрывала  его
одежду, лицо и руки, и, наверное, мысли. Но тело его, в отличие  от  души,
все еще было сильным.
     Люк, карлик по сравнению с телом  борца  своего  дяди,  с  опущенными
плечами широкими шагами следовал за своим  дядей,  и  в  глазах  его  было
скорее уныние, чем усталость. У него на уме было много чего,  но  все  это
имело очень мало общего с сельским хозяйством. В основном это касалось его
дальнейшей жизни и обязательств,  принятых  на  себя  его  лучшим  другом,
который недавно улетел в  голубую  даль  неба  и  вступил  на  путь  более
сложной, но и более достойной карьеры.
     Высокий  человек  остановился  перед  джавами  и  вступил  с  ними  в
переговоры на их особом квакающем языке. Когда джавам было нужно, их можно
было понять.
     Люк безразлично стоял рядом с дядей. Потом он поплелся за ним, а  тот
принялся осматривать пятерых роботов, останавливаясь только за тем,  чтобы
сказать   пару   слов   своему   помощнику.   Люку   очень   трудно   было
сосредоточиться, хотя он и знал, что ему нужно учиться.
     - Люк, о, Люк, - позвал кто-то.
     Отвернувшись  от  разговаривающего  с  дядей  джава,   превозносящего
непревзойденные достоинства пятерых  роботов,  а  также  от  своего  дяди,
высмеивающего  их  слабые  стороны,  Люк   подошел   к   ближайшему   краю
возвышающейся над песком площадки и заглянул вниз.
     Полная женщина, с  видом  потерявшегося  воробьишки,  копалась  среди
декоративных растений; она посмотрела на него.
     - Не забудь сказать Оуэну, что если он  будет  покупать  переводчика,
чтобы он позаботился о том, чтобы тот говорил на боцца, Люк.
     Люк оглянулся на пеструю коллекцию поломанных роботов.
     - Похоже, что у нас не из чего особенно выбирать, - крикнул он. -  Но
все равно, я напомню ему.
     Она кивнула ему, и он повернулся, чтобы снова присоединиться к своему
дяде.
     Оуэн Ларс, очевидно, уже принял решение и остановил  свой  взгляд  на
небольшом полусельскохозяйственном роботе. Он был очень похож на Р2Д2,  за
исключением тот, что его манипуляторы могли выполнять различные действия и
он  был   снабжен   многочисленными   вспомогательными   приспособлениями.
Повинуясь приказу Оуэна, он вышел из строя и заковылял за  ним  и  немного
притихшим джавой.
     Когда они дошли до конца строя роботов, глаза  фермера  сузились,  он
посмотрел на  высокого  человекообразного  робота  и  его  яркую,  хотя  и
несколько потускневшую бронзовую отделку.
     - Я догадываюсь о твоем назначении, - сказал он роботу. -  Ты  знаешь
таможенные законы и правила дипломатического этикета?
     - Знаю ли я правила дипломатическою этикета? -  эхом  повторил  ЗПиО,
пока фермер осматривал его с ног до головы; ЗПиО решил  превзойти  джав  в
восхвалении собственных достоинств. - Знаю ли я  правила  дипломатического
этикета! Да это моя первейшая функция; Я так же хорошо могу...
     - Мне не нужен протоколист, - сухо прервал его фермер.
     - Я не виню вас,  сэр,  -  быстро  согласился  ЗПиО.  -  Я  полностью
согласен с вами. Что может быть бесполезнее в таких условиях. Для человека
ваших  способностей  робот,  знающий  дипломатический   этикет,   был   бы
бесполезной тратой денег. Нет, сэр, разносторонность мое среднее  имя.  Си
Ви ЗПиО. - Ви - значит, всесторонний. К вашим услугам. Я  запрограммирован
более чем на тридцать вспомогательных функций, которые требуют только...
     - Мне нужен кто-то, разбирающийся в действительном  языке  независимо
запрограммированных  испарителей,  -  прервал  его  фермер,   демонстриру
высокомерное пренебрежение к еще не перечисленным функциям ЗПиО.
     - Испарители! Тогда нам обоим повезло!  -  воскликнул  ЗПиО.  -  Моим
первым назначением после основного было программирование двойных  грузовых
подъемников.  Их  конструкция  и  способ  запоминания   очень   похож   на
конструкцию и способ запоминания ваших испарителей. Можно сказать, одно  и
то же.
     Люк похлопал своего дядю по плечу и что-то сказал ему  на  ухо.  Дяд
кивнул и снова посмотрел на томящегося ЗПиО.
     - Ты говоришь на боцца?
     - Конечно, сэр, - ответил ЗПиО, впервые почувствовав  уверенность  от
первого честного ответа. - Это мой второй язык. Я так же  свободно  говорю
на боцца, как...
     Но  фермер,  кажется,  решил  не  давать  ему  закончить   ни   одною
предложения.
     - Заткнись! - Оуэн Ларс посмотрел на джаву  сверху  вниз,  -  я  беру
также и этого.
     - Я уже замолк, сэр, - ответил ЗПиО; с трудом  сдерживая  радость  но
поводу того, что его купили.
     - Отправь их в гараж, - приказал дядя Люку. - Я хочу, чтобы  к  ужину
ты их почистил.
     Люк вопросительно посмотрел на дядю.
     -  Но  я  собирался  на  станцию,  чтобы  забрать   несколько   новых
энергопреобразователей, и я...
     - Не ври мне, Люк, - мирно сказал ему дядя. - Я еще не  против  того,
чтобы ты терял время со своими  друзьями-бездельниками,  но  только  после
тот, как ты покончишь со своими обязанностями. А теперь за дело  -  помни,
до ужина!
     Удрученный  Люк   раздраженно   обратился   к   ЗПиО   и   маленькому
сельскохозяйственному роботу. Он знал, что лучше не спорить с дядей.
     - Эй, вы, двое, следуйте за мной, - Люк направился в  гараж,  а  Оуэн
приступил к переговорам с джавой о цене.
     Другие джавы повели оставшихся троих роботов обратно в краулер, когда
вдруг раздался печальный гудок,  почти  рыдание.  Люк  увидел  малыша  Р2,
нарушившего строй и направлявшихся к нему. Его немедленно задержал  джава,
державший в руках прибор, управлявший диском.
     Люк с любопытством смотрел на "восставшего" робота. ЗПиО хотел что-то
сказать, но обдумал все "за" и  "против"  и  передумал.  Вместо  этого  он
промолчал, уставившись прямо перед собой.
     Минуту спустя рядом с ними что-то негромко звякнуло. Опустив  взгляд,
Люк увидел, что из головы сельскохозяйственного робота  вывалилась  плата.
Изнутри его раздался скрежет, а уже через секунду робот  начал  биться  на
песке в конвульсиях, разбрасывая вокруг  себя  детали.  Наклонившись,  Люк
заглянул внутрь бившегося робота. Затем он позвал:
     - Дядя,  основной  вспомогательный  двигатель  на  этом  культиваторе
сгорел. Посмотри... - Он сунул руку внутрь робота,  намереваясь  коснутьс
мотора, но с нет соскочила синеватая искорка  и  впилась  в  палец.  Запах
горящей  изоляции  и  ржавчины  заполнил  чистый  воздух  пустыни:  запах,
характерный для смерти любого механизма.
     Оуэн Ларс сверху вниз уставился на обеспокоенного джаву.
     - Что это за хлам вы пытаетесь нам всучить?
     Джава ответил  громко  и  негодующе,  одновременно  предусмотрительно
сделав два шага  назад.  Он  был  обеспокоен,  что  этот  высокий  человек
находился между ним и успокаивающим своей близостью пескоходом.  А  в  это
время Р2Д2 вырвался из группы роботов, которых вели  обратно  в  подвижную
тюрьму.  Сделать  это  оказалось  довольно  просто,  так  как  все   джавы
прислушивались к спору между их представителем и дядей Оуэном.
     Не обладая  достаточным  количеством  конечностей  для  беспорядочной
жестикуляции, Р2 громко свистнул, чтобы привлечь внимание ЗПиО.
     Осторожно коснувшись плеча Люка, высокий робот что-то  заговорщически
шепнул ему на ухо.
     - Если мне будет позволено сказать,  молодой  господин,  малыш  Р2  -
настоящая находка. Он в отличном состоянии. Я не думаю, чт