игру, но меня  не  беспокоит,  что  ты
узнаешь сейчас правила моей.
     Он чуть не ткнулся рылом  в  шлем  охотника,  слова  едва  различались  в
утробном рычании.
     - Отец захотел - ладно, стану я тебе братом. Уж я-то знаю, поверь мне.  У
меня были братья. И знаешь что? - его дыхание пахло вином и  кровью.  -  Я  их
сожрал.
     Он выпрямился и зашагал прочь. По дороге  ему  под  ноги  попался  пустой
кубок, трандошан пнул его так, что тот отлетел к противоположной стене. Зукусс
опасливо обвел взглядом  внимательные  лица  старейшин  и  побежал  следом  за
напарником.
     Сидящий рядом с Феттом Крадосск подавил тяжкий вздох.
     - Не суди о нас поспешно, мой друг, - старый ящер взял с подноса  кувшин,
подлил себе вина, опрокинул кубок в пасть, наполнил  снова.  -  Иногда  наши
сходки проводят намного веселее...


x x x

     - Тебя давно не  было,  -  сказал  Император,  неторопливо  наклоняя
голову в равнодушном приветствии. - Много же систем тебе пришлось посетить.
     - Только ради вашего блага, - принц Ксизор тоже поклонился, гораздо  ниже
и учтивее; длинная темная змейка заплетенной  косички  скользнула  у  него  по
плечу. - И во славу Империи.
     - Как всегда, неплохо сказано, - Палпатин развернул трон к  другому  углу
просторного зала. - Что бы он ни говорил, ты  должен  согласиться,  что  принц
умеет обращаться со словами. Ты так не думаешь, Вейдер?
     Ксизор тоже посмотрел  на  голографическое  изображение  огромной  черной
фигуры; сам Повелитель тьмы находился сейчас на борту , передача
шла оттуда, А вот с ним словесные игры лучше не начинать, предупредил сам себя
принц Ксизор. Он много раз оказывался  свидетелем  того,  как  владыка  ситхов
терял терпение. Должно быть, Император держит  его  на  коротком  поводке.  Но
достаточно длинном, чтобы Вейдер сумел дотянуться до моего горла.
     - Вам виднее, мой повелитель.  Не  мне  указывать вам, кому даровать
доверие, - прокатился по залу рокочущий бас.
     Дарт Вейдер облачил свои слова  в  доспехи  дипломатии,  которые  прятали
смысл столь же надежно, как черная дыхательная маска глухого шлема - его лицо.
     - Порой, мальчик мой, я начинаю склоняться к мысли что ты предпочел  бы,
чтобы я вообще никому не  доверял.  Исключая  тебя,  разумеется,  -  проворчал
Император.
     Позади него, обрамленная гигантской рамой, вытягивала  рукава  Галактика,
ослепительным костром пылал балдж, а ниже замерзшими волнами скованного  льдом
чернильного моря поднимались башни Центра Империи.
     - Я заглядываю в сердца многих  и  вижу  там  только  страх,  -  вздохнул
Палпатин.
     По тронному залу будто сквознячок  пробежал.  Взгляд  глубоко  посаженных
глаз  был  направлен  на  пустую  клетку,  составленную  из  сведенных  вместе
суховатых пальцев.
     - Так и должно быть. Но когда я смотрю в твое сердце, Вейдер,  я  вижу...
нечто иное.
     Сейчас он не  был  похож  на  правителя  целой  Галактики,  скорее  -  на
прячущегося под капюшоном нищего  попрошайку.  Палпатин  разглядывал  костяшки
собственных пальцев.
     - Нечто напоминающее... желание.
     Принц Ксизор с трудом подавил улыбку. У фаллие-нов слово   имело
единственный и вполне конкретный смысл. Жестокая красота, резкие точеные черты
лица, величественная осанка, комбинированные  с  богатым  феромонами  запахом,
делали Ксизора желанным практически для любой женщины  во  вселенной.  Он  мог
заставить  любую  из  них  делать  все,  что  ему  хочется.  Фаллиен  уточнил:
гуманоидную женщину, отвечающую его понятиям красоты. Представительницы  более
отвратительных  рас  могли   вздыхать   сколько   влезет,  их  эмоции  его  не
волновали.
     - Желание служить  вам,  учитель,  -  равнодушно  произнес  Дарт  Вейдер,
который, очевидно, с рождения не имел понятия о подобострастии. - И Империи.
     - Разумеется, чего же еще,  -  Палпатин  благосклонно  улыбнулся;  эффект
получился потрясающий, не менее,  чем  от  любой  другой  эмоции.  -  Но  меня
окружают те, кто желает служить мне. Ксизор, например...
     Император указал на фаллиена.
     - Он говорит те же слова, что и ты. И если ты ближе к тому, что  осталось
от моего сердца, мой мальчик, если я  верю  тебе  больше,  чем  остальным,  то
причина совсем не в словах.
     - Действия, - высокомерно обронил Ксизор, - говорят лучше слов. Судите  о
моей верности по тому, что я делаю ради Империи.
     - И  что  именно?  -  полюбопытствовал  Повелитель  тьмы,  поворачивая  к
фаллиену  глухой  шлем.  -  Суетитесь,  бегаете   по   каким-то   таинственным
поручениям, которые даете сами себе. Занятное понятие о служении. Страх движет
многими, но есть и такие, чье  скудное  хитроумие  ограничивается  кошельками.
Преступники, воры, создатели личных империй...  Вы  знакомы  с  ними,  Ксизор.
Порой меня изумляет, как они клубятся вокруг вас.
     Выступать  против  Вейдера,  даже   если   тот   присутствует   в   столь
несущественной форме, как голограмма, все равно что воевать c жесткой радиацией,
которая может содрать плоть с костей. Ксизор нервно сглотнул. Не в первый  раз
он почувствовал холодное прикосновение  к  своему  горлу.  Фаллиен  постарался
дышать ровнее, и, к его  изумлению,  воздух  послушно  набирался  в  легкие  и
выходил обратно. Но если бы Повелитель тьмы выпустил на свободу гнев в  полной
мере,  силы  воли  могло  и  не  хватить.  Ксизору  приходилось  видеть,   как
высокопоставленные придворные и военные чины хватались за глотки, разевая  рты
и судорожно глотая воздух, словно дантуин-ские сарганы, выдернутые острогой из
воды. Вейдер был слишком умен и осмотрителен, чтобы  демонстрировать  подобную
мощь перед Императором. К чему искушать старика, вынуждая к соревнованию?
     - Повелитель Вейдер ошибается, нет у меня таких знакомых...
     Ксизор почувствовал, как беспомощно звучат его слова, и замолчал. И,  как
всегда, задал себе вопросы: сколько известно ситху,  сколько  он  подозревает,
сколько собрал доказательств? Глубокое презрение Вейдера к  злоумышленникам  и
заговорщикам вошло в поговорку. Ксизор, правда, считал,  что  из  всего  можно
извлечь пользу, и новый план построил на отношении Повелителя тьмы к наемникам
и преступникам. Вейдер называл их  паразитами,  от  которых  следует  избавить
Галактику, и желательно одним махом. Свою собственную империю фаллиен  создал
как раз из тех отбросов, к которым с  пренебрежением  относился  Дарт  Вейдер.
Если ни Император, ни его ближайший помощник не захотят пачкать руки,  то  он,
Ксизор, избавлен от подобных терзаний.
     - Я делаю то, что должен, - заговорил фаллиен, не греша против истины.
     Тот факт, что  он  все  еще  стоял  здесь,  в  личных  покоях  Императора
Палпатина, а не пал жертвой ни хозяина, ни скорого на гнев  Вейдера,  означал,
что дела "Черного солнца" еще не вышли на свет. Надолго ли? Ксизор  повернулся
к Императору.
     - Эту жертву, - солгал он, - я приношу вам. Сами судите.
     - Великолепно,  -  синеватые  старческие  губы  раздвинулись  в  холодной
улыбке. - Если бы вы не представляли для меня некоторую ценность, Ксизор, я бы
вызвал  вас  сюда  просто  ради...  стимулирующего  воздействия,  которое   вы
оказываете на Вейдера.
     Куда уж дальше... он и так ненавидит меня  до  желания  выпотрошить...
Фаллиен покосился на неподвижную черную фигуру. Соперник ничем не ответил.  Он
вообще не отреагировал.
     - Но вы все еще не ответили на мой вопрос, - прошелестел негромкий  сухой
шепот. - Я позвал вас не без  причины.  Давайте  на  некоторое  время  отложим
выяснение, кто больше мне верен, вы или Дарт  Вейдер.  Вы  сказали,  что  были
заняты моими делами...
     - Вашими, мой император, и вашей Империи.
     - Это одно и то же, - Палпатин  откинулся  на  спинку  трона.  -  Что  ж,
хорошо. Вы не обсуждаете своих  дел  ни  со  мной,  ни  с  Вейдером.  Либо  вы
похвально инициативны, либо безрассудно неосторожны.
     Шутливые интонации в его голосе исчезли.
     - Сейчас у вас есть шанс убедить меня, что дело в инициативе.
     Ксизор знал, что это время наступит. Одно дело уйти и  запустить  план  в
действие (что как раз оказалось легче легкого), но совсем другое - вернуться и
оправдываться, когда жизнь и смерть зависят от  красноречия.  И,  добавил  про
себя Темный принц, умелой лжи.
     - Ваши владения велики, мой император, и столь же велика опасность, - под
пристальными перекрестными взглядами фаллиен чувствовал себя  прозрачным,  как
транспаристил, хотя повелителям Великой силы пока не  удавалось  заглянуть  за
щит, за которым укрывался Ксизор. - Ваша власть велика,  но  ее  недостаточно,
чтобы получить все, что хотите.
     - Не слышу ничего нового, -  утомленно  пробурчал  Палпатин.  -  Все  мои
адмиралы хором твердят то же самое. В  отличие  от  Вейдера  они,  правда,  не
верят. Они сомневаются в существовании иной силы,  отличной  от  той,  которую
можно выпустить на свободу, нажав на  гашетку.  Они  сомневаются,  даже  когда
испытывают на себе влияние Великой  силы,  вышибающей  из  них  дух.  Сомнения
ослабляют и оглупляют.
     Высушенные возрастом пальцы указали  на  Ксизора; внешне слабые и немощные,
они и не думали дрожать.
     - - Ты ведь не из тех дураков, не так ли?
     Темный Принц отвесил поклон.
     - Во мне нет сомнений, мой император.
     - Вот почему я все  еще  слушаю,  -  ладонь  Палпатина  вновь  легла  на
подлокотник, пальцы ласкали темное дерево. - Мое терпение таково, что  я  даже
своих адмиралов выслушиваю, какие бы глупости они  ни  лопотали.  Даже  дураки
время от времени изрекают мудрые вещи. Поэтому я и  дал  разрешение  на  новый
проект. Они называли его Звезда Смерти...
     - Лучше бы послушали меня,  учитель,  -  дыхание  Повелителя  тьмы  стало
громче и злее, хотя слова все еще катились ровно. - Альянс  набирает  силу,  а
наши военные тратят время на глупости. Я говорил им, что Звезда Смерти даже  в
завершенном состоянии остается машиной, не более.
     Он все-таки не удержался,  голос-повысился  в  тоне;  Вейдер  сражался  с
собственным разрушительным норовом и скоро одержит победу.
     - И я оказался прав, не так ли, учитель?
     - Абсолютно прав, мой мальчик, - Император кивнул. - Но, несмотря  на  их
утомительный детский лепет, мои адмиралы кое в  чем  не  ошиблись.  Их  жалкие
мозги устроены точно так же, как у всех обитателей Галактики.  Они  смотрят  и
видят одно и то же. И невидимыми остаются те же  самые  вещи.  Рыцарей  Ордена
больше нет, а они единственные умели направлять Силу. Кроме меня,  разумеется.
А всем остальным наплевать на то, что двигает звезды, планеты и кровь в  венах
тех, кто на них живет. Они  слепы.  Им  нужно  то,  что  они  смогут  увидеть.
Например, Звезда Смерти, с которой так возились мои  адмиралы.  Звезду  Смерти
они понимают и боятся. Великая сила тоже внушает  им  опасение,  но  требуется
больше времени. Ты прав, мальчик мой,  Звезда  Смерти  -  всего  лишь  машина.
Инструмент. Когда требуется молоток,  смешно  вызывать  силы,  что   управляют
вселенной.
     Дарт Вейдер уступать не собирался.
     - Молоток можно сломать,  как  любой  другой  инструмент.  Звезда  Смерти
уничтожена. Только Великая сила существует вечно.
     - Я ничего не забываю, Вейдер. Но пусть об инструментах болит голова  у
моих адмиралов. Пусть займутся делом и построят новую  станцию,  если  сумеют.
Пусть сделают ее лучше. Мы и так чересчур отвлеклись, мальчик мой.
     Ксизор ждал продолжения спора, но Повелитель тьмы промолчал, а  Император
качнул капюшоном в сторону фаллиена.
     - Вы сказали, принц, что моя Империя в опасности. Но  это  не  ново.  Мне
известно о повстанцах из так называемого Альянса. Что меня удивляет,  так  это
степень вашего беспокойства, принц Ксизор. И я слышу в ваших словах  сомнение,
хотя вы и твердите о  противоположном.  А  сомнения  следует  выкорчевывать  в
зародыше.
     - Это не сомнения, мой император,  а  реальность.  Полы  искусно  вышитых
накидок обметали носки его сапог; Ксизор изящно сложил руки на груди.
     - Нельзя одолеть Альянс, не создав новой угрозы. Ваша власть  усиливается
и скоро станет абсолютной, но вместе с ней растет неизбежная опасность, потому
что она вплетена в саму ткань Империи.
     - Он говорит ерунду, учитель, - равнодушно пророкотал тяжелый  бас  Дарта
Вейдера.
     - Для тех, кто не хочет видеть,  -  огрызнулся  принц  Ксизор,  краем
глаза смотря  на  закованную  в  черные  доспехи  огромную  фигуру.  -  Может,
повелителя Вейдера ослепляет Великая сила? В конце концов, он в ней - ничто по
сравнению с вами.
     Невидимая  рука,  которую  фаллиен  все  время  ощущал  у  себя  на  шее,
неожиданно сжалась. А он-то все интересовался, может ли ситх убивать на
расстоянии!..  Ксизор  почуствовал,  словно  горло  ему  без жалости и сожаления
захлестнули металлической цепью. Подбородок задрался верх, трон  и  Император,
с  любопытством  разглядывающий  задыхающегося  визитера, потонули в кровавой
мгле..
    - Оставь его, мой мальчик, куда ты вечно  спешишь? - откуда-то  из
сгущающегося  черно-алого  облака  пожурил  своего  помощника Палпатин. - Меня
заинтриговали его слова, я хочу  услышать  остальные,  прежде чем вынесу
решение.
     Холодные невидимые пальцы разжались,  воздух  хлынул  в  легкие  Ксизора,
Фаллиен порадовался, что ему хватило сил не  царапать  себе  горло  в  попытке
сбросить несуществующий захват, как делали другие, более слабые жертвы.  Но  я
ничего не забуду, постановил  про  себя  Темный  Принц.  Никому  не  дозволено
безнаказанно унижать фаллиена и втаптывать его гордость в грязь. Придет  день,
и Вейдер заплатит за все оскорбления.
     - Мне удается говорить лучше, - просипел Ксизор, -  когда  мой  император
держит своих подчиненных на поводке.
     В горле запершило, но он не стал радовать ситха, не закашлялся,  сглотнул
и почувствовал привкус крови.
     - Но именно  о  качествах  тех,  кто  служит  моему  императору,  я  хочу
говорить.
     Узкие вертикальные зрачки обратились к Вейдеру, потом к Палпатину.
     - Вы оба говорили о дураках, что служат  Империи,  полезных,  но  тем  не
менее дураках. И сейчас, когда так называемый  Альянс  заморочил  всем  головы
разговорами о свободе, положение не улучшится.
     Дарт Вейдер отчетливо фыркнул.
     - Они обречены.
     - Несомненно, - откликнулся Ксизор. - Но день триумфа откладывается самой
императорской  властью.  Загадка,  но  тот,  у  кого  есть  глаза,  сумеет  ее
разгадать.
     -  Продолжай,  -  Император  сделал  приглашающий  жест.  -  Вы
завладели моим вниманием, принц. Воспользуйтесь им с пользой.
     К этому мгновению Ксизор подготовился заранее, слова давно были подобраны
и сложены в  выверенные  фразы.  Оставалось  только  произнести  их,  а  потом
подождать, что принесет ему рисковая ставка.
     - Как я уже говорил, проблема в тех, кто вам служит, - Ксизор  указал  на
широкий транспаристиловый проем позади трона. - На всех планетах имеется  кто-
то, кто оказывает сопротивление, которое необходимо подавить.  В  этих  словах
повелителя Вейдера есть истина. Но кто тогда останется вам? Глупцы  вроде  тех
адмиралов, глупцы, которые не могут почувствовать движение Великой силы.  Если
раньше, до того  как  они  склонились  перед  вами,  они  не  были  глупы,  то
оболванятся позже. Как же может быть иначе? Ваша власть уничтожит их волю,  их
способность судить и выносить решения, их умение действовать самостоятельно.
     - Это так, - согласился Император. - И не нужно думать, будто я этого  не
заметил. Я вижу всех, кто встал на сторону  бунтовщиков,  я  их  чувствую.  Их
смерть станет жестокой, но неизбежной потерей.
     Палпатин помолчал, пожевал сухими губами.
     - Насколько было бы лучше переманить их к себе, - наконец пробормотал  он
еле слышно.
     Ксизор с трудом удержал дрожь отвращения. Его собственные, весьма  далеко
заходящие амбиции бледнели перед  желаниями  Палпатина.  Император  жаждал  не
просто контролировать всех живущих в Галактике, он  хотел  поглотить  их,  как
жадный хатт засовывает себе в широко  распахнутую  пасть  еще  живую  закуску.
Сначала падут слабые, думал Ксизор. Но когда-нибудь придет очередь  Вейдера  и
моя.
     Такова награда за верность. Тебя сжирают последним...
     Собственно,  именно  вопросы  выживания  и  удовлетворения амбиций
потребовали создания "Черного Солнца". Повстанцы - отважные идиоты, которые
возомнили себя настолько могучими, чтобы открыто пробовать  на прочность власть
Императора.  Для  собственного  существования  Ксизор  выбрал тень, тьму, в
которую всегда прятались преступники. Там легче было  спрятаться от страдающей
неутолимым обжорством Империи.
     - Они предпочтут смерть служению, - услышал фаллиен собственный голос.
     Палпатин равнодушно пожал узкими плечами.
     - Значит, туда им и дорога.
     - Но в то же время, вы должны знать, кем повелеваете. И многие  из  ваших
подданных - давайте будем реалистами, мой император, -  не  лучшего  качества.
Многие были рождены дураками, иные достигли состояния идиотизма  в  результате
кропотливой работы, но дух и мысли остальных подавляет величие вашего гения  и
могущества, - Ксизор расплел руки, чтобы можно было взмахнуть  ими  в  широком
жесте. - Страх - эффективный мотиватор, но одновременно он  несет  разрушение,
подтачивая волю и силы. И он воздействует изнутри на тех, кто пострадал от...
     - А вы к кому относитесь, Ксизор? Фаллиен покачал головой.
     - Поскольку я не испытываю страха перед смертью, то не боюсь и того,  что
станет ее причиной. Меня страшит другое - лишь неодобрение моего повелителя.
     Очередная ложь.
     - И если вашего недовольства достаточно,  чтобы  убить  меня,  значит,  я
заслужил подобную участь.
     - Я доволен вами, принц, - прошуршал Император. - Пока что. Продолжайте.
     - Не многие из ваших слуг, мой император, рискнут навлечь  на  себя  ваш
гнев, сообщив вам истинное положение дел. И если некоторые  называют  меня
безрассудным... - Ксизор многозначительно покосился на неподвижного гиганта в
черных доспехах, - ... вы тем, не  менее  можете  оценить  мою  смелость.  Ибо
такова истина: то, что делает вас всесильным, что превращает разумных  существ
в  полезные  вам  инструменты,  делает  эти  самые   инструменты   слабыми   и
неэффективными. Таковы обстоятельства, сопутствующие великой власти, и  их  не
избежать. Таковы те, кем правлю я, хотя и в несравнимом  с  вами  масштабе.  Я
вижу в их глазах страх Вы желаете раздавить Альянс,  значит,  вам  понадобятся
самые сильные, отважные и  надежные...  инструменты.  Я  располагаю  некоторой
шпионской сетью и внедрил своих агентов в  Альянс,  они  исправно  информируют
меня как  о  планах  мятежников,  так  и  об  их  непреклонной  решительности.
Повстанцев ничего не остановит... так сильно и  безумно  изголодались  они  по
свободе.
     Фаллиен неплохо понимал тех, о ком говорил.  Он  любил  порой  развлекать
себя мыслью, что если бы не решил сделать выбор в пользу "Черного солнца",  то
легко мог вступить бы в Альянс.
     - Победа, несомненно, останется за вами, мой император. Такая власть, как
у вас, всегда принадлежит победителям. Но вам нужны хитрость и услуги тех, кто
является вашими преданными  поданными.  Тут  и  кроется  корень  проблем.  Чем
ошеломительнее узда, которую вы накидываете на принадлежащую вам Империю,  чем
больше разумных существ склоняется перед  вашим  величием,  тем  сильнее  риск
потерять базовые элементы, необходимые для порабощения Галактики и  защиты  ее
от небольших, но растущих отрядов повстанцев.
     Ксизор  сделал  паузу,  чтобы  набрать  в  легкие  воздух,  и  именно  ею
воспользовался Дарт Вейдер.
     - Раньше я сказал бы,  что  подобные  речи  -  чушь,  если  не  смута,  -
неторопливо и весомо пророкотал повелитель  ситхов.  -
Тем не менее вынужден признать,  что  принц  Ксизор  может  время  от  времени
говорить правду - Мне не пришлось