на некоторое время повис, 
держась за перекладину лестницы и собираясь с духом перед подъемом. Ему нужно 
было, пользуясь только одной ногой, преодолеть первую перекладину, затем 
следующую и... 

"Держись, Люк. Ты сможешь". 

Он снова почувствовал ее близость. Он знал, что она где-то рядом. Люк услышал из 
коридора заклятия Угбуза и крик Крока: 

-- Сюда, капитан... -- и начал поспешно подниматься. 

Ноги едва шевелились, словно парализованные. Каждая перекладина давалась ему с 
великим трудом. Люк спускался в разверзшуюся под ним бездну шахты. Но медленно 
ее поддержка и участие помогали ему метр за метром преодолевать бесконечный, как 
ночной кошмар, спуск. 

На шестом этаже царила кромешная тьма. В неподвижном, застоявшемся воздухе 
воняло джавасами, смазкой, изоляцией и собственным потом Люка, ковыляющего по 
мрачному коридору. Тени Трипио и Люка, как пьяные качались из стороны в сторону 
в тусклом мерцании световодов на посохе Мастера. На случай их перезарядки он уже 
оторвал откуда-то заряженный блок питания. Впереди и со всех сторон он слышал 
попискивание и скрежет ног джавасов, видел горящие огненные жучки их глаз. 

"Трипио. Джавасы пойдут за ним следом, если я оторвусь", -- подумал Люк. 

Когда Люк почувствовал запах, а затем услышал движение тальцо, он со вздохом 
облегчения вознес хвалу Людям Песков. Действуя только на своей территории они не 
брали на себя труд изучить окружающие коридоры. 

Повсюду он видел сорванные панели, награбленные и сваленные в кучи мотки 
проволоки, размонтированных и выпотрошенных дройдов, валяющихся вдоль стен. 
Шлемы, пластины жилетов, детали огнеметов и пустые патронтажи были разбросаны по 
залам. Проверив оружие, Люк убедился, что во всех механизмах отсутствуют 
зарядные устройства. 

Преодолевая боль, Люк ковылял по гулким черным пространствам, и у него появилось 
зловещее чувство, будто он заблудился в кишечнике разлагающегося монстра. 
Убийцы-зомби усердно занимались уничтожением его тела, съедая его изнутри. 

Но на данный отсек шестого этажа не распространялось влияние систем Повеления. 
Не удивительно, что Каллиста указала ему именно это место. 

Крей. Ему нужно было во что бы то ни стало спасти ее. Только она сможет найти 
контакт с системами Повеления. Только она знает, ка обезвредить искусственный 
разум, управляющий этим микрокосмом. 

В тысяча шестьсот часов... Его тело готово было расплыться зловонной лужей. 
Завтра Люку предстоял новый подъем по шахте. При мысли о расстоянии в тринадцать 
этажей он вздрогнул. 

"Они обстреливают тоннель рекошетирующими пулями", -- вспомнилось ему. 

-- Каллиста... -- позвал он. 

Но ответа не последовало. 

"Я существую бок о бок с системами Повеления". 

Она умерла, войдя в компьютерную систему. Люк уже видел, как дух Джедаев мог 
покидать физическое тело и вселяться в другие вещи, как дух Екзар Кун, навсегда 
оставшийся в камнях Явина. 

Зная, что она предотвратила возможность автоматического регулирования, зная, что 
Империя обязательно пошлет агента для ручного управления, Каллиста оставалась 
все эти годы и годы в компьютере батарей, охраняя доступ к системе, поглотившей 
ее жизнь, -- невидимый призрак, вечно блуждающий над забытым полем битвы. 

-- Трипио, попробуй найти здесь точку отсчета, -- предложил Люк, нагибаясь, 
чтобы поправить провода, наполовину вырванные из трупа MSE-робота. 

Фразы Каллисты то вспыхивали то мягко исчезали на экране, соответствуя, по-видимому, 
волнам ее воспоминаний: 

"Когда наш ковчег на Чаде попал на территорию вистохов, -- а это случалось почти 
каждый раз, -- прежде чем ремонтировать каркас и борта нашего судна, мы сперва 
выпускали в океан так называемого "щебетунчика". В ночь перед началом работ с 
гиканьем и щебетом он уплывал от нас. Поскольку вистохи защищают свои владения 
от всего на свете, они бросались следом за ним, и малыш уводил их а несколько 
километров от базы. Это давало мне, папе и тетушке Клейн шанс сделать все 
необходимые работы и невредимыми вернуться назад. Интересно, может, клагги тоже 
среагируют на "щебетунчик" и у вас окажется достаточно времени, чтобы подняться 
по шахте? Мне кажется, они тоже неравнодушны к границам своих владений". 

-- Если "щебетунчик" будет говорить голосами Угбуза и гекфеддов, они клюнут, -- 
кивнул Люк. 

Он сидел перед экраном, развалившись на куче покрывал и телогреек, собранных 
Трипио в углу ремонтного участка. Всех найденных Люком батареек едва хватило бы 
для подключения одного диагностического аппарата, и часть их он использовал для 
компьютера, а остальные разложил перед собой, словно торговец на "блошином 
рыке". Даже при помощи джавасов, контролирующих весь отсек, трудно было бы 
собрать больше. Они представляли собой бесценный товар, с помощью которого Люк 
собирался осуществить свою сделку, а совет Каллисты придавал им еще большую 
цену. 

Вдвоем они разработали план кампании. 

-- Некоторые наиболее крупные игровые аппараты в комнатах отдыха оснащены 
имитаторами речи. Трипио, ты ведь наверное знаешь, какова амплитуда частотных 
колебаний речи гаморреанцев? -- спросил Люк. 

-- Я в состоянии в точности воспроизвести язык и тональность более чем двухсот 
тысяч рас, обладающих органами чувств, -- с вполне простительной гордостью 
ответил дройд. -- Вербальная частота гаморреанцев простирается от пятидесяти до 
тридцати тысяч герц. Писк начинается от... 

-- В таком случае ты сможешь помочь мне запрограммировать имитатор голоса? 

-- С удовольствием, Мастер Люк. 

-- Тогда нам останется только поднять имитатор на уровень девятнадцатого этажа и 
выманить охрану клаггов из шахты. 

На экране появилась схема коммуникаций корабля. Она не давала абсолютно точного 
местонахождения каждой кабельной линии и переходов между ними, но позволяла 
более-менее точно набросать план одного из угловых секторов на семнадцатом 
этаже. Яркими огоньками загорелась линия, обозначающая главный переход. Затем на 
экране засветилось табло. 

"Проход запечатан. Он связан с вентиляционными циркуляторами и только дройды 
способны пользоваться им при подъеме на девятнадцатый этаж. Если ваш 
"щебетунчик" окажется легким, вы сможете пропустить его на большой скорости по 
туннелю и, чем дольше будет сдерживаться стрельба лучами, тем больше у него 
окажется шансов преодолеть проход без больших повреждений". 

-- Ты можешь помочь нам? Можешь остановить стрельбу, -- глубоко задумавшись, 
спросил Люк. 

После длительных колебаний схема коммуникаций исчезла с экрана. Извне 
послышались какие-то смутные звуки, и Трипио, полязгивая, направился на 
разведку. Свет от белого экрана нитями золотых отблесков заиграл на контурах его 
фигуры, обозначавшейся на черном фоне прямоугольного выхода. 

"Это все равно что заставить остановится выстрелы из огнемета. Отключить каждое 
орудие невозможно, их слишком много, и какая-то часть обязательно сработает. 
Невозможно избежать рикошета всех пуль и остаться невредимым". 

Наступила еще одна длительная пауза. Люк подумал, что она, наверное, отвела 
сейчас в сторону взгляд, также как Лея, когда она начинала говорить о Бейле 
Органе, чтобы скрыть свою боль. 

"Чем сильнее они вас ранят, тем больше им захочется вас добить. Но, если вам 
удастся встроить имитатор голоса в дройда, движущегося со скоростью выстрела, он 
сможет избежать большей части выстрелов. К тому же механические структуры 
гораздо устойчивее человеческой плоти". 

"Чем сильнее они вас ранят, тем больше им захочется вас добить", -- холодея, 
повторил про себя Люк. Она уже испытала весь ужас перехода к комнате управления 
орудиями и узнала, как первый же удар лазера снижает способности концентрировать 
Силу, чтобы предотвратить следующие удары, насколько сложнее становится 
выдержать даже второй и как почти невозможно избежать третий. 

Люк хорошо помнил, как кровь клагга стекала по ступенькам и как несло горелым 
мясом от его трупа. Он очень тихо сказал: 

-- Я бы предпочел, чтобы этого не случилось. 

"Мудры, сильны и полезны знания настоящего Мастера Джедая", -- не без сарказма 
пронеслось в его голове древнее изречение. 

"Все верно". 

Они замолчали. Обоим в этот миг казалось, что они стоят по разные стороны 
бездонной ночи, протягивая друг другу руки, -- и не в силах соприкоснуться. 

-- Твоя родина -- Чад? 

Некоторое время экран оставался черным. Люк уже испугался, не обидел ли он ее 
вопросом, или, может быть, сели аккумуляторы, но слова засветились снова, как 
белые цветы, тонущие в бездонной пустоте. 

"У нас было глубоководное ранчо. Мы и наши стада двигались вдоль по Альгикову 
течению от Экватора до края Арктики. Первый раз я использовала Силу для 
транспортировки упакованного льда, когда мне удалось взойти по трапу вместе с 
частью стада. Отец никогда не мог понять, почему я не осталась с ним, если была 
там так счастлива". 

-- А ты была счастлива? 

Люк посмотрел на огненный меч, изготовленный ее руками -- возможно, на Дагобане 
или какой-то другой планете, выбранной ею для постижения военных искусств. И 
орнамент по краю рукояти провела, как напоминание о пене родных волн. 

"Мне кажется, я была счастлива, как никогда". 

Люк не стал спрашивать, почему же в таком случае она покинула родину. Он сам 
когда-то испытал подобное. 

-- Забавно, я ведь всегда ненавидел Таттуин, нашу ферму. Но временами мне тоже 
кажется, что именно там мне было хорошо по-настоящему. Но я с радостью покинул 
те места. Даже если бы все мои остались тогда живы, я рано или поздно улетел бы 
оттуда, -- тихо сказал Люк. 

"Сила напоминает движение волн, или глубинное течение, несущее тебя на своей 
спине. Еще в детстве я постигла существование движущегося начала волн. Когда 
убедилась, что оно есть, я уже не могла не искать Джедаев. Так же как не могла 
объяснить это". 

Что касается Люка, то он в свое время все-таки попытался продемонстрировать 
биение этих внутренних волн своему дядюшке Оуэну и тетушке Веру еще даже не 
научившись говорить. 

-- Их больше нет, ты знаешь... Я имею в виду Джедаев, -- снова очень тихо сказал 
Люк. 

Опять экран потемнел, как потемнело бы лицо человека, услыхавшего дурную весть. 

"Я знаю. Я чувствовала... опустошенность источников Сил. Я понимала, что это 
значит". 

Люк глубоко вздохнул: 

-- Оби-Ван Кеноби долгие годы скрывался на Таттуине, он стал моим первым 
учителем. После того, как его убили, я отправился на Дагобах учиться у Йоды. 
Йода умер семь лет назад. 

Он глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями. 

-- После того, как я покинул его... 

При воспоминании об этом Люк, как всегда, ощутил приступ горького раскаяния. 
Будучи последним учеником Йоды, он покинул учителя, а вернулся слишком поздно. 

Он задумался о Кипе Дароне, лучшем из учеников, о Стрине и Клигхале, вспомнил и 
всех остальных из маленькой группы в джунглях Явина. Вспомнил Тене из Датомира, 
Крей и Никоса, Джассина и Джайну, Анакина и многое другое, с чем ему пришлось 
еще столкнуться: дьявольское обольщение Темной Стороны Силы, тайную крепость 
Императора на Вэйланде и то, что там произошло... Екзара Кина, расплавленного 
Голокрона, дымящийся пепел Ганториса на камнях Явина и... уничтожение миров. 

Его сердце-алмаз из сокровищницы сердец Джедаев всегда отличалось закаленностью, 
твердостью и силой, но пережитая боль не уменьшалась от всех этих качеств. 
Забывшись, Люк прошептал нечто, о чем никогда не говорил даже с Леей, сестрой и 
второй половиной его души. 

-- Временами мне кажется, что все это происходило уже бесконечно давно... 

-- Мастер Люк... 

На пороге снова обозначились очертания Трипио. 

-- Мастер Люк, по-моему джавасы жаждут поговорить с вами. Им интересно, что бы 
вы хотели получить в обмен на проволоку, батарейки и огнемет, -- заявил он, и в 
голосе его явно слышалось недовольство слишком большими запросами потрошителей 
аппаратуры. 

-- Готов с кем угодно поспорить на мой Огненный Меч и ботинки, что из всех 
многочисленных гостей на корабле именно Люди Песков расположились у перегородки 
с ангаром транспортных средств. Как ты думаешь? -- спросил Люк, приспосабливая 
диагностическое, размером с ладонь, зеркало в выпотрошенную полость 
реконструируемого им дройда-следопыта, чтобы отрегулировать сложную систему 
связей вставленного в него имитатора голоса. 

"Это непостижимая загадка даже для Мастера, проникающего в тайную природу 
Вселенной". 

Светящиеся слова предстали на мониторе имитатора голоса в виде готической вязи. 
Люк, машинально следивший за ответами, совсем не ожидал такого поворота дел. 

"И тебе предстоит проникнуть в глубочайшие тайны Темной Стороны Силы". 

-- Что-о? 

Имитируя шепот, она ответила максимально уменьшенными буковками-точками: 

"Вселенная знает, что такое юмор". 

-- Я мог бы стать в тысячу раз лучшим Джедаем, если бы знал об этом заранее. 

Люк угадал ее усмешку в легком сиянии, озарившем экран. 

Снова занявшись дройдом-следопытом, доставленным джавасами, одним из отключенных 
Пзобе Грей, Люк изрядно помучился, напрягая всю свою Силу, преодолевая головную 
боль и тошноту от грохота выстрелов. Он старался не обращать внимания на следы 
электрических ожогов на руках. Он продолжал рассказывать о Таттуине, Обе-Ване, 
Йоде, падении Империи и трудностях новой Республики, о Бакуре и Гериеле 
Калистоне, о Лее и Хэне, Чуви и Арту. Об Академии на Явине и опасностях, 
поджидающих необученных и невоспитанных адептов, чья Сила пока бесконтрольна. Об 
Екзаре Куне. 

О своем отце. 

Время от времени на большом экране диагностического аппарата, оказавшегося в 
непосредственной близости от него, то прямым ответом на его рассказ, то просто 
репликами мелькали фразы Каллисты о ее детстве на Чаде. О непонимавшем ее отце и 
о новой матери, слишком потерянной и несчастной, чтобы понять их обоих. О луне и 
волнах, льдах и фосфоре о поющих в глубинах сийенах. О Джине Алтисе, Мастере 
Джедае, посетившем Чад и прибежище Джедаев на Беспине, висящем среди облаков. 

"Это все равно, что кататься на сийене". 

На диагностическом экране промелькнул толстый, с длинной спиной ящер-рыба, 
огромный и поразительно красивый в блеске своих диких сил. Темнота вокруг вдруг 
наполнилась соленым ветром, свистом бичей, взревывающими драконообраными 
существами, запряженными в подобие колесниц. 

"Огромные, стремительные и ужасные. Они блестят, как бронза на солнце... Я едва 
справлялась с ними". 

-- Да, конечно, -- сказал Люк, вспомнив внезапный прилив сил в конце битвы с 
Екзар Куном, когда впервые Огненный Меч, откликнувшись на его зов, оказался у 
него в руке, оторвавшись от сугроба и вскочив ему в ладонь. 

Он рассказал Каллисте о Никосе и Крей, о том, как они пытались найти помощь у 
целителей Итора, об атаке Драба Маккама и миссии Леи и Хэна на Белзависе. 

-- Все это случилось относительно недавно, -- сказал Люк, отодвигаясь назад и 
включая дистанционное управление импровизированным "щебетунчиком". Но реакции не 
последовало. Не раздражаясь, Люк удалил крепления покрытия и снова вставил 
зеркало внутрь, занявшись подключением следующей из нескольких схем к зарядному 
устройству размера А. Он отключил все связанное оружием, хватанием руками, 
удалив добрую половину программ, зная, что лететь по длинному туннелю этой штуке 
придется под его непосредственным управление. 

-- По всей вероятности, они уже там. Но даже, если их там нет, в целом население 
города составляет приблизительно тридцать тысяч человек. 

"Трудно представить", -- появилась прямо перед его глазами надпись на мониторе. 

"Дом Плетта занимает довольно небольшое место, хотя внутри есть пещера, но пути 
к ней проходят подо льдом. Единственное, что там находилось снаружи, это большой 
дом в окружении сада, равного которому по красоте я еще не видела. Я росла, не 
видя садов. В море их просто нет". 

-- Их не бывает и в пустынях. 

"Запомнилась тишина, какую не часть встретишь. Разве что ночью на нашем ковчеге, 
когда все уже в трюме, а звезды светят так ярко, как будто спустились вниз к 
границе мира. От этого они становились еще заманчивее, -- может быть, оттого, 
что морю нельзя доверять даже во сне. 

-- Мастер Люк. 

Люк сел, почувствовал дрожь уставших рук и боль в спине. Две одинаковых луны 
глаз вошедшего Трипио отражали в темноте лучи единственного световода. Запах 
кофе витал вокруг него, подобно облачку, купающемуся в лучах заходящего солнца. 

-- Надеюсь, вам это покажется вполне съедобным, -- сказал Трипио, опуская поднос 
и снимая с него салфетку. 

Ближайшая столовая, известная Каллисте, находилась на седьмом этаже в комнате 
отдыха офицеров, и пока Люк занимался предоставленным ему джавасами дройдом, 
Трипио добровольно предпринял опасно путешествие. 

-- Выбор был очень ограничен. Того что вы обычно предпочитаете, к сожалению, не 
оказалось. Я подобрал заменители, приблизительно соответствующие по качеству 
протеина и карбогидрата, и... м-м... -- происхождением. 

-- Спасибо, Трипио, -- отозвался Люк с энтузиазмом. -- Как ты туда добрался? Без 
неприятностей? 

Люк, как правило, недолюбливал искусственные яйца всмятку, но он так долго не 
ел, что одобрения заслуживало все мало-мальски съедобное. 

-- Почти, сэр. Я столкнулся с группой джавасов, но тальцы прогнали их прочь. Они 
очень высоко оценили вашу заботу о трехногах и их кормление. 

-- А, значит они тоже здесь? 

Люк проглотил два ужасных на вид яйца и удивился, насколько ему сразу полегчало. 

-- О да, сэр. И тальцы, и трехноги. Причем тальцы просили меня узнать, не могут 
ли они чем-либо вам помочь. 

"Возможно, тальцы получше дройдов разбираются в человеческой пище, но к тому 
времени, когда я опять захочу есть, надеюсь, мы будем уже недосягаемо далеко 
отсюда", -- подумал Люк. 

"Хочу тебя порадовать. Есть два лайнера", -- сообщила Каллиста, когда Люк снова 
взялся за работу. -- "Ты ведь не сможешь собрать Клаггов и Гакфеддов вместе на 
одном и том же лайнере". 

-- И на каком же из них должны ехать Люди Песков? 

"На ландере". 

-- Они ни за что в него не сядут. Они ненавидят узкие пространства. 

"Поражаюсь, зачем они делают столько дыр в стенах. Тебе крупно повезет, если они 
не повредят центральную линию энергосистемы". 

-- Еще одна причина поторапливаться, пока эти безумцы не начали управлять 
кораблем. С ними, как правило, у нас не получалось хорошей компании. 

"Ты говоришь так, будто пытался общаться с ними". 

Люк улыбнулся. В детстве, можно сказать, они часто оказывались ближайшими 
соседями. Люди Песков и джавасы. Любой из живших на Таттуине прекрасно знает, 
что лучше держаться подальше и от тех, и от других. 

Он снова отклонился назад и щелкнул по пульту дистанционного управления. 
Раздались грубые, как из кишечника, звуки: "Давайте, стройтесь веером, друзья, и 
успокойтесь. Нам предстоит перерезать всех восставших клаггов". 

Люк глубоко вздохнул и покачал головой: 

-- Трипио придется немного изменить текст... 

"Удивительно какой грамотный штурмовик", -- вспыхнуло на экране, когда 
педантичный дройд отвернулся. 

Улыбка Люка мало чем отличалось от искривленного кабеля: 

-- Гораздо лучше будет, например: "Гей, всем заткнуться и выстроиться веером. 
Пошли долбать вонючек клаггов". 

"Ты забыл сказать "сэр". 

Люк чуть было не толкнул ее локтем, как он обычно делал, когда у Леи вырывалась 
какая-нибудь слишком остроумная шутка, но замер. Этого сделать он не мог. 

Она представляла из себя лишь кости и пыль на полу комнаты управления орудиями. 

Смех стих сам собой. Их обоих волновала теперь одна проблема: все -- и Люди 
Песков, и гаморреанцы, равно как джавасы, афитеханцы, китанаки, смущенные и 
беспомощные тальцы являлись пленниками "Глаза". 

Он снова взял зеркало и, отыскивая нужное соединение, на мгновение увидел свое 
собственное отражение и тусклый луч света за спиной. Трипи