сколько шахтеров набросились на охранника,
натягивая на голову мешок. После чего он почти сразу обмяк и свалился на
пол, рядом с табуреткой, на которой дулся и пузырился Нефиот.
  Ночь была холодна, как поцелуй мертвеца, - как и все прочее врем
подземных суток на Кесселе. Ключи охранника, завороженного Нефиотом,
раскрыли им двери. Шахтеры из других спальных отсеков, к сожалению, не
могли присоединиться:
  пока Кипу удалось блокировать гипнополе лишь в своей камере.
  - Все проще простого, - охотно объяснил он Хэну. - Комок жеваной бумаги
под контакт - и через некоторое время, когда она высыхает, контакт
нарушается.
  Они прошли по длинному коридору, впереди выступали Хэн с Кипом, -
казалось, все признали в них негласных лидеров. Следом за ними поспешали,
катились, подпрыгивали, кто во что горазд, остальные заключенные рудников.
На некоторых, видимо наиболее опасных из преступников, гремели самые
настоящие заправские каторжнические цепи. Они прошли мимо изолятора с
храпевшим Чуви, и Хэн с печалью посмотрел в безвольное и дремлющее лицо
приятеля. "Вставай, товарищ!" - хотелось крикнуть ему, но Хэн не стал
этого делать: пусть отдохнет - все равно бесполезно. Они прошли вдоль
конторы: там за широким и толстым стеклом перемигивались лампочки
контрольной аппаратуры, заблокированной Нефиотом. Босс Рокки отсутствовал,
видимо разгуливая где-то на воле, рядом с Дулом и Скинкснексом. Возможно,
просто налопался глиттерштима и свалился, как и остальные охранники. Одно
было ясно: всеми овладело воодушевление и все чувствовали, что помешать
никто уже не сможет - им, движимым Нефиотом. Пропустив сквозь табурет две
длинные швабры, его бережно несли к выходу, точно Императора на паланкине.
  За открытым люком шахты, по которой прибыли на рудники Хэн с Чубаккой, их
встретила гулкая пустота. Хэн с недоверием взглянул вниз: там маячила
черная бездна - лифт же, судя по всему, был поднят на поверхность.
  - Здесь лесенка... внизу, - подсказал Кип, и, нагнувшись, Хэн
действительно нащупал шаткую металлическую скобу вроде тех, что
использовались на самых допотопных звездолетах.
  Путь вниз оказался вовсе недолгим. Хэн каждый раз опускал ногу с
замиранием сердца, не зная, окажется ли там следующая ступень, и
подбадривала его лишь мысль о том, что человек, идущий впереди - точнее,
под его ногами, - еще жив, еще ползет и дышит, а не улетает с последним
воплем в распахнувшуюся мрачную бездну.
  И все это время Хэн глядел не отрываясь в черную стену перед глазами,
гадая, прочно ли держатся перильца. И, только почувствовав под ногами
наклонную, но прочную металлическую поверхность, он позволил себе
расслабиться и посмотреть вверх.
  Высоко, в почти бездонной выси над их головами, едва просвечивало
крохотное сизое донце, - видимо, кабину лифта на ночь отгоняли вверх и
отодвигали в сторону, на случай если кому-то вздумается сбежать этим
заманчивым путем. Там же светился краешек выщербленной луны-гарнизона.
  - Смотри, - сказал ему Кип. - Сейчас мы будем совершать наш ритуал. Ты
человек новый, и тебе будет интересно. Остальное неважно. Если, например,
чего-то не поймешь... - Света, сбрасываемого лунной ночью, вполне хватило,
чтобы разглядеть, как горестно сморщилось чело Кипа. - Понимать ты начнешь
позже, когда посидишь здесь, под землей, несколько лет.
  И тем не менее Хэн уже начинал понимать, что пришли они сюда совсем не дл
того, чтобы сбежать: ведь лезли они не вверх, а вовсе даже напротив.
Прибывшие следом заключенные выстраивались на металлическом округлом
скате; Хэн отчетливо ощущал, что стоит на каком-то конусе, - точно такое
же ощущение испытывал он, стоя на округлом носу угнанного истребител
вертикального взлета, пытаясь его покрасить: остро не хватало веревки,
чтобы подстраховаться,
По стенам шахты-колодца развесили маячки, и, внезапно увидев, что у него
под ногами, Хэн упал от неожиданности на корточки, судорожно цепляясь
пальцами за металлические поверхности.
  Облезший, проржавевший остов древней гигантской суперракеты находился под
ним. О древности корпуса можно было судить уже потому, что весь он был
изъеден слизняками бронеточцев, оставивших многочисленные раковины и
каналы в теле этого некогда столь грозного оружия. Видимо, Кессел был
одной из так называемых "нулевых" баз покойного Императора. Планета была
обречена - после старта гигантской ракеты она уничтожалась вместе с
расположенной на ней Императорской Исправительной Колонией. Однако судьба
распорядилась иначе, и забытому детищу покойного Императора суждено было
сгнить в подземелье источенным слизняками и червями.
  Выстроившись на покатом куполе, освещенные маячками шахтеры взялись за
руки - глаза их были обращены вверх. Изможденные, истощенные и плохо
освещенные их лица представляли зрелище скучное и несколько жутковатое.
  - О мать Помогилла! Приди к нам... - начал кто-то, и все как один
забормотали, зашевелили губами, адресуясь куда-то вверх. Хэну помогли
подняться и подхватили под руки с обеих сторон. Посреди этого дикого
сборища, в самом центре, стоял все тот же табурет с Нефиотом. Полосатый
мешок на нем теперь был наброшен на манер туники, и Хэн готов был
поклясться, что Нефиот сам позаботился о своем внешнем виде, хотя ума не
мог приложить, каким образом удалось этому безрукому и безногому существу
столь искусно задрапироваться. Нефиот выглядел необычайно возбужденным,
вероятно самым возбужденным из всех присутствующих.
  - Приди к нам, Помогилла, мы дети твои - усыпи нас и освободи!
  Монотонный распев, изредка прерывавшийся криками, вдыхал в сердце Хэна
бездонную ледяную жуть. Казалось, пение и вопли поднимались все выше,
напирая на стены и закручиваясь спиралью в пространстве шахты. И казалось,
оттуда, с невидимой высоты, простиралась к ним некая другая потусторонн
сила, злая и опасная, - какой-то неупорядоченный шорох ли, стон ли - или
это было только эхо подземной возни; Хэн отчетливо начинал испытывать
вибрацию металла под ногами.
  Он в панике вырвался, тут же теряя равновесие на скате. Балансируя, Хэн
размахивал руками по сторонам, тщетно пытаясь ухватиться за лестницу, хот
уже не помнил, где она расположена и чувствовал, что еще миг - и он рухнет
и покатится вниз по бесконечно длинному саркофагу мертвой боеголовки. И
последнее, что успел он увидеть, - выпученные глаза Неофита; он простирал
к Хэну конечность, похожую на кожаный клюв, а из вертикальной пасти рвалс
вопль:
  - Он нами брезгует! Он нас не уважает!!!
  Хэн проснулся в холодном поту, с трудом узнавая окружающее: тот же потолок
камеры, отдаленный храп Чубакки и сокамерников. Мерные шаги караульного
вдоль решетки напомнили ему о реальности. Банальный ночной кошмар. Видимо,
аппарат гипнополя барахлил. Хэн облегченно вздохнул и едва заметно
перевернулся на бок - охранник как раз проходил мимо клетки, блаженно
улыбаясь и тихо напевая себе под нос. Глаза его светились безумием.
  Стоя за дверями участка переработки спайсов, Морус Дул осторожно закреплял
специальную маску, стараясь не задеть своего механического ока, чтоб не
сбить настройку. Он тяжко пыхтел, то и дело высовывал язык, опасливо
пробуя воздух, дабы никто не смог застигнуть его врасплох.
  Последняя трансляция - этот разговор с телкой Соло - сделала его
чрезвычайно нервозным;
Дула не оставляли мысли о том, что Новая Республика может сделать с ним, и
непременно сделает, если ведущему министру не удастся разыскать
собственного супруга. Только здесь, в теплой темноте цеха фасовки, он мог
наконец расслабиться. Поглядывая на слепых беспомощных рабочих, сам он час
от часу чувствовал себя все увереннее, все собраннее.
  Тяжелая металлическая дверь с глухим стуком въехала в паз, полностью
отрезав свет. За второй дверью открылся свод, похожий на дно матки,
высветившийся в его инфраокулярах теплым красным светом. Дул глубоко
вздохнул, с удовольствием втягивая в себя заплесневелую сырость испарений.
Пахло живым.
  Он смотрел на смутные оранжевые тени, склонившиеся над конвейером. Они
притихли, робея в его присутствии. Отчего Морус Дул начинал чувствовать
себя еще лучше. Он проходил рядом, проверяя качество работы. Сотни слепых
головастиков, бледных и червеобразных, с большими глазами, в которых
отсутствовало всякое выражение, копошились всеми четырьмя тонкими
ручонками над упаковкой хрупких кристаллов. Они заворачивали волокнистые
пучки в светонепроницаемую бумагу, помещая свертки в специальные защитные
кассеты, которые затем доставлялись на космодром и оттуда уже - на
распределительную лунную базу Кессела, При использовании труда личинок,
которые могли работать в абсолютной темноте, столь необходимой дл
спайсов, производство протекало успешнее, чем под контролем имперских
служащих.
  Краткая телепатическая эйфория, вызываемая глиттерштимом, делала его
чрезвычайно ценным продуктом, добыча которого тщательно контролировалась
Империей. Другие планеты располагали лишь более слабой разновидностью
спайсов, известной как минерал рюл, и Кессел оставался единственным
местом, где можно было разжиться настоящим глиттерштимом. Империя наложила
свою железную лапу на производство глиттерштима, применяя его в шпионаже и
следственных целях, а также для проверки лояльности кадрового состава.
  Однако спрос на глиттерштим оставался весьма и весьма широким: среди
влюбленных, которые хотели эфемерной телепатической связи в своих
отношениях, среди творчески настроенных личностей, которые искали в нем
вдохновения; инвесторы рассчитывали заполучить с помощью глиттерштима
информацию о рентабельности вложений капитала, махинаторы с его помощью
стремились успешнее одурачить клиентов. Посему немалое число
контрабандистов занималось доставкой глиттерштима Джаббе Хатту и. прочим
гангстерам-дистрибьютерам, ведавшим распределением продукта.
  Однако с тех пор, как Империя перестала контролировать производство. Дул
считал, что проблем на его пути более не предвидится, и так было вплоть до
злополучного возвращения Хэна Соло.
  Дул ожидал запроса с Корусканта со дня на день, почти неделю. Он
бессчетное число раз повторял то, что должен сказать, он знал свои ответы
наизусть. Возможно, он даже перестарался, чем возбудил подозрения в
министре Органа Соло.
  Скинкснекс сказал, что Дул, как всегда, переоценивает факты и что игру
надо вести до конца. Соло и вуки были надежно захоронены в шахтах. Никто
не смог бы отыскать и следа их. Однако на самом деле стрястись могло что
угодно - это Дул хорошо изучил на собственном опыте. Вероятнее всего,
лучше дать приказ убрать Соло и не рисковать.
  Дул медленно брел вдоль рядов личинок-упаковщиц. Сквозь инфравизор он
видел в темноте ничуть не хуже, чем через механическое око при свете.
Головастики кропотливо трудились над спайсами, вкладывая в каждое движение
весь пыл своего рабского труда. Дул взял их прямо из яичек и вырастил
специально для этого конвейера. Смысл их существования заключался в его,
Дула, производстве. Для них он был богом.
  Когда Дул прошел, одна из личинок, размерами покрупнее, поднялась с места,
принимая оборонительную стойку и размахивая своими ручонками-тростинками,
словно хотела прогнать Дула прочь. С его же территории. К собственному
удивлению и испугу. Дул заметил, что эта личинка - самец - уже почти
достигла половой зрелости. Как быстро пролетело время! Вот и этот скоро
сбросит свою кожу, чтобы стать грозной взрослой особью.
  Дул должен расправиться с сопляком прежде, чем сопляк успеет это сделать с
ним. Меньше всего он сейчас нуждался в конкуренции - пусть даже для этого
понадобится истреблять собственных детей.
  Босс Роки стоял посреди подсобки руки в боки и криво ухмылялся.
  - Вчера мы потеряли еще одну бригаду. Охранника и четверых рабочих, в
районе новых туннелей, где-то в глубине. - Он подождал, дав словам
впитаться в публику, однако большинство рабочих уже и так успело заметить
эту потерю.
  - Последние образцы проб показывают, что это богатейшая жила из всех, что
нам приходилось обнаруживать, и я не позволю сбить себя с толку
невежественным и суеверным трепом. Я знаю, откуда дует ветер... Говорю
заранее - сектантам хорошей жизни не обещаю. Мне требуется несколько
добровольцев, чтобы пошарить в дальних туннелях, и, если добровольцы не
обнаружатся, я назначу сам. - Босс Роки сделал непродолжительную паузу. -
Только не все сразу, - цинично пошутил он и обвел взором помещение.
  По глазам Босса Хэн тут же угадал, что он будет в числе первых назначен в
"добровольцы" за групповую драку, устроенную накануне. Однако он несколько
сомневался в своих предположениях. Скорее для того чтобы не доставить Роки
этого удовольствия, Хэн вышел из строя:
  - Я доброволец.
  Босс посмотрел на него сначала с удивлением, а затем с подозрением.
  - И я тоже. - Кип Даррон встал рядом с Хэном. Хэн почувствовал тепло и
приятное щекотание в области сердца, однако тут же постарался забыть о
нем, не желая признаваться в этом.
  Чубакка издал возглас изумления, а затем проворчал вопрос, в котором
осведомлялся о психическом состоянии Хэна.
  - Что он говорит? - переспросил Босс Роки.
  - Тоже хочет идти добровольцем, - ответил Хэн.
  Чубакка негодующе рыкнул, однако от дальнейших комментариев воздержался.
  - Еще один, - подытожил Роки и снова зашарил взглядом по комнате. - И ты,
Клорр. - Он ткнул пальцем в бывшего работника колонии, видимо вспомнив,
что он больше прочих отличился во время свары, инспирированной Хэном. - Со
мной идет один охранник и вы четверо. Одевайтесь. Пошевеливайтесь.
  Роки не тратил времени даром. Хэн теперь уже привычно и без промедлени
натянул теплоспецовку и кислородную маску. Он включил прогрев и с
удовлетворением ощутил, как мягкие волны тепла раскатываются по телу.
Чубакка был уморителен в своем балахоне с пустым третьим рукавом на груди,
который он то и дело прихлопывал к торсу.
  Кип с Чубаккой не спускали с Хэна глаз, гадая, что же он задумал. Хэн чуть
развел руками в стороны, дав знак отложить вопросы до времени.
Естественно, план у него уже вызрел.
  Один из стражников с напряженным видом переминался, перекидывая бластер с
одного плеча на другое.
  - Двигаем! - бросил Роки, хлопнув в ладоши. Четверо добровольцев и второй
стражник выстроились у входа в длинную продолговатую металлическую
комнату, в которой содержался подземный флот вагонеток. Когда они вошли
внутрь, Босс Роки открепил три вагонетки от основного состава. Роки со
стражником сели в передний, в то время как прочие забирались в остальные
два.
  - Эй, а как насчет инфракрасных стекляшек? - напомнил Хэн. - Если там и в
самом деле обитает какая-то нечисть, должны же мы увидеть ее, прежде чем
попадемся в зубы.
  Роки с высокомерным видом напялил очки и ответил:
  - Обойдешься, шахтер одноразовый. Он включил автопилот на панели передней
вагонетки. Свет погас, и противоположная дверь со стоном отворилась,
наполняя ангар холодным разреженным воздухом.
  - Да, неплохо сказано, - заметил Хэн и тут же схватился за кислородную
маску, поглубже натягивая ее, словно пытался тем самым возместить
отсутствие очков.
  Клорр, который с меньшим энтузиазмом, чем остальные, относился к этой
вылазке, тихо и полуобморочно постанывал. Их небольшой состав дернулся с
места, наращивая скорость, и в самом скором времени пулей устремился по
черным туннелям. Воздух шелестел, когда они проносились мимо осыпавшихс
туннелей, выдолбленных предшествующими поколениями рудокопов.
  Когда ветер, вызванный их прорывом в туннель, утих, смешавшись с прочими
шумами, Кип наклонился вплотную к Хэну и пробубнил сквозь кислородную
маску:
  - Есть у меня одно такое предчувствие, что мы серьезно влипли. Хэн пожал
плечами:
  - Есть у меня одна такая идея, и, если она сработает, мы выберемся из
болота.
  Чубакка издал скептический звук, однако закончил его в несколько
вопросительной тональности.
  - Пораскинь мозгами, Чуви. Люди постоянно пропадают в одном и том же месте
- а что, если они нашли путь к бегству? Они отправляются в неразработанные
туннели и там исчезают. Нам с тобой хорошо известно, что здесь уйма
незаконных спайсодобытчиков и еще больше нелегальных заброшенных шахт, в
которых черт ногу сломит. Эта планета изрыта шахтами насквозь, так что
выйти по ним можно куда угодно.
  Хэн на минуту смолк, и затем продолжал, надеясь, что они уже усвоили, что
к чему:
  - Бригады Роки обычно комплектуются из одного охранника и пятерых
заключенных, практически слепых. А теперь предположим, что они свернули за
угол и внезапно обнаружили там выход на поверхность и свет, который вдруг
вернул им зрение? Они легко могут справиться с охранником и проложить путь
к свободе.
  - Роки уже однажды нашел такой туннель, но он завалил его камнями и
взорвал, так что нам не удалось испытать судьбу. Но если мне все же
выпадет возможность еще раз повидать Лею с детьми, я попытаюсь. Думаю, что
тут игра будет стоить любых свеч.
  - Мне эта мысль нравится, - откликнулся Кип. - Я пробыл в подземелье так
долго, что готов на все.
  Чубакка присоединился к ним, но с меньшим энтузиазмом.
  Они удалялись все глубже и глубже, то и дело закладывая крутые виражи и
скользя по прихотливым извивам туннелей. Несколько раз Хэну казалось, что
каменные стены вот-вот коснутся его головы, так что он чуть было не рухнул
на дно вагонетки. Страшно было даже представить себе, что может случиться,
если голова Чубакки зацепится за какой-нибудь выступ на такой-то скорости.
  В черных лабиринтах рудников Хэн снова вскоре утратил всякое представление
о времени. Он понятия не имел о том, сколько времени они так путешествуют,
как далеко забрались и на какой скорости мчатся вагонетки. Наконец Босс
Роки поставил командирскую вагонетку на тормоз и приказал заключенным
выгружаться. Охранник с шумом сбросил бластер с плеча.
  Хэн уделил самое пристальное внимание едва слышным шорохам, доносившимс
до него, пытаясь на слух установить местонахождение Босса Роки и
охранника. Это могло пригодиться на случай, если придется спешно
ретироваться при удачно сложившихся обстоятельствах. Однако они забрались
так глубоко, что трудно было даже вообразить, в каком направлении нужно
двигаться, чтобы попасть на поверхность.
  - Следуйте за мной, - распорядился Босс Роки. - Один - впереди, а охранник
прикроет тыл.
  Хэн услышал шевеление и вздох, в котором трудно было прочитать нетерпение.
Вскоре кто-то протиснулся вперед. Кип? Нет, судя по недовольному стону,
это был Клорр, бывший тюремщик.
  Босс Роки порылся в своей штейгерской планшетке, доставая какой-то прибор.
Хэн расслышал характерное пощелкивание и попискивание электронной
аппаратуры. Похоже, детектор. Хэн навострил уши: судя по доносившимс
звукам. Роки двигался со сканером от стены к стене.
  - Спайсы просто со всех сторон, - донесся его голос, в котором
чувствовалось волнение. - Как мы и думали. И наибольшая концентрация жил
впереди. Двигаемся.
  Клорр споткнулся в темноте, поспешая за Боссом. Хэн слепо брел вперед. Он
чувствовал, что Кип вцепился в его запястье, а вибрирующее сквозь маску
сопение Чубакки доносилось совсем рядом.
  Чем дальше они продвигались, тем холоднее становилось в туннеле. Голые
пальцы Хэна уже опасно похрустывали при самой невинной попытке согнуть их.
Он повернул рукоятку реле на скафандре, однако новый приток тепла не
отогнал тревожного холода в сердце.
  Пощелкивание детектора Роки с каждым шагом становилось все учащеннее и
сильнее, - казалось, в подземелье совсем разошелся в буйной песне какой-то
электронный соловей.
  - Концентрация возрастает, - с удовлетворением отметил Роки. - Вот они где
- самые плотные, самые свежие спайсовые жилы из тех, что нам до сих пор
попадались. Так что, любезные, работы вам хватит еще на несколько
поколений - если начнете размножаться.
  Под трели детектора они все глубже забредали в сказочные спайсовые кущи.
Если не принимать во внимание их настороженного сопения,
спайсовый туннель казался лабиринтом безмолвия.
  Хэну на миг показалось, что он различил