ажение. Почему он 
почувствовал себя испуганным, подавленным?.. Почему ему показалось, что он уже 
видел это когда-то, но забыл? "Это еще не все, -- продолжал он. -- Туннели, 
которые он помнит, могут быть геотермическими вентиляционными ходами. Я думаю, 
что вулканические долины были джунглями до того, как туда пришли компании, 
занимающиеся торговлей фруктами". 

Он бросил взгляд на Крей. Ее руки оставались на плечах Никоса, она внимательно 
вглядывалась в его лицо. 

Отсутствовала какая-либо визуальная, слуховая или обонятельная память. Лишь 
простое знание того, что было. 

В его мозгу оставалось ощущение чего-то забытого, но когда он приближался к 
этому воспоминанию, оно исчезало, как свет с поверхности воды. 

"Белзавис находится на границе Сектора Сенекс", -- продолжал Люк через некоторое 
время. "Он расположен на огромном расстоянии от Йетума. Ты не знаешь, Крей, как 
называется долина, где построен купол?" 

"В ледниках есть две или три вулканических долины с куполами, -- проговорила 
Крей. -- Купола представляют собой стандартный световой усилитель с 
антигравитационными системами для снятия напряжения. "Бретфлен Корпорейшен" 
построила первый из них двенадцать или четырнадцать лет тому назад над 
Плавалом". 

Она остановилась, как бы услышав впервые слово "Плавал". 

"Плеттвелл, Колодец Плетта, -- поправила ее Лея, -- Шахта Плетт". 

"Когда там появились колонии?" 

Лея покачала головой. "Мы попросим Арту ответить точно, но, по крайней мере, лет 
двадцать пять или тридцать тому назад. Девятый квадрант хорошо изолирован. 
Находящиеся там системы достаточно хорошо удалены. Это место было бы идеальным 
для Рыцарей Джедаев, решивших спрятать там свои семьи, подвергавшиеся опасности 
со стороны Императора". 

Лея встала. В своем белом плаще с рельефно ниспадавшими складками она казалась 
мерцающей скульптурой. 

"Они спрятали детей в шахте, -- проговорила она. -- А после этого они исчезли, и 
теперь неизвестно, кто они были". 

Лея нахмурилась и вновь предстала в роли озабоченного дипломата. "Белзавис 
является независимым союзником Республики, -- сообщила она. -- Они стараются 
жить уединенно, возможно, оберегая секрет местного сорта кофе и шелка. Но я 
думаю, они позволят мне ознакомиться с имеющейся у них информацией. Мы с Хэном 
можем воспользоваться Фальконом и вернуться обратно еще до окончания Часа 
Встреч. Мне кажется, там будет замечательно, -- задумчиво добавила она. -- 
Интересно, как дети..." 

"Только не это!" -- Люк схватил ее за рукав, словно пытаясь физически удержать 
ее. Лея и Крей замерли от удивления, но он со странной настойчивостью повторил: 
"Не надо брать с собой детей!" 

В следующее мгновение он сам удивился своей горячности и попытался определить 
причину своего испуга. 

Единственным его ощущением было предчувствие чего-то плохого, что может 
произойти, -- некое видение темноты, которая съеживается и собирается в одну 
точку. 

Он покачал головой. "В любом случае, если там такие люди, как Драб Маккам, там 
детям не место". 

"Не волнуйся", -- голос Леи прозвучал успокаивающе. Вслед за Люком ее глаза 
остановились на привязанной ремнями фигуре, продолжавшей издавать невнятные 
звуки. По экранам мониторов пробегали хаотичные блики красного и желтого цвета. 
"Мы будем осторожны, -- тихо добавила она, -- но мы найдем их, Люк. Или же 
узнаем, куда они исчезли". 

В безмолвном сиянии световых шаров, играющем на ее белоснежном плаще, Лея 
спустилась вниз и погрузилась в бархат иторианской ночи, нарушаемой праздничной 
иллюминацией. 

Глава 3 

Таттуин. 

Пустыня. Пронизывающий ночной холод. Ветер стих, и осталась одна темнота. Люк 
лежал, глядя на низкую саманную арку потолка своей комнаты, едва видимую в 
тусклом свечении датчиков на конденсаторе влаги, находящемся во дворе за окном. 

Ночную тишину заполняли уютные убаюкивающие звуки домашней техники. Пощелкивал 
аппарат по изготовлению йогуртов тетушки Беру, жужжала гидропонная установка 
дядюшки Оуэна, тихонько шумела охранная сигнализация. 

Почему же ночь казалась такой настороженно-молчаливой? 

Почему в груди теснился ужас, предчувствие какого-то чудовищного преступления, 
призрак которого медленно приближался из мрака? 

Он встал с кровати, накинул на плечи одеяло. Ступеньки были слишком высокими для 
его замерзших детских ног. Запах пустыни раздражал ноздри, холод неприятно 
щекотал лицо. 

Люк был еще очень юн. 

За лестницей, на которой он стоял, за погруженным в сон двором фермы 
расстилалась неподвижная пустыня. Огромные звезды горели на совершенно темном 
небе каким-то сумасшедшим огнем. 

Он смотрел на бесконечную пустыню, с ее дюнами и солончаками, бесформенную, 
словно затаившуюся в темноте. 

Она таила в себе опасность. Огромная и ужасная опасность, неотвратимо 
приближающаяся к одинокому дому. 

Люк проснулся. 

Широко открытыми глазами смотрел он на высокие арки и вычурные подвески в виде 
стеклянных виноградных лоз. Ажурные цветы прикрывали окна и световые шары среди 
деревьев во дворе, отбрасывая на стены кружевные тени. Стояла глубокая ночь, но 
отовсюду доносилась музыка. Сотни свадеб, танцы по случаю воссоединения, песни -- 
планета веселилась. Вокруг шумел Итор, в воздухе плыл запах джунглей, медовый и 
пряный аромат зелени и десятков распускающихся ночью цветов. 

Таттуин... 

Почему ему приснился дом его детства? Почему ему снова привиделась та ночь, 
когда с замиранием сердца он предчувствовал приближение опасности? Тогда это 
были Песчаные Люди, Тусканские Рейдеры. Один из них оказался у самой ограды и 
задел сигнализацию. Дядюшка Оуэн как раз вышел из дома в поисках Люка, и тут 
послышался первый отдаленный рев бантха. Если бы Люк не проснулся заранее, то 
вряд ли бы им удалось предупредить нападение Песчаных Людей. 

Почему же и на этот раз он ощущал такое же напряженное молчание, словно 
предвещавшее приближение зла? 

Что же почувствовал он в момент сеанса с Никосом, когда коснулся хранящихся в 
его электронном мозгу воспоминаний? 

Люк встал с постели и, обернувшись простыней как в детстве, подошел к окну. 

-- Есть птица, что поет в ночи для королевы. -- 

Лея и Хэн уехали. Они использовали нападение Драба Маккама в качестве предлога 
для отъезда, выразив обеспокоенность за судьбу своих детей. Вожди иторианцев 
согласились с тем, что время их визита следует сократить и они должны вернуться 
на Корускант, так как невозможно гарантировать их безопасность. Сам же Драб 
Маккам оставался на попечении Томла Эла. Он по-прежнему пребывал во власти своих 
непонятных никому видений. 

Арту-Дету уехал вместе с Хэном и Леей, так как могла возникнуть потребность в 
его огромных компьютерных возможностях. Люк это понимал. Суетливый же и 
обстоятельный Си-Трипио был необходим здесь, для выполнения той странной и 
трудной задачи, которая и привела Люка на Итор. Для совместной работы с Крей 
Мингла и иторианскими докторами по интегрированию Никоса Марра обратно в 
человека требовался именно такой коммуникативный робот -- переводчик. 

Но сейчас Люку был необходим Арту. 

У него появилась новая идея. 

Перекинув простыню через плечо, он направился к двери. Си-Трипио, находившийся в 
пустой столовой Дома Гостей, включился в тот самый момент, когда Люк появился на 
пороге. Глаза робота сверкали в темноте, как круглые желтые луны. Люк жестом 
руки успокоил его: "Все в порядке, Трипио". 

"Могу ли я что-нибудь сделать для вас, мастер Люк?" 

"Спасибо, не сейчас". 

Робот опять опустился на стул, и Люк, спускаясь по ступенькам к наружной двери и 
пересекая террасу в темноте думал о том, что Трипио наверняка не отключился. 
Трипио было свойственно поистине человеческое любопытство. 

Как и Си-Трипио, Никос Марр пребывал в одном из помещений, выделенных для него и 
Крей, находясь в выключенном режиме, что для робота равнозначно состоянию покоя. 
Как и Трипио, он повернул голову на тихие шаги Люка. 

"Люк? -- Крей снабдила его особо чувствительными модуляторами голоса, который 
прозвучал сейчас как шепот, но громче шелеста синих листьев за окнами. Никос 
встал и подошел к люку. Его руки и плечи в призрачном освещении отливали тусклым 
серебром. -- Что это было?" 

"Я не знаю, -- ответил Люк. Они прошли в маленькую столовую, где он проводил с 
Никосом свой сеанс. Люк отстегнул футляр светового шара, и треугольный пучок 
желтоватого света упал на красную поверхность деревянного стола. -- Сон. А может 
быть, предчувствие". Он готов был спросить: "Ты видишь сны?" -- но вспомнил 
неприятную темную пустоту мозга Никоса и промолчал. Он не был уверен, понималли 
его ученик разницу между восприятием человека и его знаниями, понимал ли он 
вполне, что он потерял, когда он сам и его сознание были трансформированы. 

Вместо этого он поинтересовался: "Как ты осознаешь компьютеризованную сторону 
своего существования?" 

Человек в этом случае нахмурил бы брови, прижал бы большой палец к губам, 
почесал бы за ухом, -- в общем, сделал бы что-нибудь в этом роде. Никос же 
ответил незамедлительно с исполнительностью механизма: "Я знаю, что она есть. 
Если бы вы спросили меня о величине корня квадратногоиз "пи" или об отношении 
длины световых волн к частоте, я без колебания ответил бы вам". 

"Ты можешь генерировать произвольные числа?" 

"Конечно". 

Конечно. 

"Когда я зондировал твой мозг и коснулся твоих воспоминаний о планете детства, я 
почувствовал -- мне что-то мешает. Ко мне что-то тянулось, пыталось достать... 
что-то злое, что-то..." Произнося это вслух, он понимал 

теперь, что он ощущал. "Что-то осознанное. Ты бы мог войти в рецептивный транс, 
как бы медитируя с Силой, открыть ей свой разум и... образовать произвольный 
числа? Случайные координаты? Я дам тебе графический терминал -- здесь есть 
один... Ты проходил обучение Джедая, -- продолжал Люк, опершись о стол и глядя 
прямо в голубые искусственные глаза Никоса. -- Ты знаешь... ощущение, тяжесть и 
руку Силы, хоть ты и не можешь пользоваться ею сейчас. Мне нужно найти эту... 
эту помеху. Определить ту волну темноты, которую я почувствовал. Ты можешь это 
сделать?" 

Никос неожиданно улыбнулся, и это была улыбка человека, которого знал Люк. "Не 
имею ни малейшей уверенности, -- заявил он, -- но мы, конечно, можем 
попробовать". 

Утром, извинившись, Люк отказался от экспедиции к водопаду Дессиар -- одному из 
наиболее красивых мест Итора. Эту экспедицию организовал Томла Эл для него, Крей 
и Никоса. Когда они уехали, он разыскал Умво Мулиса. Высокий вождь иторианцев 
серьезно выслушал его не совсем понятную просьбу и пообещал сделать все 
возможное, чтобы выполнить ее. Затем Люк спустился к клинике, где находился 
напичканный обезболивающими средствами Драб Маккам. Было очевидно, что ему так и 
не удалось вырваться из своих кошмаров. 

"Убью! -- закричал он, натянув сдерживающие его ремни и хватая Люка когтистой 
рукой. Взгляд его голубых глаз был полон ярости. -- Это все отрава! Я вижу тебя! 
Вокруг тебя темнота! Ты -- это он! Ты -- это он!" Его выгибало дугой. Вопли его, 
казалось, исходили из самой глубины его тела, кромсаемого 

какой-то дьявольской мясорубкой. 

Люку уже приходилось ранее преодолевать темные стороны разума, как чужого, так и 
своего собственного, и сталкиваться с гораздо большим злом, чем может быть 
известно человеку, следуя по пути Силы... И бывало так трудно не свернуть в 
сторону... 

"Этой ночью мы даже попытались дать ему яррок, -- сказала дежурная врач -- 
изящная иторианка в красивом зеленовато-желтом костюме и накинутом сверху 
красном плаще. -- Но, очевидно, дозы, принимавшиеся им ранее и позволившие 
добраться сюда, сделали его организм сверхчувствительным. Мы повторим нашу 
попытку через четыре-пять дней". 

Люк бросил взгляд на искаженное гримасой лицо. 

"Как вы можете видеть, -- пояснила врач, -- ощущение боли и страха медленно 
ослабевает. Оно уменьшилось до девяносто трех процентов -- а было сто. Конечно, 
это слишком много, но лучше, чем ничего". 

"Его! Его! Его!" -- брызги слюны летели на грязную седую бороду Драба Маккама. 

Кого? 

"Я бы не советовала пытаться выйти на связь с его мозгом, пока процентная 
величина не снизится до пятидесяти", -- сказала иторианка. 

"Я согласен с вами", -- спокойно ответил Люк. 

"Убить вас всех!" 

И: "Они собираются..." 

"Вы записывали все, что он говорил?" 

"О, да, -- иторианка смотрела на Люка большими глазами цвета меди. -- Запись 
можно получить в отделе мониторинга в конце зала. Нам эти записи непонятны. 
Может быть, вам они принесут больше пользы". 

Но это оказалось не так. Люк прослушал все записанное -- все невообразимые 
варианты рычания и криков, фрагментов слов, о которых можно было лишь 
догадываться, и раздающиеся время от времени вопли: "Соло! Соло! Ты меня 
слышишь? Дети... Зло... Собираются здесь... Убьет нас всех". 

"Пунктуация -- это все" -- мрачно подумал Люк, снимая наушники. Содержится ли 
здесь одна мысль или их три? Или же все это -- только результат его кошмарных 
видений? 

Из бокового кармана Люк вынул печатные копии, полученные этим утром при 
использовании графического терминала. На одной стояли произвольные числа, 
названные Никосом. К ней была приложен распечатка, которую выдал несколькими 
часами позже центральный компьютер. Люк не мог еще толком объяснить, что все это 
значило, но интуиция подсказывала ему, что направление выбрано верно. 

В коридоре послышался стук каблучков Крей, и Люк не сдержал улыбки: даже 
отправляясь в джунгли, к водопаду, Крей надела сверхмодную обувь. До Люка 
донесло ее голос, и он отметил, что за последние шесть месяцев в нем все чаще 
ощущается нервозность. 

"Задача сводится к четырехкратному увеличению информационной емкости чипов, 
чтобы получить разложение по второй координате". Она была настоящим специалистом 
-- Люк это понимал. Его собственные знания по программированию роботов и их 
интеллекта ограничивались тем, чтобы отвлекать Трипио от его непрактичных идей, 
дабы он больше времени уделял детям Хэна и Леи. Но, обладая способностью 
постигать разные оттенки чувств, передаваемых человеческим голосом, он улавливал 
теперь в голосе Крей некоторую нотку отчаяния, проистекавшего, возможно, от ее 
собственных сомнений. 

"Хейвлин Вессел из исследовательского фонда "Техномик" сообщает в своей статье о 
возврате к старым, основанным на ксилене чипам, поскольку в данном случае 
возможно более тонкое разделение информации. Когда я вернусь в институт..." 

"И все-таки я придерживаюсь другого мнения, доктор Крей, -- голос Томла Эла 
напоминал посвистывание ветра в лесу. -- Это может оказаться невозможным, 
независимо от того, насколько тонко вы разделите информацию. Результатом в 
данном случае может стать его отсутствие, а Никос будет полностью неспособен на 
проявление человеческих чувств". 

"О, я думаю, вы ошибаетесь". Она вернула себе контроль над своим голосом. 
Казалось, что она просто обсуждает с коллегой-профессионалом новый язык 
программирования. "Конечно, необходимо еще многое сделать, прежде чем мы сможем 
исключить такую возможность. Мне говорили также, что в экспериментах по 
ускоренному обучению могут иметь место огромные прорывы при учете больших 
способностей человека к обучению. Я организовала второй курс ускоренного 
обучения по динамике информационного копирования". 

Ее голос затих в коридоре. "Как много еще нужно сделать", -- подумал Люк, 
беспокоясь о Крей. Она всегда так считала -- при достаточных усилиях и умелом 
маневрировании можно разрешить любую проблему. При этом она не принимала в 
расчет, чего ей это будет стоить. 

Люк же понимал, что это ей дорого обойдется. 

Он припомнил дни, наступившие после того, как у Никоса был диагностирован 
необъяснимый распад нервной системы. Тогда Крей шла по утрам на занятия после 
бессонных ночей, проведенных за изучением возможностей ускорителя терапии, 
который она привезла на Явин. Хрупкая, измученная, не обмолвившаяся ни единой 
живой душе, что она изучает на себе действие гипноза и лекарственной терапии, 
она пыталась выявить все возможные способы по спасению любимого человека. Потом 
Никос был госпитализирован, и Люку вспомнились ужасные ночные поездки в 
медицинский центр Корусканта, когда Крей торопила коллег-разработчиков, 
проводила бессонные ночи над своим проектом, стремясь обогнать прогрессирующую 
болезнь, а тело Никоса слабело и таяло на глазах. 

Крей удалось совершить чудо. Она спасла жизнь человеку, которого любила. 

Но был ли это в полном смысле человек? 

Он мог вспомнить весь текст старой детской песенки, но не был способен на какое-либо 
чувство -- ни на радость, ни на печаль, ни на ностальгию. 

"Люк?" 

Он услышал легкие, мягкие шаги в коридоре и одновременно с ними -- слабое 
механическое жужжание датчиков Трипио. Теперь они оба стояли на пороге комнаты -- 
сияющий золотистой отделкой Трипио и Никос, с его бледным, свинцового оттенка 
лицом. 

"Есть ли смысл в тех произвольных числах, которые я назвал?" -- поинтересовался 
Никос. 

На его серебристой руке и предплечье темнели мокрые пятна -- наверное, он стоял 
слишком близко к водопаду. Люк подумал, нашло ли отражение в блоках памяти 
Никоса то ощущение красоты водопада, которое тот испытывал, стоя рядом с любимой 
женщиной. 

"Это координаты, -- Люк коснулся печатной копии, лежавшей перед ним на небольшом 
столе. -- Это координаты туманности Лунный Цветок, для выхода на Внешнее Кольцо 
за пределы системы К семь сорок -- девять. Там ничего особенного не происходит и 
никогда не происходило, но я договорился с Умво Мулисом, чтобы мне предоставили 
корабль. Я просто думаю, что надо все проверить". 

Один из самых важных уроков, которые усвоил Люк, приняв в себя Силу, состоял в 
том, что необходимо отбросить все доказуемые реальности и довериться интуиции. И 
окружающие привыкли не задавать ему вопросов -- человеку, который уничтожил 
Звездный Разрушитель. 

Трипио, правда, поинтересовался: "Я буду сопровождать вас, мастер Люк?" 

"Конечно, Трипио, -- Никос отступил назад, чтобы не заслонять его. -- И я тоже. 
И Крей, я надеюсь". Он повернул голову, и Люк тоже услышал чьи-то быстрые шаги. 
В дверях появилась Крей. 

"На что ты надеешься?" -- улыбнулась она Никосу и привычным движением обняла 
его. Никос с некоторым опозданием обнял ее в ответ. Как Люк и предполагал, Крей 
была безукоризненно одета и выглядела прекрасно в своем черно-белом платье, с 
которым контрастировал яркий шарф, живописно повязанный на соломенных волосах. 

"Надеюсь, что ты не откажешь составить компанию Люку и Трипио, которые 
собираются отправиться к туманности Лунный Цветок, чтобы исследовать все, что 
будет достойно внимания. У Люка есть план действий". 

"Да, но я..." -- она умолкла на полуслове. Люк понимал, что Крей считала своей 
первостепенной задачей продолжение работы по реабилитации и восстановлению 
подлинного человеческого облика Никоса, проводимые совместно с Томла Элом. Но 
она сдержала себя и озабоченно взглянула на Люка. "В чем дело, Люк? Что это за 
поле произвольных чисел, о которых мне рассказал вчера Никос?" 

"Может быть, это ничего еще не означает, -- Люк поднялся, выключил монитор и 
положил распечатку в боковой карман. -- Ты, Крей, и ты, Никос, -- вы оба прибыли 
сюда с определенной целью, чтобы... помочь тебе, Никос. Это не..." 

"У вас ведь тоже была своя работа на Явине, -- возразила Крей. Ее карие глаза 
встретились с его взглядом. -- И все же вы приехали сюда вместе с нами". 

"Там может оказаться много непредвиденного, -- Никос тронул Люка за плечо, -- 
Соперничающие между собой части имперского флота представляют определенную 
опасность, а Принцы Старых Династий в Секторе Сенекс, пытаясь ухватить кусочек 
власти, все время выдумывают что-нибудь новенькое. Попросите Умво Мулиса дать 
вам корабль побольше