ься, Ландо, жми на все педали.

 Календа понимала,  что проблем у нее еще хватит. И с избытком. Не зр
же ее посадили в  этот карцер,  а не за стол информационного центра.  Но
вряд  ли  стоит  осуждать  бравого  капитана "Наритуса",  с  подозрением
относящегося к  непрошенной гостье.  Да  еще  и  без  всяких документов.
Разведслужба не  имеет  привычки  посылать  своих  агентов  с  секретным
заданием, снабдив их служебным удостоверением с фотокарточкой и печатью.
Даже если бы у  нее было с собой удостоверение личности,  то оно было бы
липовым от  начала  до  конца  и  соответствовало разработанной для  нее
легенде с того момента, как она очутилась в Кореллианской системе. Но то
удостоверение она уничтожила,  причем давно. А придуманная для коррелиан
легенда лопнула, как мыльный пузырь. Причем с треском.
 Перед  членами экипажа "Наритуса" сидела  неприглядного вида  молода
женщина  в  жеваном  спортивном  костюме.  И  костюм,  и  женщину  давно
следовало бы как следует почистить.  Но Календа не собиралась ни просить
дать ей возможность принять душ,  ни свежую одежду.  Не до того. Пока ее
только обыскали:  нет  ли  у  нее  при  себе оружия.  Досконально ее  не
обыскивали,  да ей и не хотелось,  чтобы в присутствии такой уймы народа
была обнаружена та полоска с информацией.  Упаси Бог! На этот счет у нее
есть приказ.
 Была у Календы и другая забота. Это "Страшила", которого она угнала с
Кореллианы.  Уж корабль-то эти люди обыскивают весьма тщательно, и их за
это не стоит осуждать.  Да вот беда:  она,  Белинди Календа, не имеет ни
малейшего  представления о  том,  что  находится на  борту  угнанного ею
летающего гроба.  Не нужно обладать слишком богатым воображением,  чтобы
представить себе,  что  там  может быть.  А  быть там могут такие штуки,
которые  могут  доставить ей  большие неприятности.  Но  зачем  забегать
вперед, к чему будить лихо, пока тихо?
 Открылся наружный люк дисциплинарного отсека,  судя по  звуку,  затем
спустя  несколько  минут  отворилась дверь  ее  карцера.  Бывалого  вида
служака, на попечении которой она находилась, вошла в помещение.
 - Все  еще  проверяют  вашу  легенду,  -  проговорила она.  -  Служба
безопасности подтверждает, что ими получена кодовая фраза от вас, но они
указывают, что ее мог использовать и посторонний человек.
 Календа  кивнула.  Уж  ей-то  известно по  крайней мере  три  способа
раздобыть  кодовые  фразы.   Вот   почему  руководство  разведслужбы  не
принимает их на веру, даже если голос совпадает с эталоном.
 - И  вас  прислали ко  мне,  чтобы  взять отпечатки пальцев,  сделать
снимок моей сетчатой оболочки глаз и образец ДНК, - проговорила Белинди.
 Служащая наклонила набок голову и криво усмехнулась:
 - Во  всяком случае,  вам  известна процедура проверки "на вшивость",
которую применяют наши  гэбисты.  Если вы  -  подставная утка,  то  ваши
специалисты знают свое дело.
 Что на это скажешь? Поэтому Календа лишь промолчала.
 - Вы  не  изменили своего  решения относительно того,  чтобы  сделать
заявление? - спросила охранница.
 - Прошу прощения,  -  отозвалась разведчица.  - Но я получила приказ.
Приказ исходит от самого главы государства.
 Ну,  не  вполне от главы государства,  подумала Белинди про себя.  Но
ведь муж главы государства - человек, достаточно близкий к ней, хотя им
его звучит и не так внушительно.
 - Я  должна  передать то,  что  мне  приказано,  только  трем  лицам:
адмиралу Акбару, Мои Мотме или Люку Скайвокеру, - продолжала Календа.
 Это тоже не вполне точно,  хотя и недалеко от истины.  Хэн Соло велел
ей передать пластинку с информацией одному из трех перечисленных лиц,  и
никому больше.  Если этого условия не выполнить,  то ее содержание будет
известно  капитану  "Наритуса"  через  какие-то  пять  минут.   А  этого
допустить нельзя.  И без того много каналов утечки информации.  Чтобы не
вызвать паники,  да и  по ряду других причин,  нельзя,  чтобы сведения о
готовящемся заговоре с  целью  инициировать взрыв  звезды стали известны
посторонним людям.
 - А не многого ли вы захотели, а? - покачала головой охранница.
 - Не  я  пишу приказы,  подруга.  Я  их только выполняю,  -  отрезала
Календа,  про  себя  добавив:  "После  того,  как  я  их  переписала  по
собственному усмотрению".
 - Клянусь пылающими звездами, как бы мне хотелось, чтобы и мне писали
такие приказы те же самые люди,  -  ответила охранница.  - Похоже на то,
что пожелания ваши сбываются.
 - Что? - воскликнула Календа. - Что вы хотите этим сказать?
 - Я мигом,  - проговорила женщина и с этими словами вышла из карцера.
Календа заметила, что она оставила дверь открытой.
 Это что -  ловушка? Наверное, они решили, что если она не та, за кого
себя выдает,  то воспользуется возможностью для побега. Может, и в самом
деле следует сбежать? Что имела в виду эта женщина, говоря о том, что ее
пожелания сбываются? Уж не намерены ли эти люди пригласить какого-нибудь
специалиста  по  выколачиванию признаний?  Во  всяком  случае  в  словах
охранницы кроется какая-то угроза. Хотя нет. Зачем морочить себе голову?
Допросить ее  давно бы смогли,  если бы захотели.  Пусть ее допрашивают.
Ничего, кроме правды, они не узнают.
 И  все-таки мысль о  том,  что  кто-то  намерен использовать новейшую
аппаратуру, чтобы проводить какие-то опыты над ее сознанием, не очень-то
утешала Календу.
 Когда охранница вернулась в  сопровождении высокого угрюмого мужчины,
мысль эта  показалась молодой женщине еще  менее утешительной.  Кто это?
Дознаватель?  Высокий,  худощавый  мужчина,  белокурые  волосы,  голубые
глаза.  Одет в  форму пилота-истребителя Республиканского флота,  но без
знаков различия.  На  дознавателя совсем не  похож.  И  лицо его кажетс
знакомым. Они с ним никогда не встречались, это факт. И все-таки...
 - Меня зовут Скайвокер, - произнес незнакомец. - Вы хотели поговорить
со мной?

 Глава четверта

ДОМАШНИЕ ЦВЕТЫ

 "Сокол" плавно сошел  с  орбиты для  парковки,  по  которой вращалс
вокруг  Дролла,  и  устремился  к  поверхности  этой  планеты.  Чубакка,
занимавший свое привычное место второго пилота в правой части командного
отсека, издал нервный стон, увидев приближающуюся к ним землю.
 - Не  надо беспокоиться,  -  произнес Кью-найн,  привинченный к  полу
сзади  Чубакки.  -  Вы  значительно углубились в  оборонительные порядки
Дролла.  Наша  стратегия по  принципу "тише едешь -  дальше будешь" дала
свои результаты.
 - Мне бы твою уверенность,  Кьюнайн,  - заметил Эбрихим. Из-за своего
маленького  роста  дроллу  пришлось  встать  на  сиденье  пилота,  чтобы
смотреть в передний иллюминатор.  Он был привязан,  хотя и понимал,  что
едва  ли  ему  придется  оставаться  на  одном  месте,  если  обстановка
осложнится.
 Для дролла Эбрихим был высок,  хотя и понимал,  что такое определение
человеку ничего не скажет.  Рост его составлял метр с четвертью.  У него
была короткая густая шерсть,  которая была светлее на  лице и  на горле.
Подобно всем дроллам, у него были короткие, оснащенные когтями, покрытые
шерстью  ноги  и  руки.  Как  и  большинство  дроллов,  если  судить  по
человеческим стандартам,  он был тучноват.  В глазах дроллов это не было
недостатком,  но  некоторая полнота вдобавок к  волосатости представляла
известное  неудобство для  такого  преисполненного чувства  собственного
достоинства дролла,  как Эбрихим.  Особенно когда он имел дело с людьми.
Слишком уж  многие из  них готовы были относиться к  дроллу как к  живой
плюшевой  игрушке.  Уж  не  поэтому  ли  дроллы  так  старались казатьс
чересчур важными.
 Кьюнайн обратился к Чубакке.
 - Мой хозяин зачастую слишком осторожничает,  -  сказал он.  - Я рад,
что вы не похожи на него.
 - Я  совсем не  осторожничаю,  но  я  в  то  же  время  не  настолько
самоуверен,  как некоторые.  Защитные системы Дролла не  усложнены.  Они
предназначены для  обнаружения  скоростных  судов,  имеющих  агрессивные
намерения. Думаю, мы миновали все заградительные линии, которые известны
мне и которые смог обнаружить наш корабль,  но это вовсе не значит,  что
мы гарантированы от сюрпризов.
 Простонав, Чубакка замотал головой.
 - Если допустить,  что я  вас правильно понял,  то  я  вполне с  вами
согласен,   -  проговорил  Эбрихим.  -  Я  тоже  встретился  со  многими
неожиданностями во  время данного путешествия.  -  Он посмотрел на экран
монитора,  установленного в  командном отсеке,  и  увидел на  нем  троих
детей,  лежавших в  каюте на  своих койках,  использовавшихся в  обычное
время в качестве кушеток.
 Хорошо, хоть в данную минуту эти сорванцы не безобразничают. Когда же
они разойдутся, то хоть вон беги. И какого рожона он согласился стать их
наставником,  только небу  известно.  По  своей глупости он  решил,  что
преподавание основ кореллиановедения детям могущественной и  влиятельной
женщины окажется делом не только занимательным,  но и даст ему,  старому
дроллу,  ряд преимуществ,  которых иначе у него бы не появилось.  Но эта
временная и "увлекательная" работа привела к тому, что в него стреляли и
выгнали за пределы планеты.
 - Все образуется, - успокоительным тоном произнес Эбрихим. - Спокойно
приземлимся на  поверхность родной для  меня  планеты.  Там  вы  сможете
отремонтировать свой... э-э-э... корабль.
 Эбрихим  хотел  было  наградить  "Сокол"  непочтительной кличкой,  но
вовремя спохватился,  увидев выражение лица  Чубакки.  Отношение вуки  к
этому  летающему  саркофагу  было  довольно  сложным.   Он  то  пел  ему
дифирамбы, то проклинал его на чем свет стоит.
 - Небольшие ремонтные работы  ничуть не  помешают кораблю,  пока  вс
система подвергается воздействию гравитационного поля, - подхватил слова
Эбрихима  Кьюнайн.   Кьюнайн  Эксту  смутно  напоминал  своего  далекого
родственника -  астромеханического дройда  серии  "К-2".  Говоря точнее,
роботы   серии    "Кьюнайн"   представляли   собой    опытный   образец,
смонтированный на  шасси  Арсевен более  поздней модели.  К  результатам
опыта специалисты подходили двояко. Одни утверждали, что опытный образец
- это  крест  на  инженерной  мысли.  Оптимисты  же  придерживались того
мнения, что делать окончательные выводы еще слишком рано.
 Поведение Кьюнайна не  всегда служило аргументом в  его пользу.  Чаще
всего  он  лишь  досаждал всем.  Создавалось такое  впечатление,  что  у
Кьюнайна этакий бзик -  выводить своего хозяина,  да и  не только одного
его,  из  равновесия,  а  затем доказывать свою незаменимость.  Во врем
нападения  мятежников  на  резиденцию  генерал-губернатора Кьюнайн  спас
жизнь Эбрихиму.  Это обстоятельство лишний раз напомнило наставнику,  до
чего  полезно иметь  в  своем распоряжении шибко умного дройда,  который
страсть как любит проявлять инициативу.  Но  при всех своих достоинствах
Кьюнайн умел быть чрезвычайно назойливым и надоедливым.
 Во-первых,  Кьюнайн постоянно самосовершенствовался,  включая в  свою
конструкцию  все  новые  узлы.  Он  обзавелся  собственными рипалсерами,
которые позволяли ему  двигаться в  тех  случаях,  когда перемещаться на
колесах  невозможно.  Установил  голосовую  приставку,  позволяющую  ему
осуществлять  связь  с  помощью  человеческой  речи,  а  не  посредством
условных гудков и писков,  как это делают обыкновенные астромеханические
дройды.  Правда, Эбрихим не был уверен, что Кьюнайн, наделенный речевыми
способностями,  -  это такое большое приобретение.  После того как дройд
обзавелся голосовой приставкой, он стал страдать недержанием речи.
 - А чем мы займемся после того, как ремонтные работы будут завершены?
- поинтересовался Кьюнайн, демонстрируя упомянутую выше слабость.
 - Не  кричи "гоп",  пока  не  перепрыгнешь!  -  назидательно произнес
Эбрихим, пытаясь закрыть вопрос.
 - Это  не  ответ,  -  возразил  Кьюнайн.  -  Он  не  содержит никакой
информации.
 - Наверное,  потому что никакой информации у меня нет,  - раздраженно
проговорил Эбрихим.  -  Честное слово,  Кьюнайн,  до  чего же  ты умеешь
выводить из себя. После того как мы совершим посадку, я надеюсь, что мне
удастся связаться со  своими  родичами,  которые помогут нам  где-нибудь
укрыться,  пока  мы  получим нужную  информацию.  Основная наша  забота,
разумеется,  дети. Мы должны обеспечить их безопасность. Правда, как это
сделать, ума не приложу.
 - Никто не знает,  как сделать невозможное,  - довольно ехидно сказал
Кьюнайн.
 - Что правда,  то правда,  -  согласился Эбрихим.  -  У  этих "цветов
жизни" просто какой-то талант попадать в неприятные истории.
 - Вы слишком недооцениваете их способности, - отрезал Кьюнайн.

 Джайна,  Джесин и  Анакин лежали на  своих койках в  одном из  тесных
отсеков "Сокола".  Надлежащим образом закрепленные ремнями безопасности,
они старались лежать тихонько и не безобразничать.  Во всяком случае это
можно  было  сказать  о  близнецах.  Анакину  же  стоило  немалого труда
подавить в себе желание что-то делать, куда-то бежать.
 - Мне надо встать, - заявил мальчуган.
 - Не надо,  - отрезал Джесин, которому поднадоело шефство над младшим
братом,  которое  они  по  очереди осуществляли с  сестрой Джайной.  Еще
десять минут, и начнется дежурство Джайны, пусть у нее болит голова. Так
что причина радоваться у Джесина была.
 - Я должен встать, - повторил Анакин.
 - Зачем?  -  не поддавался на каприз брата Джесин. - Какие еще у теб
заботы? - Вопрос праздный, мальчик постарше знал, что Анакину непременно
нужно бежать в командный отсек и нажимать там кнопки. Но самое страшное,
он, вероятно, будет нажимать нужные кнопки. Умение Анакина разбираться в
электронике и  разных механизмах было  для  Джесина еще  одной  головной
болью.  Похоже на то, что Сила Джедая, которой наделен малыш, уводит его
куда-то  в  сторону.  При  всем при  этом слово "вероятно" не  очень-то,
пожалуй,  уместно на космическом корабле, в особенности таком допотопном
и ненадежном, как "Сокол".
 - Ну, эээ, мне надо...
 - Только не говори,  что тебе надо в  ванную,  -  оборвал его старший
брат,  догадавшись,  какое объяснение сейчас последует.  - Ты только что
ходил туда.
 - Это верно,  -  согласился Анакин.  -  Но, знаешь, мне надо встать и
найти... эту... пластинку с книжным текстом. Хочу почитать.
 - Послушай,  братец,  -  сказала Джайна. - Что мы, такие уж олухи? За
кого он нас принимает? Разве мы были такими в его возрасте?
 - Наверно,  были, - признался Джесин. - Надеюсь только, что у нас это
лучше получалось.
 - Что у вас лучше получалось? - поинтересовался малыш.
 - Придумывать разные  отговорки,  -  объяснила  девочка.  -  Если  уж
собрался отлить пулю,  то  сначала продумай все до конца.  А  то тебе не
поверят.  Потом, пластинка с книжным текстом - отговорка неубедительная.
Ты и читать-то почти не умеешь.
 - Я уже выучил все цифры и буквы.
 - Но разве ты сможешь прочитать целую книгу?
 - Наверно, смогу, - ответил Анакин, которому и самому показалось, что
он не сумел никого убедить. - И все равно мне надо встать.
 - Анакин,  тебе нельзя идти в командный отсек,  -  вздохнул Джесин. -
Нельзя,  и  точка.  Если  мы  тебя  отпустим,  Чубакка вышвырнет тебя из
отсека, и у тебя будут неприятности, и у нас будут неприятности. А зачем
нам это нужно?
 - Хорошо,  хорошо,  -  согласился малыш. - Но можно я просто встану и
поищу свою пластинку с текстом?
 - Нет, нельзя. Никому из нас нельзя вставать. Все взрослые заняты, им
нельзя мешать.  И  мы  не  должны разгуливать по кораблю:  вдруг "Сокол"
качнет,  тогда мы все шишек себе понаставим. Я не должен подниматься, ты
не должен, никто не должен, пока Эбрихим не разрешит. Договорились?
 - Договорились,  -  кислым голосом ответил Анакин.  -  Но  можно  мне
просто...
 - Нет! - оборвал его Джесин. - Лежи спокойно и не болтай.
 Джесин подождал с минуту,  чтобы узнать, что будет делать его младший
братишка.  Наверняка он  будет или кипятиться,  или же  сердито молчать,
время  от  времени бормоча что-нибудь  насчет  того,  как  несправедливо
устроен мир. Пусть лучше будет последнее - так спокойнее.
 Минуту спустя с нижней койки до него донеслись бубнящие звуки. Джесин
с  облегчением вздохнул.  Теперь весь фокус в том,  чтобы помалкивать до
тех пор,  пока Анакин забудет,  что он сердится.  Иначе пацан разозлитс
оттого, что ему пришлось молчать, пока брат и сестра чесали языками.
 В  который раз за эти последние несколько дней Джесин убедился в том,
сколько же хлопот доставляли они своим родителям.
 За  это время они с  Джайной повзрослели.  Бегство из "Корона-хауса",
сопряженное с  сумятицей и  хаосом и  чувством страха,  полет к  планете
Дролл  -  все  это  казалось эпизодами фильма  ужасов,  в  которых  ужас
сочетался с переживаниями и дешевой комедией.  Ужас они испытали в самом
начале,  когда на их корабль напали патрульные суда мятежников и  успели
причинить ему  некоторый ущерб,  прежде  чем  Чубакка  успел  их  сбить.
Волнения начались после  того,  как  Чубакка  кое-как  починил  бортовые
системы,  и все переживали, доберутся ли они на этой развалюхе до Дролла
даже  при  самом  щадящем режиме  двигателей,  поскольку вуки  не  хотел
рисковать.  Что  же  касается дешевой комедии,  то  она начиналась,  как
только в одном отсеке оказывались Чубакка, Кьюнайн и Анакин.
 В  довершение всех бед в  спешке,  сопровождавшей бегство из  объятий
смутной Кореллианы,  не  удалось собрать свои вещи.  У  каждого из  юных
пассажиров "Сокола" было  ровно  два  комплекта одежды -  то,  что  было
надето на них во время начала осады, и еще один комплект был сшит из тех
вещей,  которые их родители оставили на борту корабля.  Кьюнайн оказалс
замечательным портным,  он перешил из взрослой одежды костюмы для детей.
Но  комбинезоны были  им  великоваты.  А  противный Эбрихим заставлял их
стирать одежду после каждой смены.  Между тем сам ничего не  надевал.  И
это называется справедливость!
 Немало хлопот доставлял им и Анакин.
 Джайне и Джесину приходилось не только самим заботиться о себе,  но и
присматривать за младшим братом. Близнецы очень скоро поняли, что мешать
малышу  попадать в  неприятные истории  оказалось занятием гораздо менее
интересным, чем помогать ему в этом.
 Стирка и  забота о младшем братишке -  не только это делало близнецов
взрослыми. У них были и более серьезные проблемы.
 К примеру, одной из таких проблем было умение хранить тайны. Во врем
их  пребывания на  Кореллиане,  еще до  мятежа,  Анакин каким-то образом
обнаружил огромное, существовавшее еще с незапамятных времен устройство,
находящееся под  землей,  назначение которого было совершенно непонятно.
Малыш  привел  к  этому  устройству брата  с  сестрой и  Кьюнайна.  Дети
рассказали о своей находке родителям,  Эбрихиму и Чубакке, но ни один из
них  не   имел  ни   малейшего  представления,   что  это  за   система.
Единственное,  что  они знали наверняка,  это то,  что громилы из  "Лиги
защитников прав человека" ищут это сооружение,  хотя и  непонятно зачем.
Джесин  решил,  что  надо  что-то  предпринять относительно таинственной
находки Анакина, но что именно, не мог взять в толк. Ему стало ясно, что
и взрослым придется поломать над этой проблемой голову. И еще как.
 На  Кореллиане произошли и  другие  важные  события.  Ночью  накануне
нападения  на   "Корона-хаус"  мятежников  все   трое  ребят  подслушали
разговор,   состоявшийся  между  их   родителями,   генерал-губернатором
Микамберлекто и Марой Шейд, и узнали много секретного. Им стало известно
о  заговоре с  целью взорвать звезду.  Такие сведения широкой публике не
сообщают.  Дети  и  не  собирались  выведывать какие-то  тайны.  Так  уж
получилось.  Джесин был уверен, что ни Эбрихим, ни Кьюнайн, ни Чубакка о
той встрече не знают ровным счетом ничего.
 Выходит,  кроме их троих,  кому удалось сбежать с Кореллианы, об этом
заговоре не  знает больше никто.  Кроме преступников,  конечно.  Но  как
распорядиться этой тайной, Джесин не имел ни малейшего представления.

 Посмотрев  в  передний  иллюминатор  на  поверхность  приближающегос
Дролла, Эбр