- Кажется, - сказала она, - собрание можно закрывать.


     Неделю спустя Лея  лежала  на  кровати  в  нервосращивательном  отделения
медцентра Оровуд; обе ее ноги покоились на  подушках.  Возле  нее  стоял  Хан,
Энакин и близнецы устроились на краешках единственных стульев в палате, а Люк,
Мара и с полдюжины других джедаев столпились у изголовья. Все они пялились  на
вид-экран, висевший высоко на противоположной стене.
     - Сколько времени займет подсчет голосов? - спросил Хан.
     - Все компьютеризировано.
     -  Фактически,  капитан  Соло,  процесс  значительно  замедляется   из-за
органического элемента, - произнес Ц-3ПО.  Он  провел  на  "Весельчаке"  всего
день, после чего Ицал Ваз высадил его на Балморре и лично оплатил его доставку
на Корускант. - Сам подсчет занимает миллисекунды.
     Хан протянул руку к затылку дроида и повернул выключатель.
     - Спасибо, - сказала Лея.
     Впервые за несколько недель ее ноги  не  болели,  не  пульсировали  и  не
пылали, но она едва обращала внимание на этот факт. Она была слишком поглощена
созерцанием физиономии Борска Фей'лиа на вид-экране, высматривая  какое-нибудь
движение подбородка или подергивание бровей, которое сказало бы ей,  как  идет
голосование по Акту Умиротворения.
     В палату вошел Леин врач,  человек  с  внешностью  безумца,  с  постоянно
скошенными глазами и с вечно всклокоченной шевелюрой. Если он и  заметил,  что
по  бокам  у  него  встали  телохранители-ногри,  и  если  на  него  произвело
впечатление зрелище стольких джедаев в одном месте, то он хорошо это скрыл. Он
просто принялся колоть, мять и щекотать ноги Леи, давая  негромкие  команды  -
повернуть сюда или согнуть туда.
     Нервосращиватель  сказал  что-то  о  нормальных  ощущениях  и  улучшенном
двигательном контроле. Но сразу  после  этого  Фей'лиа  поднял  бровь,  и  Лея
прослушала, что доктор говорил дальше.
     - Ты видела? - спросил Хан. - Он удивлен!
     - Это не может быть добрым знаком, - сказала Джайна.
     - Трудно судить. - Лея потянулась и взяла Хана за руку. - Никто не  может
сказать, что Борск думает о происходящем.
     Доктор шагнул в поле зрения Леи.
     - Принцесса Лея, у меня есть для вас новости.
     - Через минуту.
     Лея послала дочери умоляющий взгляд, и та молча с помощью Силы  вытолкала
доктора с дороги.
     Фей'лиа теперь смотрел прямо в камеру, его клыки были оскалены  в  ничего
не выражающей улыбке политика.
     - Мой долг объявить, что Акт о Мире... или Акт Умиротворения, как он стал
известен в некоторых кругах... провален с соотношением два к одному.
     - Даже близко не..! - выкрикнул Энакин. - Каково, а?
     Палата - и большая часть коридора - взорвалась радостными возгласами.
     Нервосращиватель с хмурым лицом подошел к Лее.
     - Принцесса, вы слушаете? Восстановление прошло успешно. Вы можете начать
ходить уже сегодня, чуть позже. Ваши ноги будут в полном порядке.
     - Я знаю, доктор.
     Лея притянула лицо нервосращивателя к себе и поцеловала его в щеку -  она
понятия не имела, почему, за исключением того, что она была так счаслива  -  и
сказала: - Спасибо вам.
     - Э... всегда рад.
     Нервосращиватель потер щеку, нахмурил брови и ретировался. Когда он ушел,
Лея почувствовала, что не все в палате полностью расслабились. Она  обернулась
и увидела брата, который стоял и смотрел в транспаристиловое окно, сморщив лоб
и стиснув челюсти. Он выглядел таким постаревшим и усталым, каким она  никогда
его не помнила.
     Лея пихнула невестку локтем: - Люк что-то видит?
     Мара не обязательно могла разделять с Люком его видение в Силе, но,  если
сейчас происходило именно это, они были достаточно близки,  чтобы  Мара  могла
сказать, что Люка что-то беспокоит.
     - Мы можем всех повыгонять, - вызвался Хан.
     Мара покачала головой.
     - Он в последнее время постоянно этим занят, - она взяла Люка за руку.  -
По-моему, он начинает размышлять и забывает, где находится.
     - Так-так, - Хан метнул в сторону Леи  обеспокоенный  взгляд.  -  Сдается
мне, это у него все время.
     - Хан,  волноваться  нечего.  -  Люк  улыбнулся  и  повернулся  к  Лее  и
остальным.  -  Мастера-джедаи   не   заносятся   -   они   просто   становятся
эксцентричными.
     - Это утешает, - молвил Хан.
     Люк рассмеялся и сказал: - Если серьезно, то я думал о том,  куда  теперь
двигаться джедаям. Мы знаем, что ситуация будет  еще  ухудшаться,  прежде  чем
дела пойдут вгору.
     Лея кивнула.
     - Помта не стало, и теперь невохможно прилепить к ней  эти  обвинения,  -
сказала она. Начальник штата был найден мертвым  с  записанным  заявлением,  в
котором он обвинял себя во всех неприятностях, случившихся в ведомстве Шеш.  -
Никто не верит в ее невиновность, но доказать это - совсем другое дело.
     - Есть Вики - и слишком много  ей  подобных,  -  согласился  Люк.  -  Акт
Умиротворения провалился с разницей два к одному...
     - Но это значит, что треть сената проголосовала против нас,  -  закончила
Мара. - В следующий раз коррупционная комиссия нас не спасет.
     - Это правда, - сказал Люк. - Джедаям нужен сособ незаметно  перемещаться
по галактике - большая река, что переносила бы их, куда им нужно.
     Лея поняла, куда он клонит.
     - И ты думаешь, что Хан и  я  -  хорошая  команда  для  организации  этой
большой реки?
     - У вас есть навыки, - ответил Люк. - Контрабандист и дипломат.
     Хан даже не стал колебаться. Он просто взглянул разок  на  детей,  сделал
суровое лицо, выпятил челюсть и повернулся к Лее: -  Что  думаешь,  партнерша?
Хочешь вместе попутешествовать по галактике?
     - Конечно. - Лея втянула его на кровать и охватила его пальцы  своими.  -
Но чур, я веду корабль!



   Грэг Бир
   "Планета-бродяга"

Greg Bear. ROGUE PLANET
Звездные Войны
ЭКСМО, 2002
Пер. с англ.: Юрий Новиков
Scan/OCR/Spellcheck - Demilich (demilich_2000@yahoo.com)


                                    Грэг Бир

                               "Планета-бродяга"



1

     Анакин стоял в длинной "кишке" заброшенного служебного тоннеля,  ведущего
в мусорную яму района Вико. Нетерпеливо вздохнув, он развернул летное гоночное
снаряжение  и  стал  застегивать  кожаные  ремешки,  поддерживающие  крылья  в
раскрытом состоянии, затем прикрепил широкий руль. Прислонив крылья  к  стене,
он достал карманную сварку и ее  ярким  пламенем,  словно  крошечным  лазерным
мечом, заварил трещину  в  левой  нервюре.  Закончив  ремонт,  завел  ротатор.
Работает ровно, хоть и старый.
     Неделю назад он купил эти крылья  у  бывшего  чемпиона,  нынче  лечившего
сломанную спину. Анакин за короткий срок так  поднаторел  в  полетах  на  этом
аппарате, что сейчас готовился выступить в таком же соревновании, где  прежний
владелец закончил карьеру.
     Анакину  нравились  головокружительные  маневры,   когда   крылья   хотят
вырваться из рук от  резких  нагрузок.  Он  наслаждался  скоростью  и  крайней
сложностью, присущей этим состязаниям, а также  видом  ночного  неба,  которое
трудно было рассмотреть на Корусканте, оттого что мешали  огни  раскинувшегося
на всю планету мегаполиса. Мальчишка с нетерпением ждал  этих  соревнований  и
уже улавливал почти осязаемую атмосферу волнения и нервозности над участниками
соревнований, жутким сбродом со всей Галактики.
     Больше всего на свете Анакин любил побеждать.
     Естественно, гонки в мусорных ямах были нелегальны. Власти Корусканта изо
всех сил старались  поддерживать  благообразный  имидж  процветающей  планеты-
метрополии, столицы Республики, центра  законности  и  цивилизации  для  тысяч
звездных систем. На самом деле, если копнуть поглубже, все было совсем  иначе.
Места знать надо, и Анакин их знал.
     В конце концов, он ведь родился и вырос на Татуине. Хоть ему и  нравилось
учиться на дже-дая, проникнуться их сложной философией было непросто, в голову
она не лезла. С самого начала, как только Анакин попал сюда, он  вмиг  просек,
что в этой тусовке, заполненной пустопорожней болтовней представителей  многих
тысяч галактических рас, может быть очень даже весело.
     Тоннельным  мастером,  проводившим  гонку,  был   наплоусианин,   который
выглядел как перепутанный клубок канатов на треноге с пучком блестящих влажных
глаз.
     - Первая залет пошел! - просипел он и быстро стал спускаться по  лестнице
в узкий тоннель с гладкими стенами.
     Наплоусианин неплохо говорил на общегалактическом, но  когда  он  начинал
злиться, то нес неведомо что. Хотя, может, это просто от вони,  исходившей  от
него, мозги крючило.
     - Крылья! Цепляй!
     Анакин закинул крылья на плечо и серией отточенных движений - раз-два-три
- просунул руки во множество петелек, затем потуже затянул все ремешки,  чтобы
"упряжь" плотнее села на худощавое тело двенадцатилетнего мальчика.
     Наплоусианин придирчиво осмотрел каждого участника  соревнований,  вращая
стебельчатыми глазами в разные стороны. Он подошел к Анакину и засунул одно из
своих щупальцев под ремень, дернув его на себя с  такой  силой,  что  чуть  не
вытряхнул мальчика из крыльев.
     - Ты кто есть? - прокашлял тоннельный мастер.
     - Анакин Скайуокер, - ответил мальчик. Он никогда не врал  и  поэтому  не
боялся наказания за ложь.
     - Ты типа смелый есть,  -  сказал  наплоусианин.  -  Что  твой  папа-мама
говорить, когда мы тащить им мертвый мальчик?
     - Вырастят  другого,  -  ответил  Анакин,  стараясь  говорить  как  можно
увереннее и про себя наплевав на то, что думает о нем тоннельный мастер.
     - Я знать гонщики! - прошипел наплоуси-анин, изогнув  все  свои  глаза  в
сторону Анакина, чтобы получше рассмотреть его. - Ты не гонщик есть!
     Анакин надменно промолчал, сфокусировав взгляд на мутном  пятне  голубого
света, маячившем в конце тоннеля.
     - Гау! - рявкнул наплоусианин.
     У него  это  означало  иронический  смех.  Он  повернулся  и  поплелся  к
остальным гонщикам, пиная и поддевая их, обещая всем самую ужасную  смерть,  а
за ним повсюду следовала стайка дроидов с камерами.
     Кто-то тихо отрывисто спросил: - Ты раньше участвовал в гонках?
     Анакин повернулся и увидел кровавого резчика. Он сразу  же  приметил  его
среди гонщиков и решил, что такого соперника стоит  опасаться.  На  Корусканте
представителей его расы было всего несколько сотен -  их  планета  вступила  в
Республику менее ста лет тому назад. Они  выглядели  впечатляюще:  подтянутые,
стройные,  переливающиеся   золотистой   кожей,   с   гибкими   трехсуставными
конечностями, небольшой головой, посаженной на вытянутую тонкую шею.
     - Два раза, - гордо ответил Анакин. - А ты?
     - Я тоже два раза, - дружелюбно сказал кровавый резчик, затем  моргнул  и
закатил глаза.
     Его нос был словно расплющен, и две складчатые ноздри наполовину скрывали
прорезь его тонкого, без губ, рта. Покрытые причудливыми татуировками отвислые
ноздри работали и как орган осязания, и очень чувствительное ухо,  вдобавок  к
двум отверстиям над двумя черными бусинками его глаз.
     - Тоннельный мастер прав. Ты слишком молод, - сказал кровавый резчик. Его
об-щегалактический был превосходен - видимо, он закончил одну из  лучших  школ
на Корусканте.
     Анакин улыбнулся и попытался пожать плечами, но тяжесть гоночных  крыльев
сделала этот жест неуверенным.
     - Ты наверняка погибнешь, - добавил кровавый резчик, глядя куда-то вдаль.
     - Спасибо за поддержку, - сказал Анакин, и лицо его вспыхнуло.
     Он  не  возражал  против  того,  чтобы  выслушать  мнение  профессионала,
например тоннельного мастера, но ненавидел, когда  его  подкалывали,  особенно
конкуренты, явно пытаясь вывести из себя.
     Страх, ненависть, ярость... Анакин сражался с этой старой как мир троицей
каждый день, но доверял сокровенные переживания только одному  человеку:  Оби-
Вану Кеноби, своему учителю.
     Кровавый резчик слегка переступил на  трех-суставных  ногах:  -  От  тебя
воняет, как от раба, - тихо, чтобы его услышал только Анакин, сказал он.
     Юный джедай с трудом удержался, чтобы не скинуть крылья и не вцепиться  в
горло кровавому резчику. Он подавил эмоции, загнав их в темный укромный уголок
своего сердца, где хранились  все  дурные  воспоминания  о  Татуине.  Кровавый
резчик хотел оскорбить Анакина и добился своего: теперь  мальчишку  захлестнул
гнев, и он уже не мог нормально контролировать себя. Они оба - он и  его  мать
Шми - были рабами у вреднюшего старьевщика, торговца старыми запчастями Уотто.
Когда рыцарь Куай-Гон Джинн выиграл его в споре с Уотто, им пришлось  оставить
Шми там... Эта мысль постоянно сверлила мозг Анакина.
     - Следующий залет - вы четверо! - прошипел тоннельный  мастер,  проскочив
мимо них на такой скорости, что все его "канаты" развевались  как  ленточки  в
волосах у девушки, нарядившейся на праздник.


x x x

     Мэйс Винду медленно брел по узкому проходу главной спальни, погруженный в
свои мысли, опустив руки в. длинных рукавах, когда его  чуть  не  сшиб  с  ног
юноша, выскочивший из-за поворота. Мэйс успел сделать  шаг  в  сторону,  чтобы
юнец не налетел на него, но выставил локоть, врезав  в  бок  молодому  нахалу,
который завертелся на месте и остановился.
     - Извините меня, магистр, - пробормотал Оби-Ван Кеноби, отвесив  старшему
поклон. - Какой я неуклюжий!
     - Ничего, - ответил Мэйс, - хотя ты должен был знать, что я здесь.
     - Да. Локоть. Вы остановили меня.  Благодарю  вас,  -  зачастил  Оби-Ван,
которому и в самом деле было стыдно, но времени на долгие объяснения не было.
     - Спешишь?
     - Очень спешу, - признался Оби-Ван.
     - Избранный не у себя? - в голосе магистра слышалось как уважение, так  и
ирония. Этот тон он особенно любил.
     - Я знаю, где он сейчас, магистр Винду.  Я  нашел  его  инструменты,  его
верстак.
     - Он что, не просто строит дроидов, которые нужны нам,  как  банте  пятая
нога?
     - Нет, магистр, - ответил Оби-Ван.
     - Так вот, о мальчике... - начал Мэйс.
     - Магистр, когда будет время.
     - Конечно, - согласился Мэйс. - Найди его. Потом нам нужно поговорить, и.
.. я хочу, чтобы он выслушал меня.
     - Конечно, магистр! - Оби-Ван Кеноби не стал скрывать спешки.
     Лишь немногие были способны скрыть свои намерения от магистра Винду.
     Мэйс улыбнулся.
     - Он принесет тебе мудрость, - выкрикнул он вслед Оби-Вану,  который  уже
несся к турболифту, ведущему на верхний транспортный выход Ордена.
     Оби-Вана эта подколка не задела. Он был согласен с этим. Мудрость, точно.
Или сумасшествие. Это же просто смешно - джедаю не было покоя от  собственного
неуемного падавана. Но Анакин не был заурядным падаваном. Он был завещан  Оби-
Вану любимым учителем Куай-Гон Джинном.
     Йода изложил суть дела Оби-Вану несколько месяцев назад, когда они сидели
в его маленькой комнатке с низким потолком у  тлеющей  углями  жаровни,  пекли
вкусные батончики кыша и сочный вурр. Йода  собирался  покинуть  Корускант  по
делам, Оби-Вана не касавшимся. Он  выдержал  невыносимо  томительную  паузу  и
сказал, словно гвоздь вбил: - С интересной проблемой  столкнулся  ты,  Оби-Ван
Кеноби, как и все мы.
     Оби-Ван удивленно наклонил  голову  и  вежливо  заметил,  что  у  него  в
последнее время проблем не было и новых не намечалось.
     - Оставил нам Куай-Гон Избранного, но не проверен он,  полон  страхов,  и
тебе его спасать. А если ты не спасешь его...
     Йода больше ничего не сказал Оби-Вану про Анакина.  Слова  магистра  эхом
звучали в голове у Оби-Вана,  пока  он  мчался  в  экспресс-такси  на  окраины
сенаторского района. Летел он туда считанные минуты, прорезаясь  сквозь  поток
более медленных флаеров, часто перестраиваясь из уровня в уровень.
     Но Оби-Вану казалось, что он движется слишком медленно.


x x x

     Яма была два километра в ширину и три в  глубину,  считая  от  последнего
ускорительного щита до темного дна.  Этот  старый  служебный  тоннель  вел  ко
второму ускорительному щиту. Задрав голову, Анакин посмотрел на первый  щит  -
огромный купол с проделанными в нем через равные промежутки  отверстиями.  Это
так напоминало перевернутый дуршлаг на кухне  у  Шми...  Однако  каждая  дырка
этого "дуршлага" была диаметром десять  метров.  Сотни  лучей  света  освещали
темный тоннель, и по ним, как по солнечным часам, можно было определить  время
там, наверху, в остальном мире. Сейчас солнце уже клонилось к закату.
     Всего на Корусканте было более  пяти  тысяч  таких  мусорных  ям.  Город-
планета производил триллионы тонн мусора в час. Отходы, которые слишком опасно
было перерабатывать -  старые  термоядерные  реакторы,  поломанные  сердечники
гипердрайвов  и  тысячи  других   побочных   продуктов   этого   процветающего
высокотехнологичного мира, -  доставлялись  в  районную  мусорную  яму.  Здесь
опасные отходы запечатывались в металлические контейнеры, которые по магнитным
рельсам доставлялись к  огромной  пушке,  расположенной  под  нижним  экраном.
Каждые  пять  секунд  пушка  давала  залп  контейнерами  с   мусором.   Экраны
корректировали траекторию, выплевывая их сквозь  отверстия,  попутно  придавая
еще больший разгон при помощи луча захвата. Так мусор оказывался на специально
отведенных для этого орбитах вокруг Корусканта.
     Час за часом  корабли-мусорщики  подбирали  контейнеры  и  перевозили  на
дальние луны.  Некоторые,  особо  опасные  отходы,  выстреливались  в  сторону
солнца, и они сгорали в огромном желтом диске, как песчинки в вулкане.
     Это  была  точная  и  выверенная,  как   хронометр,   операция,   которая
продолжалась день за днем, год за годом.
     Около столетия назад какой-то умник догадался превратить мусорные  ямы  в
подпольный центр развлечений, где молодые сорвиголовы  -  обитатели  трущоб  и
злачных мест могли доказать свою крутизну, а взрослые дяди могли поставить  на
них большие ставки. Этот вид спорта стал  необычайно  популярен  на  пиратских
каналах, которые транслировали соревновния для самых богатых  жителей  высоких
домов-башен Корусканта. Хозяева подпольных каналов заработали столько, что все
чиновники,  контролирующие  Мусорные  ямы,  дружно  закрывали  глаза  на  этот
"спорт",  поскольку   риску   подвергались   только   добровольные   участники
состязаний.
     Мусорный контейнер, вылетающий из жерла пушки,  мог  легко  размазать  по
стенке десяток крылатых гонщиков. Затем последний экран просто  подправит  его
траекторию, компенсируя ущерб, нанесенный несколькими маленькими созданиями.
     Анакин смотрел на пробивавшийся сквозь решетчатый  потолок  свет,  плотно
сжав губы и распахнув глаза, концентрируя внимание. На лице у него  проступили
капли пота. В тоннеле было жарко. Он слышал вой взлетающих контейнеров, видел,
как они темными стрелами взмывают  к  следующему  экрану,  оставляя  за  собой
голубые полосы ионизированного воздуха.
     Вонь в яме стояла, как будто  здесь  одновременно  перегрелось  несколько
генераторов: к густому запаху озона примешивалась гарь от пушечного выстрела.
     Тоннельный мастер поспешил к выходу и напоследок  сказал  несколько  слов
напутствия следующей команде.
     - Слава  и  судьба!  -  многозначительно  крикнул  наплоусианин,  хлопнув
Анакина по спине между крыльями.
     Анакин не обернулся: он старался почувствовать движение воздуха  на  этом
уровне, его интересовало, где формировались вихри  после  пролета  контейнера,
были они восходящими или нисходящими и  как  могли  помочь  в  полете.  В  тех
районах, где концентрация озона была больше, ветер был значительно  сильнее  и
опаснее. И после каждого залпа контейнеров, улетающего по строго  определенной
траектории, сразу же следовал следующий залп, но уже сквозь новые отверстия.
     Так легко. Словно летишь сквозь стальной град.  Гонщики  начали  занимать
места у выхода из тоннеля, толкаясь, чтобы занять лучшее  место  на  козырьке.
Кровавый резчик ткнул Анаки-на в бок пра