одежд,    чувствуя    знакомую
доброжелательность Силы. Затем, уже в облике мастера, открыл
цилиндрик, вытянул из него стержень с информацией, потом по-
новому соединил компоненты так, чтобы проигралось сообщение.
Перед ним сформировался образ, и Люк ахнул.
     - Каллиста!
     Лицо ее смотрело откуда-то издалека, не видя его. Он не
мог  определить, как давно это было записано. Она  выглядела
слабой, изможденной, но с какой-то новой внутренней силой.
     - Привет, Люк! Первое, полагаю, что тебе надо знать -
не умерла. Прости, если напугала тебя. Возможности вернутьс
у  меня  не  было.  Я  едва успела выскочить  из  "звездного
разрушителя" на одной из последних спасательных капсул,  как
корабль упал на Йавин.
     Она помолчала, словно подбирая слова, потом продолжила:
     - После того, как я вылетела в космос, какое-то врем
дрейфовала.  Спасательные гондолы командного  состава  Даалы
снабжены  мощными  реактивными двигателями.  Но  раз  я  вне
опасности,  раз спаслась, я поняла, что не могу вернуться  к
тебе, пока не могу. Прости, Люк. Способности уже недалеко от
меня, но я не могу пока схватить их. Стена тьмы отгораживает
меня  от них. Боюсь, снова поддамся на искушение, если  буду
снова работать слишком близко от тебя. Потому что, когда я с
тобой, Люк, я так сильно хочу вернуть себе свои способности,
что готова на все... почти на все. Я не могу рисковать этим.
      -  Нет,  Каллиста,  - прошептал он ее  изображению,  -
пожалуйста.
      - Мне нужно пройти собственный путь, - говорила дальше
она, - я уверена, что в один прекрасный день я заново открою
свои  способности.  Мне  нужно время,  Люк.  Просто  немного
времени.  Обещаю, что вернусь... если смогу  быть  достойной
мастера, которого я люблю.
      Она сглотнула. Изображение сдвинулось, как если бы она
собралась  уже выключить записывающее устройство,  но  потом
она  обернулась. Ее серые глаза были широки, ярки, и  взгляд
их тверд.
     - Мы будем вместе, Люк, - она протяжно вздохнула, - а у
вселенной столько времени в запасе.
       Изображение   выключилось,  он   потянулся   к   нему
ab`%,(b%+l-.,  пальцы  его схватили  воздух,  словно  бы  он
пытался  поймать еще хоть одну секунду пребывания с нею.  Но
Каллиста ушла.
       Сердце   его  бешено  колотилось,  в  голове  кружили
беспорядочные  мысли. Безмерная радость от того,  что  после
всего этого она не умерла. Каллиста осталась жива, жива!  Но
все же он теперь потерял ее, пока...
      Он  шагнул  из Великого Храма навстречу торжествующему
полдню  Йавина  IV. Вокруг него повсюду были другие  рыцари-
джедаи,  они  были  заняты созиданием. Он поднял  взгляд  на
огромную  оранжевую планету и потянулся через космос  своими
мыслями,  говоря Каллисте о своей любви и своей  надежде  на
то, что поиски ее в один прекрасный день увенчаются успехом.
     - У Вселенной столько времени в запасе, - эхом повторил
он,  -  и  настанет время, когда мы будем вместе,  ты  и  я,
Каллиста.
      Новые  рыцари-джедаи  продолжали работать,  связавшись
между  собой  Силой, и Люк Скайуокер пошел присоединиться  к
ним.



              ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ
                     ВЫБОР ПРИНЦЕССЫ ЛЕИ

                                              Дэйв ВОЛВЕРТОН
                                    Пер. с англ. М. Кононова




     ONLINE БИБЛИОТЕКА


     http://www.bestlibr
     ary.ru


                           Глава 1

      Генерал  Хэн Соло стоял у пульта управления в обзорной
рубке  крейсера "Мон-Ремонда", входящего в состав  звездного
флота    Мон-Каламари.   Корабль    готовился    выйти    из
гиперпространства на Корускант, где находилась столица Новой
Республики.  Звуки предупредительных сигналов  переливались,
как пение ветра.
     Как долго Хэн не видел Лею! Пять месяцев - пять месяцев
погонь  за  супер-разрушителем  "Железный  Кулак",  кораблем
военного   диктатора  Цзинджа.  Пять  месяцев  назад   Нова
Республика  казалась  такой безопасной,  такой  управляемой!
Может  быть, теперь, когда "Железного Кулака" пропал и след,
Цзиндж  будет разбит и дела пойдут лучше. Хэну так  хотелось
выбраться из сырого корабля каламари - даже больше, чем ласк
и   поцелуев  Леи.  За  последнее  время  он  слишком  долго
всматривался в космическую тьму.
      Гиперагрегаты  отключились,  белое  звездное  поле  на
экране  рассеялось.  Чубакка  тревожно  заревел:  на  темном
бархате  неба, под которым сверкали ночные огни  Корусканта,
четко   виделось  множество  огромных  "блюдец"  -  звездных
кораблей. Хэн распознал хэйпанские боевые драконы. Среди них
выделялись десятки синевато-серых имперских разрушителей.
      -  Уходим, быстро! - крикнул Хэн. Прежде он всего  раз
видел хэйпанский корабль, но этого было достаточно.
     - Полный силовой щит! Уклоняющийся маневр!
     Генерал смотрел на три кормовых ионных пушки ближайшего
дракона,  ожидая,  что  вот-вот  увидит  вспышки  выстрелов.
Бластерные  орудийные башни у края "блюдца"  развернулись  к
кораблю.
      "Мон-Ремонда"  нырнула вниз,  к  огням  Корусканта.  В
животе  у  Хэна  все сжалось. Пилот-каламари прошел  хорошую
школу  и  знал,  что нельзя лететь куда попало,  поэтому  он
врезался  в  гущу  хэйпанских кораблей, чтобы  те  не  могли
стрелять без риска попасть друг в друга.
      Как  и  вся  техника  каламари, обзорная  рубка  "Мон-
Ремонды" была совершенным произведением искусства; проносясь
мимо хэйпанского боевого дракона, Хэн даже смог различить не
только  встревоженные лица троих хэйпанских офицеров,  но  и
серебряные  номера  на  воротниках их мундиров.  Раньше  Хэн
никогда  так  близко не видел хэйпанцев. Их звездный  сектор
славился  богатством, они ревниво охраняли свои рубежи.  Хэн
знал,  что  это люди, - люди как сорная трава рассеялись  по
галактике,  -  но  его удивило, что все три  женщины-офицера
были поразительно прекрасны, словно хрупкие живые украшения.
      -  Прекратить уклоняющийся маневр! - проревел  капитан
Онома,   оранжево-розовый  каламари,   сидевший   у   пульта
управления.
      -  Что?  -  вскрикнул Хэн, удивленный, что младший  по
званию каламари отменяет его приказ.
       -   Хэйпанцы  не  стреляют,  они  явно  демонстрируют
дружелюбие,  -  ответил  Онома,  повернув  к  Хэну   большой
золотистый глаз.
      - Дружелюбие? - переспросил Хэн. - Это же хэйпанцы!  А
хэйпанцы дружелюбными не бывают.
     - И тем не менее они, очевидно, прибыли для переговоров
и   заключения   какого-то  договора  с  Новой  Республикой.
Разрушители,  что их сопровождают, отобраны у имперцев.  Как
видите, наши планетарные силы самообороны невредимы.
      Капитан  Онома мотнул головой в сторону разрушителя  в
другом  квадрате,  и Хэн различил по опознавательным  знакам
флагман  Леи  "Мятежная Мечта". Когда  корабль  захватили  у
имперцев, он казался огромным, но сейчас, рядом с хэйпанским
флотом,   выглядел  маленьким  и  незначительным.  "Мятежную
Мечту"  окружала  дюжина  республиканских  дредноутов,   чьи
корпуса  еще  хранили опознавательные знаки старого  Альянса
Повстанцев.
     Впервые Хэн встретил хэйпанский боевой корабль, когда в
сопровождении  небольшого конвоя под командованием  капитана
Рулы тайно провозил оружие. Поскольку тогда хэйпанцы еще  не
напали   на  Империю,  контрабандисты  пользовались  внешним
постом   на   нейтральной  территории  у  границ   звездного
скопления  Хэйп.  Они  надеялись, что близость  к  хэйпанцам
удержит  имперцев от преследования. Но однажды после  выхода
из   гиперпространства  обнаружилось,  что  на  пути   снуют
хэйпанские   боевые   драконы.  Хотя  все   происходило   на
нейтральной   территории,  хотя  контрабандисты   ничем   не
проявляли агрессивности, после хэйпанской атаки уцелело лишь
три корабля из двадцати...
      -  Генерал Соло, вызов от посла Леи Органы, -  сообщил
офицер связи.
     - Я поговорю из своей каюты, - сказал Хэн и поспешил на
вызов.
      На  маленьком экране появилась Лея. Она улыбалась,  ее
темные глаза радостно сверкали.
      - О, Хэн, - нежно проворковала Лея, - как здорово, что
ты здесь!
      На  ней была строгая белая форма альтераанского посла.
Прическу  Леи украшали серебряные гребни с опалами, добытыми
в  Альтераане  еще тогда, когда великий Мофф  Таркин  первой
Звездой Смерти не превратил планету в прах.
     - Я тоже скучал, - хрипло отозвался Хэн.
      - Спускайся на Корускант, в Большой Приемный Зал. Вот-
вот прибудут хэйпанские послы.
     - Чего они хотят?
     - Не "чего хотят", а что предлагают... Три месяца назад
я  летала на Хэйп и говорила с королевой-матерью, -  сказала
Лея.  -  Просила ее о помощи в борьбе с Цзинджем.  Она  вела
себя  уклончиво, однако обещала подумать. Предполагаю, послы
/`(!k+( сообщить решение королевы.
     Хэн понимал, что война с остатками Империи может занять
годы,  даже  десятки  лет,  прежде чем  завершится  победой.
Цзиндж  и другие диктаторы помельче укрепились более  чем  в
трети   галактики,   но  теперь,  похоже,  активизировались,
устраивая грабежи по всем звездным системам и продвигаясь  к
свободным  мирам.  Новая Республика не  могла  патрулировать
столь  обширный  фронт. Как когда-то Империя отражала  атаки
Альянса  Повстанцев, так Новая Республика  теперь  сражалась
против  мощи военных диктаторов и их многочисленных  флотов.
Хэну  не  хотелось, чтобы Лея возлагала надежды  на  союз  с
хэйпанцами.
      - Особенно не надейся на них, - сказал он. - Я ни разу
не   слышал,   чтобы   хэйпанцы  что-то   делали   -   кроме
неприятностей.
      -  Значит,  ты  плохо  их знаешь.  Приходи  в  Большой
Приемный  Зал. - Лея вдруг приняла сугубо деловой тон.  -  С
возвращением, Хэн!
     Она отвернулась. Сеанс связи закончился.
     - Да, - прошептал генерал. - Я тоже скучал по тебе.
      Сопровождаемый  Чубаккой, Хэн спешил по  корускантским
улицам  к Большому Приемному Залу. Они находились в  древней
части Корусканта, где занявший всю планету город не строилс
на   руинах,   и  вокруг,  как  стены  каньона,  возвышались
пластиловые  дома.  Они создавали такую тень,  что  летающие
между  домами  шаттлы  не выключали фары  даже  днем.  Когда
друзья,  добрались до Большого Приемного Зала, торжественный
оркестр исполнял на пищалках и длинных вутовых рогах нелепый
семенящий марш.
       Большой   Приемный  Зал  представлял  собой  огромную
площадку    -   более   километра   в   длину,   обрамленную
четырнадцатью  гигантскими балконами-ярусами. Приблизившись,
Хэн  обнаружил,  что  все  они  забиты  зеваками,  жаждущими
поглазеть  на  хэйпанцев. Пробежав вдоль первого  яруса,  он
увидел  золотистого церемониального дройда, который  забавно
подпрыгивал  и  вставал на цыпочки, чтобы  заглянуть  поверх
толпы.  Многие говорили, что все дройды определенной  модели
ничем  не  отличаются друг от друга, но Хэн мгновенно  узнал
Трипио - ни на каком ином церемониальном устройстве не могло
отразиться столько нервозности и волнения.
       -   Трипио,  старая  ты  жестянка!  -  закричал  Хэн,
перекрывая шум толпы. Чубакка приветственно зарычал.
     - Генерал Соло! - В голосе Трипио слышалось облегчение.
-  Принцесса  Лея попросила меня найти вас  и  проводить  на
балкон  альтераанского посла. Я боялся, что не отыщу  вас  в
толпе!  Вам  повезло, что я предусмотрительно дожидался  вас
здесь. Сюда, сэр, сюда!
      Трипио повел Хэна и Чуви через широкий коридор,  затем
вверх по какому-то проходу мимо нескольких караулов.
      Пока они карабкались по длинному извилистому коридору,
минуя   дверь  за  дверью,  Чубакка  принюхивался  и  рычал.
Свернули  за угол, и Трипио остановился у входа  в  ярус.  С
застекленного    балкона   несколько    человек    наблюдали
происходящее в Зале. Хэн узнал некоторых:
      Карлист  Рьикан, альтераанский генерал,  командовавший
базой   на  Хоте;  Трекин  Хорм,  председатель  влиятельного
Альтераанского    Совета,   необъятно    толстый    мужчина,
развалившийся   в   кресле  из  силовых  полей,   чтобы   не
напрягаться, собирая воедино свое тяжелое тело. Глава  Новой
Республики  Мон  Мотма  стояла рядом с седобородым  готалом,
который безразлично уставился на нижний этаж, опустив голову
и направив свой сенсорный рог в направлении Леи.
        Одни   дипломаты   тихо   переговаривались,   другие
прислушивались к комлинкам - портативным приемникам,  третьи
поглядывали  на  Лею,  сидевшую  в  Зале  на  возвышении   и
царственно  взиравшую  на хэйпанский дипломатический  шаттл,
приземлившийся  здесь же неподалеку. Внизу  собралось  тысяч
пятьсот  различных существ, в нетерпении жаждавших взглянуть
на  хэйпанцев. Десять тысяч гвардейцев расчистили золотистый
ковер между шаттлом и Леей. Хэн тем временем огляделся. Чуть
ли  не  каждая звездная система старой Империи  имела  здесь
свой  балкон,  и  у каждого балкона был свой  флаг.  Сегодн
более  шестисот  тысяч  знамен висели на  древних  мраморных
стенах,   говоря  о  нынешней  их  принадлежности  к   Новой
Республике. Шаттл выпустил аппарель. Все притихли.
     Хэн приблизился к Мон Мотме.
     - Почему вы не с принцессой Органой? - спросил он.
      - Меня не пригласили на встречу с хэйпанскими послами,
-  ответила та. - Хэйпанцы просили свидания только  с  Леей.
Даже Старая Республика имела весьма ограниченные контакты  с
хэйпанскими монархиями. Я решила держаться пока в стороне...
      -  Очень тактично, - сказал Хэн, - однако вас  избрали
руководителем Новой Республики...
       -  Королева-мать  Та'а  Чьюм  видит  угрозу  в  наших
демократических обычаях. Нет, пусть послы ведут переговоры с
Леей,  она все же принцесса. Вы сосчитали, генерал,  сколько
боевых  драконов  в хэйпанском флоте? Шестьдесят  три  -  по
одному  от каждой обитаемой планеты скопления Хэйп. Хэйпанцы
никогда  не устанавливали с нами контактов в таком масштабе.
Подозреваю, для наших народов эта встреча будет самой важной
за последние три тысячелетия...
      Хэн так не думал. К тому же он ощутил обиду за то, что
с главой Новой Республики обошлись подобным образом.
      Первой  из  хэйпанского  шаттла  появилась  женщина  с
длинными   темными  волосами  и  сверкающими,  как   ониксы,
глазами. На ней было легкое платье, мерцающий цвета  персика
материал позволял видеть длинные ноги. Микрофоны донесли  до
балкона  вздох  толпы,  когда прекрасная  женщина  вышла  на
верхнюю палубу корабля.
     Приблизившись к Лее, она грациозно опустилась на колено
и, не отрывая глаз от принцессы, звучным голосом проговорила
по-хэйпански:
      -  Эллене  селлибет  э Та'а Чьюм. Шака  Лея,  эренесет
а'апелле серанел Хэйпс. Реннителле сароон.
     Она обернулась и шесть раз хлопнула в ладоши. Из шаттла
спустились женщины в мерцающих золотистых платьях. Часть  из
них  принялась, танцевать, одновременно играя на  серебряных
флейтах   и   барабанах,  другие  запели  чистыми   высокими
#.+.a ,(: "Хэйп, Хэйп, Хэйп!"
      Мон  Мотма  внимательно  слушала  свой  комлинк,  пока
транслятор  переводил  слова на  "интерлингву",  но  Хэн  не
слушал перевода.
     - Ты понимаешь хэйпанский? - спросил Соло у Трипио.
      -  Я  свободно владею шестью миллионами форм  общения,
сэр,  - виновато ответил тот, - но, кажется, у меня какая-то
неисправность. Хэйпанский посол не могла сказать то,  что
услышал.  - Дройд повернулся, чтобы уйти. - Черт  бы  побрал
эти ржавые логические цепи! Извините, мне нужен ремонт.
      - Погоди! - остановил его Хэн. - Забудь о ремонте. Что
она сказала?
      -  Сэр,  я  думаю, что не правильно понял,  -  отвечал
Трипио.
      -  Говори!  -  потребовал Хэн. Чубакка  предупреждающе
зарычал.
      - Ну что ж, если вам так охота! - Голос дройда отразил
обиду. - Если мои датчики доложили правильно, посол передала
слова великой королевы-матери: "Достойная Лея, приношу  тебе
дары от шестидесяти трех миров Хэйпа. Радуйся им!"
     - Дары? Для меняете звучит довольно прямолинейно.
      -  Так оно и есть. Хэйпанцы никогда не просят милости,
не   предложив   сначала  в  дар  что-либо  равноценное,   -
снисходительно пояснил Трипио. - Нет, что меня  беспокоит  -
это  употребление слова "шака" - "достойная".  Королева-мать
никогда  не  обращалась  к  Лее с  этим  эпитетом.  Хэйпанцы
пользуются им только при разговоре с равными.
       -  Что  ж,  обе  они  царственные  особы,  -  рискнул
предположить Хэн.
      - Верно, - согласился Трипио, - но хэйпанцы прямо-таки
боготворят  свою  королеву-мать. Ведь  одно  из  ее  имен  -
"Эренеда",  то  есть  "не имеющая равных".  Как  видите,  со
стороны  королевы-матери нелогично обращаться к  Лее  как  к
равной.
      Хэн  взглянул  на стоящий внизу шаттл  и  поежился  от
странного предчувствия. Загремели барабаны. Из корабля вышли
три  женщины  в  ослепительно  ярких  щелках,  неся  большой
перламутровый контейнер.
      -  Я  действительно должен исправить  свои  логические
цепи,  -  продолжал говорить Трипио, в то время как  женщины
высыпали содержимое контейнера на пол, перед Леей.  У  толпы
захватило дыхание.
     - Радужные самоцветы из Галлимара!
      Самоцветы  горели  десятками оттенков  -  от  багрово-
красного   до   пылающего  изумрудом.  В   действительности,
бесценные  самоцветы были вовсе не драгоценными  камнями,  а
силиконовыми  формами  жизни,  излучающими  свет.  Существа,
часто  вправляемые  в медальоны, достигали  зрелости  только
через  тысячелетия. За одну такую драгоценность  можно  было
купить  каламарийский крейсер, а хэйпанцы  высыпали  на  пол
сотни взрослых пар. Лея не выказала ни малейшего удивления.
       Вторая   тройка   женщин,  намного  выше   остальных,
спустилась из дипломатического шаттла, держа в руках светло-
коричневые ремни. Женщины, пританцовывая под звуки флейты  и
!  `  ! -.", вынесли на ремнях платформу с маленьким корявым
деревцем,  на  ветвях  которого висели красновато-коричневые
плоды.  Над  ним,  разбрасывая ровные лучи, плыло  несколько
огоньков,  точно солнца какого-то далекого мира. Толпа  тихо
зашепталась, а посланница пояснила:
       -   Селабах,   террефель  н  ласарла   ("От   Селаба,
плодоносящее дерево мудрости").
      Толпа  восторженно  закричала. Хэн ошарашенно  застыл.
Раньше он считал, что селабское дерево мудрости - всего лишь
легенда.  Говорили,  его плоды восстанавливают  интеллект  у
тех, кто дожил до преклонных лет.
      Кровь  тяжело била у Хэна в венах, в голове  ощущалась
пустота.  Под  музыку вышел воинкиборг в  полном  хэйпанском
вооружении и доспехах, черных от серебряной насечки.  Ростом
киборг  был  почти  с Чубакку. Намеренно  широко  шагая,  он
подошел к Лее, вынул из предплечья какой-то прибор и положил
на землю.
        -   Харубах   эндара,   мелла   н   сесселтар   ("От
высокотехнологичного   мира   Харубах,   примите   Командное
Ружье").
      Чтобы  устоять  на  ногах, Хэн  прислонился  к  стеклу
балкона.  В ближнем бою Командное Ружье делало сопротивление
хэйпанским    войскам    почти    невозможным,     поскольку
распространяло электромагнитное поле, фактически подавлявшее
волевые  и  мыслительные  процессы противника.  Те,  в  кого
попадал заряд, становились беспомощными, как слабоумные,  не
понимая,  что  происходит кругом, и готовые выполнять  любой
приказ,  поскольку не отличали приказа врага от  собственных
побуждений. Хэна прошиб пот.
      "Каждый из их миров, каждая из планет Хэйпа предлагает
свои величайшие сокровища, - понял Хэн. - Чего же они хотят?
Что надеются получить взамен?"
     Пошел второй час, как звучали флейты и барабаны. Чистые
женские голоса пели: "Хэйп, Хэйп, Хэйп!" Хэну казалось,  эти
звуки  бьются  в  венах,  пульсируют  в  висках.  Двенадцать
беднейших  миров  подарили  Лее по  захваченному  у  Империи
разрушителю.  Другие  принесли  более  изощренные  дары.  Их
значение  мог  оценить далеко не всякий. С Арабанта  прибыла
старуха,   произнесшая  всего  несколько  слов  о   важности
всеобъемлющей