ы Элом, тощие, высокие, с заостренными
ушами и четырьмя рогами. Были порабощены  Империей,  которая  заставила  их
добывать в шахтах ломмит.
     Этгик Халла - уроженка Алдераана, у себя на родине считалась одним  из
выдающихся юристов. Во время уничтожения планеты находилась вне ее и вскоре
после этого события присоединилась к Альянсу. Работала под началом генерала
Кракена в группе контрразведчиков. Исполняла роль  обвинителя  на  процессе
капитана Селчу, несмотря на то что с  тех  пор  как  она  в  последний  раз
исполняла обязанности прокурора прошло семь лет. После развала дела сняла с
капитана обвинения и публично принесла ему свои извинения.
     Яхта класса "баудо" -  прогулочный  корабль,  в  конструкции  которого
использован биодизайн.  Примерно  39  метров  в  длину,  оснащена  двойными
ионными двигателями.



   К.Джетеp.
   Мандалоpский доспех (Войны охотников за головами I)

K.W.Jeter
STAR WARS: THE MANDALORIAN ARMOR (THE BOUNTY HUNTER WARS #1)
скан и вычитка : Голодный Эвок Гpызли


                                   К.В.Джетеp
                              Мандалоpский доспех
                        (Войны охотников за головами I)



СЕЙЧАС...
     Во время событий эпизода  VI



     Живой  стоит  дороже мертвеца...
     Денгару  не  пришлось  вспоминать  основное  правило  всех  охотников  за
головами, когда он разглядывал безжизненные пустоши Дюнного моря и щурился  от
слепящего блеска. Сейчас он видел гораздо больше мертвых, чем живых, и все это
добавляло лишь большой ноль к его счету. Если он хочет убраться с этой забытой
ситхами планеты, ему придется как следует попотеть. Татуин никогда не был добр
к нему, как, впрочем, и ко  всем  другим  существам.  Некоторые  миры  таковы,
ничего не поделаешь.
     Но ему повезло больше прочих, следовало признать. Он и  признал  -  когда
шагнул на осыпающийся склон бархана, а на его щиколотке сомкнулась затянутая в
перчатку рука.
     - Какого... - его удивленный вскрик утонул среди дюн.
     Денгар перекатился на спину, выдирая из кобуры бластер.
     Но стрелять было не в кого. При падении он обрушил песок и теперь  видел,
что его держит: рука одного из телохранителей Джаббы Хатта. Все дело в  боевых
рефлексах, вшитых в микрочипы перчатки, принадлежащей погибшему воину.
     Денгар сунул бластер в кобуру, сел и  начал  разгибать  пальцы,  держащие
мертвой хваткой его пластиковый ботинок.
     - Не следовало тебе сюда лезть, - сказал он вслух;  ветер  сдул  песок  с
мертвеца, и Денгар заглянул в пустые глазницы. - Брал бы пример с меня.
     Вмешиваться в чужую драку - всегда плохая идея. Целая толпа самых  крутых
наемников и отъявленных негодяев  Галактики,  включая  охотников,  исчезла  из
этого мира вместе с кораблем Джаббы Хатта. Если бы они были столь же умны, как
круты, Денгар сейчас не был бы здесь и не  разыскивал  бы  их  оружие,  ценные
шмотки и прочие полезные, но им больше не нужные предметы.
     Он освободил ногу и встал.
     - В другой раз повезет больше, - посочувствовал он мертвецу.
     Денгар стер из памяти образ трупа, его скрюченные пальцы и  рот,  забитый
песком. Он не нуждался  в  очередном  доказательстве  того,  что  и  так  знал
наизусть: .
     Он стоял на вершине бархана, прикрывая ладонью  глаза  от  двойных  солнц
Татуина, и разглядывал пустыню.
     Повсюду лежали тела, бойцы и  телохранители,  полузасыпанные  песком  или
разорванные на куски. Еще  одно  свидетельство:  обломки  пустынного  корабля,
служившего Джаббе мобильным тронным залом.
     Навесы, прикрывавшие массивную тушу хозяина от полуденного  зноя,  бились
на ветру, чернели клочья разорванной выстрелами дорогой  сордерианской  ткани.
Денгар увидел еще несколько трупов: телохранители, но их оружие  уже  уволокли
мародеры. Больше парням не придется сражаться, чтобы  защитить  хатта.  Денгар
ощущал запах смерти. Он был знаком с ним, он достаточно долго был охотником за
головами и наемником, чтобы привыкнуть к нему. Но сейчас он  надеялся  уловить
другой запах - и не мог.
     Денгар начал спускаться по склону.
     Никаких признаков Джаббы. Неудивительно;  Денгар  сам  видел,  как  после
битвы отсюда взлетел транспортник хаттов, по нему и засек направление,  поняв,
что путь свободен. На борту,  несомненно,  находилось  тело  хозяина  Татуина.
Хатты  жадны  до  кредиток,  алчны  (вообще-то  этой  чертой  охотник   всегда
восхищался), но питают определенные чувства к представителям своей расы.  Убей
одного, и ты по самую шею окажешься в дерьме нерфов. Не сантименты, скорее, их
знаменитая мегаломания, замешанная на практическом интересе.
     Многовато для мальчишки Скайуокера и его приятелей... Если  у  повстанцев
было мало забот с Империей, то теперь за ними начнет гоняться и многочисленный
клан Джаббы Хатта. Денгар покачал головой: этому мальчишке  Скайуокеру  и  его
кореллианскому дружку придется не по вкусу злопамятность хаттов.
     Даже если огромная туша Джаббы не гниет  под  двумя  здешними  светилами,
воняет тут - будь здоров.
     Денгар подобрал обрывок цепи; металл почернел и  оплавился.  В  последний
раз, когда охотник видел этот выкованный кузнецами поводок, тот был пристегнут
к ошейнику, в котором находилась шея вполне раздетой девицы. Сейчас же он  был
покрыт засохшей бурой слизью. Хатт, должно быть, не хотел умирать.
     Убивать его пришлось долго. Денгар уронил цепь на песок.
     Сжатый отчет о сражении над Великим провалом Каркун  охотник  получил  от
двух чудом уцелевших телохранителей; парням некуда было податься,  вот  они  и
вернулись  в  осиротевший,  как  и  они,  без  хозяина  дворец.  Когда  Денгар
отправился в  путешествие  по  Дюнному  морю,  большинство  слуг  и  прихлебал
вскрывали бутыли с вином в холодных и влажных подвалах.
     Они праздновали освобождение, хотя радость  и  облегчение  смешивались  с
жалостью к себе, несчастным, оставшимся без покровителя.
     Ага, вот и ты свободен... надолго ли?
     Денгар выкопал из песка пищевой контейнер, внутри шевелились и беспокойно
попискивали лакомства  Джаббы.  Еще  живые,  удивился  охотник.  Под  таким-то
солнцем? Существа царапали изнутри керамическую крышку с  выдавленной  печатью
компании   и  девизом:  .
     - Ф-фу... гадость...
     Его собственный аппетит не  желал  просыпаться  при  виде  паукообразных,
полупрозрачных существ. Денгар подцепил пальцем крышку.  Зашипели  питательные
газы - ими был заполнен контейнер, чтобы еда оказалась свежей, как  бы  далеко
ни находилась планета заказчика.
     - Посмотрим, сколько вы  тут  продержитесь...  Трюфеллиты  вывалились  на
горячий песок и исчезли за ближайшей дюной.  Денгар  ухмыльнулся,  представив,
как какой-нибудь тускенский  разбойник  обнаруживает  сбежавшую  закуску  и  в
недоумении принимается скрести в затылке.
     Иавы, разумеется, тут уже побывали, но уволочь  все  не  смогли.  Твердый
дюрастиловый  остов  баржи,  черный  после  пожара,   уничтожившего   корабль,
поднимался из белого песка, под которым  была  похоронена  его  корма.  Денгар
опробовал на прочность килевой брус и поднялся туда, где  раньше  был  нос,  а
теперь торчали обугленные  обломки  шпангоутов.  Придерживаясь  одной   рукой,
второй он отстегнул от пояса бинокль и поднес к глазам.
     Бессмысленное  путешествие...  Денгар  свесился   чуть   дальше,   рискуя
свалиться вниз. За всю свою карьеру охотника за головами ему ни разу не везло,
всегда находился еще один головорез, который легко и спокойно обходил  его  на
финишной прямой. Сложно человеку быть первым в  этой  профессии,  в  Галактике
полно рас, более для нее  приспособленных.  Даже  дроиды  не  чурались.  Самое
лучшее  было  бы  сейчас  отыскать  какого-нибудь  счастливчика,  которому  не
терпится заплатить за свое спасение. Или отыскать что-нибудь ценное.
     Покойный  был  очень  богат,  вполне  достаточно,  чтобы  слетелись   все
стервятники Татуина.
     Но  Денгар  увидел  лишь  разбросанные   по   песку   обломки   баржи   и
изуродованные, иногда обгоревшие трупы.
     На них не стоило тратить время. Все ценное, что у них было, уже  медленно
путешествовало вдоль дальних  барханов  в  брюхах  песчаных  краулеров.  Здесь
остались лишь кости и мусор.
     Может быть, посидеть здесь? И подождать. Денгар запрокинул голову к небу.
Где-то там, невидимая отсюда, в его корабле летела его невеста Манароо. Он сам
послал ее туда - на разведку. Как только закончит, сразу вернется за ним.
     Злость  на  себя  и  досада  на  несправедливость   Галактики   сменились
удивлением - киль вдруг встал почти вертикально. Бинокль выскользнул из  руки,
все равно пришлось вцепиться в шпангоут двумя руками.
     Дюнное море словно решило превратиться в бушующий океан, и в нем  шли  ко
дну останки баржи.
     Искореженный, гнутый металл  ударил  по  патронташу,  перекинутому  через
плечо, когда килевой брус вновь ожил. Колыхнулись соседние дюны, потекли,  как
будто волны; одна вдруг обрушилась внутрь себя, обнажая скальные края останца,
В воздух поднялось темное облако мелкой пыли.
     В центре пострадавшего бархана  образовалась  дыра,  в  которую  ссыпался
песок. По пустыне пробежал очередной спазм, килевой брус развернулся, чуть  не
сбросив цепляющегося за  него  Денгара.  Ноги  сорвались;  охотник  машинально
посмотрел вниз, мимо собственных ботинок, и увидел,  что  края  дыры  и  стены
уходящего внутрь планеты туннеля утыканы острыми зубьями.
     Челюсти жадно чавкнули. Денгар выругался  на  родном  языке.  Болтаясь  в
воздухе  над  гигантской  пастью  без  возможности   сбежать,   он   проклинал
собственную глупость. Как-то не пришло в  голову,  кого  могло  разбудить  его
присутствие и насколько голодным будет проснувшийся.
     Великий провал Каркун стал шире, в  пасть  слепого,  все  переваривающего
сарлакка обрушилась лавина мелких камней и песка.  В  нос  горячим  -  гораздо
горячее тех, что гуляют по Дюнному морю, - ветром ударила вонь.
     Киль накренился к воронке, потом все  же  застрял  между  двух  останцов.
Денгар спрятал лицо, мимо него в глотку ненасытного  червя  ссыпались  обломки
баржи. Не хватало еще, чтобы особо крупная деревяха вышибла из охотника дух  и
прихватила с собой вниз. Мало ему, что он болтается в паре  метров  от  острых
зубов.
     Одну ногу закинуть на брус удалось, вторую тоже.  Охотник  примерился  и,
изо всех сил оттолкнувшись, прыгнул как можно дальше. Он  ударился  животом  о
край воронки, сухой песок предательски ускользал, но Денгар упрямо барахтался,
брыкался и полз - прямо к ослепительному и безоблачному небу впереди.
     Ничего йавам не достанется,.. Денгар лежал на спине, жмурясь, разглядывал
небеса (по лицу текли слезы, выжимаемые двойными солнцами) и ждал, когда новый
толчок сведет на нет его усилия. Мыслительный процесс  проходил  с  перебоями.
Под толщей песка наверняка скрыто  много  ценных  вещей...  мини-землетрясение
выкинуло их на поверхность, но маленькие мародеры их не получат, если  только,
конечно, не захотят нырнуть в пасть к сарлакку.
     Дюнное море затихло. Денгар полежал еще  немного,  успокаивая  дыхание  и
сердечный ритм, затем поднялся на  ноги.  Кажется,  сарлакк  втянул  голову  и
переваривал урванные на обед  куски.  Или,  по  крайней  мере,  пытался.  Если
поторопиться, можно отползти на достаточно безопасное расстояние.  Отряхиваясь
от песка, Денгар потопал вверх по бархану.
     И не останавливался, пока между ним и провалом  не  оказалось  целых  три
дюны. Потом оглянулся. К его изумлению, остов баржи так и остался  торчать  из
песка в центре сарлакковой норы. Денгар протер глаза. Да он сдох!  Что-то  или
кто-то убил монстра. Воздух над дырой едва заметно  мерцал  от  поднимающегося
газа.
     Пустыня вновь была мертва - лишь песок, обломки и трупы.
     Вонь из дыры погнала Денгара  в  противоположном  направлении,  к  дворцу
Джаббы. Самое время удостовериться, во что  превратился  дворец  после  смерти
хозяина. В последний раз, когда  Денгар  был  в  этом  запретном  для  простых
смертных месте, там только-только начиналась вечеринка, переходящая в оргию.
     Если дворец сейчас пуст - а мнения на  этот  счет  расходились,  -  тогда
толстые стены внутренних помещений предоставят  охотнику  безопасное  убежище.
Там он пересидит ночь. И ждать возвращения  Манароо  там  гораздо  удобнее.  В
пещере, которую он превратил в свой тайник, тоже неплохо, но во дворце,  может
быть, остался кто-то из челяди, тот  же  управляющий  или  еще  кто-нибудь,  и
теперь все ищут способ извлечь выгоду из смерти  своего  покровителя.  Великие
умы мыслят одинаково...
     Денгар  сухо  усмехнулся  потрескавшимися  на  солнце губами. Жадные -
точно. Он еще раз осмотрел горизонт в бинокль. Одно из  солнц пошло на закат,
тени вытянулись на песке. Денгар собрался выключить бинокуляр, когда метрах в
пятнадцати от себя заметил кое-что интересное. Этому,  кажется, досталось
больше всех...
     Еще один мертвец лежал  на  земле.  Лицом  вверх.  Но  он  все  равно  не
разглядел бы лица, закрытого шлемом.
     Только шлем и был целым, остальная амуниция  превратилась  в  лохмотья  и
изъеденный чем-то металл. Как будто их хозяин  искупался  в  концентрированной
кислоте. Денгар подкрутил фокусировку.  Интересно,  что  могло  вызвать  такой
смертоносный эффект.
     Минуточку... Денгар повнимательнее  присмотрелся  к  безжизненному  телу.
Кажется, не такой уж смертоносный... Денгар опустил бинокуляр,  проморгался  и
протер  глаза.  Грудь  лежащего  поднималась  и  опускалась  -  еле  заметными
толчками. Беспомощный воин, кто бы он ни был, был еще  жив.  Или,  по  крайней
мере, какое-то время будет жив.
     Вот это действительно стоит проверить. Денгар повесил бинокуляр на  пояс.
Хотя бы за тем, чтобы удовлетворить собственное любопытство - лежащий выглядел
так, как будто открыл абсолютно новый способ уходить из жизни. Денгар, охотник
за головами и торговец чужой смертью, испытывал профессиональный интерес.
     Он глянул через плечо:  в  нескольких  километрах  отсюда  над  пустыней,
выдвинув посадочные  стойки,  завис  .  Прибыла  Манароо.  Хорошо.
Помощь не помешает. И хорошо, что невесте ничего не угрожает. Денгар не  видел
ничего странного в том, что рискует собственной жизнью,  но  жизнь  Манароо  -
другое дело.
     Охотник,  с  трудом  удерживая  равновесие  на  сухом  песке,  зашагал  к
человеку-загадке.

x x x

     Умирать не так уж и плохо... Где-то далеко, посреди перепутанных мыслей и
перемешанных образов, он слышал елейный голос Джаббы Хатта,  обещавшего  новые
пытки, которые будут длиться вечно.
     Толстый склизень был прав, умирающий не мог не признать  его  правоты.  А
может быть, он уже умер?
     Никак не удавалось узнать наверняка Эта смерть - медленное,  молекула  за
молекулой, растворение, - сначала кожа, потом нервные окончания, потом мышцы -
предназначалась другому. Самый крупный розыгрыш во вселенной заключался в том,
что все досталось именно ему. Галактике нельзя отказать в чувстве юмора  Пытка
выпала на его долю...
     Или она уже кончилась? Потому что хатт, кажется, обманул, сказав, сколько
будут длиться мучения.
     Нескольких секунд хватило, чтобы придать слову   иное  значение.  А
последующие секунды - минуты, часы, дни, когда кислота все же проникла  сквозь
доспехи и принялась разъедать кожу, - действительно были вечностью...
     Но все кончилось. Боль, превышавшая любую, что ему доводилось испытывать,
сменилась обычным медленным угасанием жизни. Забавно, но  на  фоне  того,  что
было, он почувствовал облегчение и спокойствие. Даже  слепота  кислотной  ночи
сменилась тусклым рассветом.  Умирающий  по-прежнему  ничего  не  видел,  зато
безошибочно чувствовал сквозь влажное тряпье  и  обглоданный  кислотой  металл
тепло солнечного света. Наверное, тварь дотянулась до неба и проглотила его...
Гигантская пасть, в которую он провалился, только чудом не задев острых зубов,
казалась способной и на такое...
     Но потом обожженной спиной он  ощутил  шершавый  песок  и  острые  мелкие
камешки, почувствовал,  как  теплая  липкая  жидкость  скапливается  под  ним.
Привиделось, должно быть... У него  не  было  богов,  которых  он  захотел  бы
поблагодарить, но все равно он обрадовался благословенному безумию...
     Что-то заслонило свет;  разницы  в  температуре  было  достаточно,  чтобы
различить размытые края тени, упавшей на него. Интересно, какое новое  видение
приготовил его агонизирующий рассудок? Он знал: здесь были другие,  он  видел,
как они падали в брюхо к твари. Веселенькая компания...  Возможно,  их  голоса
тоже были галлюцинацией; умирающий был рад их слышать, они  помогали  пережить
бесконечные часы до неминуемой смерти.
     Один из голосов был его собственным.
     - Помоги...
     - Что случилось?
     Он рассмеялся бы, если бы каждое сокращение мускулов не выбрасывало его в
темноту забвения. Следует ли галлюцинации знать подобные вещи?
     - Сарлакк... Слова жили своей собственной жизнью. Убил его...
     Он услышал другой голос, женский: - Он умирает.
     Потом снова заговорил мужчина, тише, чем раньше:  -  Манароо...  ты  хоть
знаешь, кто это?
     - Мне плевать. Помоги отнести его. Тень принадлежала женщине.
     Умирающий почувствовал, что его поднимают. Следующее  ощущение:  песок  и
грязь осыпаются с его кожи.
     Следующее: его перебросили через широкое плечо,  кто-то  придерживает  за
пояс... Стыд. Он столько раз сталкивался со смертью - болезненной и  наоборот.
И безразличие к ней придавало сил. Но все же нашелся в его душе уголок, откуда
выползла на свет жалкая фантазия о спасении.
     Лучше умереть, чем бояться смерти...
     - Держись, - сказал ему призрачный голос. - Я отвезу  тебя  в  безопасное
место.
     Он почувствовал толчки чужих  шагов;  его  куда-то  несли.  На  мгновение
зрение прояснилось, он увидел собственную руку; она  безвольно  болталась,  на
песок с нее капала кровь.
     Именно в это мгновение умирающий понял, что все происходит на самом деле.
Что он все еще жив.

x x x

     Небольшой объект, который преодолевал некоторое время пространство  между
звездами, в конце концов добрался до цели. Сенсоры засекли его присутствие,  а
Куат с Куата  ощутил  приближение  посланника  даже  раньше,  чем  шеф  службы
безопасности корпорации сообщил, что получен долгожданный сигнал. Куат с Куата
обладал  тончайшей  настройкой  на  автоматику,  он  чувствовал  машины  -  от
мельчайших крупинок медицинских зондов до  конструкций,  способных  уничтожать
миры. Наследственные способности, так сказать. Подарок предков.
     - Прошу прощения, инженер... - произнес за его спиной  голос,  в  котором
услужливость граничила с раболепием, - но вы просили известить вас, как только
мы обнаружим следы вашей... гхм!.. посылки.
     Куат с Куата  отвернулся  от  великолепного  вида;  пустоты,  пронизанной
светом. Далеко за границей орбиты, по которой бежала планета, несущая  одно  с
ним имя, поднимался белесый рукав красивейшей  туманности  Галактики.  Куат  с
Куата не пропускал подобные зрелища, они служили напоминанием, что вселенная и
все ее проявления - по сути своей не более чем машины. Точно такие же, как те,
что можно сделать руками.
     Даже атомы и молекулы работали, словно древний примитивный хронометр.  Но
больше всего Куат с Куата радовался тому, что такие маловнятные вещи, как  так
называемые человеческие руки, это тоже машины.
     -  Вот  и  славно,  -  инженер  взъерошил  пушистый  мех  фелинкс,  уютно
устроившейся у него на руках.
     Зверюшка ответила  едва  слышным,  ровным  урчанием,  как  только  пальцы
хозяина добрались до специфического участка за одним из треугольных ушей.
     - Как раз то, чего я ждал.
     Машины, даже те, что родились на верфях Куата, не всегда функционировали,
как им было назначено.
     Какая-нибудь микроскопическая песчинка  в  любом  из  узлов,  и  все  шл