не  доверю спасение
Хэна. Нет. Я должен лететь.
 - Ландо...
 Он поднял ладонь, чтобы не дать Лее договорить.
 - Ты не изменишь моего решения, -  сказал он, - На Беспине я  чуть было
не убил Хэна из-за собственной  жадности и  беспечности.  Я этого никогда не
забуду.
 - Ты помог его спасти. Я думаю, ты рассчитался с долгами.
 - Я никогда не смогу расплатиться,  - сказал  он. Лея никогда не видела
его таким серьезным. Затем  он ухмыльнулся  - широченной, жуликоватой, очень
знакомой  улыбкой должно  быть,  каждый,  кто  хоть  раз  побывал  на  Ходе
Контрабандиста,  научился так  улыбаться. - Но никто не может заставить мен
отказаться от попытки.
 * * *
 Коулу  Фардримеру еще не  приходилось восстанавливать старые корабли. И
уж определенно  ему  не  приходилось этого делать  под присмотром  еще более
древнего  астродроида.  По  любому  вопросу маленький дроид имел собственное
мнение.  Как только Коул  делал  шаг в  сторону  от истребителя,  раздавалс
душераздирающий  электронный визг. Если бы у старого дроида были руки, то он
наверняка скрестил бы их на бело-голубой бочкообразной груди.
 Коул  собирался  взять  себе  в  помощь  кого-нибудь  из клопериан,  но
астродроид  закатил  форменную  истерику.  Скайуокер  сказал, что клопериане
"арестовали"  дроида.  Коула  удивлял  выбор  выражения,  но чем  больше  он
знакомился с почти человеческими реакциями астродроида, тем  больше  понимал
Скайуокера.
 Эта  часть  ангара обычно  пустовала,  а  если  кому-нибудь  вздумаетс
подойти,  бдительный астродроид  предупредит.  Коул скажет "привет", а  если
спросят,  чем  это  он  занят,  скажет,  что работает  над  особым проектом.
Дальнейших вопросов никто задавать не будет - Антиллес навел среди механиков
шорох, ни разу не появившись  в  ангаре. Коул боялся  даже  вообразить,  что
случится,  если  генералу  придет  в  голову  лично  взглянуть  на   работы.
Поинтересоваться может разве что непосредственный начальник Коула,  да и он,
узнав  об особом проекте  и  о том, кому  принадлежит  "крестокрыл", оставит
Фардримера в покое.
 Коул был рад,  что  Скайуокеру не  пришлось ждать. Работа и так  заняла
больше  времени, чем  он ожидал. Астродроид ядовито прошелся по  его адресу,
когда Коул заявил о трудностях,  связанных  с  починкой старья.  По  крайней
мере, Коул именно  так  понял его презрительное  сиплое кряхтение. Вообще-то
Коул не  понимал его  чириканья  и гудков,  но  экспрессивность  астродроида
компенсировала нехватку знаний.
 Как Скайуокер называл его? Р2. Как будто  номер  модели был  прозвищем.
Хорошая мысль. Коул ухмыльнулся.
 - А сейчас займемся гнездом астродроида, Р2.
 Астродроид радостно засвистел,  но Коул  не понял, то ли он откликнулс
на привычное имя, то ли реагировал на сообщение. Похоже, и то и другое.
 Фардример  забрался  внутрь  кокпита  и  открутил  болты,  удерживающие
астронавигационный  компьютер  и   мотиватор  гипердрайва.  Из  пяти   новых
компьютерных  разъемов  три  Коул  уже  удалил.  Осталось  убрать  еще два и
установить на их место гнездо и систему катапультации для астродроида. Затем
дело дойдет  до модулей памяти и  перепрограммирования полетной и  сенсорной
систем.  Дома, на Татуине, он как-то  раз  попытался собрать "крестокрыл" из
хлама и поврежденных запчастей, выкупленных у джавов, но так и не преуспел в
начинании.
 Коул  втиснулся в отсек,  где крепилось гнездо.  Спина тут же заныла от
неудобного положения,  а в  живот впилось ребро жесткости. Отвертку пришлось
удерживать совсем уж под необычным углом.
 Руки работали,  голову  занять было нечем, поэтому она  сама нашла себе
занятие. Только  представьте: он  трудится над кораблем  самого  Скайуокера.
Несколько раз он видел великого человека на Корусканте, а на  Татуине только
о  нем и болтали. В  Анкорхаде Скайуокер вообще был  фигурой номер  один - и
каждый, если верить болтовне, был ему ближайшим другом.
 С  детства Коул запоминал  истории про Скайуокера, надеясь когда-нибудь
пойти по  его  стопам.  От  него  постоянно  ускользало,  что  весь  героизм
Скайуокера был связан с  его талантом к управлению Силой. Но  однажды кто-то
сообщил ему об этом, ткнул в больное место пальцем. Конец мечтам.
 Коул стряхнул  болты с  магнитного захвата  отвертки, те звякнули о пол
ангара.  Астродроид подозрительно  осмотрел их,  как  инспектировал все, что
Коул выбрасывал  из  корабля,  словно боялся, как бы  Фардример  не  выкинул
что-нибудь важное.
 Коул долго  ошивался в Анкорхаде,  берясь  то  за  одну,  то  за другую
работу, пока  кто-то,  кто  считал очень забавным  крушение  мечты, не  стал
смеяться над ним (Че, Фардример, никак не стать героем, если починяешь чужие
машины?) вот тогда Коул сообразил, что его  талант  не менее ценен, чем дар
Скайуокера, просто - по-другому. Столько народу в Галактике, столько существ
пользуются заслуженной славой и понятия не имеют о Силе.
 На первом  же  транспортнике он  улетел на  Корускант и  предложил свои
услуги армии. Сначала ему поручали работы, с которыми  любой дроид справилс
бы в сто раз лучше. Один раз он целый месяц сортировал по размеру болты. Они
думали,   что  он  не   выдержит  и  сбежит.  Но  он  не  сбежал.  А   когда
продемонстрировал  больше опыта, чем  их обожаемые  клопериане,  то в  конце
концов был допущен к любимой работе.
 Ирония судьбы заключалась в том, что именно характер  его работы и свел
Коула с Люком Скайуокером.
 Последний болт. Коул  сунул пальцы под панель и  дернул. Ему не хватило
сил.
 Р2Д2 мученически застонал.
 Коул  попробовал  еще  раз  вытащить  панель.  Она  должна  была  легко
выходить,  но  почему-то не  захотела.  Коул выбрался на свободу  и отряхнул
комбинезон.
 Рядом бушевал астродроид.
 -  Я еще  вернусь к  ней, -  сказал ему  Коул.  - Она  просто не желает
вылезать.
 Маленькое  механическое  создание не успокоилось.  Коул с  ошеломленным
выражением на лице наблюдал, как  буянит дроид. Может быть,  у  него системы
барахлят. Или...
 Астродроид решительно отпихнул Фардримера и  направился  к истребителю.
Он вцепился манипулятором в панель и дернул.
 -Эй!
 Дроид запросто мог сломать панель, и тогда Коулу пришлось бы  возмещать
ее стоимость  из  собственной зарплаты. Но Р2  ничто не могло остановить.  В
результате  панель выскочила  из  креплений,  остался лишь небольшой  зазор.
Дроид  покрутил головой  и уставился фоторецептором на Фардримера. Он жаждал
общаться.
 Интересно, как  Скайуокер его понимает?  И понимает ли? Наверное,  Сила
ему помогает.
 - Ладно, ладно, дай гляну.
 В  гнезде  астродроида места  для  него,  Р2 и панели, естественно,  не
хватало. Коул перегнулся и заглянул за панель.
 Сине-зеленая эмблема Империи.
 Коул  присвистнул  и посмотрел на  дроида. Р2Д2 присвистнул  в ответ  и
посмотрел на него.  Фардример выгнал астродроида  и стал  исследовать,  куда
ведут проводки от бляшки с имперской эмблемой.  И похолодел. Чем бы  ни была
эта бляшка, она входила в компьютерную систему, невидимая никому, кроме тех,
кто монтировал электронную начинку компьютера.
 Коул  понятия  не  имел,  существует  ли   устройство,  явно  лишнее  в
истребителе Скайуокера, в единственном числе или нет. Покажет расследование.
И он лично займется им.
 Потому что он узнал устройство. Один из его друзей на  Татуине случайно
активировал  нечто  подобное.  Они потом долго собирали  то, что осталось от
парня.
 За имперской эмблемой прятался детонатор.  Он "спал",  пока не вводилс
или  не   произносился  определенный   командный  код.  После  чего  система
перегружалась, оживал детонатор и запускал уничтожение всех систем.
 У Коула тряслись руки. Хорошо, что Скайуокер полетел на другом корабле.
В противном случае он бы погиб.

 16

 - Кожа... ты будешь...
 Люку казалось, что он слышит  голос Йоды. Он прислушался,  но слова все
время ускользали от него.
 - ...счастливчик... ты...
 Как  и сознание - оно  то  приходило,  то утекало. Ему впервые за целую
вечность  было тепло, но он не  чувствовал,  чтобы что-то прикасалось  к его
коже.  Он плавал как в невесомости, но не двигался. Он висел в неподвижности
и ни к чему не прикасался. Очень странное ощущение.
 - ...знаю тебя... я...
 Глаза  его  были  закрыты, но структура тьмы изменилась.  Как  будто он
сквозь сомкнутые веки смотрел на яркое солнце Явина.
 - ...чувство...
 Запахи тоже то  появлялись, то исчезали.  Ему почудилось, что он уловил
аромат мясной  похлебки,  которую  тетя  Беру готовила,  когда из  Анкорхада
привозили мясо. Оно не всегда было свежим, так что тетя готовила его дня два
подряд и подавала так, будто оно было таким же ценным, как вода, которую они
добывали на ферме.
 - ...вовремя...
 Голос  был похож на  скрипучий  голосок  Йоды, но принадлежал  другому.
Точно так  же  нельзя было  угадать,  мужчине или женщине он принадлежит, но
фразы были иначе построены. Говоривший, в отличие от Йоды, знал язык хорошо.
Просто слух и сознание пока еще плохо работали, усваивая слова через раз.
 Люк потянулся к Силе.
 Пузыри.
 Шипение.
 Розовая слизь на коже.
 Он заставил глаза открыться. Сердце зачастило.
 На него смотрела женщина лет семидесяти. Ее морщинистое лицо расплылось
в улыбке. Когда-то она была  красива если  говорить  правду, она до сих пор
была очень красива. Волосы ее были белые, точно  снег, а глаза - такой яркой
синевы, какой он не видел с тех пор, как...
 ...как...
 Память подвела его.
 -Не тревожься, - произнесла женщина. - Все будет в порядке.
 Из всей ее  фразы он разобрал лишь "не", "будет" и "порядке", остальное
прочел по губам.
 - Не многие выживают  после встречи  с  делателями тумана, а мне еще не
приходилось  видеть, чтобы кто-то так вымазался в  их слизи, как ты. На тебе
живого места не было. Тебе повезло, что у меня есть бакта.
 Вот  тогда  он  очнулся. В углу комнаты  была установлена бакта-камера,
внутри нее еще плавала  розоватая слизь.  Ничего себе!.. Живучая штука, если
не растворилась в бакте.
 Комната  была забита медицинским  оборудованием, принадлежащим  явно  к
различным культурам.  Сквозь  открытую дверь  можно  было  разглядеть  жилую
комнату и кухню.  Еще одна дверь  вела в другое помещение, но была  закрыта.
Это все, что Люк сумел увидеть,  не поворачивая головы. Он все еще ничего не
чувствовал.  С невероятным усилием он скосил глаза  и увидел, что плавает на
некотором  расстоянии  от  постели.  Воздушная  подушка.  Он  видел такие  в
имперских госпиталях, но  ему  ни разу не  доводилось полежать на  ней.  Они
предназначались для  тяжелых ожоговых пациентов,  потерявших  большую  часть
кожи.
 Люк попытался поднять руку,  чтобы  увидеть,  в каком она состоянии, но
женщина покачала головой.
 - Чем больше напрягаешься, тем  дольше будешь выздоравливать.  Делатели
тумана вызывают у  своих  жертв онемение,  оно скоро пройдет. За час, может,
меньше. Затем мы сможем  поесть.  Я  боялась кормить тебя, пока ты  в  таком
состоянии. Ты мог поперхнуться.
 Странно было слушать, наполовину не слыша слов.
 -  Я  знаю, у  тебя масса вопросов.  Лучше, если  ты  пока помолчишь, -
женщина взяла кресло, подняла его повыше и  уселась. Теперь  она оказалась с
Люком на одном уровне. - Я отвечу на какие смогу.
 Он моргнул, выражая, как надеялся, благодарность.
 - Тебе повезло, что я  услышала,  как ты приземлился. Я  надеялась... -
она вдруг замолчала,  вновь  качнула головой, как  будто поправляя  себя,  и
заговорила  вновь.  -  Неважно,  на  что я  надеялась. Я  пошла посмотреть и
увидела  делателей  тумана, плавающих  вокруг корабля. Я собралась уйти,  но
увидела, как один из них взорвался.
 Ее глаза  расширились при воспоминании. Люк тоже услышал восхитительный
звук. Спасший ему жизнь.
 - Хорошая  работа, - сказала женщина.  -  Потом расскажешь, как  ты это
сделал. Бластером этих тварей не возьмешь.
 Слух  понемногу   возвращался.  Люк  разбирал  все  больше  слов.   Ему
показалось, что он почувствовал сквознячок, гладящий ему спину.
 - Я пригнулась. Слизь была повсюду.  Хорошо, что я находилась далеко, а
то меня тоже накрыло бы. Когда я выпрямилась, то увидела тебя.
 - Спасибо, - прошептал он. По  крайней  мере,  сделал попытку. Губы  не
послушались.
 - Да  не за  что.  Я бы тебя бросила, если бы  на мне не было  защитной
одежды. Пока бы я за ней бегала, ты бы умер. Удача. Ничего больше.
 Она  так  старалась  уйти  от  признательности,  что  Люку   немедленно
захотелось не поверить в "удачу" и расспросить ее подробнее. Позже.
 - Ну?  Что  еще  ты хочешь знать?  -  она  нахмурилась,  вертя  колечко
светлого металла на правой руке. -  Ты пробыл  здесь большую часть дня, твой
корабль в порядке. Несколько пятен там, куда попала слизь. И все.
 Он прочистил глотку. Ощущения определенно возвращались.
 Женщина пожала плечами.
 - Ну, и я. Полагаю, ты хочешь знать  обо мне, -  левой рукой она обвела
комнату. - Это все украдено. Империя, уходя, бросила  оборудование, я взяла.
Давно надо было уехать отсюда, но... - пауза была  слишком долгой. Опять она
проверяла, что будет говорить, а что нет. - Здесь мой дом. Он ужасен, но это
все-таки дом. Нет места прекраснее дома, верно?
 Он  не  знал.  Хорошо, что  ему не надо было отвечать.  Его  домом  был
Татуин, но он никогда туда не вернется. Хотя если  бы были живы дядя Оуэн  и
тетя Беру... Он не знал.
 -  Полезное оборудование,  - сказала женщина. - Я могу  позаботиться  о
себе. Хотя я никогда не ссорилась с делателями тумана. Потому что никогда не
видела, чтобы кто-нибудь выжил после столкновения с ними.
 Потоки  воздуха  были  теплыми. Именно  их  он  и  почувствовал,  когда
очнулся. Потому что на нем ничего не  было  надето. Ни штанов, ни рубахи, ни
белья,  даже  одеялом  он  не  был  прикрыт. Люк  неуклюже заерзал,  пытаясь
прикрыться руками. Женщина засмеялась.
 -  Не  беспокойся,  сынок. Я  видела все это раньше,  даже  более.  Мне
пришлось  раздеть тебя перед тем,  как запихнуть  в  бакту. Я  подумала, что
время для стыдливости настанет, когда ты выздоровеешь.
 Во рту было  сухо, как будто он  находился в  пустыне, а не  на планете
влажных туманов.
 Люк облизал губы.
 - Воды...  - шепнул он. На  этот  раз он почувствовал, как губы и  язык
формируют слово.
 -  Э-э  нет, - ласково отозвалась  она. - Только хуже  будет.  Подожди,
когда вернутся ощущения.
 Он опять облизал губы. Женщина отмахнулась.
 -  Поверь мне. Вода вступает в реакцию  с ядом делателей  тумана. Ты же
этого не хочешь?
 Вообще-то  - хотел. Отчаянно  хотел  пить,  почувствовать  во рту  вкус
влаги. Он вновь потянулся к Силе. Он напрягся так, что...
 От кончиков  пальцев  на ногах, вверх  по голеням, к бедрам прокатилась
волна боли. Ощущения, напомнил Люк сам себе. Возвращаются ощущения.
 - Я прилетел... - кое-как выговорил он.
 - Да, я знаю, - кивнула  женщина.  -  И это была  не  самая  умная тво
мысль, знаешь ли. Когда будешь в порядке,  ты заберешься в корабль и улетишь
домой. К своей семье. Так будет лучше.
 - Я ищу кое-кого...
 Голос был немощный, тонкий, как у древнего старца.
 - Что ж, ты  нашел кое-кого, - женщина опустила кресло, встала с него и
покрутила  переключатели на  бакта-камере. - Иногда,  - произнесла  она, как
будто хотела заглушить слова Люка, - мне не хватает дроидов. Но лишь иногда.
Как видишь, их тут нет.
 Должно быть, она его провоцировала. Избежать общения с дроидами в  этой
Галактике не просто  трудно,  а почти невозможно.  Разве  что  поселиться на
такой забытой всеми планете, как Мггл.
 - Я ищу человека, который жил здесь во времена Империи.
 Остатки  розовой  слизи  исчезли   из  резервуара.  Женщина   отключила
оборудование и ушла  в центральную комнату, как  будто Люк  вообще ничего не
сказал.
 Скайуокер вздохнул. Ощущения - спина, ноги,  лицо. Поработал над грудью
и руками. Если бы он закрыл глаза, то почувствовал бы, как  покалывает руки,
будто он отлежал их. Покалывание поднялось к плечам.  Медленно, осторожно он
поднял правую руку. Если не считать  оставленных слизью следов, блестевших в
мерцании панелей, кожа  выглядела здоровой. Теперь можно сесть. Он остановил
свой порыв, вовремя сообразив, что сначала нужно найти выключатель, иначе он
просто свалится с воздушной подушки на пол.
 Тумблер оказался внизу, и поворачивать его пришлось с помощью Силы. Люк
спланировал на койку  и с  трудом удержался, чтобы не заорать в полный Голос
от боли, впившейся ему  в  спину.  Как будто бы туда воткнули  сотни  острых
длинных иголок.
 Он выдержит. Он обязан.
 Люк сел. Боль сместилась. Он спустил ноги с койки и  увидел собственную
одежду, аккуратно сложенную на кресле.
 Сверху лежала рукоять лазерного меча.
 Люк оделся. Легчайшее прикосновение к  коже  вызывало мучительную боль.
Он выдержит. Женщина сказала, что скоро все пройдет.
 Затем он поковылял в центральную комнату.
 Женщина  сидела на подушках спиной к двери.  Возле нее дымилась чашка с
горячей жидкостью. Комнату заливал  искусственный свет. Окон здесь  не было.
То есть  были, но  их затягивали плотные черные полотнища, как будто хозяйка
не хотела видеть, что происходит снаружи.
 - Я  могу ходить, - возвестил Люк, голос сорвался. - Значит ли это, что
я могу пить?
 Он  надеялся, что  она  рассмеется.  Вместо  этого  она  оглянулась.  В
ярко-синих глазах ее было изумление.
 - Тебе не следовало вставать.
 .Он сумел улыбнуться - чуть-чуть.
 - Боль  - удивительное ощущение,  но, полагаю, она  скоро пройдет. Я не
сделаю себе хуже, да?
 Хозяйка  на мгновение  замялась,  потом покачала  головой.  Со  вздохом
поднялась с места.
 - Садись, Люк Скайуокер. Я приготовлю поесть.
 Он  вздрогнул.  На  ум  разом  пришли  тысячи  соображений.  Она  могла
осмотреть его  истребитель, она могла узнать его лицо  из новостей, она даже
могла... Люк подозревал, что ни одно из предположений не окажется правдой.
 - Вы знаете, зачем я здесь.
 Она кивнула:
 - Сын предупредил, что ты прилетишь.
 На  этот  раз он  все-таки сел, невзирая на боль, прострелившую тело от
ягодиц до груди. Как он сразу не понял! Эти ярко-синие удивительные глаза...
Мать Бракисса.
 И она спасла ему жизнь.
 - Когда-то он вовсе не  был плохим,  Люк Скайуокер. Поверь мне, не был.
Он  был  смышленым удивительным мальчиком. Он  сиял, точно солнышко, - чтобы
занять руки, женщина ушла  на  кухню. Как будто не  могла  усидеть на месте,
рассказывая о сыне. - Озарял мою жизнь. А потом пришли они.
 - Империя...
 Она кивнула, не глядя.
 - Они пришли в мой дом,  посмотрели на моего мальчика  и придумали, как
его использовать. Его. Совсем кроху. Они забрали его у меня.
 Люк встал, чтобы утешить ее, но женщина вновь заговорила:
 - Они позволили ему навещать  меня. Но он больше не улыбался.  Никогда.
Глаза его погасли, - она включила гидропроцессор. Тот загудел. - Они забрали
у  него  свет, - женщина повернулась, прислонилась к  шкафу и посмотрела  на
Люка. - Ты хотел вернуть его, правда? В твоей  школе. Ты пытался вернуть мне
моего мальчика.
 Люка бил озноб.  Империя забрала  Бракисса  ребенком, распознав  в  нем
талант к управлению Силой. Не удивительно, что Бракисс не сумел посмотреть в
лицо  самому  себе. Боль  потери - себя,  тепла,  доброты - была глубже, чем
судил Люк.
 -  Я пытался,  - с запоздалым раскаянием  проговорил  он.  - Поэтому не
получилось.
 - Он  пришел сюда, но  не остался, -  морщины  ее  стали глубже.  -  Он
рассказал там, в Империи, что ты сделал, и это снедало его. Никогда раньше
не видела, чтобы он мучился угрызениями совести. Его это злило.
 Последнее  слово она произнесла совсем тихо. Опасно злить  таких людей,
как Бракисс. Опасно для жизни.
 - Он стал им не нужен. Так что он улетел. Он сказал, что сможет продать
свой дар. После этого я ничего о  нем не слышала. До недавнего дня. Когда он
сообщил, что ты будешь искать его.
 Боль затихала. Жажда тоже.
 - Он хочет,  чтобы  ты  нашел его,  Люк Скайуокер. Я думаю, тебе  нужно
вернуться домой. Забудь  о  нем. Ничего хорошего из вашей встречи не выйдет.
Все, что было хорошего в моем мальчике, ум