энергетические
винтовки; головы защищали противобластерные шлемы.
  Громыхая по трапу вниз и держа перед собой лучевой арбалет, Чубакка
испустил боевой рев вуки. Его шерсть поднялась дыбом. Он чуял запах дыма,
машинного масла и охлаждающих паров. Чубакка взмахнул в воздухе волосатой
лапой, приказывая отборному отряду коммандос двигаться за ним.
  Раздались выстрелы бластеров - из засады открыли огонь четыре гвардейца.
Кто-то из другого отряда упал, и тут же сорок бластерных лучей сошлись на
имперских солдатах.
  Чубакка хорошо помнил, как он был пленником на Прорве, когда его
заставляли обслуживать корабли Даалы. Он испытывал искушение устроить
диверсию на одном из десантных шаттлов класса "гамма", но понимал, что
только зря обречет себя на смерть, не причинив существенного вреда
имперским силам.
  Теперь, однако, его мысли были заняты остальными порабощенными вуки.
Чубакка помнил их понуренные головы, облезлый мех, исхудалые тела. Годы
тяжелой, беспросветной работы потушили огонь в их глазах.
  С еле сдерживаемым рычанием вспомнил он и тупого садиста, работавшего
"Сторожем" вуки и надзиравшего за их командой, куда бы их ни посылали.
Вспомнил и его горящие глаза, голос, напоминавший звук бьющегося стекла, и
смертоносный силовой кнут, державший вуки в страхе.
  Сигналы тревоги надрывались, накачивая Чубакку адреналином и злостью. Он
прорычал, чтобы отряды поторопились. Подумав о Трипио, оставшемся на борту
флагмана "Ява-рис", он порадовался, что дройд-переводчик не попадет сейчас
под перекрестный огонь. Чубакке вовсе не улыбалось опять поминутно
одергивать Трипио.
  Он достиг огромного рабочего помещения с каменными стенами, где в свое
время проводил бесконечные часы в тяжелом труде. Дверь была задраена
тяжелыми противоударными щитами с заклепками толщиной в палец Чубакки.
  Он постучал плоской ладонью по металлической двери. Коммандос позади него
порылись в своих ранцах. Двое солдат подбежали, держа в каждой руке по
термодетонатору. Поместив детонаторы в критические точки двери, они
включили часовые механизмы. Замигали янтарные огоньки, отсчитывая секунды.
  - Назад! - крикнул один из солдат. Чубакка вприпрыжку бросился за
остальными, они как раз вовремя завернули за угол и услышали глухой взрыв.
Секунду спустя разнесся куда более громкий звук - тяжелая дверь грохнулась
на пол.
  - Выходим, - приказал командир отряда.
  Чубакка бросился сквозь дым вперед и ворвался в герметичный отсек. Он
услышал тихие звуки наподобие шипения молнии, смешанные с неистовым ревом.
Пленные вуки были в таком безумном состоянии, что забыли собственный язык.
  Когда дым рассеялся, Чубакка с разочарованием обнаружил, что бой уже
кончился, но он возликовал, убедившись, что вуки наконец поняли значение
сигналов тревоги и почувствовали, что время их страданий прошло.
  Девять вуки наступали на Сторожа, припертого спиной к полуразобранному
имперскому шаттлу класса "лямбда". Бочкообразное тело Сторожа с
маслянистой кожей блестело от выступившего от страха пота. Он вызывающе
рычал, не переставая наносить удары змеевидным силовым кнутом. Вуки, глухо
рыча, старались подобраться поближе, чтобы разорвать его когтями в клочья.
  Чубакка издал свой боевой рев. Кое-кто из вуки оглянулся посмотреть на
своих спасителей, но остальные мохнатые гиганты были настолько поглощены
возможностью разделаться со Сторожем, что ни на что не обращали внимания.
  - Брось оружие, - приказал Сторожу командир отряда. На него были
направлены все бластеры. Чубакку позабавило, что во взгляде этого
жестокого человека мелькнуло облегчение при виде новореспубликанских
солдат.
  Вуки не переставая рычали. Вид у них был еще хуже, чем всего лишь
несколько месяцев назад. Ясно было, что, оставшись без прикрытия флота
Даалы, Сторож заставлял рабов еще больше работать на оборонительных
сооружениях Прорвы.
  - Брось оружие, я сказал! - повторил командир.
  Сторож еще раз щелкнул силовым кнутом, отгоняя толпу вуки. Чубакка увидел
впереди троих самых крупных самцов, их клочковатый мех был испещрен
ожогами от ударов кнута и блестящими восковыми рубцами шрамов. Самый
старый, с поседевшим мехом, вуки, которого Чубакка помнил как Наврууна,
скрючился около челнока, прячась под острыми плоскостями сложенных крыльев
корабля. Кости старого вуки казались искривленными и сокрушенными годами
труда, но гнев в его глазах сиял ярче звезды.
  Сторож поднял силовой кнут, поглядел на вуки, затем на коммандос. Командир
отряда людей дал предупредительный выстрел, звонким эхом отразившийся от
стен зала. Сторож поднял свободную руку, сдаваясь, уронил на землю рукоять
кнута. Она забрякала по гладким плитам.
  - Вот так, теперь отступи назад, - сказал командир.
  Чубакка тоже произнес несколько слов на языке вуки. Изумленные пленники
секунду стояли в напряжении. Сторож, казалось, готов был рухнуть на пол от
ужаса, как вдруг старый Навруун бросился вперед и схватил мохнатой лапой
рукоять кнута. Он нащупал кнопки активации.
  Сторож взвизгнул и влип спиной в стену, ища, где бы спрятаться. Чубакка
провыл вуки приказ остановиться, но они не слышали его - они хлынули
вперед с выпущенными когтями, готовые разодрать Сторожа на кровавые куски.
  Навруун прыгнул на бочкообразного Сторожа. Несмотря на свою старость,
сгорбленный вуки схватил силовой кнут как дубинку и свалил Сторожа на пол.
Здоровяк визжал и отбивался.
  Остальные вуки навалились на него. Навруун ткнул рукояткой кнута в лицо
Сторожу и включил оружие на полную мощность.
  Смертоносный луч вонзился в голову Сторожа, фейерверком разорвавшись
внутри черепной коробки. Искры сыпались из глазниц до тех пор, пока череп
Сторожа не разлетелся, забрызгав обезумевших вуки запекшейся кровью.
  В зале наступила оглушительная тишина. Чубакка осторожно двинулся вперед,
остальные вуки затихли. Без всякой ярости, без признаков жизненных сил они
отошли от трупа своего мучителя. Старый Навруун снова поднялся и тупо
посмотрел на сжатый в ладони силовой кнут. Он разжал пальцы.
  С глухим звуком кнут упал на пол, и Навруун скорчился рядом с ним. Его
тело сотрясалось от глухих рыданий.
  Тол Шиврон хотел было найти в пилотской кабине Звезды Смерти местечко
поудобнее, чтобы расслабиться и отдохнуть, но макет не был рассчитан на
такие запросы.
  Неуклюже сваренные приборные стойки были оплетены голыми проводами. Фермы
и укрепленный каркас заслоняли Шиврону почти весь вид на ощетинившуюс
бойницами базу, но он смог увидеть, что войска мятежников заполонили ее.
  Внезапно на внешнем периметре собранных вместе планетоидов запутанные
охлаждающие колонки и пластины радиаторов энергетического реактора ярко
сверкнули и стали рушиться.
  По радиосвязи раздался хриплый голос Вермина:
  - Директор Шиврон, мы взорвали охладительные системы. Реактор вскоре
войдет в сверхкритический режим. Не думаю, что атакующие сумеют остановить
его. База обречена.
  - Отлично, Вермин, - откликнулся Шиврон, ужасаясь от потери важнейшего
оборудования, - но что он, в конце концов, мог сделать? Имперские
охранники его бросили. Он со своими помощниками проделал весьма приличную
работу, чтобы дать бой. Нельзя было ожидать, что без всякой военной
поддержки они устоят против хорошо вооруженных ударных сил, разве не так?
Кроме того, они следовали установленной процедуре. Никто не может винить
их за это.
  Шиврон поглядел на капитана гвардейцев и трех руководителей отделов.
Остальные ученые, а также подразделения солдат нашли прибежище в складских
и командных помещениях макета.
  - У меня не было случая прочесть полное техническое описание этого макета
боевой установки. - Тол Шиврон огляделся. - Знает кто-нибудь, как
управлять этим кораблем?
  Голанда посмотрела на Доксина, тот в свою очередь на Йемма.
  Заговорил капитан:
  - У меня был кое-какой опыт в управлении боевыми кораблями, сэр. Может
быть, я сумею разобраться в приборах управления.
  - Хорошо, капитан, - сказал Тол Шиврон. - Гм-м-м... - Он встал с
командирского кресла. - Не нужно ли вам сесть сюда?
  - Не нужно, сэр. Я могу работать за пилотским пультом,
Капитан подошел к свинченному вместе ряду управляющих устройств.
  - Они, наверное, засекли верминовские взрывы, - сказал Доксин, следя за
кораблями мятежников, собравшимися вокруг планетоида с реактором. Два
челнока спускались вниз для высадки отрядов на энергетическую станцию.
Объединенная огневая мощь мятежников сорвала бы любую попытку бегства.
  - И как нам теперь выручить Верми-на? - спросил Шиврон.
  Йемм снова стал листать Руководство по чрезвычайным ситуациям.
  - Думаю, что и этот случай мы не предусмотрели.
  Головохвосты Тола Шиврона закачались в крайнем раздражении.
  - Не очень-то это хорошо, не так ли? - Он нахмурился, пытаясь сообразить,
как на ходу приспособиться к данной ситуации. Тви'леки хорошо умели
приспосабливаться. Шив-рону удалось приспособиться, когда он покинул
родную планету Рилот; он приспособился, когда Мофф Таркин назначил его
Директором этого мозгового центра. И теперь он снова переделает свои
планы, чтобы наилучшим образом выйти из ситуации, которая с каждой минутой
становилась хуже.
  - Ладно, уже нет времени спасать Вер-мина. План меняется. У нас есть
обязанности перед Империей. Мы должны взять этот макет Звезды Смерти и
быстро отступить.
  Вермин и сам видел, как ударные отряды мятежников спускаются, чтобы
захватить планету с реактором, и, когда он еще раз связался с Толом
Шивроном, в его голосе звучали тревожные нотки.
  - Директор, что я могу сделать, чтобы помочь вам? Как вы планируете спасти
нас?
  Тол Шиврон включил канал связи и заговорил самым серьезным, самым
искренним голосом:
  - Вермин, я очень хочу, чтобы вы знали, как я восхищаюсь вами и уважаю вас
за долгие годы вашей службы. Сожалею, что ваша отставка не будет такой
долгой и счастливой, как я надеялся. Еще раз примите мою признательность.
Благодарю вас.
  Он отключился и повернулся к капитану.
  - А теперь надо убираться отсюда.
  Когда бой начал стихать, Кви Ксукс вместе с Виджем Антилесом спустилась на
базу. Она провела здесь большую часть жизни, но теперь мало что помнила.
  Кроме разрушения первого корвета, новореспубликанский флот понес
минимальные потери. Ученые с Прорвы оказали даже меньшее сопротивление,
чем опасался Видж. Теперь Кви мечтала пройти по своим старым лабораториям,
найти ее собственные файлы в надежде получить ответы на некоторые свои
вопросы... и боясь узнать эти ответы.
  Видж взял ее за руку.
  - Все будет хорошо. Ты здорово поможешь. Подожди, и ты увидишь.
  Она с волнением подняла на него свои большие глаза.
  - Я сделаю все, что смогу. Но тут что-то привлекло ее внимание, и она
быстро показала туда.
  - Смотри, Видж! Надо остановить ее!
  От базы удалялся макет Звезды Смерти, поблескивая в отраженном свете
газового облака.
  - Судя по моим записям, на Прорве был полностью действующий макет, -
сказала Кви. - Если они переместят эту Звезду Смерти в пространство Новой
Республики...
  Она не успела закончить фразу, как гигантская сфера Звезды Смерти
рванулась по направлению к границам скопления черных дыр и исчезла в
завесе раскаленного газа.


                                  ГЛАВА 9


  Терпфен стоял в огромной тени Великого Храма. На Явине наступило раннее
утро, дневной свет согрел джунгли и туман поднялся в воздухе.
Парализованный страхом перед возвышающимся древним зиккуратом, Терпфен
скосил свои круглые глаза и посмотрел назад, на посадочную площадку, где
застыл похищенный им истребитель, гудя и потрескивая при остывании, среди
подстриженной травы. Он заметил обесцвеченные пятна на корпусе в местах
прямых попаданий преследовавших его на Корусканте крестокрылов.
  Взглянув вверх, он увидел на вершине Храма крохотные фигурки нескольких
учеников Джедаев. При движении лесистой планетки вокруг газового гиганта
конфигурация системы давала необычный феномен, изумивший Повстанцев, когда
они выбрали эту небольшую луну в качестве секретной базы.
  Яркий солнечный свет преломлялся в верхних слоях атмосферы самого Явина на
множество разных цветов, затем попадал в атмосферу спутника и, пройд
сквозь поднимающийся туман, давал целый дождь радуг, длившийся при каждом
рассвете лишь несколько минут. Ученики, собравшиеся наверху полюбоватьс
буйством радуг, видели, как сел его корабль. Они шли к нему.
  Терпфен чувствовал, как колотится его сердце под гладким летным
комбинезоном без знаков различия; мысли его путались. Больше всего он
боялся признаться в своих предательских действиях, но через это придетс
пройти. Он попытался отрепетировать свои слова, но решил, что это не
поможет. Нет хорошего способа сообщить скверную новость.
  Терпфен почувствовал головокружение и, чтобы не упасть в обморок, оперс
перепончатой ладонью о холодные, поросшие мхом плиты Храма. Он испугался,
что Карида опять каким-то образом обнаружила его, что Фурган запускает
свои лапы в органические компоненты, заменившие кусочки мозга Терпфена.
  Нет! Теперь его разум принадлежал ему! Он уже больше суток не чувствовал
контроля своих имперских надсмотрщиков. Терпфен давно забыл, что такое
собственные мысли, и теперь с растущим изумлением испытывал свою новую
свободу. Он воображал, как будет свергнута Империя, как он задушит
пучеглазого посла Фургана-
И во время этих мыслей ничье незримое присутствие не подавляло его разум.
Он чувствовал себя таким... свободным!
  Терпфен понял, что его слабость была проявлением обессиливающего страха.
Это чувство прошло, и он снова выпрямился, заслышав приближающиеся шаги.
  Первым, кто появился в ярком дневном свете, оказалась сама Лея Органа
Соло. Наверное, она бегом бежала к турболифту, ожидая, что истребитель
привез с Корусканта какое-нибудь срочное сообщение. Ее волосы были спутаны
и растрепаны ветром, под глазами залегли тени. На лице застыло тревожное
выражение, славно ее беспокоило что-то еще.
  Терпфен почувствовал, как его охватывает холодное отчаяние. Она будет
страдать еще больше, когда он расскажет, что имперцам известно место
пребывания ее сына Анакина.
  Лея остановилась и серьезно, оценивающе взглянула на Терпфена. Ее брови
задумчиво сошлись к переносице, а затем она назвала его по имени.
  - А я вас знаю. Терпфен, правильно? Что привело вас сюда?
  Терпфен понял, что его потрепанная круглая голова, покрытая сетью шрамов,
сделала его узнаваемым даже для людей. За Леей подошли несколько учеников
Джедаев, которых Терпфен не узнавал, пока не увидел Силгхал. Большие
круглые глаза каламарианки, казалось, проникали прямо в его душу.
  - Министр Органа Соло... - начал Терпфен дрожащим голосом. Затем он рухнул
на колени, частью раздавленный унижением, частью оттого, что ноги
отказались держать его. - Ваш сын Анакин в серьезной опасности!
  Он повесил покрытую шрамами голову. И прежде чем Лея успела выпалить
острые, как лазерный луч, вопросы, Терпфен признался во всем.
  Лея смотрела на изуродованную голову Терпфена с таким чувством, словно ее
душат. Вся сложная система безопасности и секретности, воздвигнутая Люком
и Акбаром вокруг Анота, рухнула! Империя знала, как найти ее малыша.
  Лея мало что понимала в оборонительных системах этой адской планетки.
Теперь ее служанка и подруга Винтер осталась единственной защитой дл
малыша Анакина.
  - Пожалуйста, министр Органа Соло, мы немедленно должны лететь на Анот, -
сказал Терпфен. - Надо послать им сообщение, эвакуировать вашего ребенка,
прежде чем имперский ударный отряд успеет добраться до него. Пока
находился под влиянием Фургана, я передал координаты Анота на Кариду, но
не сохранил их копию. Я уничтожил эту информацию. Вы сами должны повести
нас туда. Я сделаю все, чтобы помочь, но мы должны действовать быстро.
  Лея была готова сделать все необходимое для спасения сына. Но вдруг одна
мысль пригвоздила ее к месту.
  - Я не могу связаться с Анотом. Даже я не знаю, где находится эта планета!
  Терпфен пристально взглянул на нее, но Лея не смогла прочитать выражение
на его угловатом лице. Она продолжала:
  - От меня это тоже держали в тайне. Единственные, кто знали, это Винтер -
она на самом Аноте, Акбар, который скрывается сейчас на Мон-Каламари, и
Люк, лежащий в коме. Я не знаю, как туда попасть!
  Она взяла себя в руки, постаравшись вспомнить, как быстро она соображала в
более молодые годы. На первой Звезде Смерти она взяла на себя командование
во время плохо спланированного спасения Хэна и Люка. Тогда Лея знала, что
делать. Она действовала быстро и без колебаний.
  Но теперь на ней висела забота о троих детях, и ее новые приоритеты,
по-видимому, вступили в противоречие с ее целеустремленностью. Хэн уже
отправился на поиски Кипа Даррона и Поджигателя. Лея осталась здесь с
двойняшками на руках и должна была беречь их. Она не могла улететь прямо
сейчас.
  Силгхал, казалось, прочла ее мысли.
  - Тебе надо лететь, Лея. Спасай своего сына. Твои двойняшки будут здесь в
безопасности. Ученики Джедаи защитят их.
  И, словно внезапно стряхнув некие связывавшие ее путы, Лея почувствовала,
что готова действовать обдуманно, не впадая в панику. Сняв напряжение, она
стала решительной и хладнокровной.
  - Хорошо, Терпфен, вы полетите со мной. Мы как можно скорее отправимся на
Кала-мари. Найдем Акбара, и он сможет доставить нас к Винтер и Анакину.
  Она взглянула на предателя со смешанным чувством гнева и надежды, жалости
и печали. Он отвернулся.
  - Нет. А если имперцы снова возьмут меня под контроль? Если меня заставят
совершить еще какую-нибудь диверсию?
  - Я буду держать глаза открытыми, - жестко ответила Лея. - Но я хочу,
чтобы вы встретились с Акбаром. - Она подумала о страданиях
адмирала-каламари, о том, как он укрылся среди дикой природы своей
планеты, чтобы никто не был свидетелем его позора.
  - Вы объясните ему, что он не виноват в крушении на Вортексе.
  Терпфен опять с трудом поднялся на ноги. Он пошатнулся, но в конце концов
смог стоять твердо.
  - Министр Органа Соло, - произнес он таким голосом, будто проглотил
какую-то гадость. - Я... виноват.
  Она пронзила его взглядом, но ощутила прилив адреналина в крови,
потребность действовать, делать все возможное и невозможное. Промедление
означало потерю всего на свете.
  - Извиняться будете потом, когда все кончится. Сейчас мне нужна ваша
помощь.


                                  ГЛАВА 10


  "Сокол" вынырнул из гиперпространства неподалеку от уничтоженной каридской
звездной системы.
  Хэн Соло направил сегментированный иллюминатор на груду обломков, еще
недавно составлявших группу планет и пылающее солнце; теперь же он увидел
полосу все еще светящегося газа и море излучения от сверхновой. Эти
разрушения превосходили по масштабу даже тот случай, когда он вот так же
вышел из гиперпространства и обнаружил, что Альте-раан превратился в
рваные осколки, - это было еще до того, как Хэн встретил Лею, до того, как
он связал свою судьбу с Восстанием, и до того, как поверил в Силу Джедаев.
  Взорвавшаяся звезда Кариды изрыгнула звездную материю толстой полосой
вдоль эклиптики; эти огромные завесы полупрозрачного газа интенсивно
светились по всему диапазону спектра. Ударная волна пропахивала
космическое пространство, где она рассеется через тысячи лет.
  С помощью сканеров высокого разрешения Хэн нашел несколько изуродованных
головешек - выжженных останков внешних планет системы. Теперь они
светились как угольки в потухающем костре.
  Ландо-калриссит сидел рядом с Хэном, раскрыв рот от изумления.
  - Да, этот паренек знает точно, как надо наносить ущерб!
  Хэн кивнул. В пересохшем горле першило. Было непривычно, что в кресле
второго пилота нет Чубакки. Хэн надеялся, что его другу вуки приходитс
полегче в его экспедиции, чем Хэну.
  Датчики "Сокола" едва справлялись с потоками энергии, пульсировавшей среди
останков системы Кариды. Рентгеновские и гамма-лучи молотили по защитным
экранам. Но Хэн нигде не находил следов Кипа.
  - Хэн, что ты рассчитываешь найти при таких помехах? Если