оролю.  -
Компенсируя свое безделье в изгнании, он занялся писанием мемуаров.
   - Они, должно быть, будут интересными, - сказал король.
   Тут в комнату вошли две маленькие девочки, Мария  и  Анна.  "Только  две,
выжившие из семи, - подумал король, - а ведь их было семеро - тех, что  Анна
Гайд родила герцогу Йоркскому".
   И все же Иаков, имея двух девочек, был благополучнее брата. Почему  члены
королевской семьи, которым так необходимы наследники, обычно так  неудачливы
в  этом  отношении?  Отсутствие  наследников  было  сущим   проклятием   для
королевской власти.
   Мария, старшая из девочек, взяла его руку и торжественно  поцеловала  ее.
Карл поднял ее на руки. Он любил детей, и ему особенно нравилась эта  важная
малышка Мария.
   Он с нежностью поцеловал ее, а она обняла его за шею и  потерлась  щечкой
об его щеку. После отца она больше всего любила своего дядю Карла.
   Анна тянула его за полы камзола.
   - Теперь очередь Анны, - проговорила флегматично маленькая Анна.
   - Ну, Мария, дорогая моя, - сказал король, -  ты  должна  уступить  место
пухленькой Анне.
   Он спустил Марию на пол и сделал вид, что никак не может поднять Анну. Он
сопел и пыхтел, а обе девочки визжали от восторга.
   - Анна слишком толстая, ее не поднять, - заявила Мария.
   - Признаюсь, - сказал король, - что мне не  справиться  с  такой  грузной
племянницей.
   - Тогда не поднимайте меня, а дайте конфеток, - попросила Анна.
   - Дядя Карл, она потому такая толстая, что все время ест,  -  вступила  в
разговор Мария. - Если она еще будет есть, она будет толстеть и толстеть,  и
тогда уже никто не сможет ее поднять.
   Анна смотрела на них со спокойной, дружелюбной улыбкой.
   - Пусть только мне дают конфетки и не поднимают меня, - согласилась она.
   - Ох, моя дорогая  Анна,  ты  представляешь  собой  весомую  проблему,  -
ответил король. - Но, зная твои вкусы и предвидя твое увесистое присутствие,
я пришел хорошо вооруженным.
   Обе малышки смотрели ему в лицо, так как он опустился  на  колени,  чтобы
приблизить свое лицо к их лицам.
   - Быть вооруженным, - начала объяснять Мария, - это значит носить мечи  и
все такое, Анна.
   - Мечи из конфеток? - уточнила заинтересованная Анна.
   - Пошарьте-ка в моем кармане,  племянницы,  и  вы  сможете  найти  в  нем
кое-что интересное, - сказал их дядя.
   Анна первой занялась этим, визжа от  предвкушения,  и  тут  же  принялась
набивать рот содержимым королевского кармана.
   Мария взяла короля за руку.
   - Я покажу вам папиных борзых. Я их люблю.
   - Я их тоже люблю, - невнятно, но старательно бормотала Анна, так как рот
ее был битком  набит  сладостями;  сладкие  струйки  стекали  на  ее  пухлый
подбородок.
   - Но они такие тощие,  -  заметил  король,  улыбаясь  ей  своей  грустной
улыбкой.
   - Мне нравится, когда другие тощие, - ответила Анна. - Только Анна должна
быть толстой.
   - Ты боишься, что если они станут такими же толстыми, как ты,  то  у  них
будут такие же вкусы? Если бы мы все  так  любили  конфетки,  как  их  любит
госпожа Анна, то нам бы не хватило конфет со всего света.
   Анна какое-то мгновение оставалась серьезной, а  затем  улыбнулась  своей
приветливой, очаровательной улыбкой.
   - Нет, дядя Карл, - ответила она, - тогда кондитеры сделают еще конфет.
   Они  отправились  смотреть  борзых  герцога.  Их  отец  забыл  о  решении
религиозных проблем и забавлялся игрой со своими малышками. А Карл  учил  их
бросать мячи при игре в путаницу.
   И когда он направлял руку Марии при  бросании  мяча,  и  когда  маленькая
Анна, переваливаясь, ходила вокруг него. Карл думал: "Если бы эти  две  были
моими, я мог бы прекратить опасное соперничество между Джемми и  Иаковом;  и
мне бы не было нужды волноваться из-за того, что мой брат  начинает  глубоко
сомневаться, читая "Историю Реформации" доктора Хейлина".

***

   Карл пришел навестить Нелл после  того,  как  она  уже  несколько  недель
играла на сцене Королевского театра.
   Его забавляло то, что она вернулась на сцену; но, как он сказал  ей,  все
знали, что ребенок, спящий в колыбели, был его сыном, и матери этого ребенка
едва ли подобает оставаться актрисой.
   - Матери этого ребенка необходимо обеспечить пропитание  для  незаконного
сына короля, - заметила Нелл в своей обычной манере. - И если она может  это
сделать, только играя на сцене, она должна играть на сцене. Что же невинному
ребенку - умирать с голоду из-за того, что его мать слишком ленива,  а  отец
слишком беден для того, чтобы прокормить его?
   - Решено, - ответил король. - Оставьте сцену - и вы не будете  нуждаться,
да и он тоже.
   - Если я оставлю сцену, я буду вынуждена  позаботиться,  чтобы  вы,  ваше
величество, сдержали свое обещание, - заявила Нелл. - Я не  прошу  для  себя
пенсии, но для своего ребенка, имя которому  Карл  и  никак  иначе,  я  буду
просить много.
   - Все, что может быть сделано для  вас  и  для  него,  будет  сделано,  -
пообещал король.
   Теперь он навещал ее значительно  чаще.  Луиза  де  Керуаль  все  еще  не
подпускала его к себе. Он много думал о Луизе; она казалась  ему  бесконечно
желанной, самой желанной женщиной в  его  королевстве,  но  он  был  слишком
беззаботен, чтобы вздыхать по этому поводу. Он был уверен, что Луиза в конце
концов не устоит; тем временем есть Молл - все еще настолько очаровательная,
что ее хочется навестить разок-другой; изредка он навещал  Барбару,  хотя  и
мог бы себя поздравить с тем, что почти порвал с  ней  отношения;  и  всегда
можно  было  быть  уверенным,  что  с  Нелл  не  придется  скучать   -   она
непредсказуема. А кроме того, всегда найдутся дамы для забав  на  одну  ночь
или около того. Он был хорошо обеспечен женщинами.
   Карл осознавал затруднения Нелл и решил, что будет удобнее, если поселить
ее поближе к своему Уайтхоллскому дворцу.
   Он напомнил ей, что он предоставил ей дом, в котором она теперь жила.
   - Такой дом мне не нужен, - возразила Нелл, - так как я  узнала,  что  он
передан мне на условиях аренды. Я всегда оказывала английской короне  услуги
бесплатно. Поэтому впредь никакие арендные платы меня не устроят. Хочу дом в
собственность.
   - Нелл, - заметил король, смеясь, - вы становитесь жадной.
   - Я должна думать о сыне.
   - Материнство изменило вас.
   - Оно меняет всех женщин.
   Король на время стал рассудительным.
   - Это правильно, - сказал он, - что вы думаете о малыше. И правильно, что
вы напомнили мне о своих нуждах.  Послушайте,  Нелл,  отсюда  далековато  до
Уайтхолла.
   - Но я слышала, что главным удовольствием вашего величества -  не  считая
еще одного - являются прогулки.
   - Бывают моменты, когда мне хотелось бы, чтобы вы были поближе ко мне.  И
теперь, когда вы оставили сцену, я собираюсь подарить вам прекрасный дом - в
полную собственность. Единственная возможность, которая мне  подвернулась  в
этом квартале.
   - А это близко к Уайтхоллскому дворцу?
   - Ближе, чем этот дом, Нелл. Он почти на четверть мили ближе.  Не  думаю,
что у вас будут причины считать этот дом неподходящим для нашего сына, Нелл.
   - Но он будет в безусловной собственности? - настаивала Нелл.
   - Клянусь, что будет.

***

   Теперь Нелл занимала более высокое положение в свете.
   Она жила на красивой широкой улице  в  том  конце,  где  находились  дома
многих придворных аристократов. Новый дом Нелл был  трехэтажным,  и  ее  сад
простирался до Сент-Джемского  парка,  от  которого  его  отделяла  каменная
стена. В конце сада Нелл находилась куртина, и когда она взбиралась на  нее,
то могла через стену смотреть в парк, она могла переговариваться с  королем,
когда он прогуливался там с друзьями.
   Теперь  с  Нелл  обращались  действительно  "подобающим  для  королевской
любовницы образом". Ее ближайшими соседками были Барбара Каслмейн, герцогиня
Шрусбери и Мэри Найт, бывшая некогда одной  из  основных  фавориток  короля.
Леди Грин и Молл Дэвис тоже жили поблизости.
   Теперь отношение к ней многих людей изменилось. Теперь ее  чаще  называли
мадам Гвин, а не миссис Нелли, торговцы старались стать ее  поставщиками,  к
ней обращались с необычайным подобострастием.
   В прежнее время Нелл высмеяла бы всех этих подхалимов, но, став  матерью,
Нелл наслаждалась их преклонением перед ней. Она  всегда  помнила,  что  чем
больше чести оказывалось ей, тем легче почести найдут дорогу к ее малышу.  А
она была полна решимости видеть его герцогом, прежде чем умрет.
   Находились и такие, что частенько пытались напомнить ей о  том,  что  она
прежде была продавщицей апельсинов и актрисой, выросшей в переулке Коул-ярд.
Мария Вилльерс, сестра герцога Бекимгемского, отказывалась ее  принимать,  и
это, что было Нелл приятно узнать, вызвало глубокое недовольство короля.  Он
напомнил благородной даме:
   "Те, с кем я сплю, являются подходящей компанией  для  самых  благородных
дам страны". И Мария Вилльерс была вынуждена изменить свое отношение.
   Не проявляли к ней интереса и Арлингтоны. Они вовсю старались  продвинуть
мадемуазель де Керуаль; но та,  казалось,  своей  добродетелью  была  словно
цепью прикована к девичеству. "Пусть она и  остается  в  этом  положении,  -
думала Нелл, - а мы будем наслаждаться жизнью и богатеть".
   С Молл Дэвис сохранялось  некоторое  соперничество.  Нелл  не  переносила
того, что Молл кичилась своей изысканностью. Ее  удивляло  то,  что  король,
обладая таким остроумием, не высмеял эту  кичливость.  Он  все  еще  навещал
Молл, и бывали случаи, когда Нелл, ожидая, что он придет в  дом  или  просто
перепрыгнет через стену сада, как  он  это  иногда  делал,  видела,  как  он
направляется навестить Молл.
   Молл иногда приходила к Нелл после визита короля. Она сидела  в  гостиной
Нелл, демонстрируя свое семисотфунтовое кольцо  и  рассказывая  о  подарках,
которые король преподнес ей в последнее время.
   - Он даже приносит мне мои любимые конфеты. Он говорит, что я почти такая
же сладкоежка, как принцесса Анна.
   Однажды той ранней весной Молл заявилась к Нелл, трепеща от  возбуждения,
чтобы сообщить ей, что король дал ей знать, что навестит ее вечером.
   - Меня удивляет, Нелли, - щебетала она, - что он  ходит  так  далеко.  Ты
теперь живешь гораздо ближе, чем я, не так ли? И все же он идет ко  мне!  Ты
можешь это понять?
   - Все мужчины, даже короли, временами поступают как  ненормальные,  -  не
замедлила Нелл с ответом.
   Она тревожилась. Ее сын жил  все  еще  без  фамилии.  Она  не  собиралась
довольствоваться тем, что его будут называть Карл Гвин. А он подрастал.  Ему
нужна  была  фамилия.  Много  раз  она  намекала,  что  мальчику  надо  дать
какой-нибудь титул, но каждый раз король отвечал  неопределенно.  Он  обещал
сделать все, что  может,  но  Карл  не  всегда  выполнял  свои  столь  легко
раздаваемые обещания. Ему нравился этот мальчик, но если он даст ему  титул,
это вызовет массу пересудов. Тут Рочестер был прав. Дело сэра Джона Ковентри
еще не забылось, и временами король старался  избегать  критики  со  стороны
своих подданных.
   - Сейчас не время, Нелл, -  сказал  он  ей  как-то.  -  Не  надо  с  этим
торопиться. Я обещал вам, что у малыша будет все.
   А сегодня вечером он идет к этой интриганке Молл  Дэвис...  Этого  просто
нельзя допустить!
   - Я умею делать вкусные конфеты, - сообщила Нелл Молл.
   - А вот меня никогда не учили лакейским занятиям, - ответила Молл.
   - Я, бывало, делала их для продажи на рынке, - рассказывала  ей  Нелл.  -
Конфеты!  -  закричала   она   пронзительным   голосом   кокни,   лондонской
простолюдинки. - Милые леди, покупайте мои сладости!
   Молл содрогнулась. Она обвела глазами великолепно обставленную гостиную и
в очередной раз  удивилась  тому,  что  созданию,  подобному  Нелл,  удалось
заполучить все это.
   Нелл сделала вид, что не заметила отвращения Молл.
   - Я, так уж и быть, принесу тебе конфет,  -  сообщила  она.  -  Следующая
партия сладостей будет приготовлена специально для тебя.
   Молл поднялась, собираясь уйти; ей надо подготовиться, сказала  она,  как
бы отвечая Нелл, к вечернему визиту короля.
   Когда она ушла, Нелл взяла своего малыша на руки.
   Прелестный, здоровый мальчик, она нежно поцеловала его. За него она  была
готова воевать со всеми герцогинями страны.
   Потом она отправилась на кухню  и,  засучив  рукава  прелестного  платья,
принялась готовить конфеты, как только они были готовы,  она  отправилась  с
ними домой к Молл Дэвис.
   Молл удивилась, что она явилась так быстро.
   - Вот! Я их  приготовила  специально  для  тебя,  -  сказала  Нелл,  -  я
подумала, что лучше принести их тебе, пока они свежие.
   - Они выглядят очень привлекательно, - заметила Молл.
   - Попробуй-ка одну, - предложила Нелл. Молл  взяла  конфету,  посверкивая
своим бриллиантовым кольцом перед глазами Нелл. Молл показалось, что Нелл  с
завистью посмотрела на него.
   - Красивое кольцо! - просто сказала Нелл.
   - Да, очень! Всякий раз, когда я его вижу, оно напоминает мне о  глубокой
любви короля.
   - Тебе повезло, что у тебя такой яркий  знак  королевской  привязанности.
Возьми еще одну из этих помадок.
   Молл попробовала другую помадку.
   - Как приятно уметь делать такие вкусности! Жаль,  что  меня  никогда  не
учили готовить...
   - Ничего страшного, - проговорила Нелл и звонко рассмеялась. - Зато  тебя
научили носить бриллиантовое кольцо и быть первоклассной шлюхой  развеселого
короля.
   Нелл все хохотала и не могла остановиться, а Молл нахмурилась. Молл стала
остерегаться Нелл с тех самых пор, как  эта  дерзкая  девчонка  из  переулка
Коул-ярд как-то осмелилась передразнивать ее на сцене Королевского театра.
   - Не обращай внимания. Я часто смеюсь  по  пустякам,  -  объяснила  Нелл,
успокаиваясь. - Эта привычка еще с тех пор, когда я жила в Коул-ярде. Мне бы
хотелось стать такой великолепной дамой,  как  ты.  Пожалуйста,  возьми  еще
помадку.
   - А ты сама не ешь?
   - Наелась у себя дома. Эти - подарок для тебя. А-а, ты задумалась, почему
это я ношу тебе подарки и чего захочу взамен? Я вижу это  по  твоим  глазам,
Молл. Это правда, я действительно кое-что хочу. Я хочу стать такой же дамой,
как ты. - Нелл протянула ей коробку со своими конфетами, и  Молл  взяла  еще
одну помадку.
   - Ты прекрасно разбираешься в моих вкусах, - заметила Молл.
   - Признаю это, - ответила Нелл. - Я приглядываюсь к тебе.  Видишь  ли,  я
решила тебе подражать.  Я  бы  хотела  понять,  почему  это  его  величество
навещает тебя вместо того, чтобы навещать малышку Нелл из Коул-ярда.
   - Нелл, у тебя слишком дурные манеры. Ты слишком много и громко смеешься.
Ты говоришь языком улиц. Ты не стараешься быть дамой.
   - Ты права, - согласилась Нелл. - Пожалуйста, полакомись еще.
   - Признаю, что я ужасная лакомка.
   - Так приятно порадовать тебя своими сладостями!
   Молл растаяла и проговорила:
   - У тебя доброе сердце, Нелл. Послушай меня. Я тебя научу  говорить  так,
как говорят дамы. Я тебе покажу, как следует ходить даме и как обращаться  с
теми, кто ниже тебя по положению.
   - Пожалуйста научи, - попросила Нелл. И Молл показывала ей все это  и  во
время этих показов продолжала есть помадки,  принесенные  Нелл.  Когда  урок
закончился, все помадки были съедены.
   Нелл поднялась, чтобы уйти.
   - Тебе надо приготовиться встретить его величество, - сказала она.  -  Не
буду тебе больше мешать. Пожалуйста, пусть коробочка от помадок останется  у
тебя. Глядя на нее, ты будешь думать обо мне.
   Нелл покинула дом Молл, около которого ее ждали носильщики с портшезом.
   -  Поторопимся  обратно,  -  сказала  она   нанимаемым   ею   еженедельно
носильщикам. - Мне надо кое к чему подготовиться.
   Прибыв домой, она вошла в комнату, где спал младенец. Она вынула  его  из
кроватки, покрывая его поцелуями, она восклицала:  "Нам  надо  приготовиться
встретить папу. Он будет здесь сегодня вечером,  я  не  сомневаюсь.  И,  кто
знает, может быть, когда он будет  здесь,  мне  удастся  выклянчить  у  него
хорошенький маленький титульчик для моего мальчика Карлуши".
   Потом она нежно опустила его в колыбель.
   Времени оставалось мало. Она позвала повара и попросила  его  приготовить
пироги с мясом и дичью, поджарить говядины и баранины.
   - Мне почему-то кажется, что  сегодня  вечером,  -  сказала  она,  -  его
величество будет у нас ужинать.
   После этого она надела платье из зеленого с золотом  гипюра  и  туфельки,
шитые серебром.
   Она приготовилась, так как была уверена, что  король  навестит  ее.  Молл
Дэвис не сможет развлекать его в этот вечер, так как  в  сладости,  которыми
она   накормила   свою   доверчивую   соперницу,   она    положила    ялапу,
сильнодействующее  слабительное,  приготовляемое  из   корня   мексиканского
растения.
   Молл приняла основательную дозу. Нелл не сомневалась, что с этих пор  она
и король часто будут весело смеяться,  вспоминая  затруднительное  положение
Молл.
   - Очень может быть, - громко говорила Нелл  самой  себе,  -  что  сегодня
вечером миссис Молл осознает, что мое  коул-ярдское  обхождение  тоже  может
пригодиться в жизни.
   Нелл не разочаровалась в своих ожиданиях. Король пришел к ней ужинать. Он
узнал, что случилось с Молл, и догадался, кто сыграл с ней злую шутку.
   Он хохотал без удержу, когда они с Нелл ужинали.
   - Ты самое необузданное создание, которое я когда-либо знал, - сказал  он
ей.
   А она знала, что ему по душе эта необузданность и что он начал наконец-то
понимать, что кто бы ни вошел в его жизнь, Нелл он  должен  удержать,  чтобы
она веселила его и помогала забываться от забот.

***

   Королю казалось, что в тот трудный год Нелл была его главным спасением от
тягот жизни. Он все еще обхаживал Луизу де Керуаль,  которая,  хотя  и  была
фрейлиной  королевы  и  занимала  покои  в  Уайтхоллском  дворце,  все   еще
демонстрировала ужас при мысли стать его любовницей.
   - Как можно? - спрашивала  она.  -  Есть  только  один  способ  у  вашего
величества стать моим возлюбленным, но он недоступен.  У  вашего  величества
есть королева.
   Напрасны были доводы Карла о докучности королевской жизни.  Королевам  не
следует завидовать. Стоит лишь посмотреть на его королеву  Екатерину.  Разве
она выглядит счастливой женщиной? А посмотрите на  веселую  маленькую  Нелл.
Кто в Лондоне счастливее нее?
   Луиза казалась озадаченной. Это была одна из ее уловок, когда она  хотела
имитировать неопределенность.
   - Мне надо  учить  в  совершенстве  английский,  чтобы  как  следует  все
понимать, - лепетала она детским голоском, который абсолютно  соответствовал
ее детскому личику.
   Король преподносил ей еще больше красивых гобеленов  для  ее  покоев;  он
одаривал ее драгоценностями и самыми ценными часами из  своей  коллекции.  А
она лишь качала головкой, как можно шире открывала свои небольшие  глазки  и
говорила:
   "Если бы я не происходила из такого благородного семейства, мне  было  бы
легче стать такой, как все другие. Ваше величество,  похоже,  что  для  меня
открыт лишь один путь. Я должна уйти в монастырь и там окончить свои дни".
   Карл разрывался между  отчаянием  и  желанием.  Он  едва  переносил  свою
неудачу. Недоступность Фрэнсис Стюарт  делали  ее  вдвойне  привлекательной.
Луиза поняла это и осторожно вела свою игру-ожидание. С  тех  пор,  как  она
приехала в  Англию,  прошло  уже  несколько  месяцев.  Король  Франции  слал
нетерпеливые послания. Французский посол ежедневно предостерегал ее.
   Сеньору де Сент-Эвремону - политическому эмигранту из Франции, живущему в
Англии, где  благодаря  своему  остроумию  и  литературным  способностям  он
получил от  Карла  пенсию  -  очень  хотелось,  чтобы  его  соотечественница
приобрела влияние в стране, их приютившей. Он написал Луизе. До  него  дошли
сплетни о том, что она объявила о своем намерении уйти в монастырь,  поэтому
он писал о загубленной жизни монахинь, лишенной радостей  мирской  жизни,  о