ин  из  наших  кораблей.  Я
говорил с капитаном, и  он  сказал  мне,  что  свет  Пейлинга  спас  его  от
катастрофы. И теперь я знаю, что это ты зажгла светильники после  того,  как
они были погашены!
   - Я не знала о здешних грязных делах, пока не прочла мамин  дневник.  Она
все знала, но ведь он был ее мужем.
   Фенн кивнул:
   - Я люблю тебя, Тамсин!
   - Странное место для того, чтобы чувствовать себя счастливой!
   - Но прежде чем я смогу говорить с  тобой  об  этом,  мне  нужно  кое-что
сделать. Твой отец виновен в гибели моего, и я поклялся,  что  убийца  моего
отца не уйдет от меня. Я приехал сюда для того, чтобы говорить о  ненависти,
а не о любви! Я намерен отплатить ему за жизнь своего отца и других невинных
моряков!
   - Давай уедем отсюда. Я не хочу больше  видеть  это  место:  этот  ветер,
завывающий под стенами, и сознание того, что здесь было сделано, вызывает  у
меня отвращение!
   - А если мы уедем, что тогда? Мы оставим их продолжать свое гнусное дело?
Как уехать, зная, что они заманивают корабли на скалы, чтобы они  разбились?
Я  намерен  прекратить  это!  То,  что  он  делает,  -  преступление  против
человечности!
   - У отца много власти в здешних краях. Я  не  знаю  ни  одного  человека,
который бы не дрожал перед ним. Допустим, ты сообщишь о нем. Ты  не  сможешь
его остановить. Он найдет возможность уклониться от правосудия!
   Фенн посмотрел сквозь меня невидящим взглядом и сказал:
   - Есть только один путь быть уверенным в том, что он  никогда  больше  не
сделает этого: убить его!
   - Но ты же мирный человек!
   - Это тоже способ принести мир! Иногда бывает необходимо устранить  того,
кто  разъедает  общество,  в  котором  мы  живем.  Нам  приходилось  убивать
испанцев, когда мы защищали Англию, и я не  чувствую  угрызений  совести  по
этому поводу! Мы спасали страну от жестокого врага, мы гнали прочь  корабли,
на которых плыли захватчики и орудия пыток! Я готов сражаться снова и снова,
я убью любого испанца, который попытается высадиться  на  английской  земле!
Это  же  совсем  другое:  корабль  с  грузом,  торговый  корабль.  Тот,  кто
подстраивает его крушение, хочет  заполучить  груз,  поэтому  он  заманивает
корабль на скалы! Он посылает  на  смерть  тысячи  мужчин  и  женщин  только
потому, что должен быть  уверен,  что  никто  не  выжил  и  не  расскажет  о
злодействе там, где смогут принять меры. Нет, я сказал, - есть  только  один
путь!
   Я со страхом смотрела на него. В его глазах была ненависть - так необычно
для него.
   - Я намерен убить твоего отца!
   - Нет, Фенн! - закричала я и обвила его руками. Он отвел мои руки,  затем
печально посмотрел на меня:
   - Это всегда будет стоять между нами. Он убил моего отца:  я  никогда  не
смогу ни забыть, ни простить это! И я убью  твоего  отца:  ты  тоже  никогда
этого не забудешь!
   Он посмотрел на отцовскую могилу, затем повернулся и пошел прочь, оставив
меня одну. Я побежала за ним: надо было остановить  его.  Я  знала,  что  он
действительно сделает то, что сказал. Он идеализировал своего отца, особенно
после его смерти,  отказывался  поверить,  что  он  действительно  мертв,  и
продолжал мечтать о его возвращении. А мой отец виновен в смерти отца  Фенна
- это так же верно, как если бы он проткнул его саблей и оставил умирать.
   Ветер донес до меня голоса.
   - Хозяин уплыл, - произнес один из них. Я увидела во дворе Морской  башни
несколько человек из тех, что работают на отца.
   - Он у "Зубов  дьявола",  -  сказал  Джек  Эмс,  темноволосый  человек  с
потертым лицом.
   - Зачем ему туда? - воскликнул Фенн.  -  Кораблекрушения  ведь  не  было?
Насколько я знаю, в последние два месяца не было ни одного бедствия.
   - Он поплыл туда, господин!
   Фенн схватил слугу за горло. Я и не знала, что он способен прийти в такую
ярость. Это было вызвано гневом за отца: Фенн не мог забыть, что если бы  не
этот слуга, его отец был бы жив.
   - Отвечай, где он. Я узнаю, - сказал Фенн, - или тебе будет хуже!
   Тут я увидела, что Фенн обладает такой  же  силой,  как  и  мой  отец.  Я
думала, Фенн мягкий, и таким он и был бы  -  мягким  и  нежным;  но  он  был
идеалистом так же, как его покойный отец,  и  сейчас  был  полон  праведного
гнева.
   - Он уплыл. В затонувших кораблях  всегда  остается  груз,  мы  временами
достаем его!
   - Я поплыву туда! - заявил Фенн. - Я схвачу его за преступным занятием!
   Я пришла в ужас. Я представила своего отца там,  среди  "Зубов  дьявола",
где волны беснуются под завывающим ветром. И Фенн там.., среди врагов!
   Я хотела закричать: "Не делай этого! Джек Эмс - твой враг, все эти люди -
твои  враги.  Они  уничтожат  тебя,  потому  что  ты   среди   них   -   как
ангел-мститель. Ты пытаешься разрушить все их дело. Не надо, Фенн!"
   Но я бы умоляла  впустую.  Фенн  намеревался  схватиться  с  моим  отцом,
обвинить его в смерти своего отца, и я знала, что он  намерен  убить  своего
врага. Он не примет трусливый выход - уехать со мной и поселиться далеко  от
замка Пейлинг. И он был прав, потому что мы оба не смогли бы это сделать.  Я
тоже понимала, что когда завоет ветер и разразится шторм, мы будем думать  о
моряках, которые в опасности у "Зубов дьявола"; крики  тонущих  людей  будут
преследовать нас годами.
   Если он поплывет туда, я поеду с ним. Я прыгнула в лодку.
   - Нет, Тамсин! - закричал Фенн.
   - Если ты едешь, я отправляюсь с тобой!  Фенн  смотрел  на  меня,  и  его
боязнь за меня пересиливала гнев на моего отца.
   - Мой отец - убийца! Он виновен в гибели тысяч  людей.  -  Я  подумала  о
маме: отец не убил ее, но потворствовал убийству и  женился  на  убийце.  Но
Фенн не должен страдать от угрызений совести за убийство,  я  должна  спасти
его от этого. - Но, Фенн, умоляю тебя, не бери на душу убийство!
   Его лицо застыло:
   - Он убил моего отца!
   - Я знаю, знаю. Но ты не  должен  убивать  его:  если  ты  сделаешь  это,
воспоминание будет преследовать нас всю жизнь! Фенн, мы  нашли  друг  друга,
давай подумаем об этом.
   Но я видела, что он вспоминает своего отца,  которого  любил,  -  доброго
Фенимора Лэндора, никогда никому не причинявшего зла, идеалиста,  мечтавшего
о том, как сделать процветающей свою страну.
   Мы достигли "Зубов дьявола". Как зловеще они выглядели посреди волн моря,
угрожающе закручивающихся вокруг них! Деревянный сундук  с  железным  замком
попал на скалы, и мой отец пытался его вытащить.
   - Колум Касвеллин! - закричал Фенн. - Ты убил моего  отца,  и  я  намерен
убить тебя!
   Отец резко повернулся, чтобы взглянуть на Фенна, и,  как  только  он  это
сделал, лодка опасно закружилась. Он в изумлении смотрел  на  нас  несколько
секунд, потом прокричал:
   - Дураки! Возвращайтесь, здесь опасно! Что вы знаете об этих скалах?
   - Я знаю вот что! Ты заманил на них и погубил моего отца!
   - Убирайся, дурень! Не встревай в мои дела! Фенн поднялся, и я  в  испуге
закричала:
   - Фенн, будь осторожен!
   Я услышала иронический смех отца:
   - Да, будь осторожен! Убирайся, ты.., торговец! Ты не понимаешь этих дел!
Здесь слишком опасно для тебя!
   В этот момент лодка отца внезапно наклонилась, его бросило вперед,  лодка
перевернулась, и он оказался в воде. Я услышала, как он  закричал,  взмахнул
руками и погрузился в воду. Через несколько секунд показался снова.
   - Я достану его! - крикнул Фенн.
   - Это очень опасно, - сказала я, но Фенн уже выпрыгнул из лодки и  поплыл
к тому месту, где находился отец.
   - Убирайся! - прокричал отец. - Я пропал: "Зубы  дьявола"  поймали  меня,
мне не выбраться.
   Фенн не обращал внимания на его крики. Прошло несколько минут, я в  ужасе
наблюдала. Вода окрасилась красным, и я подумала: "Они оба пропадут!"
   - Фенн! - закричала я. - Ты зря это затеял! Ты ничего не сможешь сделать!
   Но он не слушал меня.  Казалось,  прошло  очень  много  времени,  пока  я
помогла ему втащить в лодку изуродованное тело отца.

***

   Он лежал на кровати - мой дерзкий жестокий отец. Доктор уже осмотрел его:
обе ноги были искалечены. Он гордился тем, что знает  "Зубы  дьявола"  лучше
всех, но они, в конце концов, поймали и его. Хорошо известно, что водовороты
в скалах опасны, и, когда он упал в море, его сразу же  затянуло  под  воду.
Хотя он и был прекрасным пловцом, но ничего не мог сделать, потому что  упал
между двумя скалами, известными под именем "Клыки", самыми опасными из всех.
   И Фенн спас ему жизнь, этим я очень гордилась. Фенн собирался убить отца,
но, когда тот оказался беспомощен, и все, что Фенну оставалось делать, - это
предоставить отца его судьбе, он рисковал собственной жизнью  ради  спасения
того, у кого еще недавно угрожал отнять жизнь!
   Итак, Фенн принес домой изуродованное тело отца, и  не  нужен  был  врач,
чтобы сказать, что отец никогда больше не будет ходить. Мелани была  дома  -
спокойная и расторопная. Дорогая добрая Мелани, у  всех  были  причины  быть
благодарной ей за то, что она принадлежала к нашей семье,  -  тогда,  и  еще
больше в последующие годы!
   Итак, мой отец остался жив, но он был уже не тем человеком,  что  раньше.
Как это возможно? Он никогда больше не будет ходить? Это - возмездие!  "Зубы
дьявола", которые он так много  раз  использовал  как  смертоносное  оружие,
обернулись против него!  И  наказание,  которое  он  должен  вынести,  будет
страшнее  смерти,  ведь  он  -  не  тот  человек,  который  может  перенести
бездействие!
   Когда врач ушел, Фенн пришел  ко  мне.  Мы  не  разговаривали,  а  только
смотрели друг на друга, потом он обнял меня,  и  я  поняла,  что  мы  больше
никогда не расстанемся.
   На следующие утро мы нашли на берегу плащ мачехи. Он лежал на  том  самом
месте, где моя мать в свое время нашла ее. Ничего, кроме плаща, там не было,
и все сделали вывод, что она ушла в море.
   В замке было много  разговоров.  Слуги  собирались  вместе  и  шептались:
"Хозяина покарало провидение. Больше  он  никогда  не  будет  шествовать  по
замку. И хозяйка ушла тем же путем, каким пришла". Они всегда знали, что она
- ведьма.
   Фенн хотел, чтобы я пожила  у  бабушки,  пока  мы  не  поженились,  но  я
сказала, что должна остаться в замке. Я должна быть с Мелани, которая теперь
была беременна, но взяла на себя заботу о моем отце.  Мачеха  ушла,  отец  -
калека, это - проклятый дом, но опасности больше не было.
   Сенара с полубезумными глазами пришла ко мне.
   - Все так быстро изменилось! - сказала она. - В конце концов  ты  все  же
получила своего Фенна? Кто бы мог в это поверить? Теперь он знает, какой был
дурак, когда думал, что ты могла спокойно наблюдать за делами своего отца. И
ты видишь, какой он благородный: он приходит убить, но затем спасает! Теперь
вы  можете  со  спокойной  совестью  и  бьющимися  в  унисон  сердцами  жить
счастливо.
   - Ты можешь смеяться над нами, Сенара, но мы будем счастливы.
   - А что со мной?
   - Будем надеяться, что ты тоже...
   - Дикон уезжает в Голландию! Буду ли я счастлива без него?
   - Когда мы поженимся, - сказала я, - я буду жить в  Тристан  Прайори.  Ты
тоже должна приехать туда, не думаю, что ты будешь счастлива здесь, в замке.
   - Я буду ткать паутину своего колдовства?
   - Перестань так говорить!
   - Моя мать ушла.
   - Ей пришлось уйти: она убила мою мать и убила  бы  меня,  но  я  вовремя
поняла это.
   - И что же с ней случилось?
   - Я думаю, что она ушла в море.
   Сенара громко захохотала:
   - О, Тамсин, ты не меняешься! Ты думаешь, она была полна раскаяния?
   - Нет, но она поняла, что ее положение  безнадежно.  Ее  разоблачили  как
убийцу, и мой отец стал калекой  до  конца  жизни.  Должно  быть,  ее  давил
тяжелый груз грехов!
   - Никогда! Я хорошо ее знала, Тамсин, лучше, чем ты! Она вышла из знатной
испанской семьи, путешествовала на корабле со своим мужем, моим отцом, и  их
корабль напоролся на "Зубы дьявола". Мать не  простила  этого:  она  явилась
сюда с  намерением  разрушить  жизнь  в  доме,  который  изменил  ее  жизнь,
обольстила твоего отца, и они сразу стали  любовниками.  Сразу  после  моего
рождения она уехала, и отец купил ей дом в нескольких милях отсюда, в  лесу!
Он навещал ее,  и  там  она  плела  свой  заговор.  Потом  она  вернулась  и
избавилась от твоей матери, чтобы выйти замуж за твоего отца! И она вышла за
него, но устала от здешней жизни: она  вспоминала  Испанию,  жаркое  солнце,
цветы и изящные манеры придворных. Ведь она  была  из  знатной  семьи!  Лорд
Картонель приходил не ко мне, Тамсин! Он приходил к матери, она уехала с ним
в Испанию, и мы никогда больше не услышим о ней!
   - Это все правда или твоя очередная выдумка?
   - Красивая история, правда? Ты увидишь, что лорд Картонель тоже исчез. Он
- испанский шпион, я уверена в этом. Ты больше никогда не увидишь их обоих!
   - Но неужели Мария могла оставить тебя, свою дочь, чтобы  никогда  больше
не встретиться?
   - Очень даже легко! Она ведь оставляла меня и раньше, не так ли?  Она  не
хотела детей: они не укладывались в ее  жизненные  планы.  -  Сенара  пожала
плечами. - Тебе это трудно понять..,  при  таких  матери  и  бабушке.  Мы  -
другие: она - колдунья в своем роде, а я - в своем. Мы не похожи на  обычных
людей.
   - Сенара, я снова вынуждена просить тебя не говорить так. Это опасно.
   - Жизнь опасна, Тамсин! Теперь даже ты это поняла. Когда  ты  выйдешь  за
своего Фенна и дети будут играть у твоего подола,  жизнь  все  равно  станет
опасной.
   Конечно, она была права, но что бы жизнь ни приготовила для меня, я  была
готова встретить это с Фенном.
   Мелани хотела, чтобы я поскорее вышла замуж, хотя я говорила, что  хотела
бы подождать с этим и помочь ей ухаживать за отцом, но она и слышать об этом
не желала. Отец был в недоумении и не мог поверить, что  такое  случилось  с
ним, Колумом Касвеллином, человеком, который всегда делал то,  что  задумал.
Как ни странно, лучше всех утешала его  Мелани.  Удивительно,  сколько  силы
воли  оказалось  у  этой  уравновешенной  девушки!  Мой  брат  Коннелл  тоже
изменился: теперь он был главой семьи. Ведь несчастный  калека,  каким  стал
теперь мой отец, вряд ли мог теперь чем-то руководить. Казалось,  что  новые
обязанности придали Коннеллу сил. Он увидел и  Мелани  в  новом  свете:  она
больше не была для него унылой женой, на которой он в свое время женился для
удобства. Когда-то я думала, что он с годами становится все  больше  похожим
на отца, но теперь этот  процесс  остановился.  Казалось,  будто  откровение
снизошло на брата, и он нашел опору в самом себе. Я была рада за  него..,  и
Мелани.
   Был уже вечер, и быстро темнело. Мы с Сенарой беседовали в моей  спальне,
когда внезапно я увидела в окно, что к нам приближаются какие-то  огни.  Это
была группа людей с факелами, поднимавшихся по склону к замку.
   Я прислушалась  к  их  монотонным  выкрикам  и,  когда  разобрала  слова,
похолодела:
   - Отдайте нам ведьму!
   Сенара стояла рядом со мной с широко раскрытыми глазами.
   - Они хотят убить! - прошептала она. - Они пришли за моей матерью!
   - Слава Богу, что она ушла!
   Факелы приблизились, крики стали громче.
   В комнату вбежала Мэри.
   - Они пришли за ведьмой, - сказала она, - ведьмой из-за моря!
   - Разве они не знают, что она ушла?
   - Они знают, но... - Мэри испуганно  взглянула  на  Сенару.  -  Если  нет
ведьмы из моря, они возьмут ее дочь! О,  Боже,  помоги  нам  всем!  Если  бы
хозяин был такой, как раньше, они бы не посмели! Но теперь, когда  он  всего
лишь калека, ничто не остановит их!
   Они всегда хотели ведьму из моря. Люди наблюдали за ней и обвиняли ее  во
всех своих неудачах. Они считали, что она околдовала моего отца, но они  так
боялись его, когда он мог защитить ее, что не смели ничего делать.
   - Они найдут меня, Тамсин, - воскликнула Сенара, - привяжут  к  столбу  и
сожгут заживо или повесят! Бедный Дикон, его сердце будет разбито!
   В комнату быстро вошел Коннелл, за ним вбежала Мелани.
   - Толпа за воротами! Они требуют ведьму! Коннелл посмотрел на Сенару:
   - Они жаждут крови! Ты должна уехать и  никогда  больше  не  возвращаться
сюда. Ты не будешь здесь в безопасности. Я задержу их у бухты, я им  покажу,
кто здесь хозяин!
   Так мог бы говорить отец. Я повернулась к Сенаре и сказала:
   - Мы выйдем через Морскую башню: они не пойдут к  той  стороне  замка.  И
возьмем двух мулов.
   - Куда вы поедете? - спросил Коннелл.
   - В Лейден-холл, - ответила я. - Они спрячут ее  там,  пока  не  уедут  в
Голландию!
   - Идите быстрей!
   И мы отправились. Пока мы ехали,  ночной  воздух  охладил  наши  пылающие
лица. Я видела, что глаза Сенары  возбужденно  блестят,  и  знала,  что  это
потому, что мы едем к Дикону.
   К тому времени, когда толпа с факелами ворвалась во внутренний  двор,  мы
уже двигались к Лейден-холлу. Я знала, что Коннелл их усмирит, теперь он был
повелителем замка.
   Я должна была проститься с Сенарой, но мне предстояло подумать о  будущем
с Фенном. 


   Виктория ХОЛТ
   ГОЛОС ПРИЗРАКА


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Конец XVIII века. Эхо ужасов Французской  революции  докатывается  до
мирной Англии.
   Клодина - дочь Шарлотты и французского дворянина, вынуждена бежать из
Франции в Англию, где в своем поместье она встречает Дэвида и Джонатана,
двух братьев-близнецов. Клодина влюбляется в них... О  ее  тайне  кто-то
узнает и пытается шантажировать...

ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

   В день моего семнадцатилетия матушка дала званый обед в  честь  этого
события. К тому времени я уже три года жила  в  Эверсли.  Не  думала  я,
покидая замок моего деда, что никогда уже не  увижу  его.  Конечно,  мне
было известно, что во  Франции  очень  неспокойно.  Даже  такая  юная  и
несведущая в житейских делах девушка, как я, не могла  не  знать  этого,
тем более что моя родная бабка погибла, растерзанная толпой  разъяренной
черни. Это произвело ужасное впечатление на всех моих близких.
   После этой трагедии моя мать, брат Шарло  и  я  покинули  наш  дом  в
Турвиле и переселились в замок Обинье к деду,  чтобы  поддержать  его  и
утешить в горе. Мы захватили с собой подругу матери Лизетту  и  ее  сына
Луи-Шарля.
   Я любила Обинье, а мой дедушка,  несмотря  на  печаль,  все  еще  был
блестящим кавалером, совсем не похожим на  того  мужчину,  каким  я  его
знавала прежде, до смерти бабушки.
   Да, не было ни единого человека, кто не сознавал бы подспудно зреющей
угрозы, она ощущалась везде: на улицах, на проселках, в самом замке.
   И тогда наша мать увезла нас - меня, Шарля и Луи-Шарля  -  в  Англию,
навестить родичей, где оказалась совсем другая  жизнь.  Мне  было  в  то
время четырнадцать лет, и, очень быстро привыкнув к новой обстановке,  я
почувствовала, что это - мой родной дом. Я  знала,  что  и  моя  матушка
чувствует то же. Но у нее это, конечно, объяснялось тем, что ее  детство
прошло в Эверсли.
   Здесь вас охватывало ощущение  мира  и  покоя;  трудно  было  понять,
откуда оно исходило, потому что эту семью никак нельзя было  назвать  ни
мирной, ни спокойной. Да и любую другую  семью,  будь  ее  членом  Дикон
Френшоу. Дикон чем-то напоминал мне моего деда.  Он  был  одним  из  тех
сильных и властных мужчин, которые невольно внушают почтительный  страх.
Есть люди, которым не нужно стараться завоевывать уважение,  оно  дается
им без труда,  может  быть  потому,  что  они  считают  это  само  собой
разумеющимся. Он был высок ростом, по-настоящему красив, но главное, что
производило впечатление, - это исходящее от него ощущение могучей  силы.
Я думаю, что мы все это чувствовали,  причем  некоторые  с  возмущением,
как, например, мой брат Шарло. Несколько раз мне даже почудилось, что  и
родной сын Дикона, Джонатан, таил обиду на отца.
   Итак, весь  июнь  мы  катались  верхом,  гуляли,  беседовали,  причем
матушка проводила много времени с  Диконом,  между  тем  как  я  была  в
восторге от общества  его  сыновей,