ентом. Вы отвергаете мою мистику. Но у многих людей в жизни есть элемент мистики. А у вас?
     Я молчала. Он снова отправил мои мысли на то суффолкское кладбище, и прежде чем я успела себя остановить, я уже говорила:
     - Со мной случилось нечто странное... однажды.
     - Да? - он нетерпеливо склонился вперед.
     - Я мало об этом говорила даже своей тете.
     - Скажите мне.
     - Это кажется просто абсурдным. Все произошло, когда мы были в Шаффенбрюккене. Нас было четверо, и мы услышали, что если сядем под одним деревом... определенным деревом... в лесу в определенное время... в полнолуние, а это как раз был период Охотничьей луны, которая считалась особенно подходящей... Ну, мы узнали, что если сядем под этим дубом, то сможем увидеть мужчину, за которого выйдем замуж. Вы знаете, какими глупыми бывают девушки.
     - Я не думаю, что это глупо. Я считаю, было бы показателем очень летаргического и нелюбопытного ума, если бы человек не хотел увидеть свою будущую пару.
     - Вот мы и пошли, и встретили мужчину...
     - Высокий, темноволосый и красивый.
     - Высокий, светловолосый и красивый на самом деле. И казался он странным, отстраненным - может быть из-за легенды. Мы поговорили с ним немного, а потом вернулись в школу.
     - И это все?
     - Нет, я снова его увидела. Это было в поезде по дороге домой в Англию... просто он мельком появился и исчез. Потом он был на пароме через пролив. Я в полудреме сидела на палубе: видите ли, было около полуночи, и потом... как мне показалось, он внезапно оказался рядом со мной. Мы разговаривали, и я полагаю, что была очень сонной, потому что когда я открыла глаза, его не было.
     - Растворился в клубе дыма?
     - Нет... просто ушел... естественным путем. Я снова видела его возле Грантли Мэнор, где мы тогда жили. Он говорил со мной, и я узнала его имя. Он сказал, что навестит нас, но не пришел. Потом... и вот это уже действительно странно, я поехала в то место, где, как он сказал, он живет, и нашла дом. Он сгорел больше двадцати лет назад. Я видела его имя на могильном камне. Вам это не кажется столь же странным, сколь интриги вашей семьи с дьяволом?
     - Не казалось... пока вы не дошли до того момента, как вы посетили место, где он должен был предположительно жить. Это очень странно, должен согласиться. Остальное просто. В лес он пришел случайно. Вы наделили его всеми благородными и несколько сверхъестественными качествами, потому что молоды и впечатлительны и поверили легенде. Вы произвели на него впечатление, что нисколько меня не удивляет. Он увидел вас во время путешествия. Он сел рядом с вами и заговорил, но потом его совесть сразила его. Дома его ждала жена и шестеро детей. Так что он незаметно улизнул. Потом он не смог справиться с искушением снова вас увидеть, вот и подстерег вас. Он должен был нанести визит вам и вашей тете, а потом его лучшие чувства снова восторжествовали, и он отправился домой к семье. Я засмеялась.
     - В каком-то отношении это звучит правдоподобно, но не объясняет имя на могильной плите.
     - Он выбрал имя наугад, не желая называть вам свое собственное из страха, что слушок о его похождениях достигнет ушей его любезной и верной жены, которая его ждет. А теперь если я приму вашу встречу с мистическим незнакомцем, вы должны принять моего сатанинского предка.
     - Не знаю, зачем я вам это говорю. Я никому раньше не рассказывала.
     - Это все ночь... ночь для доверительных бесед. Вы это ощущаете? Чем темнее становится, тем яснее я вижу в вашей душе... а вы в моей.
     - Но какое может этому быть объяснение?
     - Вы разговаривали с привидением... или с человеком, который действовал как привидение. Знаете, люди совершают странные поступки.
     - Я уверена, что существует логическое объяснение вашей истории... и моей.
     - Возможно, мы найдем ответ на вашу. Моя несколько слишком давняя, чтобы что-то доказать, кроме того, что наши деяния - живое свидетельство существования нашего прародителя.
     Я обнаружила, что снова смеюсь. Портвейн крепок, подумала я, сознавая приятную усталость и некоторое ощущение, что не хочу пока еще, чтобы этот вечер кончался.
     Он сказал, словно читая мои мысли:
     - Я сегодня очень счастлив. Хочется, чтобы это продолжалось и продолжалось. Знаете, Корделия, я ведь нечасто бываю так счастлив.
     - Я всегда считала, что истинное счастье приходит в служении другим.
     - Вижу, тут проглядывают предки-миссионеры.
     - Я знаю, что это звучит сентенциозно, но я уверена, что это верно. Самая счастливая личность, какую я только знала, - моя тетя, и если вдуматься, она всегда бессознательно что-то делает для чьей-то пользы.
     - Я хочу с ней познакомиться.
     - Сомневаюсь, что это когда-либо произойдет.
     - Конечно, произойдет, - сказал он, - поскольку мы с вами будем... друзьями.
     - Вы так думаете? У меня такое чувство, что это единичный случай. Мы сидим здесь в темноте, над нами горят звезды, воздух благоухает цветами, и это все оказывает на нас свое действие. Мы берем слишком многое... слишком свободно... Возможно, завтра мы пожалеем о том, что сказали сегодня.
     - Я ни о чем не буду сожалеть. Для вас, Корделия, жизнь была гладкой с тех пор, как вы избавились от своих миссионеров. Крестная-фея в образе тетушки обеспечила вам платье, чтобы вы могли идти на бал; она превратила тыкву в карету, а крыс в лошадей. Золушка Корделия едет на бал. Она как раз встречает Принца, и он не неуловимый дух, который оказывается всего лишь именем на могильном камне. Вы ведь знаете это, Корделия, не так ли?
     - Ваши метафоры принимают столь неожиданный поворот, что они меня возвращают к реальности и напоминают, что пора желать доброй ночи.
     - Видите ли, - настойчиво продолжал он, - у меня не было сказочной крестной. Детство мое было суровым. Нужно было все время быть на высоте. Нежности не было... никогда. Гувернеры должны были добиваться результатов. Наказание было всегда... в основном физическое. Я жил в тюрьме... как тот молодой человек, который потом оказался дьяволом. Я был необуздан, предприимчив, часто опасен, всегда в поисках чего-то. Не знаю, чего. Но, кажется, начинаю понимать. Потом я отправился в Оксфорд и вел там разгульный образ жизни, потому что считал, что ответ в этом. Меня женили... очень молодым... на подходящей молодой девушке, которая так же мало знала о жизни, как и я. Я должен был выполнить свой долг - тот же самый, что и моя уродливая прародительница. Я должен был произвести на свет мальчика. Мой брат женился молодым. Как вам известно, у него было две девочки. Мне же не досталось ничего, и с моей женой через три месяца после нашей свадьбы произошел несчастный случай во время верховой езды, после чего она не могла иметь детей. Не скажу, чтобы я был несчастен, но раздражен, вечно... неудовлетворен. Она умерла. Мы похоронили ее в тот день, когда вы приехали.
     - Знаю, - мягко сказала я. - Вы возвращались с похорон.
     - Я должен был оттуда вырваться. Не мог больше этого выносить. И потом увидел вас в аллее.
     - И заставили меня пятиться назад, - легко ответила я.
     - Проезжая мимо, я мельком увидел вас. Вы были чудесны, так отличались от всех, кого я когда-либо знал, словно какая-нибудь героиня из прошлого.
     - Боудикка? <Царица британского племени икенов; в 61 году н.э. возглавила большое восстание против римского господства. После первоначальных успехов восставшие потерпели поражение; Боудикка покончила жизнь самоубийством> - беспечно подсказала я.
     - С того самого момента я хотел с вами познакомиться. А потом, когда нашел вас заблудившуюся...
     - Отвели меня в город длинной кружной дорогой.
     - Я должен был как можно дольше говорить с вами. А теперь... это...
     Тут я подумала о красивой женщине и ребенке, которых увидела в саду Грачиного Стана, и сказала:
     - Кажется, я познакомилась с вашей хорошей приятельницей.
     - О?
     - С миссис Марсией Мартиндейл. У нее красивая маленькая дочка.
     Он молчал, и я подумала: не следовало мне этого говорить. Я становлюсь неосторожной, не думаю, прежде чем сказать. Как вообще я могла рассказать ему о Незнакомце из леса? Что это со мной происходит?
     Внезапно меня испугал темный силуэт, который пронесся над моей головой. Это было жутко, и меня вдруг охватило чувство, что в этом древнем жилище должны быть привидения, которые не могут обрести покой: духи тех, кто встретил насильственный конец. Возможно, его жена...
     - Что это было? - воскликнула я.
     - Всего лишь летучая мышь. Сегодня они летают низко.
     Я вздрогнула.
     - Невинные маленькие создания, - продолжал он. - Почему они внушают людям такой страх?
     - Потому что они запутываются в волосах, и говорят, что у них паразиты.
     - Они не причинят вам вреда, если вы их не тронете. О, вот она опять. Должно быть, это та же самая. Вы кажетесь действительно встревоженной. Думаю, вы и впрямь считаете их посланцами дьявола. Ведь так, верно? Вы думаете, я призвал их выполнить мои приказы.
     - Я знаю, что они - летучие мыши, - сказала я. - Но это не значит, что они мне нравятся, Я говорила себе: пора возвращаться в дом, но что-то во мне просило остаться еще немножко. Мне хотелось побыть вне дома в эту волшебную ночь и больше узнать об этом человеке, поскольку он многое о себе открывал. Я думала о нем как о дерзком и высокомерном. Он был таким; но в нем было и нечто еще - грусть, даже уязвимость, нечто каким-то образом для меня трогательное.
     А потом... мы больше не были одни. Она вошла во двор. На ней была амазонка, голова не была покрыта; ее красивые рыжеватые волосы были подняты чем-то типа сетки.
     Я тотчас ее узнала.
     - Джейсон! - воскликнула она сдавленным голосом, в котором прозвучали грусть, отчаяние и острая тоска. Он поднялся. Я видела, что он очень рассержен.
     - Что ты здесь делаешь? - спросил он.
     Она отшатнулась и отступила, ее очень белые руки, на которых она носила несколько колец, были скрещены на груди, вздымавшейся от волнения.
     Она сказала:
     - Я слышала, что произошел несчастный случай. Я подумала, что может быть с тобой. Я обезумела от беспокойства.
     Она выглядела великолепно, но в то же время умудрилась казаться жалкой. Я считала, что смотрю на когда-то дорогую любовницу, которая больше не мила как прежде, знает об этом, и это разбивает ей сердце.
     Он очень тихим голосом сказал:
     - Я должен представить тебя мисс Грант из Академии для девушек.
     - Мы уже встречались, - сказала я. - Вы должны меня извинить. Мне надо идти к Терезе.
     Я смотрела прямо на Марсию Мартиндейл, которая, казалось, выражала тревогу, печаль и отчаяние одновременно.
     - Одна из наших девушек упала с лошади. Она спит в этом доме, и я здесь, чтобы присматривать за нею.
     Я заметила облегчение на лице женщины. Это наверняка было самое выразительное женское лицо, какое я когда-либо видела.
     - Я надеюсь... - начала она.
     - О, ничего серьезного, - быстро сказала я. - Доктор опасался сотрясения мозга, и сочли лучшим оставить ее здесь на ночь. Миссис Кил присматривает за ней, пока я не поднимусь. Что ж, спокойной ночи и спасибо, сэр Джейсон, за ваше гостеприимство.
     Я поспешно оставила двор и вошла в дом, пытаясь найти дорогу к Голубой комнате. Мой недавний восторг сменился депрессией.
     Что же со мной случилось во дворе? В этом вечере были какие-то чары. Это были сумерки, еда, вино... его личность, возможно, моя неопытность... его речи, которые я нашла интересными. Должно быть, я была совершенно околдована, чтобы хоть на миг вообразить, что он не такой человек, как я полагала благодаря всему услышанному о нем.
     Теперь ему предстояло объясняться со своей любовницей, которой он пренебрег ради вечернего приключения с кем-то для него новым.
     Этого я как раз и ожидала бы от него!
     Она, эта женщина, разбила что-то вдребезги. Но это было как раз кстати, поскольку она вернула меня к реальности. Я надеялась, что не была слишком неосторожной, и попыталась вспомнить, что же я говорила. Как удалось ему увлечь меня? Он почти начал мне нравиться.
     На лестнице я увидела горничную и попросила ее показать мне Голубую комнату, что она и сделала.
     Когда я вошла, миссис Кил встала с кресла.
     - Она крепко спит. За все время не шелохнулась, - сказала она. - Вы теперь останетесь здесь?
     - Да, - сказала я. - Я лягу спать на другой стороне постели. Она достаточно велика. Я ее не побеспокою, а если она проснется, я буду рядом.
     - Правильно, - сказала миссис Кил. - Что ж, пожелаю доброй ночи.
     Она бесшумно закрыла дверь. Я все еще чувствовала себя околдованной. Это все еда и вино, говорила я себе. К нему это не имеет никакого отношения.
     В двери был ключ.
     Я повернула его, закрывшись вместе с Терезой.
     После этого я почувствовала себя в безопасности. Завтра, если Тереза будет достаточно хорошо себя чувствовать - а я знала, что так и будет, - мы уедем в школу, и мне не меньше чем Терезе нужно будет забыть о нашем маленьком приключении.

***

     Я лежала рядом с Терезой, но сон оказался неуловимым. Я была возбуждена и заинтересована, и гадала, что же сэр Джейсон и Марсия Мартиндейл там внизу говорят друг другу. Мне хотелось бы объяснить ей, что нет надобности тревожиться из-за меня. Я не из тех, кто может попасться на удочку умеющего вкрадываться в доверие донжуана. И, однако, пока я с ним разговаривала - хотя я и была настороже и считала, что вижу его насквозь с величайшей легкостью - должна признаться, что была чуточку зачарована. Он был пресыщен, безжалостен - то, что называется "светский человек", и я поняла, так же, как и он, что у меня очень мало опыта общения с такими людьми. Нет сомнений в том, что он подчеркивал свой интерес ко мне. Но сколь бы я ни была невинна, я полностью сознавала, что мужчина типа Джейсона Веррингера будет таким определенным образом интересоваться одновременно многими женщинами.
     Как глупо с моей стороны было подумать, даже на это очень короткое время, что у него ко мне особое чувство. Что поразило меня как особенно странное, так это то обстоятельство, что я рассказала ему о моем приключении с мужчиной в лесу, когда я даже тете Пэтти об этом не говорила. Это оттого, что мы сидели там, пока темнело все больше и над головой проносились летучие мыши. При ярком свете дня я никогда бы не стала так откровенничать.
     Ладно, все уже позади. Все пришло к внезапному концу с драматическим появлением его любовницы.
     Забудь об этом человеке, говорил мне мой здравый смысл. Спи.
     Я закрыла глаза и попыталась это сделать. Я заперла дверь, поскольку подозревала, что он может войти в спальню, хотя бы под предлогом объяснения внезапного появления Марсии Мартиндейл. Но здесь Тереза... спящая дуэнья. Дверь заперта, и она лежит рядом со мной, погруженная в глубокий сон, вызванный лекарством.
     Наконец я задремала.
     Когда я проснулась, было темно. Несколько мгновений я не могла вспомнить, где нахожусь, затем нахлынули воспоминания.
     - Тереза! - тихонько сказала я.
     - Да, мисс Грант.
     - Так ты не спишь.
     Я почувствовала ее беспокойство и продолжала:
     - Ты не очень пострадала, Тереза. Через день или два ты сможешь нормально повсюду ходить.
     - Я знаю.
     - Ну что ж, просто попытайся заснуть. Сейчас глубокая ночь. Беспокоиться не о чем. Мы останемся здесь до утра, а потом приедет Эммет и заберет нас.
     Она сказала:
     - Если бы только не лето.
     - Да почему же! Только подумай о замечательном солнечном свете, прогулках, пикниках, каникулах...
     Я смолкла. Как глупо с моей стороны, как бестактно! Последовало короткое молчание, и я продолжала:
     - Тереза, что ты будешь делать во время летних каникул?
     - Я останусь в школе. - Ее голос звучал совершенно безрадостно. - Полагаю, мисс Хетерингтон придется мне это позволить, но для нее это помеха. Я единственная.
     Подчинившись внезапному импульсу, я сказала:
     - Тереза, что если... только предположим... я смогла бы забрать тебя на каникулы с собой.
     - Мисс Грант!
     - Что ж, вероятно я могла бы. С тетей Пэтти все нормально... с Вайолит тоже. Мне нужно было бы разрешение мисс Хетерингтон.
     - О мисс Грант... я увидела бы тетю Пэтти и пчел Вайолит. О мисс Грант! Я так хочу поехать... так сильно.
     Я уставилась в темноту. Возможно, мне следовало тщательнее это обдумать, прежде чем предлагать. Но бедная Тереза. Она была так несчастна и в таком подавленном настроении после несчастного случая. Я просто должна была высказать это предложение, и чем больше я об этом думала, тем лучше оно казалось. Теперь Тереза не хотела засыпать. Ей хотелось поговорить о тете Пэтти и ее сельском доме.
     - Я и сама о нем не очень много знаю. Я не была в нем, когда он стал обжитым. Для меня он всегда был пустым домом. Они въехали, когда я переехала в Колби, так что я о нем знаю только из писем тети Пэтти.
     - Расскажите мне о тете Пэтти. Расскажите, как она пришла встречать вас из Африки в той шляпе с пером.
     Так я и рассказывала ей, как уже делала это раньше, слушая, как она довольно смеется рядом со мной. Я поняла, что перспектива летних каникул сделает больше для ее выздоровления, чем что бы то ни было еще.

***

     На следующий день Эммет прибыл, чтобы отвезти нас обратно в школу. Миссис Кил с двумя слугами проводила нас, и когда мы уже садились в карету, появился сэр Джейсон.
     Я сказала:
     - Спасибо за гостеприимство. Тереза, поблагодари сэра Джейсона.
     - Спасибо, - послушно сказала Тереза. Глаза ее все еще сияли предвкушением летних каникул.
     - Это было очень приятно, - сказал он. - Я получил такое удовольствие от нашего обеда.
     - Кулинарный шедевр, - ответила я. - Еще раз спасибо вам и всем, кто участвовал. Пойдем, Тереза.
     - Надеюсь, мы скоро встретимся снова, - сказал он, глядя на меня.
     Я неопределенно улыбнулась и устроила Терезу, заняв свое место рядом с ней. Эммет хлестнул лошадь, и мы двинулись. Сэр Джейсон смотрел прямо на меня - довольно печально, как мне показалось - и я снова ощутила к нему тот порыв жалости, который наверняка его позабавил бы, знай он о нем.
     Дейзи Хетерингтон ждала нас. Она приветствовала меня, и ее глаза тотчас устремились к Терезе.
     - Кажется, ваше приключение вам не повредило, - сказала она. - Пойдемте. Что говорит доктор, мисс Грант? Терезе следует какое-то время отдохнуть?
     - Да, сегодня. Я отведу ее. Сегодня ей следует полежать в постели, а завтра посмотрим.
     - После того, как вы с ней разберетесь, приходите в мою гостиную, мисс Грант. Я хочу с вами поговорить.
     - Разумеется, - ответила я.
     Я отвела Терезу в ее комнату и помогла ей лечь в постель.
     - Вы спросите у мисс Хетерингтон сейчас? - заговорщицки прошептала она.
     - Да, - сказала я. - При первой же возможности.
     - И вы скажете мне... сразу?
     - Обещаю.
     По дороге к мисс Хетерингтон я встретила Шарлотту и девушек Веррингер. Я сказал им:
     - Тереза вернулась. У нее может быть легкий шок. Прошу вас быть очень осторожными. Не говорите об этой неудаче, если она сама не заговорит. Понимаете?
     - Да, мисс Грант. Да, мисс Грант. Да, мисс Грант.
     В голосе Шарлотты слышалось понимание и согласие. Порученная ей власть и ответственность совершили чудо.
     - Вы трое ездите верхом очень хорошо, - продолжала я. - Получилось так, что вы очень хорошие наездницы, - я смотрела на Шарлотту, которая порозовела от удовольствия. - Но вы должны понимать, что все не могут быть одинаково хороши. Таланты ведь могут быть и в другой области.
     Я пошла дальше. Не думаю, что Шарлотта станет дразнить Терезу, обвиняя ее в трусости, если та некоторое время откажется ездить верхом. Я действительно верила, что мне удалось задеть ее за живое благодаря ее любви к лошадям - может быть слегка, но это все-таки начало. Я задумалась о том, что многие люди нарушают принятые нормы из-за желания самоутвердиться, и когда их успех признается, такая необходимость отпадает