ая королева в жизнь страны.
   Я еще не спала, когда Елена вернулась с бала. Я  села  на  кровати  и
посмотрела на нее. Она вся светилась от счастья.
   - Все прошло чудесно! Герцог и герцогиня были там, и они приняли меня
очень любезно. Папа и мама говорили с ними,  они  все  довольны.  Все  в
порядке, Аннора! Все устроилось. Джон официально просил  моей  руки.  Об
этом будет  объявлено  в  газетах  через  день-два.  Я  думаю,  венчание
состоится, как только будут  завершены  все  приготовления.  Аннора,  ты
должна остаться на венчание.
   - Как удивительно! Просто сказка!
   - Гадкий утенок, который превращается в лебедя.
   - Нет,  принцесса,  которая  не  знает,  как  она  красива,  пока  не
появляется принц и не говорит ей об этом.
   - О, Аннора, ты говоришь такие чудесные вещи.
   Я рада, что ты здесь, ты принесла мне счастье!
   - Какая ерунда! Ты сама его добилась.  Теперь  вам  с  Джоном  только
"жить-поживать и добра наживать".
   - Я не хочу спать! Мне хочется только лежать и думать об одном.
   Мне тоже не удалось уснуть. Я лежала и слушала, как она  рассказывает
о  прибытии  на  бал,  о  благосклонном  приеме  со  стороны  герцога  и
герцогини, и каждый выражал уверение, что это самая замечательная  пара,
которую он когда-либо видел.
 
*** 
 
   Мне  не  удалось  увидеть  миссию  Френсис   Крессуэл,   потому   что
неожиданный удар обрушился на нас.
   Это произошло спустя два  дня  после  бала,  посвященного  коронации.
Когда я спустилась к завтраку, то увидела  тетю  Амарилис  и  Питеркина,
которые были поглощены чтением утренних газет.
   - Интересно, кто это может быть? - говорила тетя.
   - Сказано, "видный и уважаемый политический деятель".
   - Думаю, его имя скоро станет известно?
   - Они держат это в тайне, чтобы возбудить у публики  интерес.  А  что
думает папа?
   - Вряд ли он что-то может знать о таком человеке.
   - О ком идет речь? - спросила я.
   Питеркин, который как  раз  в  это  время  брал  для  себя  что-то  с
сервировочного столика, ответил:
   - Настоящий скандал! Кто-то попал в переделку.
   Что ты будешь есть, Аннора? Ветчина очень вкусная.
   Газеты полны подробностей. Прошлой ночью  этого  человека  поймали  с
женщиной очень сомнительной репутации. В ее комнате разразился  скандал,
а другой.., заявивший, что является ее мужем, стал  разбираться  с  ним.
Вызвали полицию и всех арестовали.
   - Ненавижу такие вещи, - сказала тетя Амарилис. - Такая грязь!
   - Невидимая для других сторона жизни время от  времени  дает  о  себе
знать, - сказал  Питеркин.  -  Между  прочим,  Аннора,  тебя  устраивает
пятница, чтобы посетить миссию Френсис?
   В этот же день газеты сообщили имя человека, о котором  уже  говорили
все.
   Я услышала выкрики мальчишки-газетчика на улице и сбежала вниз, чтобы
узнать новость. Один из слуг уже нес газету, и у него были такие  глаза,
как будто они готовы выскочить из орбит.
   - Кто это? - крикнула я.
   - Они назвали его, мисс.  Это  невероятно..,  но  это  мистер  Джозеф
Крессуэл.
   Я не могла поверить своим ушам. Такое не могло  быть  правдой,  здесь
какая-то ошибка.
   Тетя Амарилис была совершенно расстроена. Она все время твердила:
   - Это опечатка. Они написали не то имя. Только не этот милый, добрый,
умный мистер Крессуэл. Должно быть, какой-то другой Крессуэл.
   Мы все были убеждены, что произошла какая-то  ошибка,  и  ждали  дядю
Питера, чтобы узнать его реакцию. Когда он явился, все собрались  вокруг
него.
   Он выглядел потрясенным и повторял то же, что и мы:
   - Это, несомненно, ошибка. Это не может быть Правдой.
   - Как же у них оказалось его имя? - спросил Питеркин.
   - Единственное, что приходит мне на ум, что настоящий виновник назвал
не свое имя, а первое, которое пришло ему в голову В конце  концов,  его
имя широко известно в обществе.
   Тетя Амарилис облегченно вздохнула:
   - Конечно, это все объясняет. Ты попал в самую точку, Питер.
   - Я надеюсь, что это недоразумение, - сказал дядя Питер, - но оно уже
причинило ему немало вреда.
   - Но ведь, если будет доказано, что его имя употреблено случайно, он,
наоборот, поднимется в глазах общества, потому что ему причинили вред, -
предположила я.
   -  Дорогая  моя,  -  ответил  дядя  Питер,  -  это  всего  лишь   мое
предположение.
   Но вышло совсем не так. Человек,  который  был  замешан  в  том,  что
газеты назвали "скандалом в публичном доме", был действительно  Джозефом
Крессуэлом. История звучала так: его экипаж сбил на Пэнтон-стрит молодую
женщину. Он вышел убедиться, что с ней все в порядке, и,  поскольку  она
показалась ему слишком потрясенной, проводил ее домой.
   Он действительно вошел в ее комнату, но  провел  там  не  более  пяти
минут, как вдруг туда  ворвался  мужчина  и  обвинил  его  в  аморальном
поведении.
   Я поверила. История показалась мне правдоподобной. Поскольку  экипаж,
в котором он ехал, сбил женщину, простой вежливостью было довести ее  до
дома. Мне легко было представить, как это случилось.
   Конечно, Крессуэл отвел ее, чтобы убедиться, что не осталось  никаких
болезненных последствий, но в какую ужасную ситуацию он попал!
   Молодую женщину звали Хлоя Кит, она была известна как проститутка. Ее
квартира соседствовала с мужским клубом не очень  хорошей  репутации,  а
мужчина, который ворвался в комнату, не являлся мужем Хлои,  но,  по  ее
словам, был близким другом.
   Было похоже на то, что этот шантаж становится неординарным  событием.
В конце концов, это была не такая уж необычная ситуация, но она получила
такую широкую огласку потому, что в ней  был  замешан  хорошо  известный
политик. Он должен был предстать перед судом.
   - Безумие, - говорил дядя Питер, - провожать домой такую девицу.
   - Он же не видел в этом ничего дурного, - отвечала тетя  Амарилис.  -
Джозеф должен был это сделать, поскольку именно его экипаж сбил ее.
   - К несчастью, это так. Теперь уже неважно, чем  все  кончится,  ясно
одно, что  многие  люди  поверят  в  самое  плохое,  а  Джозеф  Крессуэл
зарекомендовал себя защитником добродетели.  Председательское  кресло  в
этом комитете.., а комитет должен был заниматься искоренением греха.
   - Об этом месте уже не может быть и речи! - воскликнул Питеркин.
   - Едва ли это возможно теперь, я думаю, - согласился дядя Питер.
   - Значит, ты... - начала тетя Амарилис.
   - Дорогая, давай не будем говорить на такую тему сейчас. Это трагедия
для Крессуэла. Я бы много отдала, чтобы подобное не случилось. Мне бы не
хотелось  воспользоваться  его  положением  в  таких  обстоятельствах  -
Конечно, я понимаю, - ответила тетя Амарилис. - Извини, что я заговорила
об этом, но почему-то мне пришло в голову... Конечно, именно  так  ты  и
должен себя чувствовать.
   - Теперь все изменится и для Джо, наверное,  -  заметил  Питеркин.  -
Вряд ли он будет избран кандидатом на ближайшие выборы. Это трагедия для
всей семьи, если не докажут, что все сфабриковано этой Хлоей. Почему  бы
ей и не...
   - Вероятно, это шантаж, - заключил дядя Питер,  -  и  они  плохо  его
разыграли.
   - О, Боже! - вздохнула тетя  Амарилис.  -  Какими  злыми  могут  быть
иногда люди. Мне так жаль милую миссис Крессуэл и всю семью.
 
*** 
 
   Я продолжала думать о них, вспоминая то счастливое воскресенье, и мне
тоже было грустно. Я думала, как все может отразиться на судьбе Джо.
   Питеркин сказал мне:
   - Пойдем навестим Джо. Я хочу, чтобы они знали, что  я  нисколько  не
сомневаюсь в том, что мистер Крессуэл говорит правду.
   Я обрадовалась, потому  что  как  раз  хотела  предложить  сходить  к
Крессуэлам. Мы  шли  к  дому  на  Сент-Джеймс-стрит,  и  по  дороге  нам
встретилось несколько продавцов газет.
   - Читайте о любовниках Хлои! - кричали они.
   Я сказала:
   - Они все о том же.
   - Так всегда  бывает.  Если  бы  Крессуэл  не  был  хорошо  известной
личностью, мы ничего бы не узнали.
   Шторы на окнах дома были задернуты. Мы прошли в ворота и поднялись по
ступенькам, минуя двух каменных львов, которые, как часовые,  стояли  по
обе стороны двери.
   Несколько прохожих остановились, наблюдая за нами из любопытства: кто
мы такие, что решились прийти в дом стыда.
   Дверь неожиданно открыла служанка, которая сначала посмотрела на  нас
сквозь стекло.
   Питеркин сказал:
   - Доброе утро. Дома ли мистер Джо Крессуэл?
   - Нет, сэр. Никого нет. Все  уехали,  и  это  все,  что  я  могу  вам
сказать.
   Пока мы говорили, я услышала стук, а затем звук разбитого стекла.
   - Уже третий камень попадает в окно. Я думаю, вам лучше  уйти.  Могут
подумать, что вы имеете отношение к этой семье.
   Она закрыла дверь.  Мы  с  Питеркином  посмотрели  друг  на  друга  в
замешательстве, он был очень зол. Мы уже шли  обратно,  когда  несколько
прохожих опять с интересом разглядывали нас.
   - Как бы я хотела увидеть Джо. Я хочу, чтобы он знал, что мы этому не
верим.
   - Может быть, стоит написать в Суррей? Я думаю, они там.
   - Да, только дать ему знать, что мы думаем о нем.
 
*** 
 
   Я написала в тот же день, как мне жаль  случившегося  и  что  мы  все
верим его отцу.
   "Все пройдет, - написала я. - Любой, кто знает вашу семью,  понимает,
что это не может быть правдой".
   Я получила от Джо короткую записку, в которой он благодарил  меня  за
сочувствие,  но  ничего  не  сообщил  о  своих  планах  и  не  предложил
встретиться В назначенный день дело слушалось в суде. Все были уличены в
нарушении спокойствия, в том числе и мистер Крессуэл, которого  обвинили
также в даче ложных показаний. Казалось, случилась тривиальная история -
тысячи подобных происходили каждый день, но это был  конец  политической
карьеры Джозефа Крессуэла.
   Я подумала о том, что сейчас происходит в его семье. Конечно, добрая,
заботливая миссис Крессуэл поверит своему мужу так же, как  и  любой  из
членов его семьи, но не будет ли унизительного сомнения?
   Кто бы мог поверить, что семейное благополучие может  быть  разрушено
таким событием.
   Если бы хоть газеты, наконец, прекратили муссировать эту тему, но они
продолжали: "Наши репортеры говорят с Хлоей", "Любовники Хлои", "Молодая
Хлоя Кит рассказывает о себе: как она осталась  сиротой  и  должна  была
заботиться о себе сама, как господин по имени  Джозеф  Крессуэл  пытался
вовлечь ее в грязный разврат..."
 
*** 
 
   Питеркин и я отправились в  миссию  Френсис.  Это  был  большой  дом,
расположенный на главной улице, от которой в разные стороны ответвлялись
небольшие переулки. Когда мы проходили, я ловила  взгляды  торговцев  на
этих улочках. Их лотки были уставлены самыми  разными  вещами  -  старая
одежда, фрукты, овощи, горячие пироги, лимонад и книжечки баллад.
   Повсюду стоял шум, торговцы нахваливали свой товар.
   На одном углу улицы стоял  дом,  в  котором  сдавались  меблированные
комнаты, а на другом - магазин,  где,  вероятно,  продавалось  спиртное,
потому что оттуда, пошатываясь, вышел мужчина в компании двух женщин.
   Мы поспешили дальше и, найдя нужный нам дом, поднялись по ступеням  к
открытой двери. Войдя, мы увидели там бедно обставленный холл.  Появился
молодой человек среднего роста, с каштановыми волосами и серыми глазами.
Меня удивила его серьезность.
   - Чем могу помочь? - спросил он.
   - Мы хотели бы увидеть мисс Крессуэл.
   - Сейчас ее нет, но она  будет  очень  скоро.  Ее  внезапно  вызвали.
Проходите, садитесь.
   Мы проследовали за ним в одну из комнат. В ней стояли два стула, стол
и еще какая-то мебель. Он предложил  нам  стулья,  а  сам  устроился  на
столе.
   - Могу ли я чем-нибудь помочь? Я - один из помощников мисс Крессуэл.
   - Мы только пришли с ней повидаться.
   - Она необыкновенная девушка, правда? - сказал он.  -  Мы  здесь  все
восхищаемся ею.
   Он нахмурился. Я предположила, что он пытается доказать нам, что  все
здесь держат сторону семьи Крессуэлов.
   Он сообщил нам, что работает в миссии два месяца и считает это  очень
благодарным делом. В это время появилась Френсис.
   - Спасибо, Мэтью, - сказала  она.  -  Я  вижу,  ты  развлекаешь  моих
посетителей?
   Когда он ушел, Френсис заняла его место на столе.
   - Здорово, что вы пришли. Хотя ужасное обстоятельство...
   - Это просто смешно! - выпалил Питеркин.
   - Я знаю, и, тем не менее, оно приносит столько несчастий.
   - Что теперь будет? - спросила я.
   Она пожала плечами:
   - Отцу придется покинуть арену политической жизни, и это после всего,
что он сделал. А у него были такие планы!  Было  почти  решено,  что  он
попадет в комитет...
   - Как все переносит семья?
   - Стоически, все за него. Джо, конечно, это больше всего повредит.
   - Ты думаешь, разрушится его карьера? - спросила я.
   - Да, поскольку сейчас... О, это был тяжелый удар для  всех  нас.  На
мне, правда, это не отразится.
   Ужасно только, что отец попал в эту историю, но здесь все шито белыми
нитками.
   - Я написала Джо, - сказала я, - и получила короткий ответ.
   - Единственное, чего мы хотим, это, чтобы нас оставили в покое.
   - Уверен, что чувствовал бы то же самое, - сказал Питеркин.
   - Джо думает, что отец попал в ловушку. Это безумная  идея,  конечно,
но Джо не в том состоянии, когда можно спокойно рассуждать.
   - Френсис, - сказал Питеркин, - мы можем чем-нибудь помочь?
   - Здесь ничем не поможешь. Самое лучшее -  оставить  их  на  время  в
покое.
   - Ты продолжаешь заниматься своим делом, как обычно?
   - Со мной работают замечательные люди: Мэтью Хьюм, которого вы только
что видели, - типичный их представитель. Единственное, чего мы хотим,  -
это помогать людям, сделать общество хоть немного терпимее по  отношению
к обездоленным. Что касается людей,  которые  живут  в  округе,  они  не
слишком щепетильны. Кроме того, большинство из них не умеет читать.  Они
понимают, как легко девушкам стать проститутками.  Они  обычно  говорят:
"Они должны на что-то жить, а это единственный способ". Они не стали  бы
обвинять моего отца, даже если бы обвинение было бы справедливым, как  и
те, кто платит им гроши за работу. Здесь другая  мораль.  Я  думаю,  что
мораль зависит от среды, в которой живешь, а  высшие  и  средние  классы
оказываются  даже  слишком  моральны  в  таких  делах.  Вы  должны  быть
безупречны, и, если вы даже "отбиваетесь  от  стада",  все  должно  быть
"шито-крыто". Грех является грехом, только когда он становится публичным
достоянием, ханжество - закон нашего времени.
   Она говорила взволнованно и понравилась мне больше, чем раньше.
   Наше посещение не получилось таким, как мы его планировали, хотя мы и
осмотрели дом.  Верхние  комнаты  были  уставлены  рядами  кроватей  для
бездомных, потом Френсис показала нам кухню, в которой на  огне  закипал
котел с супом.
   - Этого так мало, - посетовала она. -  Мне  нужно  больше  помещений,
чтобы можно  было  делать  что-то  реальное  Пока  мы  ходили,  Питеркин
отметил, какую замечательную работу делает Френсис, и я от всего  сердца
согласилась с ним.
   Одно сообщение в газетах привлекло мое внимание  Уильям  Гарднер  был
выдвинут предполагаемым кандидатом от Блетчфилда, на  что  надеялся  Джо
Крессуэл.
 
*** 
 
   Мои родители  вернулись  в  Лондон  Я  покинула  дом  дяди  Питера  и
вернулась с ними на Альбемарл-стрит.
   Родители сообщили нам новости об Эверсли, и, конечно, они  слышали  о
скандале с Крессуэлом и поверили в эту историю.
   Я сказала им, что  отказываюсь  верить  в  обвинения  против  Джозефа
Крессуэла, и они прониклись к нему симпатией - Такие вещи  случаются,  -
заметил отец. - Ложный шаг, совершенный без всяких задних мыслей,  может
повлиять на всю жизнь.
   Мама задумчиво сказала:
   -  Значит,  Джозеф   Крессуэл   уже   не   сможет   претендовать   на
председательское кресло в той комиссии?
   - Да, конечно, - ответила я, - а бедный Джо  потерял  шанс  выставить
свою кандидатуру от Блетчфилда Но они держатся. Всех нас очень опечалило
такое обстоятельство. Это чудесная семья,  мы  так  прекрасно  проводили
время вместе.
   - Приятная  новость  о  Елене,  -  сказала  мама.  -  В  Эверсли  все
потрясены.
   - Венчание намечено на август. Обе семьи довольны.
   - Во всяком случае Питер доволен,  -  коротко  заметила  мама.  -  Он
насладится родством с древним герцогским домом - Но самое замечательное,
мама, что Елена безумно влюблена в Джона Милворда - И надеюсь,  Питер  в
состоянии оплатить необходимые расходы, - сказала она.
   - Вероятно, похоже, что здесь у него нет никаких затруднений.
   - Состояние Милвордов было  близко  к  разорению,  -  сказал  отец  -
Наследник же удачно женился и спас его как раз вовремя,  иначе  от  него
сейчас бы ничего не осталось, но в деньгах они еще нуждаются.
   - Твой отец должен тебе что-то сказать, Аннора, - сказала мама.
   - Да, я принял решение. Мы действительно едем в  Австралию  в  начале
сентября.
   - Так скоро? Елена выходит замуж в  августе,  и  я  обещала  быть  на
венчании.
   - До сентября мы не уедем Скоро мы должны  возвращаться,  еще  многое
надо  сделать.  Мы  должны  вернуться  к  следующему  лету  и   заняться
приготовлениями к твоему выходу в свет  Я  хочу  поговорить  об  этом  с
Амарилис, она  нам  поможет,  у  нее  уже  все  будет  готово  к  нашему
возвращению - Я вовсе не хочу.
   - Это необходимо, но венчание Елены...
   - Елена так надеется, что я останусь на венчание.
   - Вы стали даже большими подругами, чем раньше. Я рада,  Елене  нужна
хорошая подруга - Сейчас у нее  есть  Джон.  Она  безумно  любит  его  и
совершенно изменилась.
   - Да, я заметила, но венчание в августе.., а  мы  уезжаем  надолго  -
Мама, дело не только в венчании. Это  связано  с  Крессуэлами.  Я  очень
подружилась с ними и сочувствую им. Мы провели много времени вместе, нам
было так хорошо. У них есть сын, Джо... Это все так ужасно для него.  Он
собирался войти в парламент, а сейчас потерял свой шанс.  Они  уехали  в
Суррей, а когда вернутся, я хочу, чтобы они знали, что я не верю во  всю
эту чушь... - Я остановилась. - Да, в этом дело... и в венчании Елены.
   - Я вижу, - сказал отец, - что ты очень хочешь остаться в Лондоне?
   Он посмотрел на мать. Она задумалась на мгновение, а потом сказала:
   -  Почему  бы  и  нет?  Ты  можешь  остаться   и   помочь   Елене   с
приготовлениями. - Она посмотрела на отца.  -  Мы  могли  бы  вернуться,
сделать все необходимое и по дороге в  Тилбери  заехать  за  Аннорой,  а
потом продолжить путь всем вместе. Как ты на это смотришь?
   - Надо подумать, - сказал отец. - Ты хотела бы остаться, Аннора?
   - Да, я очень скучаю по Кадору и по всем вам...
   Итак, было решено, что я остаюсь в Лондоне. Мои родители  вернутся  в
Кадор и сделают все необходимые приготовления для поездки  в  Австралию.
Потом они с Джекко заедут за мной в Лондон, и мы все вместе отправимся в
путешествие.
   Елена была  очень  довольна,  я,  должна  признаться,  тоже.  У  меня
возникло предчувствие, что  я  должна  остаться,  что  бы  ни  случилось
дальше.
 
*** 
 
   Нечто случилось вскоре. Я  и  Питеркин  гуляли  в  парке.  История  с
Крессуэлом сблизила нас, и я обнаружила черты в характере  Питеркина,  о
которых раньше  не  имела  представления.  Он  глубоко  переживал  из-за
Крессуэлов, и мы много говорили о несчастье, которое постигло эту семью.
Он  часто  виделся  с  Френсис,  а  потом  говорил  -  Френсис  способна
справиться с обстоятельствами лучше, чем  остальные,  потому  что  более
реалистично смотрит на жизнь. Она может посмотреть на  все  со  стороны,
хотя часть ее души и отдана тем, кого она так любит.  Она  говорит,  что
эта история разрушила карьеру ее отца и ему придется оставить  политику,
но в Суррее ему доверяют. Все деревни объединились вокруг  Крессуэла.  Я
думаю, что ему это послужит  утешением.  Приближаясь  к  Раунд-Понд,  мы
увидели молодого человека, идущего нам навстречу. Мое  сердце  забилось,
потому что это был Джо Крессуэл.
   - Джо! - крикнула я и побежала  к