еня.
   - Все в доме очень рады вашему возвращению, - наконец начал он. - Все, за
одним исключением.
   Я удивленно посмотрела на него, но он отвел взгляд. Видимо,  Досон  решил
показать мне свою преданность и сообщить что-то, что,  по  его  мнению,  мне
следовало знать.
   - Спасибо. Кто же это исключение?
   - Сестра Грей.
   - Вот как?
   Выпятив нижнюю губу, он покачал головой.
   - Да, у нее были другие планы.
   - - Досон, вам ведь не нравится сестра Грей, верно?
   - Она никому здесь не нравится, мадам... За исключением некоторых молодых
джентльменов. Мужчинам безразлично, что таится за хорошенькой физиономией.
   Я решила, что эта неприязнь - обычная история с сиделкой,  которая  полна
решимости утвердить свое превосходство над прислугой. Вероятно,  Алтея  Грей
отдавала распоряжения на кухне, что и  вызвало  неодобрение  слуг.  Довольно
банальная ситуация. Теперь, когда все знали, что я внучка лорда  Полхоргана,
слуги относились ко мне  как  к  хозяйке  дома  и  при  случае  не  упускали
возможности пожаловаться на сестру Грей. Досон по-своему дал мне понять это.
   - Мы с миссис  Досон  всегда  находились  в  несколько  привилегированном
положении по сравнению с другими, ведь мы служим у  его  милости  уже  много
лет.
   - Конечно же, так оно и есть, - поспешила заверить его я.
   - Мы работали в доме еще тогда, когда мисс Лилит жила здесь.
   - Так вы знали мою мать?
   - Да, очень приятная леди. Простите меня за вольность, мадам, но вы очень
похожи на нее.
   - Спасибо.
   - Именно поэтому мы с миссис Досон... В  общем,  мы  решили,  что  должны
поговорить с вами.
   - Пожалуйста, Досон, вы можете быть абсолютно откровенны со мной.
   - Нам неловко говорить об  этом,  мадам.  Но  было  время,  когда  мы  не
сомневались, что эта женщина постарается женить лорда  Полхоргана  на  себе.
Она вела себя так, что ее намерения не могли остаться  незамеченными.  Мы  с
миссис Досон договорились, что, как только это  произойдет,  тут  же  начнем
искать себе новое место.
   - Мисс Грей? Замуж за дедушку?..
   - Такое случается, мадам. Иногда пожилые богатые джентльмены  женятся  на
молодых медсестрах. Старики искренне полагают, что  не  смогут  прожить  без
своих сиделок ни минуты, а те, в свою  очередь,  охотятся  за  деньгами.  Вы
понимаете?
   - Думаю, что за моего дедушку выйти замуж по расчету  просто  невозможно.
Он слишком проницателен, чтобы позволить провести себя.
   - Именно на это мы и надеялись, так оно и случилось. Но мы с миссис Досон
клянемся, что эта  женщина  -  профессионал  по  части  соблазнения  мужчин.
Поверьте, она - настоящая авантюристка.
   - Понятно.
   - Это не все, мадам. Недавно нас навестила дочь... Как  раз  перед  вашим
приездом сюда. Случайно встретив сестру Грей, дочка сказала, что  видела  ее
фотографию в газете. Только там у нее была другая фамилия.
   - О чем же сообщалось в газете?
   - Это был судебный процесс. К сожалению, Морин не смогла вспомнить, какой
именно, хотя и уверена, что эта женщина замешана в чем-то дурном.
   - Люди часто ошибаются. Может, Алтея Грей выиграла  конкурс  красоты  или
что-либо подобное.
   - Нет, в противном  случае  Морин  запомнила  бы.  Эта  публикация  имела
какое-то отношение к суду, и речь в газете шла  о  медсестре,  но  звали  ее
иначе. Дочка обратила внимание на ее удивительно красивое лицо. Согласитесь,
мадам, лицо Алтеи Грей просто невозможно забыть.
   - Вы спрашивали ее об этом?
   - Что вы, мадам.  Мы  не  смели  задать  ей  подобного  вопроса.  Она  бы
оскорбилась и принялась все отрицать, а у  нас  нет  никаких  доказательств,
ничего, за что можно было бы зацепиться. Теперь, когда вы  вернулись  домой,
ситуация изменилась. Его милость вряд  ли  попадет  в  ее  сети  -  так  это
представляется нам с миссис Досон, мадам. Но мы держимся настороже.
   - А, миссис Пендоррик!
   Оглянувшись на голос,  я  увидела  улыбающуюся  мне  Алтею  Грей,  Краска
смущения залила мое лицо, ведь сиделка застала меня  за  разговором  о  ней.
Интересно, слышала ли она, о чем мы говорили?
   - Вы прекрасно выглядите, - продолжила она, -  словно  рано  легли  спать
вчера. Что за прекрасный вечер, лорд Полхорган был просто в восторге!
   Досон незаметно ускользнул, оставив нас наедине.  Сестра  Грей  выглядела
как обычно, а значит - потрясающе. Даже  нахлобученный  на  лоб  медицинский
колпачок не мог скрыть ее прекрасных волос. Глядя на эту женщину, я невольно
задумалась о том, что же придавало ее лицу такую  привлекательность.  Густые
брови, значительно темнее ее волосы? Или  эти  красивые  темно-синие,  цвета
фиалки, глаза, такие необычные по оттенку, что их  трудно  было  с  чем-либо
сравнить? Или тонко очерченный, прямой нос, почти, как у Нефертити,  который
смотрелся  необычно  в  сочетании  с  ее  чисто   английской   белокожестью?
Чувственные, полные губы слегка раздвинулись в усмешке. Уверена,  что,  если
Алтея Грей и подслушала наш разговор, то негативные высказывания Досона в ее
адрес наверняка были ей не в новинку. Да, это лицо - загадка, решила я. Лицо
светской львицы, которая,  вероятно,  раньше  жила  довольно  безрассудно  и
теперь не хотела, чтобы бурно проведенное прошлое хоть как-то влияло  на  ее
настоящее или будущее. Неожиданно на ум мне пришел тот  молодой  человек,  с
которым я танцевала  накануне.  Ведь  он  тоже  что-то  упоминал  о  прошлом
сиделки. Вероятно, подозрения Досонов все же имеют  под  собой  определенные
основания.
   Мы направились в сторону дома. В присутствии этой женщины  я  чувствовала
себя не в своей тарелке, ощущение внутреннего напряжения не покидало меня.
   - Лорд Полхорган надеялся, что вы непременно зайдете сегодня утром,  и  я
уверила его, что так и будет.
   -  Мне  хотелось  узнать,  как  он  себя  чувствует,  ведь  дедушка   так
переволновался вчера.
   - Прием несомненно пошел ему на пользу. Лорду Полхоргану было так приятно
демонстрировать свою внучку окружающим. - В ее словах звучала  ирония,  и  я
страшно обрадовалась, когда она наконец ушла, оставив нас с дедом вдвоем...

***

   Телефонный звонок раздался посреди  ночи,  приблизительно  через  неделю.
Стоящий на прикроватной тумбочке аппарат зазвонил, и я сняла трубку  прежде,
чем Рок успел открыть глаза.
   - Говорит сестра Грей. Вы не можете сейчас же  приехать?  Лорд  Полхорган
очень плохо себя чувствует и хочет немедленно вас видеть.
   Я мгновенно вскочила с постели.
   - Что случилось? - спросил Рок.
   Когда я, одеваясь, объяснила ему, почему  звонила  сиделка,  муж,  быстро
натянув какую-то одежду, сказал:
   - Мы поедем туда вместе.
   - Который час? - спросила я по дороге в Полхорган.
   - Скоро два.
   - Должно быть, ему совсем плохо,  если  сестра  Грей  позвонила  в  такое
время.
   Рок нежно пожал мою руку, стараясь поддержать меня.
   Не успели мы подъехать к дому,  как  входная  дверь  открылась,  и  Досон
впустил нас.
   - Боюсь, что его милость совсем плох, мадам, - сказал он.
   - Я поднимусь к нему, - с этими словами я бросилась  вверх  по  лестнице.
Рок не отставал от меня. Я вошла в комнату дедушки, а муж так и остался у ее
порога.
   Алтея Грей тихо подошла ко мне.
   - Спасибо, что пришли. - сказала она. - Все это время он спрашивал о вас,
поэтому я и взяла на  себя  смелость  позвонить  в  Пендоррик-холл  в  столь
поздний час.
   Я приблизилась к кровати, на которой среди множества подушек распластался
дед. У него был изможденный вид, дыхание давалось ему с трудом.
   - Дедушка, - позвала я.
   Его губы беззвучно  зашевелились,  по  их  движениям  я  поняла,  что  он
произнес одно только слово - "Фейвэл".
   Опустившись на колени, я взяла  его  руку  и  поцеловала.  Меня  охватило
отчаяние. Я только недавно наконец обрела деда, неужели уже  настает  момент
расставания?
   - Я здесь, дедушка. Приехала, как только узнала, что ты зовешь меня.
   Но едва заметному кивку я сообразила,  что  старик  понял  меня.  Стоящая
рядом сиделка шепотом объяснила:
   - Ему не больно, я ввела ему морфий.  С  минуты  на  минуту  здесь  будет
доктор Клемент. - По  озабоченному  выражению  ее  лица  я  догадалась,  что
положение действительно серьезное. Затем я заметила стоящего поодаль Рока, к
этому времени уже вошедшего в комнату. Алтея Грей двинулась в его сторону, а
я снова склонилась над кроватью больного, сосредоточив все внимание на нем.
   - Фейвэл, - едва слышно прошептал дедушка.
   Его пальцы шевельнулись в моих  руках.  Я  поняла,  что  старик  пытается
что-то сказать мне, поэтому приблизила свое лицо к его.
   - Ты здесь, Фейвэл?
   - Да, дедушка.
   - Это конец, Фейвэл.
   - Нет.
   Он слабо улыбнулся.
   - Так недолго.., я был счастлив. Счастлив, как никогда. Фейвэл, ты должна
быть... - он вдруг нахмурился, - должна быть.., осмотрительна... Принадлежит
тебе... Убедись...
   Я догадалась, о чем хотел сказать дедушка; Даже на смертном одре он думал
о своих деньгах.
   - Теперь все будет по-другому... Когда они у тебя есть... Не сможешь быть
уверена никогда... Фейвэл... Берегись...
   - Дедушка, пожалуйста, не беспокойся обо мне. Не думай ни  о  чем,  кроме
выздоровления. Ты непременно поправишься, ты просто обязан это сделать  ради
меня.
   Он отрицательно мотнул головой.
   - Не мог найти... - начал было он,  но  его  дыхание  стало  прерывистым,
глаза закрылись. - Я так устал. Береги себя, Фейвэл.
   Какое-то время его губы еще шевелились, не издавая ни звука. Он откинулся
на подушки, и его лицо как-то сразу сморщилось и посерело. К моменту приезда
доктора Клемента все уже было кончено.
   Мы сидели в той самой гостиной, где разыгрывались наши шахматные баталии,
- доктор Клемент, Рок, сестра Грей и я.
   Эндрю Клемент сказал:
   - Этого следовало ожидать в любой момент. Он звонил в колокольчик?
   - Нет, в противном случае я бы  непременно  услышала,  ведь  моя  комната
рядом. Колокольчик всегда находился у его милости под рукой. Первым  к  нему
вошел Досон. Он закрывал двери и увидел,  что  в  комнате  лорда  Полхоргана
горит свет. Войдя, он застал его в удушье, скрюченным от боли. Досон  позвал
меня, и я сочла необходимым немедленно ввести морфий.
   Поднявшись, доктор Клемент подошел к двери и громко позвал:
   - Досон, вы здесь? Досон вошел в комнату.
   - Говорят, именно вы обнаружили лорда Полхоргана, когда  у  него  начался
приступ?
   - Да, сэр. У его милости горел свет, и, увидев его,  я  решил  заглянуть,
чтобы проверить, все ли в порядке. Хозяин пытался попросить что-то, но я  не
сразу понял, что именно. Затем сообразил, что ему нужны таблетки.  На  месте
их не оказалось, поэтому  я  и  позвал  сестру  Грей.  Она  сделала  мистеру
Полхоргану укол.
   - Значит, приступ закончился трагично потому, что он  вовремя  не  принял
таблетки? - спросила я.
   - Я всегда втолковывала лорду Полхоргану, что таблетки  должны  постоянно
находиться при нем, - заметила Алтея Грей.
   Досон смерил ее полным презрения взглядом.
   - Я нашел их потом, сэр. Уже после того, как его милости был сделан  укол
морфия.  Коробочка  раскрытой  валялась  на  полу.   Таблетки   рассыпались.
Колокольчик тоже лежал там.
   - Должно быть, он просто уронил таблетки,  когда  потянулся  за  ними,  -
объяснила сиделка.
   Я перевела глаза на Рока, он слепо смотрел куда-то прямо перед собой.
   - Очень печально, - пробормотал доктор Клемент. - Думаю,  я  должен  дать
вам снотворное, миссис Пендоррик. У вас нездоровый вид.
   - Я отвезу ее домой, - вмешался Рок. - Оставаться здесь бессмысленно.  До
утра мы все равно ничего не сможем сделать.
   Доктор Клемент грустно посмотрел на меня.
   - Медицина здесь бессильна.
   - Будь у него таблетки, - возразила я, - может, ничего серьезного бы и не
произошло.
   - Возможно.
   - Какая нелепая случайность... - Я осеклась,  прочитав  в  глазах  Досона
подозрение.
   - Дорогая, старику действительно нельзя было ничем помочь, -  вмешался  в
разговор Рок. - Нетрудно  представить,  как  именно  все  произошло.  Старик
потянулся за коробочкой и нечаянно свалил и ее и колокольчик.
   Я даже поежилась, представив эти кошмарные мгновения. Что-то в  выражении
лица Досона пугало меня, и мне захотелось побыстрее убежать из этой комнаты.
В спокойных, красивых чертах Алтеи Грей тоже было  нечто  неестественное.  У
меня вдруг возникло  такое  ощущение,  словно  я  -  сторонний  наблюдатель,
беспристрастно оценивающий все, что произошло со мной с тех пор,  как  мы  с
Роком впервые переступили порог  этого  дома.  Я  видела  себя  со  стороны,
склоненную  над  постелью  умирающего,  слышала  слабый,  старческий  голос,
предупреждающий меня об опасности. В этой наполненной духом  смерти  комнате
Рок и Алтея стояли рядом. О чем они говорили в тот,  момент,  когда  дедушка
предостерегал меня о надвигающейся беде? Как они  смотрели  друг  на  друга?
Нет, чушь, это все Досон со  своей  неприязнью  к  сестре  Грей,  со  своими
беспочвенными обвинениями в ее адрес! Но так ли уж они беспочвенны?..
   Мы вышли на улицу, и я почувствовала, как свежий ночной  ветерок  ласково
погладил меня по щекам. Рядом раздался голос Рока:
   - Дорогая, ты устала.
   Последующие несколько недель были полны скорби и печали.  Только  потеряв
деда, я  осознала  всю  глубину  своей  привязанности  к  нему.  Мне  ужасно
недоставало того необъяснимого чувства безопасности  и  душевного  комфорта,
которые подарил мне этот больной старик и которые теперь  были  безвозвратно
утеряны для меня. Подсознательно я чувствовала в дедушке недюжинную  силу  и
знала, что всегда могу безоглядно доверять ему и рассчитывать на его помощь.
Моя плоть и кровь. Конечно, у меня  есть  муж,  который,  если  понадобится,
всегда защитит меня, но тяжелая  утрата  заставила  меня  трезво  оценить  и
взаимоотношения с ним. Рок был дорог мне,  как  никто  на  этом  свете,  но,
несмотря на бесконечную любовь к этому человеку, я до сих  пор  не  была  до
конца уверена в нем и чувствовала себя скверно из-за постоянной  ревности  к
Алтее Грей, Рэйчел Бектив и даже к Дине Бонд.
   Состояние   лорда   Полхоргана,    как    выяснилось,    было    поистине
головокружительным.
   Согласно завещанию я оказалась единственной наследницей дедушки, и  после
его кончины мне пришлось не раз встретиться с распорядителями его  последней
воли. В завещании не был забыт никто. Досонам выделялась  приличная  пенсия,
тысячу фунтов получала медицинская сестра, слуги также были вознаграждены  в
соответствии со сроком их службы в доме. Дед оставил значительную сумму и на
воспитание сирот, ведь он сам когда-то воспитывался в  сиротском  приюте.  И
тот факт, что он не забыл об этом времени, тронул меня до глубины души.  Как
мне  объяснили,  налоги  на  наследство  съедят  значительную  часть  самого
наследство, но тем не менее доставшееся мне состояние все равно будет весьма
внушительным. Полхорган-холл тоже  отходил  мне,  а  один  только  он  стоил
огромных денег.
   Смерть дедушки перевернула всю  мою  жизнь.  Разбогатев  материально,  я,
казалось, обеднела по части чувств. Опасения, что  полученные  в  наследство
деньги непременно скажутся на отношении  окружающих  ко  мне,  оказались  не
напрасными.  Даже  такие  люди,  как  Дарки,  стали   со   мной   не   столь
доброжелательны, как прежде. В  деревне  не  переставали  судачить  за  моей
спиной. Теперь я была  не  просто  "миссис  Пендоррик",  а  "богатая  миссис
Пендоррик". Но, что самое неприятное,  и  в  самом  Пендоррик-холле  ко  мне
теперь относились иначе. Я чувствовала, что Морвенна  и  Чарльз  не  столько
соболезнуют мне в моей утрате, сколько в душе радуются тому, что я  получила
наследство. Ловелла и Хайсон и те из-подтишка поглядывали на меня так, будто
подслушали чьи-то сплетни и  теперь  представляли  меня  в  совершенно  ином
свете. Дебрра держалась более откровенно, чем другие. Она прямо заявила:
   - Конечно, Барбарина тоже  была  богата,  но  ее  состояние  -  ничто  по
сравнению с твоим.
   Меня просто передергивало от подобных разговоров. Как жаль, что  мой  дед
оказался  столь  богат.  В  конце  концов,  он  мог  оставить  свои   деньги
кому-нибудь другому. Я всегда была так счастлива  в  Пендоррик-холле  именно
из-за того, что твердо знала: несмотря на  острую  нехватку  денег,  Рок  по
любви женился на мне, женщине без гроша  в  кармане.  Теперь...  Теперь  мои
деньги, подобно ржавчине, разъедали наши с мужем отношения.
   Через несколько недель после смерти дедушки у меня состоялся  разговор  с
его нотариусом, и тот порекомендовал мне проявить благоразумие и  на  всякий
случай тоже составить завещание, что я и сделала, завещав  все  свои  деньги
Року.
   Наступил сентябрь. Вечера стали короткими, утром повсюду стелился  густой
туман, и только середина дня оставалась по-летнему теплой. Прошло целых  два
месяца со дня смерти деда, а я все еще не могла оправиться от пережитого.  В
Полхорган-холле все осталось без изменений, Досоны и вся прислуга продолжали
работать там. Что касается Алтеи Грей, то она решила как следует  отдохнуть,
прежде чем принять новое предложение о работе,  и  сняла  небольшой  коттедж
примерно в миле от Пендоррик-холла, который в летний сезон  обычно  сдавался
отдыхающим.
   Нужно было что-то решать  в  отношении  Полхорган-холла,  и  вот  у  меня
появилась идея - превратить дом в приют для сирот, таких, каким когда-то был
и мой дед, обездоленных и никому не нужных.
   Узнав о моих планах. Рок, казалось, был потрясен.
   - Ну и ну, - только и сказал он.
   - Мне кажется, дедушка остался бы  доволен,  ведь  когда-то  он  сам  был
сиротой и воспитывался в сиротском приюте.
   В этот момент мы были в  спальне,  и,  отвернувшись  к  окну.  Рок  молча
уставился на море.
   - Тебе не нравится моя затея?
   - Дорогая, думаю, не стоит спешить с подобным проектом.
   - А я и не собираюсь торопиться.
   - Не забывай, в наши дни  многое  изменилось.  Тебе  придется  преодолеть
множество бюрократических препон... А представляешь ли ты, во что  обойдется
содержание подобного дома?
   - Я еще ни о чем как следует не думала. Просто поделилась с  тобой  своей
идеей, и все.
   Я поняла, что мужу не по нутру моя затея.  Хотя  я  и  была  преисполнена
решимости не сдаваться, но все же решила на  какое-то  время  отказаться  от
реализации своего проекта.
   Я часто навещала Джесси Плейделла, который всегда очень  радовался  моему
приходу. Миссис Пенхаллиган как-то сказала, что старик очень благодарен  мне
за визиты, которые он ценит значительно больше, чем любимый табак. Я никогда
не забуду того сентябрьского  дня,  поскольку  именно  он  послужил  началом
настоящего кошмара, в который затем превратилась моя жизнь. Именно  тогда  я
начала осознавать, что до сих пор довольно приятная картина моей жизни вдруг
начала, как в калейдоскопе, меняться, пока наконец я не  очутилась  лицом  к
лицу с самыми страшными подозрениями, просто животным ужасом.
   А начался тот день  довольно  обыденно.  Утром  я  направилась  к  миссис
Робинсон, чтобы купить табаку старому Джесси.  Узнав,  куда  я  иду,  Дебора
попросила меня купить ей заколки для волос, а Морвенне потребовался  шпагат,
чтобы подвязывать растения. Выходя из дома, я встретила Рэйчел с  девочками.
Они отправлялись на прогулку и проводили меня до самого  магазина.  Потом  я
столкнулась с Роком  и  Чарльзом,  направлявшимися  на  ферму.  Так  что  до
коттеджей я добралась только после дневного чая.
   Сидя у двери, Джесси старался погреться в последних перед  закатом  лучах
солнца. Я немного посидела с ним на крыльце. Затем, когда  стало  прохладно,
мы вошли в дом, и старый Джесси  угостил  меня  чашкой  чая.  Ему  нравилась
процедура приготовления чая, и, зная об этом, я не предложила своей  помощи.
Пока мы пили этот излюбленный им - да и мной  -  ароматный  напиток,  старик
рассказывал о прошлом и о том,  как  прекрасно  прежде  выглядел  поселок  в
Пендоррик-холле.
   -