. Теперь я знала, что сделаю это.
   - Сейчас я должна тебя оставить, - продолжала Ребекка.  -  Встретимся
внизу через полчаса.
   Умывшись и переодевшись, я постучала в дверь  Селесты.  Та  была  уже
готова и поджидала меня.
   - Ну, каково тебе в твоем старом доме? - спросила я.
   - Несколько странное ощущение, - ответила она.
   - Здесь, должно быть, все по-другому.
   - Совсем по-другому...
   - Вероятно, он выглядел гораздо величественнее, когда в нем жили твои
родители, все эти гобелены, которые чинила Ли?
   - Да, конечно, у нас были разные красивые  вещицы,  но  сейчас  здесь
ощущается любовь.
   Когда мы спускались вниз, я молчала.  До  чего  же  повезло  Ребекке!
Интересно,  сумеем  ли  мы  с  Джоэлем  построить  свою  жизнь  подобным
образом?
   Теперь я возлагала все свои надежды на возвращение Джоэля. То, что он
отсутствовал в стране именно в тот момент, когда я так сильно  нуждалась
в нем, было какой-то гримасой судьбы. Но скоро он вернется, и тогда  все
изменится. Мы сразу начнем строить нашу совместную жизнь.
   Мне показалось, что  разговор  за  столом  был  несколько  скованным.
Очевидно, Патрик запретил затрагивать тему  убийства  моего  отца,  и  в
результате то, что более всего  занимало  умы  присутствующих,  осталось
невысказанным.
   Встав из-за стола, все как будто даже оживились.
   - Сегодня у нас  был  нелегкий  день,  -  сказала  Ребекка,  -  Нужно
хорошенько выспаться, и всем станет лучше.
   Я не провела в своей комнате и пяти  минут,  когда  раздался  стук  в
дверь. Это, конечно, была Ребекка, пришедшая поговорить со мной.
   Я сидела за туалетным столиком, расчесывая волосы, и  она  уселась  в
кресло напротив меня.
   - Что случилось, Люси? - спросила она.
   Я рассказала ей все, и она была потрясена.
   - Но.., кто же это мог быть?
   - Я не знаю, однако у  меня  ужасное  чувство,  что  за  преступление
повесили ни в чем не повинного человека  -  Но  ты  же  узнала  его.  Ты
выбрала его из многих мужчин, которых тебе показывали, да и выглядит  он
так, что его ни с кем не  перепутаешь.  Достаточно  этой  его  необычной
шевелюры, а ведь был еще и шрам.
   Прямо скажем, незаурядная внешность.  Кроме  того,  он  был  известен
полиции как террорист. За ним и до этого водились подобные дела.
   - Я все понимаю. Вероятно, это так. Но если он уже мертв и похоронен,
то как же он мог оказаться на улице перед нашим домом?
   - Давай постараемся взглянуть на вещи трезво.
   Я думаю, тебе могло просто показаться, что ты видела этого человека -
Но, Ребекка, он специально привлек мое внимание, бросив в окно  камушки.
Он был там. Он снял шляпу и поклонился, как бы глумясь надо мной.
   Некоторое время она молчала, а затем сказала:
   - Люси, ты была - да  и  сейчас  остаешься  -  в  очень  возбужденном
состоянии. Так отреагировало бы на твоем месте большинство людей.  Таков
результат потрясения. Ведь ты находилась на месте  преступления,  видела
все своими глазами.., а вы с отцом были очень близкими  людьми.  Он  был
для тебя ближе, чем кто-либо другой. Несомненно,  это  глубоко  потрясло
тебя.
   - Ребекка, если ты считаешь, что на самом деле я  ничего  не  видела,
значит, ты думаешь, что я повредилась в уме.
   - Разумеется, я так не думаю. Это может случиться с кем угодно.
   - Ты хочешь сказать, что я лишь вообразила, будто слышу стук камушков
по стеклу?
   - Возможно, ты была в полудремотном состоянии.
   Ты подошла к окну, а внизу оказался какой-то мужчина. Он заметил тебя
и раскланялся.
   - Он специально снял шляпу Он стоял прямо под фонарем.  Я  совершенно
отчетливо видела его прическу. Именно это он и хотел  продемонстрировать
мне.
   - Все это тебе просто показалось.
   - А я говорю, что ясно все это видела. Ребекка, существуют только два
объяснения  случившемуся.  Одно  состоит  в  том,  что  я   видела   его
привидение, явившееся, чтобы преследовать меня, а другое -  в  том,  что
повесили невинного человека, и ответственность за это несу я.
   - Я не верю ни в то, ни в другое.
   - Но ты веришь в то, что твоя мать уже после смерти явилась к тебе  и
попросила заботиться обо мне.
   Ребекка промолчала. Я продолжила.
   - Значит, ты все-таки веришь, что мертвые  могут  возвращаться,  если
что-то исключительно важное связывает их с этим миром. Наша мама сделала
это, когда я оказалась у Дженни Стаббс, Она хотела, чтобы я вернулась  в
свой родной дом, и потому она явилась тебе и внушила тебе это. В этом ты
никогда не сомневалась, Ребекка. Так вот, если она  могла  вернуться  то
что мешает ему сделать то же самое? Наша мама явилась  для  того,  чтобы
сотворить добро, но она и при жизни была доброй женщиной.  Фергюс  О'Нил
убивал других людей за то, что они не разделяли его  убеждений,  за  то,
что они поступали вразрез с его устремлениями. Он убивал, если можно так
выразиться по идейным соображениям. Такой человек способен  вернуться  с
того света из чувства мести.
   - Люси, выброси все это из  головы.  Ты  переутомилась.  Ты  сама  не
осознала, какое тяжкое испытание довелось  тебе  перенести.  Понадобится
некоторое время чтобы ты стала прежней. Я  очень  рада,  что  ты  здесь,
потому что здесь ты быстро придешь в себя.
   Я о тебе позабочусь.
   - Ты всегда это делала, Ребекка. Не представляю, как сложилась бы моя
жизнь, если бы не ты.
   - Но мы ведь сестры, разве не так? Я ужасно  страдала,  когда  умерла
наша мама. Я ненавидела твоего отца за то,  что  он  женился  на  ней  и
забрал ее у меня.
   Мне было тогда очень плохо. Потом  наши  отношения  улучшились,  и  я
сразу стала гораздо счастливее. Люси, нужно помнить о  том,  что  потеря
близкого человека - это большая трагедия. Это выводит нас из  себя.  Да,
мы  становимся   несколько   неуравновешенными,   не   видим   реального
соотношения вещей, не всегда все ясно осознаем...
   - Не хочешь ли ты сказать, что я  вообще  ничего  не  видела  прошлой
ночью?
   - Не знаю. У тебя мог быть ночной кошмар. От  испуга  ты  проснулась,
еще находясь в полудреме, подошла к окну и увидела  на  улице  человека.
То, как он был одет, вовсе не удивительно. Вероятно, он  возвращался  из
оперы. Он случайно бросил взгляд на окно,  увидел  тебя,  снял  шляпу  и
раскланялся.  Ну,  возможно,  он  выпил  лишнего.   Будучи   в   игривом
настроении, увидел молодую женщину, стоящую у окна, и раскланялся.
   - Но его лицо...
   - Дорогая Люси, ты отчетливо  видела  шляпу  и  плащ.  Свет  уличного
фонаря не так уж ярок. Остальное ты вообразила.
   - Тебе действительно кажется, что все могло случиться именно так?
   - Я думаю, это наиболее вероятное объяснение.
   Я закрыла глаза. Именно на такое я и надеялась.
   Спокойная рассудительность  Ребекки  начинала  действовать  на  меня.
Несомненно, она права. Конечно, я видела не привидение.  Конечно,  внизу
не мог стоять Фергюс О'Нил. Фергюс О'Нил был мертв. Он понес  наказание,
обусловленное законом. Он был убийцей.
   Ребекка заметила, что ей удалось убедить меня, и обрадовалась.
   - А теперь я принесу тебе кое-что выпить на ночь, - сказала она.
   - Неизбежное теплое молоко? - спросила я.
   - Это лучшее, что можно придумать. Доверься Ребекке.
   Я бросилась в ее объятия.
   - Ну конечно же, моя милая, - уверяла я ее:
   - Ты всегда оказывалась рядом, если мне нужна была твоя помощь.
   - И так будет всегда, ты же знаешь.
   Я это знала. Уже сейчас мне было  гораздо  лучше,  и,  когда  Ребекка
появилась со своим теплым молоком, я выпила его и вскоре  уснула  мирным
сном.
 
*** 
 
   Ребекка была права. Корнуолл оказал на меня целительное воздействие,.
Мы пересекли мост между  трагедией  и  той  новой  жизнью,  которую  нам
следовало строить для себя.
   Я все чаще думала о Джоэде. Скоро он возвратится домой,  и  тогда  мы
объявим о нашей помолвке. Мы начнем строить планы на будущее.  Мы  будем
держать дом в Лондоне, а жить я предполагала в Марчлэндзе.
   Джоэлю придется постоянно бывать в обоих местах - и в парламенте, и в
своем избирательном округе. А  я  стану  дожидаться  его  возвращения  с
затянувшихся дебатов в палате общин; у меня будет готов для  него  ужин.
Все будет так знакомо, только вместо отца я буду ждать Джоэля.
   Надо перестать думать о  прошлом  и  начать  думать  о  будущем.  Оно
окажется чудесным. Жить тяжело лишь в настоящем времени.
   Да, этот мост существовал, но мы уже пересекли его.
   Меня всегда  завораживал  Корнуолл.  Наверное,  это  было  совершенно
естественно, поскольку именно здесь я родилась. Ребекка следила за  тем,
чтобы мои дни были заполнены. Я радовалась, что рассказала  ей  о  своих
переживаниях. Она  понимала  мою  озабоченность,  мою  нервозность  и  с
присущим ей здравым смыслом делала все, чтобы устранить эти ощущения.  И
ей это почти удалось.
   Заполнить чем-то дни было  нетрудно.  Занятий  было  множество.  Чего
стоили одни сады Хай-Тора! Здесь не соблюдался чинный порядок,  кусты  и
деревья  росли  естественным  образом,  чем-то  напоминая  сады   Мэйнор
Грейнджа в Мэйнорли. Дети любили играть в этих садах, и  я  проводила  с
ними много времени. Здесь имелся выгон,  где  детей  учили  кататься  на
пони, держа лошадок на корде. От нас с Селестой требовали присутствия на
занятиях и восхищенных аплодисментов.
   Сами мы тоже ездили верхом. И, конечно же, мы посетили Пенкаррон, дом
родственников Патрика, вызвав своим появлением настоящую суматоху.
   Были еще поездки в Кадор к моим дедушке и  бабушке.  Кадор  я  любила
особой любовью: в этом величественном здании  я  прожила  большую  часть
своего детства. Первые годы, проведенные в домике Дженни  Стаббс,  почти
не запомнились мне; но вновь оказаться В Кадоре с его боевой  башней,  с
видом на море - это всегда глубоко волновала меня.
   Похоже, между стариками наших семей было решено не затрагивать вопрос
о смерти моего отца. Но случались  моменты,  когда  эта  тема  витала  в
воздухе и я чувствовала, что лучше бы уж мы выговорились.
   Ведь я продолжала думать о нем, да и они, наверное, тоже.
   Я обязана была совершить паломничество к пруду святого Бранока. Мы  с
Ребеккой отправились туда вдвоем.
   Она все понимала. Это место много значило для нас обеих. У Ребекки  с
ним были связаны ужасные воспоминания,  поскольку,  по  словам  Белинды,
именно там Патрик пытался напасть на нее, и это чуть не сломало  Ребекке
жизнь. Да, этот пруд имел для нее особое значение. Что же касается меня,
то он был совсем рядом с моим первым домом, где я жила вместе  с  Дженни
Стаббс.
   Мы подъехали почти к  самой  воде.  Пруд  был,  как  всегда,  мрачен,
плакучие  ивы  гляделись  в  мутную  воду,  поднявшуюся  после  недавних
проливных дождей;
   Зачарованное место, полное тайн, полное  воспоминаний,  одно  из  тех
мест, где рождаются легенды.
   - - А домик стоит как ни в чем не бывало, - сказала я.
   - Да, время от времени в нем живут.  Он  оказывается  очень  полезен,
когда кто-то нуждается в жилье.
   Всякое ведь случается. Наверное, уже год, а то и  больше,  тут  живут
Блейки.
   Я кивнула.
   Должно быть, -Ребекка подумала сейчас о тех людях, которые жили здесь
в тот период, когда Белинда  сделала  этот  пруд  декорацией  для  своей
жестокой  мелодрамы,  к  счастью,  закончившейся  благополучно  для   ее
участников.  Ну,  а  я  думала  о   бедной   безумной   Дженни   Стаббс,
вспоминавшейся мне  какой-то  смутной,  неотчетливой  фигурой  с  мягким
певучим голосом, с нежными руками... Дженни, которая  с  такой  радостью
приняла меня за своего ребенка и выходила  меня,  когда  я  была  совсем
слаба...
   Охваченные  воспоминаниями,  мы  с  Ребеккой  стояли   возле   пруда.
Возможно, не слишком разумно было приходить сюда.
   В это время из дома вышла миссис Блейки. Она воскликнула:
   -  День  добрый,  госпожа  Картрайт!  Гляжу,  вы  и  мисс  Люси  сюда
прихватили. День добрый, мисс Люси!
   - Придется немного поболтать с нею, - шепнула Ребекка, и  мы  подошли
ближе. - Мисс  Люси  приехала,  чтобы  немного  отдохнуть,  -  объяснила
Ребекка.
   - Ах, мои дорогие, я уже слышала...
   Ребекка быстро перебила ее:
   - Да, все это очень печально. А вы, кажется, неплохо устроились.
   - Ну, так ведь мы и живем здесь год, а то и больше, миссис  Картрайт.
Заходите-ка  да  опрокиньте  по  стаканчику   моего   сидра.   Мой   Том
поговаривает, что даже в "Приюте рыбака" такого не сыскать, как у  меня.
- Она напустила на себя некоторую скромность.  -  Но  лучше,  чтобы  кто
посторонний это сказал.
   У  Ребекки  всегда  прекрасно  складывались   отношения   с   местным
населением. Этому она выучилась у моей бабушки.
   - Что ж, очень мило с вашей стороны, правда, Люси?
   Миссис Блейки расплылась в счастливой улыбке.
   Она явно гордилась своим домом,  и  действительно,  здесь  все  сияло
чистотой. Медная кастрюля, висевшая около очага, сверкала  как  золотая;
то же самое можно было сказать и об остальной посуде; полы были натерты,
а мебель тщательно отполирована.
   - Как тут у вас уютно! - заметила Ребекка.
   Во мне ожили какие-то проблески воспоминаний, ведь первые годы  своей
жизни я провела здесь. Дом был знакомым и в то же  время  чужим.  Должно
быть, при Дженни Стаббс все здесь выглядело совсем по-другому.
   На столе появилась бутылка с сидром.
   - А если вы еще и пирога моего попробуете...
   Пирогом своим я и впрямь горжусь. Мой Том каждый  день  берет  его  с
собой на работу. Он говорит, что это поддерживает  его  силы  до  самого
вечера.
   - Боюсь, что пирог придется отложить до следующего раза,  -  ответила
Ребекка, - хотя мы и были бы не прочь отведать. Дома нас ждут к столу, и
не стоит портить аппетит. А вот сидр у вас просто великолепный.
   - Великолепный, - эхом откликнулась я.
   Миссис Блейки  была  болтлива,  и  я  сразу  почувствовала,  что  она
благодарна Патрику и хочет дать понять Ребекке, что его  благодеяния  не
забыты.
   - Для Тома это было как гром с ясного неба, когда его  ревматизмом-то
скрутило, - доверительно сказала она скорее мне, чем  Ребекке,  которой,
очевидно, пришлось выслушать эту историю не один раз. - И как-то  сразу,
знаете... Ну, до этого изредка поламывало  да  ныло  чего-нибудь  А  тут
вдруг согнул ноги и не может разогнуть. Доктор и говорит:  "Это  у  тебя
ревматизм, Том. Видать, на шахте ты свое  отработал"  Уж  и  сказать  не
могу, как мы переживали Том ведь на шахтах всю жизнь провел, а до него -
отец, а еще раньше - дед. Доктор сказал, что ему только помаленьку да на
какой-нибудь легкой работе можно.
   У Тома  чуть  сердце  не  разорвалось.  Уж  какой  он  был  работяга,
денежки-то всегда домой принесет.., он себя никогда не  ронял,  мой  Том
"Чего ж мне теперь делать-то, Дженет? -  спрашивает  он.  -  Чего  ж  мы
делать-то будем?" Ну, я ему и  говорю,  что  иглу  в  руках  держать  не
разучилась, так что с голоду не помрем.
   Дом у нас был возле шахты, это для тех, кто там работает. Значит, кто
на место Тома пришел, его туда и  поселить  надо.  Вот  тогда-то  мистер
Картрайт и говорит:
   "Я уверен, что сумею устроить вас возле Бранока.
   Этот домик принадлежит семье миссис Картрайт.  Сейчас  там  никто  не
живет, и я переговорю с ними". Как обещал,  так  и  сделал.  Мы  сюда  и
переехали, благодаря мистеру Картрайту и тем, из Кадора.
   - Нашим бабушке с дедушкой, -  сказала  Ребекка,  слегка  улыбнувшись
мне.
   - Ну да, они так и сказали: "Ты, Том, живи здесь, в доме этом,  и  не
думай насчет денег. Он как раз для таких, кто крышу над головой потерял.
Сколько хотите, столько и живите" Ну, кое-какую работу Том здесь  нашел,
на фермах и в Кадоре. В общем, они дают ему на кусок  хлеба  заработать,
да и я немножко шью.
   Так что, видите, нам здесь живется не хуже, чем когда  Том  на  шахте
работал.
   - А как его ревматизм? - спросила я.
   - То схватит, то отпустит, мисс Люси. По нему  хоть  погоду  узнавай.
"Завтра, видать, дождик пойдет, - скажет, бывало, Том. - Моя  нога  дает
мне прикурить". И уж будьте уверены, так оно и будет.
   В общем, Том у нас, как флюгер, погоду предсказывает. Дайте-ка я  вам
еще  налью,  миссис  Картрайт  -  О  нет,  спасибо,  миссис  Блейки,   -
встревожилась Ребекка - Ваш сидр слишком крепкий.
   Миссис Блейки довольно рассмеялась. Затем, важно  взглянув  на  меня,
она сказала:
   - Нам здесь хорошо. Некоторые говорят, будто здесь  нехорошее  место,
будто привидения вокруг и все такое.. А мы с Томом и не  вспоминаем  про
привидения.
   - А колоколов  вы  никогда  не  слышали?  -  спросила  я.  -  Знаете,
некоторые говорят, что на дне пруда есть  монастырь,  в  котором  иногда
звонят колокола.
   - Сказки все это! Да как бы монахи  прожили  там  неизвестно  сколько
сотен лет? Чепуха это, вот что я скажу. И Том тоже. Нет, колоколов мы не
слыхали.
   Мы здесь обосновались, и если бы  Тома  временами  не  скрючивало  от
этого самого ревматизма, так можно было б сказать,  что  я  довольна.  В
шахтах ведь очень опасно. Я  всю  жизнь  за  Тома  беспокоилась.  Нам-то
повезло, Том у хорошего хозяина работал. Я, миссис Картрайт, никогда  не
забуду мистера Картрайта и вашего дедушку.  Мистер  Картрайт  -  хороший
хозяин.
   - Я очень рада за вас, - сказала Ребекка. - Я обязательно расскажу  о
вас мистеру Картрайту. Он будет очень  доволен.  Он  всегда  делает  все
возможное для своих шахтеров.
   - Господь благословит его за то, что он сделал  для  нас,  -  сказала
миссис Блейки.
   На такой счастливой ноте мы и уехали оттуда. На  пути  домой  Ребекка
сказала:
   - При ней этот дом преобразился. Я  всегда  считала  его  мрачным.  А
теперь здесь тепло и уютно.
   Интересно, сколько  времени  она  тратит,  начищая  свои  кастрюли  и
мебель?
   - Она делает это с удовольствием.
   - О да. Кстати, раз уж заговорили  о  шахтах:  нам  надо  съездить  в
Пенкаррон. Мы там уже неделю не были.  И  обязательно  возьмем  с  собой
детей. Пенкарроны немножко обижаются на нас за то, что мы нечасто  берем
их с собой.
   - Может быть, завтра?
   - Я думаю, это подходит, - согласилась Ребекка.
 
*** 
 
   На следующий день Ребекка, я и дети отправились в  Пенкаррон  Мэйнор.
Селеста сказала, что ей  нужно  сделать  кое-какие  покупки  в  Полдери.
Скорее  всего,  она  просто  не  хотела  нам  мешать.  Дети   пришли   в
возбуждение.  Они  всегда  радовались  поездкам  к  бабушке  и  дедушке,
поскольку в Пенкарроне их без конца баловали.
   Пенкаррон Мэйнор не был таким древним, как  Кадор  или  Хай-Тор.  Это
было солидное викторианское здание, построенное, как говорил Джошуа, для
того, чтобы им пользоваться. А отсутствие каких-нибудь боевых башен  или
крепостных рвов вполне компенсировалось современными удобствами.
   - Ради комфорта стоит поступиться домом, полным привидений,  -  любил
говорить Джошуа.
   Он был грубоват, добродушен и с некоторым пренебрежением относился  к
фантазерам-корнуоллцам с их пискисами и всякими небылицами  о  том,  что
происходит с народцем, которого никто в глаза не видел.
   Всю свою жизнь Джошуа посвятил горному делу; в Пенкаррон он  переехал
после женитьбы, выстроил этот  дом  и  превратил  приходившую  в  упадок
старую шахту в процветающее предприятие.
   Он и его жена очень скучали без своей дочери и жили ожиданием  встреч
с Морвенной. Когда она приезжала, вокруг нее  вращалось  все.  И  теперь
Патрику и его детям приходилось замещать ее, так как она жила в основном
в Лондоне, где ее муж занимался транспортировкой олова и другими делами,
и в Корнуолл приезжала нечасто.
   Нас всех встретили тепло, однако я заметила, что Пенкарроны не  могут
оторвать глаз от малышей. Они хотели знать, как  поживает  Патрик,  хотя
видели  его  всего  несколько  дней  назад.  Нас  обильно  накормили   с
характерным для Пенкарронов гостеприимством. Дети,  конечно,  сидели  за
столом вместе с нами, потому что бабушка и дедушка не могли расстаться с
ними даже на самый короткий срок; то и дело слышался смех.
   Когда мы встали из-за сто