огда он смотрел на меня с другого конца стола, это был уже другой взгляд. Он вел себя снисходительно - так он обращался бы с ребенком. Постоянно следил за тем, чтобы называть меня мисс Энн Элис, и, казалось, считал меня совсем девчонкой, едва закончившей школу. Я с трудом верила, что это тот самый человек, убеждавший меня в том, что я та женщина, которую он любит. Можно было бы подумать, что все это время он просто играл.
     Меня не оставляло ощущение, что поведение мистера Фидерстоуна как-то связано с мачехой, и, по странной превратности судьбы, получила этому подтверждение.
     После обеда все пошли в гостиную, а я объявила о том, что иду спать. Я часто так поступала, поскольку все пили портвейн и засиживались допоздна. Хотя я обедала вместе со всеми, как взрослая, считалось, что эта часть вечера для моих глаз не очень годится.
     Я с радостью ускользнула и отправилась в свою комнату, чтобы записать в дневнике и поразмышлять о странном поведении мистера Десмонда Фидерстоуна, о том, как по-разному он держался.
     Сидя за дневником, я услышала шум внизу - стук копыт лошади, которую выводили из стойла.
     Я подошла к окну и выглянула наружу. Это был Десмонд Фидерстоун, направлявшийся верхом домой. Я тут же отпрянула от окна. Мне не хотелось его видеть.
     Затем я услышала голос и узнала мачеху.
     Она говорила резко, и слова ее доносились совершенно отчетливо.
     - - Это надо прекратить, - заявила она. - Я этого не потерплю.
     А потом раздался его голос:
     - Это пустяки... Просто игра.
     - Я этого не допущу. Ты должен немедленно возвращаться.
     - Говорю тебе, это всего лишь игра. Она еще совсем ребенок.
     - Зато более проницательный, чем ты думаешь. Как бы там ни было, это должно прекратиться.
     - Ревнуешь?
     - Тебе бы лучше не забывать...
     Голоса замерли. Я быстро повернулась к окну. Он уезжал, а мачеха смотрела ему вслед. Он обернулся и помахал. Она помахала ему в ответ.
     Что это значило? Я знала, что они говорили обо мне.
     Стало быть, она знала, что он пытается флиртовать со мной, и не одобряла этого. И предупреждала его, что надо прекратить это.
     Ее голос звучал рассерженно.
     - Я была рада.
     Однако я нахожу очень странным то, что она в курсе дела и так возмущена этим. На будущее, закончив писать, я всегда буду тщательно прятать дневник. Я рада, что завела его. Так интересно оглядываться назад и вспоминать.

5 ИЮНЯ.

     Сегодня я достала дневник, потому что произошло нечто, из ряда вон выходящее. Десмонд Фидерстоун уехал. Это так странно. Он даже не попрощался. Просто уехал, и все.
     С того вечера, когда я подслушала их разговор с мачехой, я видела его всего один раз, и он казался каким-то присмиревшим. По-моему, он действительно внял предостережению мачехи.
     Недавно я размышляла о том, что, возможно, не правильно судила о ней. Я недолюбливала ее без всяких причин. А у человека всегда должна быть причина, чтобы любить или не любить других. Теперь, оглядываясь назад, я спрашиваю себя: неужели я не любила Лоис Гилмур лишь потому, что она не была мисс Брей, к которой я привыкла? Людям свойственно совершать такие неразумные, нелогичные поступки.
     Она всегда держалась со мной очень мило. И старалась изо всех сил быть доброй со мной. И потом она действительно заботилась о том, чтобы приглашать в дом молодых людей, подходящих мне в женихи. Мой отец в восторге от своего брака, и, полагаю, у него для этого есть все основания.
     Несколько дней назад он неважно себя чувствовал. Я услышала об этом только во второй половине дня, ибо обычно я редко его вижу. Отец не всегда выходит к завтраку, но мы ведь не завтракаем в определенное время и всегда берем еду из специальных блюд с подогревом, так что если кто-то и отсутствует, то это легко может пройти незамеченным.
     Однако за ленчем моя мачеха сообщила, что отец сегодня останется в постели. Она настояла, чтобы он не вставал, потому что ему немного нездоровится. Беспокоиться не о чем, сказала она. Мы не должны забывать, что отец не так молод, каким себя считает, поэтому она и заставила его лечь в постель.
     Мачеха и впрямь очень усердно ухаживает за отцом. Когда я зашла навестить его после обеда, отец сидел в постели, и вид у него, как мне показалось, был очень довольный, ибо мачеха суетилась вокруг него, спрашивая, не сквозит ли ему из окна и не следует ли набросить на плечи халат.
     - Вы меня балуете, дорогая, - сказал отец.
     - Так же, как и вы меня. Да только вас невозможно избаловать.
     - Но вы так хлопочете, Лоис, вы же знаете.
     - Разумеется, я беспокоюсь о вас.
     Я наблюдала за ними. Отец казался таким счастливым, и мачеха тоже.
     Да, по-видимому, я все же не правильно о ней судила.
     Я постараюсь полюбить ее. Я пообещала себе это. Глупо не терпеть ее только потому, что я так расстроена, потеряв мисс Брей, и из-за того, что мисс Гилмур заняла место моей мамы.
     Я должна быть разумной. И она действительно сделала отца очень счастливым, и все вокруг твердят, что это был для него самый лучший выход.

2 СЕНТЯБРЯ.

     Мне так стыдно, что так долго пренебрегала своим дневником. Я совершенно позабыла о нем. А потом недавно я стала искать серые перчатки к новому платью. Я знала, что у меня есть пара, но не могла найти их. Они завалились на дно ящика, и там я обнаружила дневник. Мне стало так стыдно - и это после всех моих намерений писать в нем более или менее регулярно. Впрочем, по-моему, обычно люди ведут дневники именно таким образом. У них, как я уже сказала, такие благие намерения, а потом они все забывают.
     Сейчас самое время начать все заново. Я перечитала написанное мною ранее. Как после этого все вспоминается! И какой юной я была, когда писала некоторые вещи.
     Я научилась вести довольно мирное существование под управлением мачехи. Я очень старалась полюбить ее, но не могу этого сделать, хотя часто думаю, что это несправедливо. Она так хорошо относится к отцу, так добра к нему. Она так хорошо ухаживает за ним во время приступов. Всего у отца их было три, и мачеха прилежно заботится о нем, а отец утверждает, что она делает из мухи слона.
     Я слышала болтовню слуг о мужчинах, что женятся на женщинах много моложе себя. Слуги таинственно перешептываются между собой.
     - Для них это чересчур. И они не выдерживают.
     Мачеха настояла, чтобы к отцу пригласили врача. Доктор Браунлесс не нашел ничего серьезного. Просто сказал, что надо немного замедлить темп жизни. Отец следует рекомендациям доктора и уже не ездит каждый день в Большой Стэнтон, как бывало. Мачеха не очень интересуется мастерской, как мы ее называем. По-моему, это очень респектабельное дело, и в стране к нему относятся с исключительным уважением. Многие люди, занимающиеся картографией, приезжают в Большой Стэнтон повидаться с отцом и его управляющим. Их часто принимают в доме, а моя мачеха проявляет себя великолепной хозяйкой.
     Я слышала, как отец сказал ей:
     - Это был самый счастливый день в моей жизни, когда вы приехали к нам учить Энн Элис. А она пылко отозвалась:
     - И в моей тоже.
     Так что у нас очень благополучное хозяйство, и я уверена, что отец вполне доволен тем, что чаще сидит дома, потому что может проводить больше времени с мачехой. Да и в мастерской есть прекрасный управляющий, ведающий всеми делами.
     Когда начался сезон, мы отправились в Бат. Мачеха считает, что воды пойдут на пользу отцу, а отец объявил, что попробует их, чтобы доставить ей удовольствие.
     Мачеха намекнула, что среди тамошнего общества может найтись подходящий для меня муж. Однако казалось маловероятным, что я смогу найти кого-нибудь среди похожих на козлов старых джентльменов, которых по большей части сопровождали их супруги, любившие почесать язычки. А изысканные молодые джентльмены, краса Бата, вряд ли станут обращать на меня внимание. Я не раз слышала их громкие заявления о том, что они находят Бат дьявольски скучным и готовы без промедления оставить его и присоединиться к Ее величеству. Были здесь и охотники за приданым, изучавшие молодых дам в монокли и, без сомнения, сравнивавшие их чары и предполагаемые размеры их состояния. Были и суетливые юные девицы и девицы уже не первой молодости, по-видимому, искавшие мужа.
     Я очень скучала по полям и лугам, по свободной жизни. Мне пришлось пережить некое посвящение, через которое должна была пройти каждая девушка, и я чувствовала себя очень глупо в светском наряде и в высшей степени непрезентабельной шляпке.
     Какими долгими казались дни! Пить воду, принимать ванны, ходить в аббатство на службу, на концерты и иногда - на балы в Залах Ассамблеи.
     Мачеха полностью вписывалась в эту жизнь. Большинство считали ее обворожительной. Я заметила, что вокруг нее увивались местные красавцы, но она, хоть и прекрасно это осознавала, ни разу не отошла от отца, что я отметила с тайным удовлетворением.
     Казалось, она старалась, чтобы на меня больше обращали внимания, но временами я задумывалась, так ли это было на самом деле. Это ощущение никогда меня не покидало. Я никогда не была ни в чем уверена там, где дело касалось мачехи.
     Иногда я выезжала верхом, но всегда в сопровождении мачехи и отца, а поскольку мачеха была не слишком хорошей наездницей, мы делали это нечасто. Однако я могла гулять в лугах, чем я и занималась каждое утро. Там всегда было людно, поэтому я могла выходить одна, и именно там я повстречалась с Десмондом Фидерстоуном. Я была совершенно застигнута врасплох, ведь мы так давно не виделись.
     Он отвесил мне преувеличенно вежливый поклон, что всегда так меня раздражало.
     - Неужели мисс Энн Элис собственной персоной! Кто бы мог подумать, что я встречу вас здесь... И какая радость! - одну. Я поражен, что вам это позволили.
     - Сейчас раннее утро, а я стала старше, как видите.
     - И, как всегда, прекрасны.
     - Вы гостите в Бате, мистер Фидерстоун?
     - Как официально звучит! Я надеялся, что для вас я - Десмонд. Да, я здесь с кратким визитом. И какого же вы мнения о Бате?
     - Здесь очень красиво. Мне нравятся холмы, покрытые лесом, и архитектурные сооружения очень изящны.
     - И вам нравится вращаться среди бомонда?
     - Не особенно.
     - Хотел бы я увидеться с вами наедине. Мне так много необходимо вам сказать.
     - Не вижу, что мешает вам сказать это здесь.
     - Очень многое. И, в первую очередь, вы сами.
     - Я же предложила вам высказаться.
     - Ах, если бы я вам хоть немного нравился!
     - С какой стати то, что мне нравится или не нравится, должно влиять на ваше красноречие?
     - С вами так интересно.
     - Осмелюсь заметить, что если вы живете здесь, то рано или поздно встретитесь с моей семьей. Здесь, похоже, все быстро знакомятся, да многие знали друг друга еще до приезда сюда.
     - Энн Элис.
     Он подошел совсем близко и схватил меня за руку. Я отшатнулась при его прикосновении, как всегда.
     - Лучше не рассказывайте мачехе, что мы вот так... встретились, хорошо?
     - Почему?
     - Она... э - э - э... может это не одобрить.
     - Мне нет необходимости получать ее одобрение прежде, чем заговорить с кем-либо.
     - Я в этом не сомневаюсь, однако с другой стороны, просто не упоминайте об этом.
     - Мне бы и в голову не пришло. К тому времени, как я с ними увижусь, скорее всего, сама об этом забуду.
     Мистер Фидерстоун с упреком посмотрел на меня, потом засмеялся.
     - Не думаю, что вы забудете о нашей встрече так скоро, как говорите, - заявил он.
     Я вспыхнула, потому что он был прав. Даже теперь мне по-прежнему снятся эти странные сны, где он присутствует, и одно это уже вполне способно наполнить меня тревогой. Даже сейчас, в открытом поле, он мог заставить меня испытывать неловкость.
     - Мне надо идти, - произнесла я. - До свидания.
     - До свидания. Я хотел бы...
     Однако я не дала ему высказаться, поспешно ретировавшись.
     Я много думаю о нем. Он был очень серьезен, когда просил меня не говорить мачехе о нашей встрече.
     Тогда я подумала: она не хочет, чтобы он за мной ухаживал. Она старается защитить меня.
     Еще одна причина, почему я должна попытаться полюбить ее.
     Я была рада, когда поездка в Бат подошла к концу.
     Почти сразу по возвращении у отца случился новый приступ - сильнее, чем предыдущие. Мачеха хотела вызвать врача, однако, отец заявил, что в этом нет необходимости. Ему говорили, что это от переутомления, и было совершенно очевидно, что поездка в Бат была для него слишком большим напряжением.
     Но мачеха все же вызвала врача, правда уже после того, как отцу стало лучше. Она сказала, что беспокоится и хочет, чтобы отец проверился. Он согласился, чтобы доставить жене удовольствие.
     Не считая поездки в Бат и встречи с мистером Фидерстоуном, не случилось ничего, заслуживавшего внимания, поэтому я и не вспоминала о дневнике до сегодняшнего дня.
     А теперь я сижу, кусая перо, и соображаю, не пропустила ли чего важного. Надо все записывать тогда, когда это происходит. Это единственный способ описать подлинные события. Однако, оглядываясь назад, я не могу вспомнить ничего сколь-нибудь существенного.

1 ФЕВРАЛЯ 1792 ГОДА.

     Еще один долгий перерыв: Совершенно ясно, что я не создана для того, чтобы вести дневник. Наверное, в моей жизни так мало событий, что я вспоминаю о дневнике только тогда, когда происходит что-то из ряда вон выходящее.
     А сегодня кое-что произошло. Мачеха рассказала нам о Фредди.
     Я заметила, что в течение некоторого времени она была очень озабочена. Отец тоже заметил это, ибо спросил у меня:
     - Как ты думаешь, с твоей мачехой все в порядке? Он был весьма обеспокоен.
     - Почему вы спрашиваете? - спросила я.
     - Она кажется немного встревоженной. Я призналась, что тоже заметила это.
     - Я спрашивал ее, хорошо ли она себя чувствует, и она сказала, что да.
     - Возможно, мы это просто придумали.
     Однако, по-видимому, это оказалось не так, ибо сегодня все выплыло наружу?
     Я пила чай с мачехой и отцом - отцу это очень нравилось. Ему постоянно требовалось подтверждение, что мне симпатична мачеха. Я слышала, как он рассказывал другим, что мы прекрасно ладим.
     - Это лучше для Энн Элис, так же, как и для меня, - говорил отец.
     Он обманывает себя, но поскольку я не хочу его разочаровывать, то при упоминании об этом в моем присутствии я просто улыбаюсь и молчу.
     Интересно, почему мачеха заговорила об этом в моем присутствии. Столько времени прошло, а я все еще отношусь к ней с подозрением и иногда, по-моему, ищу мотивы там, где их нет.
     И тут вдруг неожиданно, когда она разлила чай, а я отнесла чашку отцу и взяла свою, мачеха выпалила:
     - Я должна вам кое-что сказать.
     - Ах, вот как, - отозвался отец, - стало быть, что-то все-таки есть.
     - Я раздумывала над этим уже некоторое время.
     - Моя дорогая, вы должны были сказать мне.
     - Не хочу обременять вас своими личными делами.
     - Лоис! Как вы можете так говорить! Вы должны знать, что я с вами, чтобы делить ваши заботы. Как подумаю, как вы заботились обо мне...
     - Ах, это, - отозвалась мачеха. - То совсем иное. Это мой долг и то, что мне хотелось делать больше всего на свете.
     Отец ждал. Мачеха закусила губу, а потом поспешно продолжала:
     - Речь идет о моей невестке. Она умерла месяц назад. - Ваша невестка! Вы не говорили... Я не знал, что у вас есть семья.
     - Ее смерть была внезапной. И я узнала о ней только после похорон.
     - Дорогая моя, мне очень жаль.
     С минуту мачеха помолчала, слегка нахмурясь. Отец ласково смотрел на нее, готовый дать ей время объяснить все, как ей хотелось.
     - Брат поссорился с отцом и уехал. Он так и не вернулся, и только после его смерти мы узнали, что он был женат. Теперь она умерла, и остался... ребенок.
     - Как печально, - сказал отец.
     - Понимаете, этот малыш - сирота, и... в конце концов, он мой племянник.
     - Вы хотите повидать его?
     - Именно об этом я и хотела с вами поговорить. Мне придется поехать туда, понимаете? Я должна что-то сделать для племянника. Не могу же я бросить его. Бог знает, что может с ним случиться.
     Отец, казалось, испытывал облегчение. Не знаю, что он себе вообразил, но его опасения не оправдались.
     - Почему бы нам обоим не поехать? Где это?
     - В Шотландии. По-моему, я должна поехать туда "дна.
     - Очень хорошо, дорогая. Как хотите.
     - Мне надо найти какой-то выход для мальчика. - Мачеха наклонила голову и стала крошить пирожное, лежавшее у нее на тарелке. - Я уже некоторое время хотела поговорить с вами об" этом но не могла заставить себя. Меня это сильно беспокоило.
     - Я так и знал, что что-то не так, - с торжеством произнес отец. - Ну, так в чем дело, Лоис? Вы же знаете, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
     - Я... э-э... хочу привезти мальчика сюда. Видите ли, больше мне некуда. Можно отдать его в сиротский приют, но я не могу вынести даже мысли об этом. В конце концов, он же мой племянник.
     - Моя дорогая Лоис, и только-то? Вам следовало все рассказать мне раньше. Это ваш дом. Разумеется, вашего племянника ждет здесь самый теплый прием.
     Мачеха подошла к отцу и опустилась перед ним на колени. Затем взяла его, руки и поцеловала их.
     Отец был очень тронут. Я видела в его глазах слезы.
     Наверное, меня это тоже должно было тронуть. Это вообще была трогательная сцена. Но мне пришла в голову только одна мысль: "Как в театре!"
     У меня было такое ощущение, что я смотрела пьесу.

1 МАРТА.

     Маленький Фредди Гилмур приехал неделю назад. Это маленький бледный мальчик, довольно нервный и пребывающий в благоговейном страхе перед моей мачехой. Он смотрит на нее с каким-то изумлением, словно она какая-то богиня. Теперь в нашем доме уже два человека боготворят ее.
     Мне Фредди понравился с первого взгляда. Ему восемь лет, но выглядит он моложе. Я сказала, что буду обучать его, и мачеха была очень довольна. Она стала относиться ко мне очень тепло, и все это, разумеется, благодаря Фредди.
     У меня такое чувство, что появился второй брат, хотя Фредди гораздо младше меня. Чарлз никогда не был мне братом по-настоящему. Он всегда смотрел на меня сверху вниз, потому что я была на столько моложе его. А я к Фредди отношусь совсем по-другому. Я уже начинаю любить его, хотя он здесь совсем недавно.
     Кажется, малыш очень счастлив быть в нашем доме, так что я думаю, что там, где он жил раньше, ему было не очень хорошо. Когда я заговариваю с ним о его матери, он как-то не реагирует, да и вообще явно не хочет говорить о прошлом. Возможно, это из-за того, что его мать так недавно умерла. Однако он говорит о тете Лоис с подлинным благоговением.
     Каждое утро, просыпаясь, я думаю о том" чему буду учить его, и это наполняет смыслом мой день. Фредди очень смышленый, но я вижу, что его почти не пытались чему-то обучать. Он горит желанием учиться и всегда задает вопросы.
     Отец мой в совершенном восторге от меня, от Фредди и, разумеется, он совершенно опьянен своей женой.
     Он рад, что Фредди приехал, потому что это так порадовало Лоис.
     Похоже, мы очень счастливая семья.

3 АПРЕЛЯ.

     Я была слишком занята, чтобы думать о дневнике, и вспомнила о нем только сейчас, когда произошло действительно важное событие.
     Это самая потрясающая вещь, какая случилась в моей жизни.
     Я познакомилась с Магнусом Перренсеном.
     Все произошло как будто случайно. Недавно за обедом папа объявил, что коллега-картограф из Скандинавии написал ему по поводу своего сына.
     - Судя по письму отца, молодой человек полон энтузиазма. Он только что вернулся из экспедиции по Тихому океану. Похоже, он интересуется практической стороной изготовления карт.
     - Я всегда считала это наиболее интересным, - заметила я. - Открывать новые земли и определять расстояния между теми или иными пунктами.
     - У тебя романтический взгляд на это, дорогая, - снисходительно отозвался отец и обернулся к мачехе.