далеким и чрезвычайно опасным. Поскорее бы  все  это
кончилось!
 
*** 
 
   Мы должны были скоро переехать в Марчлэндз.
   Госпиталь был почти готов. Мисс Каррутерс отнеслась к затее с большим
энтузиазмом. Она говорила, что нас должна  радовать  возможность  внести
свой вклад в борьбу за победу, а научиться кое-чему в госпитале полезно,
но не за счет наших уроков.
   Андрэ была с ней согласна  и  надеялась,  что  Эдвард  сможет  иногда
обойтись часок и без нее.
   Я много думала о Маркусе. Меня интересовало, когда я снова увижу  его
и будет ли он  по-прежнему  придерживаться  игривых  недомолвок.  Должна
признаться, что я находила все это очень увлекательным.  Майор  Мерривэл
был  самым  привлекательным  из  всех  мужчин,  которых   я   когда-либо
встречала, и это было не только моим мнением.
   Большинство людей согласились бы со мной,  и  мне  очень  льстил  сам
факт, что он обратил на меня внимание.
   Я пыталась узнать как можно больше о Дарданелльской операции  и  была
очень встревожена, получив сведения, что она проходит неудачно.
   Но что складывалось удачно в этой войне? Из  Франции  тоже  поступали
плохие новости. О скором окончании войны даже не шла речь.
   Я  пыталась  хотя   бы   частично   проникнуться   энтузиазмом   мамы
относительно госпиталя, чтобы мои  мысли  не  устремлялись  постоянно  к
Маркусу.
   Как-то ночью, в полнолуние, я неожиданно проснулась. Может быть, меня
разбудил яркий свет луны. Существовала какая-то причина, но я не могла с
уверенностью сказать, не приснилось ли мне  что-нибудь.  Снаружи  стояла
тишина. С тех пор как первый цеппелин  появился  над  берегом  в  начале
декабря прошлого года, полная луна вызывала у  людей  тревогу.  То,  что
казалось таким прекрасным в мирное время, могло стать опасным в военное.
   Для полетов на своих дирижаблях наши враги выбрали  бы  лунную  ночь.
Они попытались бы разрушить наши дома, как коттедж Жаке и Маргарет.
   Я прислушалась. Легкие шаги, скрип половицы.
   Кто-то бродил по дому.
   Я взглянула на часы у кровати. Было около двух часов ночи. Я  встала,
нащупала домашние туфли, набросила пеньюар, открыла дверь и выглянула  в
коридор. Никого. Потом я снова услышала шаги. Кто-то шел по лестнице.  Я
поспешила к лестничной площадке  и,  взглянув  вниз,  увидела  осторожно
спускающуюся фигуру.
   Это была Андрэ.
   - Андрэ, - прошептала я, - Андрэ, что случилось?
   Она обернулась, и на мгновенье ее лицо стало  испуганным.  Потом  она
сказала:
   - О.., это вы... Я разбудила вас. Мне так жаль, Люсинда.
   - Что-нибудь случилось?
   - Пустяки... Вы же знаете, как я беспокоюсь об Эдварде.
   Андрэ поднялась по лестнице и стала рядом со мной.
   - Что с ним?
   - Ничего особенного. Я шла на кухню взять немного меда.
   - Меда! В такое время? Сейчас около двух часов ночи.
   - Видите ли, малыш немного кашляет. Это мешает ему заснуть. Теперь он
спит, и я решила выскользнуть вниз и принести меда, который поможет ему.
Не волнуйтесь. Просто небольшая простуда. Мне показалось еще  днем,  что
ему немного нездоровится. И этот кашель, который не давал ему заснуть...
   - Утром я пошлю за врачом.
   - Это не понадобится. Просто кашель мешал Эдварду заснуть,  а  потом,
когда он, наконец, уснул.., я выскользнула за медом - Прекрасная идея. Я
пойду с вами.
   - Вы знаете, где мед?
   - Нет, но мы найдем его. Он стоит где-то вместе с вареньем и джемами.
Вы в самом деле считаете, что у малыша нет ничего серьезного?
   - Господи, конечно, нет. Боюсь, что я слишком трясусь над ним. Но вам
это понятно. Вы в этом смысле такая же, как и я. Я прекрасно  разбираюсь
в легких недомоганиях у детей, которые мгновенно проходят.  Вероятно,  к
ужину он будет в полном порядке.
   Мы дошли до кухни и после недолгих поисков, нашли мед.
   - Это замечательно, что вы заботитесь о нем, - сказала я.
   - Он такая прелесть!
   - Я тоже так думаю. Но вы так хорошо к нему относитесь.
   - Это просто моя работа, поэтому,  пожалуйста,  не  делайте  из  меня
героиню. Мне доставляет удовольствие присматривать за Эдвардом Я  хотела
найти какое-то пристанище. Вы и ваша семья  столько  для  меня  сделали.
Если я смогу хоть немного отплатить вам, я буду вне себя от радости. То,
что делаю я, пустяки по сравнению с тем, что вы сделали для  меня.  Быть
здесь, выбраться...
   Я сжала руку Андрэ.
   - Странно, что зло может породить что-то хорошее, - сказала я.
   - А возможно, и добро может породить зло.
   - Неужели вы верите в это?
   - Нет, конечно, нет. Думаю, мне надо поспешить назад.  Его  светлость
Эдвард может проснуться и раскрыться, если некому  будет  приглядеть  за
ним.
   - Надеюсь, его кашель не станет  сильнее.  Мы  должны  проследить  за
этим, Андрэ.
   - Положитесь на меня.
   Мы вместе поднялись по лестнице.
   - Я пойду к Эдварду, - промолвила я.
   - Лучше не  надо,  -  сказала  девушка.  -  Если  он  проснется,  его
заинтересует, что происходит, и он больше не заснет. Надеюсь, он все еще
спит.
   Тогда все  хорошо.  В  случае  необходимости  я  дам  ему  мед.  Если
что-нибудь действительно будет не так, я сразу же приду к вам.
   - Наверное, вы правы, - сказала я.
   Мы помедлили у моей двери.
   - Мне так жаль,  что  я  побеспокоила  вас,  -  сказала  Андрэ.  -  Я
старалась не шуметь.
   - Вы испугались, когда увидели меня. Боюсь, я напугала вас.
   Андрэ рассмеялась.
   - Наверное, я приняла вас за привидение. Вы чутко спите?
   - Да нет. Просто я уже проснулась. Думаю, меня  разбудила  луна.  Она
светила прямо в окно.
   О, как я хочу, чтобы эта проклятая война кончилась! Из-за нее у  всех
нас сдают нервы.
   - В Марчлэндзе у нас почти не  останется  времени  думать  о  чем-то,
кроме госпиталя.
   - Возможно, работа там пойдет нам на пользу.
   - Хотелось бы, - сказала Андрэ. - Ну, спокойной ночи, Люсинда. И  еще
раз прошу извинить меня.
   Я вернулась в  постель.  Я  думала  о  тревоге  Андрэ  за  Эдварда  я
надеялась, что с ним все в порядке.
   Она оказалась превосходной няней. Я стала вспоминать нашу  встречу  в
гостинице. Потом я мысленно повторила  поездку  через  Францию.  Картины
вспыхивали в моем мозгу и гасли. Я  видела  растерянные  лица  беженцев,
старую  женщину,  толкающую  детскую  коляску,  наполненную  всем,   что
старушка смогла захватить, ветхий автомобиль, набитый людьми  и  вещами,
маленьких детей, цепляющихся за материнские юбки. Все они были  внезапно
лишены крова.
   Эти образы запечатлелись в моей памяти навсегда.
   Потом я уснула. Утром Эдвард чувствовал себя прекрасно.
   Примерно через неделю госпиталь был готов к приему раненых. Несколько
комнат  превратились  в  больничные  палаты.   Появились   операционная,
множество кладовых,  амбулатория,  вообще  все,  что  должно  иметься  в
госпитале. Мама была совершенно счастлива.
   У нас работали два врача: доктор Эджертон,  примерно  сорока  лет,  и
доктор Мэй, более зрелого возраста, а также штат медицинских  сестер,  в
большинстве своем, молодых, только что прошедших курс обучения, во главе
которых стояла  старшая  сестра  Гэмэдж,  вселявшая  ужас  не  только  в
подчиненных, но и во всех  нас.  Имелся  также  штат  прислуги,  который
служил в Марчлэндзе с тех пор, как  я  себя  помнила.  Всех  переполняла
решимость добиться успешной работы  госпиталя.  Все  были  рады  сделать
что-нибудь для страны.
   Как я и предполагала, мисс Каррутерс оказалась ценнейшим  работником.
Ее властность пришлась очень кстати. Она и сестра Гэмэдж  сразу  страшно
понравились друг  другу.  Мама  понимала,  какое  грандиозное  дело  она
затеяла, и была очень признательна всем помогавшим ей.
   Катастрофа  следовала  за  катастрофой.  "Луизитанию"  на   пути   из
Нью-Йорка в Ливерпуль потопила в мае немецкая подводная  лодка.  Погибло
примерно тысяча двести человек. Это потрясло всю страну.  Все  только  и
говорили, что о вступлении в войну Соединенных Штатов.
   Действия  коалиционного   правительства,   сформированного   мистером
Асквитом, в которое вошли такие лидеры партии, как  Бонар  Лоу  и  Остин
Чемберлен, не принесли особого успеха. Дарданелльская авантюра  угрожала
обернуться катастрофой.  Уинстона  Черчилля  критиковали  за  ее  полное
одобрение. Премьер-министра обвиняли в некомпетентности и  неспособности
привести страну к победе.
   Мы все настраивались на новый образ жизни.
   По утрам мы с мисс Каррутерс занимались. Днем мы два  часа  посвящали
верховой езде. Мисс Каррутерс в юности каталась верхом, но уже несколько
лет не садилась на лошадь. Однако, она быстро вспомнила старые навыки  и
оказалась довольно хорошей наездницей. Андрэ училась у нас, и иногда  мы
совершали прогулки верхом все вместе.
   Я обнаружила, что Андрэ обладает великим  даром  радоваться,  и  было
приятно видеть,  насколько  она  благодарна  нам  за  избавление  ее  от
необходимости  вести  ту  жизнь,  которая  ей  претила.  Мисс  Каррутерс
испытывала нечто подобное, но не в такой степени и  в  любом  случае  не
демонстрировала своих чувств с такой готовностью.
   - Я люблю старые дома, - сказала  как-то  Андрэ,  -  особенно  те,  у
которых есть своя история.
   Ей хотелось все узнать о Марчлэндзе. Она изучала  фамильные  портреты
Гринхэмов и задавала вопросы о них. Я знала очень мало.
   - Вам надо расспросить моего отца, - сказала я.
   - В такое время, как сейчас, он слишком  занят,  чтобы  удовлетворять
мое любопытство, - ответила Андрэ. - Кстати, что вы  можете  сказать  об
этом доме.., кажется, Милтон Прайори? Я слышала разговоры  слуг  о  нем.
Мне бы хотелось на него взглянуть.
   - Он находится примерно в двух милях отсюда, - сказала я. - Мы  можем
пойти и посмотреть на него. Уже несколько лет  он  пустует.  Он  из  тех
домов, про которые говорят, что в них водятся привидения.
   - Именно это я и слышала от слуг.
   - Что в нем раздаются странные звуки? - спросила я. - Плач, и  стоны,
и свет в окнах?
   - Что-то вроде этого.
   - Дом совершенно заброшен. Не знаю, кому он принадлежит.  Там  не  на
что особенно смотреть.
   - Все-таки мне хотелось бы как-нибудь взглянуть на него.
   - Тогда завтра. Давайте отправимся туда верхом. Не  думаю,  что  мисс
Каррутерс будет возражать.
   На следующий день в конюшне  Андрэ  напомнила  мне  о  моем  обещании
поехать в Милтон Прайори.
   - Хорошо, - промолвила я. - Но приготовьтесь к разочарованию.
   - Это тот старинный особняк, окруженный кустарником? - спросила  мисс
Каррутерс.
   - Описание довольно верное, - ответила я.
   Я не видела дом уже около  двух  лет.  И  сразу  же  заметила  в  нем
перемену. Кустарник оставался таким же неухоженным, но строение потеряло
нежилой вид. Может быть, причина была в вымытых окнах?
   -  Очаровательно,  -  сказала  Андрэ.  -  Да,  он  похож  на  дом   с
привидениями. Вам известна его история?
   - Нет, совершенно неизвестна, - ответила я, - Знаю только, что он уже
долго пустует, и,  похоже,  никто  не  хочет  купить  его.  Я  не  знаю,
продается ли он. Я ничего не слышала об этом.
   - Давайте подъедем поближе, - попросила Андрэ.
   - Не возражаю, - сказала я.
   Мы направили своих лошадей к  кустам,  и  внезапно  из  них  выбежала
восточноевропейская овчарка и понеслась к нам. Она казалась  свирепой  и
опасной.
   - Ангус! - произнес чей-то голос, - Что случилось, старина?
   К  нам  шел  человек.  Его  поношенная  одежда   и   неряшливый   вид
соответствовали дому. Мужчина был средних лет, с  рыжеватой  бородой,  в
руках он держал ружье.
   - Сидеть, Ангус 1 - сказал незнакомец.
   Ангус сел, но продолжал следить за нами с мрачным и угрожающим видом.
   - Что вы здесь делаете? - спросил мужчина. - Вы знаете, что вторглись
в чужие владения?
   - Извините, - сказала я. - Мы этого не знали.
   Ведь дом пустовал уже много лет.
   - Вы не двинетесь с места, пока я не узнаю, что вам надо.
   Меня поразили его слова.
   - Я ваша соседка из Марчлэндза, - промолвила я.
   - Ну и что? - ответил хозяин собаки.
   - Мы просто хотели взглянуть на дом. Пожалуйста, скажите нам, кто вы.
   - Я сторож, - ответил мужчина.
   - Сторож Милтон Прайори!
   - И буду им в дальнейшем.
   - Дом продается? - спросила я.
   - Думаю, да.
   - Я не слышала об этом.
   Охранник пожал плечами.
   - Наверное, кто-то уже купил его, - предположила я.
   - Вполне возможно.
   - Понимаю.  Извините.  Дом  так  долго  пустовал.  Мы  просто  хотели
рассмотреть его поближе.
   - На вашем месте я бы оставил эту затею.
   Ангусу это бы не понравилось, пес очень свиреп, должен вам сказать.
   - Ну, теперь мы предупреждены, - сказала я. -  Извините,  Андрэ.  Это
все, что вы увидите.
   - Какое разочарование! -  сказала  она.  -  Мне  бы  хотелось  узнать
историю этого места. Интересно, кто здесь будет жить?
   - В свое время мы это узнаем. Обитатели дома будут избирателями моего
отца, и он придет сюда, чтобы их агитировать.
   Мисс Каррутерс сказала, что дом ей понравился. По ее  мнению,  похоже
на эпоху ранних Стюартов.
   - Но, по-моему, он нуждается в реставрации.
   Сколько, вы говорили, он пустовал, Люсинда?
   - Не знаю точно. Но долго.
   В конце недели, как это часто бывало, приехал отец. Маме не терпелось
сообщить ему, как продвигаются дела в госпитале.
   Помню, за обедом он  сказал  нам,  насколько  непопулярен  становится
премьер-министр.
   - Война все еще продолжается, и  они  ищут  козла  отпущения.  Бедный
Асквит! Он самая подходящая фигура. Ллойд Джордж только  и  ждет,  чтобы
занять его место. Марго Асквит в бешенстве.
   Если кто-то м способен удержать его от ухода в отставку, то  это  его
грозная жена.
   Доктор Эджертон в тот вечер обедал с нами.  Он  сидел  рядом  с  мисс
Каррутерс.
   - Я считаю Ллойда  Джорджа  очень  талантливым  человеком,  -  сказал
доктор.
   - Возможно, этот огнедышащий уэльсец проявит всю ту энергию,  которой
так недостает Асквиту, - предположила мисс Каррутерс.
   - О, я в этом не уверен,  -  ответил  доктор,  и  между  ним  и  мисс
Каррутерс разгорелась дискуссия о достоинствах Ллойда Джорджа и Асквита.
   - Мне жаль старика, - промолвил отец, - но начинают поговаривать, что
не лучше ли ему уступить свое место Ллойду Джорджу.
   - А Черчилль? - спросила мама.
   - О, он в опале из-за Дарданелл. Он  слишком  уверен  в  правильности
взятого курса. Думаю, сейчас, эта уверенность поколебалась.
   - Дела обстоят очень плохо? - спросила я.
   -  Не  настолько  плохо,  как  это  освещают  газеты.   Они   считают
сенсационными только плохие новости. И если можно кого-нибудь  обвинить,
репортеры это сделают. Людей всегда больше  интересуют  плохие  новости,
чем хорошие. Сформулируем это так. Дела могли бы обстоять лучше.
   - Мы на днях говорили о Милтон Прайори, -  сказала  мама,  -  Люсинда
рассказала, что там появился сторож со свирепой собакой.
   Мне показалось, что отец насторожился.
   - Милтон Прайори? - сказал он. - Что такое с ним?
   - Похоже, что кто-то продает его. Люсинда пошла  туда  посмотреть  на
дом.., вернее, показать его Андрэ.
   - Я была  с  ними,  -  сказала  мисс  Каррутерс.  -  Сторож  довольно
настойчиво попросил нас держаться подальше от этого места.
   Я подробно рассказала отцу, что произошло.
   - Собака вела себя очень агрессивно. Казалось, ей достаточно  приказа
хозяина, и она разорвет нас всех на куски.
   - Надеюсь, что этот человек умел обращаться с ней. Ты решила, что дом
собираются продать?
   - Очень похоже.
   - В свое время мы это узнаем, - сказала мама. - Интересно, кто  будет
новым владельцем?
   - Надеюсь, они окажутся добрыми либералами, - сказала я. - Иначе  нам
придется обращать их в свою веру.
   Отец улыбнулся.
   - Какие изменения произошли в Милтон Прайори? - спросил он.
   - Думаю, окна  вымыли..,  ну  и,  конечно,  появился  сторож.  Думаю,
владельцам надо будет привести дом в  порядок,  если  они  надеются  его
выгодно продать.
   - Подождем и посмотрим, как будут  развиваться  события,  -  вставила
мама.
   - На вашем месте я бы держался от него подальше, - сказал отец. - Мне
не нравится, что там сторожевая собака.
   - Мы обязательно услышим о его продаже,  -  добавила  мама.  -  Здесь
такие вещи не сохранить в секрете.
   Потом разговор снова переключился  на  коалиционное  правительство  и
вероятность  того,  что  мистер  Асквит  уступит  пост  премьер-министра
мистеру Ллойду Джорджу.
 
*** 
 
   Вскоре после этого к нам приехал Роберт Дэнвер. В форме  он  выглядел
очень красивым. Он был по-прежнему худым и казался еще выше, чем раньше,
но уже не соответствовал утверждению Аннабелинды, что у  ее  брата  "все
части тела плохо подогнаны друг к другу".
   Я пришла в восторг и с благоговением рассматривала Роберта.
   - О, Роберт, тебе присвоили офицерский чин! - воскликнула я.
   - Да, - подтвердил он. - Я чувствую себя настоящим мужчиной.
   - И ты больше не подчиняешься этим грубиянам сержантам?
   - Думаю, это было необходимо.
   - Значит, прощай, Сэлисбери Плэйн, и теперь...
   Поле сражения, - мое лицо омрачилось.
   - Отъезд на континент придется отложить на  месяц  или  больше.  Меня
посылают на курсы.
   - Курсы? Я думала, ты уже закончил свою подготовку.
   - Я прошел ее. Но это другое. Я  придумал  метод  запоминания  азбуки
Морзе, и меня отобрали для курсов.
   - Это означает, что ты будешь посылать сообщения.., на поле сражения.
   - Наверное.
   - О, Роберт, я горжусь тобой!
   - Я пока не сделал ничего, чем можно гордиться.
   - Уже сделал и сделаешь еще больше.
   - О, я человек не героического склада. Оставляю это таким, как  майор
Мерривэл. Кстати, ты видела его в последнее время?
   - Нет. Он в Галлиполи.
   Роберт помрачнел.
   - И дядя Джеральд тоже, - продолжала я. - Мы очень беспокоимся.
   Роберт понимающе кивнул.
   Мама и тетя Селеста, часто приезжавшая в Марчлэндз и с  удовольствием
помогавшая в госпитале, очень обрадовались Роберту.
   Потом к нам присоединились мисс Каррутерс и Андрэ, и мы вместе повели
Роберта взглянуть на Эдварда.
   - Как он растет быстро! - заметил Роберт.
   Андрэ с гордостью смотрела на малыша.
   - Он обещает стать крупным мальчиком, правда, Эдвард?
   Эдвард что-то проворковал и ласково улыбнулся.
   Мы съели обед, и мама сказала:
   - Почему бы вам с Робертом не совершить  небольшую  прогулку  верхом,
Люсинда?
   - - Мне эта идея нравится, - сказал Роберт. - А тебе, Люсинда?
   - Мне тоже, - сказала я.
   Скоро мы уже скакали по знакомой местности, как в те времена, когда я
еще не уехала в школу и не началась война.
   Мы продолжали вспоминать прошлое.
   - Ты помнишь, как мы нашли на дороге птенца черного дрозда?
   - О да. Он выпал из гнезда. И  ты  влез  на  дерево,  потому  что  мы
догадались, что гнездо там... и положил его обратно. А на следующий день
пришли взглянуть, все ли с ним в порядке. - - Помнишь, как  твоя  лошадь
споткнулась в лесу о поваленное дерево и ты упала на груду листьев?
   Мы смеялись, вспоминая это. У нас было столько общих воспоминаний.
   -  Это  кажется  таким  далеким,  -  сказала  я,  -  потому  что  все
изменилось.
   - Война кончится, и нормальная жизнь вернется.
   - Ты так думаешь?
   - Да. Я возвращусь в Каддингтон Мэйнор, и со временем покажется,  что
войны никогда не было.
   - Я думаю, что, когда  происходит  нечто  подобное,  люди  становятся
другими и уже никогда не будут прежними.
   - Но ведь ты не изменилась, Люсинда?
   - Я чувствую себя другой. Я заметила это... катаясь вот так с тобой и
вспоминая прежние времена. Случай с  птенцом  и  падением  в  лесу.  Это
перенесло меня в прошлое, и  на  мгновенье  я  снова  стала  такой,  как
тогда.., а потом поняла, что  существует  огромная  разница  между  мной
сегодняшней и той, которой я была.
   - Думаю, мы все стали умудренней, но  я  спрашиваю,  осталась  ли  ты
прежней Люсиндой, моим близким другом?
   - Надеюсь, я всегда буду им, Роберт.
   - Моя сестра называет меня предсказуемым.
   - А