ку.
     - А для нас только лучше, если как можно меньше чужих наведывается сюда, - сказал Яго.
     Да он просто одержим этим Островом, подумала я. Он обожает его, для Яго Остров - чуть ли не рай земной. Что ж, его можно понять. Здесь его земли, его владения, и он гордится ими.
     - А случалось у вас быть преступлениям? - поинтересовалась я.
     - Практически нет, - уверил меня Яго. - Вообще, я знаю, как держать народ в рамках закона.
     - И здесь нет чего-нибудь вроде тюрьмы?
     - В подземельях замка есть темницы, которые в редчайших случаях выполняют роль тюрьмы.
     - А что, законом это разрешается?
     - Мировой судья - ваш покорный слуга. Конечно, виновные в серьезных преступлениях... например, в убийстве... будут переправлены на побережье и переданы в руки правосудия. А с мелкими правонарушителями мы управляемся сами.
     - А сейчас кто-нибудь находится в подземельях, под стражей?
     Яго рассмеялся.
     - Уж не боитесь ли вы, что какой-нибудь отчаянный негодяй проникнет в замок и посягнет на ваше добро или, не дай Бог, на вашу жизнь? Нет, Эллен, дорогая моя, никого в тех темницах нет. Но подземелья замка страшные, а?
     Гвеннол подхватила:
     - Страшные, сырые и темные и, говорят, они полны привидений, потому что в старину Келлевэи сажали туда своих недругов и оставляли ждать смерти. И теперь призраки тех, кто не покорился когда-то Келлевэям, бродят по подземельям... А если серьезно, здесь всякий дважды подумает, перед тем как совершить дурной поступок, перспектива провести ночь-другую в наших темницах никого не привлекает.
     - А я хотела бы побывать там, - отважно сказала я.
     - Милости просим! - воскликнул Яго. - Весь замок в вашем распоряжении. Ходите везде, где вам будет угодно.
     - Надо признаться, что перед обедом я уже совершила небольшую вылазку.
     - Неужели? - обрадовался Яго. - И что же вы осмотрели?
     - Я увидела голубятню. И коричневых голубей - впервые в жизни встречаю таких.
     - В замке Келлевэи всегда держали бурых голубей, - пояснил Яго. - Расскажи об этом, Дженифрай, - Дело в том, что один из наших предков был как-то спасен от смерти птицей - бурым голубем, - начала она. - По-моему, родина этой породы - Италия, Славный наш предок воевал, попал в плен в одном из сражений. Томился он за решеткой, но вот стал прилетать к нему один и тот же голубь. Прилетал и садился на карниз. Они как бы подружились; голубь привел с собой и подружку, узник наш делил с ними скудную свою пищу. И постепенно приручив их, он стал привязывать к лапкам птиц записки в надежде, что вдруг прилетят эти голуби к его товарищам. Хрупкая была его надежда; и когда спустя много времени одну из весточек птица действительно принесла его друзьям, бурые голуби были названы чуть ли не ангелами-спасителями. Пленнику помогли бежать, он вернулся домой, забрав тех голубей с собой. Вот, говорят, с той поры бурые голуби и обитают в замке Келлевэи.
     - Славная история, а, Эллен? - спросил Яго.
     - Просто очаровательная, - согласилась я.
     По окончании трапезы Яго поднялся, за ним последовали Дженифрай, Гвеннол и я. Через весь зал мы прошли к дверям. Все гости оставались сидеть, и, я полагаю, обстановка в столовой после нашего ухода разрядилась, официальная часть праздника была закончена, теперь все могли расслабиться и поболтать вдоволь.
     Мы же перешли в гостиную, куда нам подали кофе.
     Здесь атмосфера была почти домашней. Мы сидели рядом с Гвеннол, которая все расспрашивала меня о лондонской жизни. Я подробно описывала ей дом моей кузины около Гайд-парка, наши прогулки в Кенсингтон Гарденз, Круглый пруд с утками, лабиринт из кустарника с аллеями-коридорами.
     - В нашем парке тоже есть лабиринт, - сообщил тут же Яго, - и пруды есть, и фонтаны.
     Казалось, в любом сравнении преимущества Острова оставались для него неоспоримыми. Он действительно гордился этим кусочком земли посреди моря. Но, похоже, в первую очередь он хотел, чтобы я не нашла здесь никаких изъянов и осталась надолго.
     Гвеннол засыпала меня вопросами о светской жизни, и я принялась рассказывать о приемах в доме кузины Агаты, о Каррингтонах, о традиционных чаепитиях, об алом ковре и навесе у подъезда в дни приезда гостей на балы и праздники.
     Они слушали меня очень внимательно. Потом разговор вновь зашел об Острове. И теперь моя жизнь в Лондоне казалась такой далекой, что мелькала мысль - а было ли это вообще?
     В половине одиннадцатого вечера Яго заметил, что я, должно быть, устала.
     - Дженифрай проводит вас в комнату, - сказал он, и Дженифрай взяла свечу со стола. Я поблагодарила Яго за удивительный вечер, пожелала спокойной ночи.
     - Утром мы с вами верхом объедем Остров, - пообещал он на прощание.
     Мы с Дженифрай удалились.
     Идти надо было опять через большой зал. Свечи в укрепленных на стенах подставках были зажжены не все, и гулкие пустые помещения создавали полную иллюзию средневековья.
     - Нам сюда, - молвила Дженефрай. Мы двинулись вверх по лестнице.
     - Скоро вы будете легко ориентироваться в замке, - продолжала она, - но первые дни заблудиться можно запросто.
     - Замок просто огромный.
     - Комнат, залов, закутков здесь великое множество, а семья у нас небольшая. В таком жилище должно обитать многочисленное семейство.
     Лестница перешла в галерею. Пройдя ее, мы попали на другую лестницу, которая была мне уже знакома.
     Дженифрай раскрыла дверь. Комната выглядела иначе, чем при дневном свете. Теперь она была полна смутных теней и показалась мне незнакомой. Шторы на полукруглом окне были опущены, скрылась за ними каменная скамья, широкий подоконник. Кровать, полог которой был откинут, доминировала над всей обстановкой.
     - Одну минуту, - с этими словами Дженифрай от огонька своей свечи зажгла другие, находившиеся в комнате: две - на туалетном столике и две - на камине. Зловещим и таинственным светом озарилась комната, и я, возбужденная и утомленная длинным полным событий днем, поняла: не спать мне сегодня сладко и безмятежно. Хуже мысли перед сном быть не может.
     Дженифрай с улыбкой сказала:
     - Надеюсь, вам будет удобно здесь. Полагаю, вам говорили, что в случае необходимости надо подергать за этот шнурок, - она указала на золотисто-красную кисточку, - звонок раздастся на служебной половине, и к вам незамедлительно придет горничная.
     - Думаю, у меня есть все, что нужно. Вы очень добры, спасибо.
     К полумраку в комнате я начала немного привыкать.
     Она все улыбалась ласково и кротко, будто я была несмышленым ребенком, которого она была готова холить и лелеять.
     Я посмотрела в зеркало и увидела элегантную нарядную даму, глаза ее почти неестественно сверкали, щеки пылали румянцем. С трудом я узнала в ней себя.
     И тут я заметила в отражении зеркала стоящую сзади меня Дженифрай. Другим был теперь ее облик, другим стало ее лицо; в комнате находилась совершенно другая женщина. Глаза ее сузились, рот сжался в жесткую тонкую линию, будто маска сползла с ее лица и обнаружила то истинное, что под ней скрывалось. Отталкивающим казалось теперь ее лицо. Я резко обернулась. Но передо мной снова была ласковая, улыбающаяся Дженифрай.
     - Что ж, раз вы уверены, что пока больше ничего не нужно, пожелаю вам спокойной ночи.
     - Спокойной ночи, - ответила я.
     Выходя, она еще раз нежно улыбнулась.
     - Добрых вам снов.
     Дверь закрылась. Какое-то время я оцепенело смотрела на нее. Сердце неистово колотилось. Я подошла к зеркалу и поняла, что оно очень-очень старое, тусклое, хотя рама была щедро позолочена, красивой формы. Похоже, оно стоит тут лет двести. Зеркало было кривым, видимо, поэтому и исказило оно лицо этой женщины! Неужели она действительно смотрела на меня таким холодным, цепким взглядом, почти зловещим, ненавидящим? Не может быть.
     Я села, выдернула шпильки из прически, встряхнула рассыпавшимися по плечам волосами. Густые и темные, они чуть ли не до талии окутали меня.
     Вся беда в том, принялась я рассуждать, что я так, привыкла ощущать себя помехой, что не могу до сш пор поверить в искренность и дружелюбное отношение к себе, именно поэтому взгляд Дженифрай представился мне таким жутким. Правда, на какое-то мгновение он действительно ужаснул меня. Я тщательно расчесала волосы, заплела косу, стараясь успокоиться, отвлечься, чтобы побыстрее заснуть, Шторы я подняла, села у окна на каменной скамье, Казалось, весь Остров погрузился в сон, но нет, кое-где в домиках светились огоньки. Море было спокойным, красивым, лунная дорожка тускло поблескивала на поверхности воды. Мирная картина! Конечно, следовало ожидать, что мне сегодня будет не до сна, Такой богатый впечатлениями день! Я встретила Яго Келлевэя, поняла, что мы не чужие друг другу. J ожидала увидеть на Острове скромный дом моих дальних родственников, а оказалась в огромном замке, чьим хранителем и властелином был гордый Яго Келлевэй; я познакомилась с родней, я вот-вот узнаю все до конца о моих родителях. Скорее бы новый день наступал! Я мечтала продолжать свои изыскания.
     Свеча давала неровный, мерцающий свет; огромные черные тени ложились на стены комнаты. Я подошла к туалетному столику и снова посмотрела на себя, как несколько минут назад, когда я увидела в нем искаженное зловещей гримасой лицо Дженифрай. Да, все это ерунда, конечно, просто я переутомилась. Завтра же я буду смеяться над собой. Но завтра это завтра, а сейчас ночь, до рассвета еще несколько часов непроглядной тьмы.
     Вдруг сзади раздался звук.
     Я вздрогнула так, что чуть не уронила свечу, и почувствовала, как горячий воск льется на пальцы. Главное, она не погасла. Я подняла свечу высоко над головой, огляделась.
     Никого.
     Дверь закрыта. Внезапно звук раздался снова, и я поняла, что он исходит, похоже, от платяного шкафа. И уже в следующее мгновение я посмеялась над собой - поскрипывала неплотно прикрытая створка. Я подошла к шкафу, распахнула его. Там аккуратно были развешаны мои платья, только синее, которое я надевала вечером, немного соскользнуло с плечиков. Я хотела поправить его, но не успела - оно упало к моим ногам. Стала видна внутренняя стенка шкафа. Что это? Какие-то буквы... нацарапаны на крашеной поверхности.
     Раздвинув одежду в стороны, я поднесла свечу ближе.
     "Я пленница здесь. С.К.", прочитала я. Кто же эта С.К. и почему пленница? Мне показалось, это писал ребенок, было что-то детское в этих неровных буквах, в самой идее царапать слова внутри гардероба. Может, когда-то С.К. в наказание была заперта в этой комнате?
     Я поставила свечу обратно на туалетный столик. Находка эта не успокоила меня, но все же я заставила себя лечь в кровать, которая была просто огромной. Теперь я начала думать, скольким же людям доводилось спать на ней. Возможно, была среди них и С.К.
     Свечи я не гасила. Огоньки успокаивали меня. Я тихо лежала, глядя на расписной потолок, чьи узоры в полумраке различить было трудно.
     Внезапно опять мой ненадежный покой улетучился. Почудилось, будто слышу я за дверью шаги. Вся обратившись в слух, я села в кровати.
     Разгулялись твои фантазии, выбранила я себя. Нет там ничего. И никого. Давно пора лечь да заснуть покрепче.
     "Разошлась!" - сказала бы мне Эсмеральда. В прежние дни я обожала сочинять всякие истории, в которых себе отводила только приятные роли. И вот выясняется, что воображение мое может обернуться и против меня самой.
     Я заметила, что в двери торчит ключ, выбралась из кровати и тихо повернула его в замке. Теперь мне ничто не помешает спокойно выспаться. И я потушила свечи. Какое-то еще время я лежала, вспоминая прошедший день, но мысли уже путались, и наконец, измученная, я провалилась в сон.
     И как неизбежность явились мне прежние видения... Почти реальные, почти осязаемые... комната, красные занавески, стол, окно, огонь в камине... китайская роспись... полотно, изображающее шторм на море. Занавески колыхались от ветра. Дверь медленно открывалась... шире... еще шире... Вот... вот он, тот неизвестный ужас, предчувствие конца... С этим я и очнулась. Сначала не могла понять, где я. Потом вспомнила, что приехала на Далекий Остров в замок Келлевэй. Сердце прыгало в груди, меня трясло. Да это сон, всего лишь сон, твердила я. Но, казалось, роковой конец стал еще ближе.
     НАБРОСОК В АЛЬБОМЕ
     Солнечный свет заливал комнату, с наступлением утра ночные кошмары, как всегда, бесследно исчезли.
     Я позвонила. Вошла Дженет.
     - Как спали, мисс Эллен? - спросила она.
     Я ответила, что долго не могла заснуть.
     - На новом месте всегда неважно спится, - не удивилась она и пошла готовить мне воду для умывания.
     Спустившись к завтраку, я увидела за столом Дженифрай и Гвеннол.
     - У буфета вы можете брать все сами, - сказала Дженифрай, - там ветчина, яйца, бобы с пряностями. Если хотите, чтобы вам приготовили какое-нибудь другое блюдо, надо сказать об этом Бенхэму.
     Подойдя к буфетной стойке, я взяла кое-что из сервированных там блюд, села к столу.
     Разговор шел о погоде, когда к завтраку спустился Яго. Его взгляд сразу обратился ко мне; Яго заботливо спросил, как мне спалось, и сообщил, что уже через час он готов начать нашу экскурсию по Острову. На его вопрос, успею ли я собраться за это время, я ответила утвердительно.
     - Если ты занят, с Эллен может выехать Гвеннол или я, - предложила ему Дженифрай.
     - Нет уж, не стоит, - отказался Яго, - это удовольствие я решил приберечь для себя.
     - Какую лошадь мы отдадим в распоряжение Эллен? - спросила Гвеннол.
     - Эллен уже скоро сама будет разбираться в наших лошадях, - ответил Яго, - но для начала я предложил бы ей Дэвет.
     - Это немного строптивая кобыла, - сказала Гвеннол.
     - Возможно, именно поэтому они и найдут общий язык.
     Выражение его глаз понять я не сумела, однако твердо решила управиться с норовистой Дэвет.
     После завтрака я переоделась в новую амазонку - тоже из моего приданого. Костюм этот был светло-серого цвета, очень элегантный, кроме того, достала я и свою жокейскую шапочку, тоже серую, с высокой тульей, похожую на цилиндр. В этом костюме я была очень хороша и знала это.
     Яго одобрил мой вид, когда мы с ним встретились у конюшни.
     - Вы так элегантны, Эллен, - сказал он, - всех просто за пояс заткнули.
     - Эта амазонка была сшита в качестве приданого, - рассмеялась я, - уверяю вас, что до недавнего времени никаких роскошных туалетов у меня и в помине не было.
     - Однако вам и без них удавалось отличиться? Впрочем, молчу, если помните, мы договаривались с вами не ворошить прошлое. Жители Острова будут очарованы вами, а мне выпадет удача представить вам их, а вас - Острову. Начнем мы с самой высокой точки, откуда видно всю округу, а море при ясной погоде просматривается на много миль вдаль. Вы получите представление о характере местности, а потом мы с вами спустимся вниз, в наш маленький городок.
     Яго выехал из замка на белом с черной гривой коне; я вынуждена была признать, что и конь, и всадник смотрелись замечательно, а как они подходили друг другу! Дэвет, как справедливо заметила Гвеннол, была бойкая кобылка, однако мне удалось урезонить ее. Яго временами с одобрением посматривал на меня, и я была довольна безмерно, ибо действительно хорошо держалась в седле.
     Мы поднялись на самую вершину горы. Что за чудный вид открылся перед нами! Потрясающе смотрелся отсюда замок с его стенами из серого камня с зубчатыми башнями. Величественное сооружение. Неприступное, оно, казалось, будто приманивает врагов, коварно соблазняя покорить его, прекрасно зная, чем это закончится. В старину, наверное, этот замок был идеальным укреплением для отражения набегов неприятеля.
     Чуть в стороне выступал из моря Остров Голубых скал.
     Яго перехватил мой взгляд.
     - Голубые скалы, - молвил он, - жаль, что мы допустили слабость и выпустили из рук этот Остров. А ведь когда-то и он принадлежал Келлевэям.
     - А как это случилось?
     - Ваш дед продал его. Материальное положение семьи было ненадежным. Если честно, он имел слабость к картам. Но вся семья с тех пор сожалеет о той сделке.
     - Там разве есть где жить?
     - Да. Там стоит Дом Голубых Скал. Построенный когда-то для той непутевой Гвеннол, о которой я говорил вам.
     - А сейчас там живет кто-нибудь?
     - Художник. Он унаследовал островок от своего родственника, с которым ваш дед когда-то совершил эту сделку. Он то ли племянник, то ли внучатый племянник тому человеку.
     - И он живет один?
     - Да почти один. Он не часто бывает на Острове. Разъезжает довольно много - то там, то здесь.
     - Он что, известный художник?
     - Я не могу судить о его известности. Имя его Джеймс Мэнтон. Слышали когда-нибудь?
     - Вроде нет, хотя я вообще немного знаю о живописи и художниках. Вот только мама моя всегда рисовала. Помню, у нее в руках постоянно был альбомчик, и она часто веселила меня забавными рисунками. Возможно, с Джеймсом Мэнтоном я еще познакомлюсь.
     - На Острове нашем он не бывает. Они с вашим отцом не любили друг друга. Взгляните-ка. Вон там - Большая земля. Видите? Совсем рядом.
     - Это успокаивает! - воскликнула я.
     - Успокаивает, - повторил он, брови его чуть нахмурились.
     - По крайней мере не чувствуешь себя отрезанной от всего мира, - продолжала я.
     - А вы... боитесь... этого чувства?
     - Вообще-то нет, но кое-кого пребывание на острове посреди моря может беспокоить, и, должно быть, их утешает то, что материк не так уж далеко.
     - Конечно, кое-кто порой и беспокоится, особенно при скверной погоде... как вы сами убедились. Море бывает иногда таким, что безрассудством окажется любая переправа.
     - Да, но при этом вы понимаете, что шторм не продлится вечно.
     Яго кивнул.
     - Теперь я введу вас в наше "общество". Что-то вроде маленького королевства. Много-много лет на зад заложена была основа нашей "общины", которую я стараюсь поддерживать и развивать.
     Легким галопом спустились мы с зеленого пологого склона и оказались на песчаной полоске пляжа.
     Яго указал на каменный столбик-вешку, воткнутую в песок.
     - Во время прилива вода покрывает его полностью. Вешка эта стоит тут уже столетий пять, в средние века властитель Острова - должно быть, тоже Келлевэй - приказывал привязывать преступников к этому столбу. Им давали пару лепешек, флягу с водой - и оставляли. Шли часы, вода поднималась - и казнь совершалась.
     - Жестоко.
     - Таково было средневековое правосудие.
     - Надеюсь, сейчас вы отказались от этой практики, - пошутила я.
     - В общем, да, но порядок я обеспечиваю здесь. Посмотрите - вот старый "позорный стул" . Его не забывают и в наши дни... У кого-то жена погуливает, кого-то заподозрили в связях с нечистой силой...
     - Что, все эти предрассудки еще живы?
     Он пожал плечами.
     - Народные обычаи сохраняются веками, а в таком заповедном месте, как Остров, больше, чем где-либо. Пойдемте же, познакомимся кое с кем из обитателей Острова; я хочу, чтобы все узнали мою дорогую гостью.
     Мы подъехали к "городку", состоящему всего из двух-трех улиц. Кругом простирались поля. К нам стал приближаться человек с тачкой.
     - Добрый вам день, мистер Яго.
     - Добрый! - откликнулся Яго. - Вот она, моя подопечная, мисс Эллен Келлевэй.
     - Добрый и вам день, мисс.
     - Что, Джим, хороша наша гостья, а?
     - О да, господин, даже очень хороша.
     Он двинулся дальше своей дорогой.
     - Все эти люди - наши арендаторы, - объяснил Яго. - Каждый клочок здешней земли принадлежит нам, Келлевэям, принадлежит последние шесть столетий.
     Главное место на миниатюрной площади, образованной домиками, занимал магазин. Витрины его ломились от разнообразных товаров. Похоже, одновременно здесь обосновались и торговец льняным полотном, и галантерейщик, и свечник, и булочник, и зеленщик. Про себя я сразу решила, что при первой возможности подробно изучу этот "универсальный магазин".
     В одном из двориков на площади нас привлек шум - разговоры, сме