уехал.
   Наверное, испытываешь пытку, когда чье-то присутствие тебе  постоянно
напоминает,  как  многим  ты  обязан  этому  человеку.  Конечно,  он  не
напоминал ей об этом, но Елена не могла ничего забыть.
 
*** 
 
   Мой отец подолгу отсутствовал с Грегори. Джекко был неизменно с ними.
Часто они уезжали, когда мы еще спали, а возвращались после  наступления
темноты. По вечерам мы сидели перед  домом  Мужчины  разжигали  огонь  и
готовили прямо на открытом  воздухе.  На  улице  очень  приятно  сидеть,
особенно после  заката,  когда  становилось  прохладнее  Работники  пели
песни, которые они привезли с родины: "Дорога среди ржи",  "Прогулка  по
нашему переулку" и "В золотые дни доброго короля Чарльза". У  одного  из
работников был музыкальный инструмент, который он  называл  диджериду  -
длинная деревянная трубка, которая  издавала  гудение.  У  другого  было
банджо Грегори всегда присутствовал на таких вечерах, и его голос звучал
громче других. Он говорил, что такие совместные вечеринки - одна из  его
обязанностей.
   - Ваши работники тяжело трудятся целый день.
   Они должны чего-то ждать от  вечера.  Небольшая  вечеринка  с  пением
сближает всех, - объяснил он. -  Кроме  того,  удерживает  от  мыслей  о
женщинах: ведь их мало в здешней округе.
   Наше прибытие значительно  увеличило  местное  женское  население.  Я
видела некоторых мужчин с девушками и догадывалась, что  между  ними  не
просто дружеские отношения. Я заметила, какие взгляды мужчины кидают  на
женщин, даже на нас, и почувствовала, что  в  такой  ситуации  неизбежно
должно накапливаться напряжение.
   Я знала, что Мод чувствует то же  самое,  потому  что  она  неотрывно
следила за дочкой. Если кто-либо из мужчин заговаривал с Розой,  на  нем
немедленно фиксировались глаза ее матери. Должно быть, симпатичная  дочь
в такой общине доставляет немало хлопот.
   Грегори решил показать нам окрестности. Мы часто видели его. Хотя  он
и перебрался из дома в хибару, когда мы приехали, но каждый вечер ужинал
с нами.
   Однажды он рассказал нам о лодке:
   - Вы знаете, что мы живем недалеко от моря, которое находится в  часе
езды. Я часто езжу туда, на берег. Люблю хороший морской  ветер.  Отсюда
до Смоки-Кейп  не  более  двух  часов.  Там  можно  купаться,  если  вам
вздумается. Мы должны как-нибудь туда съездить.
   У меня там небольшой сарай и лодка. Она просто находка, я вам говорю.
   Я отправилась с отцом, Грегори и Джекко. Елена была  не  в  состоянии
ехать верхом, и мама осталась с ней. Грегори устроил  для  нас  прогулку
под парусом.
   Он ловко правил лодкой,  и  у  меня  возникло  чудесное  ощущение  от
плавания в открытом море.
   Мы держались недалеко от берега.
   - Шторм может начаться совершенно неожиданно, - сказал Грегори, - а у
нас на борту ценный груз. - И он подмигнул мне.
   Он все еще тревожил меня. Я часто  ловила  на  себе  его  оценивающий
взгляд. Я подумала о том, что  он  говорил  о  мужчинах  и  женщинах,  и
почувствовала,  что  он  взвешивает  мои  достоинства  и  выжидает.  Это
доставляло мне беспокойство, и я благодарила Бога, что мой отец  и  брат
находятся рядом.
   Это  был  замечательный  день,  несмотря  на   несколько   неприятных
моментов, которые доставлял мне Грегори. А может быть, я вообразила  то,
чего нет на самом деле? Иногда я представляла себе, что мы оказываемся с
ним наедине, и тогда меня переполнял  ужас,  подобный  тому,  который  я
испытывала в детстве. Тогда я вызывала в воображении чертей и  гигантов,
дрожа при одной мысли о них,  и  вместе  с  тем  жаждала  увидеть  их  в
действительности.
   - Нам надо почаще пользоваться лодкой, Грег, - сказал отец.
   - Она в вашем распоряжении, сэр Джейк.  Пожалуйста,  пользуйтесь  ею,
когда хотите.
   После этого отец часто выходил в море, иногда с Грегори,  иногда  без
него. Я и мама сопровождали его.
   Джекко, конечно, очень ловко управлялся с парусом.
   Елена ни разу не плавала с нами: время ее родов приближалось.
 
*** 
 
   Мод сказала, что она сама принимала роды в имении:
   - Иногда акушерка не успевает приехать вовремя, поэтому  я  вынуждена
была кое-чему научиться.
   - Мама говорит, что мы должны пригласить акушерку за несколько недель
до рождения ребенка.
   Она согласилась, и было решено, что  один  из  работников  съездит  в
город, находившийся в пяти милях  от  нас,  и  привезет  с  собой  Полли
Уинтерс.
   Так и сделали.  Это  была  небольшая  толстушка  с  веселыми  темными
глазами, заразительным смехом  и  неумолкающим  языком.  Вдове  (в  этой
стране мужчины умирали часто) было около трех десятков.
   - Не обращайте внимание на ее  легкомысленное  поведение,  -  сказала
Мод, - Она хорошая акушерка.
   Полли любит хорошо проводить время, как она говорит, но когда  делает
свое дело, она просто незаменима.
   Полли Уинтерс осмотрела Елену и объявила, что довольна ее состоянием.
Потом она стала развлекать нас бесчисленными рассказами о детях, которым
она помогала появиться на свет.
   Она разместилась в комнате рядом с комнатой Елены.
   Осмотрев все, что мы приготовили для ребенка, она  сказала,  что  еще
может  понадобиться.  Когда  она  говорила  о  ребенке,  который  должен
родиться, она была сама серьезность. Но как только переходила на  другую
тему, Полли начинала хихикать так, что трудно  было  поверить,  что  она
компетентна в своей деликатной профессии.
   Я часто наблюдала за ней  в  окно  и  всегда  видела  ее  в  компании
какого-нибудь мужчины.  Содержание  их  разговора  было  очевидным.  Она
закатывала глаза и напускала на себя лукавый вид, который был бы к  лицу
девушке, но никак  не  женщине  ее  лет.  Она  завлекала  мужчин  своими
разговорами, и они с готовностью отвечали ей.
   Мама спрашивала, хорош ли был наш выбор? Я напомнила ей,  что  у  нас
вообще не было выбора.
   Полли Уинтерс была единственной акушеркой в округе.
   Но мы все-таки не могли  относиться  к  Полли  без  симпатии.  Всегда
добрая по натуре, всегда готовая помочь во всяком деле,  всегда  весела.
Казалось, она находила жизнь  очень  приятной.  Только  когда  появлялся
какой-нибудь мужчина, она моментально  глупела  и  начинала  беспрерывно
хохотать.
   В течение ближайших трех недель мы не ожидали родов, но мама сказала,
что Елена очень слаба и лучше, если Полли останется с нами.
   Верховая езда доставляла мне огромное наслаждение, и я часто выезжала
с отцом или братом. Мы никогда не удалялись далеко от дома. Отец  всегда
аккуратно  следовал   ориентирам.   Он   сказал,   что   Грегори   прав,
предостерегая нас, потому что потеряться в этих местах очень легко.
 
*** 
 
   В тот день мой отец и Джекко отправились осматривать участок имения с
одним из работников; Елена отдыхала. Полли одобрила ее решение  и  сама,
по ее же словам, "растянулась на кровати". Отдыхала ли она на самом деле
или нет, но я случайно услышала шепот, доносившийся из-за  ее  двери,  и
время  от  времени  сдавленный  хохот.  Я  догадалась,  что  это   Полли
"занимается оценкой" одного из здешних работников.
   Никто не мог упрекать Полли за ее поведение, ведь здесь  была  совсем
другая жизнь, и еще потому, что ее услуги были слишком  важны  для  нас.
Если Полли и развлекала мужчин  в  своей  спальне,  нам  нельзя  на  это
жаловаться.
   В доме стояла тишина, но я чувствовала себя неспокойно.  Я  тосковала
по  дому.  Не  по  Лондону,  где  совсем   недавно   произошло   столько
драматических и тяжелых событий, а по Кадору. Я представляла  себе,  как
выезжаю из конюшни и встречаю Рольфа. Я должна была напоминать себе, что
истинное положение вещей не всегда соответствует  видимому  и  что  люди
скрывают свою истинную природу под оболочкой приятных манер. Здесь  люди
были более искренни:
   Полли, Мод с Розой, даже  Грегори,  который  не  изображает  из  себя
благородного рыцаря.
   Мне захотелось подышать свежим воздухом. Я решила немного  покататься
верхом. Первый раз, когда я выезжала одна,  но  мне  хотелось  побыть  в
одиночестве.
   Дул  приятный  легкий  ветер.  Я  пустила  лошадь  галопом  и  вскоре
оказалась уже на поросшей кустарником земле.
   В этом ландшафте было что-то величественное.
   Грегори много рассказывал нам о туземцах - он называл их аборигенами.
Несколько человек из них работали в имении.
   - Хорошие работники, когда есть чем заниматься, - говорил  он.  -  Но
никогда не знаешь, чего от них ожидать. Совершенно неожиданно  им  может
прийти в голову просто бросить работу и уйти. Они  называют  это  "пойти
погулять". Иногда они возвращаются, но  чаще  всего  вы  не  увидите  их
больше никогда.
   Я думала, что эти люди пытаются приспособить свою жизнь  к  тем,  кто
пришел и завладел их землей.
   Грегори рассказывал нам о  местных  животных.  Мы  видели  нескольких
кенгуру,  которые  носят  своих  малышей  в  карманах,  а  разновидность
маленьких кенгуру называли "уолаби". От Грегори мы узнали  о  нашествиях
саранчи на посевы, о яростных лесных  пожарах,  которые  уничтожали  все
вокруг,  и  об  ужасных  засухах.   Он   живописно   рассказывал   и   о
медведях-коала, и о сумчатых, и о необыкновенных птицах. Мне  доставляли
удовольствие его рассказы о стране.
   Я ехала, осматривая имение, которое раскинулось  на  многие  мили,  и
чувствовала себя в безопасности, так как эта  земля  принадлежала  моему
отцу. Я взглянула назад и увидела вдалеке дом.  Я  спешилась,  привязала
лошадь к карликовому кусту и присела на землю, размышляя о своей жизни.
   Стояла жара. Выезжать на прогулку в такую погоду было  безумством.  Я
закрыла глаза и задремала. Вдруг я внезапно проснулась, не понимая,  где
нахожусь, и поднялась на ноги. Меня окутывая туман. Дома не было  видно,
но это меня не расстроило, потому что я хорошо знала направление и могла
быстро добраться до дома.
   Но когда я обнаружила, что моей лошади нет там, где я ее привязала, я
испугалась. Видимо, я привязала ее недостаточно крепко и она ушла. Туман
закрыл солнце, и оно не палило столь безжалостно.
   Я пошла пешком в надежде, что увижу дом,  но  туман  не  рассеивался.
Недалеко я заметила группу эвкалиптов, которых раньше здесь не заметила.
Я испугалась, что  заблудилась,  вспомнив  предостережение  Грегори.  Он
рассказывал о людях, которые проходили много миль  и  обнаруживали,  что
ходят по кругу.
   Я прилегла рядом с кустарником. Может быть, я  тоже  хожу  по  кругу?
Далеко ли я ушла от дома?
   Самое лучшее было подождать, пока рассеется туман.
   О, какая я глупая! Мне следовало повернуть назад,  как  только  начал
подниматься  туман.   Мне   следовало   более   серьезно   отнестись   к
предостережениям и не уезжать одной.
   Придется ли мне  здесь  заночевать?  А  как  же  дикие  собаки?  Они,
наверное, не слишком приветливы. Кроме того, здесь водились дикие кошки.
   Страх полностью овладел  мной.  Нет  ничего  хуже,  чем  пребывать  в
нерешительности в  подобной  ситуации.  Знать  бы  только,  что  делать.
Продолжать идти или остаться и подождать.
   И вдруг, когда я пыталась принять какое-то решение, послышался  звук,
который, казалось, доносился откуда-то издалека. Я закричала в  ответ  и
застыла в напряженном ожидании. Вдруг из тумана появился Грегори.
   Он соскочил с лошади и, держа руки на поясе, стоял, разглядывая  меня
с усмешкой:
   - Ты маленькая сумасшедшая. Сколько раз я говорил тебе...
   - Я знаю, но кто мог предположить, что внезапно поднимется туман?
   Он взял меня за плечи и тряхнул.
   - Тебя бы следовало высечь, - рассмеялся он. - И я  бы  не  отказался
сделать это Я попыталась освободиться, но он  не  отпускал  меня,  потом
наклонился и крепко поцеловал меня в губы.
   Я пришла в ярость. Я была очень напугана, почти на грани отчаяния,  и
мне стало так легко, когда  он  появился  из  тумана.  Но  он  осмелился
сделать то, что замышлял со времени нашей первой встречи.
   Я освободилась и встала в нескольких шагах от него:
   - Я рада, что вы приехали, но...
   - Отлично, неплохое начало, - ответил он, смеясь надо  мной.  -  Я  в
этом не сомневался.
   - Как вы узнали, что я потерялась?
   - Лошадь вернулась. У нее больше чутья, чем  у  некоторых.  Благодари
судьбу. В противном случае ты провела бы здесь не самое приятное  время,
малышка Анни.
   - Я уже говорила, что мне не нравится это имя.
   - Тебе следует уступить и делать то, что  добрый  Грег  скажет  тебе,
Анни.
   - Отвезите меня домой.
   - Скажи: пожалуйста, Грег.
   - Пожалуйста.
   - Отлично, так-то лучше. Иди сюда.
   - Пожалуйста, не пытайтесь сделать это еще раз.
   - А если ты меня сама об этом попросишь?
   - Могу вас заверить, этого не случится.  Знают  ли  родители,  что  я
потерялась?
   - Нет, никто не знает. Они бы сошли с ума, если  бы  узнали,  что  их
маленькая девочка потерялась. Ты слишком дорогой птенчик, ты знаешь?
   - Возможно, и вам следует об этом помнить.
   - О, я помню. Иначе я  не  дотрагивался  бы  до  тебя  и  в  лайковых
перчатках. А я дал бы тебе нечто, что ты бы надолго запомнила.
   - Что же это?
   - Ты поймешь, Анни. Однажды ты поймешь...
   - Мы поедем назад?
   Он кивнул:
   - Тебе придется ехать со  мной.  Не  заденет  ли  это  нежных  чувств
госпожи, но у меня только одна лошадь.
   Он вскочил на лошадь,  потом  наклонился,  чтобы  подсадить  меня,  и
задержал свои руки дольше, чем нужно.
   - Тебе придется обнять меня, - сказал он. - Держись крепко.
   Я с облегчением подумала: "Скоро я буду дома".
   Грегори пустил лошадь сквозь заросли кустарника.
   - Ты, должно быть, рада меня видеть? Испугалась, правда?  И  не  зря:
провести здесь ночь - это не отдых на природе, уверяю тебя. Если  только
с тобой нет приятной компании. Мы провели замечательную ночь  по  дороге
сюда. Ты помнишь, как я охранял тебя?
   Я молчала.
   - Держись крепче. Ты же не хочешь упасть с лошади, правда? Ты знаешь,
я счастлив. Ехать домой, когда руки моей Анни обнимают меня...
   Я убрала руки.
   - Эй! Будь осторожна, -  сказал  он  -  Неожиданный  толчок  -  и  ты
свалишься.
   Я снова ухватилась за него. Грег потрепал меня по руке:
   - Ты знаешь, Анни, я в тебя влюблен.
   - Еще далеко до дома? - спросила я.
   - Достаточно, чтобы мы успели немного поболтать.
   - Мне нечего вам сказать. Поедем быстрее.
   - Поверь мне, что я сам знаю, как мне ехать, - резко ответил он. -  Я
вижу, ты  становишься  настоящей  австралийкой.  Здесь  чувствуешь  себя
свободным, здесь тебе нет никакого дела до всех правил. Ты  идешь  своей
собственной дорогой. Ты - настоящий человек.
   - Я чувствую себя настоящим человеком дома, - сказала я.
   - О, такой вежливой.., говоришь правильные вещи или то, чего от  тебя
ожидают. Откуда ты знаешь, что на самом деле чувствуют люди?
   - Иногда об этом лучше не знать.
   - Я не согласен. Анни,  давай  узнаем  друг  друга  поближе.  Ты  так
неприступна, что мне иногда кажется, что ты меня недолюбливаешь. Но ведь
это не правда?
   Может,  это  всего-навсего  твое   английское   притворство?   -   Он
рассмеялся. - Мы отлично поладим, Анни.
   Скажи, у тебя был возлюбленный в Англии?
   - Вы наглец.
   - Я только хотел узнать. Это важно для меня.
   - Что касается меня, то я не собираюсь продолжать этот разговор.
   - А я собираюсь. Сейчас командую я, Анни. Где бы ты была  сейчас  без
меня?
   - Думаю, я смогла бы вернуться.
   - Может ссадить тебя, чтобы ты показала, как у тебя это получится?
   - Не говорите глупостей. Поехали, только скорее.
   - Должен сказать, что  ты  самая  неблагодарная  девушка,  которых  я
когда-либо спасал.
   - Вероятно, другие готовы были отплатить вам за услуги?
   - Я говорю о нас, Анни. Ты мне нравишься.
   Я молчала. "Сколько мы еще будем ехать?" - думала я. Я опасалась его,
мне в голову пришла тревожная мысль, что я целиком во власти Грегори.
   - Только представь, что мы вместе.., что мы поженились.
   - Поженились! Вы в своем уме?
   - Как никогда. Это стало моей мечтой, как только я тебя  увидел.  Как
ты обняла меня!
   - По необходимости.
   - О, я согласен на это.., пока. Все будет в порядке. Ты - то, что мне
нужно. Такая возвышенная. Я думаю, мы созданы друг для друга.
   - А я думаю, что вы перегрелись на  солнце.  Говорят,  что  от  этого
бывают галлюцинации.
   - Я просто говорю то, что думаю. Ты нужна  мне,  Анни.  Я  все  время
думаю о тебе. Сейчас, когда я вижу тебя,  мне  больше  никто  не  нужен.
Подумай, как бы мы жили с тобой вместе. У нас был бы дом в Сиднее, мы бы
принимали гостей, развлекались. Ты бы не скучала по  Старому  Свету.  Ты
смогла бы жить, как благородная леди. Это будет прекрасно, обещаю тебе.
   Ты ничего не говоришь?
   - Я слишком удивлена.
   - Ты только скажи мне, чего хочешь, и все будет сделано.
   - Очень хорошо. Я хочу вернуться домой.
   - Ты трудная женщина, Анни, - сказал он, глубоко вздыхая  с  шутливым
покорством.
   Как раз в этот момент дом появился из тумана. Я облегченно вздохнула.
   Грег спрыгнул на землю и повернулся, чтобы помочь мне.  Он  посмотрел
мне прямо в глаза, несколько секунд мы были очень близко. Я видела перед
собой густые, темные волосы,  вьющиеся  у  висков.  Глаза  его  смотрели
насмешливо, и вновь тревожное ощущение охватило меня,  несмотря  на  то,
что дом был рядом и в нем была моя семья.
   Он продолжал держать меня за плечи, и я быстро сказала:
   - Спасибо, что привезли меня домой.
   - Нет ничего, чего бы я для тебя  не  сделал,  -  ответил  он.  -  Не
забывай об этом.
   Я повернулась и побежала к дому. Потом в мою  комнату  вошла  мать  в
сопровождении отца. Грегори пришел к ним и рассказал, как он меня  спас.
Родители были очень взволнованы.
   - Я не могу тебя понять, Аннора! - воскликнула мама.  -  Сколько  раз
тебе говорили никуда не уходить одной!
   - Я уехала недалеко. Все было бы в порядке, если бы не туман.
   - Это только одна из опасностей, - раздраженно заметила мама. -  Тебе
должно быть стыдно.
   - Мне стыдно. Пожалуйста, перестаньте меня ругать. Обещаю, что это не
повторится. Я хочу домой, в Англию.
   - Слава Богу, что твоя лошадь вернулась, - сказала мама.  -  И  скажи
спасибо Грегу.
   - Это чудо, что он тебя нашел, - добавил отец.
   - Он просто подал условный сигнал, а я ответила.
   - Вряд ли найдется что-то, чем его можно озадачить в этой  стране,  -
восхищенно проговорил отец. - Но скоро мы поедем домой. Я тоже скучаю по
дому.
   Как только у Елены все устроится, мы уедем. И  я  думаю,  что  продам
имение Грегу. То, что он сделал здесь, - просто чудо, и я  полагаю,  что
дела пойдут еще лучше, когда он станет хозяином.
   - Обещай мне, -  сказала  мне  мама,  -  что  ты  никогда  больше  не
поступишь так необдуманно.
   Она на мгновение сжала меня в объятиях, и  я  почувствовала  огромную
радость снова быть вместе с ними. Но мне  искренне  хотелось,  чтобы  не
Грегори был моим спасителем.
   Мне трудно было заснуть в эту ночь. Я продолжала думать  о  том,  что
сказал мне Грегори. В его глазах была такая  целеустремленность,  и  это
напугало меня.
   Однажды Мод сказала, по какому-то совершенно пустяковому поводу:
   - О, Грег этого хочет, а он всегда добивается того, чего желает.
   Вещие слова, но все-таки я сама себе хозяйка и никто не  сможет  меня
принудить делать то, чего я не хочу.
   Сон не приходил. Была полночь, когда я услышала какое-то движение под
окном. Там кто-то был...
   Я выглянула в окно и увидела Грегори. Мое сердце бешено забилось. Как
он осмелился! И что это значит?
   Собирается войти? Но дверь закрыта. Он  сам  сказал,  что  мы  должны
надежно закрываться от бродяг, которые могли  что-то  стащить  из  дома.
Беглые же преступники едва ли представляли опасность. Они не  осмелились
бы напасть на поместье, в котором было столько мужчин.
   Он собирался прийти ко мне? С какой целью?
   Неужели  он  мог  подумать,  что  ему  удастся  покорить  меня  своим
магнетическим очарованием? Это было очень смело с его стор