брой  Маргарите,  существовавшей   в   собственном   мире,
населенном такими образованными людьми, как Ронсар и  Маро,  писателями,
художниками  и  архитекторами  эпохи  Возрождения,  очень  не   хотелось
отвлекаться от духовной жизни ради такого  скучного,  прозаичного  дела,
как усмирение непокорной дочери. Маргарите не приходило  в  голову,  что
она может не поддержать в чем-то брата; его воля всегда  становилась  ее
волей.
   Она провела несколько долгих бесед с печальной и растерянной  Жанной,
которая,  однако,  сохраняла  способность  отстаивать  свою  позицию   с
четкостью и язвительностью.
   - Королю следует подчиняться, - объясняла Маргарита. -  Мы  должны  с
радостью исполнять каждый его приказ.
   - Он может совершать ошибки, - возразила Жанна.
   - Только не наш король, дочь моя.
   - Но он ошибался. Серьезно ошибался.  Ты  помнишь,  какой  промах  он
допустил в Павии?
   Красивые глаза королевы Маргариты в ужасе округлились.
   - Павия! Фортуна изменила ему. Он не был виноват. На свете нет  более
смелого солдата, более великого полководца.
   - Но великие полководцы не терпят поражений от менее талантливых.
   - Есть вещи, в которых ты не разбираешься. Девушка не имеет право  на
собственную волю.
   - Тогда как она может отличить добро от зла?
   - Ее направят родители и король.
   - А если родители и король расходятся во мнениях?
   - Ты говоришь глупости. Мы обсуждаем твой брак с  герцогом  Клевским.
Это хороший брак.
   - Как он может быть хорошим? Я, принцесса,  которая  могла  выйти  за
Генриха, сына короля, стану женой какого-то герцога! На мне мог жениться
сын испанского короля...
   - Это хороший брак, потому что его желает  король,  -  сухо  перебила
Жанну Маргарита. - Ты, моя дочь, должна любить своего дядю и подчиняться
ему, как это делаю я.
   - Но, - не сдавалась Жанна, - твои рассуждения далеки  от  того,  что
меня учили считать логичным.
   - Жанна, - грустно промолвила Маргарита, - моя дорогая девочка, ты не
должна  бунтовать.  Король  желает  этого  брака,  поэтому   он   должен
состояться. Если ты не согласишься, мне придется бить тебя каждый день -
у меня нет иного выбора. Послушай меня, моя  девочка.  Это  будут  самые
жестокие порки из всех, какие тебе доводилось выносить. Даже твоя  жизнь
окажется в опасности.
   - Неужели? - презрительно сказала Жанна. - Я думала, ты хочешь выдать
меня замуж, а не похоронить.
 
*** 
 
   Она не сдастся. Не согласится на этот брак. Бросит  вызов  всем.  Она
постоянно думала о герцоге Клевском и вспоминала при этом улыбку Катрин.
Жанна понимала, что она обидела Катрин, но ей не  было  до  этого  дела.
Дофина проявила  неискренность;  она  притворялась,  будто  не  замечает
унижений, которым подвергает ее муж,  держалась  с  мадам  Дианой  столь
любезно, словно испытывала благодарность к этой женщине за то,  что  она
была любовницей ее мужа.  Жанна  ненавидела  подобное  притворство,  она
считала его признаком коварства. Она  сама  в  подобных  обстоятельствах
ударила бы мадам Пуатье по лицу. И все же... она  не  могла  стереть  из
памяти невозмутимую усмешку Катрин, которая, похоже, подстрекала Жанну к
неповиновению, укрепляла решимость избежать этого брака.
   Она решила зафиксировать на бумаге свое отвращение к  нему;  если  он
состоится, пусть мир узнает, что это произошло вопреки ее воле.
   Она долго сидела в своей комнате, сочиняя документ.  Из-под  ее  пера
вышел следующий текст:
 
*** 
 
   "Я, Жанна Наваррская, подтверждая  мои  ранее  высказанные  протесты,
настоящим заявлением свидетельствую о моем нежелании вступать в  брак  с
герцогом Клевским; я не соглашалась и  никогда  не  соглашусь  на  него;
любые мои будущие слова и  поступки,  могущие  быть  истолкованными  как
выражения согласия, на самом деле станут лишь  следствием  страха  перед
королем, моим отцом и моей  матерью,  которая  угрожала  мне  физической
расправой. Исполняя указание  королевы,  моей  матери,  моя  наставница,
бейлиф Кана, неоднократно заявляла, что если я  не  буду  исполнять  все
пожелания короля, касающиеся этого брака, то меня  подвергнут  жестокому
наказанию, представляющему опасность для моей жизни. Мне  было  сказано,
что мой отказ может привести к гибели моих отца и  матери,  а  также  их
дома. Подобная угроза побудила во мне такой страх, что  я  обратилась  к
Господу с просьбой сделать так, чтобы мои  родители  простили  меня.  Им
обоим известно, что  я  никогда  не  полюблю  герцога  Клевского.  Таким
образом, я заранее заявляю: если мне придется стать невестой  или  женой
вышеупомянутого герцога Клевского, то это произойдет вопреки моей  воле.
Он никогда не станет моим настоящим мужем, во всяком случае, я  не  буду
считать  его  таковым.  Я  прошу  Господа  стать  моим  свидетелем   при
подписании этого документа и запомнить, что меня  подталкивают  к  этому
браку посредством насилия и принуждения".
 
*** 
 
   Когда Жанна кончила писать, она вызвала к себе четырех своих фрейлин;
с помощью красноречия маленькой девочке,  на  теле  которой  были  следы
порки, удалось пробудить в женщинах жалость и восхищение  ее  мужеством.
Они пренебрегли страхом и поставили подписи под заявлением Жанны.
   После дневной порки Жанна сумела  отнести  доку  мент  в  собор;  она
потребовала, чтобы  прелаты  прочитали  его;  девочка  сказала  им,  что
рассчитывает на их помощь.
   Но, увы, для всех существовала  лишь  воля  короля.  Приготовления  к
браку Жанны д'Альбре и герцога Клевского продолжались.
 
*** 
 
   Король назвал  поступок  Жанны  глупым  и  детским.  Он  рассердился.
Впервые Франциск  отказался  понять  шутку.  Его  племянница  -  глупая,
дерзкая и упрямая девчонка.
   Последнее  время  ее  не  били,  поскольку  дальнейшая  порка   могла
представить угрозу  для  жизни  Жанны.  Платье  из  позолоченной  ткани,
расшитой бриллиантами, уже ждало девочку. Оно было  таким  тяжелым,  что
она с трудом поднимала его.  Она  ненавидела  эти  драгоценные  камни  и
горностаевый шлейф.
   Как она завидовала всем в утро своей свадьбы! Да всем без исключения.
Женщины, половшие сорняки в саду, были  счастливее  печальной  маленькой
принцессы; она завидовала посудомойкам и служанкам,  завидовала  Катрин,
которой пренебрегал ее собственный  муж,  завидовала  дофину  Франциску,
лежавшему в могиле.
   Обремененная тяжестью платья бледная девочка с заплаканными глазами и
разбитым сердцем шествовала в  составе  брачной  процессии.  Она  видела
великого коннетабля, Анна де Монморанси; ее тянуло к  нему,  потому  что
он, по слухам, тоже находился в опале и был несчастен.  Его  обвиняли  в
том, что он допустил просчеты в  отношениях  с  Испанией.  Именно  из-за
ошибок Монморанси Жанне предстояло стать супругой герцога Клевского.  Но
Монморанси не смотрел на девочку; он был поглощен своими проблемами.
   Король Франциск, великолепный в белом  атласе,  расшитом  рубинами  и
изумрудами и прекрасно оттенявшим его мрачное, сардоническое  лицо,  уже
был готов  повести  Жанну  к  алтарю.  Сегодня  он  смотрел  на  невесту
неласково. Он был раздражен документом, который она отнесла в собор. При
другие  обстоятельствах  он  мог   улыбнуться   отметив   оригинальность
поступка, восхититься смелостью девочки. Но он устал от ее непокорности.
   Она почувствовала его пальцы на своей руке; он слегка ущипнул ее.  Но
в душе девочки не угасала надежда. Еще есть несколько минут. Она  должна
найти способ, как избежать этого брака. Она не смирилась с поражением. В
отчаянии посмотрев по сторонам, девочка тихо промолвила:
   - Мне дурно. Я сейчас  потеряю  сознание.  Я  не  могу  идти.  Платье
слишком тяжелое.
   Король посмотрел  на  нее,  прищурив  глаза.  Затем  он  сделал  знак
Монморанси.
   - Отнесите принцессу к алтарю, - сказал Франциск.
   Получив такой необычный приказ, коннетабль Франции  побледнел;  Жанне
показалось, что сейчас он ответит отказом на сухую команду  короля.  Она
знала, что король Франции оскорбил величайшего солдата страны, предложив
ему отнести маленькую девочку к алтарю. Она пожалела о  том,  что  стала
причиной унижения Монморанси. Но  что-либо  изменить  было  уже  поздно.
Поколебавшись с мгновение, Монморанси поднял ее своими могучими руками и
шагнул вперед. Если бы он ослушался короля, то немедленно оказался бы  в
тюрьме. Ему приходилось терпеть немилость;  точно  так  же  она,  Жанна,
должна принять этот брак с человеком, которого она не знала  и  которого
собиралась ненавидеть.
 
*** 
 
   Жанна вышла замуж... за незнакомца с неприятным  гортанным  акцентом.
Он сидел возле нее во время пира, танцевал с  ней  в  большом  зале.  Он
старался быть внимательным к девочке, но она  не  могла  заставить  себя
улыбнуться ему. Ее  лицо  было  бледным,  губы  -  стоически  поджатыми;
блестящие  черные  глаза  Жанны  запали.  Король  говорил   с   девочкой
приветливо и не сердился на нее  за  то,  что  она  отвечала  ему  сухо,
холодно. Ей даже показалось, что в его глазах мелькнуло сочувствие.
   Музыканты исполняли бодрые  мелодии;  после  банкета  состоялся  бал,
затем - новый банкет. Сильнее всего Жанна боялась ночи и  торжественного
ритуала, во время которого ее должны были уложить в постель с мужем.
   Король знал о ее страхах;  танцуя  с  Жанной,  он  пытался  успокоить
девочку. Поскольку она подчинилась ему, он больше не  сердился  на  нее;
она снова стала его дорогой племянницей.
   Он ласково пожал ее руку во время танца.
   -  Улыбнись,  милая.  Невеста  должна  улыбаться.  Господин  Клевский
обладает определенными достоинствами. Он не окажется худшим  мужем,  чем
дофин, который мог достаться тебе. Улыбнись,  моя  маленькая  Жанна.  Ты
исполнила свой долг. Теперь пришло время удовольствий.
   Но она не улыбалась и была весьма нелюбезна со своим дядей, однако он
не укорял ее за это.
   Она не знала, как ей удалось пережить ужас  церемонии  возложения  на
брачную постель. Фрейлины утешали ее; наставница поцеловала  девочку,  и
Жанна спросила себя, подвергнут ли ее порке, если она откажется  лечь  в
постель с мужем; кто займется этим? Муж?
   Даже сейчас она искала возможность  бежать.  Ей  приходило  в  голову
множество безумных идей. Может ли  она  выбраться  из  дворца?  Отрезать
волосы и одеться, как одеваются странствующие менестрели или нищие?  Она
завидовала им всем; они  порой  голодали,  но  не  были  женами  герцога
Клевского.
   Как глупо мечтать о бегстве! Оно невозможно.  Она  слышала  негромкую
музыку. Одна из фрейлин, раздевавших Жанну, шепнула девочке, что  король
ждет ее в спальне, чтобы увидеть, как невесту уложат в постель.
   Жанну отвели в спальню. Увидев мужа и его свиту, она  отвернулась  от
них. Затем  бросила  на  Франциска  взгляд,  полный  отчаяния.  Ее  губы
дрожали,  глаза  молили;  король  подошел  к  ней;  его  лицо   выражало
сочувствие. Он подхватил ее на руки, нежно поцеловал и произнес:
   - Твой жених - счастливый человек, Жанна. Клянусь честью! Я хотел  бы
оказаться на его месте.
   Когда он  опустил  Жанну,  ей  показалось,  что  она  увидела  улыбку
заговорщика в его глазах. Король Франциск подвел ее к кровати. Она легла
рядом с мужем. Фрейлины Жанны и приближенные  герцога  накрыли  супругов
роскошным одеялом.
   Затем король заговорил.
   - Господа, этого достаточно. Брачные отношения осуществлены в  нужной
степени; невеста  слишком  молода  для  полного  исполнения  супружеских
обязанностей. Она и ее муж были уложены в  постель.  Запомните  это.  Не
стоит торопить события. Когда девочка станет старше,  брачные  отношения
будут осуществлены полностью. Дамы, отведите принцессу в ее покои. А вы,
мой герцог, возвращайтесь в ваши апартаменты. Да  здравствуют  герцог  и
герцогиня Клевские!
   С  присущей  ей  непосредственностью  Жанна  вскочила  с  постели  и,
опустившись на колени, поцеловала  руку  короля.  Она  долго  не  хотела
отпускать ее. Она забыла, что он являлся королем Франции; она  видела  в
нем своего спасителя, благородного рыцаря, избавившего ее от того,  чего
она боялась сильнее всего.
   Изящные благоухающие пальцы ласкали волосы Жанны. Франциск называл ее
своей любимицей; казалось, женихом был король, а не смущенный герцог. Но
сцена  в  спальне  была  характерной  для  Франциска.  Он  хотел  всегда
оставаться главным  лицом,  героем  всех  событий.  Даже  невеста  могла
оказаться  в  тени.  Франциск  желал  видеть  проявления  ее   любви   и
преданности королю.
   Год,  когда  Жанне  исполнилось  пятнадцать   лет,   стал   для   нее
счастливейшим благодаря двум событиям, которые  впоследствие  она  сочла
важнейшими в ее жизни.
   После бракосочетания она жила со своими родителями - иногда при дворе
Нерака, иногда в Пау; она совершила одно или два  путешествия  ко  двору
Франциска. Жанна наслаждалась  общением  с  матерью,  о  котором  всегда
мечтала; три года  ее  обучением  руководили  великие  ученые,  Фарел  и
Рассел.  Жанна  все  схватывала  на  лету,  хотя  отсутствие  у  девочки
художественного  вкуса  огорчило  Маргариту.   Жанна   не   унаследовала
приверженности своей матери к реформистской вере и  оставалась,  как  ее
отец, католичкой. Она обожала мать,  хотя  порой  Маргарита  вызывала  у
дочери  легкое  раздражение  своей  оторванностью  от  реальной   жизни,
склонностью видеть слишком много сторон одного вопроса; ее  непостоянная
натура не гармонировала с душевной  прямотой  Жанны.  Идеализируя  мать,
Жанна ощущала близость к  более  суровому  отцу.  Генрих  Наваррский  не
обладал утонченностью манер, приобретенной Маргаритой при  дворе  брата,
где она была фактической королевой. Грубоватое  поведение  и  прямодушие
отца объединяли его с дочерью; неудивительно, что она  искренне  уважала
Генриха Наваррского.
   Жанна не могла забыть того дня, когда отец вошел в покои ее матери  и
застал их молящимися. Присутствовавшим  там  Расселу  и  Фарелу  удалось
ускользнуть. На лбу Генриха  Наваррского  от  гнева  разбухли  вены;  он
возмутился тем, что его дочь приобщают к протестантской вере. Он  ударил
Маргариту по щеке, что впоследствии вызвало гнев короля Франции, и затем
повернулся к Жанне. Ее он мог наказать,  не  боясь  последствий.  Генрих
приказал подать ему плетку. Ожидая ее,  он  заявил  дочери,  что  сейчас
задаст ей самую безжалостную порку, чтобы впредь она  не  забивала  свою
голову нелепыми религиозными доктринами. Она должна исповедовать  ту  же
веру, что исповедовали ее отец и дед.
   Генрих положил девочку на стул и выпорол  ее.  Она  лежала  с  плотно
сжатыми губами, не смея  плакать.  Она  знала,  что  слезы  усугубят  ее
положение. Отец не выносил плаксивых  девочек.  Закончив  экзекуцию,  он
предупредил дочь, что, если подобное повторится, она будет наказана  еще
более жестоко.
   Склонив голову, Жанна ответила ему:
   - Я запомню это, папа.
   После   этого   случая   Маргарита   никогда   больше   не   пыталась
заинтересовать дочь реформистской верой, хотя сама  продолжала  изучение
новых теорий.
   Жанне хорошо жилось в эти годы - она почти  забыла  о  том,  что  она
замужем за герцогом Клевским. Она всегда хотела жить с родителями  в  ее
родном Беарне; в течение трех последних лет ее желание осуществлялось.
   Для Жанны наступил замечательный год.
   Он также оказался счастливым для дофины Катрин; промозглым,  ветреным
февральским вечером был крещен ее первенец.
   Какое празднество устроили при дворе! Как  ликовал  король  Франциск!
Внуку дали его имя. Весь день люди молились за  благополучие  маленького
принца  Франциска.  Его  мать  постоянно  носила  при  себе   талисманы,
способствующие  здоровью  малыша;   она   консультировалась   с   самыми
знаменитыми колдунами и астрологами страны. Для Катрин  де  Медичи  было
необходимо, чтобы этот ребенок жил и чтобы она родила новых детей. Жанна
слышала о том, что Катрин едва не развели с мужем из-за  того,  что  она
долгое время не могла родить.
   Пятнадцатилетняя принцесса Наваррская была счастлива в день крещения.
Она находилась в любимом ею Париже. Могла ли  пятнадцатилетняя  девочка,
обожавшая веселье, маскарады, балы и празднества, равнодушно  относиться
к Парижу? Правда, она постоянно жила в страхе перед грядущим несчастьем.
Война, в которой участвовал ее супруг, не могла длиться  бесконечно;  по
завершении кампании он вернется к жене. Тогда  ей  не  удастся  избежать
осуществления брачных отношений, от которых ее избавил добрый дядя в тот
миг, когда она уже почувствовала рядом с собой горячее  тело  мужа.  Она
уже не была ребенком. Ей исполнилось пятнадцать; другие в этом  возрасте
легли на брачное ложе. Например,  Катрин,  Генрих.  А  сейчас...  у  них
родился первый сын.
   Пока что она не могла не думать о возвращении  Гийома  де  ла  Марка,
герцога Клевского. Война оказалась неудачной для  Франции;  значит,  она
была неудачной и для ее мужа, который являлся союзником Франции и врагом
императора. Разве не поэтому ее выдали замуж за герцога?
   Он сражался на войне,  а  здесь,  в  чудесном  Фонтенбло,  состоялось
радостное торжественное крещение малыша, который мог  в  будущем  занять
французский трон.
   Фонтенбло  был  прекрасен  даже  в  феврале.  Нежная  голубая   дымка
окутывала деревья; воздух был холодным и сырым, но  он  не  мешал  Жанне
радоваться жизни. Ее фрейлины шептались, одевая девочку  для  церемонии.
Свечи оплывали воском; в зеркале с позолоченной каймой отражалось  почти
красивое лицо Жанны; полумрак льстил  девочке,  сглаживая  резкие  линии
подбородка и контур лица, придавал ей более взрослый облик -  прелестный
и загадочный.
   Позже она сказала себе, что заранее знала о том,  что  в  этот  вечер
случится нечто замечательное.
   На ней было роскошное платье - более дорогое, чем  на  других  дамах,
поскольку она являлась принцессой. Жанна была самой  юной  из  принцесс;
волосы свободно падали на плечи девочки.
   Она прислушалась к разговору женщин.
   - Господь вовремя спас ее. Если  бы  не  этот  маленький  принц,  нам
пришлось бы попрощаться с мадам Катрин.
   - Да благословит Господь этого малыша. Я рада,  что  он  появился  на
свет, но было бы совсем неплохо, если  бы  итальянке  пришлось  собирать
свои вещи.
   - Тише! Говорят, она способна слышать даже  через  стены.  Ты  хочешь
погибнуть? Выпить стакан воды и распроститься с жизнью?
   - Тсс! Принцесса нас слышит...
   -  Ну  и  пусть  слышит.  Ей  следует  быть  настороже.   Всем   надо
остерегаться итальянки.
   Остерегаться итальянки? Жанна боялась  только  одного  -  возвращения
собственного мужа с войны.
   Она не переставала думать об этом  печальном  событии,  даже  идя  от
дворца к церкви Матурин, мимо трех сотен факелов, освещавших дорогу.
   Церковь была убрана так роскошно,  что  ее  интерьер  поразил  Жанну,
привыкшую  к  великолепию  дядиного  двора.  Она  увидела   великолепные
гобелены. Кардинал Бурбон стоял на круглом помосте, накрытом серебристой
тканью. Он ждал появления кортежа, чтобы крестить маленького принца.
   Стоя рядом с королевой Франции и Маргаритой,  дочерью  короля,  Жанна
смотрела по сторонам округлившимися глазами. Она видела  своего  отца  и
молодого Карла - герцога  Орлеанского.  Затем  наступил  радостный  миг,
когда ее глаза встретились с глазами одного из принцев. Молодой  человек
улыбнулся, и Жанне показалось, что она никогда прежде  не  видела  такой
очаровательной улыбки. Это был Антуан де Бурбон, герцог Вендомский.  Она
вдруг поняла, что он - самый красивый мужчина Франции.
   Принц Бурбон стоял возле Генриха Наваррского, но  Жанна  не  замечала
присутствия отца. Для нее имело значение лишь то, что Антуан  де  Бурбон
смотрит на нее; похоже, он интересовался принцессой  Наваррской  гораздо
сильнее, чем новорожденным принцем.
   Больше Жанна  ничего  не  видела  и  не  слышала.  Она  вернулась  по
освещенной факелами улице во дворец,  словно  во  сне;  когда  процессия
достигла зала, где гостей ж