олучше. Она рассержена, ибо уже прослышала про то, что он ухаживает за мной. Она очень красивая - как раз такой тип женщин его привлекает".
     Однако Милтона влекло ко мне, а я была совсем не такая, как Магда. Она была, мягко говоря, весьма искушенной в отношениях с мужчинами, знала, как увлечь их тонкой лестью, против которой они не могли устоять, и которую я бы презрела, даже овладев этим искусством в совершенстве. Я же была чопорной, ужасно неуверенной в себе и совершенно неопытной.
     Потом разговор зашел об увлечениях.
     - Знаете, Джордж ведь астроном.
     Джордж смущенно засмеялся:
     - Ну, я просто любитель и притом дилетант.
     - Oн и в Австралию приехал, потому что устал от ночного неба по ту сторону Земли, - заметил Милтон.
     - Это не совсем верно.
     - Я всегда любила слушать про звезды, - сказала я. - Как это фантастично - подумать только, они находятся за столько световых лет от нас. Меня это всегда особенно завораживало. Представьте себе, когда вы смотрите на какую-нибудь звезду, возможно, ее уже нет, ибо она так далеко, что ее свет еще доходит до вас, а она уже исчезла.
     - Все это очень научно, - объявила Магда. - И ведь тебя интересуют не только звезды, Джордж, правда? Но и Земля, ее возраст и все такое. Что ты там рассказывал о климате и таянии льдов?
     - Вам это действительно интересно? - спросил Джордж.
     - Да, очень, - ответила я.
     - Я просто говорил о том, какие разные на Земле климатические условия. Когда все хорошо сбалансировано, жизнь предсказуема. Но одно внезапное изменение - совсем небольшое - и все может превратиться в хаос... Ледниковый период заморозил бы нас всех... Или, допустим, станет теплее. Лед на полюсах постепенно растает. Представьте себе наводнения на всей Земле. Целые континенты уйдут под воду.
     - Будем надеяться, что этого не случится, - сказала Магда-Мы вот жалуемся на жару, но ледниковый период - это было бы ужасно. А мысль о том, что нас может поглотить наводнение, еще ужаснее.
     - По-моему, за последние сто лет произошли изменения, - сообщил Джордж. - Я читал, что был период сильной жары, когда часть полярных льдов растаяла, и уровень моря немного повысился. Поскольку мы находимся далеко от полюса, то это было не так заметно, но, судя по сообщениям геологов, такое было.
     - Надеюсь, что если это снова произойдет, нас предупредят, - заметил Милтон.
     - Скорее всего, это будет происходить постепенно. Мы покончили с пудингом, и Магда предложила перейти в гостиную. Я сделала Магде комплимент по поводу прекрасного стола, а она спросила, не хочу ли я посмотреть дом, и я согласилась.
     - Тогда оставим мужчин, пусть побеседуют, - предложила Магда. - Они дом знают прекрасно, и им не надо еще раз осматривать его.
     Она взяла свечу и повела меня вверх по лестнице. В доме было много от испанского стиля. Муж Магды, по-видимому, был испанцем, вполне возможно, что и Магда тоже.
     - Муж построил этот дом, когда мы сюда приехали, - сообщила мне хозяйка. - По-моему, он пытался воссоздать в нем уголок своей родины. Однако в чужой стране это редко удается.
     Магда показала мне свою спальню. Там была большая кровать с легким белым пологом. Я подумала о Милтоне, навещавшем ее здесь, и мне захотелось уйти из этой комнаты. Магда повела меня по другим помещениям. Я мало обращала на них внимания. Все это время я размышляла о Магде и Милтоне.
     - У вас тут очаровательный дом.
     - Да как вам сказать, - отозвалась Магда. - Мы ведь живем в стороне от других. Я выросла в большом городе. А здесь все совсем по-другому. На острове мало что есть. Нам приходится за всем ездить на Карибу. Хорошо, что у нас там друзья. Я была не пережила несчастья с Хосе, если бы не Милтон.
     - Могу себе представить.
     - Он сделал для меня буквально все. Он замечательный друг. И Хосе тоже любил его. Мы полагались на Милтона.
     - А теперь у вас есть мистер Кэллерби. Полагаю, он хорошо знает свое дело.
     - Джордж... о да. И я никогда не забуду, что это Милтон нашел его для меня. Понимаете, он мой благодетель. Он прекрасный человек, хотя люди не всегда понимают это из-за того... Ну, он ведь правит Карибой железной рукой. И все перед ним благоговеют. Это необыкновенно - уметь вызывать такие чувства.
     Я согласилась.
     - Они знают, что случись здесь неприятность, Милтон тут же вмешается. Для нас это большое утешение. Процветание Карибы на самом деле зависит только от него. А теперь... я думаю, нам лучше присоединиться к мужчинам. А то они начнут удивляться, что мы здесь так долго делаем. Мы спустились вниз.
     - Мы уж подумали, что вы решили нас бросить, - заметил Милтон.
     - Мы беседовали, - объяснила Магда.
     - Надеюсь, не обо мне.
     - Вот видите, - воскликнула Магда, - какой важной персоной он себя считает! Даже в его отсутствие он считает, что мы должны говорить только о нем.
     Милтон пристально взглянул на нее, и я догадалась, что он строит предположения насчет того, что она могла мне рассказать.
     - Вообще-то, - заметила я, - ваше имя упоминалось.
     - Не пугайся так, - засмеялась Магда. - Я говорила о тебе только хорошее.
     - Нам пора возвращаться, - сказал Милтон.
     - Неужели? Еще одиннадцати нет.
     - Дорогая Магда, я ведь должен перевезти эту юную леди на остров, а потом доставить в отель.
     - Что ж, тогда придется, видимо, отпустить вас.
     - Ты скоро приедешь ко мне пообедать. И ты тоже, Джордж. Нас будет четверо.
     Принесли мою накидку. Это была легкая кашемировая вещица, которую я захватила с собой, ибо ночь могла оказаться прохладной. Мы вышли из дома.
     - По-прежнему туман! - озабоченно" проговорила Магда.
     - Он немного сгустился, - заметил Джордж.
     - Милтон, ты считаешь, что видимость достаточно хорошая? Я могла бы устроить вас здесь на ночь.
     - Ничего, - ответил Милтон. - В конце концов, нам надо покрыть совсем небольшое расстояние, и уж кто знает дорогу, так это я. Видит Бог, я достаточно часто проделывал этот путь.
     И они обменялись взглядом. Был он многозначительным, или мне показалось? Я представила себе, как Милтон приезжает на остров ночыо, потихоньку входит в дом. Муж-инвалид в это время уже спит. Магда выходит его встретить Они страстно прижимаются друг к другу... и он входит вместе с ней в дом.
     - Идем, Эннэлис. Вы замечтались.
     Да, подумала я, представляя тебя вместе с Магдой и я презираю себя за эти тайные мысли. Какое мне дело до его прежней жизни? Однако прошлое вмешивалось в настоящее. Милтон взял мою накидку и поплотнее закутал меня в нее.
     - Уже прохладно, - сказал он. - А при таком тумане может стать по-настоящему холодно.
     Он помог мне сесть в лодку, оттолкнул ее от берега и прыгнул в нее. Магда и Джордж стояли на берегу и махали руками.
     - Вы уверены, что вам надо ехать? - спросила Магда, - Совершенно, - отозвался Милтон. Мы удалялись от берега.
     - Нуy как? - спросил Милтон.
     - Это был очень интересный вечер.
     - Да, я видел, что вам интересно.
     - Она очаровательная женщина.
     - Согласен.
     - И управляет плантацией с помощью Джорджа Кэллерби. Необычное занятие для женщины.
     Милтон бросил на меня почти зловещий взгляд:
     - У нее хорошие друзья.
     - Вы, например.
     - Для меня честь быть ее другом.
     - Причем, насколько я поняла, очень близким.
     - Да, можно и так сказать.
     Я замолчала.
     - Замерзли? - спросил Милтон.
     - Да, немного.
     - Этот туман - просто проклятие.
     - Похоже, он сгущается.
     - По-моему, вы немного встревожены. Неужели вы еще поняли, что можете доверить мне себя?
     - Я не вполне убеждена в этом.
     - Не волнуйтесь. Даже если нас унесет в открытое море, со мной вы будете в безопасности.
     Некоторое время Милтон греб молча. Затем сложил весла и огляделся.
     - Где Кариба? Мы уже должны были приплыть туда.
     - Стало быть, вы заблудились?
     Милтон не отозвался и продолжал грести. Через несколько минут из тумана появилась земля.
     - Что-то знакомое, - заметила я, - но это не наша гавань.
     - Это не Кариба, - ответил Милтон. - Я собираюсь здесь причалить. Нет смысла грести дальше в этом тумане.
     - Не Кариба! Что же это?
     - Это маленький островок. Мы находимся недалеко от Карибы. Глупо пытаться добраться туда в такой туман. Да он долго не продлится. Такое бывает редко. Боюсь, что нас с вами занесло на маленький остров.
     - О нет!
     - О да! Мы описали круг. Я точно знаю, где мы находимся. И нам придется остаться здесь до тех пор, пока не рассеется туман.
     - Это же может быть... на всю ночь.
     Милтон насмешливо взглянул на меня.
     - Может быть.
     Я подумала: "По-моему, он это подстроил. По-моему, он с самого начала знал, где мы находимся". Во мне боролись гнев и возбуждение. Это было так похоже на Милтона. Ему нельзя было доверять.
     Лодка заскребла по песку. Милтон выпрыгнул в воду и, подхватив меня, вынес на берег.
     - Мне надо причалить лодку, - сказал Милтон. - Мы же не хотим, чтобы ее смыло. А потом мы отправимся искать укрытие.
     - На этом острове деть люди?
     Милтон улыбнулся мне и покачал головой.
     - Он примерно полмили в длину, а в ширину - и того меньше. Просто скала, выступающая из моря. Когда-то он был больше, но море поглотило его.
     - А где мы можем найти здесь укрытие?
     - Если я правильно запомнил, здесь есть старый сарай для лодок. По крайней мере, раньше был. Я приезжал сюда в ранней юности. Посмотрим, сохранился ли он и можно ли в нем укрыться. Идемте. Давайте руку.
     Я подала ему руку, и Милтон повел меня за собой. Неожиданно он обнял меня.
     - Вы спотыкаетесь, - сказал Милтон. - Вам не хочется идти. Вы немного встревожены.
     - Мне как-то не по себе.
     - Все будет хорошо.
     Мы поднялись по небольшому склону.
     - Благодарение Богу, что море не поглотило остров целиком. И - да, вот и сарай.
     - Зачем нужен сарай для лодок на острове, где никто не живет?
     - Остался от прошлых лет... с тех времен, когда здесь действительно жили люди. Так мне всегда говорили.
     В мои туфли набивался песок, и идти было трудно. Милтон подхватил меня подмышку, словно я была каким-нибудь мешком, и понес.
     - Поставьте меня на землю, - запротестовала я. - Я слишком тяжелая, - Вы легкая, как перышко, - отозвался Милтон, не обращая внимания на мои протесты. - Ага, вот и он. Немного развалился с тех пор, когда я в последний раз его видел, но чего же еще ждать.
     Милтон поставил меня на ноги и распахнул дверь. Она едва держалась на петлях.
     В сарае было каноэ.
     - Оно по-прежнему здесь, - воскликнул Милтон. - Оставьте дверь открытой, иначе мы ничего не увидим. Мальчишкой я любил лежать в нем и представлять, что плыву в открытом море. Оно вполне удобное. Раньше знали, как делать такие вещи. Полагаю, ему больше пятидесяти лет. Каноэ кажутся такими хрупкими, но на самом деле это не так.
     Он обнял меня.
     - Здесь нам будет удобно. Я отстранилась от него.
     - Не выходите наружу. Вы там замерзнете. А здесь будет тепло и удобно. Мы устроим себе в каноэ уютное гнездышко и подождем, пока туман рассеется.
     - На Карибе станут волноваться, где я.
     - До утра не станут.
     - Я должна была попрощаться на ночь с Фелисити. Она будет очень беспокоиться.
     - Она знает, что вы со мной.
     - Но ведь она волнуется.
     Милтон громко рассмеялся.
     - Там решат, что мы остались у Магды. Они увидят туман и скажут, что в таком тумане никто не рискнет возвращаться назад.
     - Но вы же рискнули.
     - Ну, я рискую делать многие вещи. Идемте. Нам будет уютно. Мы устроим себе постель в каноэ.
     - О нет.
     - Не кажется ли вам, что пришло время? - спросил Милтон. - Сколько времени вы еще собираетесь держать меня на расстоянии?
     - По-моему, вы все это подстроили.
     - Вы цените меня больше, чем я того заслуживаю. Как бы блистателен я ни был, я не могу управлять погодой.
     - Мне кажется, вы могли бы довезти нас до Карибы.
     - Вот как?
     - Да, и я думаю, вы привезли нас сюда намеренно.
     - И вам это приятно?
     - Приятно? Я хотела вернуться в отель.
     - Вы найдете наше каноэ намного интереснее вашей девственной постельки.
     - Вы... все запланировали.
     - Я же сказал вам, что не мог подстроить туман.
     - Вы ухватились за эту возможность.
     - Я никогда не упускаю возможностей. Милтон обнял меня и поцеловал. К моему смятению, я ответила ему прежде, чем сумела с негодованием отстраниться. Я не могла отделаться от мыслей о Магде Мануэль и понимала, что доверяю себе не больше, чем ему. Было бы так легко забыть обо всем, кроме того, что мы с ним здесь одни. По правде говоря, этого я и хотела - остаться с ним наедине, но я боялась. Кое-что не давало мне покоя: отчасти это были обязательства перед Реймондом, но больше всего, по-моему, - приключение на Львином Острове. Казалось, Энн Элис была рядом со мной и настойчиво просила меня быть сильной, не поддаваться порыву. Не ради этого она преследовала меня, привела на другой край света. Я встретилась с Магнусом Перренсеном лишь однажды... но я должна встретиться с ним еще раз. За тот короткий час, что мы провели вместе, со мной что-то произошло. Это была не последняя встреча с Магнусом Перренсеном - я была уверена в этом так же, как в том, что стояла на острове.
     Я и сейчас не была одна с Милтоном Хеммингом - со мной была Энн Элис.
     Милтон покрывал мое лицо поцелуями и шептал:
     - Не бойся... Это было неизбежно... с той минуты, как мы встретились. Я знал, что ты создана для меня... и ты это тоже знала, правда? Так иногда случается.
     На мгновение я прижалась к Милтону. Уходи, Энн Элис, думала я. Я - не ты. Я - это я. Твоя жизнь оборвалась в той замурованной комнате, но я-то здесь, я живая и хочу быть с этим мужчиной, потому что люблю его, и это правда, если любить - значит хотеть быть рядом с ним, близко, разделить его жизнь.
     Милтон почувствовал мое влечение к нему. Он подхватил меня на руки и уложил в каноэ.
     Он вынул шпильки из моих волос и положил в карман, что было весьма предусмотрительно, мелькнуло у меня в мозгу. Шпильки понадобятся мне, потому что надо будет заколоть волосы перед возвращением на Карибу. Мне также пришло в голову, что он и прежде проделывал это.
     - Ты такая красивая, - шептал он.
     - Скольких женщин вы привозили на этот остров... в это каноэ?
     - Ты имеешь честь быть первой, и я клянусь, что других никогда больше не будет. Возможно, перед отъездом в Англию мы с тобой совершим паломничество сюда. И вспомним эту ночь - подлинное начало.
     - Начало чего?
     - Разделенной любви.
     - Стало быть, вы думаете, что сегодня ночью вам удастся окончательно соблазнить меня?
     - Это идеальное место. И вообще-то, очень романтичное, если вас не смущает некоторая теснота. Да и каноэ несколько утратило свой первоначальный блеск. Снаружи нежный шелест волн по песку, а вокруг нас - ласковый, посланный небом туман.
     - Нет, - ответила я.
     - Нет?
     - Я этого не хочу.
     - Дорогая моя Эннэлис, думаете, я вас не знаю? Вы хотите этого. Вы любите меня... вы хотите меня всего... как я хочу вас. И хотите уже давно.
     - Я уже объясняла вам, что почти помолвлена с другим.
     - После сегодняшней ночи вы поймете, что это исключено.
     - Здесь пахнет морем.
     - А чем, по-вашему, должно здесь пахнуть? Аравийскими благовониями?
     Он лег рядом и обнял меня.
     - Я хочу, чтобы вы меня выслушали, - объявила я.
     - Я слушаю.
     - А понимаю, что здесь я в вашей власти. Физически вы сильнее меня. Если я начну сопротивляться, вы со мной справитесь. Вы это намерены сделать?
     - Вы станете моей по своей воле.
     - Да, - отозвалась я, - или нет.
     - Но раз уж вы признаете, что я сильнее, как я могу не справиться?
     - Принудив меня, вы одержите временную победу Это будет изнасилованием.
     - Это чисто технический термин.
     - Я этого никогда не забуду и никогда не прощу Может, вы и получите временное удовлетворение, зато это докажет мне то, что я пыталась выяснить долгое время.
     - Это несерьезно.
     - Клянусь, серьезно. Я немедленно уеду. И заберу с собой Фелисити. Я расскажу ей, что произошло. Думаю, если она будет чувствовать, что ей надо за мной ухаживать, она соберется с силами. И поймет. С ней ведь произошло то же самое. И она ничего не могла поправить. Ведь, к несчастью, она была замужем за этой скотиной. Но я свободно отдамся вам по своей воле... не на импровизированной постели, потому что подвернулась возможность, но потому, что буду желать этого сама, по своей собственной доброй воле.
     Милтон ласково поцеловал меня:
     - Да, - сказал он. - Продолжай.
     - Это ведь ночь, когда говорят правду, верно?
     - Да.
     - Тогда я объясню. По-моему, я люблю тебя. И хочу быть с тобой. С тобой я счастлива, как ни с кем. Но я действительно была неравнодушна к Реймонду Биллинттону. Он совсем не похож на тебя... он альтруист, почти самоотверженный. Ты не такой.
     - Более живой, - ответил он.
     - Да, это так. Ты идешь и берешь то, что тебе нужно.
     Ты можешь взять меня сейчас, но это будет означать, что ты навеки потерял меня.
     - Все будет совсем не так. Я покажу тебе, какую радость мы можем доставить друг другу. Заставлю тебя понять, насколько мы подходим друг другу. Я покажу тебе, что мы можем счастливо прожить вместе целую жизнь.
     - Как хорошо ты меня знаешь?
     - Я знаю тебя прекрасно. Поэтому и люблю тебя, и знаю, что ты создана для меня.
     - А если знаешь, то знаешь и о том, как сильна во мне гордость. Я не подчинюсь тебе. Я отдамся по своей воле или не отдамся вовсе. Понимаешь, я ведь была рядом с Фелисити в том жутком доме, где она страдала каждую ночь. И то, что там случилось, отразилось не только на ней. На мне тоже. И я знала, что когда выйду замуж или полюблю мужчину, то не стану ему подчиняться. Я стану ему ровней. Не позволю, чтобы меня принуждали... как Фелисити. Ты понимаешь?
     - Да, - отозвался Милтон, - продолжай.
     - По-моему, я хочу быть с тобой больше, чем с кем-либо другим. Но есть ведь Реймонд. И Реймонда я знаю хорошо. Он мягкий и добрый. Я могла бы быть с ним счастлива. Это не было бы так волнующе, как с тобой. Жизнь была бы ровной... ни взлетов... ни падений.
     - Что оказалось бы для тебя невероятно скучным.
     - Не скучным. Просто приятным... плыть по течению по гладкой воде.
     - Даже в самых спокойных морях не избежать шквалов и туманов...
     - Да, я знаю, но на Реймонда можно положиться.
     - А на меня - нельзя?
     - Я никогда не могу быть в этом уверена. Не сомневаюсь, у тебя было много женщин.
     - А Реймонд, конечно, само целомудрие. Идеальный рыцарь. Как его там - Галахад? Полагаю, он сидит дома, полируя свой Святой Грааль, и его совершенно не волнует, что с тобой происходит.
     Я не могла сдержать смех.
     - Это нелепо, - сказала я.
     - Сама виновата - нечего было расписывать мне его совершенство в такую ночь.
     - И не забудь, - напомнила я, - я приехала сюда с определенной целью. Я хочу найти брата. У меня какое-то необыкновенное чувство, что я раскрою эту тайну.
     - Ты все еще думаешь о том незнакомце с Львиного острова.
     - Да, - ответила я, - думаю.
     - А ему где место?
     - Все так странно. Иногда у меня такое ощущение, что я действительно Энн Элис... что она - часть меня. Что она снова жива - во мне.
     - Этот человек тебя просто околдовал. Знаешь, мне кажется, он опаснее святого Реймонда.
     Я молчала. Неужели это так? Вот я лежу здесь с человеком, одно присутствие которого возбуждает меня, и Энн Элис со мной, вкладывает слова в мои уста... говоря мне, что я должна сохранять себя в чистоте, как она... чтобы, когда придет ей время выйти за Магнуса Перренсена, она пришла к нему такой, какой должна быть невеста. Но Энн Элис умерла. И словно выбрала меня прожить ту жизнь, в которой ей было отказано.
     - У тебя бывают стран