ала  в  своей  одинокой  кровати,  то
привычно день  за  днем  мысленно  переживала  снова  наш  медовый  месяц  с
Джолиффом.
   Я говорила себе, что если бы никогда не познала любовь во всех ее  видах,
то просто бы не знала, что потеряла в жизни. И может, мне сейчас не было  бы
так тяжело. Но  не  пережив  всего,  каким  образом  обзавелась  бы  я  моим
драгоценным Джейсоном?
   Малыш стал для меня всем. Он действовал на меня успокаивающе, он заполнил
пустоту, которую я ощущала без Джолиффа, хотя даже ему не удавалось  сделать
это на сто процентов.
   Я хотела Джолиффа. Я не могла скрыть этого перед  собой.  И  у  меня  все
больше и больше росло ощущение бесплодности моей нынешней жизни.
   Я думала о  предстоящих  годах,  тех  самых,  тщательно  распланированных
Сильвестером для Джейсона. Это будут  стерильные  годы  -  чтобы  обеспечить
нормальную жизнь для Джейсона, я вышла замуж за человека, которого  обожала,
как можно обожать любимого учителя. Но я была молода и знала уже, что  такое
любовь, знала, что такое ее физическая  сторона.  Надо  быть  честной  перед
собой - я по-прежнему любила мужчину, который был мужем другой женщины.
   Оглядываясь на прошлое, я  думала  об  огромном  такте  Сильвестера,  его
умении все понять. Он был, я  знаю,  гораздо  деликатней  в  отношении  моих
чувств, чем я в отношении его.
   Он понимал, что я любила Джолиффа, а тот предал меня, хотя,  может  быть,
его и нельзя было винить за это.
   Сильвестер считал Джолиффа безответственным и поэтому не хотел,  чтобы  я
выходила за него замуж, по его мнению, он  просто  не  мог  быть  подходящим
мужем для меня.
   Он знал Джолиффа с  детства.  К  тому  же,  они  были  абсолютно  разными
натурами. Как же они могли по-хорошему относиться друг к другу?
   Сильвестер делал все возможное, чтобы моя жизнь была  интересной.  И  она
действительно была интересной. Но кое-чего  мне  явно  недоставало.  Я  была
молода и назвать меня фригидной натурой было  бы  не  правильно.  Я  познала
сладость союза с любовником и уже была не в силах забыть об этом.
   Сильнее всего с Сильвестером нас сближал Джейсон, но ко всему  Сильвестер
все больше и больше передавал мне свои знания и  опыт.  Как  только  Джейсон
засыпал, я читала и читала, постепенно  я  становилась  знатоком  китайского
искусства и узнала многое о религии и обычаях этой страны. Я встречалась  со
служащими Сильвестера и давала потом ему отчет о проделанной работе. Я  была
в восторге от собственных успехов, и он разделял мою радость.
   - Это прекрасно, - отметил он. - Ты становишься моей правой рукой.
   Но это не могло и в малой мере быть платой за то, что он для меня сделал.
   Мне  подумалось,  что,  может  быть,  настанет  день  и  Джейсон   сможет
продолжить дело Сильвестера, а я буду рядом и могу помочь  советом.  У  меня
появился дополнительный стимул в жизни.
   Сильвестер почувствовал это и всячески вдохновлял меня. Он рассказал  мне
о лондонском офисе и сказал, что он не  идет  ни  в  какое  сравнение  с  их
владением в Коулуне.
   - Там делается основное дело. Там наш склад и конторы. Ты увидишь,  Джен,
все это своими глазами.
   - Но мне придется подождать, пока не подрастет Джейсон.
   Он согласно кивнул.
   - Мне очень хочется поехать с тобой.  Я  мечтаю  снова  увидеть  мой  Дом
тысячи светильников.
   Как только произносилось название этого дома, я всегда  ощущала  странное
волнение в крови.
   Сильвестер старался подробно описать мне этот дом, но  мне  не  удавалось
сосредоточиться и зрительно представить себе то, о чем он рассказывал.  Дом,
который был построен много лет назад на месте замка.
   Я приходила в возбуждение от мысли, что рано или поздно увижу все  своими
глазами.
   -  Возможно,  я  скоро  смогу  совершить  путешествие,  -  сказал  как-то
Сильвестер.
   - Но это для тебя, наверное, будет нелегко?
   - Разве философы не говорят, что нет ничего невозможного?
   - А как же ты поедешь?
   - Я могу ходить по комнате с палкой. Я понемногу гуляю в саду.  Если  мне
удастся настроить себя правильно, то я преодолею свою беспомощность  и  этою
хватит, чтобы выдержать путешествие.
   Он погрузился в свои мысли, и хотя я была уверена,  что  поехать  ему  не
удастся, все же решила не мешать ему хотя бы помечтать о поездке.
   Когда бы Сильвестер ни заговаривал о Доме тысячи светильников, он менялся
прямо на глазах: казала моложе и живее, чем обычно. В такие моменты я верила
в возможность нашего совместного путешествия.
   Однажды, когда Джейсону исполнилось полтора год?, я предприняла  одну  из
своих деловых поездок в Лондон. Я ждала этого  дня.  Мне  нравилось  ощущать
себя все более осведомленной в делах. Огромной радостью  была  и  встреча  с
сыном по возвращении.
   Как правило, все шло по плану. Так было и в этот раз. Я приехала в  офис,
где меня уже ожидали. Там был Джон Хейланд, старший клерк  Сильвестера,  два
его помощника и юноша, отвечавший за  помещение,  в  котором  был  склад.  Я
осмотрела  орнаменты  из  жадеида,  которые  были   уже   подготовлены   для
заказчиков. Легкий завтрак  был  доставлен  из  ресторана  поблизости,  и  я
перекусила в обществе мистера Хейланда, который вспоминал  прежние  времена,
еще до того как семейный бизнес раскололся на группировки.  По  его  мнению,
это было  сделано  зря.  На  месте  одной  фирмы  появились  три  -  мистера
Сильвестера, мистера Адама и молодого мистера Джолиффа,  и  у  каждого  свои
интересы. Сам мистер Хейланд работал в Гонконге с отцом мистера Сильвестера,
который, как заверил меня ветеран, перевернулся бы в гробу, узнав о  расколе
семейного дела.
   Я решила, что смогу зайти в несколько магазинов за покупками, так  как  у
меня оставалось время до поезда. Мне удалось  завершить  все  дела  в  офисе
раньше обычного. Выйдя на улицу, я увидела Джолиффа.
   - Эй, Джейн! - закричал он, и глаза его при этом зажглись от восторга.
   В мой  мозг  ворвались  воспоминания  недавнего  прошлого,  и  в  течение
нескольких секунд я была счастлива просто от того, что он рядом.
   Затем, заикаясь, я спросила:
   - Как ты узнал, что я здесь? Все прежнее очарование было в его улыбке, но
и оттенок чего-то озорного. И он заявил:
   - Разве ты забыла, что я всеведущий?  Все  очень  просто:  намек,  кивок,
нужное слово в нужный момент - и все можно найти.
   - Кто-то из служащих сообщил тебе, - сказала я,  пораженная  догадкой.  -
Джолифф, у тебя нет права... Он взял мою руку и задержал в своей.
   - У меня есть все права.
   - Я должна успеть на поезд.
   - Нет, не сразу, - заметил он.
   Мое сердце забилось в радостном предчувствии: я напомнила себе, что  есть
целых два часа, выкроенные на покупки.
   - Нам надо поговорить, Джейн.
   - Что еще можно сказать нового. Разве все не ясно?
   - Мне так много надо рассказать тебе. Многое объяснить.
   - Я не могу пропустить поезд, меня будет ждать Джефферс на станции.
   - Ну и пусть ждет. Твой поезд отходит через два часа. Наймем кэб. Я  знаю
место, где мы можем выпить чая. Мы побудем там наедине...
   - Нет, Джолифф, - сказала я твердо.
   - Ну хорошо, тогда поехали на вокзал. Я побуду  с  тобой  до  отправления
поезда. У нас будет возможность поговорить хоть немного.
   Не дожидаясь моего ответа, он подозвал кэб. Мы сели  рядом,  и  когда  он
взял мою руку и заглянул мне в глаза, я была  вынуждена  отвернуться,  боясь
эмоций, которые он мог возбудить у меня.
   - Итак, у нас есть сын, - начал он.
   - Пожалуйста, Джолифф...
   - Но это мой сын, - продолжил он. - И я должен увидеть его.
   - Ты не можешь забрать его у меня, - заявила я испуганным тоном.
   - Если очень было бы надо, то смог бы. Я  хочу  вас  двоих..,  но  больше
тебя, Джейн.
   - Это бессмысленно.
   - Почему? Потому что ты по-дурацки вышла замуж?
   - Нет, не  по-дурацки.  Это  был  правильный  поступок.  У  ребенка  есть
замечательный дом, он будет расти в хороших условиях.
   - А что, этого не было бы при мне?
   - Как бы это могло быть при твоей живой жене?
   - Джейн, клянусь тебе, я был уверен,  что  она  погибла.  Ты  должна  мне
верить.
   - Верю я или не верю, дело не в  этом.  Она  существует  и  всегда  будет
играть свою роль в наших жизнях. Как мог бы ребенок счастливо расти в  таких
обстоятельствах?
   - Ты оставила меня еще до того, как узнала, что будет ребенок. Ты  просто
не любишь меня, Джейн.
   Кэб остановился у вокзала. Мы вышли, и он крепко взял меня под руку,  как
бы опасаясь, что я убегу. Мы пошли в вокзальный буфет. Там было  шумно,  как
обычно бывает  в  таких  местах.  Все  время  был  слышен  шум  отходящих  и
прибывающих поездов, свистки паровозов и крики носильщиков. Нельзя  сказать,
что обстановка располагала к обсуждению таких сложных эмоциональных проблем.
   Мы заказали по чашке чая, пить который никто из нас не собирался.  Больше
всего нам хотелось броситься в объятия друг друга и отложить все  объяснения
на потом.
   - Что же нам делать теперь? - спросил он обреченно.
   - Я возвращусь в усадьбу Роланд. А ты к своей жене.
   - Ты не должна делать это.
   - Интересно, а что же ты считаешь, я должна делать?
   Он наклонился через стол и взял мою руку.
   - Не возвращайся, - сказал Джолифф убежденно. - Не садись в  этот  поезд.
Мы уедем вдвоем.
   - Ты сошел с ума, Джолифф. А мой сын?
   - Ты можешь привезти  нашего  сына  с  собой.  Поезжай  сейчас  и  возьми
мальчика. Ты, я и он уедем вместе. Мы уедем из этой страны. Я заберу тебя  в
Гонконг. Мы начнем новую жизнь...
   На секунду я позволила себе роскошь поверить в возможность  такого  чуда.
Затем выдернула свою руку.
   - Нет, Джолифф, - было моим ответом. - Может быть, это  звучит  для  тебя
вполне возможным. Но не для меня. Прежде всего, потому что у тебя есть жена.
Ведь она живет в твоем доме, разве не так?
   Он молчал, и я почувствовала, как кольнуло у меня сердце. Я  поняла,  что
она действительно там, в том доме.  Мне  не  трудно  было  вообразить  ее  в
комнатах, где я была так счастлива. Значит, это правда - они  живут  вместе.
Энни и Альберт прислуживают им так же, как делали  это  при  мне.  Это  было
больше, чем я могла вынести.
   - Ты знаешь, как это случилось, - попытался снова объяснить он. -  Я  был
молод и неуправляем. И еще раз клянусь тебе, что был уверен в ее гибели.
   - Мне кажется, что ты принял такой выход не без радости.
   - Буду честен с тобой, - признался Джолифф. - Я почувствовал  облегчение.
Ты этого не сможешь понять, Джейн. Ты не такая импульсивная, как  я.  Я  был
пойман в ловушку... Это часто происходит с юнцами.  Я  женился  на  Белле  и
буквально сразу же горько пожалел об этом. Когда я думал, что она погибла, я
чувствовал облегчение. Судьба как бы исправила  мою  ошибку,  и  можно  было
начинать жизнь с чистого листа.
   - Бедная Белла! Итак, для тебя гибель жены  стала  как  бы  благоволением
судьбы к тебе? Ну, а о ней ты не подумал?
   - Подожди, Джейн. Я говорю тебе чистую правду. Я не  святой.  Я  совершил
самую крупную ошибку, которую только  может  совершить  молодой  человек.  Я
связал свою жизнь с Беллой. Естественно, я  почувствовал  облегчение,  когда
этот эпизод в моей жизни был зачеркнут самой судьбою.
   - Представляю, каким ударом для тебя было ее возвращение...
   - Самым страшным за всю мою жизнь.
   - Да, лучше бы у тебя не было той передышки. Лучше для тебя.., для Беллы,
возможно, и уж для меня вполне определенно.
   - Ты переменилась. Ты стала черствой.
   - Нет, я просто кое-чему научилась за время нашей  разлуки.  Теперь  меня
гораздо труднее обмануть. У меня есть ребенок, за благополучие которого  мне
предстоит бороться.
   - Но он и мой ребенок тоже.
   - Это так, Джолифф. Но он считает отцом Сильвестера.
   Джолифф стукнул кулаком по столу.
   - Как могла ты, Джейн! Как  могла  ты  выйти  замуж  за  него..,  старого
человека, моего собственного дядю?
   - Он прекрасный человек  и  всегда  делал  мне  только  добро.  Он  любит
ребенка. Он даст ему все, в чем малыш нуждается.
   - А что будет с его настоящим отцом, ты не думала?
   - У тебя есть жена. Я предвижу бесконечные проблемы. Я не позволю вовлечь
моего сына  в  обстоятельства,  где  на  каждом  повороте  его  будут  ждать
трудности. Сейчас у него хороший дом - безопасный и добрый. Мирный. Разве он
мог бы получить все  это  от  тебя,  имеющего  вторую  жену,  которая  может
появиться в любой момент? Его зовут Джейсон Мильнер и  у  него  есть  полное
право на эту фамилию. Я думаю, что в создавшихся обстоятельствах  мой  выбор
был самым правильным с точки зрения интересов  ребенка.  А  он  для  меня  -
главное в жизни.
   - А я?
   -  Это  все  в  прошлом,  Джолифф.  Давай  постараемся  не  вдаваться   в
воспоминания.
   - Ты можешь попросить солнце не светить или ветер не  дуть.  Как  я  могу
когда-нибудь забыть тебя. Неужели ты все забыла?
   Я помешивала остывающий чай. Затем произнесла:
   - Джолифф, скажи мне, чем ты сейчас занимаешься?
   Он пожал плечами.
   - Хочу тебя все время. Я должен видеть тебя. У меня  есть  друг  в  офисе
твоего мужа. Он и подсказал мне, когда ты приедешь. Я ждал.
   - Он не имел  права  делать  этого.  Это  не  порядочно  по  отношению  к
Сильвестеру. Кто этот человек? Джолифф улыбнулся и покачал головой.
   - Он просто пожалел меня.
   - Значит, Белла вселилась в дом? - поинтересовалась я.
   Он кивнул.
   - Сначала она жила  в  гостинице.  Эта  женщина  не  отстает  и  всячески
угрожает равными карами, если я покину ее.
   - Значит, ты вернулся к ней?
   - Нет, я не вернулся. Мы просто  живем  в  одном  доме.  И  на  этом  все
заканчивается. Я планирую уехать через пару недель. У меня есть дела в Китае
Я еду в Кантон, а затем в Коулун и надолго останусь там. Думаю,  что  вполне
успешно могу справляться с главным занятием - покупать.
   - Она поедет за тобой.
   - Ну уж нет. Я-то еду, чтобы избавиться от нее.
   - Значит, ты оставишь ее в своем доме...  Мне  так  хотелось  сказать  "в
нашем доме". Мне виделось, как она прогуливается по  садам,  направляется  к
круглому пруду покормить лебедей. И тоска по  утраченным  дням  беззаботного
счастья сжала мне сердце.
   Часы в буфетном зале имели злобного вида циферблат, так мне это  виделось
- стрелки вращались слишком быстро. Драгоценное время убегало.
   Он проследил за моим взглядом.
   - Как мало времени осталось, - голос его  прозвучал  горестно.  -  Джейн,
поедем со мной.
   - Как я могу это сделать?
   - Но ведь ты моя настоящая жена!
   - Нет, я жена Сильвестера.
   - Этот брак просто насмешка. Что это за женитьба? Что в основе -  любовь?
Взаимопонимание? Можно ли говорить в данном случае  о  страсти  двух  людей,
соединяющей их в  единое  целое?  Или  это  просто  запись  твоего  имени  в
соответствующий документ? Ты моя жена, Джейн. Ты часть меня и моей жизни,  и
когда ты отобрала  себя  у  меня,  когда  попыталась  нарушить  ту  истинную
интимность, которой мы достигли, то сломала наш брак.  Мы  принадлежим  друг
другу. Как ты можешь забыть об этом?
   Мне опять не оставалось ничего - только напомнить:
   - Ты женат на Белле, а я замужем за Сильвестером. И такова реальность.
   - Что ты знаешь о любви? Ясно, что ты ничего о ней не знаешь.
   Я зло воскликнула:
   - Если бы ты только знал, как я страдала... Если бы только мог понять...
   Он опять взял мою руку.
   - Джейн, Джейн. Давай уедем. Возьми ребенка - и давай уедем.
   Я посмотрела на часы.
   - Мне пора!
   Он встал вместе со мной, его рука  обнимала  мое  плечо.  Я  отрицательно
покачала головой. Мне  надо  было  быстрее  расставаться  с  ним.  Я  начала
опасаться, что в какой-то момент скажу то, чего он добивается. Меня охватило
непреодолимое желание бросить все ради жизни с Джолиффом. Этого я хотела  бы
больше всего - Джолифф и мой сын рядом со мной.
   Мы трое принадлежали друг другу. Но даже в  этот  острый  момент  здравый
смысл подсказывал мне, что не надо хотеть невозможного.
   Поезд подходил к перрону - у нас оставалось всего несколько мгновений.
   Он схватил мои руки, глаза его умоляли:
   - Идем, Джейн!
   Я отрицательно покачала головой, мои губы предательски дрожали,  и  я  не
могла говорить.
   - Я скоро уеду и, может быть, надолго, - грустно звучал его голос.
   Мне по-прежнему лучше было молчать.
   - Мы принадлежим друг другу, Джейн, - все трое, - подвел он итог.
   Поезд прибыл. Я вырвала руки, и он открыл мне  дверь  купе.  Я  вошла,  а
Джолифф остался на платформе, охваченный той же тоской, что и я.  Это  легко
было прочитать в его глазах.
   Поезд тронулся. Я продолжала стоять у окна, когда его уже не было видно и
говорила себе:
   - Теперь я понимаю, что такое разбитое сердце. Два сердца.
   Какое-то время после той встречи я старалась не ездить в Лондон. Находила
уважительные причины, объясняющие  мое  нежелание  отправиться  в  город.  Я
поехала туда, когда решила, что Джолифф уже давно отбыл в Китай.
   Моим утешением был Джейсон. Наверное, ни у  каждого  мальчика  был  такой
счастливый дом - теплый, уютный, безопасный. И он чувствовал  это.  Это  был
страшно любопытный непоседа, как говаривала влюбленная в него  миссис  Коуч,
"его нос совался в каждую  щелку".  Наверное,  трудно  было  найти  ребенка,
которого любили больше. Для меня не было на свете ничего дороже.  Сильвестер
просто обожал его. Я уверена, что он  никогда  в  жизни  не  выглядел  таким
удовлетворенным, несмотря на физические тяготы, с которыми  ему  приходилось
бороться.
   Я все ближе узнавала  его.  Раньше  он  пребывал  в  тени  своих  братьев
Редмонда и  отца  Джолиффа.  Был  немного  угрюм  и  никогда  не  блистал  в
компаниях. Однако он быстро продвигался  к  успеху  благодаря  умению  вести
дела, тут ему равных не было. Меня всегда удивляло,  почему  он  не  женился
раньше, до нашего необычного брака, вызванного стечением обстоятельств.  Да,
собственно, был ли это брак?
   Однажды он признался мне, что много лет назад подумывал о  женитьбе.  Это
было молодая актриса, красивая, живая, очаровательная, и ему показалось, что
она никогда не сможет принять его всерьез. Кончилось тем что  девушка  вышла
замуж за отца Джолиффа.
   Я знала эту историю.
   А эти его чувства ко мне... Я  заинтересовала  его,  как  только  впервые
вошла в этот дом - это понятно, появилась жизнерадостная, любопытная  особа,
которая к тому же стремилась к знаниям.  Он  уважал  тех,  кто  хотел  знать
больше.
   Моя мать внесла в дом Сильвестера Мильнера почти семейный  уют.  Когда  я
приезжала на каникулы, и вправду было  ощущение,  что  собиралась  семья.  А
этого ему как раз всегда не хватало.
   Пятилетие Джейсона мы отмечали  как  раз  вскоре  после  того,  как  было
принято решение о путешествии. Врачи Сильвестера  в  принципе  не  возражали
против поездки и не думали, что она может вредно повлиять на его здоровье. А
один из них считал, что эмоции будут очень полезны для пациента.
   Миссис Коуч была в ужасе. Сама мысль о том, что ребенка предстоит  тащить
в такую даль, наполняла ее ужасом и была выше ее понимания.  Она  все  время
плакала, и я знала, почему. Ее кухня будет  пустой  без  нас,  особенно  без
"мистера, знающего все про всех".
   Она стала замкнутой. И хотя я убеждала ее, что поездка не  будет  слишком
длительной, она не утешалась. Коуч раскинула карты и обнаружила предсказание
какой-то жуткой катастрофы. Выпал даже туз пик,  что  было  верхом  страхов.
Гадание на кофейной гуще тоже предсказывало что-то плохое.
   Путешествовать предстояло морем, и уже одно это не предвещало добра.
   Несмотря на все предостережения о возможных кознях дьявола, мы приступили
к осуществлению наших планов.
   И в один из осенних дней,  когда  приближалось  шестилетие  Джейсона,  мы
отплыли из Саутхэмптона на Дальний Восток.

ЦВЕТЕНИЕ ЛОТОСА

Глава 1

   Гонконг показался мне замечательным местом. Я, конечно,  ожидала  увидеть
нечто совершенно экзотическое, о чем я знал