глядя  на  старшую
гостью, и только потом они одновременно кинулись друг к другу и обнялись.
   Обе они смеялись, но я видела, что мать готова расплакаться. Она  держала
приезжую за плечи, и обе вглядывались друг в друга.
   - Сенара! - воскликнула мать. - Что случилось?
   - Слишком долго рассказывать, - ответила женщина. -  Как  я  рада  видеть
тебя.., как рада оказаться здесь. - Она отбросила назад  капюшон,  и  по  ее
плечам рассыпались великолепные черные волосы. - Здесь рее  так  же,  как  и
прежде. И ты.., прежняя, добрая Тамсин.
   - А это...
   - Это моя дочь. Карлотта,  подойди,  познакомься  с  Тамсин..,  с  лучшей
подругой моего детства.
   Девушка,  которую  звали  Карлоттой,  подошла  к  нашей  матери,  которая
приготовилась обнять ее, сделала в последний момент небольшой шажок назад  и
присела в изысканном реверансе. Уже тогда меня  поразила  ее  необыкновенная
грация. Она выглядела иностранкой: темные, как у  матери,  волосы,  большие,
чуть раскосые глаза с густыми черными ресницами, которых невозможно было  не
заметить даже с такого расстояния. Лицо ее было очень бледным, и на нем ярко
выделялись алые губы и темные глаза.
   - Твоя дочь.., милая Сенара...  О,  это  чудесно.  Ты  должна  так  много
рассказать. - Мать оглянулась. - Мои дочери тоже здесь.
   - Так ты вышла замуж за Фенимора!
   - Да.
   - И, видимо, удачно.
   - Я очень счастлива. Анжелет, Берсаба... Мы встали из-за стола и  подошли
к матери.
   - Близнецы! - воскликнула Сенара. В ее голосе  вновь  прозвучали  веселые
нотки. - Тамсин, милая, у тебя близнецы!
   - У меня есть и сын. Он на семь лет старше девочек.
   Сенара взяла нас за руки и внимательно взглянула нам в глаза.
   - Мы с вашей матерью были как сестры..,  мы  провели  вместе  детство,  а
потом нас разлучили. Карлотта, познакомься  с  девочками.  Я  их  люблю  уже
только за то, что они - дочери моей Тамсин.
   Взгляд Карлотты был,  как  мне  показалось,  оценивающим.  Она  грациозно
поклонилась нам.
   - Вы приехали издалека? - спросила Сенару Мелани.
   - Да, из самого Плимута. Вчера мы ночевали на каком-то  жалком  постоялом
дворе. Кровати  были  жесткими,  свинина  пересоленной,  но  я  не  обращала
внимания, ожидая встречи с замком Пейлинг.
   - Как удачно, что ты застала нас здесь,  -  сказала  моя  матушка.  -  Мы
приехали в гости.
   - Конечно. Ты же должна  жить  в  Тристан  Прайори.  Как  поживает  милый
Фенимор?
   - Сейчас он в море. Но скоро мы его ждем, - Как я буду рада вновь  видеть
вас вместе!
   - Расскажи нам, что же с тобой случилось? Тут с улыбкой вмешалась Мелани.
   - Я представляю, что  значит  для  вас  встретиться  после  столь  долгой
разлуки, но ты, Сенара, наверняка устала. Я прикажу подготовить тебе и твоей
дочери комнаты. К тому же вы, конечно, голодны.
   - О, Мелани, ты всегда  так  заботлива  и  так  предусмотрительна...  Ах,
Коннелл, я совсем забыла про тебя и про твоих детей... А голодны мы обе. Так
что,  если  нам  позволят  смыть  с  себя  дорожную  грязь  и  потом  съесть
какое-нибудь их этих восхитительно пахнущих блюд.., вот тогда, наверное,  мы
могли  бы  долго-долго  вспоминать  старые  времена  и  гадать  о  том,  что
произойдет в будущем...
   Коннелл подошел к жене и сказал:
   - Вызови слуг, и пусть они позаботятся о  гостях.  Исполнительная  Мелдер
тут же поспешила отдать распоряжения.
   - Сейчас опять накроют на стол, - сказала Мелани, - а  пока  пройдите  ко
мне в комнату и умойтесь. Ваши комнаты будут готовы попозже.
   Она вышла вместе с нашей  матерью  и  гостями,  и  за  столом  воцарилось
молчание.
   - Кто они? - спросила наконец Розен. - Похоже, что  мама  и  тетя  Тамсин
хорошо знают их.
   - Та, что старше, родилась здесь, в замке Пейлинг, - сказал дядя Коннелл.
- Ее мать была жертвой кораблекрушения, и  ее  выбросило  на  берег.  Сенара
родилась здесь, через три месяца после кораблекрушения.  Она  провела  здесь
детство, а когда наша мать умерла, отец женился на матери Сенары.
   - Значит, здесь ее родной дом?
   - Да.
   - А потом она уехала и до сегодняшнего дня вы ничего о ней не слышали?
   - Ну, это длинная история, - сказал Коннелл. - Она  уехала,  чтобы  выйти
замуж за пуританина, кажется, уехала в Голландию.
   - Несомненно, она расскажет нам обо всем.
   - И в конце концов она вернулась! Сколько лет вы ее не видели?
   Коннелл задумался.
   - Ну, - сказал он, - прошло, пожалуй, лет тридцать.
   - Она немолода.., эта Сенара.
   - Ей было не больше семнадцати, когда она уехала.
   - Значит, ей сорок семь? Не может быть!
   - Она, наверное, знает секрет молодости.
   - Откуда, папа? - спросила Розен.
   - Сенара всегда  была  загадочной  личностью.  Слуги  говорили,  что  она
ведьма.
   - Как интересно! - воскликнула Гвенифер.
   - В те времена было много разговоров о колдовстве, -  сказал  Коннелл.  -
Знаете, иногда на это, как и на все прочее,  бывает  мода.  Покойный  король
имел на этой почве пунктик. А здесь народ был уверен в том, что мать  Сенары
- зловещая колдунья. Ей пришлось бежать.
   - И что с ней стало?
   - Это неизвестно.  Но  после  ее  исчезновения  люди  пришли  к  замку  и
потребовали выдать им ее дочь Сенару. Видите ли, море выбросило  ее  мать  в
Хэллоуин, и скрылась она в Хэллоуин. Все указывало на то, что она ведьма,  и
люди пришли за ней. Ну, а когда они узнали, что матери Сенары уже нет здесь,
они решили, что им подойдет и Сенара, и ей тоже пришлось бежать. Вот  с  тех
пор и до сегодняшнего дня мы ее не видели.
   - А вы с нашей мамой помогли ей?
   - Конечно, мы все помогали ей. Она была нам как сестра.
   - А теперь она вернулась, - пробормотала Берсаба.
   Остальные молчали. Я очень ясно представляла себе все это:  мать  Сенары,
ведьму, смывает с корабля в море, после смерти бабушки  Линнет  она  выходит
замуж за этого ужасного старика из Морской башни, а потом убегает от него  -
что очень естественно, кстати говоря. Потом  толпа  приходит  за  Сенарой..,
которая тогда была молодой девушкой с такими же глазами,  как  сейчас  у  ее
дочери Карлотты. А кто отец Карлотты? Ну, об этом мы, несомненно, узнаем.
   Они  вернулись  вместе  с  нашей  матерью  и  тетей  Мелани.  Мать   была
раскрасневшаяся, возбужденная, явно довольная встречей с гостьями.
   Я не могла оторвать взор от Карлотты. Более привлекательной девушки  я  в
жизни не видела. Это было нечто  большее,  чем  просто  красота,  хотя  она,
несомненно, была красавицей. В свете свечей ее волосы  отливали  синевой,  а
миндалевидные глаза скрывали какую-то тайну. Ее  гладкая  кожа  была  слегка
смуглой, поэтому она  не  выглядела  смертельно  бледной.  Прекрасной  формы
римский нос. Налет экзотики делал ее еще более привлекательной. Мои кузины и
Берсаба, как и я, не могли оторвать от  нее  глаз.  Ее  мать  была  все  еще
красивой женщиной, но хотя она успешно боролась с  разрушающим  воздействием
времени, полностью победить его она  не  могла.  Все-таки  я  думаю,  что  в
возрасте Карлотты она была почти столь же привлекательной.
   Они принесли с собой  тайну.  Я  все  время  представляла  себе  толпу  с
горящими факелами, собирающуюся штурмовать замок и  выкрикивающую  угрозы  в
адрес ведьмы.
   - Сядь рядом со мной, Сенара, - сказала мать.  -  Как  чудесно  встретить
тебя здесь. Мне кажется, что мы вновь молоды. Ты должна рассказать  нам  обо
всем, что с тобой случилось.
   - Для начала дай им поесть, - с улыбкой попросила Мелани.
   Принесли горячий суп. Сенара, попробовав  его,  сказала,  что  он  просто
великолепен и напоминает те дни, когда она еще жила в замке.
   - Мы добавляем к нему различные травы,  -  сказала  Мелани,  -  стараемся
сделать суп еще вкусней.
   - Он настолько хорош, что его невозможно улучшить, -  заявила  Сенара.  -
Смотри, Тамсин не может усидеть на месте. Мы болтаем о супе,  а  ей  хочется
слышать совсем о другом.
   Мать сказала:
   - Ешь, ешь, Сенара.  Ты  проголодалась.  У  нас  еще  много  времени  для
разговоров.
   Они расправились с супом, за которым  последовал  пирог  с  бараниной,  а
затем - клубника со взбитыми сливками.
   - Я действительно  чувствую  себя  дома,  -  сказала  Сенара.  -  Я  ведь
говорила, что так будет, верно, Карлотта?
   Карлотта ответила:
   - Мадре, с тех пор, как ты решила отправиться сюда, ты не говорила  ни  о
чем, кроме как о замке Пейлинг и о сестре Тамсин.
   Мы с нетерпением ожидали момента,  когда  они  доедят  клубнику;  наконец
слуги убрали со стола, и Сенара сказала:
   -  Всем  вам  не  терпится  услышать  мой  рассказ.  Я  могу   обрисовать
происшедшее лишь в общих чертах, поскольку невозможно  в  застольной  беседе
рассказать обо всех событиях, из которых состоит жизнь. Но в свое  время  вы
все узнаете. Молодые люди, возможно, кое-что слышали обо мне. Когда я жила в
замке, тут творилось многое.., но когда человек  долго  отсутствует,  о  нем
забывают. А вот с моей матерью дело обстояло по-иному... Она появилась здесь
при таинственных обстоятельствах, ее выбросило море.  Она  была  благородной
дамой, женой графа и носила под сердцем ребенка.., меня. Я родилась здесь..,
в Красной комнате. Красная комната еще цела?
   - Но ее считают заколдованной! - воскликнула Розен.
   - Это правда, - сказала Сенара. - Заколдованная  комната.  Но  она  имела
такую репутацию еще перед тем, как сюда попала моя мать. Первая жена  Колума
Касвеллина умерла в ней при родах, родив мертвого ребенка. Это случилось  до
того, как он женился на матери Тамсин. Да, комната уже была заколдованной, а
мать просто поселила в ней еще одно привидение.
   - После заката слуги не ходят туда, - взволнованно сказала Гвенифер.
   - Глупости, - возразила Мелани,  -  самая  обычная  комната.  Я,  кстати,
собираюсь заменить там всю обстановку.
   - Ты не первая собираешься это сделать,  -  сказала  Сенара.  -  Странное
дело, но никто не осуществил это намерение.
   - Рассказывайте, пожалуйста, дальше, - попросила Берсаба.
   - Здесь появилась моя мать, родила  меня,  потом  исчезла,  а  я  выросла
вместе с Тамсин, и когда ее мать умерла, моя мать вернулась и вышла замуж за
Колума Касвеллина. Мы всегда были вместе, верно, Тамсин? Бывало,  я  обижала
тебя, но мы все равно считали друг друга сестрами, правда?
   - Это так, - сказала мама.
   - Затем настал день, когда моя мать вновь уехала, а с Колумом Касвеллином
произошел этот несчастный случай, после которого он оказался  прикованным  к
креслу. Охотники за ведьмами пришли за моей матерью и, узнав, что  ее  здесь
нет, были не прочь взяться за меня, но Тамсин удалось тайком вывести меня из
замка. Ко мне очень хорошо относился мой учитель музыки, ставший пуританином
и живший в Лейден-холле. Вы, конечно, знаете это место.
   - Там сейчас живут Лэмптоны, - сказала  Розен,  -  мы  с  ними  в  добрых
отношениях.
   - Они купили поместье после того, как уехали Димстеры, - вставила Мелани.
   - Я побежала туда, - продолжала Сенара, -  и  Димстеры  приняли  меня.  Я
вышла замуж в соответствии  с  простыми  пуританскими  обычаями  за  Ричарда
Грейвла - Дикона, моего учителя музыки, и мы  вместе  с  ним  отправились  в
Голландию. В те  времена  Амстердам  считался  прибежищем  всех,  кто  желал
исповедовать свою веру так, как полагал правильным.  Но,  приехав  туда,  мы
убедились, что там допускают лишь  пуританское  вероисповедание.  В  душе  я
никогда не считала себя пуританкой. Я просто приняла  веру  Дикона.  У  меня
были с собой кое-какие драгоценности но носить  их  считалось  грехом  среди
пуритан. Поначалу я надевала их тайком, а Дикон был настолько увлечен  мной,
что не замечал этого.
   - Я не могу представить тебя  в  роли  пуританки,  Сенара,  -  с  улыбкой
заметила наша мать.
   - Ты хорошо меня знаешь, - ответила Сенара. - Мы выехали из Амстердама  в
Лейден - город, в честь которого Димстеры назвали свое поместье.  И  там  мы
провели  одиннадцать  лет,  постоянно  строя  планы   отъезда   в   Америку.
Одиннадцать лет! Не знаю, как я выдержала!
   - Тебе помогала любовь к Дикону. Сенара рассмеялась.
   - Дорогая моя Тамсин, - ответила она,  -  ты  думаешь,  что  все  женщины
похожи на тебя.., добрые, преданные  жены.  Это  далеко  не  так.  Вскоре  я
разлюбила Дикона и его религию. Во мне мало от святой. Все  эти  одиннадцать
лет я страстно желала вернуться в Пейлинг. Мне хотелось вновь стать молодой.
Я  поняла,  что  мечтала  о  Диконе  только  оттого,  что  он  казался   мне
недоступным. Я поняла, что сделала ошибку, выйдя замуж за пуританина.., хотя
он не всегда был пуританином. Временами он забывал о своей религии.
   - Они помогли тебе бежать, когда ты была в опасности, - напомнила мать.
   - Это верно, - согласилась  Сенара,  -  но  они  знали,  что  мне  некуда
деваться, что мне  грозит  опасность  и  я  могу  просто  погибнуть.  -  Она
состроила гримасу. - Я могла бы оказаться трупом, висящим на дереве в  Аллее
Палачей, где обычно вешали ведьм. Помнишь, Тамсин?
   Мать смутилась.
   - Там и сейчас вешают ведьм, - сказала Розен.
   - И охотятся за ними с той же яростью, как и прежде?
   - Временами кое-где возникает нечто вроде моды на это, - сказала мать.  -
Мы, слава Богу, в последние годы с  этим  не  сталкивались.  Я  не  позволяю
слугам вести разговоры о ведьмах. Это возрождает интерес  к  предмету:  а  я
этого не хочу. Достаточно какой-нибудь бедняге родиться горбатой, с  родимым
пятном на шее или на щеке - и  ее  можно  обвинить  в  связи  с  дьяволом  и
вздернуть на дерево. Так пострадали многие невинные женщины, и я хотела  бы,
чтобы этому был положен конец.
   - Ведьмы были, есть и будут, - заявил дядя Коннелл. - И  хорошо,  что  их
отправляют к их покровителям, в ад.
   - Я всегда буду делать все для того, чтобы спасти невиновных, - возразила
мать, умевшая быть настойчивой, если кто-то нуждался в защите. - К тому  же,
- добавила она, - мне хочется узнать побольше о ведьмах, а в  особенности  о
том, что заставляет их продавать душу дьяволу.
   - Ты, сестренка, не вздумай впутываться в дьявольские дела, - предупредил
дядя Коннелл.
   - Впутываться. Я всего лишь хочу знать.
   - То же самое могут сказать многие из них. Они просто хотели знать.
   - Ты все та же, Тамсин, - воскликнула Сенара. - Готова вмешаться в  любое
дело, если считаешь, что кому-то нужна твоя помощь.
   - Расскажите, пожалуйста, о том, как вы жили  в  Голландии,  -  попросила
Берсаба.
   - Ну что ж, одиннадцать лет я была пуританкой. Мне пришлось ходить на  их
молельные собрания и  выслушивать  их  планы.  Они  собирались  вернуться  в
Англию, а оттуда направиться в Америку. Я знала, что они купили корабль  под
названием "Спидвелл" и послали его в Делфтсхавен. Оттуда он должен был через
Саутгемптон плыть в Америку. Меня не привлекало далекое морское путешествие.
Многие месяцы в океане..,  и  молитвы..,  бесконечные  молитвы.  От  вечного
стояния на коленях у меня образовались на них мозоли.  Я  ненавидела  грубые
серые платья, которые мне приходилось носить. О, я очень быстро поняла,  что
не создана быть пуританкой.
   - А у вас с Диконом были дети?
   - Был мальчик. Я назвала его Ричардом в честь отца.  Он  вырос  настоящим
маленьким пуританином. Уже с пятилетнего возраста он начал заботиться о том,
чтобы я смиряла свою  гордыню.  Я  просто  задыхалась  от  этого,  не  могла
вынести. Временами мне казалось, что Дикон чувствует то  же  самое,  но  его
пуританская закваска оказалась крепче. Возможно, поначалу  он  тоже  был  бы
способен уйти от  пуритан,  но  потом  осьминог  вконец  опутал  его  своими
щупальцами. Когда они отправились в Англию, я не поехала с ними.
   - И ты бросила сына? - воскликнула наша мать.
   - В основном он был сыном Дикона, а не моим.  Он  был  воспитан  в  чисто
пуританском духи и пылал энтузиазмом начать новую жизнь в Америке.
   - Значит, ты осталась одна?
   - Позже я узнала, что Дикон погиб до отплытия корабля. В  саутгемптонской
таверне он вступил в религиозный спор с сидевшими там моряками, защищая свою
веру. Они нанесли ему ножевые раны, от которых Дикон скончался.
   - Какой ужас! - вскрикнула Мелани.
   - Да. Тогда я пожалела о том, что не поехала вместе  с  ним.  Если  бы  я
побыла с ним еще несколько недель... Я все-таки любила Дикона. Но то, что он
стал религиозным фанатиком, пролегло между нами. Эти люди забрали у  меня  и
мальчика. Вот так я осталась одна.
   - Одна в Голландии! - воскликнула мама. - Тебе следовало сразу  вернуться
сюда.
   - Там у меня были друзья. Один из  них  был  испанцем.  Он  увез  меня  в
Мадрид, где я и провела несколько лет. Потеряв  его,  я  решила  найти  свою
мать, поскольку знала, что она живет на  Пиренеях.  Я  нашла  ее.  Она  была
замужем за высокородным  дворянином,  другом  короля  Филиппа...  Ты  должна
помнить его, Тамсин. Здесь он бывал под именем лорда Картонеля.  Ты  думала,
что он ухаживает за мной.
   - Я хорошо его помню.
   - Так вот, моя мать никогда не была особенно чадолюбивой. Она никогда  не
любила меня. Я ее стесняла.., да нет, даже не стесняла.., с самого начала  я
была для нее обузой. Мне не следовало  бы  рождаться  на  свет.  То,  что  я
выжила, было просто чудом,  за  которое  я  должна  благодарить  твою  мать,
Тамсин, которая нашла ее полуживой на берегу.
   - Давно это было, - сказала наша матушка, -  ведь  мы  с  тобой,  Сенара,
воспитывались как сестры. Между нами существуют  нерушимые  узы,  и  я  рада
тому, что ты вернулась к нам.
   - Расскажите, что с вами было потом, - попросила Розен.
   - Я стала бывать при дворе и вышла замуж за благородного человека. У  нас
появился ребенок - Карлотта.  Я  всегда  хотела  повидаться  с  вами,  но  в
последнее время желание стало просто непреодолимым. Я  решила,  что  следует
отправиться в замок Пейлинг, пока я не стану слишком старой для путешествий.
Мой муж поддержал мое решение, но сопровождать не смог - он занимает высокий
пост при дворе. И вот мы отправились в путь, прибыли  в  Лондон,  а  оттуда,
хотя и не слишком быстро, добрались до вас. Вот  и  все.  И  мы  очень  рады
оказаться здесь и видеть вас.
   - Надеюсь, вы погостите здесь подольше, - сказала мать.
   - Мне кажется, у меня никогда не появится желания  покинуть  этот  замок.
Конечно, когда-то мне  придется  вернуться  в  Испанию,  но  Пейлинг  всегда
останется для меня родным домом.
   Наша мать и тетя Мелани были глубоко тронуты этими словами.
   Дядя Коннелл предложил всем выпить за приезд Сенары с дочерью  и  за  то,
чтобы замок Пейлинг всегда был для  нее  родным  домом,  на  что  наша  мать
возразила:
   - Сенара - моя сестра, так что у нее есть еще один дом - Тристан Прайори.
   Сенара протянула одну руку матери, а другую - тете Мелани.
   - Пусть Господь благословит вас обеих, - воскликнула она,  -  и  я  очень
рада тому, что приехала сюда. Я давно мечтала приехать в замок, ведь когда я
жила здесь, Тамсин была моей сестрой. Когда-то мы  спали  в  одной  спальне,
помнишь, Тамсин?
   - Пока ты не перебралась в  Красную  комнату.  Сенара  прикрыла  глаза  и
рассмеялась. Я поняла, что они с матерью что-то вспомнили.
   - Ты была мне сестрой, и ради тебя я сюда приехала. К тому же  замок  был
моим родным домом.., я прожила здесь столько лет... Я поеду к тебе,  Тамсин,
а через какое-то время вернусь сюда. Как вы на это смотрите? Конечно, я могу
помешать вам...
   - Она помешает! - воскликнула Мелани. - Да это же твой дом.
   - Со временем мы меняемся... Сколько лет прошло, Тамсин? Около  тридцати.
Но ты не выглядишь на свои годы, Тамсин. К тому же ты вновь оживаешь в своих
очаровательных дочерях.
   - А ты - в своей Карлотте. Женщина остается молодой до тех пор, пока  она
думает как молодая, чувствует себя молодой и  выглядит  молодой,  -  сказала
мама.
   Сенара провела ладонью по своим чудесным волосам, в которых  не  было  ни
единой седой прядки.
   - Я всегда заботилась о внешности. Так же, как и моя мать, которая  знала
множество се