ухи. Я, наконец, поняла дона Фелипе. Он пытался представить, что
я, - это его Изабелла, поэтому я должна была носить ее одежду,  пользоваться
ее духами.

***

   Мое отношение к дону Фелипе изменилось. Во мне проснулась жалость к нему.
Я представляла себе его возвращение  из  экспедиции  в  надежде  найти  свою
прекрасную невесту, ожидающую его. Вместо этого  пришел  Джейк  Пенлайон,  с
пиратской грубостью овладел этим утонченным созданием и погубил его.
   "Я ненавижу вас, Джейк Пенлайон", - думала я.
   Джейк Пенлайон! Как бы я хотела никогда его  не  видеть.  Он  принес  мне
столько несчастья.  Здесь  я  была  пленницей,  обреченной  каждую  ночь  на
невыносимое унижение, - и все из-за Джейка Пенлайона.
   Постепенно мои мысли обратились к Хани. Срок родов подходил. В первый год
замужества у нее был выкидыш, и я помнила предостережения моей матери, что в
следующий раз ей следует быть осторожной. Ребенок должен родиться через пару
недель. Кто позаботится о ней?
   Я решила встретиться с Фелипе Гонсалесом. Я редко  видела  его,  полагая,
что днем он избегает меня. Наши отношения были самыми странными отношениями,
которые когда-либо существовали.
   Днем он часто бывал в своем кабинете, и я решила встретиться с ним.
   Дон Фелипе сидел за столом с бумагами, лежащими перед  ним,  и,  когда  я
вошла, поднялся.
   - Я приказал, чтобы мне никто не мешал, - сказал он.
   - Я должна увидеть вас, - ответила я. - Мне нужно  поговорить  с  вами  о
важном деле.
   Он - всегда учтивый - снова поклонился. Я обрадовалась, что комната  была
темной.  Мне  было  неловко;  могу  поклясться,  что  он   тоже   чувствовал
неловкость.  Сейчас,  днем,  мы  были  двумя  незнакомцами,  которые   ночью
становились близкими.
   - Я пришла поговорить о  сестре.  Он  успокоился.  Я  села,  и  он  снова
опустился в кресло.
   - Как вы знаете, она скоро должна родить. Это  может  произойти  в  любую
минуту. Я хотела бы знать, что можно для нее сделать.
   - У нас много слуг, - сказал он.
   - Ей понадобится повивальная бабка.
   - В Лагуне есть повивальная бабка.
   - Тогда ее необходимо привезти сюда. Моя сестра не виновата  в  том,  что
она находится здесь.
   - Как  не  виноват  и  никто  из  нас,  -  подытожил  он.  Я  раздраженно
продолжала, ненавидя его бесстрастный тон и думая о его самообмане, когда он
представлял меня Изабеллой.
   - Нас похитили из дома ради ваших злых целей. Он поднял руку.
   - Достаточно, - сказал он. - Повивальная бабка будет вызвана.
   - Я полагаю, что вы ожидаете благодарности, но мне трудно благодарить вас
за что-либо.
   - В этом  нет  необходимости.  Достаточно  того,  что  повивальная  бабка
приедет.
   Он  приподнялся  в  своем  кресле,  давая  понять,  что  я  свободна.   Я
рассердилась за то, что мной распоряжались, и мне захотелось  причинить  ему
боль.
   - Я могу лишь молиться о том,  что  когда-нибудь  освобожусь  от  вас,  -
сказала я.
   - Это произойдет очень скоро. Я молюсь вместе с вами, чтобы  мы  поскорее
освободились от этой утомительной обязанности.
   Мой гнев был столь велик, что я чуть-чуть не ударила его.
   - Вам, кажется, не доставляет большого труда выполнение этой утомительной
обязанности, - выкрикнула я.
   - Хорошо, что вы беспокоитесь обо мне. Но могу вас заверить,  что  у  нас
есть средства, которые при разумном использовании возбуждают желание даже  у
самых строптивых.
   - И как долго я должна выполнять эту неприятную обязанность?
   - Будьте уверены, что как только я буду уверен, что мои усилия увенчались
успехом, то с большим удовольствием и облегчением  прекращу  свои  визиты  к
вам.
   - Полагаю, что я, скорее всего, уже беременна.
   - Мы должны быть уверены, - сказал он.
   - Это такое напряжение для вас. Я думала вас пощадить.
   - Я не нуждаюсь в вашей жалости. Чем скорее я сделаю это, тем лучше.
   - И когда вы будете уверены в том, что ваше отвратительное семя растет во
мне, я смогу вернуться домой?
   - Вы будете возвращены вашему законному мужу  в  таком  же  состоянии,  в
каком Изабелла была возвращена мне.
   - Вы очень мстительный человек, - сказала я. - Ради  вашей  мести  вы  не
щадите других.
   - Вы правы.
   - Я презираю вас за вашу жестокость, за ваше  безразличие  к  другим,  за
вашу холодную и расчетливую мстительную натуру.  Хотя,  думаю,  вас  это  не
интересует.
   - Нисколько, - ответил он с поклоном. Я вышла, но продолжала думать о нем
весь день, мечтая о том, как смогу отомстить ему.
   Несколько позже повивальная бабка въехала на муле во двор и ее  сразу  же
привели к Хани. К нашей радости, женщина немного говорила по-английски.  Она
была средних лет и жила с семьей в Кадисе, где работали двое слуг  англичан.
По-английски  она  говорила  плохо,  но  все  же  мы  почувствовали  большое
облегчение от того, что она немного понимает нас.
   Она сказала, что у Хани состояние хорошее и ребенок  должен  родиться  на
следующей неделе, и  попросила,  чтобы  ее  оставили  здесь.  Вдруг  женщина
посмотрела на Дженнет и спросила, когда та ожидает рождения ребенка.
   Дженнет вспыхнула. Я удивленно посмотрела на нее и только теперь заметила
то, что она усиленно скрывала от нас.
   Дженнет ответила, что, по ее подсчетам, прошло уже пять месяцев.  Женщина
потрогала ее живот и сказала, что ее нужно осмотреть. Они  вместе  вышли  от
Хани в комнату, где спала Дженнет.
   - Я не удивлена, - сказала Хани. - Это рано или поздно случилось бы.  Это
ребенок Альфонсо.
   - Сначала мне показалось, что это ребенок Рэккела.
   - Она не могла выносить его после Альфонсо.
   - Думаю, что Дженнет может легче перенести любого мужчину, чем отсутствие
их.
   - Ты часто несправедлива  к  ней,  Кэтрин.  Это  вряд  ли  ее  вина,  что
испанский моряк наградил ее ребенком.
   - Не думаю, что она слишком противилась.
   - Если бы она сопротивлялась, то это ни к чему бы  хорошему  не  привело.
Она только подчинилась.
   - С большой радостью. Внезапно я стала смеяться:
   - Мы все трое, Хани.., подумай только! Все беременны. Во  всяком  случае,
не сомневаюсь, что я тоже скоро забеременею. И только я буду  иметь  ребенка
против собственной воли. Что  можно  чувствовать  по  отношению  к  ребенку,
появившемуся  после  изнасилования?  Конечно,  это   было   очень   вежливое
изнасилование. Я не думала, что это так произойдет. - Я смеялась,  но  вдруг
по щекам потекли слезы. - Я плачу, - сказала я. -  Впервые.  Мне  стыдно  за
себя. Во мне столько ненависти, Хани.., к нему и  к  Джейку  Пенлайону.  Они
виноваты в том, что произошло с нами. Если бы не они, я сейчас была бы дома,
в Аббатстве, вместе с моей матерью.
   Я закрыла лицо руками, и Хани принялась утешать меня.
   - Все произошло наоборот. Мы с  Кэри  совсем  по-иному  планировали  нашу
жизнь. Все должно было быть так прекрасно.
   - То, что мы планируем, Кэтрин, редко исполняется.
   Ее лицо стало  грустным  и  задумчивым,  и  я  подумала  об  Эдуарде,  ее
прекрасном муже, лежащем на булыжниках в крови.
   - Что с нами будет? - спросила я.
   - Будущее покажет, - ответила Хани. Дженнет  вернулась  к  нам,  ее  лицо
зарумянилось от застенчивости.
   Да, она была беременна.
   - И, зная это, ты скрывала, - упрекнула я.
   - Я не могла заставить себя признаться, - робко произнесла Дженнет.
   - Ты скрывала, и тебе пришлось даже расставлять свои платья.
   - Это было необходимо, госпожа.
   - И ты уже на пятом месяце.
   - По правде говоря, на шестом, госпожа. Я  прищурилась  и  посмотрела  на
нее.
   - Как? - удивилась я. - Это произошло еще до отъезда из Англии?
   - Повивальная бабка могла ошибиться, госпожа.
   - Дженнет, - сказала я, - не могла бы ты пройти в мою спальню? Думаю, что
должна сказать тебе кое-что.
   Она вышла.
   Хани говорила о том, какое это облегчение, что повивальная бабка рядом. Я
не прерывала ее, а думала о том, что скажу Дженнет.
   Дженнет смущенно смотрела на меня.
   - Правду, Дженнет! - сказала я.
   - Госпожа, вы все знаете.
   Я не была уверена, но сказала:
   - Не думай, что сможешь обмануть меня, Дженнет.
   - Я знала, что вы откроете, - ответила она огорченно, - Но он  был  таким
мужчиной! Даже не сравнить с Альфонсо...
   Я взяла ее за плечи и посмотрела в лицо.
   - Продолжай, Дженнет, - скомандовала я.
   - Это его ребенок, - прошептала она. - Без сомнения, его. Я надеюсь,  что
мой сын не будет похож на капитана.
   - Капитана Джейка  Пенлайона,  конечно,  -  я  говорила  о  нем,  как  об
отвратительной гадине.
   - Госпожа, ему нельзя отказать. Он не считается ни с чем.  Он  хозяин,  а
кто может сказать "нет" хозяину?
   - Конечно, не ты, Дженнет, - сердито сказала я.
   - Нет, госпожа. Он посмотрел на меня, и я поняла, что рано или поздно это
случится. Я была бессильна, ничего хорошего это не принесло бы, и я  решила,
что будет, то и будет.
   - Также ты поступила и с Альфонсо. Ты никогда не  была  жертвой  насилия,
Дженнет. Ты готова была подчиниться, не правда ли?
   Она не ответила. И снова  я  поразилась  ее  невинному  виду,  когда  она
опустила глаза.
   - Когда это произошло? - настаивала я. По одной причине  я  хотела  знать
все в деталях. Я сказала себе, что ненавижу все  произошедшее,  но  знать  я
должна все.
   - Это было накануне помолвки, госпожа. О, я  не  виновата.  Он  сам  взял
меня.., вместо вас.
   - Что за ерунду ты говоришь, Дженнет?
   - Хорошо, госпожа: после помолвки я пошла в вашу комнату, ведь я слышала,
как вы сказали, что проведете ночь с другой госпожой, поскольку боитесь его.
Я зашла. Окно было распахнуто настежь, и, когда я открыла  дверь,  он  вышел
вперед и схватил меня. Я  держала  свечу,  но  она  упала  и  покатилась.  Я
услышала, что он засмеялся.
   Она усмехнулась, и я встряхнула ее, сказав:
   - Продолжай.
   - Он взял меня за подбородок и грубо поднял мне лицо. Он всегда был  груб
в таких случаях. Он сказал:
   "Так это ты? А где же госпожа?" - "Ее здесь нет, хозяин, - ответила я.  -
Она не придет, так как спит у другой госпожи".  Он  очень  разозлился,  а  я
испугалась. Он выругался и  проклял  вас.  Он  хотел  вас,  госпожа,  и  был
взбешен, поскольку решил, услышав мои шаги, что это идете вы.
   Я громко засмеялась:
   - Он был обманут, не правда ли?
   - Он так подумал. И он разозлился. Я сказала, что пойду и предупрежу вас,
что он здесь, но он ответил: Ты  глупышка,  неужели  ты  думаешь,  что  она
придет?" Мне показалось, что он решил пойти к вам. Но даже он не мог сделать
это в доме у соседа, ведь верно? Тогда он заставил меня остаться и сказал:
   "Поверим, Дженнет.  Ты  будешь  хозяйкой  сегодня  ночью".  И  тогда  это
произошло, госпожа. Я ничего не могла поделать. Подобное случилось  со  мной
впервые.
   - В моей постели!
   - Я хотела все привести в порядок, госпожа. Но времени было  очень  мало.
Он ушел на заре, а я заснула. Госпожа, это была  такая  ночь..,  а  когда  я
встала, было уже поздно, и я пошла в свою комнату привести себя в порядок...
Я вернулась прибрать комнату и постель и...
   - Это была твоя победа, Дженнет.
   - О чем вы, госпожа?
   - Поэтому он и оставил тебя с ребенком. Она снова стала робкой.
   - Это случалось еще не раз. Он приходил  и  приказывал  мне  приходить  в
Лайон-корт - И ты, конечно же, приходила.
   - Я не могла перечить ему.
   - Дженнет, - сказала я. - Ты лживая служанка. Ты обманула меня во  второй
раз.
   - Я не хотела, госпожа. Это было не по моей воле - От него ты  перешла  к
Альфонсо, и я могу поручиться, что ты уже залезла в постель к кому-нибудь  и
здесь!
   - В конюшне, госпожа. Один из слуг.
   - Избавь меня от отвратительных подробностей. -  Я  продолжала  думать  о
Джейке Пенлайоне, ожидавшем в комнате и овладевшем Дженнет вместо  меня  Как
это было похоже на мои отношения с Фелипе Гонсалесом,  внушившим  себе,  что
женщина, к которой он ходит каждую ночь, это Изабелла, а не я. - И  тебе  не
пришло на ум, что из-за тебя, из-за твоей похоти  ты  можешь  подарить  миру
несчастного младенца?
   - Да, это так, госпожа, но у господина Пенлайона было много таких, как я,
и он позаботился о них. Он всех устроил на хорошие места, и я сказала  себе:
"У меня все будет так же с капитаном Джейком".
   - Ты ошиблась.
   - Все изменилось, госпожа. Кто мог подумать, что мы окажемся за морями, в
этом месте? Кто мог предвидеть это?
   Она стояла передо мной, жалкая, хотя глаза ее светились от воспоминаний о
связи с этим мужчиной  Я  не  понимала,  как  могла  не  заметить,  что  она
беременна, - это было так очевидно.
   "Джейк Пенлайон, - думала я. - Все беды шли от тебя".  Я  надеялась,  что
смогу выбросить из головы воспоминания о нем и Дженнет.
   - Уйди с моих глаз, - сказала я  Дженнет  -  Ты  отвратительна  мне.  Она
вышла.
   Я ненавидела Джейка Пенлайона.
   Я ненавидела отца и Кейт за свою испорченную жизнь. Эта  ненависть  была,
как болезнь. У меня до боли сжималось горло; я хотела  действиями  облегчить
свои муки. Я жаждала отомстить Джейку Пенлайону, но он был далеко.
   Я хотела кого-нибудь ударить. Бить Дженнет было бесполезно.  Кроме  того,
она была беременна, и мне не хотелось навредить невинному ребенку, хотя он и
был плодом похоти  Джейка  Пенлайона.  Я  думала  о  Фелипе.  Меня  поражала
молчаливость этого странного человека. Затем я снова вспомнила свою  спальню
в Труинде и Джейка  Пенлайона,  ожидающего  за  дверью  меня,  а  поймавшего
Дженнет.
   Я стала свыкаться с этими темными ночами, когда Фелипе Гонсалес  приходил
ко мне. Я не могла признаться себе в том, что они больше не пугали  меня.  Я
стала привыкать к его визитам и равнодушно принимала его; а с того  момента,
как увидела Изабеллу, моя симпатия к нему возросла.
   Но и желание стало расти во мне - может быть, я мечтала  о  мести,  может
быть, мое женское тщеславие было оскорблено. Мне кажется, я стала  думать  о
нем больше, чем раньше.
   Однажды, когда он пришел ко мне, я притворилась спящей и лежала  тихо.  В
комнате было темно, но слабый свет от месяца и сверкающих звезд  проникал  в
комнату. Я закрыла глаза, но чувствовала, что он стоит у кровати  и  смотрит
на меня.
   Он всегда оставлял свечи за дверью. Я решила, что он стыдится и не хочет,
чтобы его смущал свет.
   Я почувствовала, что он лег в постель. Я знала, что он смотрит  на  меня.
Поддавшись порыву, я дотронулась до его лица, позволив  пальцам  задержаться
на его губах. Могу поклясться, что он поцеловал их.
   Я не пошевелилась,  все  еще  притворяясь  спящей.  Он  смотрел  на  меня
несколько минут. Затем молча ушел.
   Я лежала, прислушиваясь к его удаляющимся шагам Мое сердце бешено билось.
Я ликовала. Наши отношения начали меняться. Слабые волны желания поднимались
во мне - но не любви, а мести.
   Срок родов у Хани приближался, и повивальная бабка пришла осмотреть ее.
   Я пошла к Фелипе в его кабинет якобы поблагодарить за то, что  он  сделал
для Хани. На самом же деле я хотела поговорить с ним и увидеть, произошла ли
какая-нибудь перемена в его отношении ко мне  Когда  я  вошла,  он  поднялся
из-за письменного стола и учтиво остался стоять.
   Затем он указал на кресло.
   - Я пришла поблагодарить вас, - сказала я, садясь.  -  Повивальная  бабка
здесь. Она скоро понадобится сестре.
   Он поклонился.
   - Хорошо, что вы обращаетесь к нам по-людски,  -  добавила  я,  подпустив
немного сарказма, но он сделал вид, что не заметил. - Она не  виновата,  что
находится здесь. Конечно, ей нужен уход. Она родит хорошего католика. У меня
же серьезное подозрение, что я беременна.
   - Подозрений еще недостаточно. Я должен знать это точно.
   - Как скоро я уеду, если это выяснится?
   - Я должен подумать.  Ваша  сестра  не  сможет  путешествовать  некоторое
время. Ваша служанка, я слышал, тоже скоро родит.
   Я не собиралась говорить ему, кто был отцом ребенка Дженнет.
   - Ее изнасиловал один из ваших матросов.
   - Сожалею, - сказал он.
   Он привстал в кресле, показывая, что разговор окончен.
   Я продолжала.
   - Нас содержат здесь как пленников. Вы боитесь, что мы  найдем  дорогу  к
побережью и уплывем домой?
   - Нет причин для  содержания  вас  под  стражей.  Если  вы  действительно
беременны, то получите большую свободу. Вас содержали в изоляции потому, что
ребенок должен быть только моим.
   Я вспыхнула.
   - И вы думаете, что я такая женщина, что могу взять в любовники любого из
ваших испанцев в Лагуне? Вы оскорбили меня, сэр.
   - Прошу прощения. Я не это имел в виду. Вашу служанку изнасиловали. В вас
есть нечто необычное.., вы иностранка.., это опасно. Меня может не оказаться
рядом, чтобы защитить вас.
   - Надеюсь, что скоро буду вне вашей защиты.
   - Я не меньше вашего хочу этого.
   Я думала о его последнем визите ко мне, о том, как он смотрел на  меня  и
как ответил, когда я приложила пальцы к его губам.
   Я представила все это.  Сейчас  же  он  был  бесстрастен,  этот  странный
молчаливый человек.

***

   Схватки у Хани продолжались долго. Они начались за  сутки  до  того,  как
родился ребенок, - слабенькая девочка, маленькая, но живая.
   Хани лежала в постели, необыкновенно  красивая,  с  темными  распущенными
волосами. Ее милые голубые глаза светились радостью материнства.
   - Я назову ее Эдвина, - сказала она. - Это похоже на имя Эдуарда. Как  ты
считаешь, Кэтрин?
   Я была так рада за Хани, что любое имя было для меня хорошим.  И  все  же
иногда я боялась за нее. Тогда я и поняла, как много она значит для меня.  Я
вспоминала наше детство в Аббатстве и думала о том, что сейчас  делает  наша
мама, думает ли о нас - ее дочерях, затерявшихся в Испании.
   Ребенок занимал все наше время и  мысли.  Его  появление  вернуло  нас  к
жизни. Я радовалась, когда смотрела на эти маленькие пальчики.
   Через неделю после рождения Эдвины я окончательно поняла, что беременна.
   Я встретила дона Фелипе в кабинете с торжествующей улыбкой.
   - Сомнений нет, - сказала я. - Повивальная  бабка  осмотрела  меня.  Ваши
неприятные обязанности закончились.
   Он опустил голову.
   - Сейчас нам самое время вернуться домой.
   - Вы сделаете это в любое удобное для вас время.
   -  Вы  осквернили  меня,  унизили,  заронили  в  меня  свое  семя.  Этого
недостаточно? Я еще пленница?
   - Вы свободны, - ответил он.
   - Тогда я хочу вернуться домой.
   - Для этого вам потребуется корабль.
   - У вас есть корабли. Вы посылали их за мной,  а  теперь  доставите  меня
домой.
   - Сейчас в гавани нет кораблей.
   - Тогда вы послали галион...
   - Он оказался под рукой.
   - Тогда, умоляю вас, отыщите возможность довести до конца нашу сделку.
   - Я не заключал сделок. Я поклялся Небесами.
   - Вы обещали, что я вернусь домой.
   - Когда придет время, вы уплывете в свою варварскую  землю  и  расскажете
вашему пирату  все,  что  видели  здесь.  Вы  расскажете,  что  произошло  с
благородной юной леди и с вами. Вы можете сказать, что ее жизнь загублена  и
я отомстил ему за это. Вы подарите ему своего незаконнорожденного ребенка.
   Я встала.
   - Итак, когда придет корабль, я смогу уплыть?
   - Все будет подготовлено, - сказал он. - Но я должен быть уверен, что  вы
носите ребенка.
   - Он никогда не видел своего ребенка. Почему вы должны видеть вашего? И в
этом вы тоже поклялись?
   - Его ребенок уже родился, - ответил он. -  Я  должен  быть  уверен,  что
родится и мой.
   - Вам не удалось полностью отомстить.  Я  не  Изабелла.  Вы  оскорбили  и
унизили меня, но не отняли у меня разум.
   - У вас будет ребенок, - продолжал он. - Вы не покините острова, пока  он
не родится.
   Я вышла из кабинета. "Он сказал, что я уеду, когда  ребенок  появится  на
свет. Но он не хочет, чтобы я уезжала. - Я торжествующе засмеялась и решила:
   - Он уязвим, и, когда я пойму, насколько, я отомщу".
   Месть сладка, в этом нет сомнения. Она дает стимул к жизни.
   Я начала понимать Фелипе.

***

   Наша жизнь изменилась. Дон Фелипе больше не приходил ко мне,