еще кое-что записать, боюсь, забуду, если не запишу. Тогда я решила
свести счеты с жизнью, собиралась зайти далеко в море - и  все...  Возможно,
даже оставила бы Петроку записку, в  которой  объяснила,  до  чего  он  меня
довел. Пусть мучается. Но все произошло иначе. Я вдруг поняла, как все можно
устроить.  Как  сделать,  чтобы  новая  новобрачная  заняла  место   Ловеллы
Пендоррик, душе которой давно пора успокоиться, а самой остаться в живых.
   Дебора вошла ко мне в комнату. По ее довольному виду я сразу поняла,  что
предыдущую ночь Петрок снова провел у нее. "Ты выглядишь уставшей, Барби", -
сказала она. Уставшей! Как бы она сама выглядела, если бы пролежала всю ночь
без сна. Ну, ничего, дорогая сестра, ты  будешь  наказана!  Я  умру,  и  она
никогда не сможет простить себя. После моей смерти  они  вряд  ли  останутся
любовниками.
   "Петрок очень переживает насчет галереи. Возможно,  придется  менять  всю
балюстраду". Да как она посмела заявить мне о том, что хочет Петрок! Как она
посмела рассуждать о Пендоррик-холле, словно она  уже  его  хозяйка!  Раньше
Дебора всегда тонко чувствовала мое настроение,  но  теперь  ее  мысли  были
заполнены Петроком и она не поняла, что сказала не то. Роковое для  нее  "не
то".
   Сестра взяла в руки мой шарф. Его купил мне муж, когда мы были в  Италии.
Красивая шелковая изумрудно-зеленая  вещица.  Он  прекрасно  гармонировал  с
жакетом горчичного цвета, в котором  сегодня  была  Дебора.  Она  машинально
накинула его себе на шею. И тут во мне что-то  надломилось.  Этот,  казалось
бы, незначительный жест вдруг приобрел особый смысл.
   Мой муж. Мой дом. Мой шарф...
   "Пойдем, взглянем на галерею.  Там  действительно  очень  опасно.  Завтра
придут рабочие". Я позволила повести меня на галерею. Мы остановились  прямо
перед портретом Ловеллы. "Здесь. Посмотри, Барби".
   Затем произошло это. Дебора стояла совсем  близко  от  перил,  проеденных
жучком. Я почувствовала на себе взгляд Ловеллы, которая словно бы  говорила:
"Я успокоюсь в могиле только после смерти другой новобрачной".  В  старинных
легендах всегда есть немалая доля истины, поэтому они и живут так  долго.  В
каком-то смысле  именно  Дебора  была  новобрачной  Пендоррик-холла:  Петрок
относился к ней как к своей жене. И к  тому  же  она  стала  так  похожа  на
меня...
   Я  рада,  что  написала  об  этом  в  дневнике,  хотя  и  многим  рискую,
доверившись бумаге. Эта тетрадь не должна попасть  в  чужие  руки.  Конечно,
беспокоиться не о чем. Кроме Кэрри его не видел никто, а уж она-то  не  хуже
меня самой знает, что на самом деле произошло. Читая написанное, я вспоминаю
те роковые мгновения и заново переживаю все то, что произошло  тогда,  когда
Дебора стояла так близко от перил. Я изо всех сил толкнула ее. Мне  слышится
ее удивленный возглас "Нет, Барбарина, нет!" Или это только  почудилось  мне
тогда?..
   Я смеюсь, думая о том, что перехитрила их всех. Они считают меня мертвой,
а я живу среди них вот уже столько лет. Но полное осознание того, кто  же  я
есть на самом деле, приходит ко мне только тогда, когда  я  перечитываю  эти
страницы".
   От ужаса меня даже прошиб холодный пот.  Но  в  дневнике  были  и  другие
записи. Я снова погрузилась в чтение.
   "20 октября. Мне не следует больше вести дневник, но я не могу справиться
с непреодолимым желанием довериться  ему,  записать  все  сейчас,  поскольку
события того дня ускользают из моей памяти, и я уже ни в чем не уверена.
   В холле кто-то был, и я поначалу  испугалась.  Но  нет,  это  всего  лишь
слепой Джесси. Я стояла  на  галерее,  уставившись  на  расщепленное  дерево
перил.  У  меня  не  хватало  мужества  взглянуть  вниз,  на  нее.  Но   это
продолжалось недолго. Джесси истошно закричал и бросился к ней. Возможно, он
и не узнал меня, но понял: что-то не так. Мне нужно было незаметно выбраться
из галереи, и я укрылась в комнате Деборы. Упав  на  ее  кровать,  я  так  и
лежала, слушая, как бешено колотится сердце. Не знаю, как  долго  я  пробыла
там, но это время показалось мне вечностью. На самом деле, вероятно,  прошло
всего несколько минут. Из холла доносились полные ужаса восклицания. Мне  не
терпелось выйти, но я знала, что должна оставаться на месте. Через  какое-то
время в дверь постучали. Я все еще лежала на  кровати,  когда  вошла  миссис
Пенхаллиган.
   - Мисс Хайсон, случилось несчастье.
   Я продолжала молча смотреть на нее. Больше ничего не сказав, она вышла из
комнаты.
   - О, какой ужасный удар для мисс Хайсон, бедняжки, - сказала она  кому-то
за дверью. - Они были так близки, иногда я даже не могла  отличить  одну  от
другой...
   Я все же отправилась на море. В тот день  оно  даже  на  взгляд  казалось
холодным. Я так и не решилась. Легко рассуждать о смерти, но на деле  всегда
трусишь...
   Они продержали меня в постели несколько дней.
   С Петроком я больше не встречалась наедине. И слава Богу -  он  сразу  бы
узнал свою обманутую, оскорбленную жену. Петрок сильно переменился.  Исчезла
его  былая  веселость  и  беспечность.  Это  другой  Петрок  -  он  винит  в
случившемся себя.
   Слуги сплетничают, говорят, что так и должно было произойти. Все  дело  в
той, прежней новобрачной, в ее проклятье. Барбарина непременно  должна  была
умереть, чтобы уставшая Ловелла наконец успокоилась в своей  могиле.  Теперь
они и вовсе стараются не заходить на галерею. Верят, что Барбарина бродит по
Пендоррик-холлу. Так оно и есть. Она будет преследовать  Петрока  до  самого
последнего дня его жизни. Легенда оказалась верной. Новобрачная  Пендорриков
умерла, но не успокоилась в своей могиле - до следующей  новобрачной.  Я  не
смогла уйти из жизни, не смогла оставить детей.  Теперь  они  называют  меня
тетей Деборой. А я и есть она. Я спокойна и довольна жизнью. Хотя,  конечно,
Кэрри все знает, иногда она по-прежнему называет меня Барбариной.
   Но она никогда не причинит мне зла, потому что слишком любит меня.
   1 января. Больше я  не  буду  вести  дневник,  мне  нечего  писать,  ведь
Барбарина мертва. Она погибла по  нелепой  случайности.  Петрок  практически
больше не разговаривает со мной. Вероятно, решил, что я хотела избавиться от
Барбарины в надежде, что он женится на мне. Я очень предана детям, и мне все
равно, что Петрока теперь никогда не бывает дома. Я ему больше не жена  -  и
не любовница! -  а  свояченица,  воспитывающая  его  осиротевших  детей.  Я,
пожалуй, даже более счастлива, чем когда-либо после замужества. Хотя  иногда
думаю о сестре, и мне кажется, что она по-прежнему со мной. Дебора  приходит
ко мне по ночам, когда я одна, и смотрит на меня грустными,  полными  немого
упрека глазами. Она не может успокоиться, преследует меня и Петрока.  Как  в
легенде. Она так и будет бродить по Пендоррик-холлу, пока  не  умрет  другая
новобрачная. Только тогда ее душа найдет свое пристанище.
   20 марта. Я перечитала дневник. Все, больше не  буду  вести  его.  Спрячу
куда-нибудь подальше - он не дает мне покоя. Барбарина мертва. Я - Дебора. Я
спокойна и безмятежна. Я посвятила себя Року и Морвенне.  Правда,  Барбарина
не оставляет меня в покое. Но ведь именно об этом и говорится в легенде. Так
будет до тех пор, пока другая новобрачная  не  займет  ее  место.  Я  всегда
расстраиваюсь, когда читаю этот дневник. Все, больше не прикоснусь к нему".
   За этим следовала последняя запись.
   "Когда-нибудь в  Пендоррик-холле  появится  новая  новобрачная,  и  тогда
Барбарина наконец обретет покой".
   Так значит, Барбарина заманила меня в склеп и пыталась убить.  Зачем  она
привезла меня в этот дом? Я совсем растерялась. Что же делать?  Что  я  могу
сделать сейчас, ночью? Я здесь одна с Барбариной и Кэрри, ведь Хэнсоны живут
в  отдельном  коттедже.  Нужно  немедленно  запереть  дверь.  Я   попыталась
подняться с постели, но не  смогла.  Несмотря  на  волнение,  мне  никак  не
удавалось справиться с какой-то непонятной сонливостью. Может, я сплю, и все
это мне только снится? В это мгновение дневник выскользнул из моих рук, и  я
сразу заснула, словно провалилась в глубокую пещеру.
   Проснувшись, будто от толчка, несколько секунд никак не  могла  выбраться
из черной пещеры  забытья  и  не  сразу  сообразила,  где  я.  Потом  память
вернулась ко мне, а вместе с ней и страх. Что-то  разбудило  меня.  Какой-то
едва слышный  звук,  легкое  движение,  чье-то  присутствие.  Но  сонливость
тяжелым грузом все  еще  давила  на  меня,  опять  толкая  в  темную  пещеру
беспамятства. Я так устала, я слишком устала, чтобы бороться...
   Из темноты возникла фигура женщины в голубом пеньюаре. Я поняла, кто это,
но даже не смогла испугаться. Мои веки сомкнулись. Я едва слышала ее голос.
   - На этот раз, новобрачная, тебе не удастся спастись.  Теперь  ты  будешь
бродить по Пендоррик-холлу и они перестанут говорить о Барбарине.
   Кричать? Звать на помощь?  Что-то  предостерегало  меня  от  этого.  Меня
по-прежнему клонило в сон, но  теперь  уже  леденящий  душу  ужас  не  давал
уснуть. Оказаться бы сейчас в Пендоррик-холле,  в  своей  спальне,  рядом  с
Роком! Я уехала оттуда в поисках безопасности. И оказалась лицом  к  лицу  с
той самой смертельной опасностью, которой пыталась  избежать.  Нет,  это  не
ночной кошмар, окончательно поняла я - и проснулась. Но не открыла глаз.
   Женщина стояла у моей кровати и смотрела  на  меня,  в  то  время  как  я
наблюдала за ней из-под опущенных ресниц, выжидая, что она сделает дальше. И
в то же время я будто наблюдала всю сцену со стороны. Вот лежащая в  кровати
до смерти перепуганная женщина, а  над  ней  -  другая,  замыслившая  что-то
недоброе. И тут меня осенило: Дебора - нет. Бар-барина! - что-то подсыпала в
молоко! Хорошо, что  я  не  допила  его,  иначе  спала  бы  сейчас  тяжелым,
наркотическим сном.
   Барбарина  улыбалась.  Вот  ее  руки  задвигались,  словно   она   что-то
разбрызгивала  над  моей  кроватью.  Затем  она  подошла  к  окну,  зачем-то
нагнулась и наконец  быстро  вышла,  почти  выбежала  из  комнаты,  даже  не
взглянув напоследок в мою сторону.
   Прошло несколько секунд, прежде чем я окончательно  вырвалась  из  темной
пещеры полузабытья и вернулась к реальности. Вся стена у окна была  охвачена
огнем. Я почувствовала запах бензина,  и  страшная  догадка  заставила  меня
мгновенно вскочить с постели и броситься к двери.  Еще  мгновение  -  и  моя
кровать вспыхнула как факел!
   Дергая за ручку двери, я краем глаза видела, как в огне исчезала кровать.
На какое-то ужасное мгновение я уже решила было, что меня заперли в комнате,
как тогда в склепе. Но нет, дверь не была заперта, и я выбежала из  комнаты.
У меня даже хватило здравого смысла плотно закрыть за собой дверь.
   Я увидела Барбарину, она бежала по коридору. Бросившись вслед за  ней,  я
закричала:
   - Пожар!
   Обернувшись, она застыла на месте от изумления.
   - Моя комната горит!
   Она не двигалась. Ее лицо! Да, эта женщина действительно сумасшедшая.
   -  Вы  хотели  убить  меня,  Барбарина!  -  крикнула  я.  Лицо  Барбарины
исказилось от ужаса.
   - Вы подожгли мою комнату. Теперь загорится весь дом! Где Кэрри? На  этом
этаже? Кэрри, Кэрри!
   Губы безумной Барбарины двигались, она продолжала шептать:
   - Она видела дневник...
   В коридоре появилась Кэрри. На ней был старый домашний халат. Заплетенные
в косу волосы были перехвачены красной ленточкой.
   - Кэрри! - закричала я. - Моя комната горит! Быстрее вызови пожарных!
   - Кэрри, она все знает, - простонала Барбарина.
   - Где телефон? Нельзя терять ни  минуты,  мы  должны  поскорее  выбраться
отсюда. Ты что, не понимаешь? - И, схватив служанку за руку, я  потащила  ее
вниз. Я даже не  оглянулась  в  полной  уверенности,  что,  зная  о  горящей
комнате, Барбарина последует за нами.
   Больше я никогда не видела ее.
   К тому времени, когда мы  наконец  вызвали  пожарных,  верхний  этаж  уже
полыхал вовсю. Барбарина так и не спустилась вниз. Вероятно,  теперь,  когда
ее  выдуманный  мираж  был  разрушен,  она  совсем  перестала  соображать  и
бросилась за дневником,  единственной  тонкой  ниточкой,  связывавшей  ее  с
прошлым. Бросилась  в  комнату,  полыхающую  жарким  пламенем,  которое  она
разожгла собственными руками.
   Отец и сын Хэнсоны отважно бросились в дом, пытались найти ее, но тщетно.
Мы с миссис Хэнсон с трудом удерживали бедную Кэрри, готовую последовать  за
хозяйкой...
   Потом я сидела в коттедже Хэнсонов с чашкой чая в еще дрожащих  руках.  И
тут неожиданно раздался знакомый голос.
   - Рок! - закричала я и бросилась ему  навстречу.  Мы  стояли,  прижавшись
друг к другу. Это был Рок, которого я не  знала  прежде:  туман  сомнений  и
подозрений долгое время не позволял мне как следует разглядеть его. Да,  это
был другой, незнакомый мне Рок - сильный, готовый сражаться за меня, и в  то
же время слабый, испуганный тем, что мог меня потерять.

ЭПИЛОГ

   После той страшной ночи прошел уже год, но моя память хранит  ее  события
так четко, словно это произошло только вчера. Вероятно,  в  душе  того,  кто
заглянет смерти прямо в глаза, остается неизгладимый след. Я недавно сказала
Року, что, не углубись я в чтение дневника, то допила бы молоко,  к  приходу
Барбарины мое сознание полностью отключилось бы и все было  бы  кончено.  На
что муж с прежней своей доброй иронией ответил:
   - В жизни полно неожиданностей, дорогая. Если бы  твой  отец  не  приехал
сюда, на побережье, ты вообще не появилась бы на свет.
   Не оставляют меня и мысли о Барбарине. Уверена, что большую часть времени
бедная женщина и впрямь верила, что она - Дебора, иначе не сыграть бы ей так
хорошо своей роли. Должно быть, со  смертью  сестры  ее  личность  настолько
изменилась, что она действительно превратилась в Дебору. Точно так  же,  как
сама Дебора, став любовницей Петрока, и  в  самом  деле  начала  вести  себя
скорее как Барбарина.
   Проклятье "новобрачных Пендорриков" стало для Барбарины навязчивой идеей.
Дух убитой ею  сестры  не  находил  успокоения.  В  ее  больном  воображении
родилась идея: другая  новобрачная  должна  взять  на  себя  роль  призрака,
бродящего по замку. Ну, а я оказалась удачной кандидатурой на эту роль.
   Бедная Кэрри тоже поддалась ужасному сну разума. Правда, принять странный
феномен, что Барбарина и Дебора - одно целое, незатейливый ум Кэрри не  мог.
Гораздо легче оказалось убедить себя в том, что они обе живы.
   Именно   от   Кэрри   нам   удалось   узнать    кое-какие    подробности,
свидетельствующие о том, что Барбарина давно была не в себе. Но долгие годы,
посвященные  служению  душевнобольной  хозяйке,  не  прошли  даром,  и  Року
пришлось отправить служанку к старой няне, где она находится и по сей день.
   С Хайсон все оказалось значительно сложнее.  Поскольку  несчастная  почти
все время верила, что она и есть Дебора, ее симпатии, естественно,  были  на
стороне менее привлекательной из внучек. И  сама  девочка  тоже  тянулась  к
Барбарине, заинтригованная странностями ее поведения.
   И когда Барбарина как-то намекнула Хайсон, что она  по-прежнему  живет  в
Пендоррик-холле, та  безоговорочно  поверила  ей.  Она  была  убеждена,  что
Барбарина непременно добьется моей смерти, после чего и успокоится в могиле.
От Кэрри мы  узнали,  что  второй  ключ  от  склепа  много  лет  хранился  у
Барбарины, и она часто тайком посещала кладбище, где была похоронена  убитая
ею сестра. Барбарина заперла меня в склепе и никогда бы не выпустила оттуда,
не окажись Хайсон со мной. Поняв, где девочка, она решила на время  отложить
свои попытки избавиться от меня. Перед тем как  отправиться  за  Роком,  она
тихо отперла замок.
   Судьба, видно, была благосклонна ко мне. Первая попытка  Барбарины  убить
меня, когда она убрала предупреждающий щит с опасной  тропинки,  не  удалась
из-за появления Рока. Второй раз меня спасло присутствие Хайсон в склепе.  В
"моррис"  с  испорченными  Барбариной  тормозами  вместо  меня  села  бедная
Морвенна. Недопитое молоко со снотворным помогло мне избежать смерти в  огне
пожара.
   Конечно, будь Барбарина хладнокровной убийцей, меня бы уже давно не  было
в живых. Но бедная женщина жила в мире своих больных фантазий, не отличавших
реальность от вымысла.
   Я часто думаю о  том,  что  бы  случилось  с  Хайсон,  не  поселись  я  в
Пендоррик-холле. Повышенная возбудимость девочки  способствовала  тому,  что
она с легкостью поддалась влиянию Барбарины и уверовала  в  то,  что  они  с
Ловеллой - то же самое, что  Дебора  с  Барбариной.  Так  началось  страшное
воздействие душевнобольной Барбарины на психику ребенка.
   Очутившись в склепе вместе со мной, Хайсон испытала  ужасное  потрясение.
Она начала осознавать весь ужас смерти, убедилась,  что  вечное  забытье  не
приходит легко, ему предшествуют ужасные  страдания.  Затем  Хайсон  увидела
свою мать в больнице и, вероятно, поняла, что та случайно заняла мое  место.
Смерть жестокая, отвратительная, коснулась своим  крылом  тех,  кого  Хайсон
любила. Девочка испугалась. Увидев меня уезжающей  в  машине  с  Барбариной,
Хайсон догадалась,  что  произойдет,  и  после  нашего  отъезда  забилась  в
истерике. Ее поведение так встревожило Чарльза, что он  послал  за  доктором
Клементом. Прошло немалое время,  прежде  чем  они  смогли  понять  значение
бессвязных  рыданий  Хайсон.  Первым  делом  доктор  позвонил  Року,  и  тот
немедленно отправился в Девоншир.
   Наконец-то я узнала историю мальчика, живущего на болотах, в  доме  Луизы
Селлик.  Должно?  быть,  Морвенна   тоже   извлекла   кое-какие   уроки   из
случившегося, так как решила жить по совести и призналась Чарльзу, что Иннис
-  ее  сын,  плод  кратковременной  страсти,  юношеского  увлечения,  о  чем
умалчивала четырнадцать лет.
   Рэйчел Бектив оказалась  порядочным  человеком  и  верной  подругой.  Она
помогла Морвенне,  когда  та  попала  в  беду.  Помог  сестре  и  Рок.  Идея
прибегнуть к помощи Луизы принадлежала ему. Это они с Рэйчел отвезли ребенка
в дом на болоте, а Луиза обрадовалась возможности хоть чем-то  помочь  детям
своего любимого Петрока и согласилась принять мальчика.
   - Я не мог сказать тебе правду, - объяснил мне Рок, -  гак  как  поклялся
хранить тайну Морвенны. Она ужасно боялась, что об этом узнает Чарльз. Но  я
намеревался убедить сестру довериться тебе.
   Да, в Пендоррик-холле хватало страхов и полных драматизма тайн и до моего
приезда туда...
   За последний год мы многое сделали,  чтобы  превратить  Полхорган-холл  в
приют для сирот, но главное еще впереди. Рэйчел Бектив  будет  работать  там
главной воспитательницей,  а  доктор  Клемент  всегда  сможет  оказать  свои
профессиональные услуги, если это вдруг потребуется. Досоны тоже останутся в
доме.  Возможно,  между  ними  и   Рэйчел   периодически   будут   возникать
определенные трения, но, думаю, эго вполне разрешимая проблема.
   Рэйчел Бектив мне не нравится,  и  я  сомневаюсь,  что  когда-либо  смогу
подружиться с ней. Но я несправедливо подозревала ее, а теперь изо всех  сил
стараюсь загладить свою вину.
   Близнецы учатся в школе, вернее - в разных школах  Хайсон  был  необходим
отдых, и после того, как Морвенна вышла из больницы, они на  какое-то  время
вместе уехали, чтобы восстановить силы. Мы считаем, что со  временем  Хайсон
удастся преодолеть зловещее влияние, которое на нее  оказала  Барбарина.  Но
всем нам придется быть очень внимательными к ней.
   Таким образом, этот год был для нас годом прозрения.  Кажется,  мы  стали
лучше и умнее. Думаю, именно такие встряски, как та,  которую  пережили  мы,
заставляют людей учиться на своих ошибках.
   Морвенна освободилась от того креста, который тяжелым грузом лежал на  ее
плечах в течение четырнадцати лет, и, к своему  удивлению,  обнаружила,  что
Чарльз - не такой уж  непримиримый  моралист,  как  она  ошибочно  полагала.
Конечно, он огорчился, узнав о мальчике, и даже упрекнул жену, но только  за
то, что она обо всем не сказа