друг возникло сильное желание схватить Дейру в свои
объятия и никогда не отпускать.
   Но  леденящий страх  вновь  вернулся к  нему.  Он  словно сковал его,
сдавил ему горло.  "Теперь ты  знаешь ее секрет,  Кай Аллард,  но это не
меняет сути дела.  Ты все равно остаешься для нее убийцей, сыном убийцы.
Ты - ее полная противоположность, и этого она никогда не забудет".
   Кай снова нахмурился.
   - Ты просто недостаточно пристально вглядывалась в меня,  доктор.  Во
мне есть много,  чего ты так ненавидишь.  Например,  я часто ошибаюсь, и
это приводит к смерти невинных людей.  Еще я заставляю других делать то,
что они не  хотят делать,  но  что нужно мне.  Я  заставляю своих воинов
убивать. Ты хочешь знать, почему я пожертвовал ради тебя своей жизнью? -
Кай усмехнулся.  -  Это же  так просто.  Что несу в  этот мир я?  Только
смерть и разрушение.  Ты же несешь в него жизнь,  вот я и решил, что моя
смерть пойдет миру только на пользу.
   - Не  обманывай себя,  Кай,  -  сказала  Дейра,  выбираясь наконец из
ловушки.  -  С  твоей смертью мир не намного улучшится.  Что же касается
меня, то без тебя мне станет намного хуже.
   - Ты бы осталась жить. Что может быть лучше?
   - Не жить,  а физически существовать,  -  поправила Дейра. Она встала
рядом,  положила руки ему на плечи и долго смотрела в его глаза.  -  Без
тебя моя душа была бы мертва,  - црошептала Дейра, и ее губы прижались к
его губам.


        "XXII"

   Диосд
   зона оккупации Клана Волка
   2 апреля 3052 г.

   Увидев,  как ильХан Ульрик занял место председателя за столом,  Фелан
улыбнулся.   В  большом  зале  базы,   некогда  принадлежавшей  Третьему
Расалхагскому полку, проходил очередной этап жеребьевки. В дальнем конце
зала  стояло много воинов Клана Волка,  но  Фелану они  были по  большей
части незнакомы.  Из его друзей в  зале не было никого:  после двух дней
непрерывных боев  Тринадцатый гвардейский полк клана сегодня отдыхал,  и
сам Фелан предпочел бы делать то же самое.
   ИльХан подождал,  пока два  могучих элементала не  внесли в  зал  уже
известное Фелану  гравитационное устройство,  после  чего  началась сама
церемония.
   ИльХан попросил признать его  права  как  представителя Дома  Уордов.
Фелан и его противник хором ответили:
   - Сейла.
   - Только с  нашей смертью исчезнут связи,  которые сплачивают нас,  -
произнес Ульрик.
   ИльХан  выглядел усталым.  Он  торжественно склонил  голову,  немного
помолчал, затем обратился к стоящим перед ним воинам:
   - Это  будет  ваша  третья битва.  Вы  хорошо знаете,  какой чести вы
удостаиваетесь.  Тебе,  Фелан Вульф,  двадцать лет. Расскажи нам о своих
заслугах.
   - Сирилла Уорд выбрала меня как своего наследника.  Я  был рабом,  но
был принят в касту воинов.  В одиночку я покорил Ганцбург. На Саталисе я
взял в плен расалхагского принца Рагнара. На Гиперионе я защищал плотину
Симмонс, а затем охотился за предателями в топях. На Диосде я участвовал
в сражении с командным звеном Третьего полка.  В битвах за родовое имя я
победил  элементала Дина,  летчика  Глинис  и  добился права  продолжить
борьбу.
   - Тебе, Лахос, двадцать семь лет. Что сделал ты?
   Противник Фелана начал перечислять свои заслуги. Он, как и Фелан, был
пилотом боевого робота.  В одном из сражений его тяжело ранили. Он ходил
прихрамывая.  Левая часть его лица еще не зарубцевалась от ожогов, возле
глаза Фелан увидел незаросшие швы.  "Ему самое место в госпитале, а не в
битве", - подумал Фелан.
   Лахос  закончил говорить.  ИльХан торжественно сложил и  поднял вверх
руки.
   - Теперь  мы  знаем,  что  проявленный вами  героизм дает  вам  право
участвовать в битве за родовое имя.  Как бы ни сложилась ваша дальнейшая
судьба,  свет ваших побед не померкнет.  -  Ульрик опустил руки и сделал
воинам знак приблизиться к  нему.  Махнув рукой,  Ульрик предложил обоим
воинам выйти вперед.  - А теперь покажите мне знаки, подтверждающие ваше
право находиться здесь.
   Фелан протянул ильХану свой медальон. Ульрик принял его, повернулся к
Лахосу и  взял его медальон.  Поместив их  в  отверстия,  он снова начал
говорить:
   - В жеребьевке, которая предшествует битве за родовое имя, отражается
весь хаос войны.  Сейчас я  пущу ваши медальоны.  Чей  медальон придет к
финишу первым,  тот будет добычей,  а его соперник -  охотником.  Первый
имеет  право  выбрать  вид  битвы,  второй  воин  называет место.  Таким
образом,  ни  у  кого  не  будет  явного преимущества.  Вы  согласны?  -
обратился ильХан к воинам.
   - Сейла.
   Ульрик нажал на кнопку,  и медальоны,  набирая скорость,  устремились
вниз.  Фелан взглянул на Лахоса. "Будь я на его месте, я бы выбрал битву
в боевых роботах, - подумал он. - С такими ранами только в кабине у него
есть шанс победить меня.  Черт подери,  да  он  еле  стоит.  В  кулачном
поединке я  бы его победил в момент".  Фелан поднял глаза и увидел,  как
медальоны исчезли в  нижней части устройства.  Фелан напряженно наблюдал
за исходом. "Расслабляться не стоит. Как бы ни был слаб Лахос, он - воин
и  не  упустит возможности победить меня.  Само его  появление здесь уже
заслуживает уважения".
   Раздался тихий звон, медальоны легли в нижней части трубки.
   Наступал решительный момент.  ИльХан  протянул руку,  достал  верхний
медальон и показал его залу. Фелан сразу увидел свое имя.
   - Воин Фелан!  -  произнес Ульрик.  -  Ты -  охотник и  выбираешь вид
битвы.
   Фелан  краем  глаза заметил,  как  помрачнело лицо  Лахоса.  "Он  все
отлично понимает. Если я объявлю единоборство на кулаках, он не выдержит
и пяти секунд".
   - Фелан, - снова раздался голос ильХана, - мы ждем. Назови тип битвы.
   Воин гордо посмотрел на Ульрика и твердо произнес:
   - Битва в боевых роботах, мой хан.
   Круговыми движениями Фелан размял плечи и услышал хруст суставов.
   - Думал, нам дадут отдохнуть перед тем, как послать на битву, квиафф?
   Его противник кивнул.
   - Да.  Я смотрю,  ты в полной форме, - заметил он. - Вас, гвардейцев,
ничего  не  берет.  Деретесь вы  не  хуже  остальных,  горячих  мест  не
избегаете, а раненых среди вас всегда меньше.
   Фелан потянулся и,  засунув большие пальцы под ремень, расправил пояс
рубашки.
   - Ты из Восьмого драгунского полка,  квиафф?  Значит,  тоже дрался за
нефтеперегонный завод в  долине Ольен.  Ты  не тот самый Лахос,  который
ввел  свой  робот  внутрь  завода и  поджег его,  чтобы  выкурить оттуда
местную милицию? - спросил Фелан.
   - Он самый и есть,  - ответил воин и поднес ладонь к обожженной части
лица.  -  Как  только  вокруг  меня  загорелась нефть,  я  подумал,  что
превращусь в  головешку.  Иногда мне  казалось,  что полыхают не  только
стены завода, но и пульт управления в кабине. Как видишь, даже нейрошлем
и то не помог.
   Фелан  только сейчас заметил,  что  на  Лахосе слишком длинные шорты.
Приглядевшись,  он  заметил и  на  ногах воина длинные рубцы от очевидно
недавно полученных ожогов.
   - Да,  видок у тебя неважный, - признался Фелан. - Мне бы не хотелось
оказаться зажаренным в кабине собственного боевого робота.
   - А ты думаешь,  что я только и мечтал об этом?  -  улыбнулся Лахос и
пристально посмотрел в глаза Фелана.  -  Ты знаешь, когда Ульрик вытащил
твой медальон,  я подумал,  что ты выберешь битву без оружия.  Благодарю
тебя, Фелан, ты дал мне возможность показать себя.
   - Ладно, - мотнул головой Фелан.
   В  тот  же  момент лифт достиг подземного этажа базы,  где  хранились
роботы побежденных расалхагцев,  и остановился.  Перед тем как открылись
двери, во встроенном в потолок динамике затрещал голос ильХана:
   - Фелан и  Лахос.  Это ваш третий поединок.  Вы поднялись на ступень,
недоступную многим  другим  воинам.  Гордитесь этим.  Сейчас перед  вами
откроются двери,  и вы начнете битву.  Победивший в ней покроет свое имя
славой, на долю проигравшему достанется великая честь.
   - Сейла. - Два голоса слились воедино.
   Двери лифта медленно открылись, и противники увидели перед собой ряды
боевых роботов.  На  многих из них виднелись следы только что прошедшего
сражения,  вмятины,  пробоины,  черные полосы от лазерных очередей.  Но,
несмотря  на  повреждения,  роботы  напоминали замерший перед  очередным
броском мощный смертоносный легион.  Казалось, что они только ждут руку,
которая снова пошлет их в смертельную схватку.  На десятках других миров
Фелан уже видел подобные картины, и всегда при взгляде на грозные машины
чувствовал необъяснимое волнение.
   Справа,  недалеко  от  дверей  лифта,  стоял  "Покоритель" Лахоса.  В
верхней  части  мощного,  приземистого робота  Фелан  заметил  несколько
новеньких листов  брони.  На  почерневшем от  копоти  корпусе робота они
напоминали заплаты.  Из вооружения на нем стояли лишь двенадцать лазеров
средней мощности,  и  все  они были смонтированы на  коротких и  толстых
руках "Покорителя". Фелан с сомнением покачал головой. "Учитывая степень
ранения  Лахоса,   он   едва  ли  сможет  использовать  больше  половины
вооружения", - подумал он.
   Напротив "Покорителя" стоял "Волкодав" Фелана.  Высокий изящный робот
скорее был похож на статую бога войны,  чем на боевую машину.  Черный, с
красными знаками гвардии Клана  Волка  на  плечах,  робот  Фелана больше
напоминал   зверя,   чем   коротконогий,   неповоротливый  "Покоритель".
Вооружения на "Волкодаве" было в  три раза меньше,  чем на "Покорителе",
зато  он  сильно выигрывал в  скорости и  маневренности,  а  электронная
система защиты делала его небезопасным противником даже в  битве с более
тяжелыми машинами.
   - Удачи, Фелан.
   - Взаимно, - ответил воин, и противники вышли из лифта.
   Лахос не видел левой руки Фелана,  когда тот сошел с  лифта.  Поэтому
удар в необожженную часть лица застал его врасплох. Голова его дернулась
в сторону, и воин повалился на железобетонный пол.
   Стоя над противником, Фелан облизнул окровавленные суставы.
   - Извини,  Лахос,  но ильХан сказал, что битва начнется сразу же, как
мы  выйдем из  лифта.  Я  бы мог победить тебя прямо-сейчас,  но не буду
этого делать. Никакая битва, даже за родовое имя, не стоит лишней крови.
   Фелан вздрогнул и снова перевел взгляд на монитор. В полутьме комнаты
яркие  линии  пробегающих  по  экрану  данных  отбрасывали на  его  лицо
светло-зеленые  полосы.   Чем   внимательней  Фелан  изучал  поступающую
информацию,  тем сильнее его охватывала тревога.  "Неужели я  ошибся?  -
подумал он. - Ведь этого просто не может быть. Невозможно".
   Уже долгое время Фелан бился над разгадкой тайны военного регента. Он
вписывал в  отдельный файл все те скудные сведения,  которые ему удалось
обнаружить,   сопоставлял   и   анализировал  данные,   перепроверял  их
достоверность, изучал источники, но нигде он не видел разгадки. Наиболее
ценным для себя он  считал сведения,  полученные им  от  самого военного
регента, но не скидывал со счетов, что и это могло быть ложью.
   В  конце  концов  он  решил  применить  методику,  называемую лезвием
Оккама.  "Черт его  знает.  Возможно,  самый простой аналитический метод
окажется наиболее правильным",  -  с  горечью подумал он.  Однако  очень
скоро  Фелан убедился,  что  его  задача еще  сложнее,  чем  он  вначале
предполагал.  Конечно,  он мог бы и сейчас идти на доклад к ильХану. Что
ни говори,  кое-что ему узнать удалось.  Первое -  это то,  что Ком-Стар
давно готовил Фохта к должности военного регента,  и тогда все, что он о
себе рассказывал,  - просто легенда. Путь легкий, к тому же подтверждает
давнюю догадку о том, что Ком-Стар готовит свои кадры заранее.
   Дверь в комнату открылась,  и вошел Ульрик.  В круге света, падавшего
от слабенькой настольной лампы, фигура ильХана казалась привидением.
   - Я только что из больничной палаты,  навещал Лахоса,  - сказал он. -
Воин удручен поражением,  но,  по-моему, очень рад, что остался в живых.
Мне удалось и поговорить с врачами, которые выхаживают Глинис. Она еще в
коме,  но  надежда есть.  Во  всяком случае,  все  ее  внутренние органы
функционируют нормально.
   - Я  рад,  что они будут жить.  Благодарю вас за  хорошие новости,  -
улыбнулся Фелан.
   По лицу ильХана также пробежала улыбка.
   - Я знал,  что ты ждешь их,  -  ответил он. - Но есть и неприятности.
Конал Уорд обвиняет тебя в трусости,  но его поведение меня не удивляет.
Он  буквально  умолял  меня  вынести  на  обсуждение Совета  Клана  твои
действия в последней битве, но я отклонил его просьбу. Я сказал ему, что
по  законам  клана  ты  имел  полное  право  решать,   как  поступить  с
побежденным.
   - Значит, теперь Конал будет называть меня не только вольнорожденным,
но еще и  трусом.  Я знаю,  он хотел,  чтобы Лахос убил меня,  -  угрюмо
произнес Фелан.  -  Он  просто боится за  Влада,  не надеется,  что тому
удастся победить меня.
   ИльХан с трудом подавил улыбку.
   - Конал больше всех  кричал о  твоем предательстве,  о  том,  что  ты
унизил Лахоса.  Мне  пришлось успокоить его,  сказать,  что  Лахос будет
участвовать в следующей серии битв за родовое имя Уордов.
   - Наплевать ему на Лахоса, не за него Конал так беспокоится.
   - Да нет.  - Ульрик погладил свою длинную узкую бороду. - Ты напрасно
думаешь,  что Конал так уж печется о Владе.  В предыдущей битве за право
сразиться с  Владом противники убили друг друга,  так  что он  все равно
проходит в  финал.  А  дерется  он  отчаянно.  Все  его  противники либо
погибли, либо получили увечья.
   - Ну,  со мной такого не случится,  - отрезал Фелан. - Надеюсь, что я
смогу повыбивать ему зубы.
   - Я  в  этом не сомневаюсь,  -  согласился ильХан и  кивнул в сторону
стоящего перед Феланом компьютера.  -  Как идут твои поиски?  Не удалось
еще раскрыть тайну Анастасиуса Фохта?  Расскажи-ка мне все,  что удалось
узнать. Может быть, вдвоем мы сможем прийти к какой-нибудь разгадке.
   Фелан посмотрел на свои записи,  собрался с мыслями,  вспомнил все, о
чем он собирался докладывать, и начал говорить:
   - Я начал исследования с того момента,  когда вы послали Гэса Майклза
на Элайну.  Если брать это время за точку отсчета, то тогда выходит, что
Анастасиусу Фохту лет сто,  не  меньше.  Он мужчина,  хотя смена пола не
исключена. У него нет глаза, следовательно, он участвовал в сражениях. В
последние  годы  его  деятельность  ограничивается  разработкой  военных
операций.  Современной тактики ведения военных действий на  поле боя  он
может  не  знать.  Известно также,  что,  появившись в  Ком-Старе  ровно
двенадцать лет назад,  Фохт говорил исключительно по-немецки.  Из  этого
можно сделать вывод,  что его родина Содружество Лиры и что он некоторое
время провел в  Найджелринге.  Косвенно эти  данные подтверждаются и  им
самим: военный регент как-то обмолвился, что встречался с моим отцом.
   - Не густо, - тихо произнес ильХан.
   - Согласен,  но  для начала поисков вполне достаточно.  Я  исходил из
того, что Анастасиус Фохт - имя вымышленное, и проверил всех выпускников
Найджелринга за  последние восемьдесят лет.  Применяя метод  Бертильона,
учитывающий рост и другие данные, я отобрал около ста кандидатов на роль
Фохта.
   Наклонившись  над  экраном  компьютера,  ильХан  с  интересом  слушал
Фелана.
   - Вижу,   ты  проверил  их  послужные  списки  и  биографии.  Неплохо
поработал,  - сказал Ульрик, садясь на свободный стул рядом с Феланом. -
И кроме того, выяснил, кто числится в списках погибших или пропавших без
вести,  квиафф? - Ульрик оперся локтями о колени, обхватил руками щеки и
приготовился слушать дальше.
   - Афф,  мой хан,  -  ответил Фелан.  - И не только тех, кто погиб или
пропал  именно в  битвах.  Я  поднял все  данные о  потерях в  локальных
стычках,  которые происходили еще за  несколько лет до  Четвертой войны.
Кстати,  данные о  самой  Четвертой войне  принесли мне  всего несколько
кандидатов.  Я  проверил их и  могу твердо заявить,  что никто из них не
может  быть  Фохтом.  -  Фелан задумчиво барабанил костяшками пальцев по
экрану компьютера.  -  Это  навело меня  на  мысль,  что  для  поиска мы
заложили в программу не те данные. Я провел один любопытный эксперимент:
задал компьютеру цель -  найти меня и ввел поисковые данные.  Компьютер,
пользуясь заложенной нами программой, начал поиск...
   - И? - спросил ильХан.
   - Он  не нашел меня,  -  произнес Фелан и  улыбнулся.  -  Я  увеличил
количество   параметров  поиска,   выбросил   из   программы   всю   эту
бертильоновскую чушь  и  добавил  имя  "Лудд".  На  этот  раз  результат
получился получше, компьютер нашел моего отца, но пропустил моего дядю и
меня самого.  И знаете почему?  Потому что,  согласно данным Ком-Стара и
Лиранской службы информации,  мой дядя Патрик и я давно умерли. - Улыбка
Фелана стала еще шире.
   - Но ты жив,  -  произнес ильХан.  - То же самое может получиться и с
Фохтом.  Занятно. - Ульрик погладил бородку. - Ну и что ты сделал потом?
Изменил параметры поиска, квиафф?
   - Афф.  Я провел универсальное сопоставление. Отобрал тысячу наиболее
подходящих кандидатов и начал искать.  Меня интересовали все совпадения.
Фохт  как-то  говорил,  что  в  течение  короткого  времени  находился в
поместье  Лестрейд  на   Саммере.   Я   принялся  проверять  всех,   кто
когда-нибудь служил там или был связан с Альдо Лестрейдом. Таким образом
число претендентов на роль Фохта уменьшилось больше чем наполовину.
   Слушая Фелана, ильХан сгибал и разгибал пальцы.
   - То есть,  -  продолжал Фелан,  - сделанное вскользь замечание Фохта
навело меня  на  мысль,  что  он  мог  потерять глаз в  Четвертой войне.
Поскольку я проверил всех,  кто остался жив,  я начал проверять тех, кто
числился в  списках  погибших или  пропавших без  вести.  Я  также  ввел
дополнительный параметр поиска -  искать людей,  знакомых с  моим отцом.
Перечень получился длинный, поскольку я ошибся, ввел всех знакомых моего
отца, а нужно было ограничить поиск годами его военной службы. Сначала я
хотел просто урезать перечень,  но  потом подумал,  что  неплохо бы  все
включенные в  него  имена  проверить  на  связь  с  поместьем  Лестрейд.
Результаты получились очень любопытные, - произнес Фелан.
   - Чем же?
   - Мой  список  стал  очень  небольшим и  включал  только  умерших или
пропавших во время военных действий.
   - Ты проверил?  Все они действительно умерли?  -  ИльХан перегнулся и
приблизил лицо вплотную к экрану.
   - Я проверил абсолютно все, - утвердительно кивнул Фелан. - Ни к чему
не придерешься.  Свидетельства о смерти, данные, могилы, памятники - все
как  положено.  Но  я  пошел  дальше -  запросил генеалогические данные.
Изучая их,  я  наткнулся на новый сюрприз -  обнаружил извещение о своей
собственной смерти. Оказывается, я погиб на Арк-Ройале.
   Фелан попытался говорить как можно беззаботнее,  но тщетно, голос его
слегка дрргнул. Однако не сообщение о собственной смерти расстроило его,
а мысль об оставшихся там родственниках.  Хотя Клан Волка давно стал его
новой семьей,  воспоминания о  покинутых родных и  близких нет-нет да  и
жгли его.  Несмотря ни на что, Фелан все еще продолжал любить их. ИльХан
не догадался об истинной причине задумчивости Фелана.
   - Я  тебя  понимаю,  -  сказал Ульрик.  -  Нелегко читать сообщение о
собственной гибели.
   - Да нет,  -  ответил Фелан.  -  Меня не это беспокоит,  а  некоторые
воспоминания.  -  Фелан нажал несколько клавишей,  и  на экране появился
внушительных размеров гранитный памятник. На черном мраморе в обрамлении
золотых   листьев   виднелась  надпись   "Штайнер".   -   Мне   довелось
присутствовать на  похоронах  великой  правительницы Катрин  Штайнер,  -
продолжил  Фелан.  -  Ее  погребли  в  фамильном мавзолее,  рядом  с  ее
выдающимися предками.  И  вот я случайно вспомнил широко повторявшийся в
то время слух, будто в мавзолее есть еще одно место для погребения и там
тоже стоит памятник, но на его мемориальной табличке ничего не написано.
Это, конечно, может быть и простая сплетня, а возможно, и нет.