си вцепилась  в противницу,
повалила ее на себя, и вместе они покатились по полу.
     От удара у женщины перехватило дыхание. Тогда Кэсси подпрыгнула, словно
тигрица,  и вскочила на  ноги. Одоновка была намного  выше  и сильнее ее, но
разведчица  превосходила ее  в  ловкости.  Кэсси  резко  шагнула к  женщине,
схватила  за  волосы и три раза ударила  ее  лицом о  стену. Затем выбила из
пальцев меч и швырнула его вниз.
     Неожиданно  в  глаза  Кэсси  вцепилась  рука в  черной перчатке.  Кэсси
сдавила запястье  женщины,  вывернула его, а затем сильно надавила локтем  и
сломала противнице руку. Женщина в черном хрюкнула от боли.
     Несмотря на муштру, болевой шок мгновенно вырубил одоновку. Тогда Кэсси
сжала ей сонную артерию, и женщина потеряла сознание.
     Кэсси   вытащила   у   поверженной   противницы   из   кобуры   тяжелый
автоматический  пистолет  и  сунула себе  за  пояс. Затем поднялась,  быстро
отыскала   на  полу  "Кровопийцу"  и  засунула  кинжал  в  ножны.  Шум  боя,
доносящийся с лестницы, затих. Кэсси-теперь слышала лишь одиночные выстрелы,
взрыв гранаты, потом чьи-то вопли...
     К ней бежали какие-то люди. Она вскинула пистолет.
     --  Не  стреляй,  Кэсси,  --  проговорил  чей-то  задыхающийся голос из
полумрака.
     -- Дике?
     --  Точно. --  Фигура разведчика  возникла  из темноты.  За его  спиной
виднелся более высокий силуэт Мангама, волочившего правую ногу.
     --  Парни  из ОДОНа снова подтягиваются к лестнице, -- сказал  Дике. Он
взглянул на ее лицо. -- Слушай, у тебя столько кровищи!
     -- Ну  и слава Богу, что она идет, значит, что-то еще осталось. В любом
случае сейчас мне не до этого!
     --   Конечно,   не  хотелось  бы  прерывать  вечеринку,  --  ухмыляясь,
проговорил  Мангам, -- но, похоже, все одоновцы ползают, словно тараканы  на
задницах.  Ты  разве не помнишь, что наш старый дружок  Вилли Питер навсегда
завладел ими.
     Кэсси показала ему на десантницу, которая со стоном пошевелилась.
     -- Возьми-ка лучше ее.  И  поосторожней, тут повсюду подшипники. Смотри
не навернись.
     Дике нахмурился. Затем, пожав  плечами, нагнулся над лежащей женщиной и
еще раз треснул ее головой о пол... на всякий случай. Потом подхватил ее под
руки и поднял.
     Кэсси начала продвигаться к дальней лестнице. На полу, словно сломанные
куклы, лежали пятеро трупов в черных одеждах.
     Она подошла к боковой двери, повернула ручку и резко распахнула ее. Все
увидели свет, однако выстрелов никаких не последовало. Но Кэсси бросилась на
пол и покатилась, держа пистолет наготове.
     Лестница оказалась  пустой.  Очевидно,  защитники  здания  ждали  их  в
пентхаузе.
     Вдруг рядом  с  дверью в  стену  врезались пули, выбив  огромный  кусок
штукатурки.
     -- Там! -- сказала Кэсси  и  сунула  голову  на лестницу. Дике протащил
туда бесчувственное тело десантницы. Троица собралась внутри.
     Несколько секунд они переводили дух. Кэсси показала на штанину Мангама,
на которой расплывалось темное пятно.
     -- Как ты? -- спросила она.
     Он криво усмехнулся, что означало, по-видимому, улыбку:
     --  Черт,   мне  всегда  хотелось  поучаствовать   в  соревновании   по
поджопникам среди одноногих.
     -- Не знала, что ты способен на такие длинные фразы, -- заметила Кэсси.
     -- Что?..
     -- Ладно...Вы сможете продержаться тут вдвоем? -- спросила она.
     Дике взглянул на Мангама и пожал плечами:
     --  Ну, во всяком случае, мы  будем держаться до тех  пор, пока они  не
обнаружат нас с застывшими мертвыми пальцами на курках.
     --  Надеюсь, много времени  это  не  займет,  -- сказала Кэсси. С этими
словами  она ухватила  женщину за  пустые ножны  от меча и  поволокла вверх,
очень напоминая кота,  который  поймал  добычу намного  крупнее его  и хочет
показать  ее  людям.  Товарищи  наблюдали  за ней, но не  задали  ни  одного
вопроса. А Кэсси, как кошка, продолжала двигаться дальше.
     -- Дорогая моя, все они дожидаются тебя наверху, -- предупредил Дике.
     --  Знаю,  --  отозвалась  Кэсси.  Она взяла  в  левую  руку  пистолет,
принадлежавший  женщине, затем, поддерживая десантницу под  мышки, поставила
перед собой. -- Вот почему я и взяла с собой мою подружку.


XL

     Масамори, Хашиман
     Район Галедона, Империя Драконис
     2 ноября 3056 г.

     Вместе  со  звуками  баллады о погибшей  героине  "Кабальерос" в едином
порыве бросились в атаку.
     Дерзкое  нападение на  "Призраков" Гавилана  Камачо не нанесло большого
урона противнику, но ведь и Наполеон Бонапарт не пускал пыль в  глаза, когда
сказал, что на  войне  моральное состояние солдат относится к их физическому
состоянию как три к одному. В самом деле, он оказался совершенно прав.
     Может быть, все  сложилось бы хорошо с  подразделениями  третьего полка
"Призраков",  не окажись  они в жутком  вареве  уже разбитого котелка. Бойцы
Дракона понимали, что нельзя противостоять армии роботов, внезапно пришедших
на  помощь гайчинам, и благоразумно испарились, когда сзади появились боевые
машины со стреляющими пулеметами.
     Японская пословица гласит: "Торчащий гвоздь должен быть  забит". Однако
кредо  якудзы  было  попроще:  "Лучше  быть  молотком,  нежели  гвоздем".  И
"Призраки"  ничем не  могли  помочь  товарищам, попавшим  под  молот  самого
Господа Бога.
     Когда армия  находится в бою,  паника  распространяется, подобно  огню,
подбирающемуся к полной канистре с бензином. На юге от фабричной территории:
бойцы  второго   батальона   "Призраков"   увидели,  как   третий   батальон
стремительно летит на запад во всю? прыть установленных на роботах прыжковых
механизмов. Когда наемники внезапно массированной атакой  У  налетели на них
через  стену,  "Призраки" посчитали, что  будет  благоразумнее  удрать,  чем
остаться и погибнуть.
     "Теперь сражение находится в руках Богородицы", --  подумал дон Карлос,
когда до него дошло  сообщение о паническом  бегстве  отряда "Призраков". Он
откинул люк и спустился из кабины робота на землю по металлической лестнице.
     Техи ХТЭ в  необычных плоских металлических касках только  что с трудом
извлекли из  покореженного "Беркута" тело водителя.  Им пришлось  взламывать
машину при помощи особых гидравлических "челюстей", специально разработанных
для подобных операций. Дон Карлос подбежал туда.
     Он  остановился  возле  группы  врачей.  Изувеченное  тело,  лежащее на
носилках, выглядело слишком маленьким, чтобы принадлежать его сыну.
     Медсестра  с глубокой кровоточащей раной на щеке,  оставленной осколком
снаряда, мягким  движением  сняла  шлем.  Дон  Карлос  увидел  огненно-рыжие
волосы, тронутые сединой.
     --  Марисоль? -- прошептал Камачо. Подполковник  Кабрера  протянула ему
руку с окровавленными пальцами.
     --  Карлос?  --  дрожащим  голосом  сказала  она  и  закашлялась. Кровь
брызнула на защитный жилет командира, когда он наклонился над ней.
     --  Сэр,  --  сказала  медсестра с  окровавленной  щекой. -- Она тяжело
ранена...
     Дон Карлос удивленно спросил:
     -- Марисоль, что ты тут делаешь?
     -- Я... я  не могла позволить, чтобы ты погиб... Мне хотелось загладить
мою вину перед тобой... Он нежно прижал ее голову к своей груди:
     -- Ну-ну, полно тебе. Лучше помолчи. Не говори ничего...
     Она вцепилась в его руку и повернула к полковнику страдающее лицо.
     -- Я  предала тебя, Карлос, но я сделала это из-за любви. Я ведь знала,
что если... Я никогда, никогда не поступила бы так...
     Голос Марисоль начал угасать, и она обмякла на носилках.
     -- Я  знала,  ты никогда... не уйдешь  в отставку и не  возьмешь меня с
собой на Галистео.
     Пальцы женщины ослабевали и теперь почти отпустили его рукав.
     --  Карлос, я люблю  тебя,  --  прошептала  она. --  Поцелуй меня,  мо
любовь, поцелуй и скажи, что прощаешь меня.
     -- Я прощаю тебя, Марисоль, -- ответил он. -- И я люблю тебя.
     Он нагнулся, чтобы поцеловать ее в губы,  покрытые волдырями от ожогов.
С окончанием поцелуя кончилась и ее жизнь.
     Шквал  огня обрушился  на Кэсси подобно вулканической  лаве, когда  она
ногой распахнула дверь. Тело десантницы, которым она  прикрывалась,  тут  же
превратилось  в  кровавое  решето.  Кэсси  нырнула в  этот  огненный  шторм,
передвигаясь вперед только усилием воли.
     Поскольку  ступеньки  уходили  вверх  за  пределы стены,  то полудюжина
одоновцев не смогла окружить дверь. Поэтому-то Кэсси и осталась жива.
     За исключением  одной колонны,  в  пентхаузе  не было  больше  никакого
прикрытия. Десантники  выстроились  в ряд и стояли прямо  или пригнувшись на
разных  расстояниях  от лестницы  с нацеленными на  дверь  автоматами  42-го
калибра.
     Один  из одоновцев находился в трех метрах впереди справа от Кэсси. Она
вскинула  свой  автомат  и  сжалась  в тот  момент, когда  перед  ее глазами
появились три крупные белые прицельные точки.
     Прямо в центре пластинки, защищающей лицо  человека в черном, появилась
дырочка. Кэсси с радостью отметила, что  "пробиватели  брони", разработанные
людьми мирзы, работают именно так, как их и рекламировали.
     Еще один  десантник  выстрелил в  Кэсси слева. Она  выстрелила в ответ,
дважды угодив  одоновцу в  грудь. От удара  нападающий отлетел назад. Гибка
пуленепробиваемая  одежда десантника задерживала  пули,  но не останавливала
их. И он упал.
     Постоянно  прикрывая голову,  Кэсси тем  самым  теряла  поле обозрения.
Чувствуя  себя так, словно она двигалась в замедленном кино, Кэсси старалась
все время быть начеку, боковым зрением улавливая мишени. Так, она распознала
присутствие одного  высокого  человека,  полностью  одетого в  черное, как и
комман-дос, но с непокрытой рыжей головой. Он стоял в дальнем углу огромного
зала, спиной к окнам и к пульту с электронным оборудованием. Сзади съежились
техи, объятые беловатым дымом.
     Весь  облик  человека говорил  о  том, что  он собирается  наблюдать за
происходящим,  но нападать первым не будет. "Прекрасно, --  решила Кэсси, --
не вынуждай меня  применить силу. Поскольку это только  запутает и без  того
сложную ситуацию".
     Еще один десантник  присел на колено справа от Кэсси,  направив  на нее
оружие. Почти  не целясь, Кэсси вскинула  автомат и выпустила в одоновца две
пули. Она  увидела кровь на левом плече и в середине туловища противника. Он
медленно повалился на спину.
     Тут  из-за  спины  поверженного  товарища  еще  один одоновец попыталс
произвести  в  Кэсси  ответные  выстрелы. Она  развернулась  против  часовой
стрелки со скоростью, на какую только была способна. Тело убитой  десантницы
оттягивало ей руки. Кэсси выстрелила в нападающего, прострелив ему колено, и
тот со стоном выронил оружие.
     Двое  последних  одоновцев плечом  к  плечу  встали  у нее на пути.  Их
автоматы  стрекотали  непрерывно,  напоминая телетайп  самого  Индры.  Кэсси
выбросила уже пустой пистолет и устремилась на  них. Девушке показалось, что
щит  из человеческой  плоти  конвульсивно  содрогается от  попадаемых в него
пуль.  Она брезгливо  ощущала, что грудная клетка  убитой  десантницы теперь
представляет собой какую-то влажную пористую субстанцию, напоминающую губку.
     Когда  Кэсси  оказалась  прямо  напротив врагов,  она положила  руку на
ключицу убитой десантницы и  с размаху толкнула труп на левого  нападающего.
Сама же мгновенно бросилась направо, ударив локтем по руке второго одоновца,
который уже успел выстрелить. Пуля пролетела возле щеки Кэсси, обдав ее лицо
пороховым дымом.  Грохот стоял такой,  как в тот момент, когда  под тяжестью
"Атласа" обрушился дорожный мост.
     Кэсси  упала  на   пол  и  начала  обстреливать  из  второго  пистолета
десантника,  стоящего на коленях. Он выглядел  так, словно его черный костюм
проели мыши. Причем мыши с красной слюной.
     Наконец пистолет Кэсси замолчал. Кончились патроны. Ближайший к девушке
десантник по-прежнему стоял на колене, но что-то в его позе  говорило о том,
что он испустил дух.  Спустя несколько секунд мужчина начал валиться головой
вперед на Кэсси" в  то время как  его  товарищ извивался  под  телом  убитой
женщины.
     Кэсси  подскочила вверх и бросилась  к последнему десантнику. Со  спины
ближайшего убитого одоновца она сдернула меч и подняла оружие над головой.
     Оставшийся  в  живых противник  потянулся к  пистолету,  находящемуся в
наплечной  кобуре.  Не успел  он  выхватить его,  как Кэсси с  пронзительным
криком обрушила на врага тяжелый клинок.
     Японские  лезвия  прославлены  тем,  что  способны пробивать  броню.  А
Улыбающийся    не    оснащал    элитных    полицейских    мечами-имитациями,
изготовлявшимися  на Сиане. И меч,  пробив броню  шлема, прошел через череп,
мозги, небо, челюсть десантника, и лишь трех  сантиметров не  хватило ему до
конца подбородка.
     Кэсси выпустила  красивую  рукоятку меча,  подождала,  когда  противник
рухнет, и повернулась лицом к  высокому  мужчине. Тот  стоял неподвижно. Она
сняла  рюкзачок  и  вытащила  оттуда  голопроектор.  Кэсси  держала  его  на
вытянутых   руках,   намеренно   подчеркивая    лояльность    обращения    к
высокопоставленному лицу, и медленным шагом направилась к мужчине.
     Она чувствовала, что взгляд  Нинью пронизывает  ее,  словно луч лазера.
Кэсси  хотелось  повернуться и  убежать. Уже готова  была...  но  ведь  полк
рассчитывал на нее, и девушка не может подвести своих товарищей.
     --  Ты пришла  сюда, --  почти  весело проговорил рыжеволосый, -- чтобы
взорвать меня?
     -- Лорд Керай Индрахар, -- сказала  она, опускаясь перед ним на колени,
--  это  не  бомба.  Здесь  неопровержимое  доказательство  того, что  лорда
Чандрасехара Куриту совершенно несправедливо подозревают в предательстве.
     Она учтиво поклонилась и протянула ему проектор:
     ---Я и мои товарищи проливали кровь, чтобы доставить это доказательство
вам.  А теперь я  полностью отдаю себя  в ваши руки  и  молю  Господа о том,
чтобы, будучи  человеком  благородным и  великодушным, вы  просмотрели  это,
прежде  чем  выносить приговор  милорду Курите и вашей покорной и  ничтожной
слуге.
     Нинью  Керай  Индрахар, излучая  теплоту  и  неподдельную  искренность,
улыбнулся, зная, что доставил бы радость приемному отцу,  если  бы тот видел
его в эту минуту.
     -- Да, дитя мое, -- тихо  произнес он, --  вообще  это я  недостоин той
чести, которую ты уделяешь  мне. "А ведь это тоже правда", -- подумал Нинью,
незаметно извлекая из правого рукава крошечный двухзарядный пистолетик.
     В следующую секунду он почувствовал,  как его  руку, державшую  оружие,
резко заломили за спину и блокировали жестким захватом, а  дерзкая женщина с
ловкостью обезьяны оказалась за его спиной  и прижала к горлу острие кинжала
с такой силой, что на лезвие брызнула кровь.
     --  Я прекрасно  понимаю, что честь  самурая для вас превыше  всего, --
прошипела  она  ему  в  ухо,  --  но  мне  до смерти  надоело смотреть,  как
поджариваются в огне и умирают  мои друзья. Ну, так что, оставим эти фокусы,
ты, ничтожный сукин сын?..
     Пробиваясь  между  горящими  зданиями, Лейни обнаружила,  что больше не
может  пошевелить левой рукой  робота. Лазером правой руки  она беспрестанно
обстреливала  "Кузнечика", который  находился  в шестидесяти метрах  от нее,
когда женщину охватил страшный жар. Прямо  перед тем, как индикатор реактора
ее машины оказался на красной линии, водитель "Кузнечика" катапультировался.
А спустя несколько секунд его робот взорвался.
     Лейни не чувствовала опьянения от убийства. Она вообще сейчас  мало что
замечала.  Взгляд сосредоточился  на возвышающейся  впереди цитадели.  И она
намеревалась умереть на ее ступенях.
     Элеанор    подошла    к   большому   открытому    пространству    перед
административной башней.  Деревья выглядели так, словно стояла ранняя весна,
но их ветви гнулись вниз не от почек и цветов -- они отяжелели от пламени.
     Из  дымной  пелены  напротив нее показалась фигура,  причем  достаточно
крупная,  чтобы  привлечь внимание полковника. Перед  ней стоял  разбитый  и
искореженный "Атлас".
     -- Лейни, -- раздался на основной частоте  знакомый голос с иностранным
акцентом, -- ты выглядишь как черт.
     Командир "Призраков" хрипло рассмеялась:
     --  Лучше  бы на себя посмотрела, Кали. Твоя  машина  сейчас похожа  на
город, разбитый метеоритом.
     --  Ты  ведь  не хуже меня  понимаешь, что  бой закончился,  -- сказала
гайчинка. -- Возвращайся назад.
     -- Мне надо пройти.
     -- Я не пропущу тебя. Не могу.
     Лейни  в ярости  со  всего  размаху шлепнула  кулаком по  сиденью.  Оно
размякло от жары, а синтетическая набивка уже начинала тлеть и дымиться.
     -- Ну  зачем  мы  должны убивать  друг  друга?  Зачем?!  -- воскликнула
Шимацу.
     --  Полагаю, потому, что мы очень похожи с тобой, куколка, --  ответила
собеседница. --  И еще  потому,  что мы  не можем убить тех, кто сделал  нас
такими.
     Лейни не смогла сдержаться, и слезы хлынули из ее глаз.
     -- Прощай, Кали, -- проговорила она и подняла
     правую руку робота.
     -- Внимание всем подразделениям Девятого полка "Призраков", -- раздалс
отрывистый скрипучий голос на главной  частоте.  --  С вами говорит помощник
директора Сил национальной  безопасности Нинью Керай Индрахар. Всем  войскам
Империи  приказываю   немедленно  прекратить  военные  действия.   Повторяю:
прекратить огонь!


ЭПИЛОГ

ПЕСНЯ ПЭТСИ
     Масамори, Хашиман
     Район Галедона, Империя Драконис
     3 ноября 3056 г.

     Маркиз Раймонд Хосойя  не знал, по какой  причине  Нинью Керай Индрахар
произнес по рации эти  необъяснимые слова.  Однако  он понимал, что под ними
подразумевается.  В Империи Драконис вместе с  ветром,  который  несет удачу
одному из противников,  другому достается порция грязи. Если  счастье раньше
отворачивалось от Чандрасехара  Куриты, то теперь с неумолимой логикой то же
самое произошло и с ним.
     Он  приказал, чтобы  подать  на  крышу  гордой бронзовой  башни  Танади
вертолет, который быстро унес его через снежную бурю в Мемориальный аэропорт
Филлингтона. Там он сел на маленький личный  реактивный  самолет и  приказал
пилоту как можно быстрее лететь на восток.
     Маркиз сидел один  в просторном салоне,  барабаня нервными  пальцами по
подлокотнику сиденья и не обращая внимания  на стюардессу, предложившую  ему
коктейль.  В эти  секунды  он наблюдал за  тем, как  Тримурти становятся все
больше и больше. Горы казались особенно огромными в сверхъестественно жутком
свете заката и падающего снега. И это приободрило маркиза.
     Он  был  человеком  благоразумным и прекрасно знал, как быстро меняетс
настроение  у  фортуны.  И  посему  совершил  определенные  приготовления  к
исчезновению. Маркиз собирался скрыться  в тайном подземном убежище, которое
не смогли бы  обнаружить даже со  спутников. Там  он мог пересидеть какое-то
время в  абсолютном покое и комфорте и подождать, пока ветер, несущий удачу,
вновь не подует в его сторону.
     Пока  он   успокаивал  себя  этими  мыслями,  на  орбиту  вышел  черный
космический  истребитель  без  опознавательных  знаков  типа  "Шонагар".  Он
находился  в двадцати пяти километрах от реактивного самолета -- расстоянии,
достаточном, чтобы пилот реактивного самолета ничего не заметил.
     А  пилот  тем  временем  включил  радар.  Если  бы  он  даже  обнаружил
преследователя,  то  принял  бы  его  за  луч  дорожного контроля  с  башни,
расположенной  на  популярном   курорте  Варнеу,   который   располагался  в
пятидесяти  километрах   на   юго-западе.   Летчик   истребителя  "срисовал"
реактивный  самолет  на таком  расстоянии,  чтобы  точно  навести на  добычу
дальнобойные ракеты. Затем он нажал  на "пуск", резко поднял нос истребител
вверх и с ревом исчез в бесконечной ночи.
     Бюро расследования космических властей Хашимана так никогда и не узнало
причины трагической  катастрофы, в которой п