ьных
снарядов,  превратившихся  в  поток  химического   огня,  обрушившегося   на
ксенофобного монстра.  Гамма  вздрогнула и забилась в  конвульсиях, испуская
пульсирующие  волны света, меняя окраску с  черной на серебристую и обратно.
Вдруг она отпустила свою жертву и, повернувшись,  скользнула в сторону Дэва:
сначала неуверенно, а потом бросилась на него с  отчаянием смертника. Пальцы
Дэва  мертвой хваткой впились в спусковой крючок и не  отпускали его  до тех
пор,  пока магазин не  опустел.  Гамма черной  бесформенной дымящейся массой
лежала в двух метрах от его ног.
     Взводный сержант Андерсон был мертв. Его бронированный скафандр впереди
распороло,  как  ножом.   То,  что  находилось  внутри,  даже  отдаленно  не
напоминало человеческое тело. Кожа, мышцы, кости, волосы и зубы образовывали
в полости скафандра некий жуткий  бульон, над которым поднимался то ли  пар,
то  ли  дым.  Казалось,  что  на  останки плеснули  горячей кислоты. Подавив
приступ подкатившей  к  горлу  тошноты, Дэв сделал  шаг  назад  и беспомощно
посмотрел по сторонам. Где  остальные  солдаты  его отделения? В  нескольких
метрах от  него  лежало  мертвое тело Лепински, дальше на склоне, похожий на
разбитую куклу, распластался Фальк, над разъеденными участками его скафандра
поднимались  струйки  дыма. Сброшенный на гряду орбитальный заряд, упавший в
какой-нибудь  сотне  метров  от  него, разрушил  стену  Норвежской  линии  и
разбросал войска во всех направлениях.
     Заметив какое-то движение дальше по склону, Дэв поспешил  туда. Это был
Бронсон. Он лежал на  спине, рядом  с ним валялась половинка его плазменного
ружья.  Стрелок отчаянно  пытался  сорвать с себя шлем.  Когда  Дэв  подошел
поближе, он  увидел, что забрало шлема стало  матовым, так  как транспластик
покрылся мириадами  микротрещин.  От  шлема  поднимался  вязкий  белый  дым,
похожий  на  жидкость,  более  легкую,  чем  воздух.  Пальцы  Бронсона  тоже
задымились, когда он попытался отбиться от невидимого противника.
     Дэва  охватил парализующий  страх,  ноги его подкосились, и он едва  не
упал.  Ксен, убивший Андерсона,  выпустил  тучу нанодезинтеграторов, которые
уничтожали  все попадавшиеся им на пути предметы  и материалы искусственного
происхождения.   Единственной   защитой   против   подобного   оружия   были
нанотехнические средства. Дэв нащупал висевший на поясе аэрозольный баллон и
направил  струю  на  Бронсона.  В   одном  заряде  должно  было  содержаться
достаточное   количество    нанотехнических    антидезинтеграторов,    чтобы
нейтрализовать   все   ксенонанодезинтерграторы,  атакующие  человека,   при
условии,  что  аэрозоль использован  своевременно.  Внешние  микрофоны  Дэва
улавливали приглушенные шлемом крики Бронсона.
     Боже,  на  его  глазах отдельные участки бронедоспехов  Бронсона  стали
размягчаться   и  превращаться  в  молочно-белый   туман.  Броня  на  груди,
разъедаемая   наночастицами   противника,   обуглилась.   Нанодезинтеграторы
пробуравили керамику и дюрашит.  На груди  Бронсона  играли всполохи  света,
служившие признаками  того,  что  происходило разрушение  химических связей,
сопровождающееся  освобождением  энергии.  Дэв  услышал  хлопок   и  шипение
уходящего  воздуха.  Он  упал  на  колени,  чтобы  достать   герметизирующую
нанозаплатку, но было слишком  поздно. Сквозь забрало шлема было видно,  как
глаза солдата вылезли  из орбит, рот судорожно ловил  воздух, а потом горлом
хлынула кровь. Его крик перешел в ужасный вопль. Было ясно, что аммиак попал
в  воздушную смесь, которую  вдыхали  люди  в  скафандрах, и  опалил легкие.
Мгновение спустя шлем Бронсона взорвался осколками стекла  и фонтаном крови.
В то  же мгновение  внутри шлема Дэва зазвучал  тревожный зуммер  и  на  его
контрольной  пластине  появились  предостерегающие слова. Правая рука и  обе
ноги были заражены. Наносчетчик показывал отметку ноль целых шестьдесят  три
сотых. Теперь нанодезинтеграторы набросились на его собственный скафандр.
     Охваченный отчаянием, Дэв, пошатываясь, попятился назад, желая покинуть
зараженную зону,  но, споткнувшись  обо что-то, тяжело грохнулся  на  землю.
Лихорадочно он принялся обрабатывать скафандр аэрозольной струей, опрыскивая
руки, ноги, грудь и моля Бога, чтобы тот помог ему  избежать доли  Бронсона.
Он   очень  надеялся,  что   полученная  им  доза  не  была  смертельной,  и
антинанодезинтеграторы окажут желаемое действие. В десяти метрах от себя Дэв
вдруг  увидел  человекообразную   форму,  которая  пыталась  подняться,   но
почему-то  внезапно  обмякла.   Рука  в  защитной  перчатке,  секунду  назад
хватавшая воздух, застыла.
     Все вокруг  него  были мертвы,  все до  единого. Дэв все  еще был  жив,
значит, успел вовремя воспользоваться аэрозолыо. Он собрался  было вернуться
назад и поискать, среди неподвижных тел других спасшихся людей, но он не мог
заставить  себя  двинуться  туда, где  лежали кошмарные  останки  Андерсона,
Бронсона  и  остальных. Кроме того,  вся зона была  заражена и  представляла
смертельную опасность. Она будет оставаться такой до тех пор, пока не выйдет
время,  на  которое  были запрограммированы  нанодезинтергаторы,  после чего
частицы начнутся распадаться.
     Он поднялся, положил в подсумок аэрозольный баллончик и, тяжело ступая,
побежал по склону вниз, прочь от этих  страшных,  неподвижных, изуродованных
форм,  которые  несколько  минут   назад  были  его  боевыми  товарищами.  В
заполненном дымом  воздухе  видимость упала до нескольких  десятков  метров,
поэтому  он не видел, шагающих бронетранспортеров, доставивших их сюда, хотя
знал,  что они должны  были находиться  сразу  за главным зданием Норвежской
базы. Он включил радиопередатчик:
     - Рота "Браво"! Рота "Браво"! Кто-нибудь меня слышит?
     В ответ  доносился только треск радиопомех. Ни один из радиоканалов  не
работал. На  минуту Дэв остановился и сверился  с компасом, чтобы определить
свои  координаты.  Пережитые  им  в последние  минуты ужас  и  растерянность
настолько выбили его из колеи, что он даже не мог  сообразить, где находится
юг. Ага, вот он.
     Паника  овладела  им.  Дыхание  стало  хриплым  и  затрудненным,  грудь
судорожно  вздымалась. Черт,  где же база? Тут под ноги  ему попалось что-то
твердое, и он посмотрел вниз. Это был  кусок гамма-формы, черный, обугленный
кусок  искореженного, лишенного  жизни металла. Рядом  виднелся еще один., и
еще... и еще много других.
     Тогда  Дэва охватила  новая  волна  ужаса.  По  неизвестной причине  он
потерял ориентацию. По-видимому,  взрывной волной его выбросило  на северный
склон холма, и теперь он находился  в долине, лежащей к северу от Норвежской
линии. Путь на базу и к роте ему преграждала гряда.
     Один...  он  был совсем один,  если не считать наступающих  ксенофобных
столкеров.


ГЛАВА 13


     Наше непонимание тактики и стратегии ксенофобов, а  также тот факт, что
мы даже не знаем, способны ли они  думать, стали причиной нашего поражения в
нескольких  крупных сражениях,  которые  нам  следовало  бы  выиграть.  Так,
например, на Норвежской гряде подразделения уорстрайдеров  не вступили в бой
только потому, что некоторые из крупных военачальников Гегемонии решили, что
основная волна ксенов была всего лишь отвлекающим маневром.
     Из свидетельских  показаний  генерал-майора  Минори Нагумо на  слушании
дела в Имперском штабе, 2540 год Всеобщей эры

     Направляя  "Клинок  убийцы"  к  горной  гряде,  преграждающей  путь   к
Норвежской  линии, Катя  ни разу не  вспомнила о Дэве Камероне. Она думала о
том,  что  пустоголовый  офицер,  руководивший  этой  неразберихой,  которую
назвать операцией  можно было  только в  насмешку, должен быть расстрелян за
свою  невообразимую глупость. Битых три  часа, что в  условиях  современного
ведения боя является целой вечностью,  с закипающим внутри гневом сидела она
в  ожидании приказа вывести "Молотов Тора"  из казарм Мидгарда. Тем временем
всего в двадцати  километрах  от Мидгарда разворачивалось сражение,  которое
могло знаменовать собой  начало генерального  наступления на столицу  Локи и
небесный лифт, но "Молоты  Тора", приведенные в состояние боевой  готовности
за день до этого, бездействовали на летном поле аэродрома.
     Полковник  Варней  дал  ей  кое-какие  разъяснения  по этому вопросу. В
непосредственной  близости  от  цепи фортификационных  сооружений,  носивших
название   Норвежская  линия,   была   зарегистрирована   новая   ГСА.   Это
свидетельствовало о приближении  очередной волны ксенофобных машин. Могло ли
это  быть  предвестием  новой  стратегии  ксенофобов: лобовой атаки на линию
обороны людей,  с  последующим ударом с  флангов и  в  тылу, нанести который
предполагалось из-под  земли?  Или  же все  это было простым  совпадением  в
слепом, на первый взгляд, продвижении ксенофобных сил? Где и когда выйдут на
поверхность новые ксеномашины?
     Ни  один человек на  Локи не потрудился даже высказать предположение, и
Гегвоенком медлил, не желая жертвовать страйдерами до тех пор, пока ситуация
не прояснится. Но проблема  состояла в том, что в мясорубку уже было брошено
около двух тысяч пехотинцев. Отчаянно сражалась вторая  пехота Локи, "Волчья
гвардия", сдерживая  натиск бесчисленного множества ксенофобов,  вышедших на
поверхность утром этого дня в ста километрах к северу.
     Катя никогда особенно не задумывалась о немоторизоваиной пехоте. Она не
разделяла  того презрения, с которым относились к  "леггерам"  ее  братья по
уорстрайдерам,  называвшие  их   "хрустящими   чипсами".   Пехота  прекрасно
справлялась с несением караульной службы и патрулированием, она годилась для
проведения  повального обыска  и обеспечения  безопасности внутри  купола, а
также для  выполнения  других заданий, для  которых  страйдеры были  слишком
неловкими  и  громоздкими.  С  другой  стороны,  во  время  боевых  действий
страйдеры настолько превосходили строевую пехоту, что тот факт, что оба вида
относятся  к одному роду войск,  вызывал сильные сомнения. Но пехотинцы были
людьми,  бросить  которых  против  ксенофобов  без  должного  вооружения   и
соответствующей поддержки, было равносильно предумышленному убийству.
     Когда приказ наконец поступил, поддержка должна была оказываться строго
порционно.  Первому батальону "Молотов  Тора" приказали  рассредоточиться  в
районе Норвежской  линии, второй  батальон  предназначался  для подкрепления
Шведской  линии.  Два последних  локианских  полка  уорстрайдеров,  "Гвардия
отчизны" и "Копья Одина", готовились к окопной обороне самого Мидгарда.
     Возможно, на трехмерной голокарте такая диспозиция могла представляться
удачной, но рота Кати, состоявшая к этому моменту из шестнадцати оперативных
страйдеров, должна была осуществлять оборону Норвежской линии протяженностью
в  двенадцать  километров.  Первый   взвод   из  шести  страйдеров  на  двух
аэрокосмолетах высадился на  Норвежской базе, в той точке, где напор  ксенов
был особенно настойчивым.
     Катастрофа грянула  почти сразу  после их  приземления.  На  протяжении
нескольких часов Асгард проводил бомбардировку наступающих сил ксенов. Удары
наносились до тех пор, пока на поверхности не осталось всего несколько альф.
К несчастью, связь Асгарда с землей  носила прерывистый характер  и в  любую
минуту  грозила  оборваться вовсе. Несколько орбитальных  снарядов  упало  в
опасной близости от позиций  пехоты,  что привели  к человеческим жертвам. В
тот момент, когда Катя направила свой "Полководец"  вверх по склону,  с неба
на землю  низвергся еще один  искусственный метеор, угодив в горную  гряду в
сотне  метров к западу.  Взрывная волна сбила ее страйдер с  ног. Пехотинцы,
что  до  того момента  осуществляли  оборону  Норвежской  линии,  уже начали
отступать  к рогановским фортификационным  укреплениям.  Внезапный  взрыв на
самой вершине гребня превратил стройное отступление в полный хаос.
     С большой осторожностью Катя привела "Клинок" в вертикальное положение.
Солдаты в бронедоспехах,  оставшиеся  за ее спиной, сбегали  с  холма  вниз,
скользили и  падали в  почерневший  от  грязи  снег. Слева  покрытые  грязью
пехотинцы неровной цепочкой взбегали по трапу большого ШБТ, распластавшегося
на земле подобно гигантскому пауку.
     -  Чертовски  близко,  -  сказал  ей  по  каналу внутренней  связи Крис
Кингфилд. - Боюсь, что Орбита Асгарда забыла на этот раз сделать поправку на
ветер.
     - Возможно, ты прав. Давай посмотрим, сможем ли мы прикрыть этих людей.
     - Каким образом можно это сделать, не спалив и  их? - спросил ее пилот.
- Ксены уже проходят сквозь стену.
     Суреш Гупта был новичком из последнего выпуска.  Он был  энергичен,  но
еще совсем неопытен.
     - Мы можем помочь, зайдя ксенам в тыл  и вызвав огонь на себя. Конечно,
от ксенов всего можно ожидать, в том числе и непредсказуемых  поступков,  но
на  угрозу   они  всегда   реагируют  должным  образом.  Если  мы  уничтожим
достаточное  их  количество,  они  приостановят  продвижение  и обратят  все
внимание на нас.
     - Мне нравится, как эта женщина рассуждает,  -  заметил  Кингфилд. -  А
тебе, Суреш? С каждой минутой все чуднее.
     - Замолчи, Джуниор,  -  ответила  она. -  Возьмешь  на себя  управление
ротационной пушкой  и  подвесным орудием на брюхе.  Руками буду  управлять я
сама.
     Она настроила оптику на сканирование  местности в секторе 270 градусов.
На  пятичасовой  отметке  циферблата  Катя  обнаружила  еще  один  страйдер,
примерно в двух сотнях метров от нее. Сверкающий под пленочным покрытием, он
медленно карабкался вверх по склону.  Наведя на него коммуникационный лазер,
она открыла канал связи, свободный от радиопомех.
     - Гуитеррес!
     -   Слушаю,  капитан,  -  прозвучал  голос  младшего  лейтенанта  Рауля
Гуитерреса. У него был большой пятидесятичетырехтонный страйдер "Боевой дух"
под названием "Гнев Божий".
     - Оставайся на связи, - приказала она. - Идем разомкнутым строем.
     Передвижение было непростым, грунт  под ногами осыпался и проваливался.
С каждым шагом к ногам страйдера прилипало все больше грязи. Катя всем весом
навалилась   на   балансировочные   гироскопы,  чтобы  удержать  машину   от
опрокидывания на склоне. На вершине  холма  путь ей преграждала трехметровая
рогановская  стена,  слишком высокое препятствие,  чтобы  перешагнуть. Тремя
резкими ударами ноги  она  превратила один из ее участков в  груду развалин.
Судя   по   всему,  оборонительные  позиции  опустели.  Искусственный  гром,
грянувший с неба, сбросил вниз последних защитников.
     Осмотрев   территорию,   простиравшуюся  в  северном  направлении,  она
обнаружила  множество  целей,  которые  двигались  и испускали  инфракрасное
излучение.  Особенно  много было  источников  тепла,  разбросанных  по  всей
округе. Самыми яркими из них были свежие, оставшиеся после взрывов  - знаков
любезного  внимания  Асгарда -  кратеры. Другие объекты  едва  тлели и  были
неподвижными,  либо  поодиночке  или  маленькими  группками  продвигались по
открытой плоскости долины.  Менее чем в километре от  себя  Катя увидела три
объекта,   служивших  сильными  источниками  тепла.  Сомневаться   почти  не
приходилось, это  были альфа-формы ксенофобов. Они довольно быстро двигались
в ее направлении.
     - Вижу три  цели, -  сказала она, предупреждал  Кингфилда. - Координаты
три-пять-один, расстояние - девятьсот. Движутся в нашем направлении.
     - Поймал  на  прицел, - ответил стрелок. - Ракетами огонь! Раз! Два!  И
три!
     Из  ракетных  стволов  в спине  страйдера  со  свистом  одна  за другой
вылетели три управляемых ракетных снаряда "Мицубиси" DkV  и  взяли  курс  на
север. В долине вспыхнули ярко-белыми цветами взрывы, и послышался грохот.
     -  У нас на  пути  новые столкеры,  -  предупредил Суреш. - Вижу  шесть
бандитов, координаты нолъ-один-пять, расстояние - тысяча пятьсот.
     - Вижу  две цели, координаты  ноль-два-пять, расстояние - две тысячи, -
добавил Гутиеррес. - Вступаю...
     Визуальный   обзор  Кати  был  прерван  потоком   данных  ИИ  "Клинка".
Наносчетчик  в долине показывал невероятно высокие цифры, в некоторых местах
они  достигали  отметки  ноль шестьдесят,  ноль  семьдесят единиц. Но  нигде
наносчет не падал  ниже отметки в  ноль пятнадцать.  Хуже  было то,  что  ее
сенсоры, улавливающие движение, отмечали его со  всех сторон от "Полководца"
и  в  опасной  близости от него.  Земля  буквально кишела живыми гаммами,  и
кольцо их все теснее смыкалось вокруг неуклюжей фигуры ее уорстрайдера.
     - Гутиеррес! - крикнула она. - Не забывай про гаммы!
     Прежде  чем  Гутиеррес  успел ей  что-либо ответить,  нечто огромное  и
черное отделилось от земли  и бросилось под ноги "Боевого духа". Он направил
на атаковавший его объект флеймер, служащий в ближнем бою отличным средством
обороны.   Чудовище  отпрянуло,  но  нижняя  часть  левой   ноги   страйдера
задымилась. Броня  подверглась атаке  невидимых  нанодезинтеграторов. Вторая
гамма-форма,  стелясь  по  земле,   быстрее   молнии  метнулась   в  сторону
"Клинка"... за ней  следовала третья. Хрипло заскрежетала  на спине "Клинка"
скорострельная  ротационная  пушка. Выпущенные ею снаряды разорвали в клочья
одну гамму, вторую, но противник был повсюду. Дважды Катя открывала огонь из
главного   орудия  -   протонной   пушки,   отбрасывая   атакующих   снопами
электрического  пламени.  Поворачивая корпус  то вправо,  то влево,  девушка
ловко  работала дуговыми  лазерами, с методическим упорством уничтожая  цели
одну за другой.
     Передвижение по раскисшему грунту, кишащему ксенофобами, превратилось в
сущий ад. Машина спотыкалась на каждом шагу. Несколько часов боевых действий
и орбитальной бомбардировки растопили снег,  вода  превратила землю в жидкое
месиво, глубина  которого порой достигала полуметра.  Скрывавшиеся под слоем
жидкой грязи гаммы узнавали о  приближении страйдеров по  сотрясении грунта,
источаемому ими теплу, или  еще по  каким-то  одним им  известным признакам.
Пробираясь вперед, Катя все свое внимание  сосредоточила на окружавших ее со
всех  сторон  гаммах  и  на земной поверхности в  радиусе  десяти метров  от
"Полководца". Наблюдение за приближающимися альфами вели  Гупта и  Кингфилд.
Из  спинных стволов  "Полководца" с ревом вылетело еще  несколько реактивных
снарядов. Из-за густого марева дыма и сажи, висевшего в  воздухе, вспышки их
разрывов казались неправдоподобно тусклыми.
     Что-то  двинулось в  ее сторону...  Она  качнула торсом "Полководца"  и
прильнула  к  прицелу,  но,  увидев  неловкую человеческую  фигуру в  боевом
бронескафандре,  жутко выругалась.  В  боевых  доспехах  серо-черного цвета,
заляпанный грязью  с головы до ног, солдат был почти неразличим человеческим
глазом. В  инфракрасном свете  он представлялся  как источником тепла, таким
же, как перегревшиеся сервомоторы или блок питания. Под холодным взглядом ее
парных лазеров фигура сначала замерла, припечатанная на месте, потом подняла
руки и  замахала. Разозлившись на то, что ее отвлекли, Катя  продолжила было
движение, решив не обращать на одиночку внимания.
     Но, боже, что он здесь делает? В этой грязи, в сплошном окружении гамм,
бедолага не продержится и пяти минут.  И все же Катя ничего не могла сделать
для него.  Всего в  каких-нибудь пяти  сотнях метров  от  нее находились две
альфы, "Медная голова" и "Кобра". Она прибавила скорость, неумолимо сокращая
расстояние, отделявшее ее от противника.
     "Медная  голова"  двигалась   впереди.   Ее   перемещение  было   столь
стремительным, что  из-под  колеблющихся, отливающих серебром ног  в  разные
стороны разлетались  комья замерзшего  грунта.  Катя  остановилась,  приняла
устойчивое положение и открыла огонь сразу из протонной пушки и лазеров. Под
натиском огня "Медная голова" зашаталась и остановилась. От ее тела отлетали
порядочные лоскуты, но тут ксен начал  видоизменяться, р