раз,  когда она  отдала  распоряжение теху, тот
просто  проигнорировал  его.  Хотя Лори  повторила  приказание,  тех,  хитро
прищурившись, ответил прозрачным намеком,  что он  предпочел бы делать с ней
вместо  этого.  Но ученики воинов на  Сигурде знали военную  дисциплину. Они
учились  не  только  тому,  как водить боевой робот,  но и  как использовать
огнестрельное оружие, палки,  ножи и  голые руки со  смертоносным  эффектом.
Тех, не усвоивший субординации, очнулся  в саргадском госпитале со сломанной
челюстью.  С  того  времени  сержант  Калмар  обнаружила,  что  ее   приказы
исполняются со значительно большим энтузиазмом.
     Грейсона  обескуражил тот  факт, что отсутствовали запчасти для починки
сломанных  машин,  было   ничтожно  мало  масла  для  смазки  механизмов,  а
компьютерные  программы, использовавшиеся  для составления расписаний  вахт,
безнадежно устарели. Команду, снаряженную для извлечения алмазно-волокнистых
проводов из  секций  бронированных  пластин,  привело к  неудаче  отсутствие
подходящих химикалий.
     Грейсон  сокращал  время на  сон,  становился нетерпеливым  и  еще пуще
песочил подразделение. Моральное состояние группы  упало, и  за один  только
период пятерых  человек  пришлось  наказать за драку.  Во  время  следующего
периода из казармы отправились погулять  семеро добровольцев и больше уже не
вернулись. Никто  ее  задержал их  у дверей, поскольку человек, стоявший  на
вахте, сам  был  одним из семерых. Когда солдаты начали появляться на работе
пьяными или  вообще не появлялись, Грейсону  пришлось  отправить троих своих
подчиненных на розыски алкогольных заначек.
     Затем   возникла   новая  трудность  с  Лори.   Если  группа  надеялась
противостоять иноземным силам, то им нужен не один "Страус". Следующим шагом
должен  быть  захват  еще  одного "Шершня".  Если  необходимо,  то  придетс
уничтожить  машину,  чтобы  поставить  его  голову на  место разбитой головы
"Шершня", находящегося сейчас  в собственности группы. Лори  забеспокоилась,
когда  Грейсон  спросил  у  солдат,  кто  желает  стать водителем  "Шершня",
которого они намеревались захватить или уничтожить.
     --  Рядовой  Энцельман  и  я никогда  не были в  близких  отношениях,--
сказала она.--  Но он сигурдиец и находится  далеко от дома, как и я. Я...
не думаю, что смогу помочь вам... убить его.
     Боль,  светившаяся  в  глазах  девушки,  тронула  Грейсона.  Многие  ее
недоброжелатели по-прежнему  не  верили,  что  Лори  добровольно работает на
бывших врагов,  и она была заперта  в ловушке между  необходимостью доказать
свою преданность и своей верностью прежнему товарищу.
     -- Я могу снять тебя с этого проекта,-- сказал он.
     --  И отправить  назад в подземелье? Там мое место, как говорит генерал
Адел, и ты знаешь. Он и лейтенант Нолем.-- Она вздрогнула.
     Грейсон откинулся назад, предавшись размышлениям.
     -- Знаешь, все зависит от того, сумеем ли  мы взять этого "Шершня" так,
чтобы  кабина осталась целой. Нам  нужно разработать  план, который позволит
мне  подобраться  достаточно близко, чтобы  покалечить машину,  не  затронув
головы  или твоего друга  Энцельмана.--  Он распростер руки.-- Большего я не
могу обещать.
     Она криво улыбнулась.
     -- Чего я действительно хотела бы, так это заставить его перейти к нам.
Единственная причина, почему он сражается на стороне бандитов, заключается в
том, что он ничего не знает о нас.
     Грейсон вспомнил  о  своих пятерых  рекрутах-воинах  и кивнул. Во врем
практики в  начале  этого периода один из его  людей перекувырнул  "Страуса"
через  голову,  и  еще  этому  болвану повезло, что  незаменимая  машина  не
получила слишком больших повреждений.
     --  Поверь  мне.  Лори. Я намерен попробовать  как  раз это. Нам  нужны
водители боевых роботов, и мы не выращиваем их сами здесь, в Саргаде.
     Она взглянула на него, ее глаза засияли.
     --  Ты... ты  не обманываешь? То есть  это  значит, что  я смогу водить
боевой робот снова? Грейсон устало потер глаза.
     --  Я не  могу обещать этого.  Но будь я проклят,  если знаю, где еще
могу достать хороших водителей. Понадобятся  годы, чтобы научиться управлять
хотя бы одним. Ха! Возьми нас! Полжизни провели в учениках, и ни один из нас
даже не закончил обучения, когда мы очутились... здесь.
     Лори  положила  свою  ладонь  на  руку  Грейсона  --  теплое  и  нежное
прикосновение.
     -- Я сделаю все, что нужно. Грей.
     Когда это  они  стали фамильярничать? Грейсон не  мог  вспомнить. Он не
знал, отчего ему легко с Лори, почему он может  беседовать с  ней и скучает,
когда девушки нет  рядом. Пожалуй, эта нарастал Д ющая  дружба  имела что-то
общее с тем фактом, что оба они чувствовали себя здесь одиноко.
     --   Мы  сделаем  все,  что   нужно,--   сказал  он.--  Это  называетс
"выживанием".
     Два  периода  спустя  лейтенант  Нолем строчил доклад генералу  Аделу о
"подрывных элементах в подразделении". Он не назвал ни одного имени, но было
ясно,  что он имел  в виду  Лори  --  человека, непосредственно  виновного в
низком моральном облике подразделения.
     Когда  однажды чистым,  хрустящим  от двадцати  градусов  мороза  утром
поднялось солнце, первая  группа Треллвана казалась гораздо дальше от боевой
готовности, чем когда-либо.
     Чтобы спаять солдат группы в одно целое, требовалась битва. Еще важнее,
понял Грейсон,-- им нужна была победа.
     Ко времени,  когда красное солнце достигло зенита, группа  представляла
из себя два боевых взвода по сорок человек в каждом. Они составляли наземное
ударное  подразделение и  обучались пехотной тактике.  Насколько хорошо люди
усвоили лекции  Грейсона и  как  применят их  на  практике,  предстояло  еще
увидеть. Взвод поддержки, состоящий из техов,  насчитывал  сейчас шестьдесят
три человека, а  сержант Бруки -- под  руководством  сержанта Лори Калмар --
имел  обоих   боевых   роботов  целыми  и  действующими.  "Шершню",  однако,
по-прежнему не хватало головы.
     На плацу все это выглядело довольно впечатляюще, но Грейсон  знал,  что
даже полному батальону, где в четыре раза больше людей -- хорошо обученных и
опытных солдат,-- пришлось бы туго против одного атакующего боевого  робота.
А если один из этих боевых роботов -- 75-тонный "Мародер"?..
     Сердцем любого подразделения, включающего боевые  машины, являлись сами
роботы. Идеальной считалась группа из  четырех  машин, сработавшихся вместе,
иногда сопровождаемая воздушной группой аэрокосмических истребителей. Боевые
подразделения поддержки существовали исключительно в таком подразделении. За
исключением специальных подразделений, большая часть  таких  групп  не имела
наземной  ударной силы вообще  и состояла только из боевых роботов и  техов.
Подразделение без боевых роботов, состоящее из одних людей, было практически
беззащитным.
     А у группы имелся только один готовый к бою легкий боевой робот.
     Наконец настал день, когда первая группа Треллвана была готова к войне.
Грейсон  так  объяснил генералу Варнею  свое предложение: либо мы  сражаемс
сейчас и побеждаем, либо все это было зря.
     На  карту ставился  не только боевой  дух группы. Нужен не  один боевой
робот,  чтобы  иметь  какие-то  шансы.  А  единственный  способ,  каким  они
собирались его достать,-- это стащить машину у врага.
     Космодром к  северу  от  Саргада  представлял собой невзрачное зрелище:
расползшиеся-по пустынной местности серые и белые  здания. Земля там  была в
основном бесплодной, и голый  пейзаж нарушали  лишь  густые заросли корявого
кустарника да случайные пятна серо-голубой степной травы. Шоссе, соединявшее
порт и город, было изъедено и изборождено жестокими природными катаклизмами,
и по нему редко ездили даже до прихода бандитов.
     Возле дороги имелась цепь лощин и оврагов, пробуравленных в сухой почве
наплывами   талой   воды.  Грейсон   заметил  эту   особенность   во   врем
топографических экспедиций, когда Замок, расположенный в десяти километрах к
северу, занимали Коммандос Карлайла. Последние серии наводнений закончились,
и эта цепь походила сейчас на широкий высохший канал, подернутый коркой льда
и инея в местах, куда  не проникало слабое солнце. Кое-где глубина достигала
пятнадцати метров, на крутых  склонах предательски балансировали скалы, то и
дело осыпались пески.
     "Страус" шагал по  дну каньона. Казалось, с того времени, когда Грейсон
последний раз сидел,  пристегнутый ремнями, в жестком кресле боевого робота,
прошла целая жизнь. Сжимая рычаги, Грейсон думал о том, как здорово,  что он
учился  этому  половину  своей  жизни.  После стольких  стандартных  дней  в
удушливой канцелярской атмосфере своего офиса молодой человек снова ожил.
     Его  руки мягко покоились на контрольной панели, отвечающей за орудия и
маневры боевого  робота.  Напичканный электродами  и  проводами тяжелый шлем
снимал нейтронные  импульсы, относящиеся к рутинному движению,  а компьютер,
встроенный  в  сиденье,  транслировал  эти сигналы  в  четырехметровые  шаги
машины. "Страус" был продолжением тела Грейсона.
     Популярные мифы, ходившие среди воинов, утверждали, что водители боевых
роботов   сливались   со   своими   машинами,   что  существовала   передача
индивидуальности  от человека  к  боевому  роботу,  что  машины двигались  и
сражались  потому, что  их  напрямую  контролировал мозг воина. Все это было
неправдой,   хотя   нейроимпульсные   шлемы    позволили    сделать   первый
многообещающий  шаг к  такого рода боевым  системам. Что шлемы действительно
делали,  так  это   руководили  машиной  в  таких   рутинных  вопросах,  как
поддержание  равновесия. Это  позволяло  водителю  боевого  робота  свободно
заниматься аналитическими задачами, такими, как отделение друзей от врагов и
участие в битве.
     -- Первый, это Второй, ты слышишь?
     Голос   в   динамиках   шлема   отфильтровывался   и    воспроизводилс
электроникой,  и нужна была привычка,  чтобы  понимать его. Электромагнитные
передачи велись  в крайне низкой частотной  полосе для  того, чтобы  пробить
электронную  блокировку  противника  и  чтобы  не  нарваться  на.  вражеские
провокации. Часто  такие передачи  шли на искусственном  шифрованном  языке,
известном только  пользователям, во времени, чтобы изобретать  и учить такой
язык, сейчас не было. Компьютер зажевывал слова и делал их  понятными только
членам группы. По крайней мере Грейсон на это надеялся.
     Он  напрягся,  вслушиваясь.  Сенсоры  на  шлеме  считали  электрическую
комбинацию.
     -- Второй, это Первый. Слушаю.
     -- Мы на месте у ограды. Патруля нет... Ничего подозрительного.
     -- Хорошо. Будь бдителен.
     Передвижение  ударной  силы  по  оврагу  в  разгаре  дня несло  в  себе
определенный  риск.  У  налетчиков  имелись  геликоптеры,  и  никто  не  мог
гарантировать, что у  них не было  также  военного наблюдательного спутника,
способного  сосчитать  заклепки на  спинной броне  "Страуса".  "Страус"  был
закутав в складки камуфляжной сетки, и Грейсон поставил тепловые поглотители
на  самую полную  мощность,  чтобы  снизить инфракрасное  излучение  боевого
робота.  Группа захвата рассчитывала только на удачу.  Тщательное наблюдение
за бандитскими базами возле  космодрома и Замка навело на мысль, что бандюги
недооценивали вооруженные силы треллванцев и на подступах к своим лагерям не
поддерживали надлежащего дозора.
     -- Первый, это Третий.
     -- Третий, это Первый. Слушаю.
     -- У  Замка все  тихо. Я вижу "Мародера". Он по-прежнему припаркован на
парадном плаце снаружи от дверей Бухты Приюта.
     -- Отлично. Следи за ним.
     Кабина  "Страуса"  была  настолько  мала,  что  Грейсон  мог  коснутьс
противоположной  переборки   вытянутой  рукой.  Зрительным  экраном  служила
дугообразная 180-градусная  полоса в передней части крошечного помещения, на
ней изображались отчетливо напластованные уровни отложенных водой  осадков в
стенах канала.  Большую часть пола занимали  сиденье водителя и переплетение
кабелей, консолей,  обнаженных схем и прочего, что заставляло эту  маленькую
ходячую гору двигаться и сражаться.
     Пожалуй,  самой характерной чертой кабины являлся резкий, кислый запах,
который, казалось, исходил от пола, переборок и сиденья, несмотря на то, что
кабину  драили  сто раз и  опрыскивали дезодорантами.  По журналу  на  борту
"Страуса" и по датам установки снаряжения выходило, что этому боевому роботу
было  свыше ста лет. Отличительные запахи пота, страха и  ярости стали такой
же  неотделимой  частью  кабины,  как  и  броня,  защищающая  ее.  Запах был
неприятный, но Грейсон уже перестал его чувствовать.
     Внутри кабины  стало тепло. Крошечный  вентилятор за  головой  Грейсона
бился с непосильной задачей  охлаждения замкнутого пространства, но силы его
были на  исходе. Грейсон уже  содрал с себя всю одежду, кроме  шорт и легкой
рубашки из сетчатой ткани. Пока он не испытывал особого неудобства, но очень
скоро станет гораздо хуже.
     Грейсон посмотрел вниз на войска... Его войска, подумал он. Их винтовки
были   взяты   из  арсенала,  который   принадлежал  теперь   группе   (хот
снабженческий  штаб милиции  никогда не  санкционировал  бы подобную акцию).
Грейсон заполучил это оружие  только  потому, что знал: тысяча  этих гладких
автоматических винтовок была подарена  милиции Коммандос Карлайла. В связи с
морозом людям выдали пятнистые зимние боевые куртки и перчатки, неофициально
реквизированные сержантом Рамагой со склада службы охраны напротив Дворца.
     Он дважды пошевелил мускулами челюсти перед тем, как открыть связь.
     -- Второй, это Первый. Подключи меня.
     -- Хорошо, Первый.
     На зрительном экране развернулось дополнительное окно. Над  ним на краю
оврага разведчик  высунул сенсорный  конец дистанционного сканера  за выступ
каньона.  В  новом  окне  Грейсон  увидел  приземистые  очертания водяных  и
топливных  баков,  переплетения  ячеистой ограды. Вдалеке  сквозь  мерцающий
туман  двигалась  фигура  "Шершня".  От железобетонного  полотна,  заставл
изображение дрожать, поднимался нагретый воздух.
     --  Это  наша мишень,--  сказал Грейсон.  Он открыл связь с  Третьим.--
"Мародер" все еще стоит на месте?
     -- Так точно, сэр. Все спокойно.
     -- Ну, это ненадолго. Второй!
     Он  мог видеть  командира тактической  ударной  силы  сержанта  Рамагу,
трогающего микрофон, прикрепленный к горлу.
     -- Да, сэр!
     -- Выдвигайтесь! Сейчас же!
     Солдаты  маленького отряда хлынули  вверх по  склону  оврага, пользуясь
веревками, укрепленными разведчиками у  его края.  Согласно  плану  взвод  А
двигался к внешней ограде космодрома.
     Грейсон глубоко вздохнул и  снова почувствовал кислый воздух стесненной
кабины "Страуса". Он открыл еще одну боевую связь.
     -- Четвертый, ты готов?
     -- Так точно, лейтенант! -- Сержант Ларессен орал, электронные тона его
голоса  были   странно  смещены.  Он,  наверное,  старался  перекричать  вой
двигателей скиммера.
     -- Мы  готовы. Дай им знать, что ты там.  Они воззвали к  самому королю
Джевериду,   чтобы  он  выбил  необходимое  снаряжение,   включавшее  восемь
потрепанных, но пригодных воздушных скиммеров -- пятиместных машин наподобие
тех, которые Грейсон использовал во время последней  битвы.  На трех  из них
размещались пушки, на одной -- боевой лазер. Еще на  двух везли  бронебойные
РБД,  а  остальные  перевозили  тяжелые  пулеметы  для  истребления  личного
состава. Эта маленькая армада не шла ни в какое сравнение с вражеской силой.
Хотя, если повезет, в открытом бою они могли  бы подбить один иди два легких
боевых робота.  Грейсон  решил, что шансы  настолько зыбки,  что  весь  этот
конвой  будет  служить  скорее  приманкой. Сейчас они  мчались  по пустыне с
восточной  стороны  космодрома,  пропеллеры  катеров  взметали  клубы  пыли,
видимые за десятки километров.
     -- Лейтенант! Это Второй!
     -- Вперед, Второй.
     "Страус" по-прежнему  вышагивал по каньону. Подальше имелось место, где
склон  был не  такой  крутой, чем  там,  где вскарабкалась  наземная  группа
захвата.  Когда  "Страус"  шел по  каменистому  дну, на  экране  качались  и
подпрыгивали красные и желтые слоистые пласты стен лощины.
     -- На космодроме два... повторяю, два боевых робота. Они вместе...
     -- Подключи.
     Открылось  новое окно, и Грейсон увидел, что к "Шершню"  присоединяетс
второй легкий боевой робот. Из-за плохого изображения было трудно что-нибудь
разобрать,  но  этот   второй  робот   был,  повидимому,  "Стингером".  Пара
двадцатитонных разведывательных  машин стремительно двигалась по полотну  на
запад.
     -- Четвертый, это Первый.
     -- Иди... вперед... Первый...-- Ларессен,  вероятно,  орал,  перекрыва
рев  пропеллеров  под  брюхом  катера  на  воздушной  подушке.  Фоновый  шум
отсутствовал, и слова  сержанта  перемежались паузами. -- Вас заметили.  Два
боевых робота. Я повторяю... два легких робота направляются к вам навстречу.
     -- Мы... снимаем... копию... Первый!
     -- Второй... Подключи цифры.
     В окне рельефно запрыгали красные числа, выдавая показания расстояния и
азимута по мере того, как продвигались боевые машины. Эти два робота, в трех
километрах  от  Грейсона, двигались поперек  его курса  под таким углом, что
должны были приблизиться к местоположению "Страуса".
     Грейсон ждал, изнемогая от нарастающей духоты. Если бы только это...
     Он  проверил управление "Страуса" в  последний  раз.  Левая рука  сжала
главный рычаг,  выходивший из  левого подлокотника  кресла и скользивший  по
планке над коленями.  Пальцы правой руки  сомкнулись на  черной  пластиковой
рукояти  с правой  стороны кресла.  Движения рукояти контролировали лазерную
пушку "Страуса",  передвигая  ее  вверх,  вниз,  назад  и вперед,  а красна
кнопка,  покоящаяся  под  большим  пальцем,  заведовала  спуском. Индикаторы
показывали, что все системы работают и готовы к бою.
     Когда Грейсон  сел в  свою  слишком теплую  кабину, его  начали терзать
сомнения.  Атаковать  одним боевым роботом с полуобученным водителем один из
двух   вражеских  отрядов  следовало  расценивать  как  безотказный   рецепт
самоубийства.  Грейсон  отбросил  сомнения  прочь.  Так  много  зависело  от
внезапности! Если им удастся использовать внезапность, то и налет, возможно,
окончится  благополучно.  Он  удастся.  Если  только...  Он  снова  запихнул
сомнения поглубже. План пройдет. Он должен!
     Грейсон пошарил в  сумке,  висевшей с  одной  стороны кресла,  и выудил
голубой лоскут мягкой ткани. Его подарила Мара период назад.
     -- Я читала, как рыцари  старой Земли  брали  с  собой на  битву  локон
прекрасной  дамы,-- сказала она. Мара  вручила ему кусочек платья, в котором
была тогда на приеме.-- Тебе нужно хранить это.
     Несколько секунд Грейсон разглядывал  клочок  материала,  затем  принял
оригинальное решение. Практичность выше романтики, подумал  он. Мара поймет.
Этой  тряпицей  он  вытер испарину,  бусинками  выступившую на лбу и верхней
губе.
     Следя  за показаниями,  он увидел,  что  расстояние  до  боевых роботов
уменьшилось. Быстрая консультация с компьютером "Страуса" показала, что если
эти  вражеские  машины  будут  выдерживать  курс  и скорость, то окажутся  в
ближайшей точке и начнут удаляться от положения Грейсона как раз примерно...
Сейчас!
     Рука  Грейсона  вдавила  контрольный рычаг  "Страуса", и  боевой  робот
наклонился  вперед, цепляясь одной птичьей ногой  за рыхлый песчаный  склон.
Машина  накренилась  и  чуть  не  споткнулась,  затем  Грейсон  услышал  вой
возмущенных  сервомоторов,  когда компьютер  боевого  работа начал приводить
машину в равновесие и пытался выровнять ее.
     Одна нога  "Страуса" нашла опору, а затем поднялась другая нога. Голова
робота показалась над краем каньона. Сейчас  он видел  эту сцену прямо через
сенсоры   "Страуса"  на  большом  экране.  Грейсон  манип